Соблазняй и властвуй

– Вы правы, – не стала возражать Элизабет.

– Погодите-ка.

– Что?

– Думаете, я не заметил, что вы моментально замолкаете, когда предмет разговора становится для вас неудобным?

Да, все верно. Андреас убедился в этом, увидев краску на ее щеках. Ну что ж, это доказывает, что он хотя бы немного разбирается в женщинах, даже если эта женщина – Элизабет.

– Мне не очень-то нравится обсуждать личные дела Джеймса в его отсутствие, раз уж он сам не может по этому поводу высказаться.

– Так что там про Дот Эванс?

– Ничего. Просто у меня такое ощущение.

Андреас озадаченно нахмурился. Дот Эванс была притчей во языцех уже лет десять – с тех пор как Джеймс одолжил ей денег на чайную и магазин. А в далекой-далекой древности они учились в одном классе в школе. Впрочем, она, кажется, никогда не бывала в доме. Или бывала? Андреас пытался навещать крестного при малейшей возможности, но работа не всегда позволяла. А значит, что-то могло остаться за пределами его внимания.

– И как же так вышло, что я ничего не знаю? Не волнуйтесь, вы не раскроете страшную тайну, если меня просветите.

Элизабет колебалась. С одной стороны, Джеймс никогда не просил ее скрывать что-либо от Андреаса. И хотя он мог проявлять горячность, прямолинейность и упрямство, временами он был очаровательно тактичен. Именно чувство такта не позволило ему рассказать крестнику о Дот. В вопросах женского пола он и Андреас были далеки друг от друга, как небо и земля. У Джеймса была, конечно, интрижка с ее матерью, но, насколько Элизабет могла судить, к этому привела совершенная холодность со стороны жены.

Элизабет очнулась, только когда Андреас снова щелкнул пальцами у нее перед носом.

– Вы не поверите, но обычно люди не отключаются, когда я пытаюсь с ними поговорить!

– Извините.

– Наверное, он стыдился, – размышлял Андреас вслух. – Не знаю почему. Может, из-за денег? Хотя Джеймс вовсе не сноб.

– Да нет, что вы. Дот Эванс – чудесная женщина. Он просто не думал, что… – Элизабет вдруг осознала, что несет, и умолкла, содрогнувшись от ужаса, в то время как Андреас поднял на нее свои внимательные темные глаза.

– Продолжайте, мне очень интересно. Кстати, вы знали, что у вас есть талант любую беседу уводить в сторону?

– Мне кажется, Джеймс вряд ли стал бы тратить время на встречи с женщинами, с которыми проводите время вы, – торопливо произнесла Элизабет. – И поэтому…

– И поэтому предпочитал вообще не касаться этой темы, верно?

Элизабет кивнула, нервно закусив губу.

Вообще-то мнение окружающих Андреаса никогда не волновало, но Джеймс был исключением. Но сейчас, вместо того чтобы почувствовать обиду на то, что крестный не поделился с ним такими важными для него переживаниями, Андреас осознал, что в целом тот прав. Он подумал об Аманде, с которой давно собирался порвать. Длинноногая модель с кошачьими повадками, которая сроду не произнесла ни одного умного слова, но обладала великолепной фигурой и взглядом, способным убить наповал любого мужчину. И она была всего лишь одной из многих, что вполне устраивало Андреаса.

– Он просто уважает ваш выбор, – волнуясь, добавила Элизабет.

– Это он так сказал или это ваша вольная интерпретация?

– Он просто не понимает, почему вы встречаетесь с женщинами, с которыми… ну, с которыми вы встречаетесь, – совсем смешавшись, закончила Элизабет. «Из огня да в полымя», – подумала она.

– Я приехал не затем, чтобы доверительно беседовать с вами о личной жизни, – решительно произнес Андреас. – Нужно обсудить детали вашей работы у меня, и нет смысла плакать и заламывать руки. Я не собираюсь слагать с вас ваши обязанности, но вы могли заметить, что Джеймс быстро поправляется.

Элизабет кивнула, смирившись с судьбой.

– А днем вы обычно свободны, я правильно понимаю? – продолжал Андреас.

Она снова кивнула, на этот раз задумавшись о том, каково будет работать на него. Она представляла его исключительно в роли сурового надзирателя, что бы он ни говорил по поводу собственной прогрессивности.

Тут она осознала, что снова глубоко задумалась. Как-то раз он прилетел на вертолете, словно хищная птица, чтобы нарушить мирный ход ее жизни. Сегодня Андреас прибыл на машине – она видела во дворе его холеный спорткар, – но отнюдь не выглядел усталым после долгой дороги. Был свеж как огурчик. На нем были брюки кремового цвета и светло-голубая рубашка, которая оттеняла смуглый тон его кожи.

Две верхние пуговицы были расстегнуты. Элизабет отвела взгляд от его груди и принялась рассматривать его загорелые и мускулистые руки. Запястье левой украшали массивные золотые часы. Очень дорогие часы, принадлежащие очень богатому мужчине, – Элизабет наконец вернулась с небес на землю и вспомнила, почему вообще здесь оказалась.

– Обычно в это время я отвечаю на письма, – произнесла она. – Иногда копаюсь в саду.

– Да, я знаю. Джеймса умиляет ваш интерес к садоводству. Что за письма?

– Друзьям. Я всегда старалась поддерживать контакты с теми, кто уехал из Лондона – за границу или просто в провинцию.

– Мужчина?

Элизабет вспыхнула:

– Нет. А что, это имеет отношение к делу?

Андреас ничего не ответил, но ему не терпелось подробнее остановиться на этом вопросе. Наверное, ее скрытность подогревала его любопытство. Элизабет носила совершенно бесформенную одежду, на первый взгляд из секонд-хенда, но должно же под ней находиться хоть какое-то тело. Правда, каково оно, Андреас не имел ни малейшего представления, – очень уж умело оно было скрыто. Большая грудь – это, по крайней мере, было заметно. Андреас невольно опустил глаза: больше пригоршни и хорошей формы. Тут он опомнился.

– Все имеет отношение к делу, – отрезал он. – Запомните это, а также то, что мы теперь работаем вместе. Утро вы по-прежнему будете проводить с Джеймсом, но с половины второго до пяти я жду вас у себя. Иногда может понадобиться поработать сверхурочно, но такие случаи мы оговорим отдельно.

– Сверхурочно?

– Ваш бывший босс сказал, что с этим обычно не возникало проблем.

– Мне нужно свободное время, – возразила Элизабет. – Мне иногда хочется прогуляться в деревню или…

– Для этого есть выходные. – Андреас наклонился и одарил ее суровым взглядом. – Я не знаю, зачем вы в действительности приехали, но нельзя не отметить, что вы неплохо устроились – получаете в два раза больше, чем в Лондоне, а работаете вполовину меньше. И конечно, за работу на меня я буду вам платить отдельно.

Он назвал сумму, и Элизабет изумленно распахнула глаза.

– Это невозможно, – пробормотала она.

– Почему же?

– Это… это слишком много.

Он внимательно изучал ее порозовевшее лицо, но она смотрела на него абсолютно открыто.

– Вы считаете, я вам переплачиваю? По-моему, вы с ума сошли.

Почему-то ему даже в голову не пришло, что Элизабет блефует. Он уже устал напоминать себе, что никому нельзя верить. Состояние Джеймса велико, и, хотя сам Андреас на него не претендовал и несколько лет назад добился, чтобы крестный вычеркнул его имя из завещания, он считал своим долгом проследить, чтобы оно не попало не в те руки. И потенциальная обладательница этих самых рук только что отказалась от повышения зарплаты. Была в этом хоть какая-то логика?

– Я бы заботилась о Джеймсе, даже если бы он мне не платил, – сказала Элизабет.

Почти все деньги, которые она получала, она клала на счет в банке, который открыла в один из своих визитов в город. Стремление как можно меньше тратить словно бы уменьшало ее чувство вины за то, что она вообще их берет. Возможно, потом, когда она наконец расскажет ему, кто она такая, она вернет всю сумму.

– В общем, мне не нужны еще деньги. В конце концов, мне даже не на что их потратить, – смущенно закончила Элизабет. – Я же не покупаю дорогую одежду, украшения и все такое…

– Трудно в это поверить. Все женщины любят дорогую одежду и украшения. – Андреас смерил ее оценивающим взглядом. – Ну хорошо, возможно, не все. И это заставляет меня полюбопытствовать: а на что же тогда вы тратите свои деньги? На прошлой работе вам вполне неплохо платили. Вероятно, у вас на счете кругленькая сумма на черный день.

Элизабет не знала, как быть. Ей хотелось выкрикнуть, что состояние ее финансов – не его дело. Но Андреаса подобные заявления никогда не останавливали. Кроме того, он вышел на тропу войны и был полон решимости расколоть ее как орех и найти подтверждение собственным подозрениям – в этом состоянии ее скрытность может только завести его еще больше.

– У меня есть некоторые сбережения, но не слишком много, – ответила она. – Когда мама заболела, она ушла с работы. К ней там относились с большим пониманием, но это была маленькая компания, и они не могли продолжать ей платить. Потом она стала слишком слаба и вообще не могла ничем заниматься, и мы жили только на мою зарплату.

– Разве это не покрывается страховкой? – Андреасу не пришлось слишком уж напрягать воображение, чтобы подумать об этом: если бы не щедрость Джеймса, он сам познакомился бы с общественными службами и со всем, что они могли предложить.

– Мама была очень горда и не хотела ничего просить у государства. Так что наших денег едва хватало на самое необходимое. А когда что-то оставалось, я покупала ей что-нибудь. Она очень любила ходить по магазинам. Она пыталась научить меня следовать моде, но ничего не вышло. Книги мне всегда были интереснее. Я хотела учиться в университете, но в наших обстоятельствах это было невозможно. – «Боже мой, что это я несу?» – Так что, как видите, скопить на черный день не было возможности. – Элизабет не стала говорить о том, что последние деньги ушли на похороны, ей даже пришлось выехать из дома, который они снимали вдвоем с матерью. Впрочем, ей одной он был и не нужен. – Что, как я полагаю, делает меня подозрительной в ваших глазах.

– Чем вы хотели заниматься в университете?

Элизабет опешила.

– Юриспруденцией. Хотя не знаю, хватило бы мне ума, – признала она, и это напомнило Андреасу, что они опять отошли от темы.

– Самокритика снижает продуктивность, – сухо произнес он. – Можно делать то, для чего мы предназначены, или же бесцельно слоняться, стенать и обвинять весь мир в том, что нам недостаточно сил даже просто встать и пойти.

– Я никогда никого не виню в том, что происходит в моей жизни.

– А разве я говорил о вас? Я просто размышляю.

Элизабет очень хотелось сказать, что ему-то легко сидеть здесь, такому идеальному, со своими золотыми часами, и рассуждать о слабостях других людей, но она понимала, что будет выглядеть тем самым неудачником, которых он только что описал. Не стоит и дальше портить с Андреасом отношения.

Он и вправду идеален, с этим сложно спорить. Она исподтишка бросила на Андреаса взгляд. Он холоден и беспощаден, но тем не менее убийственно красив.

Стоило подумать об этом, как в ее теле началась цепная реакция, от которой она испуганно напряглась. Соски набухли, а внизу живота разлилось болезненное тепло, которое моментально распространилось по всем уголкам ее тела, словно взрыв. Она предприняла еще одну попытку отказаться:

– Джеймс, возможно, станет возражать.

Но Андреас подавил хрупкую надежду в зародыше:

– Я уже говорил с ним, и вы, несомненно, будете рады услышать, что он всецело за. Возможно, он беспокоится, что вы слишком много времени тратите впустую, поскольку вам нечем заняться.

Элизабет опустила глаза и обиженно умолкла. Повисла тишина, но тут Андреас встал и направился к двери:

– Время не ждет. Мои люди скоро будут здесь, а вам неплохо освоиться. Следуйте за мной.

Он продолжал говорить на ходу, ожидая от нее моментальной реакции. Это было настоящее собеседование, которого Элизабет до сего момента успешно избегала. Андреас напрямик сообщил, что доступа к конфиденциальной информации у нее не будет, но ей придется максимально быстро войти в курс дела, чтобы начать разбирать сотни электронных писем и отсеивать все ненужное, чтобы ему не пришлось тратить свое драгоценное время на ерунду.

– До этого я работала в маленькой семейной компании, – произнесла Элизабет и чуть не врезалась в Андреаса, который внезапно остановился и повернулся к ней.

– И что? – холодно вопросил он. Ему уже надоели постоянные лирические отступления от темы.

– Я хочу сказать, что вряд ли смогу соответствовать вашим высоким требованиям.

– Вы опять занимаетесь самоуничижением!

– Я просто хочу быть реалистичной.

Но он уже шел дальше, и Элизабет пришлось припустить чуть ли не бегом.

К тому времени, как они добрались до дальнего конца дома, Элизабет была слишком напряжена. Как только они подошли, откуда-то появилась группа людей, и самая обычная комната стала стремительно превращаться в современный офис. Мужчины в спецодежде выносили мебель, работая слаженно и быстро, как муравьи. Андреас негромко отдавал указания человеку в костюме, который следил за установкой розеток, постоянно сверяясь со схемой, испещренной множеством пометок.

Потом Андреас отвел Элизабет в соседнюю комнату, усадил и открыл ноутбук:

– Вы будете получать все письма, которые приходят на три моих рабочих адреса.

Пока компьютер загружался, Элизабет размышляла о том, как она собирается успевать за его темпом.

– Что вам сказал Джеймс? – полушепотом спросила она. Увидев озадаченное выражение его лица, она уточнила: – Он тоже считает, что я слишком много бездельничаю? Обычно, пока он отдыхает, я просматриваю его книгу. Иногда готовлю что-нибудь по старым рецептам из поваренных книг – ему это нравится.

– Какая разница, что он о вас думает? Он же вам платит.

– Для меня это очень важно, – обиженно произнесла Элизабет. – Я же вам говорила, что деньги меня не интересуют.

– Он не считает, что вы бездельничаете. Этого достаточно? Мы можем наконец приступить к работе?

Андреас посмотрел на часы, а потом начал быстро заходить в различные аккаунты, в то время как Элизабет лихорадочно делала заметки в блокноте, отчего у нее заболела рука. Он время от времени интересовался, есть ли у нее вопросы, но у Элизабет возникало ощущение, что он им не обрадуется – скорее уж наоборот. К тому времени, как Андреас наконец счел, что они закончили, и поднялся, чтобы размяться, Элизабет чувствовала себя выжатой как лимон.

– Кстати, должен вас предупредить: я не проявляю снисходительности к людям, которые за мной не успевают, – произнес Андреас.

Элизабет вздохнула, потирая запястье.

– Почему-то меня это совершенно не удивляет. Никогда не встречала настолько нетерпеливого человека. – Она принялась собирать свои записи, которые перед сном заменят ей детективный роман. – Но когда я начинала работать у Джеймса, это в мои обязанности не входило, – твердо заявила она, выдержав его суровый взгляд и не смешавшись. – Так что вам придется сдерживать ваше нетерпение.

– Сдерживать мое нетерпение?

– Именно.

И этим выражением лица он ее не запугает! Андреас, конечно, хочет втоптать ее в грязь, но она не позволит ему разрушить прекрасные минуты, проведенные с отцом! Возможно, коварный план заключался в том, чтобы сделать ее жизнь здесь невыносимой и таким образом заставить уйти. Но это не пройдет!

– Я буду работать на вас, – продолжала Элизабет, – но только во время послеобеденного отдыха Джеймса. Утром – ни за какие коврижки. Меня не беспокоит, что вы хотите, чтобы ваши дела шли со скоростью света, и я не буду горбатиться сверхурочно только потому, что вы трудоголик и не знаете, когда следует остановиться. Мой рабочий день окончен – я выключаю компьютер и ухожу, даже не договорив.

– Потрясающе ответственный подход к работе, – иронично произнес Джеймс, но на деле он был несколько обескуражен этим взрывом.

– Я весьма ответственна в вопросах, которые касаются Джеймса, и вы это увидите – если откажетесь от идеи выжать из меня максимальную выгоду.

Зря она разгорячилась. Эти слова зародили в его голове нежелательные для нее мысли.

– Я так и знал, что вы – не просто серая мышка.

– Я просто пытаюсь защищаться.

– Уверен, бедняга Джеймс даже не подозревает, кто на самом деле командует. Наверняка он даже не замечает, что делает все так, как вы хотите.