Фанфик Зайчонок

Гарри обрадовался бы, что узнал фамилию одноклассницы, но ему было не до того. Рон что-то промычал, но, к удивлению Гарри, все слизеринцы словно воды в рот набрали. Он никак не думал, что они его выгородят.

— Поттер?

Гарри подскочил на месте.

— Да, сэр? — паникуя всё больше и больше, промолвил он. Неудивительно, если обнаружится, что он перешёл все мыслимые границы, и его отчислят прямо сейчас. Сердце колотилось как бешеное, а чёрные глаза всё никак не желали отпускать мальчика.

— Я спрашиваю, знаете ли вы, как крыса мистера Уизли попала на парту мисс Буллстроуд? — вкрадчиво осведомился декан. И тут Гарри осенило. Ну конечно! Загнанный в угол, он уже не мог поступить по-другому.

— Да, сэр, знаю, — сказал он хрипло, глядя прямо в страшные глаза. — Он её туда бросил. Хотел напугать... нас всех...

Грифиндорцы взорвались воплями праведного возмущения, молчала лишь Гермиона. Слизеринцы безмолвствовали, странно переглядываясь.

— Достаточно, — холодно сказал профессор. — Двадцать баллов с Гриффиндора. Мистер Уизли, недельная отработка.

— Он лжёт! — закричала блондинка. — Этот наглый слизеринец...

— Ещё десять баллов с Гриффиндора, мисс Браун, — оборвал её профессор.

В класс донёсся удар колокола, возвещающий о конце урока.

— Все свободны, — сказал декан, с презрением посмотрев на дверь подсобки. — Последнего урока, как я понимаю, у вас не будет. Мистер Поттер, следуйте за мной.

На негнущихся ногах Гарри последовал за профессором. Почти так же он следовал за ним тогда, вечером своего дня рождения, когда его пропустило через какую-то страшную воронку, а потом он оказался в закутке, с трёх сторон окружённом стенами.

— Идёмте, Поттер, — сказал незнакомец, возвращая ему зайца, в которого Гарри вцепился из последних сил. Его мутило, к тому же он едва держался на ногах от голода и переживаний. Что случилось с тётей? Почему они вдруг оказались здесь?

Незнакомец тем временем открыл какую-то дверь.

— Поттер, вы идёте?

Гарри подошёл к нему и искренне обрадовался прохладному сумраку. Они были в грязном пыльном трактире. За стойкой стоял хозяин, но его лицо плыло у Гарри перед глазами.

— Том, — раздался над его головой низкий голос незнакомца. — Нам нужна комната.

Послышался звон падающих на стойку монет, и Гарри даже различил золотые блики. Ему было плохо, очень плохо. В ушах рос странный шум, похожий на шум морского прибоя, и мальчик, тяжело дыша, стиснул зайца. Больше он ничего не слышал.

— Поттер, вы слышите меня? — раздражённо рявкнул профессор Снейп. Гарри обнаружил, что стоит у незнакомой ему двери в коридоре без окон, только с факелами по стенам. Они спустились в подземелье, а он опять не запомнил дороги!

— Да, сэр! — отозвался Гарри, начиная трепетать.

Профессор открыл дверь, и Гарри переступил порог кабинета. Это был не тот класс, в который он так неосмотрительно ворвался сегодня утром. Это была небольшая комната, в которой стоял письменный стол и несколько кресел. Стены были заняты стеллажами с книгами.

— Садитесь, Поттер, — велел профессор, а сам занял место за столом. Гарри присел на краешек кресла и уставился на свои кроссовки.

— Итак, позвольте поинтересоваться, как прошёл ваш первый учебный день? — осведомился декан. Гарри понял, что он издевается. Иначе зачем спрашивать, если и без того известно, что мальчик опоздал на урок, подружился с грязнокровкой и вляпался в нехорошую историю с крысой Рона? Впрочем, Дурсли тоже часто издевались над ним, так что не было ничего удивительного в том, что другие решили поступать так же.

— Спасибо, сэр, всё хорошо, — вежливо ответил Гарри.

— Тем не менее, вы позволили себе опоздать. Как вы это объясните?

— Я... — начал мальчик, но профессор резко оборвал его:

— Когда разговаривают, смотрят собеседнику в лицо! Или вас не научили элементарным правилам вежливости?

Гарри с трудом поднял глаза: ему не очень-то хотелось, чтобы его мозг снова резали как ножом. Профессор Снейп сидел за столом, сцепив пальцы, и внимательно рассматривал своего ученика.

— Я... — снова начал Гарри и откашлялся. Было ясно, что жаловаться на одноклассников нельзя ни в коем случае. В то же время его не покидало стойкое ощущение, что декан прекрасно осведомлён о том, что с ним происходило за весь день. — Простите, сэр, — твёрдо сказал Гарри. — Я проспал. Этого больше не повторится.

— Отлично, Поттер, — сказал профессор. — В таком случае — ваша первая отработка.

Глава 4

В кабинете оказалась ещё одна дверь, которую Гарри сначала не заметил. Профессор Снейп открыл её и пропустил мальчика вперёд. Тот едва не ахнул от восторга, увидев, что находилось в этой комнате. Она была больше кабинета раза в четыре. Посередине стоял большой металлический стол, у стены ещё один, деревянный. На полках громоздились банки, флаконы, реторты, горелки — всё в таком немыслимом количестве, что у Гарри разбежались глаза.

— Моя личная лаборатория, Поттер, — вывел мальчика из эйфории голос профессора. — Упаси вас Мерлин что-нибудь разбить или ослушаться меня, когда мы здесь. Наказание, поверьте, будет поистине ужасным.

Гарри задался вопросом, для чего же он здесь, если нельзя ничего трогать. Но в этот момент профессор подошёл к одному из шкафов и вытащил из него большой свёрток, ступку и пестик. Он положил это всё на металлический стол и сделал приглашающий жест рукой. Гарри подошёл, оставив сумку у порога.

— Открывайте, Поттер, — велел ему профессор, и мальчик поёжился: теперь, когда они стояли совсем рядом, декан возвышался над ним как чёрная скала. Гарри с опаской потянул бечёвку, связывающую свёрток, и открыл его. Внутри оказалось несколько довольно больших камней, и мальчик перевёл дух. Он не удивился бы, если бы в свёртке оказалось какое-нибудь страшное колдовство, причиняющее боль, или что-нибудь в этом роде.

— Это безоар, — пояснил профессор. — Ваша задача — истолочь его в ступке в порошок. Ссыпать будете сюда, — он подал мальчику жестяную банку и отошёл ко второму столу, где принялся шуршать какими-то пергаментами. Гарри сделал вывод, что профессор больше не обращает на него внимания, а значит, можно вздохнуть свободнее. Он положил в ступку один из камней и ударил по нему пестиком. Камень раскололся надвое. «Ага, — обрадовался Гарри. — Мягкий!» Он-то боялся, что камень окажется таким, как все камни, и задача будет непосильной. Впрочем, к мозолям на руках он давно привык... И Гарри заработал пестиком, несколько раз прерываясь на то, чтобы ссыпать порошок в банку.

Постепенно он стал забывать о том, где он находится, и о том, что его работа — наказание. Его мысли вновь и вновь возвращались к профессору.

Конечно, Гарри ужасно испугался, когда очнулся на кровати в незнакомой комнате. Он слышал по телевизору, что бывают такие люди, которые похищают мальчиков и делают с ними нехорошие вещи. А вдруг это и есть такой похититель?! Запугал тётю, а Гарри, дурачок, сам с ним пошёл. Бросил единственных родственников, которые были так добры к нему, что не выгнали на улицу. А чем он им отплатил? Ведь именно за ним пришёл в дом на Тисовой этот непонятный незнакомец в чёрном.

Он услышал шум и повернул голову. Незнакомец сидел за столом и быстро-быстро что-то писал чёрным пером. А перед ним — вот чудо! — нахохлилась большая пёстрая сова. Незнакомец скатал бумагу в трубочку, привязал сове к лапе и бесцеремонно выкинул её в окно. Гарри даже привстал на локте, зачарованным взглядом провожая недовольно ухнувшую сипуху. Про то, что похитители мальчиков имеют обыкновение кидаться совами, по телевизору не говорили.

— Очнулись, Поттер? — спросил незнакомец. От его взгляда Гарри опять стало не по себе. Только тут он обнаружил, что его рука перебинтована. Значит, он был без сознания довольно долго. Вдруг он вспомнил про зайца и даже подскочил.

— Сэр, — спросил он, — а вы не видели моего зайчика?

Он догадывался, что чем вежливее разговаривать, тем отзывчивее будут люди. Возможно, на похитителей это тоже распространялось. Правда, по телевизору их называли каким-то непонятным словом, которое Гарри сейчас не мог припомнить.

Незнакомец поднялся и протянул Гарри зайца, — оказывается, он всё это время лежал в кресле, а мальчик его не видел.

— Спасибо, сэр, — пискнул Гарри и поскорее прижал к себе зайца, закрывая им лицо. Возможно, похититель начнёт делать нехорошие дела прямо сейчас, так что стоило поскорее спрятаться. Тот и вправду присел на край его постели.

— Поттер, вы ничего не хотите спросить? — осведомился он.

— Нет, сэр, — глухо ответил Гарри из-за зайца.

— Например, кто я такой и откуда знаю ваше имя? И что сделал с Петуньей? — продолжал искушать незнакомец. Гарри одним глазом выглянул из-за зайца. Незнакомец говорил спокойно, а руки его были сложены на коленях.

— Я знаю, кто вы, — решился Гарри. — Вы похищаете мальчиков и делаете с ними нехорошие вещи.

Незнакомец изумился так, как никогда до этого, даже когда увидел, где Гарри живёт, и его ожог.

— Я... что?! — спросил он, глядя на него так, будто тот был диковинной зверюшкой.

Гарри перепугался. Конечно, похитители так сразу не признаются, что они плохие люди. Они сначала дают конфеты или предлагают пойти посмотреть мультики, а Гарри сразу его раскусил. Конечно, теперь он разозлится. Мальчик взвесил все за и против. Если он вернётся на Тисовую, дядя изобьёт его за то, что из-за него в дом пришёл этот странный человек. Возможно, Гарри и в самом деле отправят в школу для малолетних преступников. А, может, заставят работать в десять раз больше. На второй чаше весов была неизвестность.

— Я...Простите, сэр, я не хотел! — залепетал он. — Просто, если вы в самом деле... ну, как его... педефил, то, пожалуйста, не возвращайте меня назад, меня там побьют!

— Педофил, — машинально исправил незнакомец, глядя в никуда, и у Гарри немного отлегло от сердца. Он сам сказал, что он и есть похититель! Теперь осталось только его уговорить.

— Я умею готовить, и стричь газон, и поливать, и сажать цветы, и мыть машину, и по дому я тоже убираюсь очень хорошо! — застрекотал Гарри, садясь на кровати и по-прежнему крепко держа зайца. — И ещё я очень тихий, потому что, когда гости приходят, я сижу в чулане и не высовываюсь! Только про нехорошие вещи я совсем-совсем ничего не знаю, но вы ведь меня научите, правда?

Он замолчал, не зная, какие ещё у него могут быть достоинства. Незнакомец же явно чувствовал себя нехорошо. Он вдохнул, выдохнул, расстегнул ворот своей хламиды и снова обжёг Гарри пронзительным взглядом. Потом он заговорил, медленно, раздельно, как с маленьким.

— Поттер. Я — не педофил. Меня не интересуют мальчики. Я — школьный учитель. Меня зовут Северус Снейп, и я пришёл, чтобы забрать вас от родственников и помочь подготовиться к учебному году.

Гарри слушал, открыв рот и забыв про зайца. Он вычленил из этой речи только одно:

— В школу?! Святого Брутуса?!

Он уже хотел запаниковать, не сообразив, зачем было делать всякие странные вещи, которых Дурсли на дух не переносят, если можно просто засунуть Гарри в машину и отвезти куда надо?

— Школа называется Хогвартс, — произнёс мистер Снейп. — Теперь главное. Что о себе вы знаете?

Гарри не понял, зачем это нужно, но сел поудобнее и принялся рассказывать.

— Ну, мне одиннадцать лет, меня зовут Гарри Джеймс Поттер. Я живу у дяди с тётей и учусь в школе.

— Родители? — резко спросил Снейп.

Гарри замялся.

— Видите ли, они погибли в автокатастрофе... Мой отец был пьян и вёл неаккуратно, и поэтому они с мамой погибли. Они вообще были... ну... алкоголиками, — сказал он совсем тихо и опустил голову. — Только я в это не верю, — прошептал он и опять спрятал нос в махрового зайца.

— Поттер, — произнёс Снейп каким-то странным голосом. Казалось, что он едва удерживает внутри то ли сильную ярость, то ли горе. — Ваши родители не были алкоголиками. Они были волшебниками. И вы тоже волшебник.

— Поттер, вы хотите и ступку истолочь? — оборвал мысли мальчика строгий окрик. Гарри опомнился. Он держал в руке пестик, а в ступке была мелкая пыль. Профессор отнял у него инструменты и ссыпал эту пыль в коробку.

— Отлично, Поттер, — сказал он. — Пыль даже лучше растворяется.

Он закрыл коробку и встряхнул её, чтобы пыль и порошок перемешались.

— Где растворяется, сэр? — спросил Гарри, набравшись смелости.

— В зелье, — хмуро пояснил декан и взглянул на него сверху вниз. Потом всё-таки счёл нужным пояснить: — Безоар — это противоядие от большинства ядов. Его добывают из желудка козы.

— Козы?! — изумился Гарри, отряхивая с рук безоаровую пыль. — А если его лизнуть, что будет?

Профессор пожал плечами:

— Ничего не будет. Если, конечно, вы не проглотили какой-нибудь яд. Но если в этом яде была использована настойка цветков папоротника, замоченных в растопырнике, прощайтесь с жизнью: вам разорвёт желудок.

Гарри содрогнулся.

— Ужас какой, — пробормотал он. — А если лизнуть цветок папоротника?

— Онемеете, — с явным удовольствием произнёс профессор. — И я бы об этом ничуточки не пожалел.

Гарри понял, что перешёл границу, и сжался.

— Поттер! Отработка закончена, — проинформировал его декан. — Вы свободны. Десять баллов Слизерину.

Только оказавшись за дверью, Гарри сообразил, что отработка — это вроде как наказание и баллы за неё не должны начисляться. Однако все баллы, которые сегодня сняла профессор МакГонагалл, вернулись. Значит, опасаться нечего!

Но тут он посмотрел на коридор и похолодел от страха. Ему хотелось есть и спать, но как добраться до Большого зала, а потом обратно до гостиной, если он опять не запомнил дорогу?

Дверь сзади распахнулась, едва не стукнув его по мягкому месту.

— Поттер! — прорычал профессор. — Мне кажется, или вы опять потеряли пространственную ориентацию?

— Не кажется, — убито признался Гарри. — Я не знаю, куда мне идти.

— А куда вам надо?

— На ужин. А потом в гостиную.

Профессор вздохнул.

— Идите за мной, Поттер. Вам повезло, что я тоже иду ужинать.

— Спасибо, сэр! — воскликнул Гарри, пристраиваясь сбоку и стараясь успеть за стремительной походкой декана.

Стол Слизерина был почти пуст, остальные столы тоже. Гарри быстро поужинал и теперь косился на учительский стол. Но профессор Снейп не собирался идти обратно в подземелья. Он разговаривал с какой-то преподавательницей, которую Гарри не знал, и неспешно ел бисквит.

Гарри положил руки на стол и прилёг на них. Он только чуть-чуть полежит так, пока профессор не закончит, а потом пойдёт за ним и, так уж и быть, упросит его показать дорогу к гостиной. И на этот раз он точно-точно её запомнит!

— Поттер!

Пожалуй, он уже привык к этому окрику. Мальчик сел ровно, часто моргая. Большой зал был пуст, в нём остались только они с профессором.

— Да, сэр? — вежливо спросил Гарри.

— Вы что, решили здесь заночевать? — осведомился декан. — Марш в спальню!

Гарри подхватил свою сумку и, ссутулившись и украдкой потирая глаза, направился к выходу. Слава Салазару, он вспомнил, где лестница, ведущая в подземелья. Он прошёл сорок ступенек и в нерешительности оглянулся. Шагов профессора позади себя он не слышал и потому на протяжении пути жутко нервничал. Однако оказалось, что профессора и в самом деле позади него нет. «Налево, потом направо, потом опять налево, — вспомнил Гарри. — Или наоборот?!»

Сначала он пришёл в тупик, потом впереди замаячила страшная горгулья, а после перед глазами мальчика предстал старик с горкой черепов. И тут Гарри понял, что никуда не хочет идти. Ноги не держали его; он кое-как снял мантию, постелил её на пол, подложил под голову сумку и улёгся. В конце концов, ему доводилось спать даже на голой земле, а здесь такой хороший каменный пол... Жалко только, нет зайчика...

Старик на гобелене загадочно улыбался в свете факела, и казалось, что он то и дело косится в сторону Гарри.