Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Новый голод - Айзек Марион на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

— Кто?

— Моя подруга по переписке. Племянница почтальона.

— Девочка, которая отправляла тебе Викодин.

— Да, папа, именно она. Нам нужно остановиться.

— Беллингам закрыт. Там нет ничего, зачем можно было бы остановиться.

— Может, она все еще там.

— Маловероятно.

— Пожалуйста, мы можем проверить? – она пытается поймать взгляд отца. – Она – моя подруга.

Он не отвечает. Она ждет, готовясь принять очередной отказ. Но к ее удивлению, отец сворачивает вниз, к съезду.

— Джон? – с беспокойством произносит мать, но он не обращает внимания. Они въезжают в БеллингАмД.

Улицы завалены брошенными автомобилями, и Тахо аккуратно лавирует между ними. Джули прижимается лицом к стеклу, ища в окнах домов признаки движения. Большинство из них закрыто. Те, что не закрыты – разбиты. В одном из таких окон в темноте гостиной она замечает вялое, раскачивающееся движение, но ничего не говорит.

— Где живет Никки? – спрашивает отец добродушным и оптимистичным тоном, заработав в ответ холодный взгляд жены.

— В центре, — тихо говорит Джули. – Холли—стрит.

Они поворачивают направо и выезжают на Холли, улицу, о которой Никки всегда говорила в своих письмах. Она рассказывала, что каждый выходной она и ее друзья по колледжу устраивали Марди Грас3, они собирались большими компаниями, брались за руки, выходили на улицы, перекрывая движение, смеялись и пели, пытаясь забыть о том, что мир вокруг них рушится.

Джули всегда хотелось увидеть эту улицу. Посмотреть, как ее подруга пьет и флиртует, и из первых рук узнать, как люди продолжают жить.

Но Холли—стрит вымощена трупами. А другие, менее сгнившие трупы, беспорядочно бродят, как собаки, в поисках объедков на костях своих друзей.

— Какой адрес? – громко спрашивает отец, когда Тахо переезжает через тело, но его голос не заглушает хруст костей.

Джули теряет дар речи.

— Адрес, — снова спрашивает он, объезжая существо, поедающее ноги маленькой девочки. Оно удивленно рычит, затем раздается глухой удар и хруст, когда большой внедорожник перемалывает его.

— Двенадцать—двенадцать… — шепчет она.

Ее мать на переднем сиденье молчит и отворачивается от зеркала.

— Это он?

Тахо подъезжает к парковке, под шинами трещит стекло и гравий. Джули опускает стекло, и рассматривает из окна старый дом. На парадном крыльце стоят заплесневелые кушетки. Пивные бутылки и окурки, грязные следы на кривых стенах… наверное, до разрушения все выглядело иначе. Не похоже на присутствие жизни. Не похоже, что это сделали семь человек, ютящихся в небольшом доме, отчаянно желающие повеселиться перед тем, как их мир сгорит. Окна превратились в пустые дыры, обрамленные стеклянными зубами. Входная дверь открыта настежь и скрипит на ветру, внутри темнота.

— Никки? – выдавила Джули, не обращая внимания на очевидное. – Эй?

Отец покачал головой и завел грузовик. Джули не возражала, когда они отъехали от дома. Она ничего не сказала, когда они поехали назад.

— Это действительно было нужно, Джон? – пробормотала мать.

— Ей нужно понять.

— Что понять? Что все ее друзья мертвы? Что мир – это куча дерьма? Господи.

Он ответил шумом двигателя грузовика, выезжающего на автостраду.

Одри Гриджо повернулась назад, чтобы взглянуть на дочь.

— Мне очень жаль, милая.

Джули не стала на нее смотреть. Она наблюдает через окно, как удаляется город ее подруги, уступая место соснам и кедрам, глубоким долинам и высоким горам на фоне гаснущего солнца.

«Дорогая Никки,

Мне не верится, что ты собираешься жить с Заком в соседних комнатах. Он же все еще в тебя влюблен! Разве это не странно? Думаю, это хорошо, что сейчас все вы держитесь вместе, но как ты с этим справишься? Достаточно того, что ты в одном классе с этим бедолагой, но в одном доме? Что, если он услышит, как ты занимаешься сексом, и покончит жизнь самоубийством? Ха—ха—ха.

Сожалею о Тоби. Похоже, все становится хуже. Ты собираешься оставить все как есть? Надеюсь, ты будешь вести себя осторожнее. Глупо, что тебе уже 21, а ты до сих пор не знаешь, как стрелять. Ты правда хочешь, чтобы одиннадцатилетняя девчонка учила тебя, как о себе позаботиться?:—)

Итак. У меня большие новости… Мы покидаем Нью—Йорк. Восточное побережье разваливается на части, так что мы собираемся на запад, посмотрим, что найдем. Может быть, поедем в Канаду! В дороге у меня не будет возможности получать твои письма, но я постараюсь отправить тебе несколько, если мы поедем по маршруту, где работает твой дядя (я думаю, что он все еще доставляет письма только потому, что сильно любит меня, ха!). Папа не знает, что творится в остальной части страны, может, там все еще хуже, чем здесь, но мне страшно любопытно. Но если мы доберемся до севера, может, мы с тобой встретимся и оторвемся! Попробуй остаться в живых, пока я не добралась туда, хорошо?? :—)

Твоя подруга навечно, Дж. Б. Г.»

— Как насчет этих? – спрашивает Аддис, держа в руках пару секаторов.

— Слишком маленькие.

Он хватает дрель.

— Это?

— Ничего, что работает на электричестве.

Он поднял гвоздодер и протянул ей. Нора осмотрела его.

— Не—а. Ты должен суметь пробить череп, не прилагая большой силы. Нужно что—то увесистое, чтобы удар был точнее.

Флуоресцентные лампы хозяйственного магазина жужжали над головами, пока она с братом осматривала полки в поисках оружия. Их родители брали пистолеты. Норе хотелось бы верить, что ей и Аддису не доверяли стрелять ради безопасности, но нет. Они видели, как она невозмутимо стреляла из окна седьмого этажа, целясь в семью Глок в тусклом свете утра, пока те пытались выкарабкаться из—под одеял. Она могла найти несколько оправданий своим родителям, но спрашивала себя, что она скажет Аддису, когда он уже будет достаточно взрослым, чтобы узнать правду.

— А вот это?

Он поднял большой топор с дубовой ручкой, поджал губы и нахмурился, изображая крутого парня. Сделал пробный взмах, произнося: «Вшшш!» Топор выскользнул из рук и упал в груду выставленных бутылок моющего средства. Молочно—голубой «Тайд» растекся по полу.

— Вот это хорошая идея, — захихикала Нора. – Но, может быть, взять что—нибудь более сподручное.

Она сняла со стойки два топора и протянула один Аддису. Он взмахнул им, за взмахом последовал его «Вшшшш!», и Нора усмехнулась. В этой улыбке, жажде крови есть какая—то дикость, в любое другое время она бы прочла ему лекцию о том, что он уже большой. Это немного пугает Нору, но она ничего не говорит. Это не какое—то другое время. Это – сейчас.

— А теперь, — говорит она. – Пойдем искать еду.

За несколько месяцев или лет, в зависимости от того, как давно этот город сдался, вестибюль Спейс—Ниддл был полностью разграблен. Все футболки и шляпы исчезли. Исчезли кружки, солнцезащитные очки и лапша «Спэйс нудлс». Но ни один из грабителей не заинтересовался снежными шарами, магнитами на холодильник или сувенирными ложками.

Лампы в вестибюле разбиты, но когда Нора нажимает кнопку вызова лифта, механизм приходит в движение. Аддис смотрит на нее и крутится от волнения. Нора достает из рюкзака топорик и ждет.

Двери открываются с вежливым звоном. Внутри нет никого, кто бы хотел их убить.

— Дай мне нажать! – кричит Аддис и изучает кнопки.

— Не самая верхняя, наверное, это крыша. Вот. Вот ресторан.

Аддис жмет кнопку. Лифт устремляется вверх, и желудок Норы протестующе бурчит.

— Вау!.. – выдыхает Аддис, прижавшись лицом к окну, за которым город уходит вниз, разворачивая взгляду туманный горизонт синих островков и волн. Диск, расположенный в верхней части Спейс Ниддл, устремляется вниз и окутывает их темнотой, затем двери в ресторан открываются. Нора выходит и отвешивает Аддису официальный поклон.

— Добро пожаловать в Скай Сити, сэр. У вас есть бронь?

Он выглядит обеспокоенным.

— Что? Что такое…—

Она хохочет и толкает его в лицо.

— Не бери в голову. Пошли.

Она заходит в столовую и оглядывается в поисках кухни. Аддис останавливается на краю медленно вращающегося внешнего обрамления Ниддла.

— Вау… — снова говорит он. – Это все движется?

— Да, я слышала об этом. Круто, ага?

— Ты уверена, что оно не может полететь в космос?

— Пошли, оглядимся. Может, найдем на палубе команду.

По сравнению с большей частью города внизу, ресторан выглядит очень хорошо. На одном столике нет скатерти и серебряных приборов, и на одном из стульев лежит моток окровавленных бинтов, но в остальном место нетронуто. Нет разбитых окон, граффити и трупов. Но они пришли сюда не ради общей атмосферы.

Они стоят перед дверью, ведущей в морозильник, парализованные от напряжения, словно игроки, наблюдающие за рулеткой. Банкрот или джек—пот? Умереть с голоду или продолжать бороться?

Нора отворяет дверь. Морозильник набит едой. Ванны нарезанных овощей, груды батонов, ящики с фаршированными грудками и стейками, десятки канатов сосисок, свисающих с потолка. И все протухло. Комнатная температура поспособствовала развитию плесени.

Аддис поджимает губы и хмурится. Он возвращается на кухню и встает в угол, развернувшись лицом к стене, вытянув руки по бокам и сжав кулаки. Нора делает глубокий вдох и задерживает дыхание, идет в морозильную камеру и внимательно изучает гнилые кучи. Она думает о тех игроках, которые достойно принимали поражение. Они были студентами и матерями—одиночками, голодающими, должниками, калеками, и когда рулетка показывала, что они только что потеряли деньги, которые могли изменить всю их жизнь, и им придется уйти домой ни с чем, они смеялись, вздыхали и аплодировали своему проигрышу. Ой, черт!!!

Но это — другое шоу. Приз – не деньги, и не набор клюшек для гольфа, а еще один день жизни Норы и ее брата, и она не собирается принимать поражение.

Она ныряет в кучи отходов, раскидывая по сторонам ванны склизкую спаржу, раздвигая упаковки с зелеными куриными грудками, прокапывается вниз, пока пушистая от плесени колбаса бьет ее по лицу. Ее тошнит от запаха, и, когда рука погружается в индюка, из которого с пеной выдавливаются черви, ее почти рвет. Но в самом низу, под завалами, там, где крысы грызли мешки муки, она находит коробку, полную банок.

— Аддис! – кричит она.

Коробка небольшая. Всего три банки и пластиковый пакет: очищенная картошка, детская кукуруза, тофу и немного прогорклого маргарина. Это не победа, которая изменит всю жизнь… но этого достаточно, чтобы погасить все свои долги голоду, и даже еще немного останется. Она поднимается с коробкой, и видит в дверях Аддиса, широко распахнувшего глаза.

— Угадай, что, Аддерэлл? — она улыбается, радуясь тому, что собирается сказать. – Сегодня вечером мы пообедаем.

Картошка фри, обжаренная на маргарине. Обжаренная кукуруза. Пропитанный маргарином сыр. Этот самая вкусная еда, которую ела Нора с тех пор, как начались их импровизированные семейные каникулы.

— Ты – катастрофа, — говорит она, наблюдая, как Аддис горстями заталкивает картофель в рот. Он не терял времени — уже заляпал белую скатерть, и пролил на пол клюквенный сок.— Тебе повезло, что ты знаком с поваром.

У них самый лучший столик в ресторане, с самым захватывающим видом: в окне от пола до потолка перед ними развернулся Сиэтл, восток исчезал в синеве Каскадных гор. Нора представляет себе официантов в галстуках—бабочках, интересующихся, желают ли они десерт. Ей всегда было интересно, какое на вкус крем—брюле.

— Здешняя картошка лучше той, на автозаправке, — сказал Аддис с набитым ртом.

— Я рада, что ты так думаешь. И полезнее.

— Правда?

— Немного.

— Это хорошо.

Нора улыбается. Несколько месяцев назад слово «полезный» заставило бы его выплюнуть всю еду. Горько и радостно от того, что он, наконец, научился ценить пищу.

— Как думаешь, у них тут есть музыка? – спросил он.

— Я думаю, что это плохая идея.

— Почему?

— Если кто—нибудь зайдет в лифт, мы можем его не услышать.

— Ну и что? Они услышат нас и смогут пообедать с нами.

— Аддис…

— Что?

Нора оглядывается. Аддис смотрит на нее.

— Хорошо. Дай проверю.

Она быстро обходит ресторан в поисках управления стереосистемой, но еще тяжелее видеть знаки того, что они не одни. Те бинты. Кровь стала коричневой – как минимум, одно—двухдневной давности. Больше следов она не находит, поэтому, когда отыскивает музыкальный центр, подключенный к айпаду, то с трепетом листает плейлисты, надеясь найти что—нибудь, что понравится обоим.

— Билли Холидей? – кричит она Аддису.

— Скучища!

— Битлз?

— Они лошки!

— Ты – маленький гаденыш, — хохочет она. – Я ставлю наугад.



Поделиться книгой:

На главную
Назад