Наемник (Пришлые-1)

- Н-ну... Как тебе сказать... Вот ведь - нашел, называется, спутницу жизни нежданно-негаданно.

- А ты думаешь, тебя в Ториане искать перестанут? А насчет спутницы жизни - так мне просто деваться некуда.

- Ладно, пусть так. Здешние места хорошо знаешь?

- Да уж знаю.

- Ладно, женщина, в таком случае собери в комок свой речевой аппарат и дай мужчине подумать.

Она, конечно, вряд ли что поняла, но послушно замолкла. Молодец все-таки девчонка - за эту ночь фактически дважды мне жизнь спасла. Пока что не жалею, что ее вытащил, а дальше видно будет, если, конечно, будет какое-то дальше. А значит, надо подумать, как мы пойдем.

Прямиком на запад топать - дело дохлое заведомо. Даэл знает о существовании базы у озера и должен предполагать, что я стопы свои именно туда направлю. А раз он это предполагает, естественно, расставит там такие кордоны, через которые мне не прорваться. А значит, придется дать большой-пребольшой крюк и выйти к базе с запада, со стороны Ториана. На восток топать абсолютно ни к чему, на севере - орденцев кучи, если уж на меня внимания не обратят, то на Гельду обратят, да еще как. Да еще учесть, как быстро распространяются сведения об отлучениях по орденским каналам... А уж на мою поимку сил не пожалеют, это уж можно быть спокойным. Ладно, до южной границы добраться меня хватит, и концентрация орденцев там поменьше, дошкандыбаю до ребят с базы, передам информацию - и путь прячут меня где хотят. Или, на худой конец, что-нибудь подскажут.

Я повернулся к Гельде:

- Значит, прямо к границе не пойдем, там Западная Цитадель под боком, а меня к ней теперь и калачом не заманишь. Думаю, перевалим Свинцовый и подадимся в Гэлфост. Реально туда незаметно пробраться?

- В двух днях отсюда Забытый Тракт.

Оригинальное совмещение пространства и времени...

- В двух днях чего?

- А у нас что - лошади есть?

- Логично...Значит, ходьбы. Ты идти-то в состоянии?

- Если нужно, то да.

- Еще бы не нужно...Из арбалета стрелять умеешь?

Она не ответила, но подарила мне такой насмешливый взгляд, что я понял - умеет.

- Забытый тракт, говоришь...А он хорошо забытый?

- Годами по нему никто не ездит.

- Устраивает. Ладно, пока отдыхай, а я мародерством займусь.

Шмонать трупы своих бывших товарищей - занятие на редкость неприятное, но что тут поделать - не до брезгливости - надо же привыкать к своему новому статусу в этом мире. Теперь я уж точно отлученный. А дорога предстоит дальняя, и есть, товарищи, такое мнение, что деньги и припасы в дороге ой-ой, как понадобятся.

У обоих егерей в общей сложности набралось около трех золотых, да парочка у Бораха. Хотя нам придется избегать оживленных мест, так что отсутствие денег не очень скажется. А припасы... Если пиров не закатывать, хватит дней на десять. Во фляжках егерей обнаружился местный ром - пойло, омерзительное на вкус, зато крепкое, как серная кислота, его я слил в одну флягу, вино перелил в другую, снял с Бораха пояс, пристегнул к нему с одной стороны фляжку с вином, с другой - длинный кинжал, протянул Гельде:

- Надевай.

Еще в число трофеев попал пятнистый егерский плащ, его я накинул на плечи ведьмы:

- И не скандализируй местное зверье.

- Какое еще зверье?

- Какое-какое... Двуногое вертикальное. Да, еще момент, - я вынул из поясной сумки ларец с Камнем, протянул ей - не оставлять же девчонку без защиты.

Она как ни в чем не бывало надела Камень на шею, провела по нему рукой и осведомилась:

- Выходим?

- Погоди, трубку выкурю... Копи Силу.

- А чего ее копить, вся со мной, - и спокойна, вернее, старается казаться спокойной. Черт, меня-то, по всему судя, живым брать не будут, а вот ее...

Неожиданно даже для себя я хриплым, севшим голосом выдавил:

- Вот что, родная... За мной сейчас охота пойдет, как за бешеным волком. Со мной тебе опасней, чем одной. Хочешь уйти - топай сразу.

- Ты чего? - неподдельно удивилась она. - Что мы - не прорвемся? А потом, я ж тебе говорила - деваться мне некуда.

- Ну, смотри... Потом не жалуйся. Я просто к тому, что ты, может, к себе в Побережные топи торопишься. Кстати, у тамошних, если что, отсидеться можно?

- С ума сошел?! Я же из-за тех колдунов вашим и попалась.

- И как же так вышло?

- А, не поверишь, - махнула она рукой и принялась рассказывать, сопровождая свою историю мимикой и жестами. Несмотря на ровный и более-менее спокойный голос, я видел, что иногда ее почти трясет.

Соли рассказа я как-то не уловил, но история весьма увлекательная... в ее исполнении. Честно говоря, я не столько слушал, сколько смотрел. И есть на что посмотреть - на Гельде просто глаз отдыхал после тех задастых и грудастых коров, которых иногда тайком протаскивали в Цитадель Ловчие и егеря. Симпатичное, кругленькое личико, носик чуть вздернутый, слегка кошачий разрез больших зеленых глаз, вьющиеся волосы до плеч отливают рыжиной... И вся она какая-то удивительно ладная, гибкая и крепенькая, как молодое яблочко, стройная, но не худышка... Я поспешно отогнал мысли о том, что слишком долго постился.

Надо вот о чем подумать: а как быть со знаком Ордена, медным обручем? С одной стороны - особая примета, много ли в этом мире верзил (под метр семьдесят) с орденскими знаками? И знак этот вызывает почтительный, но корыстный интерес а вот без него мы автоматически становимся законной добычей любого феодала, в чьи земли нас занесет. Правда, с помощью Силы можно отбиться без потерь, но тогда против нас будут мобилизованы все оказавшиеся поблизости орденцы.

Хотя, собствкенно, с чего я взял, что меня много народу в лицо может знать? Фотографию и стенды типа: "Их разыскивает..." здесь, по моим подсчетам, изобретут лет через пятьсот, не меньше. Ну да ладно, уже почти рассвело, туманом потянуло. Пора бы двигать. Только сначала докурю - когда еще придется?..

Докурив, я выбил трубку о каблук:

- Ладно, Гельда, извини, все это очень интересно, но давай я в следующий раз дослушаю. Драпать надо просто со страшной силой.

- Что, пошли? - таким тоном, словно речь идет о прогулке в ближайший парк.

- Ага, - я закинул на плечи мешок побольше. - Погоди секунду, - скрепя сердце и не без некоторой торжественности я предал огню свои наброски - не оставлять же врагу...

А медный обруч на лбу я решил не снимать. Какого черта, в конце концов? Официального уведомления об отлучении я покуда не получал!

ГЛАВА 5

Мы топали довольно долго какими-то оленьими тропами. Солнце стояло высоко, но в той чащобе, куда мы забрались, висел тенистый сырой полумрак. Хорошо, что хоть подлесок не густой... И к тому времени, как подоспеет погоня, росы не будет, а трава след не держит.

Петлять мы не петляли, шли быстро, как только возможно. Правда, когда вместо травы пошел мох, мне пришлось прыгать с коряги на корягу - своими шлепанцами на тройной подошве и с подковками я б там превосходнейшим образом наследил.

Еще где-то с полчаса мы шлепали вверх по течению ручья - чистого, прозрачного и, естественно, ледяного. Едва ли по нашему следу пустят собак, но осторожность еще пока никому не вредила. Ноги у меня после этого абсолютно закоченели, а уж каково Гельде, которая босиком шла, можно себе представить. Когда мы выбрались на сухое место, я, невзирая на протесты, растер ей ноги и заставил выпить глоток рому из фляжки, попутно рассказав о живущем в ручьях злом духе Катаре. Сам я тоже хлебнул - для профилактики. Но простуда как раз меня меньше всего беспокоила - у меня начала сильно кровить рана на ноге, штанина густо пропиталась кровью. Я, понося Дикса самыми скверными словами (про себя), уселся на землю и размотал тряпицу. Вот гадство, только воспаления не хватало! И так-то едва ползем... А навыкам целительства, даже на начальном уровне, Грентвиг меня не учил, уверяя, что мне на это жизни не хватит.

Мои тягостные раздумья прервала Гельда:

- Ну кто так делает? Дай сюда.

- Ну на, - я протянул ей ногу. Она наморщила лобик, что-то поприкидывала в уме, а потом начала водить своим Камнем над раной и не то бормотать, не то напевать. Я сосредоточено занялся своей трубкой, стараясь не обращать внимания на боль, ставшую жгучей. А потом она утихла.

- Все, забирай свою ногу.

Я ошалело уставился на рану, но никакой раны не обнаружил. Там, где полагалось быть разрезу сантиметра в полтора глубиной, остался только розоватый шрам.

- Ты что - целительница?! С этого и надо было начинать.

- А что я тебе там, на поляне, по-твоему, втолковывала битый час? - возмутилась она.

А потом опять шли и шли - молча, чтобы сберечь дыхание, целенаправленно. Я уже почти ни на что не обращал внимания и видел перед собой только мелькающие в траве ноги Гельды. Вымоталась она посильней меня, но ни словечка жалобы. Молодчина она все-таки...

Орденская выучка сказывалась - я отмечал почти непроизвольно: эльфы. Далеко, неопасно. Лешак. Сматывается подальше...

До темноты мы остановились только один раз - перекусить.. А кроме усталости, донимала меня мысль о том, что сейчас по нашим следам с гиканьем и свистом торопит коней целая орава Чародеев из Западной Цитадели. Эту мысль я старательно отгонял: для Чародея мандраж роскошь непозволительная. Помогает его обнаружить, в частности.

Мы пересекли ближе к вечеру низинку, заросшую чахлым ельником, и нас тут же атаковали зудящие полчища здоровенных, наглых и рыжих комаров. Уж не знаю, как насчет всего остального - но эти гады прямо как у нас, на Урале. Даже чем-то родным повеяло... Выбрались мы оттуда только затемно, искусанные, исцарапанные, уставшие до помертвения. Быстро перекусили - еду пришлось буквально запихивать в себя - а потом повалились, как мертвые, на расстеленном плаще, укрывшись другим. Хотите верьте, хотите нет, но я хотел только одного: спать, и никакие мысли о слишком долгом воздержании мне даже в голову не лезли.

Проснувшись, я обнаружил во-первых, что уже рассвело, во-вторых, что Гельда еще дрыхнет, и голова ее лежит у меня на плече, а моя рука у нее на бедре, на ощупь Гельда показалась мне очень мягкой и теплой. Я приподнялся на локте, рассматривая ее лицо. Вот сейчас оно совсем детским кажется... Черт, если б никаких других причин оставить Орден не было, кроме нее, я б и то не слишком жалел...

И снова бесконечный дневной переход. У меня жутко гудели ноги, а пот, стекающий по спине, пропитал насквозь, кажется, даже кожаный подкольчужник, когда мы вышли к деревушке, прилепившейся под высоченным глинистым обрывом. Как сообщила Гельда, забытый тракт начинался там, наверху.

Местные встретили нас недоверчиво, несмотря на мой обруч на лбу, но когда Гельда с помощью непонятных мне знаков и словес умудрилась вылечить две лихорадки и затянула громадную язву на плече худенького голозадого пацана со вспученным животом - как оказалось, сына старосты - мы стали героями дня. Денег у забитых, объясняющихся по преимуществу мычанием крестьян не было, да и со жратвой оказалось не густо, но нас накормили от пуза, да еще и на дорогу дали. Этим людям все равно - Орден там, не Орден, лишь бы польза была. В общем-то верно... Предложение ночлега мы решительно отклонили - во-первых, погоня должна уже почти на хвосте быть, а во-вторых, меня ночевать в какую-либо из этих копченых, кишащих насекомыми хат не заманить никакими пряниками.

Обрыв оказался не таким крутым, как выглядел снизу, поднялись мы минут за пять, миновали густой перелесок и вышли на излучину Забытого тракта. Похоже, забыли его и в самом деле основательно: неровная, извилистая просека, заросшая высоченной, по грудь мне, травой, кое-где пробивается молоденький осинник... Раскаленный медный шар солнца уже валился за горизонт, окрашивая листву в самые невероятные цвета, без умолку голосили какие-то птицы. Несмотря на высокую траву, идти легко - во всяком случае, легче, чем по лесу.

Правда, далеко мы не ушли - перед очередным поворотом замерли, не сговариваясь. И тут же из-за него нам навстречу вывернулись четверо всадников в доспехах, двое остановились где-то в полусотне метров, двое поскакали к нам. Я только и успел шепнуть Гельде:

- Спокойно. Я поговорю с ними, - незачем раньше времени затевать склоку, тем более, численный перевес не на нашей стороне.

Подъехавшие к нам, судя по вооружению и одежде, из благородного сословия и на имперской службе не состоят. Передовой - широченный краснорожий детина, заросший густой бородой, в кожаном шлеме и плаще с меховой оторочкой осведомился грубым и пропитым голосом:

- Кто вы такие и куда идете?

Примат. такого залечить - делать нечего.

Я принял вид гордый и надменный, прикоснулся к медному обручу:

- Кто мы - надеюсь, видишь, рыцарь. А куда идем... С каких это пор Чародеи дают отчет в своих действиях непосвященным?

Мой апломб подействовал: краснорожий, кажется, слегка растерялся, но рука его осталась на рукояти меча, а сам меч - выдвинутым из ножен сантиметров на пятнадцать. М-да, похоже, не очень забытый этот тракт...

Спутник краснорожего - тщедушный, сморщенный, с выбивающимися из-под круглой каски жидкими седыми прядями - тронул поводья:

- Не в обиду будет сказано, Чародей, сейчас многие прикрываются именем Ордена. Попадаются среди них и отлученные...

Как-то не нравится мне все это. Да еще сморчок этот так и буравит Гельду своими выцветшими глазенками...

- До меня в моих странствиях не доходили слухи об отлучениях, - важно ответил я. - А кто этот отлученный?

- Некий Мик Меченосец. Он тебе известен?

А вот это уж совсем плохо. Ладно, пока прикинемся ветошью:

- Помнится, я встречал его в Западной Цитадели, - нахмурился я. - Странно, он всегда считался преданным бойцом Ордена.

- Вот что, Чародей, - влез в разговор красномордый. - Я, граф ал-Эллес, предлагаю тебе свое гостеприимство. Дороги нынче опасны, а поблизости видели эльфов.

А вот если на сейчас потащат в какой-нибудь поганый замок - разъяснять - нам это совсем ни к чему. Так что надо это предложение с достоинством отклонить, то есть напустить на себя вид совсем уж гордый и неприступный:

- Долг Чародея - искать опасностей, граф. А что до эльфов - я ведь не безоружен, - и я как бы невзначай взялся за торчащую из-за плеча рукоять меча.

И тут со стороны тракта прозвенел пронзительный мальчишеский голос:

- Чего увы ждете, хватайте их! Это ваши две тысячи монет!

В таких случаях лучше не думать, а действовать, так что я даже выругаться не успел. Двое напротив меня потянулись к оружию, и надо сказать, очень поспешно, но я оказался быстрей - моментальный обездвиживающий знак, и оба поползли с седел, обмякнув, как чучела. Оставшиеся пришпорили коней и ринулись на нас. Странно, мы для них отличной мишенью были. Решили, видно, взять нахрапом. Зря они так...

Гельда не зря хвасталась умением стрелять - передовой всадник откидывается назад со стрелой в горле, разгоряченная лошадь проносится в метре от меня, волоча зацепившееся за стремя тело. Второй чересчур близко, знаком не снести... Выпрыгиваю перед лошадиной мордой, скорчив рожу пострашней и издав нечто среднее между боевым кличем оленеводов и воплем: "Банзай!", лошадь шарахается, седок равновесия не потерял, но удар ему не удается, ныряю под свистнувший в воздухе клинок - и мечом снизу вверх! Достал! Меч едва не вырвало у меня из руки, меня развернуло почти на 180 градусов, напавший на меня роняет палаш, свешивается на лошадиную шею, медленно заваливается вбок... Мой меч в крови. Я его убил?.. Ранил? Неважно, некогда.

Вытираю клинок травой, потом полой плаща, забрасываю в ножны, подхватываю под уздцы лошадей седого и красномордого:

- Гельда! В седле усидишь?

Вместо ответа она лихо заскакивает на коня, не прикасаясь к стремени. Да, молодец девчонка... Однако времени терять нельзя, взлетаю в седло:

- Ходу!

Шпор нет, безжалостно колочу каблуками в конские бока, летим вперед по Забытому, выворачиваем за поворот. Впереди на тракте всего один всадник, торопит коня, удирает. Привстаю в стременах, чуть подавшись вперед, подбадриваю коня голосом и каблуками. Надо его догнать... Но Гельда, похоже, лучше меня знает, что делать - краем сознания ловлю брошенное вслед беглецу непонятное заклятье, конь под ним внезапно останавливается, как вкопанный, всадник через его шею летит в высокую траву.

Подскакав, я спешился и перебросил Гельде поводья. Сейчас выясним, что это за птица... Силой владеет, но жиденько. Мать честная!

В траве, очумело моргая, сидел мой однокашник по Берлоге, Виган, веснушчатый и лопоухий пацан лет четырнадцати. Две, значит, тысячи... Целое состояние. Как-то уж слишком по-дурацки все.

Виган, увидев меня, побледнел так, что веснушки объемными стали, но все же яростно выкрикнул:

- Ну, убей меня, предатель!

- Слова-то какие знаешь, - процедил я, за ухо поднимая его. - А я тебя, недоноска, еще на мечах драться учил...

Он искоса посмотрел на меня, потом опять крикнул, уже не так уверенно:

- Предатель! Ну, убей меня, если не боишься!