Помоги проекту - поделись книгой:
Сергей Макаров
НЕОБЫКНОВЕННЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ШКОЛЬНИКА БОБКИ, КОТОРЫЙ ИЗОБРЁЛ ЛЕТАЮЩИЙ СТУЛ
Дорогие ребята! Чтобы не скучать, давайте придумаем сказку. Пусть в этой сказке перед нами разговаривают, поют, летают, бегают, прыгают и действуют такие действующие лица:
Боря Пончиков — в прошлом трусоватый и толстоватый дошкольник, по кличке «Бобка-детсад», а ныне школьник-изобретатель, смельчак и любитель необыкновенных приключений.
Учительница Ольга Николаевна — а не фея ли она?
Шильдик — знаменитая говорящая и летающая собака.
Червячок-Гнильцо — не просто червячок.
Укуси Кусаку — Профессор Кислых Щей.
Синенос Последний — самый последний из императоров Синеносии.
Тягомото — его любимая дочь.
Недураки — его любимый министр.
Нось-Нось — трудновоспитуемый дракон с хорошим аппетитом —
А также летающий стул и другие предметы и лица.
Нелегко, ой как нелегко и даже иногда страшновато будет нашему Бобке, когда он попадёт в чужие края. Но он, я думаю, не струсит, а с помощью друзей преодолеет все трудности и благополучно вернётся домой, где пропустит всего один день в школе, да и то по уважительной причине.
Первую главу нашей сказки назовём-ка:
Глава первая
ТАИНСТВЕННЫЙ СОН БОБКИ
В некотором, как полагается во всех сказках, царстве, в некотором самом обыкновенном государстве жил-был Бобка, ученик 2-го класса восьмилетней школы, а сколько ему было лет, вы и так догадаетесь, — девять лет. И жил бы Бобка без забот, если бы не приснился ему однажды сон про фею-учительницу. Бобка вообще-то не верил в фей, — а тем более которые во сне являются. «Во сне что за фея, — рассуждал Бобка, — так, чепуха одна». Но легко сказать — не верю, а если она на самом деле будто бы появляется во сне в Бобкиной комнате? Да ещё в виде учительницы Ольги Николаевны, одетой в фейский наряд.
Да ещё вроде бы она кассу букв и слогов в руках держит.
«Зачем Вам, Ольга Николаевна, касса букв и слогов?»— спрашивает будто бы Бобка.
«А для убедительности, — отвечает Ольга Николаевна, — чтобы ты не думал, что тебе это всё понарошку снится».
«Какая же убедительность, — вроде опять говорит Бобка, — когда мы эту кассу ещё в первом классе проходили, а сейчас уже второй».
«Это неважно, — отвечает Ольга Николаевна. — Всё равно ведь я фея».
«Только этого ещё не хватало, — думает во сне Бобка. — Чушь какая-то снится, уж лучше я проснусь». Но не успел Бобка проснуться, как Ольга Николаевна взмахнула указкой, которая, наверно, заменяла ей волшебную палочку, и торжественно произнесла:
«Ученик Боря Пончиков! Слушай меня внимательно. Обращаюсь к тебе во имя бога математики и русского языка: хочешь путешествовать, пережить увлекательные приключения и под конец увеличить всем жизнь?»
«Хочу», — честно признался Бобка.
«Тогда съешь этот волшебный пончик и — изобретай… изобретай… изобретай…»
Как только Ольга Николаевна проговорила слово «изобретай» в первый раз, она превратилась в большого дядю с бородой и с усами, который басом прогудел «изобретай» во второй раз. Потом дядя вдруг уменьшился, усох и уже в виде маленькой старушонки завизжал в третий раз: «Изобретай!», а потом со свистом вылетел в батарею отопления. В батарее ещё долго звенело «а-а-а-й!».
Бобка удивился, съел пончик и доспал до утра, а когда проснулся, подумал: «Ну, и чепуха приснилась» — и выкинул всё из головы.
Глава вторая
ИЗОБРЕТЕНИЕ
Зато на первом же уроке — а это была математика — Бобка, увидев Ольгу Николаевну, вспомнил сон и решил: «А, чего там! Поизобретаю немножко, всё равно делать нечего, пока домашнее задание проверяют». Дело в том, что Бобка накануне болел и домашнее задание не приготовил.
Бобка задумался, и только у него начало кое-что изобретаться, как вдруг послышался голос:
— Пончиков, к доске. Расскажи-ка нам, сколько будет — десять отнять ноль?
Тут надо было ответить «так и будет десять», правда? А Бобка от неожиданности только уставился тупо на доску, а уши у него покраснели, как флаги. Постояв так с минуту, Бобка хотел было промямлить «не знаю», как вдруг у него будто что-то щёлкнуло в голове, и он выпалил:
— А вы фея, а я съел пончик и кое-что изобрёл.
У Ольги Николаевны даже очки на лоб полезли от возмущения:
— Пончиков, как ты смеешь обзывать преподавателя?
— Ничего страшного, немножко беспокойства, и всё будет в порядке, — произнёс Бобка не своим голосом. — Позвольте ваш стульчик.
Ольга Николаевна даже онемела от удивления, а очки у неё поднялись ещё выше и оказались на макушке. Весь класс тоже удивился и замер. Бобка же преспокойно взял Ольги Николаевнин стул, перевернул его кверху ножками и вынул из кармана неизвестно откуда взявшиеся кусачки, отвёртку, какие-то железки и батарейку от карманного фонаря. Всё это он стал приделывать с обратной стороны сиденья стула. Скоро Бобка кончил работу и поставил стул на ножки. Потом сел на него, подвинтил сбоку какие-то винтики и громко объявил:
— Ещё немного, и стул полетит!
Как вы думаете, ребята, полетит стул или нет? Я думаю, полетит, недаром же фея Бобке во сне являлась. Как говорится, дыма без огня не бывает.
Сперва ничего не получалось: Бобка всё вертел и вертел винтики, а стул всё не летел и не летел. Бобкины уши покраснели ещё больше; в отчаянии он дёрнул себя за волосы, и тут стул задрожал, поднатужился, подпрыгнул всеми четырьмя ножками — и поднялся в воздух!
Класс ахнул, очки у Ольги Николаевны от удивления оказались аж на затылке. А Бобка, повисев немного для приличия под потолком, повернул в стуле блестящее колёсико. Стул понимающе фыркнул и, перебирая ножками, двинулся к открытому окошку. Ещё секунда — и стул вылетел на улицу.
Стул уже начал набирать высоту, когда Бобка услышал, что его кто-то зовёт. Бобка оглянулся и увидел в окошке школы уменьшающуюся головку Ольги Николаевны. На её лице вместо удивления была теперь хитренькая улыбочка, а само лицо на секунду стало старушечьим. А может, Бобке это только показалось — ведь стул уже отлетел довольно далеко от школы.
— Боря, Боря, — кричала она, — в Безвыходном ущелье стреляй в Нось-Нося из ножек! Не забудь, стреляй в Нось-Нося из ножек!
«Что за ерунда, — подумал Бобка, — ненормальная она, что ли? Какого-то Нось-Нося придумала! А из ножек разве стреляют?» Бобка махнул рукой: дескать, отстаньте от меня, потом сел поудобнее на стуле и подкрутил рычажок скорости. Стул полетел так быстро, что школа через минуту потерялась из виду. Вот он поднялся уже очень высоко, и внизу всё стало крошечным. Стул летел с такой скоростью, что Бобка от удовольствия даже в носу заковырял.
Бобкин вылет из окошка 2-го «Б» класса 24-й восьмилетней школы состоялся не так давно, хотя он и кажется невероятным. Если вы не верите, что так было, спросите у соседской кошки. Она вам обязательно подтвердит, ведь она проходила в это время по улице и видела всё собственными глазами. Не забудьте только, что кошка рыжая, с белым пятном на грудке и зовут её Рамона.
Глава третья
ВСТРЕЧА С ШИЛЬДИКОМ
Бобка уже довольно долго летел по небу, долетел бы, наверно, и до нас, да только у нас неинтересно и слишком мало волшебства, а он хотел, где волшебства побольше. И стульчик летел, куда Бобка хотел, — во как, даже стих получился! И наконец прилетел он… но сначала расскажу про одну встречу в воздухе.
Дело в том, что Бобка, уже летя над Арменией или Грузией, увидел прямо-таки хулиганское воздушное нападение. В воздухе, средь бела дня, огромная птица-гриф схватила в когти кого-то очень маленького и собралась им позавтракать. Бобка не растерялся: он подлетел к хищнику грифу и, вытащив из кармана кусачки, смело отхватил ему кусачками полхвоста. Гриф взвыл и тут же улетел к себе в гнездо, так ему стыдно стало: во-первых, за своё поведение, а во-вторых, за некрасивый вид хвоста.
Так победно закончилась битва Бобки с грифом, огромным летучим животным по прозвищу Воздушный Хулиган.
И вам, друзья мои, советую: если вы, летая на стуле, встретитесь в воздухе с грифом, не тушуйтесь, а действуйте так, как наш Бобка.
Да, а что же случилось с тем маленьким существом, которое было в когтях у грифа? А вот что: как только гриф его выпустил от стыда, оно тут же полетело-полетело — и прямо к Бобке в руки.
— Ура! — воскликнул Бобка. — Да ведь это же знакомая Люсина собачка Шильдик!
— Вы не ошиблись, гражданин Грифобойников, — ответило маленькое существо шутя. — Я действительно Шильдик, и моя хозяйка действительно Люся. Это так же верно, как то, что вы только что спасли мне жизнь.
А нужно вам сказать, дорогие ребята, что в той же школе, в параллельном с Борей Пончиковым 2-м «А» классе училась Люся Булочкина. Ей-то и принадлежала удивительная собачка Шильдик, которая умела летать, как муха, и даже быстрей.
Теперь понятно, почему Бобка так обрадовался. Именно такого друга, как Шильдик, ему и не хватало в путешествии.
— Но как же ты сюда попал? — удивился Бобка. — И почему ты, такой вёрткий, не смог от грифа убежать?
— О, это целая история, — важно сказал Шильдик.
Он облизал с передних лап капли воды от облака, через которое они только что пролетели, потом уселся на Бобкино плечо и начал.
Глава четвёртая
РАССКАЗ ШИЛЬДИКА О ТОМ, КАК ОН К БОБКЕ ПОПАЛ
— Вчера вечером мы с хозяйкой Люсей отправились в кино. Фильм был интересный, про русских и американских журавлей. Как вдруг фильм прервался, включился свет, и на сцену вышел дядя огромного роста с бородой и усами. Дядя откашлялся и сказал басом: «Невнимание! Я, конечно, не фея, и стулья, конечно, не летают, а здесь в зале сидит не Шильдик, и никуда он не хочет лететь на север не завтра утром».
С этими словами дядя исчез, и все подумали, что он малость ненормальный, а кино продолжалось, и все про этого дядю постепенно забыли. Но мне он показался подозрительным, особенно потому, что у него были почему-то разные ноги — одна своя, а другая старушечья, а ещё он подмигивал левым глазом…
И вот, на следующее утро, когда все ещё спали, я потихоньку выбрался из дома — и полетел, конечно, не на север… а… правильно, на юг. Дай, думаю, попробую, что получится. Уж больно мне хотелось попутешествовать. А хозяйке Люсе, чтобы не беспокоилась, я оставил такую записку:
«Беспокойся! Я не отправился путешествовать не с Бобкой. Не скоро вернусь. Не целую и не обнимаю. Не Шильдик».
Напоследок скажу, что летел я долго и очень устал. Я уже собирался присесть отдохнуть, но в этот момент огромный и хищный гриф…
Тут Шильдик с Бобкой дружно рассмеялись, что всё так хорошо кончилось, и решили путешествовать вместе. Но путешествовать интересно, когда сыт, а когда голоден — уже не то. Что же касается Шильдика с Бобкой, то у них в животе уже давно побулькивало от голода. И конечно, увидев внизу яблоню, они поспешили спуститься, надеясь полакомиться яблочками. Но тут их ждало новое приключение, о котором…
Глава пятая
ЧЕРВЯЧОК-ГНИЛЬЦО
Это была большая яблоня с развесистыми яблоками, которые висели на всех ветках. То есть наоборот: это была большая яблока с развесистыми яблонями. То есть нет… Совсем запутался. В общем, они выбрали самое развесистое яблоко и давай его есть, как вдруг из глубины яблока раздался тоненький, но человеческий голос:
«Э, брат! — подумал Бобка. — Здесь какая-то живность обитается. Пожалуй, не стоит её есть, а то ещё нарвёшься на неприятность».
— Правильно, — раздался опять голос из яблока, — зачем тебе неприятности?
— А ты, невидимое существо, откуда знаешь, про что я про себя подумал? — удивился Бобка.
— А потому что я умею читать мысли в чужой голове, — сказал голос, и тут же из яблока на свет вылез зелёненький, с золотой головкой червячок. Он был хотя и маленький, но очень самостоятельный и важный. — Знаю, что ты отправляешься путешествовать, — продолжал червячок. — Ну что ж, путешествуй себе на здоровье, я не возражаю. Только учти, что самые увлекательные приключения случаются в Синеносии, где живёт мой очаровательный друг, знаменитый ученый Укуси Кусаку. Поэтому отправляйся туда и ничего не бойся. Если же будет туго, можешь вызвать меня и мою армию червяков вот такими волшебными стихами:
— А я и так ничего не боюсь, — сказал Бобка, но тут же покраснел: он вспомнил, как в детском саду его дразнили «толстый-жирный-поезд-пассажирный», а он даже трусил стукнуть обидчика как следует. «Я же тогда был маленьким, это не считается», — оправдательно думал Бобка, когда они уже снова были в воздухе и летели дальше.
Глава шестая
ЧУДНЫ́Е ЧЕЛОВЕЧКИ
День уже подходил к вечеру, а солнышко к закату, когда внизу, под стулом, показалась красивая страна с высокими пальмами, с песчаными горами и пустынями.
А вот показался большой город, и Бобка повернул винтик снижения. Стул стал быстро опускаться и наконец хлопнулся прямо на песчаную дорожку какого-то парка, едва не раздавив маленького человечка с длинным носом голубого цвета.
Едва завидев летающий стул, человечек завопил так, как будто его режут:
— Халхидики иерисос! Кебан-барабан кюсик-нюсик! — Что по-синеносски означает: «Ой-ёй-ёй! Ух ты, ёлки-палки! Вот это да!»
С этими словами он припустил бежать к красивому розовому домику, видневшемуся в конце дорожки.
— Чего это он так? — удивился Бобка.
— Тут что-то нечисто, — сказал подозрительный Шильдик. — Давай улетим, пока не поздно.
— Не трусь, Шильдик, — успокоил его Бобка. — Думаю, что нас здесь не укусят.
Как выяснилось позже, Бобка был совершенно прав в том смысле, что в Синеносии действительно не принято кусаться. А вот, скажем, голову отрубить, если что не так, — это запросто. Отрубят — и фамилию не спросят. Так что Шильдик оказался тоже прав: в чужой стране необходима осторожность.
Если бы мы всё знали заранее, мы бы никогда никуда не пошли, чтобы не рисковать, а сидели бы дома на стульчике (не летающем) и ели бы манную кашу.
А лучше даже не на стульчике сидеть, а лежать на кушетке, а то вдруг у стульчика ножки подломятся, упадёшь — расшибёшься. Конечно, так было бы спокойнее, но Бобка был не таков. Пережить побольше приключений, пусть даже самых ужасных, — вот Бобкин девиз! А манная кашка подождёт.
Вот почему, дорогие ребята, Бобка с Шильдиком не вернулись домой, а слезли с волшебного стула и пошли вслед за человечком. Подойдя к дому, они увидели на домике надпись, выложенную из красивых камней: «Императорская беседка». «Ого, — подумал Бобка, — здесь сам император беседует».
Но только он это подумал, как дверь распахнулась, и из домика выскочил человечек с ярко-синим носом крючком. За ним выбежал человечек с голубым носом, которого чуть не раздавили Бобка с Шильдиком своим стулом. Следом выпрыгнула целая толпа человечков с разноцветными носами.
— Башлык-ажирлык! Кабуся-дуся-маруся! — закричали человечки хором. Потом они плюхнулись на четвереньки, набили полные рты песком, которым была посыпана дорожка, и стали его старательно жевать. Время от времени они поднимали от дорожки лица, перепачканные песком, и с испугом смотрели на Бобку, а потом принимались жевать с ещё бо́льшим усердием.
Потом, когда Бобка для интереса изучил синеносский язык, он узнал, что слова, которые кричали человечки, означают: «Ай-яй-яй! Уй-юй-юй! Ну и ну!» Ещё он узнал, что землю в Синеносии едят в знак вежливости и почтения к самым высоким гостям.
Но пока Бобка ничего этого не знал и ужасно растерялся, что взрослые дяди перед ним на коленках ползают. А от растерянности он покраснел как варёный рак, нелепо повертел головой и вдруг, неожиданно для самого себя, громко и отчётливо выпалил:
Поделиться книгой: