Как стать плохим

– Тебе Сильвия Плат нравится? – попытался я поддержать беседу. – У меня лежит «Колосс», интересно?

– У меня он уже есть.

– Да, но у тебя старая затасканная книжка, а я тебе предлагаю первое издание в твердом переплете. Первое британское издание, тысяча девятьсот шестидесятый год. Могу даром отдать.

– С какой стати?

– Хочу тебя отблагодарить. За то, что пришла сюда со мной.

Каро нахмурилась.

– Но стихи там ведь те же самые?

– Конечно.

– Спасибо. Спасибо, не надо.

– Почему?

– Мне на первые издания плевать. Я их не собираю. Вообще меня от коллекционеров тошнит. Хомяки, которые щеки орехами набивают. Коллекционеры пытаются отсрочить смерть. К тому же, хоть сто книг мне подари, время вспять не повернуть. Не могу я взять и в тебя влюбиться. И спать с тобой я не хочу.

Я не нашелся, что сказать в ответ на столь содержательную тираду.

Первой заговорила Каро:

– Да, ты про работу спрашивал… Я пыталась работать. Два с половиной года в журнале на Флит-стрит.

– Ты журналистка?

– Писала статьи в женский журнал. Сочиняла умные советы, как удержать мужика.

– И каков ответ?

– Настоящий или тот, который я давала читательницам?

– Настоящий.

– Каждые два года надо полностью меняться. Только так. Иначе парень сбежит. Отношения длятся два года. Потом секс приедается, и все цветы мира не спасут от ссор, разочарования и тайных искушений.

– Ты что, правда так думаешь? Вот мы с тобой всего полгода встречались.

– Ага. – Она улыбнулась – так открыто и радостно, что у меня дрогнуло сердце. – Именно поэтому ты мне не надоел.

– Что же ты тогда меня бросила?

– Мне было семнадцать. На меня запал мой любимый учитель… Если бы я знала, что ты нас застукаешь, в жизни не стала бы этого делать! По крайней мере в ближайшие полтора года.

Подали первое блюдо. Больше всего оно походило на гигантскую личинку, вгрызающуюся в лист салата. Каро быстро расправилась со своей порцией и покосилась на мою. Возражать я не стал.

– Значит, по идее, у нас с тобой в запасе еще полтора года? – рассуждал я.

– Хватит!

– Зачем же ты тогда просила позвонить?

– Подумала, что здорово будет встретиться со старым другом.

– Я тебе больше не нравлюсь?

Каро колебалась.

– Да нет, ты славный парень. В этом-то все и дело. Ты слишком славный.

– Не такой уж я и славный.

– Нет, Марк, славный. Ты наверняка даже посуду моешь.

– Предпочитаю вытирать.

Основное блюдо оказалось чем-то рыбным. А я-то думал, что заказал салат. Вот и подтверждение неважного знания французского.

– С кем-нибудь встречаешься? – будто невзначай спросил я.

– Последние восемь месяцев одна.

– Сколько у тебя было парней?

– Я уже счет потеряла. А у тебя сколько девушек было?

– Четыре. Актриса, детсадовская воспитательница, стюардесса и девчонка из колледжа.

– С кем ты дольше всего встречался?

– С той, из колледжа. Четыре с половиной года. Вторая по значимости девушка. Ты – первая. На третьем месте – воспитательница. А стюардесса и актриса делят четвертое.

Каро рассмеялась.

– Что с тобой?

– Да ничего. А что?

– Ты все время составляешь списки.

– Правда?

– Да. Сначала рестораны. Теперь вот девушки.

– Действительно.

Каро не издевалась. Ей правда было интересно.

– Списки. Сплошные списки. Идиотизм! Эпидемия списков поразила современных мужчин.

– Я как-то не задумывался…

– Ясное дело, – фыркнула Каро. – Твой отец составляет списки?

– Нет.

– И мой тоже. Правда, он придурок, так что не в счет. Моего деда ранили на войне – японская пуля пробила селезенку. Думаешь, он списки составлял? Десять сослуживцев, которые погибнут в следующем бою?

– Сомневаюсь.

– Вот и я сомневаюсь. Он дрался за выживание. Неудивительно, что в Америке и Европе осталось так мало мужиков с яйцами. Зачем современному мужчине тестостерон? Ему проще сидеть дома и нервничать.

– Я не нервничаю. Просто работаю. И живу.

Для пущей убедительности я махнул рукой и случайно опрокинул бокал. Вино растеклось по скатерти и закапало на пол.

– А работа нервная. Собирательство – неспокойное занятие.

Я понимал, что она имеет в виду.

– Парни вроде тебя просто не готовы, – заключила Каро.

– Не готовы? К чему не готовы?

– Не знаю… к жизни… к смерти…

– С чего ты взяла, что к твоему мнению стоит прислушаться?

– У меня было много мужчин. И я выявила определенную тенденцию. Мужчины, прошедшие Вторую мировую, вышли из нее закаленными. Надежными. Как Хамфри Богарт. Не то что всякие бесхребетные придурки.

– Вот какого ты обо мне мнения…

– Ну, ты мог бы быть и потверже. Спорить не станешь?

– Ты прямо как мой отец говоришь.

– Он тоже виноват, хотя и не осознает этого. Он когда-нибудь брал тебя в лес? Учил охотиться?

– Я по субботам работал у него в магазинчике.

– Видишь?

– А ты что предлагаешь? – удивился я. – Возврат к мужчине, который не плачет, не умеет готовить и не в состоянии сменить подгузник?

Каро закурила. Должен признаться, я был в шоке. О вреде курения столько всего было сказано. Я и забыл, что некоторые люди нарушают границы дозволенного и пренебрегают опасностью.

– Вообще-то я увлекалась всеми этими феминистическими штучками, – сказала Каро, выдыхая дым. – Однако теперь думаю, что женщины вместе в водой выплеснули из купели и младенца. Конечно, полезно, когда мужчина стирает и гладит. Но полезно и когда мужчина сохраняет спокойствие в тяжелые времена. Когда мужчина способен убить, чтобы защитить свою семью.

– Так выходи замуж за солдата.

– Я тебя достала, да? Отрадно.

– Почему?

– Если я тебя раздражаю, может, ты прекратишь заявлять, что любишь меня.

Я глотнул дыма и закашлялся.

– Кто сказал, что я тебя люблю?

Каро продолжала, будто не слыша меня:

– Ты милый, Марк. В том-то вся беда. Меня привлекают подонки.

– Я могу стать подонком.

– С каких это пор? – хмыкнула Каро.

– С сегодняшнего утра. Я прошел мимо нищего и не подал ему.

– Да, только наверняка ты ему улыбнулся.

Я пожал плечами.

– Воспитание не пропьешь.

Каро не слушала. Я проследил ее взгляд и увидел, что из-за окна на нас таращится злобная красная рожа. На какое-то мгновение я решил, что нищий, которому я не подал, пришел меня поддразнить.

– Черт! – прошипела Каро, и я понял, что она знает человека за окном. А он знает ее.

Когда я снова повернулся к окну, его уже не было.

– Кто это?

– Уоррен, – устало ответила Каро.

– Кто?

– Мой бывший парень. Никак не поймет, что все кончено.

– Что-то у тебя их много. – Я положил вилку и поглядел на Каро. – По-моему, Уоррен немного не в себе.

– Ну, просто псих. Когда мы познакомились, он сказал, что работает в звукозаписывающей компании. А потом выяснилось, что он толкает наркоту местным неудачникам.

– Странные у тебя знакомые.