Лайбен по прозвищу «Стикс»

Снаружи царил мягкий сумрак, – солнце еще не успело подняться достаточно высоко, чтобы осветить дно оврага, но даже при таком освещении Лайбен смог понять, что спасенная едва ли отличается от него по возрасту. Кожа ее лица была гладкой, без единой старческой морщины, вот только руки хранили рубцы от ран и ожогов.

Стикс бережно опустил ее на землю, и застыл, напряженно всматриваясь в бледное лицо, остро переживая собственную беспомощность. Весь его жизненный опыт был бесполезен в данном конкретном случае. Лайбен знал, как убить, разрушить, но совершенно не представлял каким образом можно привести в чувство бессознательного человека.

Собственные царапины его не тревожили, Стикс привык относиться к ним со стоическим терпением, зная, что легкие ранения не опасны, и причиняют лишь временный дискомфорт, а от тяжелых увечий его пока что берегла милостивая судьба…

Все эти мысли, чувства выразились одним движением. Он в смятении опустился на колени и, протянув руку, коснулся дрожащими пальцами ее щеки.

В следующий миг произошло нечто невероятное: Лайбен вдруг ощутил на своем запястье железную хватку ее сжавшихся пальцев, и, одновременно с этим стремительным движением, девушка открыла глаза.

Несколько секунд они смотрели друг на друга в полном оцепенении, затем ее потрескавшиеся губы слабо шевельнулись:

– Зачем ты это сделал? – Едва слышно спросила она.

– Что? – Не понял ее вопроса Стикс. Он совершенно перестал владеть собой, его мысли смешались, чувства стали иными, не поддающимися описанию. Он по-прежнему ощущал ее цепкие сильные пальцы на своем запястье, но даже не пытался высвободиться. Это было так странно и необычно, что все прожитое ранее казалось сейчас мелким, незначительным по сравнению с теплом ее руки и взглядом внимательных серых глаз, который вдруг указал ему на валяющиеся поодаль фигуры андроидов.

– Ты спрашиваешь, почему я убил их? – Справившись со смятением, переспросил Стикс.

– Да. – Ответила она.

Он на секунду задумался.

– Тебе было хорошо и удобно? – К Лайбену постепенно возвращалось утраченное самообладание. Одного упоминания о дронгах оказалось достаточно, чтобы его чувства пришли в норму.

Она промолчала, а потом спросила, медленно разжав свои пальцы:

– Кто ты?

Он продолжал смотреть ей в глаза.

– Лайбен. Лайбен Стикс. Человек, к твоему сведению, а не металлический истукан.

– Человек?… – С непонятными нотками в голосе переспросила она.

– Да. Такой же, как и ты.

Девушка опять промолчала, а потом вдруг слабо улыбнулась.

– Выходит ты меня спас?

– Ну… да.

Она кивнула вздохнув. Ни благодарности, ничего, кроме этого равнодушного жеста, констатирующего факт. Подумаешь, ее спасли. – Лайбен до этого еще ни разу не испытывал подкатившего к горлу острого чувства несправедливости. Он просто не знал, что такое «обида», ведь по большому счету обижаться в этом мире ему было попросту не на кого.

– Ладно, малыш… Что сделано, то сделано. – Она села, обхватив руками колени.

– Меня зовут Лайбен. – Повторил он. – И я не собирался тебя спасать. – Добавил Стикс, до конца впитав неведомое ранее чувство обиды. – Откуда мне было знать, что везут дройды в машине? – Резонно заключил он.

– Да, я уже поняла это. – Девушка подняла взгляд. – Можешь называть меня Катрин.

– Это твое имя?

– Да… – Секунду промедлив, кивнула она.

* * *

Странная, неожиданная, шокирующая встреча.

Лайбен даже позабыл о том, что собирался отчленить манипуляторы дронгов с закрепленным на них оружием.

Катрин. Необычное имя резало слух. Впрочем, что он мог знать об именах? Жизнь до сих пор не баловала Лайбена разнообразием встреч с живыми людьми, а представительницу противоположного пола он вообще видел впервые.

Стикс помог ей встать и девушка, оглядевшись по сторонам, опять вздохнула.

– Тебя не нужно было спасать? – Напрямую спросил Стикс, проследив за ее взглядом.

Она повернулась. Глаза Катрин казались на удивление выразительными, словно она могла разговаривать, не прибегая к словам. Сейчас, например, в них читалось невысказанная досада, но уже не обидная, для Лайбена, а наоборот, вызывающая чувство непроизвольной симпатии и сочувствия.

– Это был хороший план… – Загадочно произнесла она, закончив осмотр. – Жаль… – Она сказала это так, словно отсекла уже свершившийся факт, восприняв его как данность.

Лайбен ничего не понимал в ее кратком монологе. Единственный вывод, который напрашивался сам собой, показался ему оскорбительным, кощунственным, и Стикс решил промолчать, лишь прищурился, презрительно гладя на изрешеченные пулями корпуса андроидов.

– Хотел спросить что у меня может быть общего с дронгами?

Стикс вздрогнул.

Да, именно такой мысленный вопрос промелькнул в его голове.

– Это были безобидные механизмы. – Пояснила девушка, но такое утверждение лишь усилило недоумение Стикса.

– Как же ты тогда попала к ним в плен? – Спросил он.

– Сдалась. – Уклончиво ответила Катрин.

– Зачем?

Она повернула голову, и Лайбен увидел усмешку, тронувшую ее губы.

– Хотела узнать, что твориться под землей. – Немного поколебавшись, все же призналась Катрин.

– Ты что? – Стикс не смог скрыть своего изумленного недоверия. – Это же верная смерть. Под землей не бывает безобидных механизмов. – Добавил он, передразнив ее интонации.

Она пристально посмотрела на Стикса и вдруг произнесла, без вызова в голосе, со спокойными, утверждающими интонациями:

– Если твою шкуру не содрала столетняя зима, то это не значит, что ты радикально отличаешься от дронгов, малыш.

Лайбен остолбенел, но теперь не от удивления, а от злости.

– Ты…

– Не горячись. – Она совсем не испугалась того выражения, что застыло на лице Стикса. – Я совершенно не хотела тебя обидеть. Давай просто уйдем отсюда… Куда-нибудь… – Уже без прежней уверенности в голосе добавила она.

Лайбен и не подозревал что есть на свете наука еще более трудная, чем борьба с боевыми дронгами. Оказывается, общаться с человеком едва ли проще, чем одержать верх над самой смертоносной из известных ему машин.

Новые чувства так озадачили Лайбена, что он машинально кивнул, позабыв, что секунду назад едва не задохнулся от внезапного приступа гнева.

– Хорошо. Давай уйдем отсюда. Только не называй меня больше дронгом, договорились?

Она кивнула, протягивая руку, и они вместе стали подниматься по крутой осыпи, выбираясь из оврага.

* * *

– Может, расскажешь что-нибудь о себе? – Спросила Катрин, когда они выбрались из сумеречного пространства на залитую солнечным светом лужайку.

Стикс неопределенно пожал плечами. Ему казалось, что не он должен рассказывать о себе, – юноша подсознательно ждал более пространных объяснений от Катрин, однако она первой задала тревожащий Лайбена вопрос.

Он молча пересек пространство лужайки и уселся на нагретый солнцем валун, с которого час назад рассматривал свое отражение в зеркальных водах ручья.

– Почему я должен рассказывать первым? – Спросил он, зачерпывая ладонью пригоршню воды. Ополоснув лицо, он обернулся к Катрин. – Ты ведешь себя странно, говоришь загадками, явилась сюда в компании дронгов…

– И что из этого? – Прищурилась она.

– Вот и объясни, откуда ты взялась…

– Нет. – Покачала головой девушка. – Сначала ты.

Ее упрямство показалось Лайбену необоснованным и подозрительным, все этим днем шло не так, в разрез с устоявшимися понятиями, но грубить то же не хотелось…

Катрин присела на край валуна и осторожно коснулась напряженной руки Стикса.

– Ты вряд ли поймешь меня, Лайбен, если я стану излагать непонятную тебе правду. – Произнесла она. – Мы появились на свет в разных местах и при разных условиях. Не хочу тебя обидеть, но мне кажется, что ты знаешь о мире намного меньше моего.

– И тебе хочется выяснить глубину моих познаний? – Нахмурился Стикс, которого, на самом деле в данный момент больше занимало тепло, исходящее от руки девушки, нежели ее слова.

– Да. Ты правильно меня понял. Так мне будет легче ответить на твои вопросы.

– Хорошо… – Неожиданно сдался Лайбен, подумав, что в принципе нет разницы, кто начнет первым. Да она казалась странной, но, в конце концов, Катрин человек, и это в понятии Стикса извиняло многие аспекты ее поведения.

Он посмотрел, как неторопливое течение ручья уносит упавший в воду обломок почерневшей ветви, и произнес:

– Я родился тут неподалеку… За этим мертвым лесом начинаются скальные отроги, там множество пещер. В одной из них жили мои родители, но они погибли от рук дронгов, когда я был еще совсем маленьким. – Лайбен говорил спокойно, без лишних эмоций. – Рядом с нашей пещерой есть другие, где живут еще двое людей, оба очень старые. Одного зовут Уром Бледный, а второго Говард Мудрый. Они заменили мне родителей, помогли выжить, рассказывали о столетней зиме, наступившей после войны людей и машин…

– Ты хорошо помнишь своих родителей? – Внезапно перебила его Катрин.

– Нет. – Признался Лайбен. – Очень смутно. Иногда мне кажется, что я не в состоянии представить их лица, только неясные образы…

– А почему ты стал убивать дронгов?

Стикс искоса посмотрел на девушку. Странный вопрос…

– А как иначе? – Спросил он. – Если не защититься от них заранее, то рано или поздно они бы явились в мою пещеру и убили бы меня, как случилось с моими родителями в последние годы столетней зимы. Уром часто говорил мне, что люди и машины не могут сосуществовать вместе. Раньше до войны могли, а теперь – нет. Ты ведь должна знать, как изменялись дронги на протяжении столетней зимы, особенно после первого энергетического кризиса?

На этот раз она кивнула, соглашаясь с мнением Стикса.

– Да, кибернетические механизмы сильно изменились… – Тихо произнесла она и тут же спросила: – Стикс, а ты помнишь себя ребенком?

– Ребенком? – Лайбен опять нахмурился, не совсем понимая о чем спрашивает девушка.

– Ну, маленьким мальчиком. – Подтолкнула его мысль Катрин. – Ты был ниже ростом, не такой сильный, тебя занимали совсем иные мысли, ведь так?

Лайбен надолго задумался, а затем отрицательно покачал головой.

– Нет. Я не помню ничего подобного. Мои мысли менялись, но тело нет. А что это имеет какое-то значение?

– Да. – Вздохнула она. – Неприятное значение.

– Какое?

Она не ответила. Лайбен лишь почувствовал, как напряглась ее рука.

– Пообещай мне не хвататься за автомат, и тогда я покажу тебе правду.

Стикс непроизвольно вздрогнул, услышав столь настораживающую просьбу, но в конечном итоге после недолгой внутренней борьбы в нем опять возобладало любопытство.

– Хорошо… Я не буду браться за оружие. – Он привстал и демонстративно положил автомат на траву в нескольких метрах от валуна.

Вернувшись, он сел рядом с Катрин.

– Ну?

Она глубоко вдохнула, будто собиралась нырнуть под воду, а затем начала говорить сначала медленно, неуверенно, а потом все более спокойно:

– Я появилась на свет далеко отсюда, среди руин одного из огромных городов… Сначала мир казался мне таким же простым и понятным, как обрисовал его ты. – Она нашла руку Лайбена и непроизвольно сжала ее. – Вокруг высились мрачные руины, среди которых частенько появлялись дронги, было холодно, а в моей памяти роились смутные, непонятные образы. Я точно знала, как меня зовут, помнила нескольких людей, к которым, наверное, была сильно привязана в прошлом, но эти воспоминания никак не согласовывались с реальностью. Я помнила один мир, а вокруг простирался совсем иная Земля, будто я очень долго спала, и внезапно очнулась…

Лайбен непроизвольно кивнул. Он то же ощущал нечто схожее.

– Сначала я не придала значения этим мыслям. – Продолжила Катрин. – Мне приходилось как-то существовать, спасаясь от холода и добывая себе еду среди руин огромного города, но потом, когда над Землей вновь стало появляться солнце, жить стало легче… – Она искоса посмотрела на Лайбена, который напряженно слушал ее скупой рассказ. – В городе намного больше дронгов, чем ты повидал за всю свою жизнь. С ними действительно приходилось бороться, иначе погибнешь сам, здесь я полностью согласна с тобой. – Катрин невесело усмехнулась. – Я быстро научилась защищать свою жизнь и мыслила примерно как ты, пока однажды на моем пути не повстречалась большая группа боевых кибермеханизмов.

– Ты не смогла справиться с ними? – Спросил Лайбен, чувствуя, что его недоумение постепенно трансформируется в чувство симпатии к сидящей рядом девушке.

– Да. – Скупо ответила она. – Меня сильно покалечили… Я истекала кровью и едва могла двигаться, но все же умудрилась укрыться в узкой щели под рухнувшим перекрытием одного из домов. Дронги не смогли забраться в тот лаз, чтобы добить меня… Они ушли, а я долго лежала в полной темноте, думая, что умираю.

– Но ты ведь выжила, верно?

Катрин кивнула.

– Я не могу сказать, сколько прошло времени, но мои раны затянулись, и я вновь с трудом смогла двигаться. Голод заставил меня очнуться, он же руководил мной, когда я выползла из своего укрытия на свет. Знаешь, мне иногда кажется, что лучше было бы умереть…

– Почему? – Лайбен резко повернул голову. В его понятии говорить такие слова было… кощунственно. Жизнь надо беречь, во что бы то ни стало во всех ее формах, – данный постулат скрывался в глубинах его собственного сознания, прочно прижившись рядом с необъяснимой ненавистью к механическим исчадиям, превратившим Землю в ледяную пустыню…