Помоги проекту - поделись книгой:
Еще раз пересчитав стражников, я нахмурился еще больше. Не хватало как минимум двух, если я правильно помнил расстановку постов в дневное время. Куда они подевались? Да и эти трое больно долго не расходятся. Странно.
Поспешно отступил обратно под козырек над входом.
“Неужели сейчас, — забилась в голове тревожная мысль, — неужели готовятся напасть?”.
Сердце резко ухнуло вниз, а затем, вернувшись на место забухало, застучало, щедро разгоняя по телу резко выбросившийся в кровь адреналин.
Но тут из-за пальм показался сам Калим-бей со служанкой и подойдя, без особо уважения, но вполне мирно спросил, — Звали?
На то, что он не обратился ко мне — “господин”, я решил внимания не обращать. Мне и самому слух резало, ну не ощущал я себя действительно “господином”. Тем более, что еще по своему миру помнил записку от уборщицы на двери дома: — “Господа, не ссыте в подъездах”, и с тех пор, где-то на подсознательном уровне это и закрепилось, что господа это те, кто в подъездах делают грязные дела.
— Звал, — кивнул я, продолжая настороженно оглядываться, — где еще два стражника, Калим?
— Отправил в засаду, — ответил тот, — недалеко от дворца обнаружен свежий схрон, с вещами. Похоже вели наблюдение. По крайней мере следы свежие. Думаю к ночи вернуться.
— Кто они? — чуть спокойнее поинтересовался я.
— Скорее всего парочка воров, — ответил мужчина, — мужчина и женщина, судя по вещам.
“А начальник-то дело свое знает, — невольно я чуть больше зауважал Калима, — нашел пожитки Аллы с Дином”.
Что это именно на их схрон натолкнулась стража, я уже не сомневался, вряд-ли тут крутилось несколько таких воровских парочек “Твикс”.
— Можешь их назад возвращать, — почти совсем успокоившись, чуть вальяжно махнул рукой. — Они пытались ночью во дворец проникнуть и попались мне, — я улыбнулся, — так что пусть сгребают их барахло и везут сюда, что ему в пустыне пропадать.
— Понятно, — процедил Калим-бей, вглядываясь в мое лицо, — хорошо, отзову. По этим двоим, людей прислать, трупы убрать или вы сами справились?
Я тут же улыбаться перестал и задумчиво посмотрел на вполне серьезное, без намека на иронию лицо мужчины. Это что же, он такого обо мне мнения, что я вот так легко и просто распылил на атомы двух, пусть и воришек, но людей? Мда…
— Да нет, — сухо ответил ему, — трупы убирать не надо, они оба живы.
И снова долгий, непонятный мне взгляд. Подумав о чем-то своем, начальник стражи только дернул уголком губ, произнес ровно, — Ну, ваше дело, их в любом случае ждала бы казнь, за покушение на собственность семьи султана. Большая просьба, только чтобы не было слышно криков, стражу, особенно по ночам, это будет нервировать.
— Нежные какие, — буркнул я, едва сдерживаясь, чтобы не ответить что-нибудь грубое.
И почему они считают, что я такойзлыдень? Не убью, так запытаю до смерти.
Из пустыни подул горячий ветер, сдувая песчинки с вымощенной камнем дорожки и проследив за возникшей на песке рябью, Калим-бей посмотрел куда-то в сторону и отстраненно произнес, — Ну, я пойду, дел еще много.
Тут я вспомнил о первопричине моего вызова и остановив его коротким — Погоди, — спросил, — Послушай, а что за знатный незнакомец, с кем ты вчера встречался в деревне?
— Это? — глаза мужчины метнулись куда-то в бок, затем снова остановились на мне, — просто посыльный, от госпожи.
— И почему же он не приехал сюда, ко мне?
— Потому, что, — он слегка замялся, — он ехал не к вам, а ко мне. Вам госпожа просила передать, что у нее все нормально, но ей приходиться задержаться в столице.
“Врет, — внезапно понял я, каким-то инквизиторским сверхчутьем чувствуя фальшь в его словах, — вернее недоговаривает. Вот только что?”
Спрашивать дальше было бесполезно, я видел это по его крепко сжавшейся челюсти и ставшему колючим взгляду. Он явно настроился больше не говорить ни слова, снова разжигая во мне огонь подозрений.
Отпустив его, к себя я вернулся вновь мучимый тревожными думами. Эта таинственная встреча, недомолвки, косые взгляды… Вылиться это могло лишь в одно — мою тихую, либо мучительную смерть. Потому что я один, а их много. А как известно, толпою тыздят даже льва.
Посмотрев на ставшую привычной за несколько месяцев здесь, обстановку наших с Ниике покоев, я прошелся, заведя руки за спину, по узорчатому ковру. Тревожность всё не уходила, не давая присесть и я, метаясь из угла в угол, мучительно искал варианты для выхода из патовой ситуации.
Как бы не был опутан моими проклятиями дворец, до меня все-равно можно добраться. Из этого вывод? А очень простой. Отсюда надо уходить. В то, что Ниике передала мне только эту фразу, про задержку, я тоже не верил ни в грош. Зная её отношение ко мне, я мог с уверенностью утверждать, что только этим она бы не ограничилась, а значит или Калим утаил от меня большую часть её слов или это был посланец вовсе не от нее. Что тот, что другой вариант ничего хорошего мне не сулил.
Вот только как уходить? Ладно у меня есть ковер самолет на чердаке. Но в каком направлении лететь? Пустыня ошибок не прощает. А запас еды и воды большой с собой не возьмешь. Да и куда? К границе? Вернуться обратно в Империю было заманчиво. Но Ниике… Уводили её, фактически, под конвоем. И сейчас эта фраза про задержку. Я ясно чувствовал, что с девушкой не все ладно. Постоянно ощущая какое-то внутреннее беспокойство, стоило подумать о ней. А значит двигаться нужно к столице, где она находится, скорее всего. Вот только и туда я тоже дороги не знаю. Значит без проводника делать нечего.
Тут я снова вспомнил про Аллу с Дином. Откровенно говоря, в качестве проводников они были так себе. Ворьё же. Никаких моральных принципов и уровень социальной ответственности ниже плинтуса. Простым языком говоря, кинут при первой возможности. Но это был, уже, какой-никакой вариант. Оставалось только продумать его как можно тщательней, а заодно прояснить пару моментов с ними обоими.
Я бы, конечно, предпочел взять с собой только одного, одного легче контролировать, но что-то мне подсказывало, что Алла, своего любовника не бросит. Вот он-то, может, в определенных обстоятельствах и бросил бы напарницу, но Алла мне была более симпатична. С большой долей вероятности именно Дин вовлек девушку в преступный бизнес. Ведьма для разбойных дел была хорошим подспорьем. Мне было банально её жаль, да и родство по магии своего добавляло. Вот только “жаль” свою ни в коем случае показывать было нельзя, воспримут за слабость и только и жди подлянки.
А значит будем комбинировать страх с маленькими, вселяющими надежду в светлое будущее поблажками. Ровно для того, чтобы верили, что я их отпущу в итоге. А то если страхом единым, то даже заяц, загнанный в угол, кидается на хищника.
Поднявшись по скрипучей лестнице на чердак, я посмотрел на сидевшую подле клетки девушку. Поймав мой взгляд, она испуганно опустила очи долу, а Дин, сверкнув недобро глазами, отодвинулся от прутьев вглубь клетки.
Изогнув губы в кривой ухмылке, я легко угадал разговоры, что велись здесь, во тьме и тишине, в мое отсутствие. О чем еще могут говорить двое пленников — только о побеге, о чем же еще.
Проверив плетение на Дине, я удовлетворенно кивнул сам себе. Алла не забывала подпитывать проклятье, причем даже чаще чем было необходимо, наблюдался даже некоторый избыток, видимо я не совсем верно оценил её потенциал.
— Воркуете, голубки? — я присел на корточки, разглядывая пленников.
— А что, — вскинулась девушка, — Нельзя?
— Ну почему нельзя? Можно, — ответил я, — тем более, если мы сейчас с вами не договоримся, то разговор этот будет для вас последним.
Молодая ведьма побледнела, а её напарник завозился в клетке, уже испуганно.
— А вот если договоримся, — сделал я ту самую, обещанную, поблажку, — то будете дальше общаться сколько вашей душе будет угодно.
— И о чем, договариваться будем? — хрипло спросил парень, подвинувшись к решетке и взявшись обеими руками за прутья.
— О туристическом вояже по достопримечательностям Кайратского султаната.
— О чем? — удивленно переспросил Дин.
— В столицу мне надо, — коротко пояснил я, — сам я дороги не знаю, а вот вы ориентироваться должны. Или не знаете, куда лететь?
— Столицу знаем, — поспешно ответил парень, — но это пара недель на верблюдах, не меньше.
— А на вашем ковре?
— Без хорошей подпитки далеко не улететь, резерва Аллы только на несколько лиг хватает.
— Понятно, — разочарованно произнес я. Несколько лиг на ее резерве, превращались в пару десятков на моем, но и всё, а дальше полностью пустым без возможности колдовать? Не вариант.
— Хорошо, — ответил я, после некоторого раздумья, — тогда поедем на верблюдах.
Парень с девушкой переглянулись, похоже перспектива ехать со мной в столицу была куда приятнее прозябания в дворце в качестве пленников.
— Нам только надо забрать кое какие вещи, — негромко произнесла Алла.
— Те, что вы оставили в пустыне? — поинтересовался я, — их уже нашли, сегодня привезут.
— Тогда мы готовы, — сообщил за двоих Дин.
— Стоп, — поднял я руку, — не так быстро. Мне тоже надо сначала подготовиться.
— Мехмет, ты чего застрял? — окликнул десятник старого воина в плотном тегиляе, что соскочил с верблюда, внимательно оглядывая барханы а затем и узкую зеленую полоску — границу с враждебной каждому подданному султана Империей.
Но воин, за три десятилетия службы, привыкший доверять своему инстинкту, лишь дернул подбородком, ничего не ответив молодому и глупому командиру, что слишком громко и беззаботно себя вел в пограничном патруле.
“Долго не проживет, — подумал он, — если родичи раньше поближе к столице не похлопочут”.
Тяжелая и опасная служба тщательно вымывала всю пустую породу, в конечном итоге, оставляя в сухом остатке только таких как Мехмет, злых, настороженных, буквально с волчьим чутьем.
— Ну что ты там? — снова нетерпеливо произнес десятник, — отлить что-ли решил? Так давай быстрее, я к обеду хочу в казармах оказаться.
— Может и отлить, — пробормотал воин, сделав пару шагов, взбираясь на бархан. А затем, крутанув копье в руке, резко и быстро несколько раз ткнул тем в песок перед собой, умело засаживая длинное острие практически на метр вглубь.
Вытянул его перед собой, придирчиво осматривая блестящую стальную поверхность жала, затем спустился обратно и усевшись на верблюда, поднял его, присоединяясь к остальному патрулю.
— Так что там было? — спросил десятник, когда они отъехали на пол лиги.
— Почудилось что-то, — пробормотал неохотно старый воин.
— Вечно тебе что-то чудится, — беспечно с иронией в голосе заметил командир патруля, — старый стал, на покой пора.
Но на это Мехмет отвечать уже не стал. Хоть и вправду служба начинала тяготить. Вот только беспокойство всё не покидало. Там точно что-то было, все инстинкты вопили об этом. Впрочем, иногда лучше не найти и пожалеть, чем найти и пожалеть вдвойне. Пару раз, в пустыне, доводилось встречаться с таким, что куда хуже обычной смерти. Благо тогда с ними были маги. Сейчас же в патруле были одни простые воины. Нет, хорошо что он ничего не нашел. И довольный собой и успокоившийся наконец воин, чуть подхлестнул верблюда, чтобы тот пошел шибче.
Стоило патрулю скрыться за очередным барханом, как почти там куда бдительный пограничник тыкал копьем, песок стал осыпаться. Минута и темная фигура с замотанной плотной тканью головой, внимательно оглядела горизонт.
— Опытный попался, — резюмировал Глушаков, сматывая ткань с лица — почти угадал где я. Не учел только, что под песком можно тоже двигаться, если знать как. Ладно. — Сергей сориентировался по заходящему солнцу и развернув карту, сверился с потрепанным но еще вполне читаемым куском плотной бумаги.
— Караван должен был идти через этот поселок, другого пути нет. Вот там и узнаем, куда тебя повезли дальше, Паша, — пробормотал он, после недолгого разглядывания карты. — Я тебя найду, обязательно найду, дружище.
Глава 3
К вопросу побега я решил подойти обстоятельно, справедливо полагая, что начальник охраны с самой охраной вряд ли будут спокойно смотреть, как я с двумя преступниками выезжаю из дворца. Поэтому первое, что я сделал, это решил выяснить порядок выставления постов и обхода территории дворца по ночам.
Тщательно подготовился, надел чёрную одежду, чтобы не выдать своего присутствия, и дополнительно измазал лицо сажей. После чего следующей же ночью, дождавшись, когда луна скроется за углом дворца и балкон погрузится в тень, аккуратно выбрался на него, передвигаясь на карачках и наблюдая за охранниками в проёмы перил.
В чёрных шароварах и заправленной в них чёрной блузе, перехваченной поверх чёрным поясом, я сам себе напоминал ниндзю и невольно, вспомнив кино с Мишей Дудиковым, стал от проёма к проёму перемещаться перекатами, после каждого кувырка распластываясь и замирая.
Охрана тоже времени не теряла, исправно курсируя по территории внизу и по внешней стене, периодически останавливаясь для осмотра.
Мои надежды на то, что они спокойно забивают на обязанности и всю ночь дрыхнут в сторожке, к сожалению, не оправдались. Калим, гад такой, настропалил их отлично, и всю ночь они шастали туда-сюда, словно энергетиков бахнув.
В следующую ночь я повторил наблюдение, только уже по другую сторону дворца, изучая движение патрулей там. А потом снова на ту, где были запирающиеся на ночь ворота.
Я буравил охранников взглядом из тени, внимательно отмечая все перемещения, однако они, словно чувствуя моё внимание, начинали оборачиваться на дворец и тревожно хвататься за рукояти сабель.
В такие моменты я старался спрятаться глубже во тьме, чтобы не оказаться раскрытым, а то и перемещался на новую точку для наблюдения за другими охранниками.
Правда, результат это дало несколько не тот, какой ожидался. Во-первых, все охранники через несколько дней внимательного наблюдения стали какими-то дёргаными и перемещаться начали хаотично, отчего только-только составленный мною график полетел ко всем чертям. Во-вторых, патрули усилили, и теперь ребята ходили по трое. Кстати, во двор они почти совсем спускаться перестали, перейдя на обход исключительно стен, а ещё, к моему вящему неудовольствию, на последних добавилось лучников, которые почему-то смотрели не наружу, а вовнутрь, на дворец, словно кого-то высматривая.
“Ну точно, — понял я, — Калим-бей. Явно готовится к исполнению заговора и боится, как бы я не сбежал”.
Остро кольнуло осознание, что задерживаться тут мне не стоит.
— Марут, ну как? — шёпотом спросил охранник старшего караула, что, стараясь сильно не светиться, поглядывал с надвратной башенки на дворец, побелевшей рукой сжимая табельный ятаган.
— Вроде отпустило, — выдохнув и устало утерев пот, ответил его собеседник, отходя от бойницы и присаживаясь за стол.
После чего от избытка чувств подхватил бурдюк со слабым вином и жадно отпил.
— Недоброе что-то там происходит, — выразил вслух гуляющее который день среди бостанджи мнение охранник. — Иной раз нет-нет, а словно морозом по коже прохватывает. Будто смотрит кто на тебя да кожу живьём снять хочет. Раньше такого не было.
— А заметил, Нарух, что всё началось, когда эти воришки пропали? — посмотрел старший на подчиненного.
Тот кивнул.
— Ну да, похоже, тогда всё и пошло.
— Думаешь, этот, — Марут на всякий случай старался не называть оставшегося во дворце зловещего мужа госпожи, — что-то с ними сделал?
— Имперец он, — убеждённо сказал в ответ Нарух, — сам знаешь, как колдунов там готовят. Бедняг запытал, а потом поднял как упырей, я слыхал, многие имперские колдуны таким балуются, даже за слуг держат при себе. Вот эти упыри, видать, на нас из дворца и поглядывают.
— А если вырвуться да нападут? — старший караула передёрнул плечами, невольно почувствовав, как под юшманом тело пробирает холодком. И признался, ничуть не чураясь подчинённого: — Я ж мёртвых страсть как боюсь. С живыми биться-то завсегда, а вот с мертвяками…
Впрочем, Нарух подобное признание за слабость не посчитал, так как был полностью согласен с командиром — с мертвяками схлестнуться не хотелось бы.
— Скажи Калиму, пусть ещё людей даст, — попросил охранник Марута.
— Было бы кого дать, — проворчал старший караула. — И так днём почти без охраны дворец, всех в ночь выгоняют. Ладно, авось найдёт парочку…
Я сидел в кресле, закинув ногу на ногу и разглядывал устроившуюся на невысоком пуфике напротив меня Аллу. Красивая деваха, да к тому же ведьма. Вот что ей этот Дин?
Подумав, я вопрос озвучил, внимательно отслеживая состояние резерва девушки. Слишком много ей оставлять не следовало.
Поделиться книгой: