Кто угрожает России? Вызовы будущего

Прежде всего исследователей интересовало, способны ли птенцы к росту в условиях невесомости. Для экспериментов были выбраны японские перепела. Несмотря на то, что они значительно меньше кур по своей массе (взрослая особь весит всего-то около 100 граммов), их масса, приходящаяся на единицу корма, значительно выше куриной. Яйца же перепелиные маленькие, но очень вкусные, по питательной ценности не уступают куриным и содержат лизоцим – вещество, укрепляющее иммунную систему. Кроме того, перепел не болеет (температура тела птицы около 41 °C, а сальмонелла гибнет при температуре 38 °C). Очень важно и то, что японским перепелам не требуется для развития много времени: птенец появляется на свет на 17 – 21-е сутки после закладки яйца в инкубатор. Перепела начинают нестись гораздо раньше кур, в возрасте 35–40 суток, и некоторые особи выдают по два яйца в день.

Первый опыт с перепелиными яйцами в условиях космического полета был проведен в 1979 году на борту биоспутника «Космос-1129» в установке «Инкубатор-1». Целью его было установить, могут ли в условиях невесомости развиваться эмбрионы птенцов. Исследования показали, что развитие эмбрионов шло вполне успешно, на основании чего был сделан вывод: невесомость не препятствует развитию живых организмов.

Опыт учли при создании новой установки «Инкубатор-2» для экспериментов на станции «Мир». Первым живым существом, родившимся в космосе, стал перепеленок, пробивший скорлупу 22 марта 1990 года в специальном космическом инкубаторе. За ним появился второй, третий. Однако перепелята не смогли адаптироваться к условиям невесомости. Они хаотически летали внутри каюты, не умея зацепиться за решетку. Из-за отсутствия фиксации тела в пространстве они не смогли самостоятельно кормиться и вскоре погибли.

В 1992 году на орбиту было отправлено 40 яиц и специальные мешки-фиксаторы для имитации гравитационного воздействия. Тогда вывелось шесть птенцов, которые были зафиксированы и доставлены на Землю, став ценным научным материалом для биологов.

В 1999 году на «Мире» продолжили эксперимент, который получил название «Перепел СК-6». На этот раз планировалось изучить поведения птенцов в первые сутки жизни в условиях искусственной гравитации, для чего использовалась специально изготовленная центрифуга, работавшая в диапазоне от 0,3 g до 0,8 g. Однако в ходе эксперимента центрифуга сломалась, проработав всего 15 часов, и его пришлось остановить. По рекомендациям ученых, десять птенцов разместили в спускаемом аппарате и отправили на Землю. Из них выжили только трое.

Как видите, результат этих экспериментов неоднозначен. Зародыши внутри яиц развиваются нормально, однако птенцы не могут приспособиться к условиям невесомости и погибают без специальных фиксаторов – их развитие затруднено. Очевидно, что и здесь требуются продолжительные исследования, которые позволят сделать окончательные выводы о приспособляемости новорожденных организмов к условиям невесомости.

* * *

Наверное, многие проблемы можно было бы решить, создав на корабле искусственную силу тяжести. Первый космический корабль, на котором планировалось испытать такого рода систему, мог отправиться на орбиту еще в рамках программы «Восход». Запуск «Восхода-3» с двумя космонавтами на борту был назначен на ноябрь 1965 года – корабль в космосе должна была сопровождать третья ступень ракеты-носителя (блок И), соединенная с ним 50-метровым тросом. После выхода на орбиту предполагалось развести их и раскрутить вокруг центра масс, получив искусственную силу тяжести за счет центробежной силы. Однако этот очень интересный эксперимент так и не состоялся.

Теоретики космонавтики считают, что никаких противопоказаний для замены силы тяжести центробежной силой нет. Уже подсчитано, что оптимальной скоростью вращения должна быть скорость 10 град/с с оптимальным радиусом вращения 90 метров – в этом случае искусственная сила тяжести приобретет величину, равную 0,25 – 0,35 g, что вполне достаточно для того, чтобы снять вредоносное воздействие невесомости на экипаж.

Однако те, кто видит панацею в раскрутке корабля, обычно забывают о силе Кориолиса, которая проявляет себя именно в раскрученных системах. Проявления эти весьма неприятны: брошенный предмет относит вбок, вытянутая рука сама отклоняется в сторону. Что если адаптация к такой среде окажется еще труднее, чем адаптация к невесомости? Может ли система искусственной гравитации гарантировать, что космонавты в этих условиях будут точно и быстро выполнять все необходимые операции?

На эти непростые вопросы попытались ответить ученые американского космического агентства НАСА. В 2004 году они начали серию экспериментов, чтобы понять, как мозг адаптируется к этой странной среде.

Поль Дизио и Джеймс Лакнер из Лаборатории пространственной ориентации Эштона Грейбиля наблюдают за добровольцами, работающими в специальной вращающейся комнате. Практически сразу было отмечено, что когда перед человеком, манипулирующим различными предметами и нажимающим на всевозможные кнопки, поставлена четкая задача, мозг мобилизуется и начинает компенсировать «неправильную» плывущую обстановку. Чем больше упражнений и усилий делает человек, тем быстрее он приспосабливается к новым условиям жизни. Причем после некоторого времени, проведенного во вращающейся комнате, люди вообще переставали чувствовать силу Кориолиса. Мозг автоматически, незаметно для сознания, вводил поправки в движения тела так, что человек переставал чувствовать дискомфорт. И наоборот, после возвращения в нормальный мир некоторое время человеку казалось, что кто-то тянет его руки в сторону – он не мог действовать нормально, словно эффект Кориолиса появлялся для испытуемого вновь, хотя тут-то его и не было. Но стоило только совершить с два десятка попыток какого-нибудь целенаправленного движения, как мозг приходил в норму, и «фантом Кориолиса» исчезал без всякого следа.

Дизио и Лакнер установили, что человек хорошо приспосабливается к вращению своего жилища со скоростью до 25 оборотов в минуту, чего должно с избытком хватить для создания вращающихся орбитальных станций и кораблей с искусственной гравитацией. То есть результат обнадеживающий, однако опять же никто не может сказать, как всё это будет выглядеть в условиях реального космоса. А следовательно, раньше или позже придется проводить эксперимент.

* * *

Следует также отметить, что до сих пор ни одно живое существо (микроорганизмы не в счет) не побывало за орбитой Луны. Это может оказаться принципиально важным, ведь мы, например, совсем ничего не знаем о том, как повлияет на наши организмы длительное нахождение вне геомагнитного поля.

На Земле все организмы подвергаются воздействию постоянного магнитного поля – мы появились и эволюционировали в нем. Наши жизненные ритмы напрямую связаны с его естественными колебаниями и наложенными на них переменными магнитными полями, обусловленными изменениями в ионосфере и магнитосфере. Величина магнитного поля в межпланетном пространстве и на Марсе будет соответственно в 10-4 и 10-3 раз меньше, чем на Земле. Уже имеются данные о неблагоприятном влиянии пониженного магнитного поля на жизнедеятельность человека: в частности, выявлены неблагоприятные функциональные сдвиги в нервной, сердечно-сосудистой и иммунной системах.

Очевидно, придется спроектировать и испытать некую систему, которая создавала бы на межпланетном корабле магнитное поле, близкое по напряженности полю Земли. Такие работы ведутся. К примеру, международная группа ученых во главе с Рут Бамфорд из британской Лаборатории Резерфорда и Эплтона трудится над проектом «Мини-магнитосферы» («Mini Magnetosphere»), которая могла бы не только имитировать земное магнитное поле, но и подобно ему защищать корабль от вредоносных космических лучей.

* * *

Таким образом, на сегодня перед практической космонавтикой стоит целый ряд задач, которые далеки от разрешения. Мы пока не знаем, как будет выглядеть биосфера межпланетного корабля. Мы пока не знаем, какое влияние на экипаж окажет искусственная сила тяжести (если она будет применена). Мы пока не знаем, сколь велико будет воздействие межпланетного пространства на живые организмы.

В данной ситуации куда более логичным выглядит не заниматься многомесячными наземными экспериментами, посадив добровольцев в изолированную бочку, а сосредоточиться на получении ответов на вышеперечисленные вопросы. Для начала – отправив в межпланетный полет несколько аппаратов с биологическими образцами.

К сожалению, у России есть только один такой аппарат. Это «Фобос-Грунт», который должен был стартовать к Марсу в октябре 2009 года, но запуск которого уже перенесен на 2011 год. Вроде бы, с конструкторами аппарата достигнута договоренность провести эксперимент «Био-Фобос-Анабиоз», разместив на нем 60 герметичных пакетов с 49 биологическими объектами: бактериями, плесневыми грибами, рачками и личинками африканских комаров хирономид. Все эти существа показали хорошую выживаемость в открытом космосе на орбите Земли (эксперименты «Биориск» и «Биориск-МСН») – теперь было бы интересно взглянуть на них по пути на Марс.

А почему, кстати, Марс? Что привлекательного в этой планете?

Выше я уже отмечал, что в докосмическую эру там предполагали обнаружить некое подобие Земли и «братьев по разуму». Однако время шло, методы астрономических наблюдений совершенствовались, а разочарование росло. Уже к началу 1960-х годов стало ясно, что, скорее всего, на красной планете нет никакой цивилизации, но еще теплилась надежда найти там достаточно развитую биосферу. Надежду похоронил американский аппарат «Mariner-9» – 2 января 1972 года он начал картографирование красной планеты с близкого расстояния, и перед глазами исследователей предстал вымороженный, искалеченный ударами метеоритов мир со слабенькой атмосферой, давление которой не позволяет марсианской воде долго оставаться в жидкой фазе. Сегодня мы знаем, что если где-то на Марсе имеется жизнь, то она примитивна и прячется глубоко под слоями грунта. Поиск ее оправдан только с позиций расширения научного знания, но расширять это знание способны и дистанционно управляемые роботы.

Существует и еще один важный момент – техническое обеспечение. Лететь сегодня на Марс, не отработав технологию посадки на другую планету, – самоубийственное безумие. Полигоном в данном случае может служить Луна, однако, чтобы добраться до нее, необходимы соответствующие средства или программа их создания. Например, у США такая программа есть – до конца следующего десятилетия американцы собираются запустить в серийное производство новый корабль «Orion», а к нему две тяжелые ракеты-носителя: «Ares I» и «Ares V». С нашей стороны похожие инициативы пока сводятся к разговорам о необходимости поменять корабли «Союз» на нечто более совершенное и построить новый космодром на Дальнем Востоке. Вероятнее всего, руководство отечественной ракетно-космической отрасли рассчитывает на широкую международную кооперацию в проекте марсианской экспедиции: дескать, американцы дадут технику, а мы поделимся итогами многолетних экспериментов. Но в таком случае отечественные руководители, очевидно, не понимают, что между ракетой нового поколения и бочкой на Земле есть существенная разница: американцы вполне могут воспроизвести программу «Марс-500» после того, как решат более важные задачи, а мы сегодня снова ставим телегу впереди лошади и, тратя нищенские подачки из бюджета на заведомо вторичный проект, отнимаем у своей страны и без того весьма призрачный шанс сохранить ракетно-космический потенциал.

О перспективах же полета российского экипажа на Марс лучше всех сказал космонавт Валерий Поляков (тот самый, который установил мировой рекорд по непрерывному пребыванию в космосе). Выступая перед коллегами, собравшимися на международном симпозиуме «Humans in Space» в Москве, он заявил: «Вы знаете, вместе с вами я ощущаю себя в роли „обманутых вкладчиков“. Кризис в мозгах руководства наступил раньше, чем мировой экономический. Все мы надеялись при жизни провожать экипаж к Марсу и получить интересные научные результаты. Но я открываю Федеральную космическую программу и вижу, что мы не сможем полететь к Марсу даже в 2030 году».

Угроза из космоса

Впрочем, определенные колебания по поводу перспектив космической экспансии испытывают и в богатых США.

По поручению президента Барака Обамы комитет независимых экспертов во главе с Норманном Огастином проанализировала программу НАСА «Созвездие» («Constellation»), предусматривающую высадку американских астронавтов на Луну в декабре 2019 года и возведение там постоянной обитаемой базы. Эксперты пришли к выводу, что при нынешнем финансировании (годовой бюджет НАСА составляет 18 миллиардов долларов) американские космические планы не могут быть реализованы в указанные сроки. Они порекомендовали дать НАСА еще 3 миллиарда долларов (не урезая общую сумму в 21 миллиард долларов как минимум до 2020 года), сдвинуть контрольные сроки, уделять больше внимания сотрудничеству с другими странами и коммерческими организациями, а главное – четко определиться с главной целью программы: Луна или Марс. При этом экспертный комитет указывает в своем докладе, что в освоении Луны нет ничего принципиально нового по сравнению с полетами «Apollo» 1970-х годов, а экспедицию на Марс сегодня одной Америке не потянуть. Посему предлагается новый вариант космической экспансии, получивший название «Гибкий путь» («Flexible Path»).

К «Гибкому пути» стоило бы присмотреться и руководителям нашей ракетно-космической отрасли. В рамках этого варианта предлагается отказаться от подготовки немедленной высадки на Луну, а Марс сделать дальней перспективой. Корабль же «Orion» переориентировать на новый круг задач, которые не только имеют научную ценность сами по себе, но и позволят зафиксировать за США несколько важных приоритетов. Например, никто не летал еще в точки Лагранжа (точки равновесия гравитационных сил внутри Солнечной системы), а, между прочим, некоторые ученые считают, что это идеальные районы для размещения гипотетических зондов инопланетян. Еще можно слетать до Венеры и Марса без высадки на их поверхность. Однако самым «лакомым» куском, по мнению комитета Огастина, являются астероиды. О них стоит поговорить особо.

* * *

В астрономии бывает и так, что выдающемуся открытию помогает заблуждение. Именно заблуждение привело к тому, что были открыты малые планеты, которые нынче принято называть астероидами, что по-гречески означает «звездоподобные».

Огромный и пустой промежуток между орбитами Марса и Юпитера издавна привлекал внимание астрономов, которые подозревали, что здесь должна быть еще одна – «пятая» – планета. Эту гипотезу выдвинул Иоганн Кеплер в XVII веке, а позднее общепринятым стало так называемое «правило Тициуса-Боде», согласно которому существует математическая зависимость в расположении планет, нарушаемое только пустотой между Марсом и Юпитером. Правило было опровергнуто последующими открытиями, но долгое время астрономы целенаправленно искали подтверждения ему и в конце концов нашли.

«Пятую» планету обнаружил в новогоднюю ночь 1801 года Джузеппе Пиацци, директор обсерватории в Палермо. Ее назвали Церерой в честь римской богини плодородия. Слабый блеск Цереры говорил о том, что размер этого объекта очень мал по сравнению с большими планетами Солнечной системы (согласно современным данным, размеры Цереры составляет 975 на 910 километров) – между Марсом и Юпитером двигалась планета-крошка.

Казалось, недостающая планета найдена, но 28 марта 1802 года астроном-любитель Генрих Ольберс неподалеку от Цереры обнаружил еще одну миниатюрную планетку. Ольберс дал ей название Паллада в честь Афины Паллады.

Однако и этим дело не ограничилось. Прошло несколько лет, и были открыты еще две планетки: Юнона (1804 год) и Веста (1807 год). Все три новых члена планетной семьи оказались телами очень небольшими – не больше 600 километров в поперечнике.

Обращал на себя внимание тот факт, что орбиты обнаруженных малых планет пересекались дважды в двух противоположных точках небесной сферы, словно изначально совпадали. Пытаясь объяснить это явление, Ольберс выдвинул гипотезу, что малые планеты находятся в зоне, где некогда пролегала орбита одной большой планеты. Это объяснение нашло широкий отклик среди ученых, и с тех пор они называют гипотетический объект «планетой Ольберса». Согласно распространенным представлениям, эта планета находилась на неустойчивой орбите в зоне одновременного воздействия гравитационного поля Юпитера и Солнца – и приливные силы буквально разорвали ее на части. Согласно другой версии, планета столкнулась с крупным небесным телом (например, кометой) и опять же распалась на несколько осколков под воздействием мощнейшего удара.

Было ясно, что если новооткрытые малые планеты – обломки нормальной планеты, сходной по размерам с Марсом, то этих обломков должно быть гораздо больше. Астрономы кропотливо продолжали поиски, но целых сорок лет несовершенные оптические приборы не позволяли увидеть новые астероиды.

Только в 1846 году Карл Генке сумел разглядеть и описать пятый астероид – Астрею. Началась астрономическая охота. Наблюдатели неба с еще большим усердием стали изучать окрестности Цереры в поисках новых малых планет. К 1890 году удалось зафиксировать и описать около 300 астероидов.

В XX веке «охота» пошла гораздо успешнее, благодаря применению фотографических пластинок: движущийся по небу астероид оставляет на пластинке след в виде черточки, а не точки, как «неподвижные» звезды.

Процесс поиска новых астероидов не завершен. Сегодня в этом деле астрономам помогают компьютеры, большие наземные и орбитальные телескопы. Общее количество открытых астероидов составляет более 230 тысяч. Имена же присуждены только 11 тысячам астероидов.

Среди профанов гипотетическую планету, из обломков которой образовался пояс астероидов, с легкой руки российского астронома Сергея Орлова принято называть Фаэтоном в честь сына бога Солнца Гелиоса, который погиб, не справившись с огненной колесницей отца.

Создание межпланетных космических аппаратов открыло перед астрономами новые возможности для изучения астероидов. Американский космический аппарат «Galileo» передал на Землю множество детальные снимков астероидов Ида, Дактиль и Гаспра. Другой аппарат «NEAR Shoemaker» сфотографировал астероиды Матильда и Эрос, после чего 12 февраля 2001 года даже опустился на поверхность Эроса, успев передать самые подробные снимки астероида в истории. Европейский аппарат «Rozetta» изучил с пролетной траектории астероид Штейнс. Японский космический аппарат «Hayabusa» в ноябре 2005 года попытался высадить на астероид Итокава небольшую мобильную лабораторию «MINERVA», но миссия потерпела крах, и теперь японские ученые надеются получить хотя бы образцы вещества астероида, которые аппарат доставит на Землю в июне 2010 года.

Все эти астероиды вполне соответствуют теории их возникновения из обломков Фаэтона. И тем не менее ее придется пересматривать. Фаэтон, оказывается, вовсе не погиб, а продолжает существовать в Солнечной системе наряду с другими планетами.

Согласно новейшим наблюдениям, сделанным еще в 2005 году с помощью орбитального телескопа «Hubble», выяснилось, что Церера – это небесное тело, которое относится к категории «карликовых» планет и, кроме того, обладает значительными запасами чистого водного льда, скрытого под внешней корой. Как хорошо видно на изображениях, полученных телескопом, Церера отличается такой же шарообразной формой, что и настоящие планеты, и, возможно, обладает плотным ядром. На поверхности Цереры различимы несколько светлых и темных структур, предположительно кратеров. Самая яркая структура в честь первооткрывателя карликовой планеты уже получила название «Пьяцци». Что касается воды, то, если новейшее предположение ученых о том, что Цереру покрывает стокилометровая толща льда, подтвердится, она по запасам воды превзойдет даже Землю!

Ответить на многочисленные вопросы, возникшие в связи с открытиями «Hubble», поможет американский аппарат «Dawn», отправившийся в космос 27 ноября 2007 года. Предполагается, что в сентябре 2011 года он достигнет Весты, а в феврале 2015 года – Цереры.

* * *

Однако наибольшее внимание сегодня привлекает вовсе не Церера, а ранее никому не известный астероид Апофис (99942 Apophis-2004 MN4). Длина его составляет всего 350 метров при массе 21,4 миллионов тонн. Эта заурядная космическая глыба вызвала необычайный ажиотаж после того, как астрономы предсказали, что она, вполне возможно, столкнется с Землей 13 апреля 2036 года.

Все сразу заговорили о «конце света». Однако ученые уверяют, что вероятность такого события ничтожна – 1:45000. И даже если астероид упадет, последствия вовсе не будут сокрушительными. Реальную опасность для Земли и жизни на ней представляют только астероиды поперечником свыше километра, но они сталкиваются с Землей не чаще раза в миллион лет.

Первоначальная оценка специалистов НАСА для мощности взрыва при падении Апофиса составляла 1480 мегатонн, позже ее снизили до 880 мегатонн. Для сравнения: Тунгусский метеорит оценивается в 10 мегатонн, в взрыв вулкана Кракатау в 1883 году был эквивалентен примерно 200 мегатоннам.

Моделирование показало, что при падении Апофиса произойдет землетрясение с магнитудой 6,5 по шкале Рихтера, а на месте падения образуется кратер диаметром 6 километров. Куда же упадет астероид? Ученые подсчитали и это: в «зоне риска» оказались южные районы России, север Тихого океана, Никарагуа и Коста-Рика, Колумбия и Венесуэла.

Материальные и людские потери даже при падении Апофиса в густонаселенном районе будут не слишком большими, но проверить на себе никто не хочет – Земля у нас всё-таки одна. Поэтому в настоящее время обсуждается несколько проектов космических аппаратов, которые не только уточнят характеристики астероида для дальнейшего моделирования и более тщательной оценки исходящей от него угрозы, но и смогут защитить Землю от катастрофического удара.

Прежде всего на Апофисе будет размещен радиомаяк (транспондер). Российские конструкторы из НПО имени Лавочкина предлагают сделать это прямо сейчас, создав на основе существующего аппарата «Фобос-Грунт» новую станцию. Она должна будет стартовать не позднее 13 мая 2012 года, перелет займет 330 суток, после чего станция выйдет на орбиту вокруг Апофиса и будет служить в качестве ориентира.

Далее возможны варианты. Если будет доказано, что астероид неизбежно столкнется с Землей, в его сторону отправится перехватчик.

Агентство НАСА подготовило проект перехватчика астероидов с разделяющимися ядерными боеголовками (миссия «Cradle» – «Колыбель»). Космический аппарат длиной 8,9 метров должна выводить в космос новая ракета-носитель «Ares V». Сам аппарат, в свою очередь, будет нести шесть полуторатонных перехватчиков, каждый из которых оснастят ядерной боеголовкой В83 мощностью 1,2 мегатонны. Шесть перехватчиков должны быть выпущены уже на подлете к астероиду – за 100 часов до пересечения с ним «материнского» аппарата. Они стартуют навстречу космической скале с часовым интервалом, и каждый взорвется на расстоянии одной трети диаметра астероида. Рентгеновские и гамма-лучи, нейтроны, полученные от взрыва, превратят часть поверхности скалы в расширяющуюся плазму, которая создаст реактивную силу, уводящую астероид с опасной траектории. Если будет принято решение о необходимости свести Апофис с его орбиты, то перехватчик должен стартовать с Земли не позднее 2021 года.

Однако, как показывают расчеты, использование ядерной взрывчатки хоть и эффектно, но не слишком-то эффективно. Куда более надежным выглядит проект астронавтов Эдварда Лю и Стэнли Лав, которые предложили использовать «гравитационный трактор». Это будет сравнительно крупный автоматический корабль, который по прибытию на место должен неподвижно зависнуть над астероидом на небольшой высоте. Затем «трактор» включает свои ионные двигатели (маломощные, но зато чрезвычайно экономичные) и начинает медленно-медленно ускоряться. Астероид будет смещаться вслед за машиной – просто за счет силы гравитационного притяжения между скалой и космическим аппаратом. Нужно лишь регулировать силу тяги так, чтобы корабль не улетел прочь. И хотя сила притяжения будет чрезвычайно мала, по расчетам авторов проекта, 20-тонный «трактор» способен увести с опасной траектории 200-метровый астероид всего за один год буксировки.

Аналогичные расчеты проделала группа специалистов из Лаборатории реактивного движения НАСА в Пенсильвании. Этот проект финансирует Расти Швейкарт – бывший астронавт программы «Apollo» и председатель Фонда B612. Рассматривалось гравитационное влияние «трактора» массой в 1 тонну на гипотетический астероид диаметром 140 метров. Было показано, что даже слабый гравитационный рывок с расстояния в 150 метров позволит менять траекторию космического тела со скоростью 0,22 микрона в секунду.

Свой вариант «гравитационного трактора» предлагает британское отделение корпорации «EADS Astrium». Группа инженеров во главе с Ральфом Корди разработала проект 30-метрового космического аппарата массой 10 тонн. Он будет подходить к опасным астероидам на достаточно близкое (около 48 метров) расстояние. Согласно расчетам, гравитационного воздействия будет достаточно, чтобы отклонить даже массивные астероиды диаметром 400 метров.

Еще более оригинальным выглядит проект инженеров американской компании «SpaceWorks Engineering)) (SEI). Их идея состоит в том, чтобы высадить на астероид рой малых роботов, которые будут зарываться в грунт, выбрасывая породу в открытый космос и создавая таким образом импульс для изменения траектории небесного тела. Роботы, над которыми думают в SEI, по сути, являются космическими кораблями массой около 1 тонны и высотой 11 метров и называются „MADMEN“ (Modular Asteroid Deflection Mission Ejector Node), что дословно переводится как „Сумасшедшие“. На вопрос, сколько роботов потребуется для выполнения поставленной задачи, однозначного ответа нет. Возможно, их понадобится несколько тысяч, а может быть – не больше двух-трех. Выбор зависит от времени предполагаемого столкновения, размера астероида и других факторов.

* * *

Вполне возможно, что подготовка увода Апофиса с опасной орбиты потребует высадки на его поверхность астронавта. Случай представится очень скоро – в апреле 2029 года этот астероид пройдет на минимальном расстоянии – всего в 37 500 километров от поверхности Земли (для сравнения, геостационарные спутники находятся на высоте 35 786 километров). К этому моменту у НАСА уже будет в наличии новый космический корабль «Orion», способный летать до Луны, и соблазн воспользоваться случаем может оказаться непреодолимым.

Технологию же высадки отработают еще раньше – в НАСА обсуждается проект полета на шестиметровую космическую глыбу 2007 UN12 и на сорокаметровый астероид 2000SG344. Если какой-нибудь из них утвердят, то астронавты смогут отправиться в исторический полет уже в 2017 году.

Подобная экспедиция станет первым шагом на пути к освоению богатств пояса астероидов. О неизбежности колонизации малых тел Солнечной системы писали еще основоположники космонавтики – например, Константин Циолковский. Благодаря малой, почти нулевой, силе притяжения, астероиды являются довольно удобным местом для размещения космических баз и ракетодромов. Отсутствие атмосферы дает возможность с максимальной эффективностью использовать солнечный свет в качестве источника энергии. В то же время некоторые из астероидов являются настоящими сокровищницами. Например, астероид 1986 DA имеет в диаметре 2,3 километра, состоит из сплава железа с никелем и подходит к Земле на достаточно близкое расстояние. Астероид Клеопатра, по внешнему виду очень похожий на кость собаки, имеет довольно приличные размеры (217 километров в длину) и тоже состоит из железно-никелевого сплава. Однако добираться до него долго и скучно – нас разделяют 170 миллионов километров пустоты. Находящийся не так далеко от Земли двухкилометровый астероид Амон целиком состоит из металлов. Стоимость железа и никеля этого астероида оценивается в 8 триллионов долларов, кобальта – в 6 триллионов, металлов платиновой группы – примерно в 6 триллионов.

Специалисты утверждают, что в любом металлическом астероиде диаметром один километр содержатся запасы сырья, пятикратно превышающие годовое потребление стали в мире.

Астероиды могут стать не только источником превосходного сырья, но и основой для создания космических поселений и отелей. И кто знает, может, завтра из астероидов научатся делать межзвездные корабли? И тогда малые планетки Солнечной системы из космического «мусора» превратятся в галактических странников, путешествующих от звезды к звезде…

* * *

Как видите, хватает оснований для того, чтобы переориентировать космическую программу с Марса на астероиды.

В рамках вышеупомянутого «Гибкого пути» предложено три конкретные цели, которые можно поставить перед космическими агентствами при изучении астероидов. Первая – научное познание: астероиды могут дать нам бесценную информацию о том, как формировалась Солнечная система. Вторая – предотвращение угрозы из космоса: раньше или позже какой-нибудь из астероидов опасно приблизится к Земле, и мы должны быть готовы к тому, чтобы увести его в сторону. Третья – инвентаризация ресурсов малых тел Солнечной системы: астероиды содержат в себе различные полезные ископаемые, даже обычный водный лед в космосе – это огромная ценность (источник для искусственной биосферы и водородно-кислородного топлива), которая впоследствии будет использована при создании межпланетной инфраструктуры.

К этому списку можно добавить еще и четвертую цель – спортивный интерес, ведь держава, граждане которой высадятся на астероиды, на веки вечные зафиксирует свой приоритет в этой области. В истории уже остались и Юрий Гагарин, и Нейл Армстронг – войдет в историю и имя человека, который первым ступит на поверхность астероида.

Удачные полеты к космическим глыбам способны вызвать примерно тот же энтузиазм у населения, какой вызывали в 1960-е годы полеты на орбиту и к Луне. Тогда нас действительно ждет космический «ренессанс». Причем добиться успеха можно на базе существующих технологий – без строительства огромного и тяжелого межпланетного корабля, к которому пока даже подступиться не могут.

К сожалению, нынешнее руководство российской ракетно-космической отрасли не готово к пересмотру стратегии. По-прежнему основной целью является экспедиция на Марс, хотя уже очевидно, что при том весьма аховом положении дел, которое сложилось в отечественной космонавтике, подготовка к подобному полету выглядит пустым прожектерством. Продолжайте сидеть в своей бочке, господа!..

Часть 2 Военные угрозы XXI века

Всё последнее десятилетие XX века нас убеждали в том, что с окончанием Холодной войны наступает эра всеобщего мира и процветания. Словно бы поверив в эту концепцию, Россия взяла курс на широкую демилитаризацию, значительно снизив свой военный потенциал и отказавшись от ряда перспективных разработок, направленных на создание армии будущего. Однако вопреки ожиданиям наш бывший противник, Соединенные Штаты Америки, вовсе не собирается следовать примеру России. Пентагон не скрывает своих планов по расширению присутствия вооруженных сил США в разных частях света, военный бюджет Америки растет год от года, на вооружение принимаются новинки, как будто взятые из фантастических фильмов, и скоро в мире не останется армий, сопоставимых по мощи с американской. Но самое главное – наши аналитики уже перестают понимать, что именно делают американские военные и что можно им противопоставить.

Совершенно ясно, что сегодня война между Россией и США попросту невозможна. Однако хватает враждебных нам государств, которые в военной сфере равняются на США, заимствуют или покупают американские военные технологии, учатся у американских военных инструкторов. И это – прямая и явная угроза нашей стране. Игнорирование ее может привести к самым печальным последствиям.

Сетевая война

За основу в концепции войн так называемого пятого поколения было взято массовое применение ракетно-ядерного оружия. К счастью, до такой войны дело не дошло, и время ее проходит. Сегодня военно-политическое руководство развитых держав ориентируется на концепцию войн шестого поколения. Главным отличием войн будущего становится избирательность и точность поражения сил противника, обеспечиваемая высокими технологиями.

Базовыми направлениями технологической основы новейших вооружений являются микроэлектроника, информатика, робототехника и биотехнология. При этом основная ставка делается на высокоточное оружие (ВТО).

Первый опыт применения высокоточного оружия был получен армией США в ходе войны во Вьетнаме, когда самолеты типа «F-4D» управляемыми авиационными бомбами разрушили с первого вылета два речных моста. Удары по этим мостам наносились и ранее, по каждому из них было использовано более четырех тысяч обычных фугасных бомб и неуправляемых ракет, но тогда они устояли.

Результат впечатлил и заставил военную промышленность стран мира активно включиться в создание новых образцов высокоточного оружия.

Спустя 19 лет в операции «Буря в пустыне» только британские ВВС использовали против Ирака более тысячи управляемых бомб. А еще через 7 лет в операции «Лис пустыни» ежедневно использовалось более 250 высокоточных боеприпасов.

В ходе операции против Югославии в 1999 году страны НАТО активно применяли высокоточное оружие для выборочных ударов по неконтрастным целям (по зданиям МВД, штаба ВВС и другим) на фоне жилых массивов Белграда. В итоге из 8 тысяч управляемых ракет и авиационных бомб, примененных во время конфликта, только у 15 (0,18 %) произошли сбои в наведении. Почти все потери гражданское население понесло от неуправляемых средств поражения, в том числе от кассетных боеприпасов, предназначенных для поражения войск на обширной территории, а также вследствие ошибок экипажей при идентификации целей.

Таким образом, в войнах шестого поколения главной целью будет уничтожение войск противника, его штабов, его вооружения и военной техники, а также нанесение непоправимого ущерба экономике вражеской страны. При этом население и личный состав вооруженных сил противника на основе постоянного мониторинга разделяют на три основные группы: непримиримые противники, колеблющиеся и нежелающие воевать. Началу военных действий будет предшествовать активное информационно-психологическое воздействие с целью максимально увеличить число последних и уменьшить количество непримиримых. «Непримиримые» подлежат безоговорочному уничтожению. Причем происходящее должны широко освещать средства массовой информации как вынужденную, крайне ограниченную и мастерски исполненную боевую операцию. Другими словами, на практике реализуются идеи стратегии непрямых действий Бэзила Лиддел-Гарта, который утверждал, что сегодняшний противник завтра станет вашим покупателем, а послезавтра – союзником.

Всё это заставляет совершенно иначе оценивать военные потенциалы стран и боевую мощь их вооруженных сил. Наибольший «вес» теперь имеют новейшие виды вооружения и средства противодействия им.

Преимущество в современных боевых системах обесценивает и огромный перевес противника в традиционных видах оружия. Именно превосходство многонациональных сил в высокоточном оружии нейтрализовало перевес иракской армии по количеству дивизий (65 против 16), орудий и минометов (8300 против 4000). У иракцев не было ни крылатых ракет «Tomahawk», ни зенитно-ракетных комплексов «Patriot», ни космических спутников разведки, целеуказания и навигации, ни управляемых авиабомб – что привело к их молниеносному разгрому.

* * *

Концепция войн шестого поколения нашла отражение в революционной доктрине «сетевой» (или «сете-центрической» – «Network-centric warfare») войны. Ее авторами являются вице-адмирал флота США Артур Себровски и эксперт Комитета начальников штабов профессор Джон Гарстка. Опубликованная ими в журнале «Proceedings» в январе 1998 года статья «Сете-центрическая война: ее происхождение и будущее» стала своеобразным манифестом новой концепции.

Сетевая война сменит платформо-центрическую. В условиях платформо-центрической войны информация о противнике поступает от «платформ» (боевых машин, вертолетов, разведывательных групп, наблюдательных постов и так далее). Командиры разных степеней имеют свои пространственные пределы доступа к информации: так, у командира взвода нет данных космической разведки. В условиях сетевой войны пределы информационной среды безгранично расширяются. За счет этого можно перейти от войны на истощение к более быстротечной и более эффективной форме.

Говоря о быстротечности, в качестве примера Себровски и Гарстка рассматривают ситуацию гипотетического начала войны. Уже на ее начальной стадии необходимо вывести из строя всю систему противовоздушной обороны (ПВО) противника: командные пункты, центры связи, позиции радиолокационных станций (РЛС), боевые позиции зенитных ракет и авиации ПВО. Авторы утверждают: «Когда в самом начале конфликта противник теряет 50 % чего-то очень важного для себя, это неизбежно сказывается на его стратегии. Подобное может остановить войну – а в этом как раз и состоит суть сете-центрической войны».

В период сетевой войны организационная структура частей и подразделений, формы и методы выполнения ими боевых задач будут видоизменяться по усмотрению полевых командиров, хотя и в соответствии с требованиями вышестоящего командования. Этот принцип противоречит традиционным принципам военной организации, построенным на безусловном подчинении директивным указаниям сверху, но дает очевидные преимущества. За счет самоорганизации исчезают тактические и оперативные паузы, которыми противник мог бы воспользоваться. Все процессы управления и сами боевые действия становятся более динамичными, активными и результативными.

В рамках сетевой войны изменяется и представление о поле (пространстве) боя – речь уже идет о «среде войны», охватывающей всю планету, а не только ее участок. В этой «среде войны» Себровски и Гарстка выделяют три сферы: информационную, физическую и когнитивную.

Под информационной сферой авторы доктрины подразумевают «сферу, в которой происходит создание информации, манипулирование и обмен ею. Это сфера, в которой осуществляются все операции по руководству и командованию войсками, в которой оформляется решение командира».

Физическая сфера – это «место развития ситуации, на которую оказывается военное влияние». В этой сфере – на суше, воде, воздухе и космосе – разворачиваются военные действия в форме ударов, защитных акций и маневра. В этой сфере действуют «физические платформы», соединенные коммуникационными сетями. Именно здесь традиционно измеряется боевая мощь и боевые возможности сторон.

Когнитивная (рационально-ментальная) сфера складывается в умах участников конфликта. С одной стороны, она характеризуется такими понятиями, как представление, осознание, понимание, убеждения, ценности, с другой – процессом принятия решений. Авторы в длинном списке элементов когнитивной сферы упоминают: лидерство, моральное состояние, сплоченность, уровень подготовки и боевого опыта, общественное мнение, мыслительные процессы командиров и начальников, способы принятия решений, интеллект и эрудицию. Эта сфера в отличие от физической практически не поддается количественным оценкам – здесь успех деятельности во многом зависит от индивидуальных качеств и характеристик личности генерала, офицера, солдата. Однако именно в этой сфере «выигрываются битвы и проигрываются сражения».

С сентября по октябрь 2001 года тематика сетевой войны так или иначе обсуждалась практически на всех конференциях и семинарах, проходивших с привлечением специалистов Пентагона. Наряду с этим анализу ее различных аспектов был посвящен ряд исследований ведущих аналитических центров Министерства обороны США.

В итоге данное направление в развитии оперативного искусства было положено в основу концепции строительства американских вооруженных сил «Единая перспектива 2010» («Joint Vision 2010»). Первым полигоном для его «обкатки» стал Афганистан. Кто будет следующим?..

Роботы на поле боя

Одним из обязательных элементов войн шестого поколения должно стать «умное» оружие. Применение его, в том числе из космоса, дает возможность проведения «хирургически» точных ударов в операциях любых масштабов. Поражение наиболее важных объектов и целей достигается гарантированно, в считанные минуты, независимо от их удаленности. Понятно, что использование чисто людских ресурсов при осуществлении подобных молниеносных операций невозможно – поэтому всё больший вес в армиях будущего приобретают роботы.

Первый закон робототехники, придуманный американским фантастом Айзеком Азимовым, гласил, что робот ни при каких обстоятельствах не должен причинять вред человеку. Теперь об этом правиле предпочитают не вспоминать. Ведь когда речь идет о крупном государственном заказе, потенциальная опасность роботов-убийц представляется чем-то несерьезным.

Над программой, названной «Future Combat Systems» (FSC), Пентагон работает с мая 2000 года. Согласно официальной информации, «задача состоит в том, чтобы создать беспилотные машины, которые смогут делать всё, что необходимо делать на поле битвы: нападать, защищаться и находить цели».

То есть замысел прост до безобразия: один робот обнаруживает цель, сообщает об этом в командный пункт, а другой робот (или ракета) цель уничтожает.

На роль генерального подрядчика претендовали три конкурирующие между собой компании: «Boeing», «General Dynamics» и «Lockheed Martin», которые предлагали свои решения для этого проекта Пентагона с бюджетом в сотни миллионов долларов. По последним данным, победителем конкурса стала корпорация «Lockheed Martin».