Журналистское расследование

В феврале 1994 года Холодов публикует статью «Генеральская трагедия», посвященную предстоящему выводу войск из Восточной Европы. Среди прочего в ней он рассказывает о том, что главнокомандующий Западной группы войск (ЗГВ)[112] генерал-полковник Матвей Бурлаков на свадьбе сына министра обороны Грачева вручил молодым ключи от нового «мерседеса», а также о спешном создании новых должностей для высокопоставленных военных и резком увеличении численности генералов в российской армии. Вскоре он берет интервью у одного из ведущих военных юристов Григория Носова, который утверждает: «Очень много нарушений в высших военных эшелонах связаны с незаконной коммерческой деятельностью». После этого критические материалы о вооруженных силах за подписью Дмитрия Холодова (коллеги утверждают, что он практически никогда не пользовался псевдонимом) начинают появляться практически каждую неделю. Журналист пишет о махинациях с дачными участками, выделенными для военнослужащих, о том, как чиновники Минобороны старательно имитируют проведение военной реформы, а сам министр сообщает президенту недостоверную информацию о состоянии армии, о противостоянии журналистов «МК» и сотрудников министерской пресс-службы.

Наконец, за несколько месяцев до гибели, Дмитрий Холодов занялся расследованием фактов продажи партии оружия командованием ЗГВ третьим странам. Тема интересовала не только журналиста. В 1993 году Контрольное управление при Президенте России подготовило доклад о коррупции в высших эшелонах власти. Предполагалось, что среди чиновников, названных в докладе, были и некоторые генералы из ЗГВ. Доклад был засекреченным, руководителя Контрольного управления Юрия Болдырева вскоре уволили, а специально назначенная для расследования коррупции в ЗГВ комиссия вскоре объявила, что ничего криминального не обнаружила.

Однако Холодов 14 мая 1994 в заметке «10 тысяч „макаровых“ покинуло Родину» сообщает о задержании немецкой полицией в январе того же года военнослужащего ЗГВ подполковника Анатолия Голубева и нескольких сопровождавших его лиц вместе с грузом – по документам состоявшим из спортивного оружия, а на самом деле – из боевых пистолетов. Заодно сообщается, что подполковник уже попадал в поле зрения правоохранительных органов за коммерческие махинации. Полтора месяца спустя выходит статья «И служба там покажется медом», в первом же абзаце которой говорится: «Наша российская армия действительно скатывается в мир организованной преступности. Хорошо организованная, со своей строгой иерархией мафиозная структура приходит к нам с Запада…» Подтверждая ниже свой вывод многочисленными примерами коррупции в ЗГВ, Холодов упоминает и о журналисте из «Московских новостей» Александре Жилине, который опубликовал статью о конкретных преступлениях, совершенных в ЗГВ, в том числе подпольной торговле бронетехникой, боевыми самолетами, синтетическими наркотиками, изготовленными в военно-медицинских учреждениях, и о причастности к этому Министерства обороны России. После выхода статьи Жилин, как сообщил Дмитрий Холодов, был вынужден «уйти в подполье», так как в его адрес поступали многочисленные угрозы, а Государственная дума отказалась рассматривать обнародованные им факты.

Параллельно с работой над темой «коррупция в ЗГВ», Холодов активно интересовался подготовкой спецназа Главного разведывательного управления (ГРУ), армейской разведки. Он неоднократно посещал бригаду специального назначения Московского военного округа, расквартированную в городке Чучково Рязанской области и весной-летом 1994 года опубликовал сразу три больших материала о спецназе ГРУ. Статьи о практически закрытой для прессы бригаде были весьма комплиментарны, военный обозреватель «Комсомольской правды» Виктор Баранец позднее скажет об этом: «Решил, Димку просто таким образом купили. Ведь была же у нас в МО целая группа прикормленных журналистов, им оказывались знаки повышенного внимания, а они всегда писали именно то, что хотелось министру и его окружению».[113] О том, как именно был получен доступ в расположение бригады, корреспондент «МК» рассказать наотрез отказался. Однако уже после рокового взрыва коллеги припомнили, что за несколько дней до 17 октября 1994-го Холодов как-то сказал: «В Чучкове готовят наемников и профессиональных убийц криминальные структуры СНГ по четко отработанной схеме».[114] Собранная впоследствии информация позволила сделать вывод, что журналист действительно вел расследование подготовки по заказу криминальных структур наемников в чучковской бригаде.

Однако громкого материала на эту тему Холодов подготовить уже не успел.

Буквально через день после убийства информационное агентство «Интерфакс» распространило слова анонимного источника из следственных органов Министерства внутренних дел. Согласно его мнению, Холодов «залез в такие дебри, что удивительно, как он дожил до середины октября»[115]. Что именно имел в виду неназванный источник, остается только гадать. В качестве причин убийства Холодова, кроме считавшихся основными успехов в расследовании коррупции в ЗГВ и «чучковской версии», рассматривались и несколько других направлений работы журналиста. В частности, его возможная осведомленность насчет тайной продажи оружия в Чечню и тайного экспорта российских вооружений. Однако истинная причина его убийства, как, впрочем, и заказчик этого преступления, до сих пор остаются не установленными. «Про свои журналистские дела Дима говорил очень редко»[116], – отметит потом чудом не погибшая вместе с Холодовым Екатерина Деева.

Рубрика «Караул», которую Дмитрий Холодов вел на страницах «МК», по-прежнему выходит на страницах газеты. Сегодня к ее названию добавлены три слова: «Страница Дмитрия Холодова».

* * *

Военными расследованиями сегодня занимаются еще несколько российских журналистов. Прежде всего, это уже упоминавшийся полковник Виктор Баранец, военный обозреватель газеты «Комсомольская правда». Он – кадровый военный, служивший в Вооруженных силах с 1965 года, в том числе более десяти лет в центральном аппарате Министерства обороны и Генштаба. Занимал должности советника начальника Генштаба, старшего офицера группы референтов министра, руководителя информационно-аналитического отдела, начальника пресс-службы и пресс-секретаря министра обороны России, участник афганской войны.

Был уволен из армии сразу после публикации глав своей первой книги «Ельцин и его генералы» в газете «Совершенно секретно».

Опубликовал еще две книги: «Потерянная армия» и «Генштаб без тайн», в которой обнародовал ряд сенсационных сведений. В частности, о том, что когда в Генеральном штабе задержка с выплатой денежного содержания достигла четырех месяцев, то некоторые офицеры хотели взять президента Ельцина в заложники (благодаря своевременно принятым контрразведкой мерам, эта акция была сорвана).

Виктор Баранец писал о подготовке в СССР боевых дельфинов, о легкости, с которой в России подчас можно приобрести совершенно секретную информацию (статья «Продам недорого военные секреты», июль 2000 года), занимался расследованием обстоятельств гибели президента Чечни Джохара Дудаева и встречался с одним из участников операции по его ликвидации. Источник Баранца утверждал, что в ликвидации Дудаева принимали участие чеченцы. По словам журналиста, чеченская сторона предложила два миллиона долларов за устранение Дудаева: «Долго торговались, сошлись на одном миллионе». Впоследствии эту информацию воспроизводили многие ведущие СМИ.

Больше года Виктор Баранец занимался расследованием причин гибели атомной подводной лодки «Курск», итогом которого стала серия интервью и статей («Тайна „Курска“ раскрыта, но об этом не говорят россиянам», ноябрь 2001 года, «Тайна „Курска“: последняя точка?», май 2002 года).

Другой военный журналист с армейским прошлым – Вячеслав Измайлов, обозреватель «Новой газеты». Кадровый офицер, последнее воинское звание – майор.

В июле 1996 года, когда генерал Владимир Шаманов исполнял в Чечне обязанности командующего группировкой Министерства обороны, в Чечне было перемирие. Однако 3 июля солдаты Шаманова захватили селения Гехи и Махкеты. Телепрограмма «Взгляд» с помощью офицера управления 205 мотострелковой дивизии журналиста Вячеслава Измайлова отсняла материал о разрушенных в Гехи школе, мечети, жилых домах, убитых мирных жителях. Как рассказывал позднее сам Измайлов, Шаманов вызвал его к себе и «…в присутствии трех своих заместителей сказал: „Я тебя посажу в яму и закопаю“». В ответ Измайлов нагрубил своему генералу: «Вы так бездарно воюете, что я скорее три раза обегу Грозный, чем вы это сделаете». В тот же день военного журналиста пригласил к себе один из заместителей Шаманова полковник Владимир Сидоренко и предупредил его, что «…разведчикам дано распоряжение о твоей ликвидации». Военный журналист воспринял предостережение полковника Сидоренко серьезно, сумел выяснить дополнительные подробности о распоряжении Шаманова насчет него, но остался в Чечне до конца первой войны. По его словам, один из офицеров, которому непосредственно был отдан невыполненный приказ о ликвидации, «живет в Москве, на Рублевском шоссе».[117]

В течение последних лет Вячеслав Измайлов занимался вызволением из чеченского плена российских солдат. В декабре 2000 года он стал лауреатом премии «Лучшие перья России» и первым лауреатом премии имени Артема Боровика. В те же дни на вечере ветеранов чеченской войны (встречи проводит ежегодно фонд Сергея Говорухина) журналисту от имени министра обороны вручили медаль «За боевое содружество» и подарили бронежилет.

Другой военный журналист – капитан 2-го ранга Григорий Пасько (род. в 1962 году) приобрел широкую известность благодаря выдвинутому против него обвинению в шпионаже и государственной измене. До этого карьера Пасько развивалась достаточно стандартно: по окончании факультета журналистики Львовского высшего военно-политического училища в 1983-м был направлен на Тихоокеанский флот, где служил сначала корреспондентом, потом начальником отдела флотской газеты «Боевая вахта». Впрочем, типичным журналистом в погонах, строчащим стандартные материалы о «ратных буднях», Пасько не был уже с начала девяностых. За его подписью начали появляться статьи, содержание и тон которых едва ли могли понравиться флотскому начальству. Такой, например, была публикация «Кое-что о наших секретах. Почему Владивосток – закрытый город» (12 июня 1991 года), в которой он раскритиковал существующую систему государственной тайны.

Кроме того, Пасько начинает публиковать свои материалы, отвергнутые редакцией «Боевой вахты», в других газетах. И в гражданской среде с таким поведением журналиста смирится далеко не каждый главный редактор. В мае 1992 года газета «Тихий океан» печатает статью «Сутки в огне. По следам одной катастрофы» – расследование обстоятельств пожара на большом противолодочном корабле «Адмирал Захаров». По словам самого Пасько, до публикации статья два месяца пролежала в «Боевой вахте».

Справедливости ради следует отметить, что родное издание отвергало далеко не все разоблачительные материалы журналиста. Так, несколько статей о сбросе радиоактивных отходов в Тихий океан увидели свет и на полосах флотской газеты.

Осведомленность журналиста об экологических нарушениях, которые, предположительно, совершаются на Тихоокеанском флоте, привлекла к нему внимание за рубежом. Параллельно с российскими СМИ Пасько начал сотрудничать и с журналистами из Японии. И в ноябре 1997-го, после публикаций на экологические темы в японской печати и создания фильмов для японского телевидения, журналист был арестован по обвинению в шпионаже.

Расследование дела заняло почти два года, в июле 1999 года военный суд признал Григория Пасько невиновным, одновременно осудив на три года «за злоупотребление служебным положением». Впрочем, журналист был освобожден по амнистии прямо в зале суда и вернулся к исполнению служебных обязанностей.

Однако дело на этом не закончилось. В ноябре 2000 года Военная коллегия Верховного суда по протесту Главной военной прокуратуры отменила приговор как слишком мягкий и направила дело на дополнительное расследование.

По мнению сотрудников Главной военной прокуратуры, Пасько по поручению японских организаций собирал информацию о Тихоокеанском флоте, оборонной промышленности и социальной обстановке в Приморском крае и передавал японским СМИ информацию об утилизации радиоактивных отходов и отработанном ядерном топливе, а также сведения о подводных лодках, где происходили ядерные аварии.

Специалисты Минатома и Минобороны, проведя экспертное исследование документов, которые, согласно материалам следствия, Григорий Пасько передал японским журналистам (для исследования были представлены документы, касающиеся утилизации отходов, списанных атомных подлодок и ракетно-артиллерийского вооружения, а также рукописные сведения об отправке эшелона с отработанным ядерным топливом), пришли к выводу, что 6 из 10 изученных пунктов являются секретными. В первом судебном заседании секретными признавались все 10 пунктов.[118]

Защита выразила несогласие с выводами по некоторым пунктам, в частности с тем, что секретной была признана схема одной из воинских частей, некоторые детали которой, по его собственному признанию, чертил Григорий Пасько. Командование части и Тихоокеанского флота утверждало, что данная схема неточна. Помимо этого, защита предоставила суду открытые источники, где публиковалась точная схема данной части.

Кроме того, адвокаты Григория Пасько настаивали, что документы, на основании которых предъявлены обвинения, были подброшены. По их словам, это доказывало, в частности, то, что во время обыска у Григория Пасько было обнаружено одно количество документов (117 предметов на 1762 листах), а при осмотре на следующий день упоминалось другое («осмотрено 319 предметов на 2027 листах»). Кроме того, в протоколе осмотра материалов, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, следователь упоминал рукописные записи Григория Пасько на военном совете, тогда как, по материалам следствия, этот документ был изъят уже после возбуждения уголовного дела.[119]

25 декабря 2001 года суд Тихоокеанского флота вынес приговор по делу Григория Пасько. Журналиста признали виновным в государственной измене в форме шпионажа и назначили наказание в виде лишения свободы сроком четыре года с отбыванием в колонии строгого режима. При этом было учтено, что Пасько уже отбыл в предварительном заключении 18 месяцев. Кроме того, согласно приговору, военный журналист был лишен звания капитана второго ранга, а также приговорен к взысканию судебных издержек – 18 тысяч рублей. Обвинение настаивало на более строгом наказании – девяти годах лишения свободы. Однако из пяти пунктов обвинения в приговор вошел только один. Журналист был признан виновным в сборе секретной информации с целью передачи сотруднику японской газеты «Асахи Сембун» Анако Тодаши. Сам Пасько отказался признать себя виновным и заявил, что ему так и не предъявили конкретных доказательств. Защита, в свою очередь, сообщила о намерении подать кассационную жалобу уже на следующий день, 26 декабря, и добиться отмены приговора. За время, прошедшее с начала «дела Пасько», журналист уже успел опубликовать воспоминания о своем пребывании в тюрьме, стал членом Международной федерации журналистов, Русского ПЕН-Центра, лауреатом премии «Золотая Ника», «Свобода слова» (США), был удостоен Пушкинской премии А. Тепфера.

* * *

Завершая исторический обзор, еще раз хотим обратить внимание на то, сколь различны были условия развития жанра журналистского расследования на Западе и в России. Отсутствие традиций свободы слова в нашей стране не позволяло жанру нормально развиваться, поэтому журналистское расследование было и остается уделом одиночек, чья незаурядность, литературный талант, активная жизненная позиция требовали поиска новых форм в журналистике. В то же время журналистское расследование на Западе, «произрастая» в благоприятной среде, опираясь на поддержку общества, давно уже стало неотъемлемой частью социальных и литературных процессов.

Мы уже говорили, что прямое копирование западного опыта, этических норм без радикальной их адаптации к российским традициям журналистики невозможно. Методика журналистского расследования, которую мы предложим вашему вниманию в следующей главе, на три четверти – результат нашего собственного опыта и, по сути дела, одна из первых в отечественной литературе попыток сформулировать основные этапы и важнейшие особенности работы журналиста-расследователя в России.

Глава 2

Методика проведения журналистского расследования

Одним из важнейших качеств, необходимых для журналиста-расследователя, является способность разглядеть за скучным, на первый взгляд, сюжетом, общественно значимые факты. Иначе говоря, журналист должен быть хорошим наблюдателем и уметь внимательно относиться к деталям, казалось бы – к незначительным фактам. Наблюдательность позволит сформулировать задачу. Алгоритм ее решения – и есть методика журналистского расследования. Методикой мы считаем набор процедур и действий, которые необходимо соблюсти, чтобы найти ответы на вопросы.

В значительной мере журналистское расследование сродни расследованию правоохранительных органов. Разница, по большому счету, в целеполагании: опера и следователи ловят и изобличают злодея, а задача журналиста – показать и раскрыть проблему. У правоохранителей больше процедур и возможностей, но и возможности журналиста для сбора информации весьма обширны. Порой на соблюдение процедур уходят месяцы, причем результат этого поиска отнюдь не предопределен. Не секрет, что журналистское расследование – весьма трудоемкий метод. Но именно действия, предпринятые журналистом, отличают настоящее расследование от эрзацев, заполнивших СМИ под маркой «журналистское расследование».

Об алгоритме поиска – чуть ниже. Пока же еще несколько слов о том, что нам предстоит искать.

В самом начале этого учебника мы дали классическое определение журналистского расследования, которое сформулировал бывший заместитель редактора-распорядителя газеты «Ньюсдэй» Роберт Грин сразу после уотергейтского скандала. Повторим его еще раз: журналистское расследование – это «материал, основанный, как правило, на собственной работе и инициативе, на важную тему, которую отдельные лица и организации хотели бы оставить в тайне». Коллега Грин использовал три составляющих, отличающих расследование, проведенное журналистом: собственная работа и инициатива, важность темы и ее закрытость.

Не стоит объяснять, что публикация расшифровки телефонных переговоров на очень важную и закрытую тему не является расследованием. А как оценить следующую ситуацию: участник корпоративного конфликта сообщает журналисту интересные детали и подталкивает к проведению расследования. Или, допустим, расследователь получил редакционное задание. Выходит, что инициатива не принадлежит журналисту, а большинство экономических расследований основано как раз на таком «сливе».

На конференции журналистов-расследователей, состоявшейся в апреле 2001 года, мы дали свое определение:

«Под журналистским расследованием мы понимаем процесс и результат предпринятого журналистом – самостоятельно или по заданию редакции – исследования замалчиваемых, скрываемых от общества фактов для дальнейшего их обнародования в средствах массовой информации».

Внимательный читатель без труда уловит разницу.

Разница в «американском» и доморощенном подходе в нюансе: они говорят про собственную инициативу журналиста как необходимый критерий чистоты жанра; мы – допускаем редакционное задание в качестве посыла деятельности расследователя. Смысл в том, что понятие «собственная инициатива» накладывает очень строгие рамки, не выйти за пределы которых практически невозможно.

Толчком к расследованию часто служит информация, предоставленная вашим конфиденциальным источником или случайным информатором. Обычная история: в редакцию приходит посетитель и предлагает тему для расследования. Назовем это «визитом инициатора». Кстати говоря, инициатором может быть не незнакомый человек, а ваш постоянный источник, с которым вы давно имеете тесный контакт.

Возможно, инициатор добивается восстановления справедливости, а может быть, представляет конкурирующую группу, пытающуюся использовать СМИ для расправы с соперниками. Своевременно определить, что движет информатором, – значит не стать объектом манипуляции. Вот лишь один эпизод из нашей практики. Руководитель крупной коммерческой структуры, пришедший в редакцию, просил найти управу на другую фирму, которая якобы занимается криминальным бизнесом. Элементарная проверка показала, что бизнесмен пытается руками журналистов свести счеты с конкурентами, оказавшимися не лучше, но и не хуже самого заявителя.

Впрочем, даже если вы поняли, что информатором движет желание расправиться с соперником, это вовсе не повод для того, чтобы оставить полученные сведения без внимания. Надо признать, что подавляющее число расследований в области экономики (или попыток таковых), появляющихся в СМИ, имели в своей основе так называемый «слив». От добросовестности журналиста зависит, как он распорядится полученной информацией, – опубликует без элементарной проверки или попробует разобраться в ситуации.

Если буквально следовать американской модели, получается, что журналист, к которому пришел «инициатор», уже не может вести расследование на предложенную тему, так как инициатива первоначально принадлежит стороннему лицу. Именно поэтому мы ввели формулировку «по заданию редакции».

На самом деле в нашей работе определяющими являются вовсе не мотивы, которыми руководствуются при общении с нами наши источники информации, а объективность информации и результат, который мы можем предложить читателю.

Читатель и общество имеют право знать. Вот, пожалуй, основной мотив, которым должен руководствоваться расследователь.

Мы также сочли необходимым добавить в определение обязательное условие обнародования результатов расследования в СМИ, потому что в конце прошлого – начале нынешнего века некоторые коллеги эксплуатировали метод для сбора информации «под заказчика». Подобная деятельность может называться как угодно, но только не журналистским расследованием.

Еще несколько слов о наблюдательности и важности темы. «Уотергейт» не случается в жизни каждого журналиста. На всех не хватит. Притом что со времен знаменитого вашингтонского скандала не уступающих ему по драматургии историй было в достатке, а уж новейшая история России просто изобилует своими «уотергейтами». Приходится признать, что для успеха расследования имеют значение не только факты, оказавшиеся у журналиста, но и готовность, желание и потребность общества и власти реагировать на материалы СМИ. Отметим, что зачастую для читателя оказываются более значимы не сногсшибательные разоблачения нечистых на руку глав государств, а «ЧП районного масштаба», гораздо острее затрагивающие интересы обывателя. Именно за такие местные «уотергейты» американские журналисты получают престижные Пулитцеровские премии, однако найти и отработать подобные темы совсем не так просто, как может показаться на первый взгляд.

Вот лишь один пример. На его основе аналогичное расследование может быть реализовано практически в каждом регионе России, потому что так устроен бизнес, о котором пойдет речь. Несколько месяцев сотрудники службы расследований АЖУРа изучали работу мусорных свалок в Ленинградской области. Скажете, неинтересно, не тема для расследования? Свалки – ерунда, по сравнению с продажными чиновниками, политиками и злоупотреблениями власть имущих?

Суть проблемы заключается в большом количестве несанкционированных мест для складирования отходов, а также в том, что деньги за этот весьма прибыльный бизнес минуют бюджет. Причем деньги солидные. По нашим приблизительным подсчетам лишь одна такая свалка приносит около 1,5 миллиона долларов в год. А если только в одном районе их больше десяти? При этом фактически никаких затрат – разве что шлагбаум на дороге да будка «администрации». Побочные расходы в виде взяток – относятся к естественным издержкам производства.

Наши сотрудники днями дежурили на дорогах, ведущих к свалкам, чтобы замерить грузопоток, представляясь коммерсантами, сами пристраивали мусор, чтобы получить реквизиты фирм, работающих на рынке, под залегендированным предлогом разговаривали с сотрудниками.

Важна ли эта тема? Очевидно, да, так как прямо или косвенно задевает интересы достаточно большого числа граждан. Есть ли в этой теме скрытые факты, в обнародовании которых не заинтересованы бизнесмены и, возможно, покровительствующие им чиновники? Очевидно, да. «Для хозяев этих свалок нет ничего неприятнее появления журналиста, – говорит наш коллега. – Они со всеми договорились и думали, что решили все вопросы, а тут появляется некто, с которым непонятно как иметь дело». Значит, предмет расследования налицо.

Тем не менее публиковать пресловутые распечатки телефонных переговоров, безусловно, легче или даже престижнее, чем исследовать свалки, буквально копаясь в грязи. Да и трудозатраты несопоставимы. Придется поездить по объектам, поговорить с десятками людей, найти источники информации и, вдобавок, посидеть несколько часов у дороги, чтобы замерить поток грузовиков с мусором. Надо честно признать, что журналисты такой работы не любят. Отсюда – отсутствие деталей и фактов, без которых невозможно настоящее расследование.

Настоящее журналистское расследование как метод выявления и сбора информации тем и отличается от подделок, что проходит несколько обязательных этапов. Можете не сомневаться, вдумчивый читатель должным образом оценит добросовестность автора.

Итак, рассмотрим основные элементы методики проведения журналистских расследований.

2.1. Выбор темы расследования

Любое расследование, как и практически любой журналистский материал, начинается с информационного повода. Какая информация может послужить толчком к расследованию? Это могут быть как события, факты и явления, лежащие на поверхности, так и конфиденциальные сведения, неизвестные общественности. Порой поводом для изысканий становится заурядный на первый взгляд эпизод, и единственный совет, который еще раз можно дать на этот счет, – будьте внимательны к мелочам.

Итак, началом расследования могут стать:

– события;

– происшествия;

– открытые источники информации (как материалы СМИ, так и Интернет);

– документы (как открытые, допустим распоряжения и постановления властных органов, так и частично открытые, и конфиденциальные, от документации коммерческих структур – до ведомственной документации служебного характера);

– заявления официальных лиц, в том числе пресс-релизы госорганов или частных организаций;

– слухи;

– сообщения, полученные от вашего источника информации или «инициатора»;

– ваши собственные наблюдения, предположения и умозаключения.

Следите за событиями и происшествиями

Как известно, событие – это заранее запланированное мероприятие, о котором уважающие себя издания всегда знают наперед; происшествия – незапланированные события, о которых журналисты узнают либо с помощью собственных источников информации, либо по случайности оказавшись лично в эпицентре событий.

При выборе темы расследования заслуживают внимания любые резонансные события и происшествия, информация о которых поступает в редакцию самотеком – через собственных корреспондентов или информационные агентства. Такими плановыми или чрезвычайными событиями могут быть сделка в бизнесе, техногенная катастрофа, криминальные эпизоды, кадровые перемены в органах власти. Сюда же можно отнести, например, собрания акционеров, конфликты, возникшие на предприятиях между руководством и коллективом или между собственниками. Судебные заседания и решения также могут стать поводом для расследований.

Например, появление нового высокопоставленного чиновника заставляет внимательно присмотреться к его биографии и попробовать ответить на вопрос, чьи интересы представляет данный персонаж. Так, за увольнением начальника одной из крупнейших в России Балтийской таможни еще в ноябре 2002 года, на первый взгляд, стояли вполне обоснованные и понятные претензии к чиновнику со стороны руководства, связанные с задержаниями на одном из таможенных постов крупных партий контрабандных грузов (незадолго до этого пропущенных таможенниками). Наше журналистское расследование привело к совсем другому выводу. Появились основания полагать, что эти события – одно из проявлений борьбы влиятельных персон на уровне первых лиц правительства за контроль над грузопотоками.

За самыми заурядными мероприятиями зачастую нас ждут неожиданные открытия. Так, еще осенью 2002 года мы обратили внимание на митинг, состоявшийся в Петербурге у офиса крупной лесопромышленной корпорации, в котором принимали участие под экологическими лозунгами школьники и самозванцы, представлявшиеся сотрудниками «Гринпис». Время от времени школьники вскидывали руки в характерном приветствии и скандировали «Слава России!». Кроме того, просматривая кадры телехроники с этого события, мы увидели в толпе одного из лидеров радикальной националистической организации.

Итак, при чем здесь школьники? Стали разбираться. Выяснилось, что приглашение на экологический митинг поступило в школы от пресс-службы крупнейшей в Петербурге экономической структуры (сегодня этот банк уже прекратил свое существование). Учителя, не разбираясь, послали детей на мероприятие, искренне считая, что приобщают детей к экологическому движению. Тогда при чем здесь националисты?

Поначалу у нас родилось предположение о связях радикалов и заказчиков митинга – конкурентов корпорации… Но, чем дальше мы занимались расследованием, тем четче стала прослеживаться связь между этим банком и националистической группировкой, которая, как оказалась, длительное время была на подряде у этого финансового института, принимая участие в различных пиар-акциях: в избирательных кампаниях, в атаках на конкурентов.

Продолжая дальше раскапывать эту тему, расследователи АЖУРа установили личные контакты в этой националистической среде. Как и в любой человеческой среде, там оказались и склоки, и конфликты, нашлись и разговорчивые люди, готовые поделиться информацией… И через какое-то время в АЖУРе уже огромное количество редакционных столов было завалено важной информацией: фотографиями лидеров группировок, «адресами-явками», специальной литературой. И на тот момент журналисты об их деятельности знали уже больше, чем правоохранительные органы или чиновники, которые, по большому счету, и должны ими заниматься.

В результате многочисленные контакты журналистов в этой среде привели к аресту так называемой «банды Боровикова». Потому что среди новых «информаторов» журналистов оказались двое, которые и рассказали о том, как готовились и осуществлялись некоторые нашумевшие убийства в Санкт-Петербурге.

На время подготовки этого издания суд продолжается. А, напомним, журналистское расследование началось с того, что один журналист очень удивился, увидев на скромном экологическом митинге и школьников, и лидера радикальной националистической группировки.

…А вот другая история. Несколько лет назад в Москве задержали машину, в которой обнаружили бомбу. За рулем «Жигулей» был бывший офицер-подводник. Что уж там с ним в милиции делали – неизвестно, только подводник этот в отделении милиции и умер. Все журналисты, естественно, ухватились именно за этот факт. А в Агентстве журналистских расследований стали копать дальше, встретились с его женой, бывшими сослуживцами, проверили его по различным базам. И через некоторое время вышли на так называемую кингисеппскую группировку, к которой он принадлежал. Эта группировка в числе прочего занималась заказными убийствами. То есть не был он простым подводником. Мало того, эта история имеет косвенное отношение к делу бывшего сенатора Изместьева, который сейчас находится под судом… То есть «дело о подводнике» – это фрагмент огромной истории, связанной с войной двух преступных группировок из Ленинградской области.

Читайте прессу

Хорошим поводом для выбора темы расследования может быть информация, опубликованная в других СМИ. Например, заметка о лопнувшем агентстве недвижимости, туристической фирме или об изменениях в составе акционеров крупной компании; иначе говоря, информация, опубликованная в открытых источниках. Очень часто наши коллеги улавливают лишь крупицу информации, не видя, что за этим стоит нечто большее.

Возможность использования для журналистского расследования такого рода информации в качестве отправной точки, в общем-то, зависит от способности журналиста увидеть интригу, скрытую за сухими строчками сообщения.

Вот простейший пример. В конце марта 2010 года все официальные источники информации бравурно сообщили об открытии в Северной столице межконтинентальной контейнерной линии «Санкт-Петербург – Эквадор» (ради чего в Питер приезжал даже премьер-министр России). Очень многие журналисты просто обнародовали эту информацию как об одном из свершившихся событий. А что должен был сделать настоящий думающий журналист? Как минимум, задаться вопросом: а зачем России столько бананов? Ведь каждую неделю по морю в Петербург теперь будет приходить этот контейнеровоз с неслыханным по объему грузом экзотических фруктов. При этом известно (и это – открытая информация), что рынок поставщиков заокеанских фруктов у нас давно сформирован: на нем работает, по большому счету, всего три крупных перевозчика, и у каждого есть зафрахтованный флот (потому что фрукты возят морем, а не воздушным флотом). Тогда что это – должен озадачиться вопросом журналист. Конкурентная борьба? Централизация рынка? А может, желание взять под контроль… весь рынок кокаина? Ведь известно же, что большая часть этого наркотика идет в Россию из Латинской Америки кораблями. В частности – фруктовозами, где контрабанду легче спрятать.

Еще раз подчеркнем: очень важно видеть интригу даже за сухими строчками информации. Например, в сообщении о смене состава директоров крупной компании. И тут могут пригодиться хорошо систематизированные архивы, о которых пойдет речь в следующих главах нашей книги.

Нелишне уделять особое внимание рекламным статьям и частным объявлениям в СМИ. Различные мошеннические компании – от всевозможных пирамидальных структур до фирм-однодневок, от мошенников на рынке труда до мошенников фармацевтов – часто ведут весьма активную рекламную кампанию. Как правило, предложение гарантированного заработка или трудоустройства за рубежом или исцеления от всевозможных болячек – безусловный повод, из которого может вырасти настоящее расследование.

К интересным результатам привело журналистское расследование, проведенное сотрудниками АЖУРа на основании опубликованного в одной из газет объявления о предстоящем выступлении руководителя «Международного университета восточной медицины» и НИИ традиционной народной медицины и музыкальной терапии Рушеля Блаво. Попробовав наудачу установить личность «французского» целителя, мы выяснили, что он имеет петербургские корни и прелюбопытную биографию, в которой уникальные экстрасенсорные способности Рушеля Эфраимовича играют отнюдь не первую роль. Получились две интересные публикации, отправной точкой для которых стало обычное рекламное объявление, вовремя увиденное и грамотно использованное сотрудником отдела расследований АЖУРа, специализирующимся на журналистских расследованиях в области паранормальных явлений.

Бывают и более экзотические примеры. Так, в Петербурге заказчик нашел киллера через раздел о найме на работу в одной из газет, где молодой человек дал объявление, что он «согласен на любую работу».

Читайте объявления. Там может быть скрыта важная тема для вашего расследования.

Изучайте сайты госслужб

Сравнительно недавний канал получения информации – это сайты органов власти. Причем канал этот постоянно расширяется, поэтому и возможностей для работы, для маневра у журналистов становится все больше. Тем более что и президент страны настаивает на том, чтобы в правительствах регионов широко и активно пользовались интернет-ресурсами.

Например, нынче все государственные закупки проходят исключительно через интернет-площадки. Информация о них должна в обязательном порядке вывешиваться в Интернете. Причем касается это не только Санкт-Петербурга, но и регионов страны. Мало того: в ближайшее время даже все муниципальные закупки будут проходить через 4 электронные площадки страны.

Так вот: эти сайты – важный источник информации для журналистов-расследователей. Поэтому репортеры АЖУРа давно взяли за правило каждый день заходить на эти сайты и отлавливать любопытную информацию.

Так, например, накануне 2010 года на сайте администрации Сахалинской области был зафиксирован новогодний заказ для праздничной вечеринки самой администрации… на ансамбль бурундийских барабанщиков. И таких «бурундийских барабанщиков» журналисты могут найти на этих сайтах немало. Это и покупка норковых шапок для обитателей дома умалишенных (каждая, между прочим, по 15 тысяч рублей). И подарочные шампуры для городской администрации по 2 тысячи рублей за штуку. И панировочные сухари (по сути – хлебная крошка) для ресторана администрации – по 2 тысячи рублей за килограмм…

В общем, надо только не лениться и внимательно изучать эти сайты.

Заглядывайте в социальные сети

Самыми популярными у жителей Интернета в последние годы стали социальные сети – «Вконтакте», «Одноклассники», «Мой Мир». На начало ноября 2009 года на них было зарегистрировано более 50 миллионов пользователей (с учетом того, что одни и те же люди зарегистрированы на двух-трех ресурсах одновременно). Опросы показывают, что среди ежедневных посетителей этих порталов женщин чуть больше, чем мужчин: 63 процента против 49. Также среди тех, кто «сидит» на этих сайтах ежедневно, очень много молодых людей от 18 до 24 лет (68 процентов). И, скорее всего, это – не предел. Весьма вероятно, что включившаяся в мировое интернет-состязание Россия скоро догонит весь остальной мир, где обитателями социальных сетей являются две трети от 1,1 миллиарда всех пользователей Интернета.