Альмарион. Тропа памяти

Встреча с местными безопасниками состоялась в небольшом домике светло-зеленого цвета, выходящего окнами на внушительную площадь, в комнате на втором этаже. Вид из окна был симпатичным – фонтаны и живописные скульптурные композиции, но долго им наслаждаться мне не позволили, плотно закрыв проем темными шторами.

– Назовите свое полное имя, – со скучающим видом потребовал лысый дознаватель.

Весь его вид просто кричал о том, что он выполняет нудную формальность и ничего более. Однако я не обольщался на этот счет. Моя способность видеть плетения однозначно говорила о том, что в данный момент все пространство вокруг просвечивается заклинаниями. Их вязи, сменяя друг друга, разворачивались сквозь стены и осторожно касались меня, с ведомыми лишь их создателям целями.

Изнутри поднялось знакомое холодное спокойствие. Разговор – это ширма. Основные данные Тайная канцелярия получит из того, что будет считано с меня с помощью магии. Хотя вряд ли у них что-то выйдет. Для всех я по-прежнему буду аномалией с абсолютно отсутствующими способностями к оперированию Силой. Да и попытки определить, насколько я честен, тоже много не дадут, ведь откровенно врать я не собираюсь.

Сосредоточившись, я, на всякий случай, проверил крепость своей ментальной защиты, лишающей все внешние попытки влияния на мой разум каких-либо шансов, и лишь после этого принялся отвечать на задаваемые вопросы.

– Крис.

– Я просил полное, – нахмурился дознаватель.

– Ответ прежний. Меня зовут Крис. – Я не лукавил. С той же степенью уверенности я бы мог утверждать, что меня зовут Дан, или Данислав. Но, кроме как Крисом, меня в этом мире еще никак не называли. Фамилий я еще себе тут не заимел, так что Крис и есть мое самое что ни на есть полное имя.

– Цель прибытия в Мезгорд?

– Эм-м, на учебу, по приглашению своего учителя? – неуверенно ответил я полувопросом.

– Точнее! – потребовал эсбэшник.

– Меня взял себе в обучение магистр Вэйс н’Ианар. Живет он в Мезгорде. Я приехал сюда вместе с ним, чтобы учиться. Точнее уже не скажешь… – пожал я плечами.

– Вы маг? – сразу же последовал очередной вопрос.

– Способностями обладаю, – спокойно кивнул я.

– А почему ни одна проверка не смогла выявить вашу принадлежность к магам? – напрягся дознаватель.

– Понятия не имею! Я всего лишь ученик. Все немногое, что я знаю о магии и заклинаниях, узнал в основном из книг и от моего предыдущего учителя. Но систематическими эти знания назвать сложно. Как я могу что-то объяснить, если даже вы не понимаете, почему это происходит? – выговорившись, я вздохнул и в очередной раз попробовал устроиться на кривом и жестком сиденье. Право же, стоять было бы более комфортно.

– Расскажите подробней, кто вас учил магии? – ровным тоном продолжил мой допрос лысый.

– Моего бывшего учителя зовут Вереск.

– Вереск, это имя? – приподнял бровь дознаватель. – Больше похоже на прозвище.

– Мне он представился именно так. Других его имен, если таковые имеются, я не знаю. – Развел я руками.

Дознаватель вскочил со своего деревянного кресла и суетливо забегал из угла в угол, о чем-то напряженно размышляя. Внезапно, скрипнув подошвой по полу, он развернулся ко мне, упер в меня указательный палец и выдал фразу, которую в допросной я ожидал услышать меньше всего. По крайней мере, в такой открытой форме.

– Вы замышляете какое-либо зло по отношению к королевству Ишрантар или к королю Ардэну Третьему?

Чуть хрипловатый голос, на выдохе, немного театрально, брошенный искоса взгляд, говорящий «я все про тебя знаю, только соври мне, и ты будешь уже ничего не в силах изменить».

– Нет, – спокойно качнул я головой. Что мне до Ишрантара и его короля? Я вообще тут проездом.

– Вы когда-нибудь участвовали в заговорах?.. – нахмурился дядька.

Ага! Каждую вторую пятницу! Что за идиотские вопросы?!

– Нет.

В таком темпе он помучил меня еще немного и внезапно выскочил за дверь. Но в одиночестве я просидел недолго. На смену тому дознавателю пришел новый. Весьма похожий на головореза со стажем. Суровый, высокий, с обветренной кожей и рваным шрамом, вздергивающим правый уголок верхней губы вверх в дикой усмешке.

Он с трудом втиснулся в жесткое кресло и, поймав мой взгляд, принялся задавать те же самые вопросы. Только в этот раз времени на раздумья мне не давали. Они сыпались в совершенно нелогичной последовательности. Периодически здоровяк сбивал меня с толку, интересуясь моим любимым цветом или спрашивая, какое я предпочитаю время года, а следом требовал рассказать что-нибудь из моего прошлого.

Спустя какое-то время я ощутил, как моей защиты коснулось холодное щупальце чужого вторжения. Похоже, в ход пошла тяжелая артиллерия. Не иначе, канцелярия использовала мага, специализирующегося на Сфере Разума? Что ж, посмотрим, как он справится с моей «стеной».

Естественно, я не подал виду, что что-то почувствовал, и продолжил отвечать в том же темпе. Лишь на короткое мгновение, на всякий случай, дотронулся до своей ментальной защиты, чтобы убедиться в ее нерушимости. Я, конечно, сомневался, что мне начнут лезть в голову, невзирая ни на какие преграды, но чем черт не шутит.

Под постоянным ментальным давлением меня промурыжили часа три. Во рту пересохло, но все мои просьбы дать попить новый дознаватель благополучно игнорировал. И с каждым новым вопросом росло неприятное ощущение, будто что-то скребется о кости черепа, а вместе с этим и мое раздражение. А вскоре вернулась и знакомая головная боль. С этого момента допрос вообще превратился в какую-то пытку. Однако ни мой несчастный вид, ни холодная испарина и явно болезненный вид на дознавателя никак не повлияли. Он неторопливо долбил мой мозг вопросами, на которые, под конец этого мероприятия, я отвечал уже только краткими «да», «нет» и «не знаю».

Внезапно голову кольнуло, и перед глазами заплясали темные круги. В тот же миг здоровяк отшатнулся от меня, как от чумного и чуть ли не бегом выскочил из комнаты. Пока я ждал, что же будет дальше, боль постепенно прошла. Осталось только порадоваться тому, что перспектива очередного приступа жестокой мигрени успешно миновала.

Подождав какое-то время и поняв, что воды мне никто принести не собирается, я закинул в рот медную монетку, из того запаса, что на всякий случай всегда хранится в поясном кармашке. Так я попытался хоть как-то приглушить чувство жажды.

Когда спустя полчаса дверь наконец-то открылась и на пороге возник Вэйс, я даже не сразу сообразил, что на данном этапе процедуры, связанные с моей пресловутой проверкой, остались позади.

– Ты идешь, или тебе тут понравилось? – ухмыльнулся учитель.

Мне же было не до смеха. Я всерьез был озадачен вопросом, как отреагируют люди, если я начну хлебать воду прямо из ближайшего фонтана.

* * *

– Точно вам говорю, он жрец, господин граф, – упорно стоял на своем менталист, только что допрашивавший Криса.

– Так уж и точно? – нахмурившись, снизу-вверх, пристально смотрел на обычно спокойного сотрудника Парион. Видеть его в таком возбужденном состоянии было непривычно.

– Точнее некуда. – Вечная усмешка из-за шрама, уродующего правую щеку, скривилась, придавая ведущему дознавателю растерянный вид. – Я в отчете все в деталях опишу, но словами это не передать. Это будто ныряешь в ледяную воду, а со всех сторон на тебе сводятся неисчислимые пристальные взгляды. А потом тебя тянет в темноту, из которой веет такой мощью, что чувствуешь рядом с ней себя ничем. Если бы я контакт вовремя не разорвал, боюсь вырваться уже бы не смог. – Последнюю фразу дознаватель произнес таким тоном, что главу Тайной канцелярии и тихо сидящего в уголке Вэйса слегка передернуло.

– Ладно. Можешь идти, – сопроводив фразу легким взмахом руки, Парион тут же забыл о здоровяке и погрузился в раздумья. Едва дознаватель покинул комнату, как глава Тайной канцелярии положил ладонь на массивное навершие декоративного пресс-папье и активировал в кабинете дополнительный уровень защиты. Хрустнув замками, заблокировалась дверь. От стен потянуло холодком начавшего работать плетения.

– Может, он ошибается? – прозвучал неуверенный голос Вэйса.

– Ты себя-то слышишь? Ошибается… Дайрон не просто лучший, он единственный магистр Сферы Разума такой силы и умения, из всех мне известных. И ты это знаешь. – Покачал головой граф.

– То, что боги оставили нас – это свершившийся факт. С этим не поспоришь, Парион… – начал было говорить Вэйс, но запнулся.

– Понял?

– Думаешь, асуры? – Потер виски магистр.

– Доходили слухи, что асуры, в отличие от богов, вполне активны. Хоть и не так, как прежде, но… Впрочем, конкретных фактов нет. Все на уровне слухов. Но тут еще один вариант есть. Если помнишь, у нас в столице гостит жрица первостихии. Если есть одна, не значит, что нет других. – Устало откинулся на спинку кресла граф.

– Если так, то абсолютно все странности парня можно списать на этот факт. Вот только почему-то от этого не легче. – Досадливо скривился магистр. – Хотя изучать силу жреца в естественных условиях мало кому удавалось, ведь ученичество никто не отменял… Жаль только, что привязать его к себе не удастся. Да, очень жаль. А такая бы возможность была… – продолжил говорить он уже себе под нос.

– Ты же понимаешь, что, если он жрец, то эти магические условности и клятвы для него ничего не значат? – усмехнулся Парион. – Он достигнет одному ему ведомую цель, развернется и уйдет. И никто ему не указ.

– Странно он к этой «цели» идет. Наследил, привлек к себе внимание всех, кого только мог…

– Не нам спорить с Высшими Силами! – Вздохнул граф. – Ты можешь с полной уверенностью сказать, что так не было задумано изначально? Я вот сомневаюсь. Но это при условии, что наш дорогой Дайрон не ошибся.

– Проверим?

– Как?! – Парион посмотрел на старого товарища как на сумасшедшего.

– Покажу ему достопримечательности по пути домой…

– Например, храм Светлых богов! – подхватил граф. – Что-то я совсем заработался. Уже не вижу очевидных решений. Кстати, принцесса, если мне не изменяет память, после выступления Арда планировала его посетить, а это… – Парион бросил взгляд на висящий на стене овальный диск, снабженный тонкой стрелкой, – буквально через пару десятков мин[4] будет. Нехорошо действовать так спонтанно, но потом их свести лицом к лицу будет сложнее. Кстати, насчет его целей… – Глава Тайной канцелярии пристально посмотрел в глаза товарищу. – Вдруг это как-то коснется короля…

– Полагаю, все намного сложнее. Жрецы не наемные убийцы. Первостихия, бог или асур, пославший своего жреца резать кому-то глотку, пусть даже и королю, это звучит нелепо. – Улыбнулся Вэйс. – Ты в своей мнительности просто взял новую высоту. Да и вообще, думаю, имейся у парня цель кого-то грохнуть, при его-то способностях, будь то ты, я или даже Ардэн, ему проще было бы обойтись без этого лицедейства. Методы были бы другие.

– По крайней мере, уже сейчас его помощь неоценима, – неуверенно произнес Парион. – Ладно, давай копнем последний раз и в дальнейшем ограничимся пассивным наблюдением.

– Я пошел. – Кивнул Вэйс.

– Мои ребята будут рядом, если что, – бросил ему в спину граф, доставая из-под рубашки кулон связи. – Увидимся позже…

* * *

Покидая площадь, на которой состоялась панихида по погибшим, Иллиншари испытала невероятное чувство облегчения. Она предполагала, что в окружении круглоухих ей придется нелегко, но давящая мрачная атмосфера, буквально пропитанная горем и яростью тысяч людей, оказалась для принцессы слишком тяжелым испытанием. С огромным трудом ей удалось удержать на лице холодную бесстрастную маску и не показать, насколько она напряжена и испугана. Природная ментальная чувствительность в этот раз сыграла с темной эльфийкой неприятную шутку, позволив в полной мере ощутить все прелести коллективного фона чужих эмоций, против которого не помогли даже проверенные временем артефактные глушилки.

Охрана ловко прокладывала в толпе дорогу в сторону храма, и с каждым шагом принцесса все больше и больше отстранялась от пережитого и погружалась в заботы о грядущем.

Что ей предстоит сделать, она знала во всех подробностях. Но что при этом произойдет, ей было неведомо. Ни одна хроника не описывала подробностей жреческого посвящения. Неприятно будет, если камень выкинет какой-нибудь шумный сюрприз. Не смертельно, но вопросы у людей появятся. И несмотря на то, что с раннего детства ей внушали, что эйлендроур превосходят иные расы на голову, погостив в Мезгорде, она уяснила, что иные люди ничем не уступают лучшим представителям дроу. Долгая изоляция привела ее народ к опасным заблуждениям, что неприемлемо. Люди, как выяснилось, опасно умны. Некоторые представители круглоухих вполне могут задать правильные вопросы, чтобы получить близкие к истине ответы. И в этом случае появится вероятность, что артефакт может стать для эльфов недосягаемым. И что тогда? Договариваться? Воевать? Уж точно не война. Каждая жизнь балансирующей на грани вырождения расы эйлендроур священна.

Иллиншари одернула себя. Негоже думать о беде. Все в руках Великой Матери! Она не позволит сгинуть своему народу. Ведь не для того же она снова явила свой лик и одарила ее своей Силой. Все будет хорошо!

Храм Светлых богов впечатлял. Хоть и строили его в основном коренастые гномы, а люди были только заказчиками и помощниками, в чертах строения были воплощены истинно человеческие архитектурные замыслы. Здание одновременно парило, возносясь в вышину, и угнетало, давя своей титанической мощью и не давая забыть, что все, кто топчет земную пыль, и сами есть пыль под стопами богов.

Огромная двустворчатая парадная дверь, в пятнадцать полных локтей высотой, выполненная из красного тиса, была окована темными полосами металла, имевшего форму растения, оплетающего доски. Практичности в такой двери было немного. Поэтому в главной храмовой двери, более напоминающей тяжелые крепостные врата, имелся более скромный, повседневный проход, едва превышающий высоту пяти локтей. Но в этот день, в ожидании большого наплыва страждущих бросить свои мольбы в небеса, были гостеприимно распахнуты обе основные створки.

Медленно прошествовав внутрь и бросив в серебряную чашу символическое пожертвование в один золотой, Иллиншари сделала особый жест рукой, давая телохранителям понять, что ей требуется больше свободы, после чего медленно направилась в глубину огромного светлого помещения. Сводчатый потолок, расписанный яркими картинами из легенд, парил где-то невообразимо высоко. Белый мрамор звонко встречал каждый шаг девушки, но благодаря невероятной акустике, она слышала только свои шаги и почти не различала иной, приходящий со стороны, шум. Ей стало казаться, что она плывет в пустоте – до боли одинокая и беззащитная. А впереди уже манили к себе алтари и жертвенные камни. Лишь у небольшого количества богов имелись статуи с изображением их облика. И только самым почитаемым из них был отдан дальний зал, имеющий круглую форму.

Там, в самом центре, равноудаленно от всех алтарей, из белоснежного пола возвышалось матово-черное природное образование, бывшее на самом деле древним артефактом. Именно туда девушка и стремилась. Но, для начала, нужно было соблюсти все правила.

Изобразить из себя посетительницу, наслаждающуюся окружающей красотой, эльфийке ничего не стоило. Она в действительности в восхищении впитывала в себя внутреннюю атмосферу храма. Для подавляющего большинства народов эльфов тонкое чувство прекрасного было абсолютной нормой, и эйлендроур не являлись исключением. А это строение, надо признать, было произведением искусства.

Редкие служители и младшие жрецы с удивлением взирали на скользящую среди обители Светлых богов фигурку темной эльфийки. Дроу уже давно вели довольно замкнутый образ жизни, поэтому торчащие из матово-серебряных густых и волнистых волос, вверх и совсем чуть-чуть в стороны, смуглые кончики длинных ушек неизменно притягивали взгляд, вызывая легкое недоумение.

Иль вознесла молчаливую просьбу Рами, богине богатства и плодородия, за весь свой народ, и, не мелочась, бросила в персональную чашу ее подношений пять золотых, после чего медленно двинулась дальше. От статуи к статуе. От алтаря к алтарю.

Кесс. Его статуя стояла последней, у которой на краткий миг замерла девушка. Ее взгляд скользнул по мраморному капюшону, скрывающему лик бога Удачи, и она, неспешно развернувшись, двинулась в сторону темного камня.

Ее узкая кисть с показной небрежностью протянулась к гладкой поверхности одной из острых граней артефакта. От волнения девушка с трудом удерживала на лице выражение легкой заинтересованности. Смотрящие на нее люди увидели бы лишь любование необычным элементом обстановки, столь не соответствующим окружению, но так искусно в него вписанным, и ничего более.

Касание.

Для всех присутствующих внешне ничего не произошло. Ни громов, ни магических вспышек, да и девушка не полыхнула страшным черным пламенем. Просто в краткий миг прикосновения Иллиншари застыла, словно сама стала одной из статуй, окружающих ее. Она ощутила, как по ее телу прокатился обжигающий холод, а затем в груди колыхнулся и более ощутимо запульсировал огонек родной энергии. Темный. Ставший теперь по-настоящему доступным лишь в этот момент и отныне – на всю оставшуюся жизнь.

Девушка запомнила это мгновение, в которое, против всех правил и законов Мироздания, в мгновение ока перестроились ее магические каналы, образуя тысячи новых связей между тонкими телами и внутренним каркасом. А еще…

Принцесса обернулась и уставилась в сторону входа, выискивая колючим взглядом тот источник Истинной Тьмы, который тлел в одном из присутствующих тут живых. Но тщетно. Момент, когда она вплела себя в ткань мира, был слишком краток, чтобы успеть больше, а ее умения как жрицы были все еще далеки от желаемого уровня.

Однако Иль очень ясно ощутила, что тут, в храме Светлых богов, в этот самый момент находится еще один носитель родственной ей Силы. Она торопливо погрузилась в подобие легкого транса и принялась выбрасывать в пространство тонкие нити Тьмы. И в тот же миг чужая искра начала, мерцая, гаснуть, скрываясь от взора жрицы. Девушка, в волнении закусив нижнюю губу и едва сдерживая шаг, ринулась в толпу, собравшуюся у входа. Вокруг нее колыхалась дымчатая бахрома, видимая лишь посвященным. Это был последний шанс. Достаточно приблизиться к цели на десять шагов, и она увидит, кто помимо нее является избранником Великой Матери.

Телохранители шагнули в сторону принцессы, но были остановлены немного резким движением ее руки. В отличие от окружающих людей, нервное возбуждение и неестественное поведение госпожи были для них очевидны. Но они не понимали причин этого, от чего нервничали сами и, тщательно сканируя окружающее пространство, искали возможные угрозы, направленные на принцессу. Искали и не находили.

Тем временем взгляд Иль метался от одного посетителя храма к другому. Однако ощущение родственного присутствия неотвратимо таяло в пространстве. Она торопилась как могла, но была не в силах найти источник.

– Нет. Нет. Не тот. Где же ты?! – тихонько шептала девушка на родном языке, касаясь эфемерными щупальцами Тьмы всех, до кого могла дотянуться.

Тонкий аромат родственной энергии окончательно рассеялся, и это вызвало у нее жгучую детскую обиду. Сбежал! Почему?!

Но она его найдет! Пока не знает зачем, но, здесь и сейчас, она чувствовала, что это важно.

* * *

Получив от учителя предложение проветриться перед ужином и осмотреть местные достопримечательности, я решил не отказываться. Ознакомиться с окрестностями действительно было полезно, раз уж мне предстояло какое-то время тут жить. Да и простое любопытство никто еще не отменял.

Огромная площадь была полна народа. Было похоже на то, что тут собралась немалая часть населения Мезгорда. Естественно, обитателей внешнего города никто сюда не пускал, так что меня окружали в основном состоятельные горожане и мастеровые.

В первые же пару минут прогулки я понял, что поотвык от такой толчеи. Мне сразу же вспомнились переполненные автобусы и огромные скопления людей на День Города из моего далекого, и кажущегося уже нереальным, прошлого. Тогда я относился к этому проще. Но за несколько лет вдали от крупных городов и цивилизации я сильно отвык от такого количества народа вокруг.

Тяжело вздохнув, я ввинтился в толпу вслед за Вэйсом, стараясь адаптироваться к новым условиям и не рычать от каждой попытки ближнего наступить мне на ногу.

Довольно скоро мы вышли на ту часть площади, где людей наблюдалось значительно меньше. Впрочем, людьми, в моем понимании, являлись далеко не все. На самом же деле, пока сюда шли, натыкался на местных жителей, в которых я определил гномов и даже несколько остроухих представителей какого-то странного народа, носящего на своих лицах скрывающие внешность повязки. Гномы были вполне узнаваемы, но на свой каноничный литературный прототип походили разве что бородой, к слову, весьма ухоженной, а вот ростом были со среднего человека. Однако почти полное отсутствие шеи, раздутая мышцами фигура и длинные мощные руки, с лопатообразными ладонями, вполне укладывались в образ. Пару раз наткнулся на остроухих эльфов и даже на кого-то, отдаленно напоминающего зверочеловека. Не такого, как уже известный мне Эавир, чья родословная пересекалась с кошачьими. У встреченного мной уши были немного иной формы, да и структура черепа оказалась намного ближе к животному, хоть и сохраняла подобие человеческого. В общем, интересного и необычного для меня вокруг было много.

Вэйс остановился неподалеку от огромного сооружения, выходящего фасадом на площадь, и я едва не уронил челюсть. Это было нечто! Если бы это строение возникло на Земле, то его бы, наверное, отнесли к какой-нибудь сумасшедшей смеси стилей псевдоготики и древнегреческого зодчества. А если учесть, что строение было просто огромных размеров и лучилось светом, отраженным от витражей и позолоченных элементов множества башенок, то все, что могу сказать – оно потрясало до самой глубины души.

– Нравится? – Улыбнулся моей реакции учитель. Я только медленно кивнул в ответ. – Это храм Светлых богов.

– Всех? – Оторвался я от созерцания храма.

– Нет, конечно. – Внезапно посерьезнев, помотал головой магистр. – По большей части только тех, которым было принято поклоняться в здешних местах лет с тысячу назад.

– Этому зданию тысяча лет? – не поверил я. Уж слишком новеньким и чистым оно выглядело. – Хорошо сохранилось.

– Ну что ты, оно значительно моложе. Но все равно довольно старое. А сохранилось благодаря тому, что это обитель многих жрецов и место моления многим Высшим Сущностям, которые когда-то даже нисходили до ответов просящим. За сотни лет оно так пропиталось магией и божественными эманациями, что, пожалуй, и через десять тысяч лет будет выглядеть так же. – Пожал плечами учитель. – Хочешь зайти?

Я бросил взгляд на открытые нараспашку стреловидные двери, размером под стать храму и решил, что это было бы здорово.

Изнутри храм впечатлял не меньше. Росписи стен и потолков, удивительная акустика и множество алтарей заставили мои глаза разбежаться. Кто бы ни был тот древний зодчий, что спроектировал это чудо света, он был истинным гением в своем деле.

Посетителей было меньше, чем можно было ожидать. Разве что у входа небольшое скопление, но, чем дальше вглубь, тем меньше верующих. Хотя, вероятно, играло роль то, что площадь постройки была велика и люди просто терялись на ней, собираясь группами возле мест поклонения своим богам-покровителям.

Некоторые молящиеся стояли у мраморных и каменных алтарей и стальных жаровен. Иные беззвучно шевелили губами, всматриваясь в лики больших и не очень алтарных камней и немногочисленных безликих статуй. Другие, молча, совершали некие движения руками, видимо, являющиеся ритуальными жестами.