Газета Завтра 16 (1013 2013)

"ЗАВТРА". На выставках, посвящённых Великой Отечественной войне, вы, наряду со своими картинами, выставляете блокадный альбом шестилетней Юли Луганской. Расскажите, пожалуйста, что это за альбом и как он к вам попал?

Д.Б. Это альбом, который хранил её папа, - художник Пётр Луганский. Он воевал на фронте, а его дочка Юля и жена погибли от голода в Ленинграде. В альбоме девочка рисовала и описывала свою жизнь до войны и во время блокады. Там есть такие иллюстрации: "Война 22 июня - Наш стол пустой", или "Здравствуй дорогой папулька, нам выдали противогазы и хлебные карточки. Утром мне удалось съесть редиску". После войны Пётр остался один. О погибших он всуе не упоминал, об альбоме дочки никому никогда не рассказывал. Однажды, выйдя во двор нашего Дома художников - это были 80-е годы - я увидел копошащихся у мусорного бака людей, а вокруг картины, графические листы, книги, фотографии! Оказалось, это имущество недавно умершего моего друга Пети Луганского. Родственников у него не было. Мастерскую отдали другому художнику, а вещи выбросили. Я подошёл и решил взять что-то на память о нём. И вдруг мне в руки попался этот альбом с изумительными детскими рисунками Такое у нас отношение к наследию, к памяти защитников.

"ЗАВТРА". Как вам живётся сегодня, как ветерану и художнику?

Д.Б. Вот вам иллюстрация. Несколько лет назад нас пригласили на 9 мая в Дом офицеров, поздравили. А потом объявили - льготы у ветеранов войны отнимают! А что это за льготы? Бесплатный проезд, половина оплаты за квартиру, половина за телефон. Велики ли льготы? За квартиру и мастерскую мне приходится сейчас отдавать 10 тыс. рублей в месяц. Был среди нас тогда и фронтовик из Белоруссии. Здоровый такой, полковник. Вышел он на трибуну и сказал: "Я привёз вам привет от белорусских ветеранов и от батьки. У нас Лукашенко увеличил пенсию и льготы. А как мы там живём, вы можете судить, глядя на мою физиономию!.." Что тут скажешь - молодцы! Но почему такое происходит у нас в стране - у меня ответа нет. Вот я читал последнее интервью артиста Вячеслава Тихонова. Казалось бы, лучше его нет актёра в России, да и в мире! И он говорит: "Живу более чем скромно. Всю жизнь работал и ничего не заработал. Получаю пенсию 8 тысяч рублей. Но я ни о чём не жалуюсь. Но переживаю за мою дочку Анечку и за внуков, которым жить очень тяжело. А помочь им ничем не могу". Как сказал когда-то Генрих Боровик: "Были тяжёлые времена в нашей стране, но подлее нынешнего не было никогда" Что касается художественной деятельности, то и здесь порадовать особенно нечем. Я продолжаю работать, рисую каждый день.

Но кому сегодня нужны наши картины? В советское время существовал Художественный фонд, и мы были обеспечены заказами под завязку, прилично зарабатывали. Заказы шли с заводов, фабрик, домов культуры, детских садов. Последний такой мой заказ относится к 1987 году Посмотрите сейчас на Петербургский Дом художника. Когда-то здесь жизнь кипела, а теперь мастерские пустые, на дверях замки. Жить на что-то надо, и люди уходят в дворники, сторожа. А ведь среди них есть очень достойные мастера. У нас несколько этажей завалены работами. Но кому они нужны? Никому.

"ЗАВТРА". И последний вопрос: блокада, война не снятся вам?

Д.Б. Нет, как-то подзабылось. Но снится, знаете что - прихожу в магазин, а полки пусты! Но войны нет - мирное время. Я вот езжу в деревню, поля проезжаю: раньше там росла капуста, а теперь - только один сорняк. Отсюда, наверное, и такие сны.

Жили-были

Анна Серафимова

18 апреля 2013 8

Общество

По поводу ухода в лучший из миров английской ББ (баронессы- бакалейщицы) российская либеральная пресса отметилась подобострастными всхлипываниями, показушной скорбью. Разве что не стенали "безвременно, безвременно". И то сказать: на 87 годочке. Пожила, что и говорить. В отличие от дорогих россиян, приговорённых ею в количестве 130 миллионов. Это когда она, войдя в раж победительницы в холодной войне, заявила, что ей и достопочтимым сэрам, пэрам и прочим мэрам и 15 миллионов человек хватит на нашей территории - их трофее. Чтобы на нефтегазовую трубу трубили. Кто был приговорён покойницей вылететь в трубу, кто - на трубу работать. "Мы говорим демократия, подразумеваем - труба! Мы говорим труба, подразумеваем - демократия".

Весёлая была дамочка, не чужда доброй шутки. Мол, "русские имеют склонность к мировому господству". В 1976 году, сказано, когда у нас о господах знали по фильмам да русской классике. Казалось тогда, канули господа в Лету. Ан

О нашей склонности слышать из уст Британской империи, в которой никогда не заходит солнце - колоний столько! Ребята, слышите "Держи вора?" Смотрите на лицо и запоминайте. Если вблизи своего кармана в другой раз увидите - будьте начеку.

Русские - и склонность к господству! Не ездила по СССР эта дамочка, нет, не ездила. А то бы видела, как склонные к господству живут в своих деревнях, будучи донорами братьев своих по республикам СССР.

Мопса госпожи Тэтчер - Горбачёва - благосклонно потрепали по холке на смотринах предателей в Лондоне. И он так забил хвостом от радости, что и убил Советский Союз, сделав его добычей демократии. Но сам он что-то не поспешил выполнять высочайшую директиву по народонаселению. Ведь что такое 15 миллионов человек от тогдашних 145 граждан нашей страны? Это почти 9 из 10 на тот момент здравствующих россиян - под топором приговора. А если ты - верный пёс, то и начинай с себя как честный человек и ответственный за демократические процессы демократ.

Сколько твоя семья насчитывала голов? Вот бери Раю, доцю Иру, пару своячениц, тёщу, тётку со Ставрополья - да и в топку демократии. Хоть ножом зарежь, хоть голодом умори, хоть от болезней не вылечи, хоть наркотиками передозируй - ассортимент у демократии широк. Внеси свой вклад в планы своей госпожи, на 90% уменьши количество членов в отдельно взятой семье.

А то как нас, так изводом изволят. А как себя, так "Рая родила Иру, Ира родила Настю, Ксеню, Ксеня родила Александру" И так предательскому роду нет переводу. Их ничего не берёт. Они берут от жизни всё. Светская хроника умиляет нас простыми человеческими радостями предательской элиты. Там ведь тоже - свой ранжир. Сдал секрет фирмы по производству кирпичей - дали срок в тюрьме, сдал страну со всеми потрохами - дали Нобелевскую премию.

"Вечеринка в честь фонда имени Раисы Горбачевой в поместье Олтроп, Англия. В замке Спенсеров собрались сливки британского общества. Среди 400 гостей благотворительного вечера значились известнейшие миру имена: джазовый музыкант Квинси Джонс, актер Орландо Блюм, писатель Салман Рушди, нью-йоркский диск-жокей Донна Д Круз. Но гвоздем программы стало семейство Горбачевых. Британская пресса восторгалась тем, что дочь Горбачева Ирина Вирганская и две внучки Ксения и Анастасия, как их называли в СМИ, "потомки воина холодной войны", "привнесли в аукцион очарование и гласность". Очарования вечеринке добавили также устрицы с шампанским и скакавшие на конях "казаки".

Ладно - очаровательные устрицы. Устрицы они и есть устрицы. Съел, и порядок. А вот казаки? И не нашлось шашки? Чтобы у этого "воина" - мешка с отходами демократической жизнедеятельности - меченую с плеч. Лучшее средство от перхоти - гильотина, лучшее средство от иудиной отметины - сабля казака?

"Дочь Горбачева Ирина Вирганская живет, в основном, в Сан-Франциско, где располагается главный офис "Горбачев-Фонда", в котором она работает вице-президентом". Что и говорить: "Мы не сеем и не пашем, а танцуем гопака, в Сан-Франциско фондом машем, разгоняем облака".

Да и внучка Ксения плодиться и размножаться предпочитает вдали от осчастливленной демократией и гласностью родины: в элитной клинике в Баварии внучка родила правнучку.

Демократия-то у нас стараниями дедушки Миши есть, а медицины, еды, экономики нет. Они несовместимы, или что тут не то?

"Ожидалось, что Горбачев, с которым бывший премьер-министр Великобритании плодотворно сотрудничала в конце холодной войны, будет одним из главных гостей на похоронной церемонии. Покойная еще во времена Советского Союза сказала, что Горбачев - это "человек, с которым можно иметь дело".

Да вот и Ротшильды считали, что с Гитлером можно иметь дело. Деловые люди, ничего личного. После таких решений - миллионы русских людей в топке демократии. Европейские традиции.

"Аналитики и политики неоднократно отмечали, что Тэтчер сделала много для того, чтобы положить конец холодной войне". Сказано-то как! "Чикатило сделал много для того, чтобы положить конец неэтичному поведению девушек".

Михаил главным гостем похорон не стал, но почтил память Маргарет, сказав, что она "была великим политиком и ярким человеком". Для тебя, парень, велика тётка, спокойно планировавшая уничтожить 90% населения страны, где ты родился и сыром по маслу всю жизнь катаешься? И ведь ведаешь, что творишь.

Природа-мать, зачем таких-то ты посылаешь миру?

Режь и смотри

Анастасия Белокурова

18 апреля 2013 1

Культура

Дмитрий Астрахан, в ролях: Александр Пашкевич, Андрей Душечкин, Олег Ткачев, Виталий Новиков, Владимир Кабалин, Виктор Васильев, Михаил Шпилевский, Егор Котов, Диана Запрудская, Михаил Каранецкий, Яна Касперович, Алексей Юцкевич).

Типичный детский дом типичного постсоветского городка. Группа ребят (примерно от десяти до четырнадцати лет) занимается военной подготовкой в патриотическом отряде "Витязь". Руководит им бывший военный, а ныне спившийся и списанный в утиль "дядя Вадя" (Владимир Кабалин). Он и не подозревает, что в перерывах между занятиями дети одевают черные толстовки с капюшонами, вооружаются ножичками и выходят на улицы города. Их жертвами становятся депутаты-педофилы и жадные до денег врачи, вовремя не оказывающие помощь. Школьные наркоторговцы и продажные судьи. Учителя, провоцирующие школьников на самоубийство, и бизнесмены, поставляющие просроченные продукты в детские сады. Вскоре юные бойцы прославляются в Интернете как "деточки", их поступкам сочувствуют и простые менты, и чуткие граждане. Для полиции ребята неуловимы в силу своего возраста - как отыскать преступников среди сонма обычных на первый взгляд детей? Тем более, когда их активно покрывает местное население. Но однажды умный не по годам сын одного из следователей подсказывает неразумному отцу, где проще всего искать карателей. На след борцов с беззаконием выходят органы. Они же принимают решение о физическом устранении группы без суда и следствия.

Фильм, который идёт в прокате всего неделю, уже объявили бомбой быстрого действия, "картиной, о которой заговорят" и даже - внимание! - самой актуальной российской лентой эпохи. Причина столь пристального интереса киножурналистов, ранее при одном только упоминании Дмитрия Астрахана тут же превращавшихся в "критиков Латунских", проста. Дело даже не в нарушении табу - в отличие от западных кинематографистов в отечественном кино ещё никто не отваживался вооружить малолеток холодным оружием и отправить на современную гражданскую войну ("Неуловимые мстители" и "Сволочи" были несколько об ином). Все эти скандальные охи-ахи, шок и трепет, слёзы и гнев вызваны тем, что человеку и по сей день требуется простой удар в лоб (дзеновские мастера знали в этом толк) для того чтобы увидеть истину. Примерно то же происходило и с фильмом Киры Муратовой "Мелодия для шарманки", после которого все вдруг очнулись - боже мой, а ведь среди нас живут беспризорники, их надо жалеть! Сотрясания воздуха в случае режиссёра-одесситки не оставили после себя никаких последствий, сочувствие в нашем обществе имеет слишком краткую жизнь. С "Деточками" история складывается куда интереснее.

Снятые практически на деньги друзей "Деточки" - что неудивительно - никогда не выйдут в широкий прокат, не имеют никакой рекламы и демонстрируются на одном-единственном сеансе в кинотеатре "Художественный". При этом автору этой статьи за полчаса до начала пришлось забрать из кассы чуть ли не последний билет - зал был набит битком. Следует признать, что творчество Дмитрия Астрахана последние лет 15 представляет для автора неослабевающий интерес. Тот самый незабываемый художественный метод, который в кругах эстетов и снобов путают с трэшем, у Астрахана приобретает черты особенной, только ему присущей творческой мастерской. Именно его фильмы способны вызывать внутри сложные спазмические ощущения - грань между великим и ужасным там действительно практически неуловима. Этим он и по-настоящему хорош. В соавторстве с постоянным сценаристом Олегом Даниловым Астрахан остро чувствует время, реагирует на него хлёстко и живо, поэтому для знатоков этого тандема "Деточки" оказались явлением вполне закономерным. По большому счёту это уверенная игра на поле Алексея Балабанова, только лишённая обязательной экзистенции, так называемого второго дна. Резкий короткий хук - и зритель повержен.

Любопытно, что тема детского дома уже всплывала у Астрахана в телесериале "Зал ожидания". Теперь, оглядываясь назад, можно легко представить себе, как поменяла жизнь его героев. Тропа войны подобралась прямо к порогу. Ведь речь не идёт о мщении за нанесённые обиды. Перед нами разворачивается панорама российской жизни, куда требуется срочное вмешательство очередной робингудовской вольницы. Всё это мы постоянно видим в ежедневных теленовостях. Но то, что эту функцию берут на себя именно дети, шокирует обывателей больше всего. Орудуй вместо них какой-нибудь отряд гопоты с окраины, фильм наверняка прошёл попросту незамеченным. Примени на практике подобные действия скинхедовская группировка - ленту тут же обвинили в фашизме.

Другой важный мотив интереса именно к этой картине, притянутый за уши не в меру социально-активной общественностью, это, безусловно, невольное попадание фильма в один ритм дыхания с болотным протестом. Лозунг "Вот до чего довёл бедных детей проклятый Путин" просто обязан появиться на очередной демонстрации. Однако "деточки" не ставят своей целью нападение или давление на Кремль - они просто делают своё дело. Они, как никто другой, понимают тщетность попыток решить ситуацию в стране бессмысленным скоплением граждан. Ведь в отличие от "белокурых бестий" из прекрасного романа Джона Уиндема "Кукушки Мидвича" (известного еще по экранизациям с названием "Деревня проклятых"), эти ребята родились у себя в стране. Они в курсе.

Вопросом имеют ли право дети убивать взрослых в своё время задавались авторы испанского остросоциального фильма ужасов "Кто может убить ребёнка" (1976). Там речь шла об острове, на котором детишки истребили взрослое население и пытались жить своей жизнью. Для них всё закончилось плохо, так как мотив их действий не подходил под определение осмысленного в контексте времени крестового похода. Сценарист Олег Данилов мог бы утопить свой финал в крови, сделать из героев мучеников по типу "Дорогой Вэнди" Томаса Винтерберга. Но вместо этого предпочёл концовку-манифест, производящую не менее мощное впечатление законченного монолитного высказывания. Единственная опасность этой ленты в том, что она реально представляет собой подробное руководство к действию, способное изрядно пошатнуть неокрепшие детские умы, отягощённые мировой несправедливостью. Кто же окажется потенциальной жертвой новоявленных карательных банд, предугадать невозможно.

Апостроф

Фёдор Бирюков

18 апреля 2013 0

Политика Культура

Эдуард ЛИМОНОВ. Проповеди. Против власти и продажной оппозиции. - М.: Алгоритм, 2013. - 304 с.

Есть люди, которые умеют наживать себе врагов. Эдуард Лимонов - как раз из таких. Но каждого врага он заставляет, в конечном счёте, работать на себя - как антигероев своих книг. И там от этих персонажей мокрого места не остаётся. Лимонов - мастер кидать "лимонки" собственного производства! Он мог бы написать "Поваренную книгу Лимонова" - отличное пособие для контрпропагандистов. Но пока что, вот - "Проповеди", которые точнее было бы назвать "Анафемами".

"Против власти и продажной оппозиции", - гласит подзаголовок книги, напоминающий в данном случае надпись о вреде курения. Одинаково брутально и банально.

Содержание же "Проповедей" уже знакомо всем, кто следит за общественно-политическим творчеством Эдуарда Лимонова. Собранные под одной обложкой "проповеди" - это тексты из его "Живого журнала" в Интернете. В общем, перед нами - сетевой дневник писателя. Ультрамодная модификация классического литературного жанра. Гаджет от блогера Лимонова.

Лимоновские посты в ЖЖ ежедневно и бесплатно читают десятки тысяч человек, - гораздо больше, чем количество отпечатанных экземпляров "Проповедей" и число их потенциальных покупателей. Есть ли смысл тогда выпускать их в бумажном варианте? Есть. Во-первых, чтобы порадовать библиофилов, продолжающих и в наш электронный век ценить живое тепло настоящей книги. Изданный под обложкой текст - вещь в себе, имеющая свою особую ценность даже безотносительно содержания (или контента, говоря интернет-языком). Кроме того, специфика блоговых записей в том, что создаются они, как правило, по горячим следам тех или иных событий, - прямо с пылу, с жару! Но в бумажном виде ЖЖ-блюдо подаётся читателю уже, разумеется, остывшим. Охлаждённым и немного даже промаринованным. Читается это уже совсем иначе, меняются смысл и вкус. Так что новая книга Лимонова - своего рода соленья к политическому столу, пикантная закуска для гурманов. И вместе с тем - страшная месть темпераментного радикала бледноленточной гламурной оппозиции вместе с её "левыми" сателлитами, "Партии шулеров и шарлатанов" (ПШИШ), как зло обозвал своих антигероев автор.

Лимонов потратил не один год на дурацкие опыты по скрещиванию левых и правых "врагов кровавого режима". Коалиция "Другая Россия", марши несогласных вместе с либералами Касьяновым и Каспаровым, политическое вальсирование на Триумфальной площади с древней диссиденткой Людмилой Алексеевой, союзничество с ельцинским любимцем Немцовым, - чего только не придумывал за это время Лимонов, чтобы написать когда-нибудь про свою собственную революцию. Но либералы и левые всегда предавали неистового вождя нацболов. Всегда шли на сговор с властью. И эта книга-месть посвящена как раз последнему по времени политическому компромиссу: "сливу" протестного движения после парламентских выборов 2011 года.

"Прихожане! - восклицал Лимонов на страницах своего блога. - То есть, те, кто приходит в мой ЖЖ. Я проповедую вам для того, чтобы вскрыть для вас причины серьёзного поражения, которое мы, российское гражданское общество, и прежде всего его передовой отряд, - московская и питерская интеллигенция, потерпели в борьбе с авторитарным режимом". И тут с хохотом вспоминаешь расхожую фразу Ленина про интеллигенцию

Если на мгновение попытаться забыть, кто и что такое Лимонов - как личность и принцип, - можно подумать, что перед нами постмодернистский политический памфлет. Как будто "Бесы" Достоевского в переводе Стюарта Хоума и пересказе Пелевина. Главный герой, скрывающийся за именем автора, трансформирует окружающую и наблюдаемую реальность в соответствии со своими экзотическими предпочтениями.

"Жара. Я сижу себе в Москве, как паук в паутине, выбрал местечко потемнее и паутину слушаю и чувствую", - так российская столица превращается в персональное логово Лимонова-хищника, притаившегося в ожидании добычи. "Плохо. Ничего хорошего. Я не радуюсь, но печалюсь, несмотря на то, что всё это снижение и начинающуюся апатию я предсказал" "Я закрывал себе рот руками, я запрещал себе высказываться на эту склизкую и вонючую тему, но не выдержал. Прорвало", - и так всё время. Каждая лимоновская "проповедь" - это очередной прорыв канализационных труб, когда врагов обдаёт мутной ядовитой жижей. И каждый раз - точно в цель.

Лимонов патологически серьёзен. Он подходит к процессу с прагматизмом фанатика: "Хоть с чёртом, но против Путина". Ведь именно Путина выбрал Лимонов в качестве своего главного антагониста. Остальные персонажи его мало интересуют, хотя играют при этом ведущие роли в лимоновском "театре абсурда". Но, как говорил Ницше, "кто живёт борьбою с врагом, тот заинтересован в том, чтобы враг сохранил жизнь".

Итак, "белая" оппозиция начинает и проигрывает. "Чёрный полковник" Путин как всегда уверенно побеждает. Лимонов издаёт новую книгу. Таким образом, всё идёт по плану. И не забудем поставить "смайлик" в конце.

Дураки и дуры

Сергей Угольников

18 апреля 2013 0

Культура

Премьера в театре Станиславского

Может, кто-то и тоскует по тем временам, когда главной точкой притяжения в российских театрах становился расположенный там ресторан или ночной клуб. Но это время прошло, клубы исчезли, и хлипкий ручеёк любителей мутных вечеринок сменился на полноводный поток настоящих ценителей театра. Вот и на премьере спектакля "Дураки" в постановке Валерия Беляковича случился переаншлаг. И то, что отправной точкой для действа была избрана не слишком оригинальная пьеса американского сценариста Нила Саймона, о существовании которого в России мало кто знает, кажется очень правильным. Ведь абсолютно неважно, о чём писал драматург: важно кто, что и как поставил и сыграл.

Даже сама сценография спектакля сразу задаёт символический контекст подачи материала. Огромный круг, вращающийся на сцене - это практически планета Земля. Мировая деревня. Деревня дураков в "глобальном масштабе", только что Интернета не хватает. И, странным образом, эта правильность форм уже уполовинивает сакраментальную фразу про "две беды России".

Конечно, годы тотальной российской политизации тоже накладывают свой отпечаток на зрительское восприятие сюжета. Ведь учитель Леон Степанович Толчинский (Роман Дробот), отправляющийся в деревню, дабы набраться опыта, своим внешним видом и внутренним идеализмом напоминает, конечно, разночинца - "народника". И специфичность "народников" хорошо известна. Даже в самом первом монологе героя, который "любит всех учить", заметна лёгкая придурь. Учитель идёт "в народ" по приглашению деревенского доктора Зубрицкого (Владимир Коренев), который даже пишет с ошибками. Но опыт общения с "народом", который показывает учителю дорогу к цели (каждый - свою, чем очень напоминает пикейных жилетов на митингах), намекает, что повышение профессионального педагогического статуса станет нелёгким испытанием. И вот уже очень простая задача обучения докторской дочки Софьи (Ирина Коренева) разрастается в глобальную проблему, необходимости "вывода из плена невежества" всех обитателей деревни Куличовки. Ведь на захолустное поселение уже в течение двухсот лет наложено проклятие, согласно которому все её жители рождаются дураками. Снять наваждение может либо ускоренное просвещение наследницы рода Зубрицких, либо её свадьба с графом Юзекевичем (Валерий Афанасьев). Но даже нехитрое дело замужества представляется задачей неподъёмной, ибо не понимает рыжая дура своего счастья и ухаживания первого парня на деревне отвергает.

И всё бы ничего, учил бы себе "деревенщину" потихоньку, но учитель влюбляется в ученицу, что ума никому и никогда не прибавляло, поэтому не хочет покидать в одиночестве деревню, расположенную где-то между Москвой и Варшавой. Попытки приобщить докторскую дочку к абстрактному мышлению не приводят к желаемому результату. Воспитуемая слишком непосредственна: она желает чего-то, отличного от простого сложения цифр, и не хочет следовать чужим указаниям. А срока на "ликвидацию безграмотности" отведено всего три дня, согласно всё тому же древнему заклятию. И в случае педагогического фиаско, учитель становится "таким же дураком, как все".

Неудача в приобщении воспитуемой к азам арифметики приводит учителя к попытке схитрить, "зайти с другой стороны". Ради Софьи герой готов к переходу от прямодушия деревенской комедии к изощрённости "плутовского романа". Он втирается в доверие к графу Юзекевичу с последующей свадьбой от своего имени. Ведь графу уже обрыдло каждую ночь свататься к докторской дочурке, но он вынужден это делать для общественного блага. Феодал, собственно, такой же дурак, как и подведомственные пейзане, только рангом повыше. Но на то он и самовластец, чтобы данное слово - забрать обратно. Свадьба становится юридически ничтожной, и учителю тоже приходится идти на различные ухищрения. Всё решается ко всеобщему удовольствию, практически в голливудских традициях. "Заклинание и вспышка стробоскопа - лучше, чем просто заклинание". И в этой условности можно поверить, что "Может быть, обитатели деревни никогда не были дураками, но в течение двухсот лет этого не знали".

Сюжет, конечно, незатейливый, но игра актёров превращает его в наполненную жизнью историю. Темперамент Романа Дробота, сначала кажущийся не слишком чутким и переигранно-наивным, на самом деле задаёт ноту всему представлению. Действие не проходит в едином ритме - оно ускоряется и замедляется, меняя восприятие пьесы. Которая и сама по себе может то притвориться заурядной политической сатирой с фразой "Все мы, дураки - патриоты", то скопом плюёт на политические события: "Теперь ты такой же дурак, как все. В политику тебе надо идти".

Столь же разнопланово и исполнение роли Софьи - Ириной Кореневой. "Деревенская дура" в её исполнении занята не собой, а своими мыслями, но без традиционной и утомившей попытки играть "луч света в тёмном царстве". Она переходит от меланхоличного аутизма до страстного, иступлённого желания измениться, с одновременным пониманием, что меняться из-под палки - это и есть проявление глупости. В этих стремительных "переменах настроения" становится гораздо понятнее и "внезапная страсть", вспыхнувшая в сердце учителя, и "другая реальность" представления о глупости. В своей устойчивой непоследовательности это второй стержень спектакля.

А третий, это, конечно, Валерий Афанасьев в роли Графа Юзекевича сумел сыграть всех сценических добродушных тиранов одновременно, добавив в образ свои: то циничные и нагловатые, то трогательные нюансы. Он способен переходить от образа карикатурного диктатора до безбашенных проделок Карлсона настолько достоверно, что превращения становятся органичными и естественными. Владимир Коренев в роли отца смог стать не только нелепым растяпой с элементами самодурства, но и мудрым героем, всё-таки желающим счастья своей дочери, смутного образа которого не понимают ни он, ни она. Актёры, практически хороводом, выходящие на авансцену, в "глупости" своих деклараций напоминают персонажей картин Васи Ложкина, от чего делаются роднее и ближе. Самое главное - они становятся "своими" для совершенно различной публики, пришедшей на представление. Возможно, кому-то нехватка мест на вешалках в гардеробе покажется удивительной.

Ценителя театра - это только обрадует.

Первый план

Борис Лизнёв

18 апреля 2013 0

Культура