Дни Крови и Звездного Света

Кару удивленно уставилась на нее. Она вспомнила о том электронном письме, в котором написала, как только что провела химер через портал в крепость, и что побывала в Уарзазате, чтобы выкрасть все необходимое для Эйджира.

— Так вот как вы меня нашли? О, Сьюзи. Мне так жаль. Я не хотела, чтобы вы появлялись здесь. Я бы никогда не подумала...

— О, да ты, верно, издеваешься надо мной. — Мик поднял свои руки и, схватившись за голову, повернулся спиной. — Мы забрели в Богом забытое место, которое находится неизвестно где, а ты даже не хочешь нас видеть.

Сусанна тоже пала духом. Кару почувствовала себя просто ужасно.

— Я вовсе не это имела в виду! — она сгребла свою подругу в очередные медвежьи объятия. — Хочу. Очень. Просто... я бы никогда не привела вас... сюда.

Она жестом показала на крепость.

— Что это? — спросила Сусанна. — Кару, чем ты там занимаешься?

Кару открыла рот, чтобы ответить, а потом закрыла его, и так дважды, как рыба. Наконец, она сказала:

— Это длинная история.

— Тогда это может подождать, — твердо сказал Мик. Кару прежде никогда не доводилось видеть гнев на его лице, но сейчас его лицо так и пылало яростью, а в сощуренных глазах читалось обвинение. — Бога ради, можем мы, наконец-то, куда-нибудь убраться из-под солнца?

— Конечно, — Кару сделала глубокий вдох. — Пойдемте.

Она повесила на плечо один рюкзак и взялась за другой. Мик помог Сусанне подняться вверх по склону. Кару не повела их длинной окружной дорогой через амбар, а выбрала прямой путь к главным воротам, где ее друзья застыли как вкопанные, с широко распахнутыми глазами от увиденного.

И вновь Кару взглянула на химер по-новому, представляя, как эти создания должны видеться людям.

Тьяго стоял и ошеломленно взирал на людей возле ворот, Тен ютилась позади него. Самого Тьяго можно было ошибочно принять за человека, но вот с Тен была совершенно иная история — с ее волчьей головой и сутулыми плечами. Что касается остальных, собравшихся к этому моменту во дворе, то это зрелище представляло собой «цирк уродцев». Повсюду были солдаты: в галерее и на земле, даже на крыше, и, как это ни странно, но то здесь, то там раздавались щелчки от ударов хвостами и свист ветра от взмахов крыльями. Эти их чудовищные размеры, многочисленные и разнообразные неморгающие пары глаз. Разор, находящийся слишком близко к воротам, чтобы чувствовать себя спокойно, сверкнул своим змеиным языком, и Кару осознала, что готова кинуться на него, в случае, если он решит прыгнуть на них.

— А давайте просто свалим туда, где я смогу расслабиться, — заговорил хриплым шепотом Мик. — Кару, твои друзья ведь не собираются слопать нас, да?

«Нет, — подумала Кару. — Не собираются». Но прошептала в ответ:

— Думаю, что нет. Но постарайся не выглядеть таким аппетитным. Лады?

За это Кару была вознаграждена язвительным фырканьем от Сусанны:

— Что проблематично, поскольку мы обескураживающе хороши.

А спустя полсекунды взволнованно спросила:

— Постой, они же не понимают чешский, ведь так?

— Не понимают, — ответила Кару.

Все это время она смотрела на Тьяго, а он смотрел на нее. В воздухе стояла вонь из ямы — ночной кошмар ее сюрреалистичной жизни, которой она жила. Жизнь, засосавшая ее, словно воронка, просто исчезла, и все стало настоящим. Это была ее жизнь, не мрачный сон, от которого она могла проснуться, и не чистилище, а ее теперешняя жизнь в ее нынешнем мире — мирах — а теперь и ее друзья были частью этих миров, и это стало и их жизнью.

Это имело значение.

— Эти люди — мои гости, — сказала она, и почувствовала, что по мере того, как она произносила эти слова, внутри нее появлялась стальная уверенность, которой и в помине не было еще час назад. Она говорила это негромко, но в ее голосе слышалась очевидная перемена. Слова, благодаря этой новообретенной воле, были тверды и правильны. Она не пыталась убедить, или отчаянно взывать, или бросать вызов. Она просто поставила перед фактом. Кару подошла к Волку ближе, чем бы ей хотелось находиться рядом с ним. Она заставила себя вторгнуться в его личное пространство, как он вторгался в ее, и, запрокинув голову, сказала:

— Их жизни — не роскошь. Это мои друзья, и я доверяю им.

— Ну, разумеется, — сказал он, улыбаясь, как истинный джентльмен. — Это все меняет.

Он кивнул Мику и Сусанне и даже поздоровался с ними, но его улыбка... была просто неправильной. Как будто он узнал о ней из книги.

Прим. переводчика: *Баст — египт., миф. Баст (богиня радости и веселья)

45

ПОКОЙНИК

— Кто это был? — прошептала Сусанна, когда Кару выводила их с Миком из большого двора, где собрались монстры. — Еще одна порция белого мяса?

Смех Кару звучал приглушенно.

— О, Боже, — сказала она, когда снова смогла дышать. — Теперь я об этом буду думать каждый раз, когда увижу его. Смотри под ноги.

Они шли по усыпанной щебнем дорожке, Мик поддерживал Сусанну под локоть, и им предстояло взобраться по разрушенной стене. Сусанна огляделась. Издали крепость казалась царственным причудливым замком из песка, но внутри все было в запустении. Не говоря уже об опасностях: ей пришлось перешагивать через доски с торчащими из них огромными ржавыми гвоздями и огибать то тут, то там ямы, чтобы не провалиться. И здесь воняло, мочой, а то и чем похуже. Что это за запах такой? Почему Кару живет в этом месте? А эти существа там... не сильно-то они отличались от ее рисунков в альбомах, но в то же время они и не выглядели как те. Эти здоровее и причудливее, чем Сусанна могла бы себе вообразить.

Что касается белого парня, он выглядел почти человеком, он был нереально сексуальным — эти божественные глаза, плечи, со всем этим ему прямая дорога на обложку любовного романа — но в нем также было что-то ледяное, от чего у нее мурашки бежали по спине, несмотря на то, что в этой адской пустыне можно было сгореть заживо.

— Это был Тьяго, — сказала Кару. — Он... всем заправляет.

Сусанне было достаточно того, что в воздухе так и витало, будто это он здесь всем владеет.

— Собственно говоря, чем же он заправляет? — спросила она.

Неожиданно ей кое-что вспомнилось, и она остановилась.

— Подожди. А где Бримстоун?

Кару тоже остановилась, и ее несчастное выражение лица было ответом на все вопросы Сусанны.

— Ох, нет, — сказала она. — Нет... Покойник?

Кару кивнула.

Покойник. Не предполагалось, что это слово может стать частью данного приключения. В ужасе Сусанна спросила:

— А... Исса? Язри?

И вновь выражение лица Кару было ей ответом.

— О, Кару, мне так жаль, — сказала Сусанна, и когда она теперь взглянула на Кару, по-настоящему взглянула, уже отбросив чувство облегчения, которое ее охватило при их встрече в пустыне, она увидела ее. Ее Кару совсем исхудала, черты лица заострились, губы высохли, волосы заплетены в неряшливую косу, ее рубаха (нечто в марокканском стиле свободного покроя из хлопка) была измята, будто она дневала и ночевала в ней же, а под глазами пролегли синяки от недосыпа. И не только от недосыпа, она выглядела... истощенной.

Сусанна вновь вздрогнула. Куда она попала и во что втянула Мика? Неужели она настолько увлеклась разгадыванием тайны и брошенным вызовом? Конечно же, она должна была понять, что с Кару что-то происходит. Ее зашифрованные электронные послания ясно давали это понять, но у нее даже мысли не мелькнуло, что в них может быть намек на такое слово, как «смерть» и на этот смрад в воздухе (теперь она нисколько не сомневалась, что это гниль).

Девушка сглотнула. Ее и без того мучила сильная головная боль, да и ноги убийственно ныли, и ей очень, очень хотелось принять душ, и у нее было предчувствие, что о мороженом не может быть и речи, от чего стало совсем уж печально, но был еще кое-кто, о ком она пока не спросила. Сусанна засомневалась, боясь прочесть по лицу своей подруги еще один мрачный ответ.

— А что с Акивой?

По лицу Кару Сусанна увидела, что с ним все в порядке, но прочла она не только это, вопреки ожидаемому. Мрачность преобразилась в жесткость. Челюсти Кару сжались, а глаза сузились.

— А что с ним? — резко спросила она.

Сусанна моргнула. Что?

— Гмм. Он хоть... жив?

— Это последнее, что я слышала о нем, — ответила Кару и отвернулась. — Идем.

Сусанна с Миком посмотрели друг на друга широко распахнутыми глазами и зашагали вслед на ней. Всей своей напряженностью в теле, Кару как бы говорила, что намерена хранить молчание, но Сусанна предпочла не обращать на это внимания. Честно говоря, плевать она на это хотела. Она проделала весь этот путь; она решила загадку, которая даже ею не была; она нашла Кару посреди пустыни Сахара — ну ладно-ладно, они были не совсем в пустыне Сахара, но очень близко, и если ей когда-нибудь придется пересказывать историю своего приключения, то она совершенно точно скажет, что они шли пешком через всю пустыню Сахару в зебро-полосатых кроссовках. Подумаешь, кто знает-то, как оно было на самом деле! И она была абсолютно уверена, что не заслуживала того, чтобы от нее отмахивались.

— Что случилось? — спросила она подруге в спину.

Кару глянула через плечо.

— Сьюзи, оставь это. Я расскажу тебе все, что угодно, но я не хочу говорить о нем.

То с какой горечью она это произнесла, заставило Сусанну потянуться к руке Кару:

— Кару.

Когда подруга вздрогнула от ее прикосновения, Сусанна отдернула руку.

— Что такое? — спросила Сусанна. — Тебе больно?

Кару остановилась. Она опустила рюкзаки, которые тащила и прижала руки к себе, выглядя такой потерянной. Такой красивой и такой потерянной. Разве это было справедливо, что она была такой красавицей, не прикладывая при этом никаких видимых усилий?

— Я в порядке, — ответила она, попытавшись улыбнуться. — Вы — Лоуренсы Аравийские — вот о ком я волнуюсь. Не могли бы вы вдвоем просто угомониться и дать мне возможность отвести вас внутрь?

Кару взглянула на Мика в поисках поддержки, и, конечно же, он согласился с ней.

— Сьюзи, ну же, мы можем позже во всем разобраться.

Сусанна вздохнула.

— Ладно. Спелись, значит. Но имейте в виду, я могу умереть от любопытства.

— Нет, не можешь. Если я не помогу, — ответила Кару, и Сусанна невольно сжала руку Мика, потому что это уже было похоже на шутку.

Кару все еще пыталась выкинуть из головы мысль об Акиве, когда они добрались до дворца. Только упоминания его имени было достаточно, чтобы заставить ее почувствовать, как она превращалась в камень. Что ж. Камень — это лучше, чем кисель, и она никогда никому не позволит вновь вызывать у нее подобные чувства.

Она отступила в сторону, чтобы пропустить своих друзей через дверной проем. Внутри дворец был столь же пыльным и потрепанным, как снаружи, да и как остальная часть крепости, но, ко всему прочему, он неожиданно имел роскошное убранство. Когда-то этот дворец служил домом для чернооких невест вождей племен и всего их неугомонного выводка, потому это был комплекс множества великолепных палат. Чего здесь только не было: и пилястры в алебастре со множественными сколами, и лампы в нишах в виде замочных скважин. Стены были когда-то обиты шелком, который со временем выцвел. Потолок покрывала арабская вязь, а парадная лестница, убегающая наверх, была выложена, теперь уже потрескавшейся от времени, черепицей цвета волос Кару.

Сусанна медленно повернулась на месте вокруг себя, разглядывая обстановку.

— Поверить не могу, что ты живешь здесь, — промолвила она. — Не удивительно, что ты так легко отдала в мое распоряжение свою невзрачную квартирку.

— Издеваешься? — Кару даже рассмеялась над нелепостью данного сравнения.

— Я так сильно скучаю по своей квартирке.

И той жизни.

—Махнемся?

— Нет уж, благодарю, — тут же ответила Сусанна.

— Какая разумная девушка, — Кару начала медленно подниматься, остановившись, чтобы предложить руку Сусанне. Она с Миком, который тоже был не совсем в форме, помогли ей подняться до первой лестничной площадки, где находился коридор, который вел в комнаты Тьяго и небольшую каморку, где спала Тен. Поворот, а вот перед ними еще ступеньки.

— Все еще не могу поверить, что вы здесь, — сказала Кару, когда они поднимались.

— Вы просто обязаны мне рассказать, как это у вас получилось. После того, как вы немного отдохнете. Вы оба можете воспользоваться моей постелью, пока здесь.

— А ты где будешь спать? — спросил Мик.

— О, не переживай. Мне немного нужно времени на сон.

Бровь Сусанны поползла вверх.

— В самом деле. Очевидно, как и еды. Как времени на то, чтобы умыться и привести себя в порядок.

При виде «той самой» брови (несмотря на оскорбительную реплику), Кару захлестнула любовь. Сусанна здесь. Это просто поразительно. Кару сдавила ее в очередном сокрушительном объятии, что не помешало Сусанне спросить:

— Так чем же именно ты занимаешься?

Кару отпустила ее.

— Я все расскажу тебе, — сказала она, и она была искренна. Она так отчаянно нуждалась в ком-нибудь, чтобы было с кем поговорить, и вот теперь, ее желание исполнилось, Сусанна и Мик оказались здесь. Словно по мановению волшебной палочки.

Кару глубоко вздохнула, вспомнив состояние, в котором она оставила свою комнату, и опустила руку на тяжелую кедровую дверь.

— Вы уверены, что хотите знать?

Многозначительно задранная бровь.

— Что ж, ладно. — Кару толкнула дверь. — Заходите, и я расскажу вам.

И с таким невинным видом добавила, когда они прошли мимо нее:

— Да, и не затопчите тело на моем полу.