Помоги проекту - поделись книгой:
Различные виды жилых построек имеют у казаков свои названия:
Однако специфическим для казаков можно считать использование военного термина
Жилые деревянные дома на сваях или каменном цоколе – «подклети» (каменные низы и срубные верхи), а также целиком каменные, по сведениям историков, появляются на Дону в конце XVII–XVIII вв. Нижний этаж («амшеник») использовался для подсобных помещений. Снаружи в дом вела высокая лестница, переходящая в «галдерею» (закрытый со всех сторон балкон). Как отмечал В.Д. Сухоруков, «и архитектура, и украшения… имеют какое-то странное смешение азиатских форм с древним русским вкусом». По его же сведениям, в 20-х гг. XIX в. из 924 домов станицы Старочеркасской 100 были каменными.
В Черкасске осталось несколько каменных жилых зданий XVIII столетия. Одно из наиболее интересных – дом Жученковых. Он напоминает нам своеобразную крепость: толстые старые стены, узкие, скошенные внутрь окна нижнего этажа, защищенные коваными решетками. В доме находилась голландская печь, украшенная цветными изразцами.
«Классический» казачий курень представляет собой квадратный в плане дом на подклети (с каменным цоколем), на сваях (сравнительно редко) или «низами» и деревянными «верхами», перекрытыми четырехскатной (шатровой кровлей). По данным А.Г. Лазарева, «низы» углублены в грунт (до 1 м), а внешняя наземная их стена с двумя-четырьмя проемами достигает 1,5–2 м в высоту. Перекрывались они балками, выступающими до 1 м, чтобы можно было устроить обходную галерею или веранду.
Для возведения «верхов», как правило, использовался расщепленный пополам круглый лес – дуб, сосна, реже привозная лиственница. Внутренняя отделка выполнялась сосновыми досками, внешняя – ольховыми. Высота стен в целом составляла около 3 м. Очаг чаще располагался в центре дома, разделенного стенами «накрест». Комнаты сообщались по кругу.
По фасаду устраивались не менее трех окон и парадное крыльцо с дверью. На одном из торцевых смежных главных фасадов находилось рабочее крыльцо. Окна были как минимум на трех стенах дома.
Четырехскатная крыша делалась чаще без слуховых окон. Для освещения и проветривания чердачного пространства в карнизе устраивались световые проемы и вентиляционные отверстия. На чердаке сушили и хранили плоды, травы, рыбу и другие припасы. До середины XIX в. кровля покрывалась тростником (камышом, чаканом) или осиновым тесом. Во второй половине века – кровельным стальным листом, что было доступно зажиточным казакам.
Конструкция элементов жилищ была такова, что позволяла разбирать их и переносить на другое место, что часто использовалось казаками при перенесении станицы или хутора на новое место. В начале 50-х гг. XX в. при создании Цимлянского водохранилища значительная часть традиционных жилищ была перемещена из зоны затопления на другие места.
Карнизы, оконные проемы, крыльцо украшались пропильной резьбой. Ее выполняли плотники из средней полосы России и Украины. Элементами орнамента служили, по определению А.Г. Лазарева, лист плюща, «барашек» (комбинация зубцов и дужек), рога (горизонтально расположенная греческая акколада), «виноградная лоза», ромб, треугольник или наконечник стрелы, прямой и косой крест, стрела. На рубеже XIX–XX вв. орнаментальные ряды увенчиваются симметрично расположенными изображениями птиц, рыб (осетров). Углы дома «защищали» стилизованные солярные знаки и «громовые» стрелы.
Вариации этого основного типа жилища связаны либо с преобразованием низов в полноценный жилой этаж (двухэтажные дома с верхом и низом), либо с превращением галереи в простую веранду, опирающуюся на вертикальные стойки. Веранда в отличие от обходной галереи чаще была односторонней.
Наряду с куренем в верховьях Дона иногда строился дом
Казачий квадратный 2-этажный с «низами» и «верхами» дом (и четырехскатной крышей) распространен по всему Дону, но на Нижнем Дону, по нашим наблюдениям, преимущественно в районах расселения старообрядцев. Такой дом иногда возникает вследствие обживания подклети.
Типичными усадебными постройками можно считать 3-, 4-комнатный
Обедневшие казаки ютились иногда в саманных или каркасных набивных жилищах, близких по размерам и по конструкции к крестьянским хатам. Богатые, напротив, ставили кирпичные дома, сохраняя традиционную форму и планировку куреня.
Во внутреннем убранстве дома казаки многое восприняли от горцев, татар и других народов. Стены
Основные типы усадеб могут быть достоверно описаны в том виде, как они существовали с середины XIX в. Казаки-дворяне Войска Донского обустраивали свои резиденции в соответствии с традициями русского поместного дворянства: строили большие дома в классическом стиле, флигели, здания для прислуги, закладывали парк с оградой и въездными воротами, выходящий к реке. Обязательным атрибутом были и домовые церкви или часовни. Примером могут служить усадьбы М.И. Платова, в частности, доступная для посещения «Мишкинская дача».
Усадьба рядового казака была, по сути, открытой, так как изгородь из плетней или невысоких «стенок», сложенных из местного камня (ракушечника, песчаника) без раствора, имела значение скорее межи, нежели защиты. В передней части размещался цветник, часть фруктового сада, сюда же выходил фасад куреня с парадным крыльцом, верандой или галереей. Хозяйственная часть с колодцем, погребом, летней кухней или печкой –
По данным М.А. Рыбловой, в середине XIX – начале XX в. на Дону распространено было три основных типа усадеб: слитная – с непосредственной связью жилых и хозяйственных построек (северные округа); неслитная – с хозяйственными постройками, расположенными свободно, и жилым домом, поставленным параллельно улице (повсеместно); «двор-курень» – с таким же свободным расположением хозяйственных построек и домом в глубине двора.
Следует заметить, что традиционные жилища и усадьбы донских казаков имеют широкие аналогии в бытовой культуре славян, народов Поволжья, старожилов Сибири. Однако при внимательном рассмотрении в них выявляются конструктивные, отделочные и иные особенности, позволяющие безошибочно выделять казачьи дома и усадьбы из общего массива строений.
Основной, доминировавший в застройке тип жилища –
Казачий костюм, мундир, одежда
Наиболее ранние сведения по этнографии казачества содержатся в работе Г. де Боплана. Хотя, изданная на французском языке в 80-х гг. XVII в., эта работа содержит описание быта, внешности, образа жизни казаков запорожских, некоторые приводимые им сведения соотносимы с более поздними о донских казаках XVIII в.: «Одежду их составляют две перемены белья, сорочек и шаровар, плохой кафтан и шапка». Автор оставил на полях карты Украины рисунок с изображением казака и казачки, по которому можно дополнить портрет некоторыми деталями; мужская шапка опушена по краю мехом, имеет форму продолговатого, мягкого колпака; кафтан подпоясан широким кушаком, на ногах – сапоги. Лицо бритое, без бороды; его украшают усы.
Об одежде того времени – мужской и женской – мы знаем благодаря А.И. Ригельману. Мужчины носят платье «совсем татарское, парчовое, штофное и суконное, кафтан и полукафтан или бешмет и штаны широкие, сапоги и шапки заправляли в короткие сапоги». Кафтаны подпоясывают кушаками, волосы подстригают «вокруг», ходят с бородами или, сбривая, оставляют усы. И.И. Георги добавляет к этому, что шапки казаки носят с крупными из овчинок высокими околышами. Он отмечает и отличия в одежде рядовых казаков и старшины. Рядовые подпоясываются сабельным опоясьем или же поясом камлотовым и других материй, старшины имеют шелковые персидские и польские (так называемые слуцкие) пояса. Рядовые казаки носят красные шаровары, полусапоги черного сафьяна или простой кожи; старшина – цветные сапоги (красные, желтые) и шаровары под цвет.
В течение XVIII в. поэтапно вводилась форменная одежда, которая соответствовала описанной, но отличалась в разных полках по цвету (голубой, синий, зеленый). Все части одежды сочетались по тону, даже верхи шапок.
В 1774 г. форма была унифицирована. Верхние кафтаны – голубые с красными воротником, обшлагами и подбоем. Бешметы, шаровары и верхи шапок голубые. Кушаки малиновые с желтой бахромой. Офицерская одежда выделялась отделкой золотой тесьмой (верхи шапок) и серебряными и золотыми украшениями кушаков.
Детально выписанное облачение казачьего старшины можно увидеть на парадных портретах донских атаманов, находящихся в Новочеркасском музее истории донского казачества.
Благодаря этим портретам, а не только словесным описаниям А.И. Ригельмана и В.Д. Сухорукова, мы можем судить и о женской одежде. Женщины низовых станиц и Черкасска одевались на восточный манер. Основным видом платья был кубелек. Лиф плотно облегал тело и застегивался серебряными или позолоченными пуговицами (параллельно располагался и ряд декоративных). Пояс, надеваемый выше талии, украшался серебряными и золотыми бляшками (на каждой было какое-либо изображение или орнамент). Расширяющиеся полы запахивали, под кубелек надевали длинную шелковую рубаху с длинными рукавами. «На голове носят повязки с висящими по щекам чикиликами, то есть лопастями жемчужными, а поверх оных высокие кички с сороками…». Казачки увлекались украшениями и носили, кроме упомянутых чикиликов, жемчужные ожерелья, серьги, подвески, на запястьях браслеты (бизилики, бязилики), перстни. На ногах у них были «чулочки или ичеги кожаные желтые и туфли или башмаки красные, золотом шитые».
В зимнее время костюм дополнялся шапкой (у богатых собольей) и шубой (крытой материалом и мехом внутрь). У верховых казачек, особенно бедных, одежда была такая же, как у женщин южнорусских селений. Ригельман упоминает «кички с сороками» (головные уборы), поневы (род запашной юбки из ткани в клетку), на ногах – лапти-портни (поршни) и даже «мужнины» сапоги. Девушки одевались почти так же, как женщины; вместо рогатого головного убора носили повязку (челау́чь) с чикили́ками (жемчужными лопастями). И девушки, и женщины ходили в портках. Традиционная женская одежда сохранялась дольше, чем мужская.
Для казаков, людей военных, одеждой служила форма, которая постоянно видоизменялась. Но они все же нуждались и в штатской – рубахах, просторных штанах, легкой обуви (чирика́х), вязаных домашних носках. Во второй половине, конце XIX – начале XX в. одежда претерпевает существенные изменения. В моду вошли пиджаки, брюки, жилеты, костюмы-тройки, пальто. Это встречало в более консервативной казачьей среде сопротивление, о чем свидетельствует презрительная кличка франта – «пиджачник». Несмотря на универсальность одежды, казаки сохраняли индивидуальность в способе ношения. Рубахи заправлялись в штаны, те, в свою очередь, в высокие носки из белой овечьей шерсти; на голове красовалась фуражка, а в зимнее время папаха набекрень. Верхней одеждой служил овчинный тулуп; в ветреную погоду надевали башлык (съемный капюшон с длинными концами) или зипун, вытесненный в XX в. венцерадой (длинным плащом-накидкой с капюшоном).
Военная форма принципиально изменилась в 1835 г., когда были введены серые суконные шинели со стоячим воротом, синие фуражки с красным околышем.
В течение века происходит ряд упрощений и нововведений. Накануне реформы XX в. они носили длинный темно-синий мундир с разрезом сзади (для удобства посадки в седле), застегивавшийся на крючки. Обшлага и воротник-стойка имели красную окантовку. Темно-синие шаровары с красным кантом заправлялись в сапоги. Летом вместо мундира носили легкую гимнастерку защитного цвета. В 1862 г. в качестве форменного головного убора для частей донского и кавказского казачества вводится башлык.
Женская одежда испытала заметное влияние европейской моды. Основным комплексом повсеместно становятся юбка с кофтой. Костюм шили из ткани одного цвета (парочка) или разного цвета и текстуры. Блузы различного кроя получили своеобразные наименования: кира́са, ге́йша, матене́. Кирасы пользовались особой любовью девушек и молодых женщин, так как облегали фигуру, подчеркивали талию, в срез линии которой притачивалась ба́ска (оборка или волан). Блузы украшались кружевом, кокеткой из контрастной шелковой ткани или гипюра, расшивались стеклярусом, блестками. Некоторые имели сложные застежки (боковые и плечевые), пуговицы тоже служили украшением.
На юбки нашивали бархатные или шелковые ленты, отделывали их оборками. Под юбку надевалась одна или несколько нижних юбок, которые шили из зона (коленкора – хлопчатобумажной ткани). Поверх юбки в районах Хопра и Медведицы надевали фартук-«завеску», отделанную изящной полосой вышитого орнамента, лентами, сплетенным вручную кружевом. «Завески» были и цветными из покупных тканей, и белые, полотняные. Специалисты по традиционной одежде находят в этом влияние комплекса костюма крестьян-однодворцев близлежащих губерний России.
Волосы у замужних женщин убирались сзади в узел («кугулю», «куль», «шиш»), на который надевался колпак (от татарского «калфак») – тканая двухслойная шапочка в виде небольшого мешочка. Край, а иногда и весь колпак украшался набивным рисунком (цветочный орнамент); излюбленные цвета фона – черный, зеленый, реже бежевый.
По-видимому, на рубеже веков появляются «файжонка» (происхождение этого головного убора не выяснено) и «шлычки». Файжонка делалась из черного кружева, связанного на коклюшках, состояла из шапочки на «куль», наподобие русского сборника, и двух полос (скорее, напоминающих лопасти) – «хвостов»; в «хвосты» для сохранения формы вставлялись кости. Файжонки были распространены на Среднем и Нижнем Дону и на Северском Донце.
«Шлычки» верхнедонские казачки носили в виде держащей форму круглой шапочки с плоским верхом, надеваемой на узел и прикалываемой шпильками. Сшитая из дорогой яркой ткани, она украшалась вышивкой, блестками, стеклярусом.
На улице голову и плечи казачки покрывали шалью – шелковой и шерстяной, украшенной бахромой. Турецкие шали были известны казакам издавна, но в XIX в. покупались шали русского производства. В отличие от привозных они были двусторонними. Рисунок одних имитировал восточный «кашмирский» узор, другие украшались цветочными композициями. Популярны были и шелковые однотонные шали (белые, кремовые и др.), с блестящим рисунком на матовом фоне. Носили и кружевные черные шали, и полушалки коклюшной работы. Полушалок, накинутый на голову, очень напоминает испанскую мантилью.
С нарядной одеждой носили обувь европейского типа – кожаные ботинки на пуговках (гусарики) и шнурках (гетры) и полуботинки – баретки.
В качестве верхней одежды от предшествующих столетий сохранилась «донская шуба» – колоколообразного вида, запахивающаяся, с длинными узкими рукавами. Ее шили из лисьего, заячьего или беличьего меха, покрывали шелком, штофом, шерстью. Подол, борта и ворот оторачивались выдрой или бобром. Казачки победне́е носили «нагольную», то есть некрытую овчинную шубу. Считалось, что она предназначена для зимних уличных хлопот по хозяйству.
С конца XIX – начала XX в. распространяются плюшевые пальто на вате (плиски) и кофты («кохты»). Кофты кроились сильно расширяющимися книзу и застегивались у воротника-стойки на крючок или пуговицу. Повседневный ее вариант был короче, уже и застегивался на пуговицы.
Казачки по-прежнему носили много украшений – серьги, кольца, ожерелья. Но большая их часть была уже серийной, недорогой работы.
В качестве материалов для пошива одежды используются чаще не домотканые, а покупные фабричные ткани: шерстяные – сукно, кашемир; хлопчатобумажные – нанка, миткаль (последний в отбеленном виде назывался зоном, после нанесения орнамента – ситцем, окрашенный в красный цвет – кумачом, в синий – китайкой). Льняные холсты использовали для домашней рабочей одежды. В праздничных нарядах нередки были дорогая парча, атлас, шелковый батист.
В XX в. традиционная казачья одежда была вытеснена из быта и постепенно утрачена, но этнографам еще удается привозить из экспедиций достаточно редкие образцы убранства начала XX в. Они становятся экспонатами многочисленных городских и сельских музеев. По старинным образцам, но из современных, часто дешевых синтетических тканей, шьются сценические костюмы для сельских фольклорных коллективов. Поэтому до начала 90-х гг., когда оформилось движение возрождения казачества, военная форма и женская «парочка» (костюм из длинной юбки с кофтой) были принадлежностью сцены или праздника. Отдельные детали гардероба, продиктованные условиями быта, все же сохраняются. Женщины во время работы по дому в разных районах Дона по-своему повязывают платки; мужчины зимой ходят в тулупах, белых шерстяных носках, в которые заправляют брюки. Легкую обувь по-прежнему называют «чириками».
Традиционная и современная донская кухня
Кухня – одна из наиболее открытых заимствованиям область бытовой культуры. Влияние многочисленных народов прослеживается как в предпочтении и сочетаниях определенных продуктов, способах их обработки и хранения, так и в наименованиях блюд. В приготовлении пищи, способах заготовки припасов казаки использовали опыт русской и украинской кухни и навыки, присущие кочевым степным и горским народам.
Наиболее ранние сведения о пище донских казаков относятся к концу XVII–XVIII вв. и содержатся в работах Г. де Боплана и А.И. Ригельмана.
Описание Бопланом и Ригельманом съестного сходно: «Походные припасы казаков состоят из сухарей, которые сохраняют в длинных бочках… затем из бочонка вареного пшена и другого с жидким тестом, которое они едят в виде лакомства, смешивая с пшеном; это кушанье служит в одно время и пищей, и питьем; оно кисловатого вкуса и называется
Сейчас немногие имеют представление о том, как стряпались старинные казачьи блюда, которыми можно было полакомиться на пиру у домовитых казаков или атамана. Многое из старинной кухни сохранилось до наших дней. Уникальные рецепты, такие, к примеру, как «стерлядь в шампанском атаманская», записывались ценителями донской кулинарии в разных уголках донского края.
Неистощимость фантазии в этой приятной сфере жизни была присуща низовцам. Относительно меню казачьих обедов приходится доверять В.Д. Сухорукову, назвавшему, по-видимому, все блюда, которые были в употреблении в богатых домах Черкасска. Среди них есть и сохранившиеся до сегодняшнего дня, такие как
В качестве напитков подавался мед, приготавливаемый с водой, хмелем и пряностями, либо перевариваемый в закрытом виде с ягодами.
Походная пища в конце XVIII – начале XIX в. по-прежнему состояла из сухих продуктов – рыбы, мяса, круп, а также сала.
Значительные изменения претерпело питание во второй половине XIX в. Изменился, прежде всего, состав продуктов. Расширение сельскохозяйственного производства, возделывание овощей, разведение фруктовых садов, домашнее птицеводство – все это не могло не сказаться на меню.
Как и в русской кухне, значительное место занимали мучные блюда . Выпекалось несколько типов хлеба: пшеничный из кислого теста, «подовой» и «формовой». В качестве сквашивающего элемента использовались дрожжи и шишки хмеля (в станицах по Донцу). В дорогу и в поле брали пресные хлебные лепешки. Из теста пекли закрытые пироги «кру́глики» с начинкой из рыбы, мяса, яиц, риса с изюмом; пирожки разной формы, зависящей от начинки, ватрушки – «копытца с творогом». Разнообразны были фруктовые, ягодные и овощные начинки (тыква, фасоль, капуста); зимой – измельченные сухофрукты с медом или вареньем; летом на Нижнем Дону – свежие вишни, яблоки, абрикосы; на Верхнем кроме того – лесные ягоды. Пирожковое тесто замешивали на простокваше и яйцах. Из него же делали хворост, пышки. Блинам из кислого теста предпочитали тонкие «блинцы» на молоке. К некоторым пирогам подавали топленое масло, в которое обмакивали ломоть, к пирожкам и блинам –
Вообще казачки считали, что стряпуху можно оценить по качеству теста, поэтому большое значение придавалось его пышности, способности сохранить мягкость. В ритуалах эти свойства, по мнению местных жителей, обеспечивали благополучие, плодородие.
Молоко и молочные продукты употребляли в разных видах. Существовало несколько способов приготовления топленого молока и каймака (пенок с него), которые добавляли на Нижнем Дону в кофе и повсеместно – в чай, называя его «калмыцким».
Любили квашеное молоко («откидное», или по-татарски «сюзьма»), отделенное от сыворотки. Из этого молока легко приготавливался творог («сыр»). Был широко распространен творог из топленого молока, рассчитанный на высушивание и длительное хранение. Такой творог готовят все тюркские народы и казаки других территорий. Считается, что он больше подходит для начинки (особенно вареников). Перед употреблением творог «восстанавливается» молоком. Ели сметану и масло, которое хранили в топленом виде. В жаркую погоду пили «арьян» – сюзьму, разбавленную водой (у татар этот напиток назывался «айраном»).
В повседневной и обрядовой пище использовались куриные яйца . Круто сваренными, их брали в дорогу. Много яиц готовили на Пасху и Троицу. Сырые яйца запускали в супы, добавляли в начинку (картофельную, капустную, крупяную), заливали ими жареный картофель, на них замешивали тесто.
Мясо – чаще говядина – использовалось в приготовлении первых блюд (борщ, щи, супы). Из вторых блюд наиболее популярно было жаркое. Жирная свинина (окорок) заготавливалась в виде солонины. В рубленом виде мясо и ливер использовались в начинках пирогов. На святки принято было делать колбасы. На праздники готовился «холодец» из головы и ножек животного (коровы, свиньи).
Из птицы особой популярностью пользовались куры, утки и гуси, зажариваемые целиком (иногда с начинкой из каши, с рублеными потрохами). В необрядовых ситуациях допускалась разделка тушки. Птица служила прекрасной основой для бульонов, на которых готовились лапша, супы. Для борща было принято использовать петуха. Из потрошков, крыльев, шеи часто делали заливное. Птица была обязательным атрибутом праздничного стола и обрядов второго дня свадьбы. Здесь запеченная курица («горбунок») и блины являлись подношением молодым от матери невесты.
Рыба занимала значительное место в рационе донских казаков, особенно низовых. Питались ею круглый год, поскольку независимо от путины в запасе была вяленая (засоленная и высушенная на ветру). Размоченную или проваренную, ее употребляли с картофелем или квасом и луком в пост. Из жирной рыбы делали балык. В свежем виде она шла на уху (у низовцев –
Разносторонне использовалась икра рыб (красная икра присаливалась). Употребляли как свежепробойную, так и по типу сыра, осушенную и спрессованную. Такая икра осетровых могла храниться довольно долго. Икра частиковых шла на жарку. Внутренний жир рыбы – молоки добавлялись в рыбацкую кашу («каша с рахманками»). Одним из деликатесов был балык из осетровых и сома.
Бахчевые культуры выращивались на Дону издавна. Тыква шла на приготовление каш (с рисом и молоком), ее запекали, использовали для начинок. Арбузы не только ели как лакомство с медом, свежими, но и солили и варили из них мед (нардек).
Давнюю традицию (с XVII в.) имеет на Дону и виноградарство. На Дону выращивались как столовые, так и винные сорта. Казаки заготавливали вино для себя и на продажу. Особой славой пользовались цимлянские вина. В низовьях Дона считалось обязательным для семейного торжества приобретение бочонка цимлянского.
Многие фрукты в жаркие дни заготавливались высушиванием. «Узвары» из сухофруктов отлично утоляли жажду.
На Нижнем Дону широко употреблялись блюда с овощами , такие как дулма (долма) и др. Множество овощей засаливали на зиму (капуста, огурцы, помидоры, баклажаны).
Низовые казаки были известны своим пристрастием к кофе , который употребляли в полдень в горячем виде с каймаком, а в течение дня пили для утоления жажды холодным. Казаки Нижнего и Среднего Дона готовили домашнее виноградное вино.
В конце XIX века в связи с развитием домашнего хозяйства увеличивается потребление мяса выращиваемых животных и птицы. Расширяется ассортимент блюд из теста, овощей и фруктов. Своеобразие донской кухни сохраняется в приготовлении рыбы, молочных блюд, припасов. В названиях блюд прослеживаются связи со степными кочевниками.
Питание резко меняется на протяжении второй половины XX века. Основной состав пищи остался прежним, однако хозяйки отказываются от трудоемкой выпечки хлеба, заготовки домашней лапши. Мучные изделия, крупы, как и многое другое – колбасы, масло, консервы, приобретаются в магазине. Молодые хозяйки нередко имеют домашнюю «поваренную книгу» (тетрадь с рецептами). Обычными стали для донской кухни салаты, приправы (кавказская аджика). Изменились способы заготовки и консервирования продуктов.
С кухней казаков в полной мере можно ознакомиться лишь на больших традиционных праздниках – календарных (зимние святки, Масленица) и семейных (свадьба). Здесь типичный набор воспроизводится со всей полнотой и точностью.
Обучение. Образование
Многие авторы ссылаются на А.И. Соболевского, оценивавшего грамотность казаков XVII в. как самую низкую в изучавшихся им группах населения России (1 %). Не имея представления о методике исследования, вряд ли эти данные можно принимать в качестве абсолютного показателя интеллектуального развития, поскольку не только грамотность дает объективное представление о знаниях казаков.
Военные занятия требовали и знаний, и смекалки. Они были искусны в добывании селитры для взрывчатки, умели точно рассчитать выход подкопа, в морских походах ориентировались по звездам. Не случайно многие созвездия получили у казаков оригинальные названия. В.Н. Королев указывает на использование мореходных инструментов (компаса, возможно, подзорной трубы, упоминаемой в старинных песнях), карт. Г. де Боплан указывает, что часы в походе имел каждый запорожский казак. В качестве трофеев захватывались не только ткани, золото, серебро, драгоценности, но и компасы, песочные часы, карты и чертежи. Это свидетельствует о том, что всем этим казаки умели пользоваться. Часто и подолгу находясь в походах, они обладали обширными практическими знаниями географии, хорошо ориентировались и в море, и на суше.
Обучали письму и грамоте казаков лица духовного сана. Источниками распространения книжной культуры были монастыри.
Литературные памятники и фольклор казаков указывают на знакомство с переводной средневековой литературой. Примером могут служить многие устные тексты (включая эпические песни), восходящие к рубежу XVI–XVII столетий. Среди них повести «Повесть о Бражнике», «Фома и Ерема», известные с XVII в., духовный стих «В Вавилоне было славном городе» и былинная песня об Александре Македонском. Их прообразами стали известные литературные памятники – «Сказание о Вавилонском царстве» и «Александрия Сербская». У казаков-некрасовцев бытовала и «Повесть о Бражнике».
В первой половине XVII в. появляются оригинальные литературные произведения – «Казацкие повести». В 1623 г. в Сибири составлено «Написание» о походе Ермака и покорении им Сибири, в 1642 г. – знаменитая «Повесть об Азовском осадном сидении». Заметны следы казачьей переработки и в популярном сюжете, пришедшем с Востока, – «Повести о Еруслане Лазаревиче».
Авторство «Повести об Азовском осадном сидении» приписывается одному из участников зимовой станицы донских казаков Федору Ивановичу Порошину, записавшему ее перед заседанием Земского собора (в январе 1642 г.). На этом Соборе решался вопрос о принятии Азова в русское подданство. Желая убедить в необходимости данного шага, Ф.И. Порошин использовал все свое красноречие. В тексте «Повести» можно найти черты документа и художественного произведения – описание численности и состава войска неприятеля, подробности штурмов и поэтические сравнения и преувеличения: «Стали перед нами их люди многие, что непроходимые великие леса темные»; «От той силы турецкой и от скакания конского земля у нас под Азовом погнулася, и из Дона-реки вода на берег волны выплеснула, оставила берега свои, как в половодье». Автор «Повести» обнаруживает знакомство с литературой Древней Руси и библейскими текстами: «…И солнце в тот день померкло и в кровь окрасилось. Как есть наступила тьма кромешная». Многочисленные параллели возникают в двух упомянутых повестях и с казачьими песнями.
Казачье образование. Развитие сети учебных заведений шло медленно. Это обусловливалось несколькими причинами и, прежде всего, необходимостью содержать школы и другие учебные заведения за счет станичных и городских обществ или родителей. Другой причиной была нехватка учительских кадров. Положение осложнялось тем, что атаманы не желали доверять воспитание детей войскового сословия учителям со стороны.
На Дону, как и во всей России, образование получали только мальчики; первая школа для девочек в Ефремовском монастыре открылась лишь в 1850 г.
В 1745 г. в Воронежской епархии была открыта семинария с изучением латинского языка. В ней обучались дети священнослужителей. По поручению консистории протопоп Новохоперска Б. Федоров проводил перепись детей донских священно– и церковнослужителей для обучения их в Воронежской семинарии, но казачья администрация препятствовала этому. В 1766 г. Тихон Задонский добивается открытия в Черкасске духовного училища, в котором все предметы велись одним учителем. Содержание ему выделялось из платы священников и дьяконов. Училище просуществовало недолго и закрылось сразу, как только он покинул кафедру. Мотивировали закрытие отсутствием средств.
Екатерина II для упорядочения светского образования в 1786 г. утвердила «Устав народных училищ». В 1790 г. в Черкасске было учреждено малое народное училище. Учителя прибыли из Санкт-Петербурга. Руководил училищем сын войскового атамана А.И. Иловайского Петр Иловайский. Программа малого училища соответствовала двум начальным классам главного. Учащиеся изучали чтение, письмо, арифметику, русскую грамматику, чистописание, рисование и др. В 1793 г. училище приобретает статус главного. Вместе с двумя классами введены были предметы: история, география, геометрия, механика, физика, естественная история, начала гражданской архитектуры. В соответствии с планами главных училищ ученики старших классов изучали дополнительно латинский и один из европейских языков (немецкий или французский), необходимый для поступления в университет. Следует заметить, что к началу XIX в. в стране было всего 49 главных народных училищ и одно из них на Дону.
Казаки приобрели около 140 наименований книг, приборы (готовальни, гальваническую машину, камеру-обскуру) и наглядные пособия (глобусы, геометрические формы, архитектурные чертежи). Это позволило создать хорошо оборудованные учебные кабинеты физики, математики, естественной истории.
Столичный Черкасск в конце века в лице народного училища получил не только образовательное учреждение, но и культурный центр. В библиотеке, наряду с учебниками, находились ценные, а иногда и редкие книги – «Деяния Петра Великого» в 30 частях, «Краткая история российской торговли», сочинения историков Н.М. Карамзина и Д.К. Кантемира. В библиотеке нашлось место и для поэзии А.П. Сумарокова, автора песен и трагедий, и лирика-сентименталиста И.И. Дмитриева.
При училище действовали и рисовальные классы. Их окончание давало право работать землемерами и топографами. Вообще же выпускники главного училища могли стать учителями младших классов, войсковыми писарями. С 1790 по 1795 г. курс обучения прошли 289 учеников, и это было явно недостаточно, чтобы удовлетворить потребности Войска.
Войсковая администрация всячески поощряла образование и образованность, поскольку окончивший курс получал большие преимущества в продвижении по службе.
В просвещении населения участвовали и направляемые на Дон медики-иностранцы. Они налаживали обеспечение медикаментами, составляли рецепты лекарств, сопровождали Войско в походах. Среди них особенно выделяется выпускник университета в Праге, имевший степень доктора медицины и философии, Фридрих фон Лаутенбург. И все же деятельность иностранцев не устраивала Войсковую администрацию. Атаманы стремились создать медицинский штат из казаков.
В самом начале XIX века (1805 г.) в Черкасске открывается первая в Войске Донском гимназия. Вторая – Усть-Медведицкая – появилась уже во второй половине века.
Гимназия содержалась на войсковые средства. Изначально она представляла собой образовательный комплекс, так как при ней были организованы уездное училище и приготовительные классы. Образовательная программа имела гуманитарный уклон. Несколько часов в неделю отводилось истории и философии; преподавались эстетика, риторика, психология, право, политическая экономия. Ученики осваивали музыку, живопись, скульптуру (ваяние), архитектуру (зодчество), поэзию, танцевальное искусство, относимые в то время к философским наукам, и другие. Как и во всех гимназиях, преподавались классические языки – греческий и латынь, – а также современные европейские (немецкий и французский). Из точных наук наиболее обстоятельно изучались математика и физика.
Специфика образования заключалась в овладении военными науками: уставами (кавалерийским и пехотным), военной историей, фортификацией, тактикой и пр. Большое значение придавалось практическим навыкам в фехтовании, гимнастике, верховой езде, владении пикой и саблей, стрельбе, плаванию.
Об успехах учеников свидетельствует то, что многие выпускники гимназии впоследствии получили университетское образование в Санкт-Петербурге и Харькове и реализовали полученные знания в разных областях деятельности. Все они стали известными людьми.
Вторая половина XIX в. отмечена существенными позитивными сдвигами в сфере образования. Внимание войсковой администрации было направлено на предоставление возможности детям казаков учиться непосредственно на территории Войска, на воспитание донской интеллигенции, подготовку к учебе в университетах и других высших учебных заведениях.
Образование во второй половине XIX в. приближается к нуждам общества, решает насущные задачи. Так, длительная война на Кавказе, пребывание донских казаков в составе Кавказского корпуса побудили Войсковую администрацию открыть в 1853 г. в Новочеркасской гимназии отделение восточных языков. Изучались арабский, татарский, аварский и абхазский языки. Таким образом решалась задача подготовки переводчиков. Наместник на Кавказе М.С. Воронцов считал «одной из важнейших задач политики в этом регионе непременное и безусловное обучение всех учащихся русских, по крайней мере, одному из туземных языков». Однако с окончанием войны острота проблемы отпала, и отделение восточных языков было закрыто.
Развитие образования на Дону. Учить детей в Новочеркасске казакам Верхнего Дона было непросто. Хотя обучение оставалось бесплатным, содержание учащегося в городе требовало затрат. В 1860 г. наказной Войсковой атаман получил право открывать народные и приходские училища на станичные средства. В 1863 г. открылась гимназия в Усть-Медведицкой станице, в 1870-м – в Нижне-Чирской; различные учебные заведения были учреждены затем во многих станицах Войска. В результате за 1861–1871 гг. число учащихся на Дону увеличилось в 6 раз.
Изменилась позиция казаков и в отношении образования девочек. В1853 г. появляется учебное заведение для них – Донской Мариинский институт. Но здесь в основном учились офицерские дочки. С 1861 г. девочки получали начальное образование в станичных женских училищах.
Разумеется, создание сети учебных заведений и вовлечение в обучение массы казачьей молодежи невозможно было бы осуществить без участия и финансовой поддержки рядовых казаков. Каждый житель казачьей территории вкладывал в образование в 3–4 раза больше, нежели обыватель любого российского города, и в 4–5 раз больше селянина.
Поддержка образования вполне объяснима, так как оно обеспечивало перспективу военной карьеры. Во всяком случае, это дало прекрасные результаты, так как грамотность в казачьих областях была выше, чем в целом по России. По переписи 1897 г. грамотность мужчин в Области войска Донского составляла 32,9 %, женщин – 8,3 %.
Особенности образования на Дону. Особенностью общего образования в казачьих областях было введение в рамках учебного и свободного времени военных дисциплин. Самый широкий их перечень отмечен в гимназиях: уставы (кавалерийский и походный), военная история, фортификация (возведение военных укреплений), тактика. Учащиеся получали и всестороннюю практическую подготовку, в которую входили владение холодным и огнестрельным оружием, верховая езда, общефизическая подготовка (гимнастика, плавание). В станичных училищах военным тренировкам нередко отводились перерывы (так обучались, например, военному строю – «шагистике») или часы, свободные от занятий. Помимо знаний, необходимых на войне, ученики получали массу информации, помогающей лучше поставить хозяйство в мирное время. Круг ее охватывал земледелие, ветеринарию, ремесла.
Общинный характер уклада жизни сказывался в том, что станичные правления направляли в народные училища инструкторов из числа казаков, занимавшихся военно-спортивной подготовкой, и оплачивали их труд. Иногда на тех же условиях вводилась должность преподавателя гимнастики.
Активное участие казачьих обществ в развитии школы заключалось и в подготовке учителей. На деньги Войска стипендиаты обучались на педагогических отделениях гимназии и в учительских семинариях, с условием отслужить Войску в должности станичных учителей.
Важной тенденцией в развитии образования второй половины XIX в. была специализация. От учебных заведений общего профиля, чьи планы были перегружены, специальные отличались направленным, но многосторонним профессиональным обучением. Так, в 1883 г. в Новочеркасске открывается Донской императора Александра III кадетский корпус, готовивший будущих донских офицеров. В близлежащих, не войсковых в то время городах, Таганроге и Ростове, с 1885 г. функционируют коммерческие училища.
Поделиться книгой: