5 Стонет голубь на чужбине Месяц и другой. А меж тем на Украине Не смолкает бой. Бой гремит на Украине Сутки напролет. Сквозь огонь немецких линий Армия идет. Крут днепровский берег правый, Широка река. Темной ночью переправу Начали войска. День Октябрьской годовщины Вместе в этот год С вызволеньем Украины Праздновал народ. 6 Но шагнул через границы Далеко наш фронт. В славном Киеве-столице — Стройка и ремонт. Говорят, и в зоопарке Жизнь идет на лад. Шлет Москва ему подарки, Шлет и Ленинград. Казахстан прислал верблюда, Серну, кабана. И — не помню я, откуда — Шлют туда слона. Дал Кавказ орлов и ланей, Север — соболей. Будет петь в одном из зданий Курский соловей. Но в вольере голубиной Та же тишина. Не вернутся к нам с чужбины Наши турмана!.. Не вернутся? Но откуда Этот шум и гам? Видишь, голубь синегрудый Сел на крышу к нам. Плеском воздух рассекая, Прямо с неба в сад Многокрылой пестрой стаей Голуби летят. Эти два — белее снега. Розовый один. Вот сорочий, темно-пегий, Синий, как павлин. Так гульливо, говорливо Стая голубей Ходит, кланяясь учтиво, По земле своей. Сколько смелости и силы В пуховом комке — В этой птице легкокрылой, В сизом голубке! Расскажите, сестры-птицы, Людям про войну И про то, как за границей Жили вы в плену. Как под крышей черепичной От Днепра вдали — Там, в неволе заграничной, Ваши дни текли. Все ли были вы согласны Осенью махнуть В этот трудный и опасный И далекий путь? И какой крылатый штурман Вел вас на восток — Огнеглазый, быстрый турман, Сизый голубок?.. _____ Рассказал нам эту сказку
Землячок один
В грузовой машине тряской
По пути в Берлин.
Ледяной остров
Посвящается
капитану медицинской службы
Павлу Ивановичу Буренину
…Там за далью непогоды, Есть блаженная страна: Не темнеют неба своды, Не проходит тишина. Но туда выносят волны Только смелого душой… Н. Языков
1 Этот старинный поморский рассказ В детстве слыхал я не раз. В море затерян скалистый Удрест. Волны бушуют окрест. А на Удресте всегда тишина. Там и зимою весна. Вольным ветрам на Удресте приют. Недруги в дружбе живут. В гости к Норд-Осту приходит Зюйд-Вест, Пьет у соседа и ест. В гости к Зюйд-Весту приходит Норд-Ост, Время проводит до звезд. Только во мраке погаснет заря, — Оба летят на моря. Мачты ломают, свистят в парусах, Рвут облака в небесах И, погуляв на просторе зимой, Мчатся на остров — домой. Буйный Норд-Ост и веселый Зюйд-Вест Мчатся домой, на Удрест… ______ Много измеривших свет моряков Бросили жен и невест. Чтобы найти за грядой облаков Солнечный остров Удрест. Чайки кружились у них за кормой. Чайки вернулись домой. Но не вернулись домой корабли — Те, что на Север ушли. Только один мореход уцелел. Был он вынослив и смел. Шхуну доверив движению льдин, Цели достиг он один. Он и донес до родных своих мест — Этот счастливый пловец — Вести про северный остров Удрест, Пристань отважных сердец. В книгах старинных встречал я не раз Сказочный этот рассказ. Книги покрыла столетняя пыль. Червь переплеты их ест. Лучше послушайте новую быль — Сказку про новый Удрест… 2 На севере северной нашей земли, За мшистою тундрой Сибири, От самых далеких селений вдали Есть остров, неведомый в мире. Тяжелые льдины грохочут кругом, И слышится рокот прибоя. Затерян на острове маленький дом. Живут в этом домике двое. В полярную стужу и в бурю они Ведут, чередуясь, работу Да книжки читают. А в ясные дни Выходят с ружьем на охоту. Добыча их — птица, тюлень иногда, Порою медведь-северянин. Но вот на зимовке случилась беда: Один из полярников ранен. Ружье ль сплоховало, патрон ли подсел — Кто знает? В глубоком сугробе Его полумертвым товарищ нашел В тяжелом бреду и в ознобе. Над ним просидел он всю ночь напролет, Гоня неотвязную дрему, Повязки менял да прикладывал лед. Но легче не стало больному. Всю ночь на подушках метался больной, А взломанный лед скрежетал за стеной, И слышался грохот прибоя. И снилось больному: он едет в Москву, И где-то в дороге ложится в траву, И слышит листву над собою… Но чаще и громче удары колес, Пронзительный скрежет железный, И поезд несется с горы под откос. Ломая деревья, летит паровоз Со всеми вагонами в бездну. Очнувшись, услышал больной наяву: Ключом телеграфным стуча, Товарищ его вызывает Москву И требует срочно врача. «Та-тá! Та-та-тá! Та-та-тá! Та-та-тá» — Радист отбивает тревожно: — Раненье серьезно. Грозит слепота. Посадка на лед невозможна… 3 В любую погоду с утра до утра По городу ходят к больным доктора. Иль с красным крестом на стекле и борту, Пугая прохожих гудком за версту, Машина закрытая мчится К бессонным воротам больницы. А в дальнем краю, среди горных стремнин, Куда не проникнут колеса машин, Оседланный конь быстроногий Бежит по отвесной дороге. Песчаною степью кибитка ползет, В полярных просторах летит самолет, Да мчатся в упряжке собаки По снежному насту во мраке. Но может ли путник пробраться туда, Где рушатся горы плавучего льда, Куда не пройти пешеходу, Куда не доплыть пароходу, Где лодки своей не причалит рыбак, Не ждет самолетов посадочный знак, Где даже упряжке полярных собак В иную погоду нет ходу! 4 — Серьезное дело я вам поручу! — Начальник сказал молодому врачу. — Взгляните на карту с маршрутом. Сюда предстоит совершить вам полет В летающей лодке, откуда на лед Вы прыгнуть должны с парашютом. — К полету готов! — отвечал капитан, Потом оглядел деловито Синевший на карте пред ним океан, Где надпись была: «Ледовитый». Мы знали, что лечат больных доктора, — Так было по прежним понятьям. — Но, видно, отныне настала пора Не только лечить, но летать им. К полету готов молодой капитан. Ему-то летать не впервые. Летал он с десантом в отряд партизан В недавние дни боевые. Не в залах, где свет отражен белизной, Где пахнет эфиром, карболкой, А и тесной и темной землянке лесной Из ран извлекал он осколки. Он смерть свою видел на каждом шагу, Но был он душою не робок. Не раз с партизанами ночью в снегу Лежал он в засаде бок о бок… 5 Над тундрой сибирской гудит самолет. Грозят ему вьюги и ветры. Пять тысяч. Шесть тысяч. Шесть тысяч пятьсот Легло позади километров. И вот за спиною осталась Сибирь В мохнатой овчине тумана. Открылась пустынная, бледная ширь — Белесая муть океана. Под солнцем базовым летит самолет, Над бледно-зеленой страною. Ложится он набок — и вздыбленный лед Встает на мгновенье стеною. Не видно нигде ни полоски земли. Равнина мертва, нелюдима. И вдруг померещилось где-то вдали Ползущее облачко дыма. На льду среди трещин и мелких озер Блеснул в отдаленье сигнальный костер… Кружит самолет над водою и льдом, Изрезанным тысячей речек. Уж виден в тумане игрушечный дом И рядом на льду человечек. Как он одинок, как беспомощно мал В пустыне холодной и белой. Но Родину-мать он на помощь позвал — И помощь к нему прилетела. Крылатая лодка кружит над водой, Десант она сбросить готова. А этот десант — капитан молодой, Летящий к постели больного. Приказа последнего ждет капитан, И вот наступила минута: Он прыгнул с крыла в ледяной океан И дернул кольцо парашюта… 6 В любую погоду с утра до утра Повсюду — в горах, на равнинах — К постели больного спешат доктора В телегах, в санях, на машинах. Но в мире таких не бывало чудес, Чтоб доктор на землю спускался с небес. Верней, не на землю, а в воду — В такую дурную погоду… Он дернул кольцо и над морем повис Под белым шатром парашюта, Но камнем тяжелым стремительно вниз Его понесло почему-то. Мгновеньем в опасности люди живут, — Оно не воротится снова… Он понял, что прорван его парашют, И дернул кольцо запасного. Беду отвратил он движеньем одним. Серебряный купол раскрылся над ним, И снова могучая сила Его на лету подхватила. И, плавно спускаясь с холодных высот, Услышал он вновь, как гудит самолет, Плывущий по бледному своду. Услышал, как лает на острове пес… Но тут его ветер куда-то отнес — Он сел не на остров, а в воду. Помог парашют человеку в беде, Но стал его недругом лютым. И долго, барахтаясь в талой воде, Боролся пловец с парашютом. Его парашют, словно парус, тянул. Он вымок насквозь — до рубашки, Но все же он встал и с трудом отстегнул Застывшими пальцами пряжки. Он вышел на лед, — утомленный борьбой, Воды наглотавшись студеной, И свой парашют потащил за собой… Нельзя же оставить — казенный! 7 Возник этот остров из старого льда, А почвенный слой его черный Сюда нанесла по песчинке вода Веками работы упорной. Стоит здесь не больше недель четырех Холодное, бледное лето. Растет из-под снега один только мох Седого и черного цвета. Весною здесь пуночка робко поет, Проворная, пестрая птичка. Тепло возвещают утиный прилет Да черных гусей перекличка. Посылки и письма привозит сюда Зимою упряжка собачья, А летом дорогой, свободной от льда, Приходит и судно рыбачье. Но редки такие событья в году, А год у полярников долог. Живут одиноко в снегу и во льду Два парня: радист и попавший в беду Гидролог-метеоролог. По радио только они узнают О том, что творится на свете… Но в самую злую из горьких минут Пришел к ним на выручку третий. 8 Никто б не узнал офицера, врача В продрогшем насквозь человеке. Он шел, за собой парашют волоча, И наземь текли с него реки. Вошел и сказал он: — А где же больной? Нельзя нам минуты терять ни одной! Сменил он одежу, умылся, согрел Над печкой озябшие руки. Потом он больного, раздев, осмотрел По правилам строгой науки. В дорожном мешке инструменты нашел, А вечером вместе с радистом Он вымыл и выскоблил стены и пол, Чтоб все было свежим и чистым. И только тогда принялись за еду И час провели в разговоре Усталые люди — в избушке на льду Среди необъятного моря… 9 А утром, когда за вспотевшим окном На солнце капель зазвенела, Приехавший гость, освежившийся сном, Оделся и взялся за дело. Не зря он вчера парашют приволок: Теперь — после стирки и сушки — Он шелком блестящим покрыл потолок И голые стены избушки. Блестят серебром инструменты и таз. Больному хирург оперирует глаз. Бежит за мгновеньем мгновенье… И в эти мгновенья бегущие спас Товарищ товарищу зренье. Придет катерок через восемь недель, Доставит врача к самолету. А раненый раньше покинет постель И выйдет опять на работу. На море и небо он будет смотреть, На все, что нам дорого в мире… Для этого стоило в бурю лететь На край отдаленный Сибири. Для этого стоило прыгать с высот В седой океан, на изрезанный лед, Куда не пройти пешеходу, Куда не доплыть пароходу, Где лодки своей не причалит рыбак, Не ждет самолетов посадочный знак, Где даже упряжке полярных собак В такую погоду Нет ходу! Мистер Твистер
Приехав в страну, старайтесь
соблюдать ее законы и обычаи во
избежание недоразумений
Из старинного путеводителя.
1 Есть За границей Контора Кука. Если Вас Одолеет Скука И вы захотите Увидеть мир — Остров Таити, Париж и Памир, — Кук Для вас В одну минуту На корабле Приготовит каюту, Или прикажет Подать самолет, Или верблюда За вами Пришлет. Даст вам Комнату В лучшем отеле, Теплую ванну И завтрак в постели. Горы и недра, Север и юг, Пальмы и кедры Покажет вам Кук. 2 Мистер Твистер, Бывший министр, Мистер Твистер, Делец и банкир, Владелец заводов, Газет, пароходов, Решил на досуге Объехать мир. — Отлично! — Воскликнула Дочь его Сюзи. — Давай побываем В Советском Союзе! Я буду питаться Зернистой икрой, Живую ловить осетрину, Кататься на тройке Над Волгой-рекой И бегать в колхоз По малину! — Мой друг, у тебя удивительный вкус! Сказал ей отец за обедом. — Зачем тебе ехать в Советский Союз? Поедем к датчанам и шведам. Поедем в Неаполь, поедем в Багдад! — Но дочка сказала: — Хочу в Ленинград! — А то, чего требует дочка, Должно быть исполнено. Точка. 3 В ту же минуту Трещит аппарат: — Четыре каюты Нью Йорк — Ленинград, С ванной, Гостиной, Фонтаном И садом. Только смотрите, Чтоб не было Рядом Негров, Малайцев И прочего Сброда. Твистер Не любит Цветного народа! Кук В телефон Отвечает: — Есть! Будет исполнено, Ваша честь. 4 Ровно За десять Минут До отхода Твистер Явился На борт парохода. Рядом — Старуха В огромных очках, Рядом — Девица С мартышкой в руках. Следом Четыре Идут Великана, Двадцать четыре Несут чемодана. 5 Плывет пароход По зеленым волнам, Плывет пароход Из Америки к нам. Плывет он к востоку Дорогой прямой. Гремит океан За высокой Кормой. Мистер Твистер, Бывший министр, Мистер Твистер, Банкир и богач, Владелец заводов, Газет, пароходов, На океане Играет в мяч. Часть парохода Затянута сеткой. Бегает мистер И машет ракеткой, В полдень, устав от игры и жары, Твистер, набегавшись вволю, Гонит кием костяные шары По биллиардному полю. Пенятся волны, и мчится вперед Многоэтажный дворец-пароход. В белых каютах Дворца-парохода Вы не найдете Цветного народа: Негров, Малайцев И прочий народ В море качает Другой пароход. Неграм, Малайцам Мокро и жарко. Брызжет волна, И чадит кочегарка. 6 Мистер Твистер, Миллионер, Едет туристом В СССР. Близится шум Ленинградского Порта. Город встает Из-за правого Борта. Серые воды, Много колонн. Дымом заводы Темнят небосклон. Держится мистер Рукою за шляпу, Быстро На пристань Сбегает По трапу. Вот, оценив Петропавловский Шпиль, Важно Садится В автомобиль. Дамы усажены. Сложены вещи. Автомобиль Огрызнулся зловеще И покатил, По асфальту Шурша, В лица прохожим Бензином Дыша. 7 Мистер Твистер, Бывший министр, Мистер Твистер, Миллионер, Владелец заводов, Газет, пароходов, Входит в гостиницу «Англетер». Держит во рту Золотую сигару И говорит По-английски Швейцару: — Есть ли В отеле У вас номера? Вам Телеграмму Послали Вчера. — Есть, — Отвечает Привратник усатый, — Номер Девятый И номер Десятый. Первая лестница, Третий этаж. Следом за вами Доставят багаж! Вот за швейцаром Проходят Цепочкой Твистер С женой, Обезьянкой И дочкой. В клетку зеркальную Входят они. Вспыхнули в клетке Цветные огни, И повезла она плавно и быстро Кверху семью отставного министра. 8 Мимо зеркал По узорам ковра Медленным шагом Идут в номера Строгий швейцар В сюртуке С галунами, Следом — Приезжий В широкой панаме, Следом — Старуха В дорожных очках, Следом — Девица С мартышкой в руках. Вдруг иностранец Воскликнул: — О боже! — Боже! — сказали Старуха и дочь. Сверху по лестнице Шел чернокожий, Темный, как небо В безлунную ночь. Шел Чернокожий Громадного Роста Сверху Из номера Сто девяносто. Черной Рукою Касаясь Перил, Шел он Спокойно И трубку Курил. А в зеркалах, Друг на друга Похожие, Шли Чернокожие, Шли Чернокожие… Каждый Рукою Касался Перил, Каждый Короткую Трубку Курил. Твистер Не мог Удержаться от гнева. Смотрит Направо И смотрит Налево… — Едем! — Сказали Старуха и дочь. — Едем отсюда Немедленно прочь! Там, где сдают Номера Чернокожим, Мы на мгновенье Остаться Не можем! Вниз По ступеням Большими Прыжками Мчится Приезжий В широкой панаме. Следом — Старуха В дорожных очках, Следом — Девица С мартышкой в руках… Сели в машину Сердитые янки, Хвост прищемили Своей обезьянке. Строгий швейцар Отдает им поклон, В будку идет И басит в телефон: — Двадцать-ноль-двадцать, Добавочный — триста. С кем говорю я?.. С конторой «Туриста»? Вам сообщу я Приятную весть: К вашим услугам Два номера есть — С ванной, гостиной, Приемной, столовой. Ждем приезжающих. Будьте здоровы! 9 Вьется по улице Легкая пыль. Мчится по улице Автомобиль. Рядом с шофером Сидит полулежа Твистер На мягких Подушках из кожи. Слушает шелест бегущих колес, Туго одетых резиной, Смотрит, как мчится Серебряный пес — Марка на пробке машины. Сзади трясутся старуха и дочь. Ветер им треплет вуали. Солнце заходит, и близится ночь. Дамы ужасно устали. Улица Гоголя, Третий подъезд. — Нег, — отвечают, — В гостинице мест. Улица Пестеля, Первый подъезд. — Нет, — отвечают, — В гостинице мест. Площадь Восстания, Пятый подъезд. — Нет, — отвечают, — В гостинице мест. Прибыло Много Народу На съезд. Нет, к сожаленью, В гостинице Мест! Правая Задняя Лопнула шина. Скоро Мотору Не хватит бензина… 10 Мистер Твистер, Бывший министр, Мистер Твистер, Миллионер, Владелец заводов, Газет, пароходов, Вернулся в гостиницу «Англетер». Следом — Старуха В дорожных очках, Следом — Девица С мартышкой в руках. Только они Позвонили У двери, — Вмиг осветился Подъезд в «Англетере». Пробило Сверху Двенадцать Часов. Строгий швейцар Отодвинул засов. — Поздно! — Сказал им Привратник Усатый. — Занят Девятый, И занят Десятый. Международный Готовится Съезд. Нету свободных В гостинице Мест! — Что же мне делать? Я очень устала! — Мистеру Твистеру Дочь прошептала. — Если ночлега Нигде Не найдем, Может быть, Купишь Какой-нибудь Дом?.. — Купишь! — Отец Отвечает, Вздыхая. — Ты не в Чикаго, Моя дорогая. Дом над Невою Купить бы я рад… Да не захочет Продать Ленинград! Спать нам придется В каком-нибудь сквере! — Твистер сказал И направился к двери. Дочку И мать Поразил бы удар, Но их успокоил Усатый швейцар. Одну Уложил он В швейцарской на койку, Другой Предложил он Буфетную стойку. А Твистер В прихожей Уселся На стул, Воскликнул: — О боже! — И тоже Уснул… Усталый с дороги, Уснул на пороге Советской гостиницы «Англетер» Мистер Твистер, Бывший министр, Мистер Твистер, Миллионер… 11 Спит — И во сне Содрогается он: Спится ему Удивительный сон. Снится ему, Что бродягой Бездомным Грустно Он бродит По улицам темным. Вдруг Самолета Доносится стук — С неба на землю Спускается Кук. Твистер Бросается К мистеру Куку, Жмет на лету Энергичную руку, Быстро садится К нему в самолет, Хлопает дверью — И к небу плывет. Вот перед ними Родная Америка — Дом-особняк У зеленого скверика. Старый слуга Отпирает Подъезд. — Нет, — говорит он, — В Америке Мест! Плотно Закрылись Дубовые двери. Твистер Проснулся Опять в «Англетере». Проснулся в тревоге На самом пороге Советской гостиницы «Англетер» Мистер Твистер, Бывший министр, Мистер Твистер, Миллионер… Снял он пиджак И повесил на стул. Сел поудобней И снова заснул. 12 Утром Тихонько Пришел Паренек, Ящик и щетки С собой приволок. Бодро и весело Занялся делом: Обувь собрал, Обойдя коридор, Белые туфли Выбелил мелом, Черные — Черною мазью натер. Ярко, до блеска, Начистил суконкой… Вдруг на площадку, Играя мячом, Вышли из номера Два негритенка — Девочка Дженни И брат ее Том. Дети На Твистера Молча взглянули: — Бедный старик! Он ночует на стуле… — Даже сапог Он не снял Перед сном! — Тихо промолвил Задумчивый Том. Парень со щеткой Ответил: — Ребята, Это не бедный старик, А богатый. Он наотрез Отказался вчера С вами в соседстве Занять номера. Очень гордится Он белою кожей — Вот и ночует На стуле в прихожей! Так-то, ребята! — Сказал паренек, Вновь принимаясь За чистку сапог — Желтых и красных, Широких и узких, Шведских, Турецких, Немецких, Французских… Вычистил Ровно В назначенный срок Несколько пар Разноцветных сапог. Только навел На последние Глянец — Видит: Со стула Встает Иностранец, Смотрит вокруг, Достает портсигар… Вдруг Из конторы Выходит швейцар. — Есть, — Говорит он, — Две комнаты рядом С ванной, Гостиной, Фонтаном И садом. Если хотите, Я вас проведу, Только при этом Имейте в виду: Комнату справа Снимает китаец, Комнату слева Снимает малаец. Номер над вами Снимает монгол. Номер под вами — Мулат и креол!.. Миллионер Повернулся К швейцару, Прочь отшвырнул Дорогую сигару И закричал По-английски: — О'кэй! Дайте От комнат Ключи Поскорей! Взявши Под мышку Дочь И мартышку, Мчится Вприпрыжку По «Англетер» Мистер Твистер, Бывший министр, Мистер Твистер, Миллионер. ИЗ СТИХОВ О ВОЙНЕ И МИРЕ
Зимний плакат
Ты каждый раз, ложась в постель, Смотри во тьму окна И помни, что метет метель И что идет война. 1941
Железный плакат
Лом железный соберем Для мартена и вагранки, Чтобы вражеские танки Превратить в железный лом! Баллада о памятнике
I Передают в горах такой рассказ: Война пришла на Северный Кавказ, И статую с простертою рукой Увидел враг над пенистой рекой. — Убрать! — сказал немецкий генерал И бронзу переплавить приказал. И вот на землю статуя легла. А вечером, когда сгустилась мгла, Немецких автоматчиков конвой Ее увез в машине грузовой. II В ту ночь на склонах бушевал буран, В ущельях гор скрывая партизан. И там, где был дороги поворот, Заговорил по-русски пулемет. И эхо вторило ему в горах На всех гортанных горских языках. И выстрелами озарялась высь: В теснинах гор за Ленина дрались. И Ленин сам — с машины грузовой — Смотрел на этот партизанский бой. III Проснулись утром люди в городке, И вышли дети первыми к реке. Они пошли взглянуть на пьедестал, Где Ленин столько лет и зим стоял. И видят: Ленин цел и невредим И так же руку простирает к ним. Как прежде, руку простирает к ним И говорит: — Друзья, мы победим! Он говорит — или шумит река, Бегущая сюда издалека… Военное прощанье
Свежий холмик перед низким домом. Ветви на могиле. Командира вместе с военкомом Утром хоронили. Хоронили их не на кладбúще, — Перед школой деревенской, На краю деревни Озерище, В стороне Смоленской. Самолет, над ними рея, Замер на минуту. И вступила в дело батарея Залпами салюта. Свет блеснул в холодной мгле осенней, Призывая к бою. Двое павших повели в сраженье Цепи за собою. И гремели залпы, как раскаты Яростного грома: — Вот расплата с вами за комбата! — Вот за военкома! Ельня, 1941
Огни над Москвой
Ракеты летят, как цветные мячи, Взметенные смелым ударом, И вновь исчезают в московской ночи Уже догоревшим пожаром… На миг уступает недавняя тьма Победно летящей ракете. Выходят деревья, столбы и дома, От света проснувшись, как дети. Навеки запомнится ночь торжества, Когда, возвещая победу, Огнями и залпами фронт и Москва Вели меж собою беседу. Часы на башне
Башня есть под Ленинградом, А на башне — циферблат. Разорвался с башней рядом Неприятельский снаряд. Бил по башне в перестрелке Частым градом пулемет. Но ползут по кругу стрелки, — Время движется вперед! Под землей лежит в подвале Сердце башенных часов, Чтоб его не колебали Даже звуки голосов. Управляет ходом терций И движением секунд Металлическое сердце, Крепко вдавленное в грунт. К башне — к Пулковским высотам Много месяцев подряд Рвался враг, стремясь к воротам, Замыкавшим Ленинград. Но надежен, неизменен Ход часов и бег минут. Устоял твой город, Ленин, А часы идут, идут. Сбиты вражьи батареи, Сметены с лица земли. И на Запад мы быстрее Стрелок времени пошли! Да будет свет
Да будет свет — веселый, яркий — В наш первый вечер торжества! Открыла площади и парки Незатемненная Москва. Перекликаются в беседе Московской улицы огни. Один другому о победе Сигнализируют они. Но пусть опять над Спасской башней Огнем наполнилась звезда, — Вчерашней ночи, тьмы вчерашней Мы не забудем никогда. Да будет вечной та минута, Когда во тьме сверкал нам свет Двадцатикратного салюта — Сиянье залпов и ракет. Весной, и летом, и в морозы Взлетал фонтаном фейерверк. В нем были ялтинские розы, И венский парк, и Кенигсберг. Мы будем помнить эти годы, Когда, охваченные тьмой, Шли осторожно пешеходы По нашей улице немой, Когда столица провожала Бойцов на фронт, а семьи в тыл, И от незримого вокзала, Неслышно поезд отходил. Так мы работали и жили, И этой зоркой темнотой Мы наше право заслужили На свет победно-золотой. Сталинграду
Я прохожу по улицам твоим, Где каждый камень — памятник героям. Вот на фасаде надпись: «Отстоим!» А сверху «р» добавлено: «Отстроим!» Разговор с внуком
Позвал я внука со двора К открытому окну. — Во что идет у вас игра? — В подводную войну! — В войну? К чему тебе война? Послушай, командир: Война народам не нужна. Играйте лучше в мир. Ушел он, выслушав совет. Потом пришел опять И тихо спрашивает: — Дед, А как же в мир играть?.. _____ Ловя известья, что с утра Передавал эфир, Я думал: перестать пора Играть с войной, чтоб детвора Играть училась в мир! Море в степи
Среди степей плывут суда, Идут на север с грузом хлеба. И степь, куда пришла вода, Впервые отразила небо. Зеленая застава
Над морем солнечной пшеницы, Над зыбью спелого овса, Как часовые вдоль границы, В тумане высятся леса. Они стеной стоят на страже, Качая копьями ветвей, Чтоб не проник ордою вражьей В поля кочевник-суховей. Покачиваясь величаво, Стоят деревья-сторожа, Как богатырская застава У боевого рубежа. Тракторист
В пшенице густой, колосистой Все утро мотор стрекотал. Потом стрекотать перестал, — Обед привезли трактористу. У края своей полосы Сидел человек смуглолицый, И были светлее пшеницы Его голова и усы. Небритый, большой, седоватый, Землей он и нефтью пропах, Но сразу узнал я солдата, Прошедшего школу в боях. Какого он рода и края, По речи его не поймешь. То скажет «ищу», то «шукаю», То скажет «люблю», то «кохаю», То «жито» промолвит, то «рожь». Пожалуй, меж областью Курской И Харьковской так говорят. — Хочу я податься на курсы, — Сказал, между прочим, солдат. — Механику я розумию, И средний и полный ремонт. Гонял на Кавказ грузовые, Гонял грузовые на фронт. А нынче до времени в тайне Я новую думку держу: Работать хочу на комбайне. С войны трактора я вожу. Что трактор, что танк — все едино. Ну, может, комбайн потрудней. А все-таки тоже машина, — Хиба ж не управлюсь я с ней? Обед свой доел он в молчанье И хмуро кивнул мне: — Пока! — А я позабыл на прощанье Узнать, как зовут старика. Исчез он вдали, — безымянный Работник Советской страны, Участник великого плана, Участник великой войны. Песня о двух ладонях
Одной ладонью в ладоши не ударишь.
Узбекская поговорка В ладоши Ладонью одной Не ударишь. Дóрог в дороге Друг и товарищ. Две неразлучных струны У дутара. В дружбе живет Их счастливая пара. Строчка В стихах Не живет Одиночкой. Дружно рифмуются Строчка со строчкой. С другом вдвоем Не устанешь от ноши. В лад ударяют Под песню В ладоши. В лад Ударяет Ладонь о ладонь. Сталь и кремень Высекают огонь. Урок родного языка
