Помоги проекту - поделись книгой:
– Да погоди ты, – остановил его Маг Света, – А что тебе мешает сделать то же самое?
– Как? – изумился Мазор. – Мужиков? Научить их бою? Чтобы они потом это оружие против нас и повернули?
– А почему твои воины отдали тебе свои жизни, а не ударили в спину? – пожал я плечами.
Паладины нахмурились.
– Кажется, я понял, о чём ты говорил, Вестник Смерти, – тёр подбородок маг. – А ведь и верно – людей у нас много. Но мы их просто не видим. Это же мужики! И когда нас зажмут со всех сторон и войско уже ляжет в воротах, Настоятель раздаст оружие мужикам. Но научить их будет уже некому, да и не успеть их уже научить! Понял, друже?
– А вот и Светило! – допив вино, я со стуком поставил пустой кубок и встал, склонив голову. – Благодарю за гостеприимство, за угощение, за драку отдельная благодарность. За Освящение, Причащение, Очищение отдельная благодарность тебе, Молот Света. Но пора и честь знать.
– Куда путь держишь, уважаемый? – спросил Мазор, когда мы раскланялись.
– Ну, лето же закончилось. Пора бы и на юга, вслед за теплом, – усмехнулся я. – Вдруг там кому-то грустно?
Поднимаю руку. На каменной стене башни появляется отпечаток «Весёлого Роджера» – смеющийся череп над перекрещенными серпом и молотом. Будет вам и мой символ в вашем «красном уголке», вместо герба несуществующей страны. Хотя… Я-то жив! Значит, жив и Союз! Нерушимый. М-да!
– Бывайте, Воины Света! Провожать меня не надо, не заблужусь, чай! Главное помните, что рассвет неизбежен! Но нам всем надо очень постараться дожить до скончания мрака!
И вешаю на себя сразу обе прозрачности. Прыгая с места через стену. Заметил, что и маг, и Мазор проводили меня, невидимого, глазами. От меня теперь так фонит Триединым, что они даже через прозрачности чуют родную для них стихию.
Глава 6
Бегу. Настолько быстро, насколько могу.
Как знал, как знал! Веселятся! И без меня! Свадьбу решили сыграть! Всё по канону! Песни, пляски, гости – званные и незваные, драка, как и принято на хорошей свадьбе. Да так им весело, что на веселье гулянки решили наведаться не только Бродяги со всей округи, но и твари – кругами патрулируют на дальних подступах, по дуге оббегая нежить, ждут своей очереди полакомиться остатками свадебного пиршества. Ну, а Бродяги, как всегда – паровозами прут на веселуху, не обращая ни на что внимания.
Скидываю обе прозрачности. Крылья мои, хоть и призрачно-энергетические, а я от них вижу тень на своём отбрасываемом от Светила на землю негативе – распрямляются, взвиваются вверх и в стороны, растут, будто я собрался взмахнуть ими и взлететь!
– Пошли все в звезду! – кричу я. Да, в ту самую «звезду» под именем «3,14».
И голос мой, как гром, прокатился по округе, вызвав рябь болот и поднял дорожную пыль. И как-то всем стало не до веселья. Это как расшалившиеся дети притихают, когда приходит строгий дедушка. Дедушка Мороз. Так и тут, свадьба сразу же прекратилась. Первыми затерялись в чахлых болотных зарослях и бездонных топях самые осторожные – твари, потом кузнечиками прыгнули в разные стороны и побежали белыми костяными тараканами Бродяги. Но, блин, и ведь живые тоже побежали. Так же, по-тараканьи – кто куда! Переборщил с эффектами? Определённо! Потому «складываю» крылья, укрываюсь прозрачностью и иду к месту побоища, в которое угодили мои подопечные.
На бегу отправляю по назначению, в Круг Перерождений, те души, что уже покинули тела, удерживаю те, в телах которых ещё теплиться жизнь. Ну, Мазор-мажор, опять кланяюсь тебе в пояс: твоя жертва, что должна была убить меня, но заполнила меня светом до краёв, спасает этих бедолаг, порванных мёртвыми, но не так и не умершими Бродягами. Использую эту силу для лечения. Вот уж не ожидал, что я Смерть смогу лечить светом. Ведь почему-то знаю, как лечить светом. Но я думал, что это неприменимое, бесполезное умение, а поди ж – сподобился. И даже к лучшему. Излить из себя всю эту Силу Триединого. До последнего фотона. Чтобы и запаха не осталось. Юга, говорят, во власти Тёмных. А они как бы по определению противоположны Светлым.
Хотя… Всяко бывает. Вон, и мёртвые ходят. И даже прыгают выше и дальше олимпийских чемпионов. И мой труп опарыш прошлый раз не подточил, как и положено по канону, а как бы и родил. Заново. Бэ-э-э! Самому аж тошно!
Вот! Комплекс мероприятий по реанимации проведён. И очень хочется теперь рвать руками кого-нибудь. Блин! Одиннадцать! Одиннадцать душ! И этот, как его там, ботан недобитый, прячется. Знает, глядь такая, птица мелкая, беспонтовая, княжьей крови, что в таком состоянии мне лучше на глаза не попадаться!
Кочарыш «дышит» всем телом. Дышит так глубоко, что всё тело ходуном ходит. Повис на оглобле, глаза кровью залиты. И вокруг кости накрошены. И его сломанный топор в куче костей. Топорище не выдержало. И тело одного из братков. Душа его ушла ещё до того, как я появился на горизонте.
– Позаботься о телах. Чтобы Бродягами не стали, – велел я Кочарышу. Он лишь кивнул в ответ. Можно, конечно, и Штыком, но нельзя. Это у плохого руководителя «хочешь сделать хорошо, сделай сам», а у меня всё должно работать на автомате, на самоорганизации. Потому пусть привыкают обезвреживать павших. Мир немилосерден. Тут умереть так же просто, как и простыть на этих диких ветрах Пустошей.
– Рассказывай! – требую я у Дудочника, всё так же ехидно ухмыляющегося. Он даже не ранен, хотя рукав куртки оторван.
– Как почувствовали применение столь мощного проклятия, то поняли, кто может так отблагодарить проклятием за гостеприимство, подняли людей и поспешили. Юноша всё переживал, что Светоносные осерчают, – Дудочник всё улыбался. – Это они тебя всего поломали?
– Они, – кивнул я, – застали меня, как со спущенными штанами, полностью обессилевшего. Пришлось попрыгать да покрутиться. А как вы-то в такую задницу такую угодили? Бродяги же вроде были смирные.
– Вот этот Чижик Камышовый и носа не кажет. Вон, видишь, прячется, – ухмыляется Дудочник, указывая на спрятавшегося Чижика подбородком.
– Вижу, конечно. – Отмахнулся я, покривившись. – Ему, нелепому, разве от меня спрятаться? Так это он заманил весь этот костяной набор сюда?
– А то! – кривит губы Дудочник. – Гнус ему помешал. Решил мошкару магией отогнать.
– Ох, и дурень! – вздыхаю я.
– Дурень! – кивает Дудочник.
– А ты что не остановил этого дятла? – строго спросил я.
Но Дудочник лишь пожал плечами, развернулся, подобрал топор и пошёл раскалывать черепки скелетов и, походя, отрубил голову павшему Братку, пока Кочарыш, с усталости ничего не соображает.
Но мне стало как-то не до него. Я, было, тоже решил «прибрать за собой», но наткнулся на знакомый неприятный запах. И, как собака, ведомый носом, нашёл набор костей, вымазанный в желтовато-коричневом с характерным запахом.
– Нефть? – удивился я.
– А-а, да! – кивнул Дудочник. – Болотное масло. Через масляное пятно Бродяга прошёл. Знать бы, откуда он явился – набрали бы масла. Хорошо горит. Жарко. Воняет только.
Вот так вот! Нефть им известна. И, оказалось, даже используется по прямому назначению – сжигается, как топливо. И оказалось, что болото это чудовищно огромно. Размерами, говорят, много больше Светоносной долины. И тут живут (или жили) маслогоны, что промышляют этим опасным промыслом – добычей нефти и её реализацией.
Только вот болота эти опасны. И, как бы намекая на это, называются Проклятыми болотами. Согласно легенде, здесь произошла грандиозная битва между людьми и присоединившимися к ним Небожителями, как раз за Священную рощу, что сейчас стала Светоносной долиной, и прочими демонами. Это был закат вторжения, люди уже отмежевались от остальных сил вторжения и перешли на сторону Небожителей. Битва была, говорят, просто жуткая. Победителей в ней не было, все проиграли. А вот чудовищные жертвы были. А буйство боя, боли, смертей, моря пролитой крови и мощи примененной магии и сделали эту местность не только не пригодной для жизни, а вообще непроходимой. Гиблой, проклятой.
Через пусть и узкую, но длинную полосу сообщающихся болот была проложена дорога. Старая Дорога. На которой мы и стоим. Точнее – дорога тут была ещё до всех последующих событий. И была она сделана так качественно, что ни грандиозная битва, ни образование болот никак на ней не сказались. До сих пор от горизонта до горизонта идёт прямая, как клинок рыцарского меча, стометровой ширины полоса, ровная как в вертикали, так и в горизонтали. Как натянутая между линиями горизонта полоса земли.
Тут встречаются такие явления. Чудеса высоких по исполнению, но простых по назначению, технологий. Некоторые, как эта дорога, используются по прямому назначению. Некоторые используются так, как современным людям удобнее. Некоторые брошены. И даже избегаются. Укрепляя стойкие поверия, что все эти остатки допотопной цивилизации опасны. И слухи эти небезосновательны. Вспомнить ту же пирамиду дальней связи.
Вот и эти болота – Проклятые. И дорога, соответственно, тоже. Потому что дорога эта не была безопасной. Вот и была проложена другая дорога сообщения Столицы и Юга – Новая Дорога, огибающая Проклятые болота. И Светоносное княжество из ключевого региона стало захолустьем. Зажатым с юга Проклятыми болотами, а с остальных сторон гористыми Пустошами. Не разгуляешься.
Хотя в Мире Пустошей нигде не разгуляешься. Тут что не место, то Проклятое, да Гиблое! Проклятые – Гиблый лес, болота, горы, реки, долины, города, сплошные Проклятые и Гиблые земли. Куда ни плюнь – во что-нибудь «проклятое» да «гиблое» попадёшь.
Но и нам тут задерживаться незачем. Приободрённый моим эффектным появлением народ, выкупавшийся в болотах, с перепуга отжимал одежду и выстраивался в походную колонну. Двинулись. Призывать к бдительности и подгонять никого было не надо. Шли скорым шагом, как заведённые, ограниченные лишь неспешностью быков в упряжках.
Надев вторую прозрачность, всё же обтрепал уши Чижику. И долго зачитывал ему «мораль» про его разгильдяйство. Не бил лишь потому, что на нем и без моих нравоучений лица не было – уже разбитое да расстроенное. Надеюсь, что это не умелое притворство, и он, в самом деле, проникся. Ну, посмотрим!
Так вот, спорым маршем и шли мы, почти бежали, до тех пор, пока не наткнулись на гуситский лагерь каких-то рисковых ребят. Что не только не побоялись обосноваться, пусть и временно, на этой длинной стометровке, но и встретили наше явление, ощетинившись оружием.
Пришлось отыгрывать дипломатию. Ведь мы им и в самом деле не желали зла. А лишь шли мимо.
И прошли бы. Но уж очень меня заинтересовал промысел этих ребят. «Болотников». Оказалось, что это нам, да и остальным, болото гиблое. А вот для этих отчаянных ребят, что пруд за околицей. Они тут промышляют дичь и качают нефть, как арабские шейхи, если натыкаются на нефтяное пятно.
Вот так слово за слово, пока перекрикивались через поднятые щиты и опущенные борта повозок, оружие как-то и было приведено «в транспортное положение». И вот уже первый болотник мне показывает щит, искусно выделанный из спинного панциря какой-то огромной черепахи. Одежда на них из того же материала. Самодельная. И это здорово!
Я даже загорелся идеей сходить с ними на промысел.
И сходил! Завалил ту самую гигантскую черепаху и крокодилоподобного ящера, настолько огромного, что он решил, что размер имеет значение, не убоялся меня, клопа мелкого. А я уже хорошо владею той разновидностью телекинеза, что мне помогала сжимать расплавленный металл, как гидропресс. А маленький мозг крокозябры оказался сильно жиже стали. Пасть чудовища захлопнулась прямо перед моим лицом, а огромные глаза остекленели, с удивлением смотря в мои.
Справился, на свою голову! И не смог вытащить тушу чудовища из болота. Даже магией. И бросить жалко! Народ, вон, чуть ли не голый ходит да голодный! А у ног моих несколько кубометров мяса и кожи. Телекинез у меня немного с перекосом не туда, не смог я сдвинуть тушу с места, зато могу его раздавить, как помидор. А так как народа вокруг было много, то мертвяков с их нечеловеческой силой не привлечь. Пришлось организовывать людей. И тащить бегемота из болота.
Заночевали тут же, встав лагерем рядом со стойбищем болотников. И с любопытством смотрели, как ребята ловко разделывают болотную рептилию каких-то слоновьих размеров. Мясо оказалось съедобным. И по вкусу что-то вроде гусятины, только белой, как мясо бройлера. Только одно «но», как ни вываривай, от привкуса и запаха тины болотной не избавиться, пробивался даже через приправы Дудочника.
Ящер был мой. По-любому, хоть по закону, хоть по справедливости. Трофей охотничий. Но весь он нам без надобности. И болотники это отлично понимали. Потому искренне помогали нам (а точнее – вместо нас) его разделывать. Мясо, что не могло быть съедено прямо тут, обрабатывалось, пересыпалось солью и заворачивалось в лоскуты каких-то широколистных водорослей. Шкуру скоблили, зубы, кости, внутренние органы – всё шло в дело. Только вот зубы нам исключительно как сувениры, а вот болотники их используют как наконечники копий своих. Вот и получается, что кроме мяса и шкуры нам с огромной туши и не надо ничего. Да и шкуру не выделанную? А ждать её обработки? Ладно, пересыпают солью и водорослями, сворачиваем, толпой (тяжёлая!) заваливаем в повозку. Авось где-нибудь сможем её обработать. А черепаху я целиком отдал за три щита из черепаховых панцирей. И за две пары кожаных сапог, по фактуре из того же крокодила. Конечно, не себе. Я себе одежду и броню сам же и выращиваю. Вот, натрескался я ящерицы и черепахи, тем починю свою броню, «заварю» трещины и пробоины, заращу их своей изменённой плотью. Щиты из панцирей и сапоги тут же усилили моих «сержантов» – братков.
Но самое главное и ценное было не шмотьё и трофеи, а сведения, что мы получили из простого трёпа у костров. О жизни южнее болот. Прямо скажем, о чудной жизни.
Утром покидаем болотников. Двоим моим подопечным так приглянулся «болотный образ жизни», что они просили разрешения остаться. Ха! Да хоть все останьтесь! Мне ваши жизни не нужны. Мне лишь бы вы просто так не сгинули. Жалко стало вас, баранов. Вот и пасу вас, выгуливаю. Пастырь, ёпта!
Идём хоть и споро, но не гоним, как вчера. Оказывается, жить можно и тут. Так кто ж сомневался? Человек хуже таракана, приспосабливается ко всему. Вас, человеков, дустом не вывести!
Вот такой я человеконенавистник! Ненавижу людей так, что трясёт всего! Трясёт, как мне жалко их, глупых и беспомощных. Ладно, так ещё десяток таких вот банд промысловиков, и останусь я лишь при своих. При своих Вещах. И вздохну свободно и полной грудью. Там, глядишь, и Дудочник отстанет где, да и княжёныш сложит свою тупую голову в очередном затупе, освободив, наконец, мне чудо-убер-артефакт телепортации.
Гля! Сам не верю, что такое возможно! А как же закон сохранения энергии? А? Как же утверждение, что масса неизменна? И как масса может мгновенно быть телепортирована куда-либо? Это же, ёпта, не радиосигнал!
Хрен его знает как? Как-то так!
Так как после вчерашней гонки, да наевшись до «не могу» мяса, народ изрядно приободрился. И даже посматривал по сторонам, что-то мастерили на ходу. Часть даже отпросилась на промысел.
– Убьют – назад не приходите! – отмахнулся я.
Это я, типа, пошутил. Опять забыв, что тут это не шутка юмора абсурда, а вполне себе адекватная. Более того, животрепещущая. После смерти тебе любой из них может явиться сразу в нескольких посмертных формах относительно подвижного неразумного существования – Бродяга, Упырь, Призрак, он же Дух. Есть и ещё, но я не вникал.
В сопровождении братков, отряд промысловиков заготовил ивовой лозы и ивовых веток. Тут же их шкурили. Кора вместо верёвок, как увязочный материал, тонкие веточки – на корзины, из толстых – каркасы щитов, переплетая их как корзины. Как подсохнет лоза, можно оббивать кожей. Готовый относительно надёжный, хоть и одноразовый, но щит.
Посмотрев на это дело, во второй заход их гнал их уже целенаправленно. Народа у нас много. Плетение корзин наука не самая сложная, многие владели. Вот и шкура дракона будет применима: порежем на куски и щиты ею подобьём.
Ха, мы же до сих пор учимся бою на шестах! Палка с наконечником – это же копьё. Копьеносец со щитом – щитоносец, гоплит. Фаланга, ёпта! Так, пора себе рожки отращивать, как у Сашки Мамкойданного. Погоди, так он же был петух! Гля! Нет! Как-нибудь без славы Искандера обойдусь. Этим буду, как его? А-а, Кащей Бессмертный! Так, осталось золота натаскать в кучу. А то чахнуть будет не над чем!
Но строй щитоносцев – это хорошая мысля! Начинаю опять с братков. Заставляю их маршировать шаг в шаг. Плотным строем, прижавшись друг к другу. Смотрится забавно. И даже смешно. Как они сталкиваются, наступают друг на друга, валятся всей шеренгой, как дорожка костяшек домино. Ничего, научатся. На первый день – только это. Только идти в шаг, со щитом на одной руке и копьём в другой.
Да! Домино! Кость есть. Зубы тоже. Можно и забаву изготовить. Для тренировки соображаловки и объёмно-пространственного ориентирования. Домино – это же геометрия. Тут с этим как раз туго.
На следующий день распределяю братков по отделениям. Для передачи опыта. Пусть топают. Пусть все повеселятся.
Только вот теперь появилась мысль. Да-да, в моей голове. Глядя на эти шеренги плетёных щитов. Их же надо хотя бы кожей обтянуть. Доски даже, не то что фанера, тут дефицит, хлеще финской стенки в Союзе. А металлы тем более! Но свежесодранными шкурами обтягивать тупо. Плохо, тяжело. Надо кожу выделывать. Нужны специалисты и ингредиенты этого техпроцесса. То есть, нужны деньги.
Опять финансовый кризис! И Бродяги почему-то тут в болотах – голые скелеты, и не поживишься. Да и у тварей ни одного кармана, вот вселенская несправедливость! Помародёрствовать не на ком! А что делать? Как добыть звонкой монеты? Как говорил Матроскин, надо продать что-то ненужное. А для этого надо добыть что-то нужное. А народ марширует. Да и куда их отправить? Только рыбу набить дубинами, да ещё лозы нарезать. Благо, болота необыкновенно для Мира богаты ивами. Не Пустошь.
А как волы наши довольны! Животы, вон, по бокам, бочками торчат, покачиваются, натрескавшись ивовых листьев и болотной травы. Даже водоросли жуют со своим глубокомысленным бычьим тупым взглядом и философской задумчивостью.
Вот и бегаю по болотам под двумя прозрачностями. Тут главное не утопнуть. А то даже на звериные тропы никакой надежды. Звери проходят, а я проваливаюсь. Приходится экстренно замораживать воду под своими ногами. То есть резко изымать тепловую энергию из материи под моими ногами. И сбрасывать излишки энергии… чаще, куда придётся, чтобы не перегореть, как лампочка 24 В в сети 220 В. И стаскиваю к повозкам дичь разную. Тут тебе и шкуры, и мясо, и стройматериал, и одежда, и даже топливо. Жир. А из рогов, копыт, костей и зубов делают застёжки да пуговицы, те же костяшки к домино. Даже два раза притаскивал яйца то ли водоплавающих птиц, то ли тех же рептилий. Но ничего, съели, не поморщились даже.
Народ заметно меняется. То ли отъедаются, то ли ещё что, но носы уже не свешиваются, в глазах какой-то живой блеск появился.
Даже из-за немногих «женщин» драки начали устраивать. Пресёк. Возможно, что и излишне радикально – испарив Штыком всех троих: и обоих «женихов», и звезду-вертихвостку-3,14.
– Я, гля, щуки! – орал я, будто мне хвост отдавили. – Для чего тут как проклятый уёжок по болотам бегаю? А? Чтобы вы, долбодятлы, от сытой жизни взбрыкивать, накуй, начали и резать друг друга? А? Я, гладь водная, крайний раз предупреждаю, что убиваю сразу! Кому что-то не нравится – вали, к холмам, на все четыре стороны! Ни одну падлу не держу, гля! Но кто останется – выдеру! Высеку и высушу, мерзость! А вы, бабье племя, или разберётесь с мужиками, или я вас, как собак, поперетоплю в этих вот лужах! И заморожу, как плотву зимнюю! Мне тут только глядства и мексиканских страстей, гля, не хватало! Перед Бродягами будете звездой и хвостами крутить! А у нас тут, гля, мамой клянусь, высокоморальное общество! И всех моральных уродов и выродков буду на ноль перемножать, к выхухолям! Я понятно объясняю? Повторять не буду!
И уже ушёл, почти, но продолжал разоряться:
– Глядский дом тут развели, выдры выдранные! Черепаховыми головами все дырки ваши звездатые позатыкаю! До самого нового порядка будете блаженствовать! Выгляди! Дома вам не выглядствовалось! Может, лучше сразу этих лярв перетопить? Их-то всего-то ничего.
Оборачиваюсь – ни одной юбки на виду. Вот! Так-то лучше!
Женоненавистник? Немного. Но и выдр этих женщинами как-то не поворачивается… ничего не поворачивается женщинами их называть.
И вот так вот и прошли болота. О том, что топям скоро конец, нам явственно сообщили промысловые артели болотников, что трудились уже в пределах видимости друг друга, в доступе сигнальных огней. Причём их стойбища были не из составленных друг с другом повозок, а этакие стационарные заставы: с валами, рвами, заполненными водой, с подъёмными мостиками, с башнями и воротами. С системой связи и сигнализации. И «стометровка» не была заброшенной Пустошью, а была вся вытоптана и исполосована колёсами. А за валами и стенами из необожженного кирпича-сырца видны были крыши и дымящие трубы зданий. Этакие посёлки старателей-промысловиков.
Вонючие посёлки старателей. Привычная болотная вонь тут была дополнительно сконцентрирована. Из-за отходов жизнедеятельности самих старателей, остатков их промысла, всех этих потрохов рыбьих и земноводных, гниющих водорослей, что добывают массово старатели из топи, пролитой радужными пятнами на воде нефти – ёмкости под нефть были не слишком герметичны.
И места стали людные. Потому опасные. Не более, конечно, чем болота, но люди – другая опасность, чем Бродяги и твари. И за людьми нужен глаз да глаз! Именно поэтому идём колонной, шеренгами голодранцев. Пусть и в крайне потрёпанном виде, и копья, со щитами самодельными, но шеренгами, в шаг, да ещё и до десятка всадников вполне себе вооружённых.
Это не считая братков и остальных пеших пройдох типа того, с лисьей мордой, что так и трётся с нами, бандитского вида. В наших мероприятиях они хоть и участвовали, но рвения не проявляли. Попутчики, одним словом. Но зато в бою с Бродягами без них бы народ просто лёг. Бились они с огоньком. Вот и во всей этой нашей шагистике не желали принимать участия. Ну и ладно! Это бойцы «свободного строя», анархисты. Индивидуалы-авантюристы. И такие нужны. Останутся ли, либо свалят в ближайшем же городе Тёмных, вот в чём вопрос. Но не самый животрепещущий. Свалят, так туда им и дорога! И благословение, на удачу, в спину. И чуть пониже спины тоже. Куда же мы без волшебного пенделя?
Авантюристы-анархисты сразу же «распустили перья» и языки о «геройствах» нашего отряда, о нашей нереальной крутости и улётности, потому местные нам сразу же предложили обменять шкуру «дракона» на уже готовые изделия. Но даже мне, ни разу не купцу, ясно, что чем дальше от мест обитания таких ящеров, тем выгоднее курс обмена. Потому топаем молча да мимо. Жрачка у нас ещё имеется, мяса полно. Хлеб, по которому все изголодались, тут дорогой, а денег у нас нет. На это – нет.
Переночевали ровно посредине меж двух посёлков промысловиков. И всю ночь держали сдвоенные караулы. И сам не спал, мне не в напряг ночь с открытыми глазами переночевать. Ждал нападения. И даже какие-то бездельники пытались разведать обстановку в нашем лагере. Потому я, появляясь перед ними, интересовался, не заблудились ли они? Заблудились. Подсказывал дорогу. На этом неприятности и заканчивались. Так я и понял, что проверяли нас на бздительность. Как поняли, что не лохи, так и потеряли интерес. Мир – суров. Лохам тут нет места. А вещам лохов завсегда найдётся лучшее применение.
Если бы не повальный понос народа, так вообще было бы нормально. Ведь через болота шли! Говорил же им, что сырую болотную воду пить нельзя, а руки надо мыть. Хотя бы перед едой. Воду надо кипятить или пить после обработки мной, Смертягой. Нет, обработанную мной воду пить не хотят, говорят, что противная она становится. А кипячёную воду разбавляют сырой водой. Не могут дождаться, пока остынет, так вот охлаждают. Чудные! Даже не ругался. Просто строго следил, чтобы индивидуумы «с пробитым днищем» не пересекались с ещё целыми и не протекающими. Самое смешное, что женский коллектив в карантине оказались одними из первых и в полном составе. Что ещё раз говорит о человеческих качествах этих «звёзд-3,14». Отбросам и место у параши. И в хвосте колонны, как бродячим собакам женского пола.
Блин, наконец-то это долбаное болото закончилось! Как же оно, оказывается, давит на психику! Психофоном своим подавляющим.
Но мы сразу же упёрлись в заставу на ближайшей высотке. С новыми флагами. Город за валами с полноценным каменным замком. И полным солдат в форменных накидках. Единообразно одетых, единообразно снаряжённых. Оказалось, не просто застава, а ещё и таможня, паспортный стол, военкомат и ещё куча административных функций в лице бригады чиновников крапивного семени. Ещё бы – пересечение Старой Дороги и реки, такой же транспортной магистрали, вон и причал с «погрузочным терминалом» и складской комплекс. Дымят производства. Стучит металлом по металлу кузня, воняет переработка кож, и это я только два из десятка мастерских угадал. Стратегический объект!
На нас стража и бригада хапуг сразу же сделали стойку. Ну, оно и логично, мы же единственные чужие. Поток снующих из болот в город и обратно людей и подвод им был не интересен. Они всех знали или в лицо, либо жетоны на их шее чинушам «отводили глаза». А вот мы – чужие.
Кучкую людей. Заслушиваем чиновника. И да! Это уже новый порядок. «Управление» чего-то там. И нам необходимо зарегистрироваться. Получить «грин-карту». И, конечно, оплатить пошлины.
Чинуша читает, как по написанному. Другой сунул мне листовку. Серая бумага, как туалетная, но более толстая, с видимыми грубыми включениями. Но бумага, ёпта! С типографским тиснением текста и картинок. Комиксы для не шибко грамотных. Чувствуется технологический уровень и уклад. Принципиально иной уклад от виденных мною ранее.
Передаю импульс на метки на моих Вещах. Сообразили, расхватывают листовки. Пока чинуша догадался, что никто из «читателей» читать-то и не умеет – крутят листовки, даже изнанку осмотрели, листовки все разобрали. Потребовал вернуть, да куда там! Нет уже. Бумага штука такая универсальная. Нужная.
Чиновник нового порядка продолжает излагать правила, что если мы хотим принять гражданство, то одна процедура, если мы просто чешем мимо – совсем другая.
– А кто хочет прямо тут остаться? – спрашиваю я.
– Добро пожаловать! – отвечает чинуша и радушно улыбается.
– Ну, народ! – повернулся я. – Вот и искомый новый порядок! Вы дошли. Самое время определиться. Пошлины всё одно платить нечем.
Ха-ха! Как вытянулись морды чинуш при моих последних словах! Не получилось «обуть деревенских»? Но народ колеблется. Потому получаю разрешение на проход, идём вдоль валов, встаём лагерем подле стен замка.
И началось броуновское движение. Народ пошёл бродить туда-сюда, уши греть, языком чесать, определяться. Верно! Решение серьёзное. Жизненно важное. Тут поспешность излишняя.
А вот меня больше заинтересовало то, что происходило на клетках полей за городом. Стерня убранных зерновых перепахивалась парой быков, впряжённых в плуг с отвалом. Следом за упряжкой шла другая повозка, гружённая прелыми водорослями. И подростки вилами наваливали эти водоросли прямо в борозду. Чтобы следующим проходом плуга завалить эти водоросли в борозде отвалом вспаханной земли. Круто, чё! Это же гибрид минерально-органических удобрений! Агрокультура, ёпта! Тут же подсечное земледелие физически недоступно. Про леса я только слышал. Да и то, только про Гиблые. И судя по росту деревцев вдоль метровой каменной стены, ограждающей поля и сложенной на известковом растворе из дикого необработанного камня, поля эти возделываются всего несколько лет. Топчу ногами стерню срезанных хлебов. Высокая кустистость. Для Мира высокая. Молодцы!
Первое впечатление от нового порядка не отвратное. Хотя моё внутреннее предубеждение негативное. Для меня этот новый порядок – враг. Однозначно! А у них в наличии довольно разумная агрокультура сельхозпроизводства. И порядок в администрировании – те же чинуши. А это принципиально иной хозяйственный уклад жизни! Если не учитывать человеческого фактора, личностей самих чинуш. И солдаты гарнизона замка – чистые, опрятные, глаза не голодные и не озлобленные, оружие в порядке, ухожено, не старье с допотопных складов. А единообразность вооружения говорит о централизованном снабжении и производстве. И о самом производстве говорит. Или куча мелких мастерских, поставленных в рамки какого-то ГОСТа, либо крупные мануфактурные конгломераты. Копья и щиты все, как один. Как из-под одного штампа вылетели.
Да и замок на высотке опрятен, не запущен. Пригляд за нами, чужаками, надёжный и ненавязчивый. Блин! Тяжело придётся Несущим Свет. С такой высокой исполнительной дисциплиной управления среднего звена войск нового порядка!
Поделиться книгой: