100 великих достопримечательностей Москвы

Арбатская площадь между Гоголевским и Никитским бульварами

Занимался работами Приказ каменных дел, в ведении которого находились строители: «горододельцы» – военные инженеры, «каменных дел подмастерья» – архитекторы, а также квалифицированные каменщики и плотники. Приказ контролировал производство строительных материалов – «кирпича ожиганного» и извести, ведал заготовкой камня. Приказ каменных дел был создан, по-видимому, по указу Бориса Фёдоровича Годунова. Под наблюдением Приказа каменных дел разворачивается строительство и починка крепостей и создание новых укрепленных рубежей, для чего привлекается большое количество мастеров по всей России.

Работами по строительству укреплений Белого города руководил известный «горододелец» Фёдор Савельевич Конь. Фёдор Конь поставил крепость на высоком месте города так, чтобы речки, протекавшие перед её стенами, затрудняли неприятелю подступы к ней. Западная стена Белого города была поставлена на высоком левом берегу ручья Черторыя, северная – вдоль безымянных речек, впадающих в Неглинную у Трубной площади. Восточная стена шла вдоль реки Рачки, ныне текущей под землей в трубе. Эти реки наполняли водой ров перед крепостью. Белый город включал в себя двадцать семь увенчанных шатрами башен, десять из которых были проездными, то есть имели ворота, семнадцать – глухими. Нижние части стены были сложены из белого камня, верх – из кирпича. Поверху шли двурогие зубцы с бойницами.

Осталось много воспоминаний о том, как выглядели укрепления Белого города. Так, например, сирийский путешественник Павел Алеппский писал, что эти крепостные стены «изумительной постройки, от земли до половины высоты сделаны с откосом, а с половины до верху имеют выступ, и потому на нее не действует пушки. Её бойницы, в которых находится множество пушек, наклонены книзу. Ворота не прямые, а устроены с изгибом и поворотами, – затворяются в этом длинном проходе четырьмя дверями и непременно имеют решетчатую железную дверь, которую опускают сверху башни и поднимают посредством ворота».

К середине XVIII века стена Белого города утратила свое фортификационное значение и её разобрали.

На месте стены Белого города согласно генеральному плану Москвы должны были высадить аллеи, прерываемые площадями на месте проездных башен. План этот был утверждён императрицей Екатериной I. Однако осуществить задуманное удалось только при Павле I. Вместе с первым московским бульваром, Тверским, в русском языке появилось и само слово. Заимствовано оно было из французского языка, а во французский пришло из немецкого и означает «крепостная стена».

Память об исконном наименовании бывшей городской оборонительной линии хранит современный топоним Белгородский проезд (в XIX веке он именовался проездом Белого Города). Эта небольшая улочка расположена близ площади Покровские ворота. Несколько таких наименований московских площадей – также свидетели былой славы Белого города, его мощных и надёжных ворот: площадь Никитские Ворота, площадь Мясницкие Ворота, площадь Сретенские Ворота, площадь Яузские Ворота, площадь Петровские Ворота.

Крутая линия Бульварного кольца протянулась более чем на девять километров, сохраняя форму подковы, концы которой выходят к Москве-реке у Большого Устьинского моста и в начале Соймоновского проезда.

После устройства Тверского бульвара стали постепенно выравнивать и обсаживать деревьями и некоторые другие отрезки вдоль бывшей стены Белого города. Но по-настоящему Бульварное кольцо сложилось уже после пожара 1812 года, и в 1820‑е годы устройство всех одиннадцати бульваров было завершено.

Хотя первый московский бульвар, Тверской, ещё долгие годы считался образцом городского благоустройства. Современник писал: «Несмотря на моды, нововведения, новые сады, новые бульвары, Тверской бульвар первенствует перед всеми прочими гуляньями… Тут всегда гуляющие: около двух и трёх часов лучшая публика, московская модная молодежь – после обеда. Живущие около и едущие мимо непременно зайдут пройтись на Тверской бульвар. При этом надобно признаться, что этот бульвар отделан лучше всех других. Множество цветов, фонтаны, беседки, лужочки, кустики, разбросанные в самом приятном порядке, дают ему преимущества перед другими бульварами».

В 1865 году комитет министров передал в городское управление все московские бульвары с формулировкой «…по содержанию их не требуется никаких особых технических сведений». Но работы по устройству бульваров продолжались и далее. В том числе и самими москвичами. Известно, что первоначально Страстным бульваром называлась проложенная в 1820‑х годах узкая аллея, тянувшаяся от Страстного монастыря до Петровских Ворот. Остальную территорию нынешнего бульвара занимали обширная Сенная площадь, «жуткая и грязная», по словам современников, и большой сад перед фасадом больницы. И вот хозяйка одного из домов на Сенной площади, Е.А. Нарышкина, разбила на площади за свой счёт большой, открытый для публики сквер на отрезке Страстного бульвара от Большой Дмитровки до Петровских Ворот. В уважение к столь щедрому деянию Городская дума присвоила новому скверу название Нарышкинского. В годы советской власти его переименовали в Страстной.

В 1880‑х годах по Бульварному кольцу была проложена конно-железная дорога. По рельсам побежали небольшие вагончики, запряжённые лошадьми.

В 1911 году конку сменил трамвай маршрута «А», знаменитая «Аннушка». Почти час требовался тогда трамваю, чтобы объехать бульвары.

В 1978 году Бульварное кольцо было объявлено памятником садово-паркового искусства. Но с того времени и по сегодняшний день эта подлинная городская достопримечательность продолжает благоустраиваться. Например, на Страстном бульваре появились памятники композитору Сергею Васильевичу Рахманинову и певцу Владимиру Семёновичу Высоцкому, на Тверском – поэту Сергею Александровичу Есенину.

А просто прогулка «по кольцу» так и остаётся излюбленным мероприятием для тех, кто хочет получить истинное и, пожалуй, мало с чем сравнимое удовольствие.

Церковь Священномученика Антипы, епископа Пергамского, на Колымажном дворе

Пожалуй, ни с одной другой церковью Москвы не связано столько загадок. Кроме того, сложно назвать другой московский храм, под сводами которого собирались столь разные по социальному положению и статусу прихожане.

Одной из загадок, связанных с церковью Антипия или храмом Священномученика Антипы, епископа Пергамского, на Колымажном дворе, – это местоположение. Неизвестно, почему именно на этом месте церковь была воздвигнута и освящена во имя Антипы, епископа Пергамского, ученика святого апостола Иоанна Богослова. Церковь расположена поблизости от Кремля, в четырехстах метрах на юго-запад от Боровицкой башни, в одной из древнейших населенных частей Москвы – Занеглименье.

Часть Занеглименья, в которой находилась Антипиевская церковь, Чертолье (Черторье), упоминается в летописях с 1365 года. Одно из ранних известных названий церкви Антипия – «что в Чертолье». Чертольская улица, пролегавшая по руслу современной Волхонки, в нескольких десятках метров на юг от церкви, приобрела особое значение с 1524 года, после основания Новодевичьего монастыря в память освобождения Смоленска.

Церковь Антипия на Колымажном дворе (Храм Священномученика Антипы на Колымажном дворе)

Другая загадка – это время возведения церкви. Историки датируют её строительство 1530‑ми годами. Но есть версия, что первую деревянную церковь на этом месте выстроил итальянский архитектор Алевиз Фрязин в 1514 или 1519 году. Иногда считают, что он построил здесь другой храм, во имя митрополита Петра, а на его месте позднее построили (или перестроили) новую Антипьевскую церковь. Сохранившийся до наших дней храм представляет собой сложное архитектурное напластование. Считается, что его основа за века обросла новыми пристройками. Архитектура и стилистические приемы архитектурного убранства (солнце, выложенное в куполе, маломерный кирпич) свидетельствуют о сильном влиянии итальянского зодчества или о подражании ему. Всё это подогревает версию о возможном авторстве Алевиза, который вполне мог построить слободскую церковь для царских слуг.

Третьей загадкой оказалось имя тех, кто финансировал строительство храма. Считается, что в устроении храма участвовала семья Скуратовых, чья усадьба вплотную примыкала к нему с восточной стороны. Известно, что первоначально эта церковь появилась в слободе царских конюхов, живших тут, подле Кремля, ещё с XIV века. После страшного пожара 1547 года сюда же был перенесён из Кремля и сам царский Конюшенный двор, отчего местная слободская церковь стала называться «что у Государевых больших конюшен». Прежде же царский Конюшенный двор находился в Кремле, около Комендантской башни, которая именовалась тогда Колымажной, – от колымаг, экипажей, которые делали для царского двора.

Редчайшей особенностью Антипьевской церкви стали две алтарные апсиды вместо традиционной одной: в большой апсиде находился алтарь с главным престолом, в другой, меньшей – придел во имя св. Григория Декаполита. У этого придела была собственная глухая главка. Его сооружение учёные и приписывают семье Скуратовых. По одной версии, его строил во имя небесного патрона сам Малюта Скуратов, бывший в крещении Григорием. Известно, что Антипьевская церковь служила фамильной усыпальницей Скуратовых.

Местонахождение усадьбы самого Малюты до сих пор вызывает множество споров. Но одно известно точно: в годы правления Ивана Васильевича Грозного территория от Пречистенской набережной до Большой Никитской улицы была отдана в опричнину.

С Антипьевской церковью, которая ко времени опричнины уже точно стояла, связывало Ивана Васильевича не только имя Малюты Скуратова. По легенде, в этом храме Иван Грозный венчался со своей очередной женой. Русский царь чтил этого святого, и среди его родовых моленных святынь был зуб св. «Онтипия Великого», окованный серебром. Правда, есть и другая версия, почему Грозный облюбовал эту местность, – неподалеку стоял его Опричный дворец. Ещё в конце XIV века на высоком холме в Старом Ваганькове (где теперь дом Пашкова) был возведён дворец великой княгини Софьи Витовтовны, жены Василия I, прапрадеда Ивана Грозного. В тех краях поселился и сам Грозный, объявив опричнину. Один из местных подземных ходов якобы направлялся в сторону Колымажного двора, где находилась усадьба Скуратовых.

Надо сказать, что исторические загадки мало волновали многочисленных прихожан. А их число и в самом деле было велико. А всё потому, что именно под сводами этого храма совершалось самое большое количество исцелений от самого неприятного недуга – зубной боли. Храм, посвященный святому, прославленному избавлениями от зубной боли, привлекал в свои стены всю Москву. Здесь молились и цари, и вельможи, и простые горожане. Порой, к иконе святого Антипы подносились подвески с изображением зуба и с молитвой о здравии.

Царь Алексей Михайлович не раз хаживал на богомолье «к Антипию» с первого же года своего правления. Известно, что он однажды положил к образу чудотворца «два зубка серебряных». Именно при Алексее Михайловиче старый государев Конюшенный двор стал Колымажным. Было выстроено новое каменное здание, где вместо конюшен под навесом было устроено хранилище царских экипажей и «всего потребного» для высочайших выездов. Храм получил новое топонимическое название – «что на Ленивом торжке». Тогда вся Волхонка именовалась Ленивкой. Ленивыми торжками были древнейшие городские рынки, где крестьяне торговали с возов. Этот способ торговли дал торжкам название ленивые, то есть неоживленные. Ленивые торжки возникали обычно на всполье, на окраинах, при дорогах, где можно было свободно расставлять телеги.

Именно от церкви Антипы, что на Ленивом торжке у Старых конюшен, занялся печально знаменитый пожар в мае 1737 года. В огне погиб кремлевский Царь-колокол, сгорел Лефортовский дворец. По другой версии, пожар вспыхнул в усадьбе Милославских, стоявшей рядом с церковью.

После пожара, в 1739 году, был пристроен в камне придел Николая Чудотворца. Придел в честь великомученицы Екатерины известен с 1773 года. В 1798 году с северной стороны был пристроен придел в честь Рождества Иоанна Предтечи с западным притвором и колокольней. Эта пристройка завершила последний большой строительный период в истории храма.

В начале ХХ века в приходе Антипьевской церкви жил художник Валентин Серов. В это время уже началась работа по созданию Музея изящных искусств, который открылся в 1912 году. После революции судьбы музея и храма оказались переплетены.

Антипьевскую церковь закрыли в 1929 году. Здание было передано Центральным художественным курсам ассоциации художников революции. Затем внутри сделали жилые помещения, а позднее – подсобные помещения ГМИИ им. А.С. Пушкина.

Здание реставрировалось с конца 1960‑х годов, при этом старой части храма были возвращены её древние формы.

Храм был вновь освящен 25 февраля 2005 года и в нём стали проходить регулярные богослужения. Как и много веков назад, под своды уникального архитектурного и духовного памятника приходят прихожане самых разных возрастов. Ведь считается, что святой Антипа не только лечит, но и охраняет от заблуждений.

Государственный академический Большой театр России (ГАБТ)

Его называют визитной картой не только Москвы, но и России, олицетворением славных русских театральных традиций. И называют справедливо.

История всемирно известного театра началась в 1776 году. Губернский прокурор, князь Пётр Васильевич Урусов, имевший труппу актеров, получил высочайшее позволение «содержать <…> театральные всякого рода представления, а также концерты, воксалы и маскарады, а кроме его, никому никаких подобных увеселений не дозволять во все назначенное по привилегии время, дабы ему подрыву не было». По данной ему «высочайшей» привилегии князь был обязан в течение пяти лет построить для труппы постоянное театральное здание «с таким внешним убранством, чтобы он городу служил украшением…». Компаньоном князя был выпускник Оксфорда, театральный антрепренер Михаил Георгиевич Медокс. Вскоре дела Урусова пришли в упадок, и князь уступил Медоксу свою привилегию держать театр.

Для постройки здания театра Медокс выкупил земельный участок в начале Петровской улицы. Каменное трёхэтажное, с тёсовой крышей здание так называемого Театра Медокса, или Петровский театр, было возведено за пять месяцев. Строил театр архитектор Христиан Иванович Розберг, который в московской полицейской конторе занимался проектированием и строительством зданий.

Государственный академический Большой театр России (ГАБТ)

Новый театр принял первых зрителей 30 декабря 1780 года. Если главный фасад театра почти не имел декора, то высокий зрительный зал с ярусами лож и наклонным партером, напротив, был пышно декорирован. В день открытия театра «Московские ведомости» писали: «В удовольствие почтенной публике за нужное считаем сообщить для сведения, что огромное сие здание, сооруженное для народного удовольствия и увеселения <…> по мнению лучших архитекторов и одобрению знатоков театра, построено и к совершенному окончанию приведено с толикою прочностью и выгодностью, что оными превосходит оно почти все знатные Европейские театры…»

Спектакли и маскарады нового театра проходили в круглом зале – ротонде, украшенной зеркалами. Зал освещали сорок две хрустальные люстры. Возле оркестра находились места, так называемые «табуреты». Они предназначались для постоянных и почётных зрителей. Они вместе с автором пьесы приглашались на две генеральные репетиции, после которых проходили обсуждения спектакля.

На один спектакль место в ложу купить было нельзя. Существовала подписка на «годовой наём мест» в ложе. «Московские ведомости» заблаговременно извещали о начале подписки.

Но постепенно дела Медокса шли всё хуже, театр стал ветшать. Вскоре здание театра перешло в ведение государственной казны, и он стал Императорским.

Через четверть века со дня открытия, зимой 1805 года, Петровский театр сгорел. Десять лет москвичи взирали на обгорелые стены театра.

Всё изменилось после того, как в 1814 году главным архитектором Москвы был назначен петербуржец Осип Иванович Бове. В обязанности главного архитектора по «фасадической части» входило не только следить за составлением проектов, но и за их «производством в точности по прожектированным линиям, а также выдаваемым планам и фасадам». Под его началом было создано «Собрание типовых фасадов» – своеобразное пособие городского застройщика. И Москва, после разорения 1812 года, стала застраиваться по-новому: городские особняки уже не прятались в глубине двора, а выходили фасадами на красную линию улицы.

Под руководством Осипа Ивановича Бове в центре Москвы была проведена реконструкция Красной площади, разбит Александровский сад с гротом и создана Петровская, позднее Театральная площадь. А смысловой и композиционной основой площади стал новый театр.

Именно сооружение Петровского театра, который, по словам современников, «как феникс из развалин возвысил стены свои в новом блеске и великолепии» и принесло архитектору самый большой успех.

В 1820 году по просьбе московского генерал-губернатора Дмитрия Владимировича Голицына в Академии художеств Санкт-Петербурга был объявлен конкурс, в результате которого победил проект известного петербургского зодчего Андрея Алексеевича Михайлова. По его проекту, здание театра представляло собой прямоугольный объём с повышенной средней частью. Главный фасад с восьмиколонным портиком был увенчан алебастровой квадригой Аполлона, поставленной на фоне глубокой арочной ниши. Театр был рассчитан на две тысячи зрителей. Тем не менее Осип Иванович посчитал, что этот проект был несовершенен, и он подверг его значительной переработке. Главный архитектор по «фасадической части» внес много усовершенствований в конструкцию и декоративное убранство здания. Бове уменьшил высоту здания, соответственно изменив его пропорции. Также архитектор отказался от размещения в нижнем этаже торговых помещений, «почитая сие неприличным для театра».

Бове разработал великолепное художественное оформление внутренних интерьеров и многоярусного, пышно декорированного зрительного зала театра.

Строительные работы начались в 1821 году. Торжественное открытие театра, получившего новое название Большой Петровский театр, состоялось 6 января 1825 года.

Театр поражал современников величием и красотой:»…Должно отдать справедливость Бове: при самом строгом исследовании увидите вы, что нет в сем театре места, которое не было бы обдумано, было неуместно и неудобно».

Старая беда, пожар, постигла театр в марте 1853 года. Пожар такой силы, что на Театральной площади растаял весь снег.

Проект восстановления и реконструкции здания театра был разработан петербургским архитектором Альбертом Катериновичем Кавосом. Работы шли быстрыми темпами. Кавос внёс существенные изменения в здание, что сильно изменило замысел Михайлова и Бове. Поэтому мнения о проведенной реконструкции театра были разными.

Новый театр, получивший название Императорского Большого театра, открылся 20 августа 1856 года. В тот день звучала опера Винченцо Беллини «Пуритане».

В конце ХХ века обследования показали, что здание находится в аварийном состоянии и требует немедленного проведения реставрационных работ. Большой театр закрылся на давно запланированную реконструкцию лишь в июле 2005 года. Работы продвигались с трудностями.

Лишь через шесть лет в театре был воссоздан зрительный зал, большое Императорское фойе, хоровой зал, открыт новый подземный Бетховенский зал. Восстановлено нижнее фойе – знаменитый «сталинский буфет» в интерьерах 1937 года. Занял своё историческое место после реконструкции и главный «золотой занавес» Большого тетра. Его рисунок повторяет основные элементы композиции предыдущего занавеса: лиры на фоне музыкальной фразы «Славься, славься родная земля!», дубовые и лавровые ветки. Звезду и колосья заменил двуглавый орёл, а вместо аббревиатуры «СССР» появилась надпись «Россия».

В интерьере три основных цвета: малиновая ткань, золото рисунков и нитей бахромы… и белые деревянные панели. Обивка кресел такая, какой она была на момент, когда партер стал сидячим, то есть к коронации Николая II.

Первых зрителей реконструированный Большой театр принял 28 октября 2011 года. Теперь театр превратился в большой театральный комплекс. Но остался главным национальным театром России, носителем российских театральных традиций и одним из ведущих центров мировой музыкальной культуры.

Академический Малый театр России

Он давно и заслуженно приобрёл народную любовь и статус одного из главных центров духовной жизни России.

Академический Малый театр, один из старейших театров России, сыграл выдающуюся роль в развитии русской культуры, становлении национальной драматургии.

Без этого достопримечательного жёлтого здания трудно представить себе архитектурный ансамбль Театральной площади, да и всего центра столицы.

Официально под названием Малый он открылся 14 октября 1824 года. Но свою историю, которая началась с формирования постоянной драматической труппы в Москве, театр ведёт с середины XVIII века.

Труппа Малого театра была создана при Московском университете в 1756 году, сразу после известного указа императрицы Елизаветы Петровны об учреждении «Русского для представления трагедий и комедий театра». Именно этот указ ознаменовал рождение в России профессионального театра. Вольный русский театр при университете возглавил известный поэт и драматург Михаил Матвеевич Херасков. С 1759 года театр получил название Университетского. В 1760‑е годы, претерпев некоторые изменения и объединившись с другими труппами, он стал называться московским Российским театром.

Государственный академический Малый　театр

На основе труппы университетского и московского Российского театров в Москве была создана драматическая труппа Большого Петровского театра. Репертуар состоял из лучших произведений русской и мировой литературы. Среди авторов, чьи произведения ставились труппой Петровского театра, Денис Иванович Фонвизин, Иван Андреевич Крылов, Жан-Батист Мольер, Пьер-Огюстен Бомарше.

В 1805 году здание Петровского театра сгорело, и труппа осталась без сцены. Однако уже в следующем, 1806-м, году в Москве была образована дирекция Императорских театров. На службу в неё и поступили артисты бывшего Петровского. Новая труппа Императорского Московского театра выступала на разных сценических площадках, пока, наконец, дирекция Императорских театров не приступила к осуществлению идеи архитектора Бове – превращению Петровской площади в Театральную. Ведь параллельно с возведением сгоревшего Петровского театра по проекту главного архитектора Москвы по «фасадической части» Осипа Ивановича Бове шла перестройка особняка купца В.В. Варгина. В нём и планировалось устройство театра для драматической труппы Императорского Петровского театра.

После перестройки для театра особняка купца Варгина по проекту архитектора Осипа Бове в 1824 году драматическая часть Московской труппы Императорского театра получила собственное здание на Петровской (ныне Театральной) площади. «Московские ведомости» сообщали о первом спектакле в Малом: «Дирекция Императорского Московского театра чрез сие объявляет, что в следующий вторник 14 октября сего года будет дан на новом малом театре, в доме Варгина, на Петровской площади, для открытия онаго спектакль 1‑й…»

А на следующий, 1825-й, год, после открытия Большого театра, драматическая часть Московской труппы Императорского театра получила собственное название – Малый.

Название «малый», как и находившийся рядом «большой» театр (для оперных и балетных постановок), поначалу обозначало лишь их сравнительные размеры.

Но вскоре слова «Большой» и «Малый» стали для театров именами собственными и ныне во всех странах мира звучат на русском языке.

От классических драм до лёгких водевилей – таков был обширный диапазон репертуара Малого театра.

Ещё при жизни Александра Сергеевича Пушкина Малый создал сценические версии трёх произведений поэта: «Руслана и Людмилы», «Бахчисарайского фонтана» и «Цыган».

Именно в Малом театре впервые в Москве была полностью показана комедия Александра Сергеевича Грибоедова «Горе от ума». Эта постановка стала значимым этапом в истории театра.

Оживали на сцене театра и герои произведений Николая Васильевича Гоголя. Целая плеяда великих актёров блистала в «Ревизоре», «Мертвых душах», «Женитьбе» и «Игроках».

Для Малого театра писали Иван Сергеевич Тургенев, Александр Васильевич Сухово-Кобылин и многие другие замечательные авторы. Особая страница в истории театра связана с именем выдающегося русского драматурга Николая Александровича Островского. Творческое сотрудничество театра и драматурга имело огромное значение для развития всего русского сценического искусства. Малый театр даже стали неофициально называть Домом Островского.

Островский не только присутствовал, но и сам неоднократно участвовал в репетициях. Николай Александрович дружил с актёрами, а некоторые пьесы специально сочинял для определенных исполнителей Малого театра по их просьбам, для их бенефисов. Островский создал Московский артистический кружок, в который вошли многие его знакомые актёры из Малого театра.

Порой реформаторские театральные позиции Островского приводили к конфликтам с приверженцами прежних традиций. В своих произведениях Николай Александрович отходил от пафосности, акцентировал на важности игры всего ансамбля актёров, а не единого главного героя. И тем не менее все его сорок восемь пьес были поставлены на сцене Малого театра и в разные годы всегда входили в его репертуар.

Не зря перед зданием Малого театра стоит памятник великому драматургу. Он был открыт в 1929 году (скульптор Н.А. Андреев, архитектор И.П. Машков).

Пьесы драматурга не сходят со сцены Академического Малого театра и по сей день.

С Малым театром связаны имена многих выдающихся артистов. На его сцене блистали Павел Степанович Мочалов, Михаил Семёнович Щепкин, Пров Михайлович Садовский, Мария Николаевна Ермолова, Александра Александровна Яблочкина и многие другие мастера.

Зарубежную драматургию представляли в театре произведения классиков мирового театра – Уильяма Шекспира и Фридриха Шиллера.

Рубеж XIX–XX веков был временем поиска новых путей в искусстве. Искал новые пути развития и Малый театр. Актёр и режиссёр Александр Павлович Ленский создал в 1898 году филиал Малого театра – Новый театр. Там Ленский занимался педагогической деятельностью и экспериментаторскими постановками. Затем во главе филиала встал Александр Иванович Южин.

Повсеместно шёл поиск новых театральных эстетик. Зачастую новые художественные веяния напрочь отрицали академичность и старые традиции. Но Малый театр оставался верен своим традициям. В 1918 году при театре открывается театральная школа (с 1938 года – Высшее театральное училище им. Щепкина), а в 1919 году Малому театру присвоено звание академического.

Применительно к Малому театру уже давно возникло такое понятие, как московская театральная школа. Эта школа выразила суть русского актерского искусства – теплоту, сердечность, страстность романтического протеста, сочувствие «маленькому человеку» и стремление к естественной искренности и правде жизни на сцене. И традиции московской театральной школы, благодаря Малому театру, крепнут и развиваются.

Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина

Есть что-то особенное в том, что этот музей москвичи называют просто Пушкинским. Ведь в России искусство и творчество великого поэта давно уже стали синонимами изящества. Первоначально Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, то есть Пушкинский, был задуман и создан как Музей изящных искусств.

Сегодня Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина (ГМИИ) – один из самых крупных музеев России. В нём представлены произведения европейского и мирового искусства. Его здание также является памятником архитектуры.

История музея началась в 1893 году. Тогда профессор императорского московского университета, доктор римской словесности и историк Иван Владимирович Цветаев задумал создать музей как учебное пособие по истории искусств.

Основную сумму денег на строительство внёс Юрий Степанович Нечаев-Мальцев. Юрий Степанович был меценатом, фабрикантом, дипломатом, владельцем стекольных заводов и при этом почётным членом Московского археологического общества, почётным членом Императорской Академии художеств. Он был вице-председателем Общества поощрения художеств и субсидировал журнал «Художественные сокровища России».

Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина

Вкладом Ю.С. Нечаева-Мальцова в музей были также мраморная и гранитная облицовка, беломраморная колоннада главного фасада, портик, украшенный фризами. Юрий Степанович выписал из Италии искусных каменотёсов, оплатил оформление центральной парадной лестницы разноцветными породами венгерского мрамора – серого, жёлтого, розового, красного, зелёного, – и Белого зала, украшенного 36 колоннадами, – голубым фризом с золотым орнаментом и изящной медной дверью. Он заказал в Норвегии десятиметровые колонны для портика, зафрахтовал пароход для их доставки морем и баржи для сплава по рекам до самой Москвы.

Конкурс на проектирование выиграл архитектор Пётр Семёнович Бойцов. Считается, что Пётр Семёнович (Соймонович) был самоучкой, так как не получил разрешения (лицензии) на производство строительных работ. Но известно, что он обучался в Строгановском училище технического рисования, работал помощником архитектора Нижегородской ярмарки. Позднее его признали как крупнейшего мастера усадебного строительства в стиле эклектики и неоготики, и в 1911 году он был принят в Московское архитектурное общество. Но в конце XIX века, из-за отсутствия у Бойцова соответствующей лицензии, правление Московского университета пригласило на должность архитектора и строителя Музея изящных искусств Романа Ивановича Клейна. Считается, что некоторые идеи Бойцова легли в основу проекта Клейна.

Церемония закладки музея состоялась в 1898 году. В строительстве музея помимо Романа Ивановича Клейна принимали участие архитекторы Иван Иванович Рерберг и Владимир Григорьевич Шухов.

Создание одного из самых крупных и значительных российских музеев европейского и мирового искусства стало для Клейна делом жизни, так же как и для профессора Цветаева. Цветаев говорил, что здание музея «строилось на века».

Роману Ивановичу Клейну пришлось решать такие сложные художественные задачи, как оформление двадцати двух залов в разных исторических стилях, разрабатывать ранее не предусмотренные в программе конкурса проекты двориков, крытых стеклом, – греческого и итальянского, парадного зала, неоднократно переделывать главную лестницу и многое другое.

31 мая (13 июня по н.с.) 1912 года Музей изящных искусств имени императора Александра при Московском императорском университете был открыт. Первым директором стал его основатель Иван Владимирович Цветаев.

Экспозиция музея первоначально создавалась на основе Кабинета изящных искусств и древностей Московского университета как учебно-вспомогательное и публичное хранилище слепков и копий с классических произведений мирового искусства. Экспонаты (гипсовые слепки и другие копии) заказывались и в зарубежных мастерских по формам, снятым непосредственно с оригиналов. Многие копии делались впервые. У известного учёного-египтолога Владимира Семёновича Голенищева была куплена богатейшая коллекция уникальных древнеегипетских произведений искусства. В коллекции были статуэтки, фаюмские портреты и коптские ткани, туалетная ложечка в виде плывущей девушки, свыше тысячи рукописей на древнеегипетском, коптском, греческом и арабском языках, клинописные таблички, предметы быта и погребального культа и многое другое. Интересно, что приобретение в государственную собственность коллекции египетских древностей Голенищева одобрила специальным законом Государственная дума. Это собрание остается до сих пор лучшим в России и занимает одно из первых мест среди египетских коллекций мира.

В 1923 году Наркомпрос принял решение о создании в здании Музея изящных искусств Центрального музея старой западной живописи на основе собраний Государственного музейного фонда, Московского Публичного и Румянцевского музеев, собрания Первого музея старой западной живописи (коллекция Дмитрия Ивановича Щукина из особняка в Староконюшенном переулке). В Музей поступили картины из собрания Генриха (Андрея) Афанасьевича Брокара и из многих других частных коллекций, национализированных после революции. И в ноябре 1924 года открылись первые залы новой картинной галереи.

В 1930 году в ГМИИ из Эрмитажа были переданы картины Боттичелли, Кранаха, Пуссена и Давида.

В 1932 году музей был переименован в Государственный музей изобразительных искусств, а в 1937 году ему присвоили имя А.С. Пушкина.

Во время Великой Отечественной войны были разрушены все стеклянные крыши и в течение трёх лет музей стоял под открытым небом.

Послевоенное открытие экспозиции состоялось 3 октября 1946 года.

В 1948 году фонды музея значительно пополнились. После того как был закрыт Государственный музей нового западного искусства (ГМНЗИ), его собрание было поделено между Пушкинским музеем и Эрмитажем. В результате ГМИИ получил большую часть конфискованных советской властью собраний московских купцов Сергея Ивановича Щукина и Ивана Абрамовича Морозова. Собрания известных купцов и меценатов состояли из картин западноевропейских и американских мастеров конца XIX – начала ХХ века. Всего около трёхсот картин и свыше шестидесяти скульптур. Работы французских импрессионистов и постимпрессионистов являются сейчас гордостью и основой экспозиции ГМИИ.

Но в 1949 году экспозиционная деятельность ГМИИ была свёрнута, так как все помещения музея были отданы под «Выставку подарков И.В. Сталину от народов СССР и зарубежных стран».

После смерти Сталина в 1953 году профильная деятельность ГМИИ была восстановлена и расширена.

В 2005 году во флигеле усадьбы Голицыных была открыта Галерея искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков, поэтому многие картины, находившиеся в запасниках, пополнили постоянную экспозицию музея.

Каждый экспонат этого музея заслуживает внимания. А сегодня коллекция ГМИИ им. А.С. Пушкина насчитывает свыше шестисот тысяч произведений живописи, графики, скульптуры, произведений прикладного искусства, памятников археологии и нумизматики, художественной фотографии.

МГУ, старое здание на Моховой

Так получилось, что при словах Московский университет или МГУ большинство людей вспоминают знаменитую высотку на Воробьёвых горах. Хотя старое и не менее знаменитое здание университета до сих пор стоит на Моховой улице и в нём до сих пор занимаются студенты. Но самое интересное, что связь между Моховой и Воробьевыми горами существует. Причём давно и более чем удивительная.

В 1770 году руководство Московского университета обратилось с просьбой к императрице Екатерине II передать царское урочище на Воробьевых горах « для строительства университетского городка». Но был получен высочайший отказ и выговор за «прожектирование на месте собственности высочайшего двора». А в 1780‑х годах кирпич для строительства Главного корпуса на Моховой поставлялся с завода у Воробьевых гор. Поэтому в том, что в середине ХХ века на Воробьёвых горах было возведено новое здание МГУ, была некая историческая закономерность.

Старое здание МГУ

С МГУ связаны имена многих выдающихся деятелей российской науки и культуры. Начиная с основателей московского университета – Михаила Васильевича Ломоносова и Ивана Ивановича Шувалова. Известно, что Ломоносов не раз предлагал в письмах графу Шувалову, фавориту императрицы Елизаветы Петровны, открыть «полноправный Университет» в Москве. И вот 12 января (25 по новому стилю) 1755 года императрица подписала указ «об учреждении Московского университета». Но официально университет открылся 26 апреля 1755 года.

День рождения университета стали отмечать лишь с 1756 года, со времени подписания его устава. Устав было тоже утверждён в Татьянин день (день Св. Татьяны) – 12 (25) января. По преданию, эту дату Шувалов выбрал специально, так как в день Св. Татьяны были именины его матери. Есть версия, что Шувалов, поздравляя её с днём ангела, якобы произнёс: «Дарю тебя университетом!» С тех пор святая Татьяна считается покровительницей студентов. А с недавнего времени 25 января отмечается в России как день студента.

Первый университет расположился в 1755 году в здании Земского приказа (Главной Аптеки) на Красной площади, около Воскресенских ворот.

Но уже через пять лет учебные помещения стали переводиться на Моховую улицу в новое «университетское» урочище. Оно складывалось на месте выкупленных у прежних владельцев семи барских усадеб и двух церковных погостов.

После окончания строительства в 1793 году главного корпуса императорский университет окончательно переехал на Моховую улицу. Здание было построено по проекту замечательного архитектора Матвея Фёдоровича Казакова.

Казаков начал строительство Московского университета в 1782 году. Здание кузницы «просвещённого разума» возводилось более десяти лет, по частям – в три этапа. Одновременно Матвей Фёдорович совершенствовал его архитектурный облик: отказывался от усложненных элементов, от обилия скульптуры, добивался простоты и величественности. Завершенное здание, органично вошедшее в ансамбль центра Москвы, своей архитектурой напоминало крупную городскую усадьбу.

Зодчий по-новому использовал традиционную схему – большое здание с открытой к улице небольшой площадкой, и возвёл монументальное сооружение в стиле классицизма. Об этом стиле говорили восьмиколонный портик ионического ордера с аттиком, купол в центре, венчающий большой круглый зал, рустовка нижней части здания, лопатки верхних этажей. Неглубокий двор здания, образованный скруглёнными снаружи боковыми крыльями, был отделён от улицы ажурной оградой. В правом флигеле Казаков соорудил церковь Св. Татьяны в виде двухсветной ротонды. Её расписал итальянский художник Антонио Клауди. Она производила огромное впечатление на посетителей, среди которых был император Александр I.

В симметричной ротонде левого крыла была устроена квартира директора. В прямоугольных залах, примыкавших к центральной ротонде, Большой аудитории, разместились музей и библиотека университета.

Весь верхний этаж был отведён для учебных классов университетской гимназии. Казенные ученики и студенты жили в комнатах, находившихся на первом этаже. Кстати, там же была и столовая. В нижнем полуподвальном этаже – кухня и кладовые. В боковых крыльях помещались квартиры некоторых профессоров.

Известно, что римская богиня Минерва охраняет человеческие знания. Именно эта богиня стала символом здания Московского университета. Тогда-то и родилось альтернативное наименование Московского университета – «Минервин храм». Современники тогда же называли университет «украшением государства и общественным сокровищем, коим пользоваться надлежало всем гражданам».

Творение Матвея Фёдоровича Казакова сильно пострадало в 1812 году в огне сентябрьского пожара. Сгорел верхний деревянный этаж главного здания, только частично уцелели нижний каменный этаж и стены. Пострадали оставленные в здании музейные и библиотечные собрания, огромные исторические и художественные ценности, личные вещи и архивы профессоров.

В 1817 году архитектор Дементий Иванович (Доминико) Жилярди составил новый проект главного корпуса и начал восстановительные работы. Архитектор сохранил первоначальные принципы казаковского здания, но в целом изменил его внешнее убранство. Теперь университетский корпус получил черты нового стиля – ампира, характерного для послепожарной застройки Москвы. Жилярди, как и Бове, был одним из создателей нового облика послевоенной Москвы.

Дементий Иванович, мастер ампира, переделал фасад и увеличил купол, соорудил монументальный портик дорического ордера на главном фасаде и грандиозную полуротонду актового зала. На портике здания Жилярди расположил рельеф, посвященный теме торжества наук и искусств.

Все работы были закончены в течение двух лет. В 1819 году состоялось ещё одно торжественное открытие главного университетского корпуса – «возобновление Минервина храма». Такое быстрое возрождение стало возможным благодаря обширной финансовой помощи меценатов и покровительству императора Александра I.

С того времени университет – один из центров идейной жизни московского общества, место, где формировалась русская общественная мысль,

Здесь же утверждалась университетская историческая наука, русская юридическая школа, отечественная хирургия.

Старое здание Московского университета на Моховой – это не только памятник архитектуры. Оно хранит память об истории университета и российской науки. Под его крышей располагаются помещения и фонды Музея истории МГУ, находятся мемориальный кабинет-библиотека ректора Ивана Георгиевича Петровского, уникальные книжные собрания университетской библиотеки, коллекции Антропологического музея и многое другое.

Расположенное в самом центре столицы старое здание – это не только важный символ эпохи Просвещения, но памятник всем людям науки и культуры, которые верили и верят, что знания и таланты преобразуют Россию. Одним из первых таких людей был Михаил Васильевич Ломоносов, имя которого и носит Московский университет – крупнейший и ведущий классический университет России, один из центров отечественной науки и культуры.

Дом Благородного собрания (Дом союзов)

Сегодня трудно представить, что в этом строгом здании, построенном в стиле зрелого классицизма, проходили самые весёлые в первопрестольной балы. И самые популярные. Каждый вторник, как повелось почти с самого начала, здесь, в самом центре первопрестольной, играли лучшие оркестры и кружились в танцах лучшие московские пары. На традиционные зимние и весенние балы съезжались до трёх тысяч человек! И его Колонный зал всех вмещал!

История этого здания началась в середине XVIII века. Оно было построено для московского главнокомандующего Василия Михайловича Долгорукова-Крымского. Затем дом был приобретён Благородным собранием.

Здание Благородного собрания (Дом Союзов)

Московское Благородное собрание, дворянское сословное учреждение, было открыто в Москве в 1783 году по инициативе попечителя Опекунского совета Михаила Фёдоровича Соймонова и князя Алексея Борисовича Голицына. Благородное собрание стало своего рода альтернативой Английскому клубу. По сути, это был отечественный вариант клуба, но с более либеральными правилами членства.

Членами Благородного собрания могли быть потомственные дворяне, как мужчины, так и женщины. Во главе Благородного собрания стояли 12 выборных старшин. Члены Благородного собрания платили годовые взносы.

В 1784 году Благородное собрание и приобрело дом бывшего московского генерал-губернатора на углу Большой Дмитровки и Охотного Ряда. Для перестройки здания был приглашён архитектор Матвей Фёдорович Казаков.

Главная трудность для зодчего состояла в выработке совершенно нового образа общественного здания. Ведь здесь, в отличие от других зданий, которые Матвей Фёдорович возводил, дом перестраивался из старого здания. Внешне дом мало отличался от больших городских усадеб, которыми в те годы украсилась Москва.

Казаков ориентировал главный фасад здания по Большой Дмитровке, выделив его центр торжественным повышенным шестиколонным ионическим портиком. Углы были подчёркнуты более мелкими портиками с пилястрами. Они придали всей композиции строгую симметрию, пропорциональную и ритмическую согласованность. Со стороны Охотного Ряда здание в своей торцевой части имело только парадный подъезд, оформленный аркой на сдвоенных колоннах.

Но основное внимание Казаков решил уделить интерьеру. Он объединил все усадебные постройки в одно монументальное здание и соорудил в его центре, на территории бывшего внутреннего усадебного двора, величественный Колонный зал. Колонный зал Благородного собрания не зря называют шедевром Казакова.

Вдоль стен прямоугольного в плане зала расставлены стройные белые колонны коринфского ордера. Коринфская колоннада несёт строгий, пластичный и изящно проработанный антаблемент, над которым располагались окна второго света. Благодаря этим окнам гигантский сводчатый потолок с живописным плафоном как бы парил в воздухе.

Крупные пропорции ордера, спокойные формы колонн, чёткие очертания всех частей создают ощущение торжественности. Эту торжественность ещё более подчеркивают полированная поверхность белого искусственного мрамора, настенные зеркала, прекрасные хрустальные люстры. Этому залу простой и благородной архитектуры суждено было стать средоточием жизни граждан «дворянской Республики».

Колонный зал быстро приобрёл славу одного из наиболее торжественных классицистических парадных залов Москвы. Размеры зала – 24,8 метра на 39,5 метра – позволяли танцевать 500 и более парам. Высота потолка (14,5 метра) превосходит современный четырёхэтажный жилой дом. Все эти архитектурные достоинства дополняла замечательная акустика. Плоский деревянный потолок играл роль деки, отражающей и усиливающей звук.

Благодаря такой акустике европейские знаменитости, певцы и музыканты, приезжая в Москву, стремились выступать не только в крепостных театрах и гостиных знатных вельмож, но и в невиданном прежде зале.

Члены Благородного собрания «свободно съезжались наслаждаться приятностями общежития» в свой дом на Дмитровке с октября по апрель. Тогда в Москве, в Колонном зале, и проходили умопомрачительные балы, слава о которых дошла до Петербурга. Екатерина II повелела считать дом, купленный на имя старшины Благородного собрания князя Голицына, частной собственностью московского дворянства. Таким образом, был создан прецедент, когда общественная организация была признана юридическим лицом.

А внук Екатерины II, император Александр I, записался в члены Московского Благородного собрания и повелел называть его Российским. В Москву, уже в Российское Благородное собрание, пообщаться и повеселиться съезжались дворяне из имений всей России.

В 1800‑х годах к зданию со стороны Георгиевского переулка было пристроено трёхэтажное здание с угловой ротондой.

Дом Благородного собрания был сильно разрушен пожаром 1812 года. Через два года, в 1814 году, здание было восстановлено учеником Матвея Фёдоровича Казакова архитектором Алексеем Никитичем Бакарёвым.

В здании Благородного собрания возобновились традиционные балы, вечера. В нём московские дворяне принимали приезжавших в город российских императоров. По уставу 1849 года, члены Благородного собрания могли приглашать «гостей». Увидеть Колонный зал, поражающий «простотой и величием», могли возведённые во дворянство выходцы из других сословий, почётные граждане, купцы первой гильдии, купцы-иностранцы и представители «свободных профессий».

Многие выдающиеся деятели культуры и искусства, композиторы и исполнители, писатели и художники поднимались по широкой трёхмаршевой лестнице, которая вела в парадную анфиладу, с залами, кабинетами и гостиными, окружавшими Колонный зал.

Но одним весельем жизнь в доме не ограничивалась. В нём происходили выборы предводителей дворянства и других должностных лиц. В здании Благородного собрания проводились заседания московского губернского Дворянского собрания. Из-за этих собраний здание порой называли Домом Дворянского собрания.

Балы и маскарады сменились регулярными концертами классической музыки. Дом стал первой московской филармонией.

Во второй половине XIX века в Колонном зале Благородного собрания с концертами выступали Пётр Ильич Чайковский, Николай Андреевич Римский-Корсаков, Сергей Васильевич Рахманинов, Ференц Лист и другие.

Очень славилась богатая библиотека Благородного собрания.

В 1903 году архитектор Александр Фелицианович Мейснер надстроил третий этаж, заложил окна верхнего света в Колонном зале.

После октябрьского переворота Благородное собрание было ликвидировано, а его здание передано профсоюзам и получило название Дом союзов.

С января 1924 года, после похорон В.И. Ульянова (Ленина), установилась традиция переоборудования Колонного зала в траурный для массового прощания с умершими государственными и партийными деятелями.

Со времени, когда дом стал принадлежать профсоюзам, здесь регулярно проходили выступления знаменитостей. По решению правительства они транслировались по Всесоюзному радио. Позднее это право получило Центральное телевидение. По сути, Дом союзов служил городу Москве, народу, который заполнял по вечерам анфиладу роскошных залов. Хочется надеяться, что и в дальнейшем будет заполнять.

Храм Христа Спасителя

С древнейших времен на Руси был обычай – в знак благодарности Богу за дарование победы в войнах или решающих битвах ставить часовни, строить храмы, воздвигать монастыри. В них постоянно и особенно усердно поминались воины, «на поле брани за Веру и Отечество живот свой положившие».

В храмах-памятниках нашло выражение одно из главных правил православной духовной жизни – благодарность всем, пострадавшим за свой народ и за своё Отчество. Например, храм-памятник в честь преподобного Сергия Радонежского был воздвигнут на Куликовом поле. Казанский собор (в честь Казанской иконы Божией Матери) на Красной площади был построен в память об освобождении России от польско-литовского нашествия.

Храм Христа Спасителя был заложен в честь победы над французами в Отечественной войне 1812 года.

Война с наполеоновской армией не случайно осталась в российской истории под названием Отечественная. Ведь в борьбе с врагом принимала участие вся Россия. Та эпоха стала временем невиданного духовного подъёма и патриотического воодушевления в обществе. Это было время единения всех граждан России, несмотря на сословные и другие различия между ними. Увенчать этот подъём народного духа должен был невиданный дотоле храм – как знак благодарности всего народа и в память для потомков.

Кафедральный соборный храм Христа Спасителя (собор Рождества Христова)

К концу 1812 года русская армия подошла к границам Российской империи, изгнав за пределы последнего наполеоновского солдата. 25 декабря 1812 года, в день великого праздника – Рождества Христова, император Александр I подписал манифест, в котором говорилось: «…В сохранение вечной памяти, усердия, верности и любви к вере и Отечеству, какими превознёс себя народ Российский, и в ознаменование благодарности Нашей к Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились Мы в первопрестольном граде Нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа. Да простоит сей Храм многие века, да курится в нём пред святым престолом Божиим кадило благодарности и от позднейших поколений вместе с любовию и подражанием к делам их предков».

Кстати, день праздника Рождества Христова, когда было объявлено об окончательном изгнании французов, становится с 1812 года, по сути, всероссийским Днем Победы. В этот день по всем храмам России стали совершаться благодарственные молебны за «избавление России от нашествия галлов и с ними дванадесяти языков».

Предложенная императором Александром I идея строительства храма получила поистине всенародную поддержку.

Но Александр I не успел осуществить постройку храма-памятника. Обещание, данное им, исполнялось уже при его наследниках. При императоре Николае I сменилось место его постройки. Первоначально планировалось возвести храм на самой высокой точке Москвы – Воробьевых горах, где в 1817 году и состоялась его закладка. Николай I сам избрал место для сооружения храма Христа Спасителя – на берегу реки Москвы, неподалеку от Кремля.

Новым зодчим храма стал Константин Андреевич Тон. Он был известен как автор многих шедевров архитектуры XIX века (в частности, Большого Кремлевского дворца, набережной со сфинксами перед Академией художеств в Петербурге). Однако самым выдающимся творением архитектора, прославившим его имя, стал именно храм Христа Спасителя.

Для постройки столь значимого для России памятника К.А. Тон выбрал традиционные древнерусские архитектурные формы.

Пятиглавый храм с куполами-«луковками», с похожими на шлемы завершениями крыши – «кокошниками» – и высокими узкими окнами живо напоминал и знаменитый пятиглавый Успенский собор XII века во Владимире, и построенные по его образцу итальянскими зодчими главные соборы Кремля, и многие другие древнерусские храмы.

Иконостас храма был выполнен в необычной манере, воспроизводя собой облик «шатрового» храма, знакомого всем по собору Василия Блаженного на Красной площади в Москве.

В сооружении храма Христа Спасителя участвовали самые известные мастера России. «Приобщением к алтарю народного подвига» назвал своё и своих коллег участие в работе над храмом скульптор Пётр Карлович Клодт, создатель знаменитых скульптур на Аничковом мосту в Санкт-Петербурге. Эскизы для росписи храма готовил художник Александр Андреевич Иванов, автор знаменитой картины «Явление Христа народу». Стены храма расписывали живописцы Константин Егорович Маковский и Виктор Михайлович Васнецов. Василий Иванович Суриков создал традиционные для древних храмов изображения Вселенских соборов – всецерковных собраний, на которых получали словесную формулировку правила православной веры и жизни.

Под одним куполом, объединённые общей работой, общим долгом, трудились идейные противники в искусстве: авторитетные члены Академии художеств и «передвижники» – Иван Николаевич Крамской с товарищами.

Заложенный в 1838 году храм строился без малого 45 лет! Храм был освящен 26 мая 1883 года, в торжественные дни коронации императора Александра III. К этому моменту со времени манифеста Александра I прошло более семидесяти лет, но обет, данный Россией, был выполнен. Ко дню освящения храма Христа Спасителя композитор Пётр Ильич Чайковским написал торжественную увертюру «1812 год».

На стенах храма по всему его периметру на мраморных досках были размещены тексты императорских манифестов о защите Отечества, описания всех сражений, списки имен героев Отечественной войны. В годы Первой мировой войны рядом с этими мемориальными досками стали появляться новые имена погибших русских воинов. Надписи делал простой народ, и никто этому не препятствовал. Так отражался православный обычай – поименно вспоминать на богослужении «воинов, на поле брани живот свой положивших и от ран скончавшихся».

После революции 1917 года судьба храма сложилась трагично. В декабре 1931 года храм Христа Спасителя был взорван.

Как строительство всероссийской святыни, так и её разрушение имело глубокое символическое значение. Вместо храма над Москвой должен был вознестись Дворец советов – гигантское строение высотой более 400 метров. Но этот проект осуществить не удалось. На месте котлована был устроен открытый бассейн «Москва».

Власть стремилась истребить память о храме-памятнике.

Но память о нём жила в душе Москвы, оставаясь для неё незаживающей раной. И вот в конце 1980‑х годов родилось общественное движение за возрождение храма Христа Спасителя.

В 1994 году появилось постановление правительства Москвы «О воссоздании Храма Христа Спасителя в г. Москве», а в 1996 году храм уже стоял в центре столицы, точно восстановленный в прежнем виде и размерах.

В 1997 году, в дни празднования 850‑летия Москвы, под стенами возрожденного храма, с торжественным салютом, в исполнении сводного оркестра вновь прозвучала увертюра Петра Ильича Чайковского «1812 год».

Патриарх Московский и всея Руси Алексий II сказал по поводу возрождения национальной святыни: «Воссоздание этого Храма – символ воскресения Руси, знамение надежды на лучшие времена для народов, оставивших Бога, но ныне к Нему возвращающихся…»

Здание Опекунского совета на Солянке

Это здание в стиле ампир с момента окончания строительства называли украшением улицы Солянки, а затем и всего этого исторического района города. Улица Солянка расположена на месте древней дороги из Кремля во Владимир, Суздаль, Рязань. Раньше Солянка шла от Варварки к Ивановскому монастырю и стоявшему далее загородному дворцу великого московского князя Ивана III. Своё название улица получила по царскому Соляному двору, который находился в этом месте. До 1733 года торговля солью была монополией государства; добытчики сдавали её государству и она свозилась в амбары Соляного двора. Оттуда её получали торговцы и продавали по установленной цене.

Самый красивый архитектурный памятник Солянки – здание Опекунского совета Воспитательного дома, – было построено в 1826 году по проекту Дементия Ивановича (Доменико) Жилярди.

Дементий Иванович занял должность архитектора Воспитательного дома в 1817 году. Воспитательный дом для незаконнорождённых детей и детей бедняков был основан в Москве в 1763 году по указу императрицы Екатерины II и по инициативе Ивана Ивановича Бецкого как благотворительное закрытое учебно-воспитательное учреждение для сирот, подкидышей и беспризорников. Личный секретарь императрицы и президент Императорской Академии художеств Иван Иванович Бецкой сам был внебрачным сыном генерал-фельдмаршала князя Ивана Юрьевича Трубецкого, сокращенную фамилию которого он и носил.

Здание Опекунского совета на Солянке

Под строительство Воспитательного дома был отдан так называемый Васильевский луг – обширный участок между Солянкой и рекой Москвой, ограниченный с запада Китайгородской стеной, с востока – стеной Белого города. На лугу располагались Гранатный двор, Устьинские бани и мелкие постройки.

По проекту, составленному Карлом Ивановичем Бланком при участии Юрия Матвеевича Фельтена, вдоль берега реки Москвы должны были быть выстроены три замкнутых корпуса-каре с обширными внутренними дворами. Западный корпус предназначался для мальчиков, восточный – для девочек. Центральный, Главный, корпус соединял западный и восточный. Торжественная закладка состоялась в апреле 1764 года и сразу же после этого начались строительные работы.

Возведение западного каре было завершено в 1767 году. Главный корпус строился с 1771 по 1781 год.

Проезд по Москворецкой набережной был замощён уже во время правления императора Павла I, в 1797 году. При Александре I с 1801 по 1806 год набережная получила пологую гранитную облицовку.

Финансирование дома осуществлялось за счёт пожертвований частных лиц, а также за счёт налогов с театральных зрелищ и игральных карт. Все игральные карты, продаваемые в России, облагались налогом: пять копеек с колоды российского производства и десять – с заграничных.

В стенах Воспитательного дома детей обучали бухгалтерии, аптекарской и хирургической науке, столярному, слесарному, каретному, кузнечному, седельному, портному, башмачному, оловянному, медному, золотому и серебряному, инструментальному, типографскому, переплётному, хлебному, токарному, часовому, гравировальному, перчаточному, галантерейному делам.

При Воспитательном доме созданы кредитные учреждения – Ссудная, Сохранная и Вдовья казна. В 1772 году Прокопий Акинфиевич Демидов открыл при Воспитательном доме первое коммерческое училище (Демидовское купеческое училище). Дети обучались чтению, письму, рисованию, ремёслам, проходили практики на фабриках и в мастерских.

На базе Воспитательного дома театральный антрепренёр Михаил Егорович (Майкл) Медокс создал театральную труппу, а затем при Воспитательном доме возникла танцевальная труппа Филиппо Беккари.

Здание Воспитательного дома было рассчитано на проживание восьми тысяч человек. Часть квартир сдавалась в аренду.

Московский опекунский совет был учреждён в 1763 году в соответствии с «Генеральным планом Воспитательного дома». С 1797 года совет перешёл под попечительство императрицы Марии Фёдоровны. На следующий год звание опекунов было заменено на звание «почётных опекунов», которые выбирались по усмотрению императора и несли, кроме общей ответственности, ещё и ответственность «особую», каждый по одной из отраслей администрации.

Опекунский совет, как государственное учреждение Российской империи, ведал и сиротскими приютами, больницами, лазаретами, богадельнями, средними специальными учебными заведениями, женскими и художественными училищами. Для пополнения своего бюджета он имел право заниматься ссудно-залоговыми операциями, печатать и продавать игральные карты, фарфоровые, фаянсовые, кожевенные изделия и тому подобное. Поэтому в ведении Совета были такие банковские учреждения, как Ссудная касса (выдача денежных ссуд под залог недвижимости), Сохранная и Вдовья казна.

В связи с расширением деятельности и увеличением администрации в начале XIX века было решено построить отдельное здание для Опекунского совета.

Проект здания Опекунского совета и создал архитектор Воспитательного дома Дементий Иванович Желярди.

Так в 1826 году появился самый красивый архитектурный памятник Солянки в стиле ампир – здание Опекунского совета.

Здание строилось с 1823 года. Оно состояло из трёх отдельно стоящих корпусов.

Главный корпус был увенчан куполом, прорезанным четырьмя полуциркульными окнами, по бокам которых были укреплены гипсовые фигуры летящих слав. Восьмиколонный портик ионического ордера по второму этажу стоял на высоком цоколе и был облицован белым камнем.

Кстати, в здании Опекунского совета с 1842 по 1894 год находилась первая Московская сберегательная касса.

В 1850‑х годах здание Опекунского совета было перестроено по проекту Михаила Доримедонтовича Быковского. Михаил Доримедонтович, основоположник романтического направления эклектики в русской архитектуре, был основателем Московского архитектурного общества. Зодчий соединил боковые корпуса с главным и видоизменил фасадный декор. В частности, вокруг окон были сделаны наличники измельченного профиля, по второму этажу снята ампирная лепнина над окнами. Здание получило протяжённый фасад с тремя ризалитами. Масштаб, пропорциональная гармония и декоративное изящество этой центральной части здания определили лицо всей композиции.

Особое внимание было уделено интерьерам здания. Великолепно решённый вестибюль с парадной двухмаршевой лестницей расположен на одной оси с залом заседаний совета. Зал в свою очередь украшен высоким расписным цилиндрическим сводом. Система каменных сводов перекрывает и другие помещения здания.

В советское время Воспитательный дом превратился в Дом Труда. В то время в здании с сотнями комнат, бесчисленными переходами, поворотами и коридорами, сквозными чугунными лестницами, закоулками, подвалами разместилось множество всевозможных организаций, в том числе несколько десятков редакций газет и журналов. И среди них знаменитые «Гудок» и «На вахте». Поэтому у многих советских авторов можно найти воспоминания об этом удивительном здании.

В 1938 году здание передали Военной академии. В 1944 году здесь разместилась Академия медицинских наук, с 1991 года Российская академия медицинских наук.

Дом Пашкова (Пашков дом)

Этот дом на высоком Ваганьковском холме стал достопримечательностью ещё во время строительства. Ведь дом Пашкова был первым светским зданием в Москве, из окон которого можно было глядеть на башни и постройки Кремля не снизу вверх. И, мало того, даже видеть Ивановскую и Соборную площади.

Дом, принадлежащий к числу самых красивых и известных зданий в Москве, был построен в 1786 году для капитан-поручика лейб-гвардии Семёновского полка Петра Егоровича Пашкова. Разбогатевший после выхода в отставку и ставший успешным купцом Пётр Егорович был сыном денщика Петра I.

Предположительно, автором проекта стал Василий Иванович Баженов. Но авторство остается под вопросом, поскольку никаких документальных свидетельств не осталось. Хотя многие исследователи считают, что дом возведён в характерной для Баженова архитектурной манере, поэтому именно Василия Ивановича можно считать создателем дома.

Строительство шло с 1784 года. И вот за два года на Ваганьковском холме, прямо против Кремля, недалеко от Каменного моста, вырос белый сказочный дом. И даже не дом, а дворец.

Дом как бы продолжает линию подъёма Ваганьковского холма на открытом углу двух спускающихся улиц. Главный фасад ориентирован на солнечную сторону. По отношению к улице, а также к въезду с переулка особняк поставлен не по прямой улице, а несколько скошено. Благодаря этому он лучше воспринимается с боковых, более далёких ракурсных точек зрения.

Дом Пашкова (Пашков дом)

Здание скомпоновано из трёх компактных архитектурных объёмов: центральный корпус и боковые крылья-флигеля. Это придаёт зданию своеобразный и интересный силуэт.

Оригинальность решения этой, казалось бы, типичной городской усадьбы заключается в том, что въезд в открытый парадный вход располагается не со стороны главного фасада, а в переулке. Традиционная П-образная планировка оказывается как бы зеркально перевёрнутой.

Архитектор удачно использовал принцип контраста, когда противопоставлял большое и малое. Например, центральный объём здания – служебным помещениям, развернутый парадный двор перед главным входом – узкой трапециевидной воронке, соединяющей въезд с парадным двором. А криволинейные стены соединили прямолинейные очертания двора и воронки.

Пашков дом представляет редкий пример в мировой архитектуре и благодаря портикам фасада, которые расположены фронтально. Три портика совершенно одинаковы по своим основным размерам и числу колонн, а вот используемый ордер различен.

Высокий холм создает величественное подножие здания.

На фасаде, обращённом в сторону Моховой улицы – устремленный вверх четырёхколонный дворцовый портик, а над ним вазы. Венчает здание беседка-бельведер. Поэтому-то всё здание кажется ажурным, лёгким, парящим над Москвой.

Под двором архитектурного ансамбля, включающего главный дом с пристройками и боковыми флигелями, находились конюшни и манеж для выездки лошадей.

Некогда перед особняком находился сад. Планировка сада, разбитого перед домом, поражала своим великолепием. За дивной чугунной оградой были два каменных бассейна с водомётными машинами. Между ними журчал фонтан, отбрасывая радугу брызг на перья редких иноземных птиц. Китайские гуси, белые и пестрые павлины гуляли по саду, а попугаи разных пород сидели в дорогих ажурных клетках. Иногда в саду играли собственные крепостные музыканты, и тогда перед домом и садом любили постоять горожане.

Волшебным замком назвал этот дом немецкий путешественник конца XVIII века Иоганн Рихтер.

Главные, наиболее парадные помещения дворца были расположены в его центральном корпусе, вход в который был устроен по оси здания, со стороны парадного двора.

Главный вестибюль был расположен также по оси главного здания, там, где теперь главная лестница. Справа от вестибюля, в стороне от центральной оси, шла парадная лестница во второй этаж, приводившая в аванзал и в главный зал. Боковые флигели были отведены под жилые и служебные помещения

Первоначальный цвет стен здания, согласно некоторым источникам, был оранжевый. Считается, что начало изменений баженовского облика здания положил император Павел I.

Во время нашествия Наполеона здание сильно пострадало. В 1815–1818 годах в здании проходили реставрационные работы по решению «Комиссии для строения Москвы». «Комиссия» занималась организацией восстановительных работ под надзором Осипа Ивановича Бове, главного архитектора по «фасадической части».

После окончания работ у дома Пашкова появились черты московского послепожарного классицизма. Были также видоизменены боковые продольные галереи. Первоначально они были открытыми переходными балконами и их венчали только балюстрады, сквозившие на фоне неба, теперь же они перекрыты двускатной кровлей.

В 1843 году в доме разместился Дворянский институт, преобразованный из университетского Благородного пансиона. Позднее институт был превращён в четвёртую городскую гимназию.

В 1861 году из Петербурга в Москву, в дом Пашкова, были перевезены библиотека, рукописи и другие коллекции бывшего канцлера Российской империи, графа Николая Петровича Румянцева. Они стали одной из составных частей организованных здесь Московского публичного и Румянцевского музеумов.

В основу музеев была положена частная коллекция Николая Петровича. Согласно устному завещанию, которое он передал своему брату, Николай Петрович хотел, чтобы его коллекцией пользовался русский народ «на благое просвещение». Николай Петрович хотел, чтобы коллекция стала общедоступной для представителей всех сословий.

После того как в доме разместился Румянцевский музей, здание подвергалось определённым перестройкам. А когда Александр II подарил музею огромную по размерам картину Александра Иванова «Явление Христа народу», то специально для неё архитектор Николай Львович Шевяков построил двусветный Ивановский зал. Этот зал сохранился до сего дня. Правда, картина хранится в Третьяковской галерее.

В 1921 году в связи с поступлением в музей после революции более четырёхсот личных библиотек, реквизированных властью, все отделы музея были выведены из дома Пашкова. В нём осталась только библиотека музея. В здании разместился отдел редких рукописей Публичной библиотеки имени Ленина (знаменитой «Ленинки»).

В 30‑е годы XX века была снесена ограда сада, которая была немаловажной частью облика здания. Но была сооружена ныне существующая монументальная лестница от Моховой к зданию. На главном фасаде, на том месте, где ранее располагался герб Пашкова, был помещён серп и молот. Внутренняя планировка Пашкова дома подверглась изменению более радикально.

В 1988 году здание было закрыто на ремонт, который на самом деле начался через пятнадцать лет.

Архитектурный шедевр на Ваганьковском холме ожил только в 2009 году. Тогда в правом флигеле Пашкова дома для читателей был открыт отдел рукописей, в левом – нотно-музыкальный отдел Российской государственной библиотеки. Дом Пашкова начал новую жизнь.

Дом генерал-губернаторов (Здание мэрии Москвы)

В нём ощущается какая-то величественность и строгость. И не случайно. Ведь дом, в котором сегодня располагается мэрия Москвы, до 1917 года служил резиденцией московских генерал-губернаторов.

Великолепный двухэтажный дворец в стиле классицизма был выстроен в 1778–1782 годах архитектором Матвеем Фёдоровичем Казаковым.

Именно на Тверской улице в свое время решил поселиться первый в московской истории главнокомандующий граф Захар Григорьевич Чернышёв. Позднее главные начальники Москвы стали называться генерал-губернаторами. Захар Григорьевич был известен в отечественной истории тем, что под его командованием в 1762 году, во время Семилетней войны, русская армия заняла Берлин.

Дом московских генерал-губернаторов

По положению губернской реформы 1775 года, главнокомандующий являлся главой городской и губернской администрации, а также и полиции, то есть главным блюстителем порядка. Под его надзором находилась деятельность не только общественного управления Москвы, но и дворянских, купеческих, мещанских органов сословного представительства. Ему же подчинялись дислоцированные на подведомственной территории войска. Он был подотчётен только государю императору.

По легенде, на строительстве дома по проекту Казакова использовали кирпич разобранных стен Белого города. И выкрасили особняк первоначально в жёлтый цвет.

Захар Григорьевич прожил в особняке только два года. Но успел сделать многое. Это при Чернышёве в Москве начал действовать новый исполнительный полицейский орган – Управа благочиния. Для удобства управления город тогда был поделён на новые административно-территориальные единицы – отделения, части и кварталы. В городе получилось пять отделений, двадцать частей и восемьдесят восемь кварталов.

В 1785 году казна выкупила дом у вдовы Чернышёва под резиденцию московской административной власти. Кстати, тогда дом получил своё официальное название «Тверской казённый дом, занимаемый генерал-губернатором».

Вскоре дом пережил первую в своей жизни серьёзную перестройку, произведённую с большим размахом под началом Матвея Фёдоровича Казакова.

О внушительных размерах преобразований резиденции можно судить хотя бы по числу печей: трудно представить, но в здании имелось 182 голландских, 52 русских и 17 духовых печей, а также четыре камина и 12 очагов. И понятно, почему «Тверской казённый дом» признали одним из крупнейших административных зданий Москвы того времени, не считая, конечно, кремлёвских.

Следующая реконструкция была в доме на Тверской после разорения Москвы французами в 1812 году.

Во время оккупации захватчики не пощадили Тверского казённого дома. Все парадные залы были разорены, для растопки французы использовали рамы, двери и паркет.

Возродить резиденцию удалось не сразу. В 1814 году московский генерал-губернатор, граф Александр Петрович Тормасов, представил в комитет министров доклад «Относительно устроения Москвы и вспоможения на обстройку потерпевшим от разорения и пожара жителям оной». Вспоможение было оказано, и работы начались. Уже в январе 1815 года, в честь дня рождения императора Александра I, в восстановленном особняке московских генерал-губернаторов был дан первый послевоенный бал. Кстати, больше всего балов и музыкальных вечеров в резиденции градоначальников проходило позднее, при генерал-губернаторе Владимире Андреевиче Долгоруковом. При Владимире Андреевиче же в городе произошло множество серьёзных перемен: началось газовое освещение, открылось движение на первой конно-железной дороге.

Менее чем через десять лет, в 1823 году, особняк пришлось обустраивать заново. Всё его внутреннее убранство уничтожил большой пожар. При новом градоначальнике, князе Дмитрии Владимировиче Голицыне, ремонт погоревшей резиденции длился два с половиной года. Денег на восстановление не пожалели. В 1833 году «Новый путеводитель по Москве» сообщал, что «внутренность дома сего после бывшего в нем пожара исправлена в лучшем ещё против прежнего виде».

В 1839 году часть хозяйственных построек двора была приспособлена под квартиры чиновников.

Последнюю до 1917 года смену интерьеров особняк на Тверской пережил при великом князе Сергее Александровиче. Родной брат императора Александра III и дядя Николая II прослужил главным московским начальником четырнадцать лет. А спустя месяц после отставки, в феврале 1905 года, был убит в Кремле бомбой террориста.

При Сергее Александровиче в здании появились водопровод, канализация, «водяное и духовое отопление», электрическое освещение и даже две «подъёмные машины». Конюшня во дворе превратилась в гараж. Переоборудована и вновь освящена домовая церковь, существовавшая с 1806 года. Домовый храм был уничтожен в 1921 году.

Разместилась в особняке на Тверской также и уникальная выставка. На ней экспонировались щедрые подношения генерал-губернатору. Например, одни только пасхальные серебряные подарки из этой коллекции весили пять пудов. Выставка была развёрнута в самом роскошном Белом зале резиденции.

Великий князь организовал на Тверской, 13 и портретную галерею московских градоначальников. После революции 1917 года портреты были спрятаны в музейные запасники. В 1994 году портреты вернули в здание, где, кстати, восстановили и дореволюционные интерьеры.

В 1917 году в особняке размещались Военно-революционный комитет и штаб Красной гвардии. Затем Советы рабочих и солдатских депутатов, а позднее Моссовет (Московский совет). Под названием «дом Моссовета» постройка известна многим москвичам до сих пор.

Во время реконструкции Моссовета в 1929–1930 годах были снесены боковые флигели бывшей усадьбы Чернышёва. На их месте построили пятиэтажное здание Облисполкома.

А затем в истории особняка, да и в истории столицы произошло удивительнейшее событие. В 1937 году в результате реконструкции и расширении Тверской (тогда улицы Горького) здание оказалось чуть ли не посередине проезжей части. И тогда было принято беспрецедентное решение – передвинуть здание. И вот в 1939 году дом весом в 20 000 тонн был скреплён металлическим каркасом и передвинут на 13,5 м от проезжей части. Переезд готовился четыре месяца, а прошёл за сорок минут.

В 1946 году надстроили двумя этажами и полностью изменили фасад, сохранив все же внешний архитектурный облик строения. Главный фасад был выполнен в более крупном масштабе и получил монументальное и торжественное оформление. Центр первого этажа обставили пилястрами колоссального ордера, на второй ярус, состоящий из двух этажей, был водружен восьмиколонный портик.

Вместе с переделкой фасад поменял свой цвет и был выкрашен тёмно-красной краской.

В интерьере сохранились первоначальная планировка помещений второго этажа и оформление парадной лестницы.

В 1988 году была проведена частичная реставрация особняка. Тогда же было восстановлено великолепие его внутренних помещений.

Сам же Моссвет был упразднён в 1993 году, уже после развала СССР.

Ныне в здании располагается резиденция градоначальника Москвы, проходят заседания столичного правительства.

Церковь Бессребреников Космы и Дамиана Ассийских на Маросейке

У этого храма есть одна удивительная особенность. Несмотря на относительно небольшой размер, церковь бессребреников Космы и Дамиана Ассийских на Маросейке является выразительной доминантой района. И это несмотря на то, что сегодня храм, кажется, вплотную окружённым высотными зданиями.

Самый известный в Москве храм во имя свв. Космы и Дамиана в народе всегда назывался Космодамиановским, или в просторечье Космодемьянским.

Первая Космодамиановская церковь в районе нынешней Маросейки появилась в столице в начале XVI века. Маросейка обязана своим названием Малороссийскому подворью – своего рода посольству Украины в Москве. В то время Украину называли Малороссией, и подворье носило соответствующее имя – Малороссийское. Правильно улицу следовало бы назвать Малороссийской. Но москвичи выговаривать такое заковыристое слово, конечно, не хотели. Улица стала Маросейкой. В XV–XVI столетиях на месте современной Маросейки находились царские сады. В то время, когда возводили первую церковь, улица была продолжением древней Ильинки, идущей от Кремля.

Церковь Бессребреников Космы и Дамиана Ассийских на Маросейке

Популярность на Руси святых бессребреников Космы и Дамиана, конечно, в первую очередь связана с обращением к ним как к целителям, а также в связи с их бескорыстием. Добродетели редкой, но ценимой в народе весьма высоко.

Первая церковь погибла в 1547 году, во время так называемых больших московских пожаров. В тот год венчания Ивана IV Васильевича Грозного на царство столица горела трижды. Тогда молодому царю с трудом удалось успокоить москвичей, которые подняли бунт, посчитав, что пожары дело рук поджигателей. «Вниде страх в душу мою и трепет в кости мои и смирился дух мой», – вспоминал позже царь.

Заново построенная церковь простояла до времени первого Романова – царя Михаила Фёдоровича. В 1625 году, во время очередного московского пожара, она сгорела. Новая церковь была каменная, одноэтажная. У неё было два престола: один – во имя святителя Николая и второй – во имя бессребреников Космы и Дамиана. Поэтому она нередко называлась в старинных документах церковью Св. Николая, хотя оставалось и наименование Космодамиановская.

В 1651 году к храму были пристроены паперть и колокольни. В конце XVII столетия на средства княжны Евдокии Андреевны Куракиной над одноэтажной постройкой вырос второй верхний ярус, и там устроена была новая церковь во имя Казанской иконы Божией Матери. Так у старого Космодамианского храма появилось и третье название – Казанский.

К концу XVIII века Космодамиановская церковь пришла в полную ветхость.

В 1790 году прихожане обратились к митрополиту Московскому Платону с ходатайством разрешить сломать ветхий храм и вместо него соорудить новый. Митрополит согласился.

Основные средства на возведение новой церкви выделил подполковник Михаил Родионович Хлебников. Семейство Хлебниковых владело роскошным ярко-голубым дворцом с лепниной прямо напротив церкви. Их дворец построил мастер русского классицизма Василий Иванович Баженов. Сейчас в бывшем доме Хлебниковых располагается посольство Белоруссии.

Судя по всему, храм был выстроен заказчиками по обету или в благодарность за исцеление кого-либо из членов этого семейства, или в просьбе о помощи в болезни. Врачебная тема с сюжетом исцеления – главная в храме на Маросейке.

Архитектором нового храма стал Матвей Фёдорович Казаков. Работы начались в 1891 году. В проекте Матвей Казаков искусно сочетал отдельные части и целое, линии и плоскости. Оригинально решено устройство приделов храма: северного Космодамианского и южного Никольского. Приделы эти помещаются в пространстве, имеющем строго выдержанную форму круга. Ротонда была излюбленной темой замечательного русского зодчего. Форму классической купольной ротонды Казаков придал и храму бессребреников Космы и Дамиана Ассийских.

В 1793 году строительство нового Космодамиановского храма было окончено вчерне. 18 декабря 1793 года освящён был южный придел во имя святителя Николая. С того времени в новой церкви начались богослужения.

Через два года, в октябре 1795 года, освящён был северный придел во имя бессребреников Космы и Дамиана.

А главный престол, столь редкий для московских храмов, в честь Христа Спасителя, исцелившего расслабленного, был освящён лишь в октябре 1803 года. Икона Спасителя, исцелившего расслабленного, является особо чтимой святыней. Со времени построения и освящения этого храма, она привлекает к себе многочисленных паломников. Это особенно заметно в храмовый, единственный во всей Москве праздник.

По главному приделу в честь Христа Спасителя, исцелившего расслабленного, храм порой стали именовать Спасским. Но всё же название придела в честь бессребреников Космы и Дамиана, то есть Космодамиановский, по-прежнему доминировало в названии церкви.

В 1812 году Космодамиановская церковь не избежала участи, общей с прочими церквями. Храм лишился значительной части своего имущества и украшений и нескоро оправился от постигшего его разорения.

Храм был разделён на две половины: зимнюю и летнюю. «Холодный» храм во имя Спасителя, исцелителя расслабленного, запирался на зимнее время, «тёплый» же состоял лишь из трапезной и двух приделов. Зимняя половина не отличалась вместительностью, и порой здесь бывало очень тесно.

В 1857 году в подвале под церковью устроили духовую печь. Так холодная, летняя, часть церкви стала теплой.

В 1893 году в храме был сделан ремонт. Это совпало со столетним юбилеем со времени построения и освящения Никольского придела. И это событие было торжественно отпраздновано.

В конце 1920‑х годов было принято решение снести ограду и угол церкви для расширения автомобильного движения по Маросейке, ставшей в советское время улицей Богдана Хмельницкого. Тогда церковь закрыли, приход разогнали, иконы и украшения храма конфисковали, а в «освободившемся» здании устроили склад. Впоследствии здание использовалось как мотоциклетный клуб, архив, художественные классы. Ограду церкви разобрали, а во дворе-сквере открыли пивную.

В 60‑е годы ХХ века были снесены три церковных дома, а на их месте выстроено огромное административное здание, которому храм передали под архив. В те же годы была произведена частичная реставрация церкви – после наружного ремонта восстановлено внешнее убранство храма, водружены золоченые кресты. Тогда же частично восстановили ограду церкви.

В 1993 году здание Космодамиановского храма было возвращено Русской православной церкви. Начались ремонтные работы. И уже 14 ноября 1993 года, в день памяти святых бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана, в правом приделе состоялась первая литургия.

И сегодня вновь вошло в обиход ещё одно забытое название Космодемьянской церкви – Спасоцелительская.

Особняк Саввы Тимофеевича Морозова на Спиридоновке

Этот особняк на бывшей территории Земляного города большинство москвичей связывает с именем героини романа Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита». Многие литературоведы с этим не согласны, так как считают, что скорее всего писатель, так же как и в случае описания других домов романа, соединил описания нескольких зданий в одно. Но все без исключения москвичи согласны с утверждениями историков архитектуры, что особняк на улице Спиридоновка, 17 – выдающийся образец неоготического стиля. И является не только украшением улицы, но и занимает достойное место среди архитектурных памятников всей столицы.

История владения на Спиридоновке, близ Патриарших прудов, прослеживается с середины XVIII столетия. В 1893 году старинную дворянскую усадьбу купила потомственная почётная гражданка Зинаида Григорьевна Морозова, жена Саввы Тимофеевича Морозова. Хотя купчая по распространенному обычаю того времени была оформлена на жену, фактическим владельцем дома был сам известный промышленник и меценат Савва Тимофеевич. Женился Морозов по любви, не побоявшись скандала. Дело в том, что 19‑летняя Зинаида Григорьевна уже была замужем, да ещё и за родственником, двоюродным племянником Саввы, и уже носила фамилию Морозова.

Особняк Морозова

Сразу после покупки Морозовы решили строить новый дом.

Исполнение заказа Морозов доверил молодому архитектору Фёдору Осиповичу Шехтелю. Шехтель уже построил для Морозова дачу в Киржаче – сказочный деревянный теремок, очень понравившийся заказчику.

Савва Тимофеевич решил, что и особняк во имя его любви к необычной женщине – Зинаиде Григорьевне, сможет возвести именно Шехтель. К этому времени Савва Тимофеевич был очарован английской готикой. После окончания Московского университета он продолжал образование в Англии, изучал химию в Кембридже. Там, в туманном Альбионе, он и познакомился с яркими образцами средневековой архитектуры.

И Фёдор Шехтель в то время увлекался романтикой Средневековья.

К 1893 году, то есть ко времени заказа особняка на Спиридоновке, вкусы заказчика и устремления архитектора счастливо совпали. И это совпадение привело к потрясающему результату.

Никто не мог предположить тогда, что этот особняк станет первым вестником зарождавшегося в России архитектурного стиля.

Но в том же 1893 году осуществление проекта оказалось под угрозой.

На самом деле заказ такого масштаба был для Шехтеля первым. Всё, что он строил раньше, не шло ни в какое сравнение с тем, что хотел возвести один из самых богатых людей России. Мало этого, талантливый, обладавший природным даром гениального рисовальщика Шехтель был недоучкой. Он был отчислен с третьего курса Московского училища живописи, ваяния и зодчества за «систематические непосещения». Поэтому Шехтелю, к тому времени уже державшему собственное архитектурное бюро, пришлось экстерном сдавать экзамен на право производства строительных работ, чтобы получить право подписывать свои чертежи собственным именем.

План и композицию дома на Спиридоновке Шехтель разработал за два месяца. Уже в начале августа 1893 года чертежи были поданы на утверждение в Московскую городскую управу. Они были одобрены. Но строить особняк по чертежам получил официальное разрешение не Шехтель, а архитектор Иван Сергеевич Кузнецов. Дело в том, что до января 1894 года Шехтель не имел права самостоятельно вести строительные работы.

Строительство дома началось осенью 1893 года. Шехтель продолжал проектные работы по дому, а с зимы 1894 года уже стал сам вести и архитектурный надзор. Собственноручно им сделано по зданию около 600 чертежей. Среди них – фасады, планы, разрезы, развёртки стен, детали, люстры, мебель. Задумывая дом как живой, единый организм, Шехтель стремился не допустить случайности ни в целом, ни в деталях.

Для осуществления замысла самобытному архитектору требовался не менее самобытный художник. И при этом союзник. Им стал замечательный русский художник Михаил Александрович Врубель. Их совместная работа над домом Морозовых продолжалась четыре года. Два мастера не всегда сразу находили взаимопонимание. Но окончательный результат был великолепен и принёс каждому признание и успех.

На парадной лестнице Врубель сделал скульптурную группу «Роберт и монахини» и витраж «Рыцарь». Для Малой гостиной им написаны три панно «Времена дня». Вероятно, по рисунку Врубеля исполнено живописное орнаментальное убранство в кабинете Саввы Морозова. Каждое из этих произведений имеет непростую историю создания и дальнейшего бытования.

Окончательная отделка дома завершилась в 1898 году.

Шехтель создал здание, которое стало этапным в истории русской архитектуры. Стиль «английской готики» поражал логикой сочетания объёмов, пропорциями, пространственными отношениями.

Исключительное пластическое единство и духовную утончённость придавало особняку отсутствие чётких границ между архитектурой, скульптурой и живописью. И в то же время внутреннее пространство поражало стилевым разнообразием.

Архитектор избрал для особняка новую планировочную структуру. Суть её заключалась в чётком обозначении композиционного центра. Таким центром стал вестибюль и аванзал.

С одной стороны к аванзалу примыкает одноэтажная часть здания – Большой мраморный зал и две гостиные. С другой – двухэтажная часть дома с парадной лестницей, столовой, кабинетом хозяина, бильярдной, спальней, будуаром хозяйки, детскими и другими комнатами. Забота о комфорте и удобстве жилья выразилась в тщательно продуманном плане.

В 1898 году Савва Морозов поселился в чудо-особняке с молодой женой. Зинаида Григорьевна, став хозяйкой особняка, окрещённого московской молвой «палаццо», держала, как говорилось, открытый дом. Морозовы охотно принимали и людей своего круга, и творческую интеллигенцию.

Здесь частенько собирались представители артистических кругов. Савва Тимофеевич дружил с Константином Сергеевичем Станиславским и Максимом Горьким. Известно, что своего Егора Булычева Горький писал с Саввы Морозова.

После загадочного самоубийства Саввы Тимофеевича Морозова в мае 1905 года Зинаида Григорьевна решила расстаться с владением на Спиридоновке. Она говорила, что дух Саввы не дает ей житья в этом доме и что якобы по ночам в кабинете Морозова перемещаются предметы на столе, слышатся его покашливания и шаркающая походка.

В 1909 году она продала усадьбу Михаилу Павловичу Рябушинскому. Семья Рябушинских жила здесь до лета 1918 года.

С 1929 года он находится в ведении Наркомата иностранных дел, ныне это Дом приемов министерства иностранных дел России.

В августе 1995 года в знаменитом московском особняке Морозовых на Спиридоновке произошёл пожар.

Успешно завершённое к августу 1996 года восстановление особняка стало поистине беспрецедентным событием в русской реставрационной практике. Работы получили высшую оценку российских и зарубежных специалистов.

И вновь, как и с момента постройки в 1898 году, от дома с готическими башенками, стрельчатыми окнами, зубцами на стенах веет тайной и духом Средневековья.

Гостиница «Метрополь»

Пожалуй, трудно найти в столице другое здание, с которым было бы связано столько выдающихся имен, событий. А также легенд, преданий и мифов. Говорят, что когда-то всё здание гостиницы «Метрополь» – жемчужины русского модерна и новорусского стиля, – опоясывала майоликовая надпись со словами Фридриха Ницше: «Опять старая истина, когда выстроишь дом, то замечаешь, что научился кое-чему».

Трудно представить, что когда-то гостиница планировалась всего-навсего маленькой частью задуманного русским промышленником и меценатом Саввой Ивановичем Мамонтовым комплекса. По мысли Саввы Ивановича, в комплекс должны были войти театр, рестораны, художественные галереи, помещение для проведения спортивных состязаний.

До начала XIX века на этом месте был проезд. Первые упоминания о нём встречаются ещё в XV веке. В 1838 году богатый московский купец из старообрядцев Фёдор Иванович Челышев строит в начале проезда, на пустыре около Театральной площади, трёхэтажную гостиницу с банями. Автором проекта считается Осип Иванович Бове. Москвичи называли Челышевское подворье «Челышами».

В 1898 году «Челыши» и близлежащую территорию приобрело Санкт-Петербургское общество страхований, учреждённое промышленником и меценатом Саввой Ивановичем Мамонтовым.

Вот на этом месте Савва Иванович и решил построить грандиозный культурный центр, в котором разместились бы крупнейший в Европе театр (театральная сцена предназначалась для спектаклей Частной оперы С.И. Мамонтова), выставочные залы, каток, зимний сад. И, конечно, гостиница. Собственно, с гостиницы и было решено начать возведение всего комплекса.

Гостиница «Метрополь»

В 1899 году был проведён конкурс на лучший проект комплекса. Конкурс выиграли один из крупнейших мастеров стиля модерн архитектор Лев Николаевич Кекушев и его помощник, выпускник Института гражданских инженеров в Петербурге Николай Львович Шевяков. Однако Савва Мамонтов отдал предпочтение проекту Вильяма Францевича Валькота, занявшего четвёртое место. Вильям Францевич, выпускник Высшего художественного училища Санкт-Петербургской академии художеств, сблизился с Саввой Ивановичем во время пребывания в мамонтовском имении Абрамцево и работы в Абрамцевских гончарных мастерских.

Строительство началось без промедлений. Проект предусматривал не снос старой гостиницы, а её радикальную перестройку и объединение общими фасадами с новыми корпусами.

Но первоначальному замыслу Мамонтова не суждено было сбыться. В самом начале строительства Савву Ивановича Мамонтова обвинили в финансовых нарушениях и арестовали. Суд оправдал его, но он разорился и больше не мог принимать участие в проекте.

После ареста Мамонтова новые владельцы нанимают управлять строительством Льва Николаевича Кекушева. Лев Николаевич стал и соавтором гостиничного комплекса, так как внёс в проект Валькота существенные изменения. В частности, центральный зал комплекса, решённый в виде перекрытого стеклянным куполом атриума, планировался Валькотом как театральный зал на три тысячи зрителей. Но зал был переделан под ресторан. А театр, точнее кинотеатр, всё же появился. В 1906 году в гостинице был открыт первый в Москве двухзальный кинотеатр «Театр Модерн».

Специалисты считают, что участие Кекушева, вероятно, было главным фактором успеха этого проекта, так как ничто из прежней практики Валькота не подходило к масштабам «Метрополя».

Новые инвесторы отказались от идеи Мамонтова создать большой культурный комплекс и решили строить только гостиницу. Правда, не простую, а высшего разряда.

В 1901 году здание гостиницы было уже почти готово, когда в нём вспыхнул пожар. Огонь уничтожил почти все интерьеры. Проект восстановления гостиницы с частичной перепланировкой был разработан архитектором Стефаном Петровичем Галензовским. Гостиница, ставшая образцом стиля модерн, открылась в 1905 году. Из 400 номеров, в соответствии с духом эпохи модерна, не было двух одинаковых.

Москвичи окрестили новую гостиницу «Вавилонской башней», так как здание было причудливо украшено. Вызывали изумление башенки, барельефы, стеклянные купола, ажурные решетки, майоликовые панно, среди которых «Поклонение Божеству», «Поклонение Природе», «Жизнь» и другие, исполненные по сюжетам Александра Яковлевича Головина.

Главным украшением фасада до сих пор служит керамическое панно «Принцесса Греза», созданное по картине Михаила Александровича Врубеля.

Для своего времени «Метрополь» представлял собой уникальный по размерам, комфортабельности и отделке гостиничный комплекс. Он был оснащён самым современным в те годы оборудованием – лифтами, телефонами, холодильными установками, вентиляцией. Из кранов текла горячая вода, что было в то время диковинкой. В здании гостиницы размещались три ресторана, которые очень скоро обрели большую популярность и у москвичей, и у состоятельных приезжих.

По сути, создание «Метрополя» было широкомасштабным экспериментом, неотъемлемым от дальнейшего развития стиля модерн в России, да и всей русской архитектуры XX века.

В ресторанах «Метрополя» бывали выдающиеся писатели, композиторы, музыканты, актёры. Там неоднократно выступал великий русский бас Фёдор Иванович Шаляпин. В кабинетах «Метрополя» заключали миллионные сделки крупные российские промышленники.

Во время октябрьских событий 1917 года гостиница стала одним из опорных пунктов сопротивления большевистскому перевороту. Отряды юнкеров, занявшие «Метрополь», шесть дней отбивали атаки красногвардейцев и отступили только после того, как большевики стали обстреливать здание тяжёлой артиллерией.

В 1918 году в здании разместился второй Дом Советов. Здесь одновременно находились правительственные учреждения и жили партийные и государственные деятели. В номерах размещались народные комиссариаты иностранных дел, внешней торговли, народного хозяйства.

До 1919 года в здании проходили заседания ВЦИК (Всероссийского центрального исполнительного комитета).

Центральный ресторан «Метрополя» стал залом заседаний, где выступали вожди большевиков.

Затем в номерах поселились деятели Коминтерна (Коммунистического интернационала). «Метрополь» стал центром международной разведывательно-террористической организиции.

В 1920‑е годы «Метрополю» вернули статус гостиницы.

К концу ХХ века здание «Метрополя» значительно обветшало. В 1986 году начались комплексные работы по реставрации и переоборудованию. Были привлечены лучшие отечественные и зарубежные строители и реставраторы. Были восстановлены фасады и интерьеры, переоборудованы номера. Проведены работы по укреплению фундаментов гостиницы, возведённой в довольно сложном месте – на берегу бывшей реки Неглинки. В ходе реконструкции был построен новый главный вестибюль, заменены лифты. Антикварную мебель отвозили на реставрацию в Эрмитаж.

С декабря 1991 года обновленный «Метрополь», жемчужина модерна, вновь предстал во всей красе.

Гостиница «Националь»