Смертельное лекарство

— Мне кажется, да. Мы ведь отстегивали «Матушке» лишь часть выручки — так сказать, за покровительство, без всяких документов, черным налом. Суммы были приличные, но не фантастические. А Петр Петрович в последнее время столько всего в городе понакупил. По-моему, уже половина всех торговых площадей — его собственность. Откуда-то должны были идти еще деньги, и деньги очень большие. Но откуда — не знаю. Это знает только Бунчук.

— А он станет со мной разговаривать, если я приду и откровенно выложу, кто я и зачем?

— Вряд ли. Он человек крайне осторожный. И догадливый. Врать ему тоже не советую.

— Да, задачка… Ну а вы сами что думаете об убийстве? Кто мог убить Вязьмикина?

Митрохин задумался.

— Думал я об этом, конечно. Кто мог? Мне кажется, убивал киллер — все выполнено профессионально, никаких следов. Но кто его навел? И почему Вязьмикин его впустил в дом? Нет, не знаю.

— А вы сами что намерены делать дальше?

— Пока отсиживаюсь вот. Как вы, при вашем уме, наверное, догадались, сижу я недалеко от города. Управляю отсюда делами, бизнес пока не останавливаю, но готовлю к сворачиванию. Свернуть вообще-то можно быстро, но рынок займут моментально. Попробуй потом сунься — без головы останешься. Бежать за границу? Там хорошо оттягиваться, тратить деньги, а зарабатывать — там своих таких хватает. Буду держаться до последнего. Все зависит от того, что станут вешать на Олега. Если объявят наш «Файл» оргпреступной группировкой, тогда точно надо мотать отсюда, и поскорее. Я все думал — как вытащить Олега, и ничего не мог придумать. Катерина молодец, что вас пригласила. Вся наша надежда теперь на вас.

— Что ж, постараюсь эту надежду оправдать, — произнесла я, вставая. — Ваши… э… сотрудники не откажутся отвезти меня обратно?

— Конечно, конечно! — воскликнул Митрохин. — С удовольствием. Сергей!

— Да, еще вопрос напоследок, — спросила я, уже держась за ручку двери. — Вы ведь, кажется, собирались накопить денег на водке и опять заняться компьютерами. И что же?

— Знаете… — развел руками Митрохин, — все как-то не получается. Компьютерный рынок очень насыщен, деньги там небольшие. Уходить от больших денег к маленьким оказалось так сложно…

— Понятно, — кивнула я. Все действительно было понятно. Вечная история — то, что вначале было средством, постепенно превратилось в цель.

Весьма предупредительный Сергей проводил меня к машине. На этот раз глаза мне не завязывали и ехали мы втроем, без еще одного сопровождающего.

— Вы уж нас извините за все, — проронил Сергей, высаживая меня недалеко от моего дома.

— Я вовсе не в претензии, — ответила я. — Приглашение было не слишком любезным, но сам прием — на высшем уровне. И по гостеприимству, и по познавательности.

ГЛАВА 10

Защитник и покровитель

Дома я забралась в ванну и, лежа в горячей воде, начала размышлять. С кого начать — с сына или управляющего? По всей видимости, с Вязьмикина-младшего. С ним, по крайней мере, я знаю, какую роль играть — ту же, что с Татьяной Валерьевной. А вот как подъехать к Бунчукову? Действительно, задачка. А без него, как видно, не обойтись — только он знает неизвестных мне партнеров убитого. Но даже если он согласится со мной встретиться, захочет ли их назвать?

Мои размышления прервал звонок в дверь. Кто это может быть? Завернувшись в одеяло, я подошла к двери и заглянула в глазок. Передо мной стояла Катя Лунина. Заказчик пришел! Небось с деньгами! Это было бы очень кстати. А это еще кто? За спиной Кати я увидела незнакомого мне седовласого господина. Именно господина. Такому даже трамвайный контролер не скажет: «Ваш билет, мужчина». Впрочем, вряд ли он ездит в трамваях. Господин излучал достоинство и доброжелательность. Его внешность сразу располагала к себе. Кто же это?

Я крикнула через дверь:

— Прошу извинить, я только из ванной, подождите минутку!

Эту минутку я потратила на то, чтобы накинуть халат, чуть пригладить волосы. Затем я открыла дверь и, прежде чем скрыться в комнате, пригласила гостей проследовать на кухню и подождать там. Не могла же я предстать перед таким господином в халате!

Надеюсь, я не заставила их ждать слишком долго. Всего-то понадобилось прикинуть, последовательно отвергнув, три платья, остановив выбор на четвертом, затем совершить скоростной макияж, надеть туфли… Наконец я попросила гостей войти.

— Знакомьтесь, — сказала Катя, — это Иван Георгиевич — помните, я вам о нем говорила?

И, видя на моем лице некоторое напряжение (я никак не могла вспомнить, кто же мой гость), Катя объяснила:

— Иван Георгиевич Жвания — адвокат, друг нашей семьи, он защищает Олега. Он очень хотел с вами познакомиться. Говорит, что вы делаете одно дело и хорошо бы скоординировать усилия.

— Очень рад познакомиться! — произнес Иван Георгиевич. Голос у него был еще приятнее, чем внешность, — красивый мощный баритон. С таким голосом можно в опере выступать. — Много слышал о вас от разных людей. Говорят, вы самый талантливый детектив в нашем городе. И вот наконец я не только познакомился с вами, но и нам предстоит работать вместе. Очень рад!

Рука у него была крупная, сильная, пожатие нежное, но не расслабленное, как бывает у некоторых и чего я не терплю. В общем, Иван Георгиевич произвел на меня самое благоприятное впечатление.

Я усадила гостей за журнальный столик и на скорую руку приготовила чай. За чаем Иван Георгиевич поинтересовался, как идет расследование. Он имеет возможность регулярно встречаться со своим подзащитным и может рассказать ему, какие усилия предпринимаются по его освобождению. Это поддержит его дух, обрадует… Он, Иван Георгиевич, ни в коей мере не претендует на то, чтобы как-то оценивать мою работу — ни Боже мой, он просто интересуется.

— Хотя Иван Георгиевич мог бы запросить отчет, — вступила в разговор Катя. — Помните, Таня, я говорила вам, что у меня трудности с деньгами? Так вот, Иван Георгиевич мне очень помог. Он нашел какого-то человека, который был должен Олегу, и получил этот долг, а потом передал деньги мне. Кроме того, он ссудил мне некоторую сумму — на время, до возвращения Олега. В общем, это не только наш защитник, но и покровитель нашей семьи!

Во время этого хвалебного монолога Иван Георгиевич морщился и делал жесты, означавшие, что он не претендует на такие похвалы и они ему не слишком приятны.

— Помочь другу, попавшему в беду, — какая же это заслуга? — заявил он, когда Катя кончила. — Я, конечно, уже не совсем грузин — и родился в России, и всю жизнь здесь прожил, но грузинские корни во мне остались, я полагаю. А у нас не принято бросать друзей в беде! И кстати, чтобы закончить с денежным вопросом…

Он извлек толстую пачку дензнаков.

— Вот вторая часть аванса. Мы с Катей договорились, что ее плачу я — потом мы с Олегом рассчитаемся. Берите, берите, не стесняйтесь.

Мне не слишком понравилось, что я беру деньги не от своего клиента, а от другого человека — хотя бы от «защитника и покровителя». Что-то здесь было не так. Поэтому я предложила:

— Знаете, поскольку меня приглашала Катя, пусть она мне эти деньги и даст.

— Конечно, конечно! — тут же согласился адвокат. — Если вам почему-либо неловко…

Он передал пачку Кате, а из ее рук деньги перекочевали ко мне. Теперь надо было отчитываться «о проделанной работе». Выкладывать все я, конечно, не собиралась, но кое-что почему бы не рассказать?

— Мне удалось установить, — начала я, — что основные доходы Вязьмикин получал не от своего официального бизнеса — магазинов и игровых автоматов, — а из совсем другого источника, весьма криминального. Какого, я пока говорить не хочу, но если потребуется, можно будет сообщить кое-что весьма неприятное для фирмы «Матушка» и заставить их нам помочь.

— Да, это может пригодиться, — согласился Иван Георгиевич. Слушал он меня очень внимательно.

— Еще я побеседовала с Туркиным — ну, вы, наверное, его знаете, — обратилась я к адвокату.

— Вы встречались с Туркиным?! — Иван Георгиевич не мог скрыть изумления. — И он вам что-то рассказал? Фантастика! Даже мне, располагая… ммм… некоторыми сведениями, едва удалось… И что же он вам поведал?

— Подробности о левом бизнесе Вязьмикина, а также о его семье. После этого я встретилась с вдовой Вязьмикина. Теперь планирую встретиться с сыном. У меня есть несколько версий по поводу того, кто был подлинным вдохновителем и исполнителем убийства. Потребуется еще несколько дней, чтобы выяснить, какая из них правильная, — закончила я свой рассказ.

Катя глядела на меня с интересом и надеждой. Во взгляде Ивана Георгиевича я читала нескрываемое изумление и еще какое-то чувство, не столь приятное. Возможно, зависть?

— Да, вы проделали просто гигантскую работу, — покачал головой адвокат. — Я вижу, Катя не ошиблась в выборе, пригласив вас. Я обязательно расскажу Олегу о ваших успехах. Так вы говорите, еще несколько дней, и вам все станет ясно?

— Думаю, да, — без ложной скромности согласилась я.

— Что ж, пожелаем нашей милой Танечке успеха и не будем ей мешать. — Иван Георгиевич поднялся, вслед за ним встала и Катя. — Я буду вам позванивать время от времени, узнавать, как идут дела, — вы не возражаете?

— Конечно, нет. — С какой стати я стала бы возражать?

— Со своей стороны, если будет нужен мой совет или какая-либо помощь, — всегда к вашим услугам. Вот моя визитка. Давайте-ка я впишу сюда еще и свой домашний адрес — его я даю лишь самым доверенным людям. Так… вот, пожалуйста.

Я приняла из рук Ивана Георгиевича золоченую визитку и проводила гостей до двери. Когда дверь за ним закрылась, я подумала, что сегодня мне везет на приятные знакомства. В жизни не встречала людей более любезных, чем мой похититель Сергей, и более обходительных, чем защитник Иван Георгиевич Жвания.

ГЛАВА 11

Загадочная «больница»

Помещение, занимаемое фирмой «Проектировщик», я отыскала не без труда — оно было затиснуто между несколькими конторами покрупнее. Скромная табличка, обычная дверь — даже не подумаешь, что здесь находится офис, больше похоже на дверь обычной квартиры, каких много в старой части города. Ни звонка, ни охраны — входи и будь как дома. Я поднялась по скрипучей деревянной лестнице и оказалась на площадке. На нее выходили две двери — одна посолиднее, другая попроще. Я постучалась в ту, что посолиднее, и, не услышав ответа, вошла.

И оказалась… в прихожей чьей-то квартиры: вешалка, шкаф.

— Хозяева! — позвала я. — Есть кто-нибудь?

На мой зов вышла сухонькая старушка. Увидев незнакомого человека, она всплеснула руками:

— Опять Колька дверь не запер, сорванец! Вам, женщина, чего?

— Мне фирму «Проектировщик». Это здесь?

— Где же вы здесь фирму видите? Глаза есть? Тут квартира, а фирма напротив.

— Извините, пожалуйста, но у вас здесь никаких табличек…

— Хотели, хотели повесить, но денег, должно быть, нету. Они спервоначалу много чего хотели. И квартиру нашу хотели откупить. Прямо золотые горы обещали. Да, видать, сами без порток ходют.

Продолжая извиняться, я, пятясь, вернулась на площадку. Дверь за мной тут же захлопнулась, загремели запоры. В довольно злом настроении я распахнула вторую дверь.

Да, это, без сомнения, была фирма, а не квартира. В тесной комнатке располагались три стола, за которыми трудились озабоченные молодые люди. Они напряженно вглядывались в экраны компьютеров, водили «мышами», терзали клавиатуру. На экране, обращенном ко мне, я увидела план какого-то здания.

— Как мне найти Вязьмикина? — обратилась я ко всем троим.

Ближайший, не отрываясь от работы, ткнул пальцем в угол. Только тут я заметила узенькую дверь, ведущую, очевидно, в следующую комнату. Пробравшись между столами, я открыла ее и очутилась в комнатушке, похожей на пенал. В ней только и умещались стол с таким же компьютером, стул, на котором сидел хозяин, и еще один стул — для посетителя.

— Вы Вязьмикин Евгений Петрович? — спросила я. Хотя могла бы и не спрашивать — Евгений Петрович был очень похож на воспитавшую его женщину. Похож, да не похож. Высокий, ширококостный, неулыбчивый, с темными выразительными глазами, в отличие от Татьяны Валерьевны, в присутствии которой я ощущала некоторую робость — она подавляла своим величием, сын внушал скорее тревогу — он был печален, задумчив и очень серьезен.

— Я из милиции, — продолжала я эксплуатировать старую легенду. — Мне поручили участвовать в следствии по делу об убийстве…

— Знаю, мать говорила, — буркнул Вязьмикин-младший. — Садитесь. Дверь прикройте, пожалуйста. Ага, спасибо. И знаете, — неожиданно добавил он, — можно взглянуть на ваше удостоверение?

Вот тебе и меланхолик! Я с трепетом протянула свою липовую книжечку. Женя ее внимательно осмотрел и, возвращая, заметил:

— Просрочено оно у вас.

— Знаю, — сказала я как можно беспечнее. — Мне начальство уже говорило. Все никак время не выберу сфотографироваться и печать поставить.

И тут же, стремясь поскорее замять скользкую тему, я перешла к делу:

— Мне хотелось задать вам несколько вопросов. Можно?

— Это как — допрос? — Женя продолжал неприятно поражать меня знанием процессуальных тонкостей. — Тогда, может, оформим протокол?

— Нет, — заверила я его, — я просто хочу кое-что выяснить для себя. Формальный допрос будет вести майор. Впрочем, если вы не хотите, можете отказаться.

— Да нет, почему же, — пожал он плечами. — Мне скрывать нечего. Если польза какая будет…

— Будет обязательно, — заверила я его. — Меня интересует вот что… Хотя нет, сначала я хочу спросить: верите ли вы в то, что вашего отца убил Лунин?

— Олег? Ни минуты не верил. Чушь собачья. Я так вашему Брюханову и сказал.

— Так… Кто же тогда? Вы кого-то подозреваете?

— Если бы я подозревал кого-то конкретно, уважаемая Татьяна…

— Просто Татьяна, — сказала я.

— Если бы я кого-то подозревал, — с какой-то даже тоской произнес Евгений, — я бы его, гада, давно утопил в деревенском сортире. Не верите? Зря. И людей бы нашел, и сам бы с удовольствием поучаствовал. В том-то и дело, что никаких видимых концов нет. Вы мать про должников спрашивали. Я сам об этом думал, мы с Бунчуком всех перебрали. Нет, никто не мог. Хотя, конечно, чужая душа — потемки, но вроде эти люди не способны на подобное.

— Я вижу, вы любили отца. Тогда скажите, почему вы ушли из его бизнеса?

На этот вопрос Евгений Вязьмикин ответил не сразу. Откинувшись на стуле, он некоторое время изучающе смотрел на меня, видимо, раздумывая, какой вариант ответа выбрать. Я решила предостеречь его от выбора какой-нибудь липы:

— Только не говорите мне о вашей любви к проектированию и самостоятельности как о главной причине. Я кое-что знаю.

— Что именно?

— Про водочные заводы, например. Я говорила с Туркиным. И была в Павловске. И еще я встречалась… с одним человеком (я чуть не назвала Митрохина, но вовремя сообразила, что младший лейтенант милиции, то есть я, не мог встретиться с находящимся в бегах человеком и не попытаться задержать его).

— Вот как… — протянул Вязьмикин. — Это упрощает дело. Я вам, пожалуй, скажу правду, только…

— Что?

— Только скажите и вы мне одну вещь.

— Какую? — насторожилась я.

— Кто вы такая на самом деле и на кого работаете? Только не говорите мне, — он явно издевался надо мной, повторяя мою фразу, сказанную минутой раньше, с той же интонацией, — про отделение милиции и «новые обстоятельства». Мать вы заморочили, а меня не удастся. Я звонил майору Брюханову. Следствие разрабатывает только одну версию: убийца — Олег Лунин. Никаких других версий они знать не знают. Про лейтенанта Иванову я спрашивать не стал, и так все ясно. Может, вас зовут и Таня Иванова, но в милиции вы точно не работаете. Вас с вашим липовым удостоверением туда даже не пустят. Так кто вы такая и на кого работаете? Только не врите. Мы проверим.

При слове «мы» узкая дверь внезапно приоткрылась и в щель просунулась голова одного из парней.

— Я нужен, Жень? — деловито спросил он.

— Пока нет. Это я так, демонстрировал гостье наши возможности.

— А, понятно. Если что — я на связи.

Дверь закрылась. Вязьмикин неприятно улыбнулся:

— Мы, конечно, люди не слишком крутые, но в обиду себя и своих близких не даем. Ну, так что?

Положение было не из приятных. Прямо скажем, поганое было положение. Хотя до этого я имела дело с более свирепыми противниками, но их я могла довольно легко обмануть, перехитрить. Здесь же я впервые столкнулась с противником, нисколько не уступающим по уровню интеллекта, а возможно, даже превосходящим меня. Кажется, есть только один выход…

— Меня действительно зовут Таня Иванова, — начала я. — И когда-то я правда работала в милиции. Но давно и недолго. А сейчас я частный детектив. Веду дело Олега Лунина по просьбе его жены Кати. Для этого мне нужно найти настоящего убийцу. Так что наши цели совпадают.

Вязьмикин-младший выслушал меня с недоверчивым видом.