Кто угрожает России? Вызовы будущего

В то же время перед атомщиками была поставлена задача повысить уровень безопасности существующих АЭС с реакторами РБМК.

Прежде всего, разумеется, они доработали системы управления регулирующими стержнями. Сегодня просто невозможно вывести из реактора опасное количество стержней на опасное расстояние. Больше того, извлекать их даже для замены и ремонта можно только поштучно.

Аварийную автоматику на работающем реакторе сможет отключить теперь разве что направленный взрыв – столько в нее введено дополнительных блокировок. Но и в этом случае все регулирующие стержни немедленно и полностью погрузятся в реактор.

Заменены вытеснители на концах стержней-поглотителей. Вместо графита – удобного в штатных режимах, но опасного в аварийных – поставлена обычная реакторная конструкционная сталь. Сама конструкция стержней доработана так, чтобы нижний конец вытеснителя всегда находился на границе активной зоны, а длина поглощающей части увеличена до 6,8 метра. При этом часть стержней переведена в режим быстрой аварийной защиты, что сократило время аварийного останова реактора до двух секунд.

Была изменена геометрия каналов. Заметно выросла доля воды в общем замедлении нейтронов, что позволило устранить опасный положительный паровой коэффициент реактивности – РБМК обрели автоматическую стабилизацию, ранее достигнутую на реакторах других типов.

* * *

Таким образом, реакторы РБМК ныне вполне безопасны. Это, однако, не способствует их эффективности и экономии средств при эксплуатации, да и предубеждение слишком велико – поэтому российская атомная энергетика делает сегодня ставку на реакторы других типов: ВВЭР (водо-водяной корпусной реактор) и РБН (реактор на быстрых нейтронах).

За прошедшие с Чернобыльской аварии годы были разработаны новые варианты этих реакторов, и некоторые из них уже эксплуатируются. Так, российские реакторы ВВЭР-1000 установлены на новых АЭС в Индии, Китае, Иране. Шесть ВВЭР-100 Cанкт-петербургского производственного объединения «Ижорский завод» работают на Запорожской АЭС – крупнейшей АЭС в Европе.

В самой России в настоящее время на 10 атомных станциях (Белоярская, Билибинская, Волгодонская, Калининская, Кольская, Курская, Ленинградская, Нововоронежская, Смоленская), входящих в состав концерна «Росэнергоатом», эксплуатируется 31 энергоблок (РБМК, ВВЭР, РБН) установленной мощностью 23,24 ГВт. Это обеспечивает 15 % энергопотребления страны (для сравнения – в развитых странах вклад АЭС в среднем превышает 32 %). Поскольку в ближайшем будущем старые энергоблоки будут выведены из эксплуатации и законсервированы, до 2030 года российским атомщикам придется построить как минимум 42 энергоблока. В таком случае реакторы РБМК уйдут в прошлое, а их заменят реакторы ВВЭР нового поколения. Кроме того, руководство «Росэнергоатома» предполагает в октябре 2010 года ввести в эксплуатацию первую в мире плавучую тепловую электростанцию малой мощности (АТЭС ММ) с реакторами КЛТ-4C, которая должна стать прототипом целой линейки таких электростанций.

Планы впечатляют, однако уже на первом этапе их реализации возникли серьезные проблемы. Так, из пяти блоков, намеченных к пуску до 2008 года, в эксплуатацию удалось ввести лишь два: первый энергоблок на Волгодонской АЭС (пуск состоялся в 2001 году) и третий на Калининский АЭС (ввод в эксплуатацию состоялся в 2005 году). При этом затраты на строительство третьего блока Калининской АЭС превысили утвержденную в 2002 году смету расходов в два раза!

В октябре 2006 года была утверждена новая программа – «Развитие атомного энергопромышленного комплекса России на 2007–2010 гг. и на перспективу до 2015 года». В ее рамках пуск второго энергоблока Волгодонской АЭС запланирован на 2009 год (реально, судя по темпам строительства – не ранее 2012 года). Четвертый блок Калининской АЭС вместо 2007 года, как это планировалась в Энергетической стратегии, теперь намечено пустить в 2011 году (в реальности он будет запущен не ранее 2014 года). А недостроенные пятый и шестой блоки Курской АЭС были и вовсе выкинуты из новой программы.

В программу строительства энергоблоков до 2015 года включительно входят:

– два блока Нововоронежской АЭС-2 (1 блок – 2012 год, 2 блок – 2013 год);

– три блока Ленинградской АЭС-2 (1 блок – 2013 год, 2 блок – 2014 год, 3 блок – 2015 год);

– один блок на Волгодонской АЭС (3 блок – 2014 год);

– один блок Курской АЭС-2 (1 блок – 2015 год);

– один энергоблок Белоярской АЭС (4 блок – 2012 год).

Согласно программе, совокупная мощность новых энергоблоков составляет 7,8 ГВт. Средняя стоимость строительства составляет 66,7 миллиардов рублей за 1 вводимый ГВт «в ценах соответствующих лет» (то есть с учетом инфляции). Однако уже сегодня проектные организации отрасли объявляют о необходимости увеличения смет в полтора раза, то есть до более чем 100 миллиардов рублей за 1 ГВт. Причина – отсутствие в отрасли механизмов контроля роста цен на поставляемое оборудование и услуги. Характерный пример: в 2004 году стоимость парогенераторов, которые входят в основное оборудование на АЭС Кудамкулам (Индия), равнялось 8 миллионам долларов за один парогенератор, сегодня объявленная заводом-изготовителем цена одного парогенератора – 44 миллиона долларов. Таким образом, цена оборудования выросла в 5,5 раз за четыре года.

В этой связи особо следует отметить строительство четвертого блока Белоярской АЭС (реактор БН-800 на быстрых нейтронах) по проекту 1970-х годов. Стоимость строительства в силу уникальности проекта и оборудования станции вдвое превысит утвержденные 3 миллиарда долларов, то есть обойдется в 6 миллиардов. С точки зрения экономики строительство этого блока неоправданно. Его можно было бы счесть в какой-то степени целесообразным, если бы на нем отрабатывались технологии топливного цикла на смешанном уран-плутониевом топливе – это позволило бы в перспективе разгрузить хранилища радиоактивных отходов, вторично пустив отработанное топливо в энергетику. Однако руководство отрасли не смогло организовать производство смешанного топлива и намерено пускать реактор полностью на уране. Но ведь такой энергоблок (БН-600) уже есть и работает много лет на той же самой Белоярской АЭС – делать еще один, намного более дорогой, не имеет смысла. Тем более что атомная энергетика на реакторах типа РБН вряд ли когда-нибудь станет магистральным направлением – в настоящее время появились более интересные варианты.

* * *

Развитие атомной энергетики в России сдерживают и другие факторы. Так, эксперты считают ошибочным решение руководства Росатома о том, что до 2020 года строительство атомных блоков будет проводиться по новому проекту «АЭС 2006». Это решение означало прекращение работ по проекту АЭС с реактором ВВЭР-1500 (электрическая мощность 1500 МВт) с заменой его на ВВЭР-1200 (электрическая мощность 1150 МВт). Получается, проект «АЭС-2006» имеет новый реактор, мощность которого всего на 10 % больше эксплуатируемых и строящихся в России и за рубежом. Столь незначительное повышение мощности экономически не оправдано, ведь реактору придется работать десятки лет, а он морально устареет еще до начала запуска. В то же время новый проект требует столько же затрат, что и доведение ВВЭР-1500. Проект «АЭС-2006» до сих не завершен, что приводит к задержке развертывания строительства на площадках Нововоронежской АЭС-2 и Ленинградской АЭС-2.

К самим АЭС-2 у экологов имеются серьезные претензии. Дело в том, что на этих атомных электростанциях проектировщики впервые отказались от прудов-охладителей, которые забирают избыточное тепло цикла, в пользу четырех труб-градирен. То есть теплоноситель будет охлаждаться путем испарения в атмосферу, что может серьезным образом повлиять на экологическую обстановку – напомню, что ЛАЭС-2 будет возведена поблизости от ЛАЭС-1, которая находится в городе Сосновый Бор, в 80 километрах от Санкт-Петербурга.

Кроме того, экологи, протестующее против возведения ЛАЭС-2, вполне резонно спрашивают у властей, куда последние собираются складировать радиоактивные отходы. Ведь они на ЛАЭС не перерабатываются, а сливаются в специальное хранилище, которое за время эксплуатации уже заполнено более чем на половину.

В пресс-релизе общественной экологической организации «Зеленый мир», резюмирующем общественные слушания по ЛАЭС-2, прямо говорится: «Отработавшее ядерное топливо (ОЯТ) планируют 3 года охлаждать в приреакторных бассейнах на каждом энергоблоке, затем 1 год в бассейнах специального хранилища и отправлять на завод по регенерации ОЯТ. Завода пока не существует».

Не существует, как ни странно, и денег, определенных на вывод старых энергоблоков из эксплуатации, а это – 2,5 миллиардов евро. Кто будет оплачивать остановку и консервацию старых энергоблоков, имеющих в своем составе злосчастные РБМК-1000 чернобыльского типа, также не ясно.

Предполагаемые расходы таковы, что вместо ЛАЭС-2 можно было бы возвести тепловую электростанцию нового поколения сопоставимой мощности. На это указывают ряд экспертов, в том числе активист петербургского отделения международной организации «Гринпис» Игорь Бабанин, предлагающий заменить атомные реакторы парогазовыми энергоблоками.

Серьезные вопросы вызывает и проект создания плавучих АЭС малой мощности. Был продекларирован высокий экспортный потенциал этого проекта и его востребованность в отдаленных регионах Крайнего Севера и Дальнего Востока. Однако технико-экономические расчеты показывают чрезвычайно высокую стоимость произведенной на плавучих АЭС электроэнергии: цена одного киловатта вводимой мощности достигает 10 000 долларов и более, что делает проект неконкурентоспособным по сравнению с традиционными энергоисточниками.

Впрочем, планы Росатома по скорейшему введению в эксплуатацию новых энергоблоков и остановке старых могут быть сорваны – на этот раз из-за мирового экономического кризиса. По крайней мере, глава Росатома Сергей Кириенко прямо заявил: «В ближайшие годы с первых лет мы планировали по два блока в год, теперь у нас скорректированная программа – по одному энергоблоку в год в ближайшие несколько лет».

Наверное, экологи и противники атомной энергетики могут радоваться: чем меньше АЭС на карте страны, тем лучше для природы. Однако не всё так просто. Ведь глубокое продуманное развитие атомной энергетики способствует появлению новых, более свершенных, систем, а извлекаемая за счет продажи электроэнергии прибыль позволяет финансировать фундаментальные исследования в этой области и подготовку высококвалифицированных кадров.

К примеру, в настоящее время разрабатывается очень интересный российско-американский проект гелиевой атомной станции ГТ-МГР, в которой теплоносителем служит не вода, а гелий, что позволяет еще больше повысить безопасность и значительно снизить тепловые потери. Топливо для станции – это оксид и карбид урана или оксид плутония, выполненные в виде шариков диаметром всего 0,2 миллиметра и покрытые несколькими слоями различной термостойкой керамики. Шарики «насыпаются» в стержни, те формируют сборку, и так далее. Физические (масса конструкции, условия протекания реакции) и геометрические параметры реактора таковы, что при любом развитии событий, даже полной потере теплоносителя, эти шарики не расплавятся. Поскольку ГТ-МГР может потреблять не только уран, но и оружейный плутоний, такие АЭС становятся идеальным устройством по его утилизации. Согласно Энергетической стратегии, сооружение головной АЭС ГТ-МГР и установки по производству топлива для нее на Сибирском химическом комбинате (город Северск, Томская область) будет завершено к 2010 году, а к 2012–2015 годам предполагается ввести в эксплуатацию первую четырехмодульную АЭС ГТ-МГР. Станут ли эти планы реальностью? Или снова будут отодвинуты на несколько лет?..

* * *

Если мы откажемся от атомной энергетики по причине недостатка финансирования или из боязни повторения Чернобыльской аварии, то раньше или позже перед нами встанет другая и очень серьезная проблема: что делать с отработанным топливом и старыми АЭС? Сохранность могильников радиоактивных отходов на протяжении десятилетий – это отдельная непростая задача, решение которой требует наличия соответствующих технологий, высокой культуры персонала и опять же значительного финансирования.

Если же всё пустить на самотек, мы придем к ситуации, которая окажется пострашнее чернобыльской.

Мрачным примером здесь может служить взрыв газопровода на западе Москвы (в районе дома 46 по Большой Очаковской улице), произошедший в ночь с 9 на 10 мая 2009 года. Москвичам тогда просто повезло – газ воспламенился почти сразу же после прорыва трубы, а ведь он мог скопиться в облако и рвануть позже. Объемный взрыв большой мощности почти наверняка разрушил бы многие здания поблизости, в том числе и пострадавшее сильнее остальных здание Научно-исследовательского физико-химического института имени Карпова. Между прочим, в лабораториях этого НИИ хранились различные радиоактивные вещества.

«Самого неприятного нам удалось избежать, – заверяет генеральный директор института Алексей Алякин. – В лабораториях были легковоспламеняющиеся жидкости, баллоны с газом, но наши специалисты вовремя проконсультировали пожарных, как их лучше тушить – порошком или водой, поэтому серьезных последствий не было. Были в здании на Озерной улице и радиоактивные вещества. Да, должен признаться, угроза локального радиоактивного заражения была. Но сразу хочу отметить, что в самом худшем случае радиация не распространилась бы за пределы здания института – максимальный радиус заражения составил бы не больше 50 метров».

Представьте, что началось бы в Москве, если бы здание НИИ выгорело полностью, а в прессу просочились бы слухи о том, что в воздух попали радиоактивные изотопы!..

Причиной аварии, которая могла обернуться масштабной катастрофой, стали ошибки в прокладке трубы, допущенные в начале 1980-х годов, и нарушения в ходе ремонта газопровода в 1996 году, когда на трубе была обнаружена первая трещина. Сколько подобных «мин замедленного действия» заложено сейчас по всей России, не может сказать никто. И никто не может гарантировать, что крупная техногенная авария не произойдет в непосредственной близости от старой АЭС или хранилища радиоактивных отходов.

Желаем мы этого или нет, но нам придется поддерживать определенный уровень технологической культуры, невзирая на кризисы и рыночную конъюнктуру, – иначе придется расплачиваться не деньгами, а жизнями людей и выселенными городами.

«Черный» август энергетики

Давно замечено, что в августе в России происходят крупные катастрофы, сопряженные с большим количеством жертв. К сожалению, не стал исключением и август 2009 года. Так, 16 августа произошли сразу две «громкие» авиакатастрофы. В Калужской области разбился учебный «Як-52», на борту которого находилась абсолютная чемпионка Европы по самолетному спорту, призер чемпионатов мира, пилот-инструктор Светлана Федоренко. Примерно в то же самое время под Кубинкой в Московской области столкнулись и упали два «Су-27» пилотажной группы «Русские витязи», при падении погиб командир пилотажной группы Игорь Ткаченко; были тяжело ранены пятеро местных жителей – самолет рухнул на дачный поселок. Однако эта трагедия померкла на фоне катастрофы, которая произошла днем позже – на Саяно-Шушенской ГЭС.

* * *

Саяно-Шушенская ГЭС (имени Петра Степановича Непорожнего) – самая большая в России и одна из крупнейших в мире гидроэлектростанция. Она расположена на реке Енисей, в поселке Черемушки (Хакасия), возле Саяногорска.

История Саяно-Шушенской ГЭС началась 4 ноября 1961 года, когда первый отряд изыскателей института «Ленгидропроект» прибыл в горняцкий поселок Майна. В условиях суровой зимы и последующего бездорожья предстояло обследовать три конкурирующих створа. Уже в июле 1962 года экспертная комиссия, возглавляемая академиком Беляковым, смогла по материалам изысканий выбрать окончательный вариант – Карловский створ. В 20 километрах ниже по течению было намечено строительство «спутника» Саяно-Шушенской – контррегулирующей Майнской ГЭС.

Проект уникальной арочно-гравитационной плотины высотой 242 метра, шириной по основанию 110 метров и длиной по гребню 1070 метров был разработан Ленинградским отделением института «Гидропроект». Создание плотины такого типа в условиях широкого створа Енисея и сурового климата Сибири не имело аналогов в мире. Сегодня она занесена в Книгу рекордов Гиннеса как самое надежное гидротехническое сооружение данного типа.

Хроника строительства Саяно-Шушенской ГЭС такова.

В 1966 году в поселке Черемушки организован первый строительный участок. В 1967 году в поселке Означенное заложен первый крупнопанельный дом. В 1968 году начата отсыпка правобережного котлована первой очереди. В 1970 году в котловане первой очереди уложен первый кубометр бетона. 11 октября 1975 года Енисей полностью перекрыт, началось возведение плотины.

Крупнейшие производственные объединения СССР создавали для двух новых гидростанций новое мощное оборудование. Гидротурбины делал Ленинградский металлический завод, гидрогенераторы – «Электросила», трансформаторы – «Запорожтрансформатор». Огромные рабочие колеса турбин были доставлены в верховья Енисея водным путем длиною почти в десять тысяч километров, через Северный Ледовитый океан.

Всего на Саяно-Шушенской ГЭС установлено десять гидроагрегатов. Первый из них был запущен 18 декабря 1978 года, десятый – 25 декабря 1985 года. Вместе они вырабатывали 24,5 миллиардов кВтч в год.

Всё было бы хорошо, но в процессе эксплуатации проявились серьезные проблемы. Дело в том, что строительство ГЭС велось с поэтапным освоением, которое сильно отличалось от проектных предположений. Для обеспечения пуска первого гидроагрегата в назначенный срок спешно начали наполнение водохранилища, чтобы успеть использовать необходимый объем притока Енисея. При этом проектанты не предусмотрели возможность сброса воды на случай каких-либо непредвиденных обстоятельств. Технологические возможности не позволили уложить требуемый объем бетона в водосбросную плотину, поэтому к половодью 1979 года она оказалась не готова, и 23 мая 1979 года паводок буквально затопил станцию – под водой оказались и здание ГЭС, и первый работающий гидроагрегат.

В результате другого мощного половодья 1985 года произошло разрушение водобойного колодца: плиты крепления толщиной более двух метров просто вымывало, как будто они были сделаны из пенопласта, в скальном основании образовались каверны глубиной до 7 метров. Фактически плотина сама размывала свое основание, ослабляя его сцепление с дном русла. Из-за нерасчетных деформаций в теле плотины появились трещины, куда устремились новые потоки воды. Всё это могло закончиться катастрофой, но тогда энергетикам повезло. Причинами этих разрушений были признаны плохо проведенный ремонт дна колодца после половодья 1981 года и ряд инженерно-конструкторских просчетов.

Разрушения в конструкции плотины в начале эксплуатации стали неприятным сюрпризом для тогдашнего хозяина ГЭС – Минэнерго СССР. Был выполнен срочный ремонт: усилено дно водобойного колодца, чтобы исключить ослабление и размывание основания плотины потоком сбрасываемой воды; трещины в теле плотины герметизировались раствором на основе эпоксидных смол.

Не дожидаясь, пока Енисей еще раз покажет свой нрав, было принято принципиальное решение о возведении дополнительного берегового водосброса. Из-за экономических проблем начало строительства откладывалось, и только после того, как Министерство чрезвычайных ситуация (МЧС) России внесло Саяно-Шушенскую ГЭС в список «потенциально опасных объектов», руководство РАО ЕЭС озаботилось проблемой. Сооружаемый водосброс представляет собой два тоннеля, проложенные внутри горы правого берега, а также отводной канал в виде пятиступенчатого каскада. Завершить строительство берегового водосброса Саяно-Шушенской ГЭС планировалось в 2010 году…

* * *

17 августа в 8:13 по местному времени (4:13 по московскому) взорвался гидроагрегат № 2 Саяно-Шушенской ГЭС. Поток воды под давлением в 50 атмосфер ударил в крышу машинного зала, частично разрушив ее. Сильные повреждения получили агрегаты № 7 и 9, обломки крыши завалили агрегаты № 3, 4 и 5. После этого вода затопила подземные сооружения машинного зала. Электростанция остановилась, прекратив производство энергии.

На ГЭС в тот момент работала ночная смена – 300 человек. Из них 88 находились непосредственно в машинном зале. Поступление воды в машинный зал оперативный персонал ГЭС и службы МЧС сумели перекрыть лишь через час.

Первый же осмотр показал, что самого страшного удалось избежать – плотина устояла, повреждений гидротехнических сооружений и водоводов обнаружено не было. Таким образом, угроза затопления поселков и городов, находящихся ниже по течению Енисея, отступила.

Начались поиски выживших работников станции, которые были осложнены тем, что большая часть машинного зала оставалась затопленной. Поэтому к операции привлекли водолазов. Сразу же выявился дефицит спасателей – их собирали со всей Сибири.

Потери оказались весьма значительными. Погибли 75 человек – в основном молодые специалисты, элита инженерного корпуса.

Авария повлияла на работу многих предприятий, получающих электроэнергию от ГЭС. Были отключены Саянский и Хакасский алюминиевые заводы, снижено обеспечение Красноярского алюминиевого завода, Кемеровского завода ферросплавов и Новокузнецкого алюминиевого завода. На Алтае было остановлено шесть заводов. С ограничением подачи электроэнергии столкнулся ряд кузбасских угольных шахт. Кроме того, веерные отключения электроэнергии начали томские энергетики, причем это коснулось как предприятий, так и жилых домов.

О сложившейся ситуации вскоре после аварии было доложено и президенту Дмитрию Медведеву, и премьер-министру Владимиру Путину. Они поручили главе МЧС Сергею Шойгу вылететь в Абакан и лично проконтролировать работы по ликвидации аварии.

Между тем в регионе началась паника, подстегнутая слухами о том, что плотина разрушена. Первыми ей поддались жители поселка Черемушки – ближайшего населенного пункта к ГЭС. Затем их опасения подхватили жители Саяногорска, Шушенского, Минусинска и столицы Хакасии – Абакана. К этому моменту в Абакан уже ехали колонны автомобилей тех, кто решил, что там будет безопаснее, чем дома. На заправках и шоссе образовались многокилометровые пробки. Люди лихорадочно скупали спички, свечи, продукты и предметы первой необходимости. Сбоила сотовая связь и Интернет – сеть не выдержала нагрузки.

Однако реальных поводов для паники не было – уровень воды в Енисее не поднимался, города даже не начало подтапливать, а эвакуация не объявлялась. Больше того, к местному населению обратились министр Сергей Шойгу и руководители региона, которые опровергли слухи о возможном затоплении и попросили людей успокоиться. Однако сделать это было не так просто – память о замалчивании произошедшего на Чернобыльской АЭС свежа до сих пор…

Прозвучали первые предположения о том, когда Саяно-Шушенская ГЭС вновь начнет работу. Глава ОАО «РусГидро» Василий Зубакин сообщил, что на возвращение станции в энергосеть уйдет несколько месяцев, а замена трех полностью разрушенных гидроагрегатов потребует годы. На это придется потратить как минимум 10 миллиардов рублей. Сюда включены и выплаты семьям погибших энергетиков в размере 1 миллиона рублей за каждого.

Но косвенный ущерб может быть гораздо выше: сибирские города готовятся встретить зиму с дефицитом электричества. Столь масштабное происшествие наверняка приведет и к росту цен на электроэнергию по всей стране.

* * *

Что же стало причиной аварии?

Первоначально о ее характере было известно мало – сообщалось лишь о некоем повреждении третьего и четвертого водоводов ГЭС, связанное с ремонтом одного из гидроагрегатов.

Первую версию опровергли довольно быстро – ремонт проводился на гидроагрегате № 6 и был уже завершен, а к разрушению станции привел гидроагрегат № 2.

Затем было высказано предположение о взрыве масляного трансформатора (подобное периодически случается на электростанциях), но и оно не нашло подтверждения.

В ответ на это компания «РусГидро», которой принадлежит станция, заявила, что никакого взрыва не было, а авария произошла в результате «сильнейшего толчка (предположительно гидроудара), причина которого выясняется».

«Гидроудар» – это слишком обтекаемая формулировка. Ведь он мог произойти по целому ряду причин. На одну из них указывал академик Адольф Мишуев: «Причиной гидроудара, скорее всего, стало резкое перекрытие заслонки в тоннеле с водой. Гидроагрегат устроен так: идущий к нему по тоннелю поток воды за счет своей силы вращает гидротурбину, на другом конце которой находится гидрогенератор. После гидроудара давление в системе поднялось как минимум до 50 атмосфер при максимально допустимых 20, и гидротурбины буквально разметало на части».

Эту версию поддержало руководство МЧС. Однако после изучения записей регистрирующих приборов бывший генеральный директор ГЭС Александр Толошинов сообщил, что «это не гидроудар, а произошел срыв крышки турбины в машинном зале. Возможно, это скрытый заводской дефект».

В ответ представители завода «Силовые машины», на котором изготавливалась гидротурбина, заявили, что срок ее эксплуатации не должен превышать тридцати лет, а установлена и запущена она была еще в 1979 году – то есть срок уже истек. Кроме того, выяснилось, что целых пятнадцать лет к гидроагрегату не было доступа экспертов производителя, а заказов на новый в ОАО «Силовые машины» не поступало. Выходит, руководство станции и в дальнейшем предполагало использовать выработавшую ресурс гидротурбину, ставя под угрозу ГЭС и жизни людей?

Получается, что так. В архивах сохранилась информация, что зимой 2009 года злополучный гидроагрегат № 2 всё-таки проходил ремонт, но не капитальный, а связанный с заменой системы управления на «современную». Возможно, именно во время этого ремонта и была допущена критическая ошибка, которая привела к катастрофе.

Еще до окончания официального расследования независимые эксперты обратили внимание, что авария произошла в момент перехода на меньшую мощность (и соответственно, на меньшие обороты) – в так называемой «зоне запрещенной работы» (то есть на резонансных частотах). Изучение фотоснимков с места аварии позволило предположить, что при прохождении резонансной зоны были срезаны, как бритвой, восьмидесятимиллиметровые стальные шпильки, удерживающих крышку турбины. Произойти это могло только в том случае, если после ремонта крышка была посажена на ржавчину. Вымывание ржавчины привело к ослаблению натяга, и шпильки начали гулять туда-сюда под воздействием вибрации, разрушаясь одна за другой. В какой-то момент последние из них обломились, и напор воды вышиб гидроагрегат в верхнее помещение машинного зала, приведя к разрушению станции.

Общая картина выглядит пугающе. Ведь это означает, что крупнейшая авария в истории гидроэнергетики произошла из-за низкой культуры ремонтных работ в условиях эксплуатации старой техники. А ведь значительная часть энергетики и промышленности России сегодня существует именно за счет ремонта машин советского производства. Следовательно, повторение крупных техногенных аварий неизбежно.

Сыграла свою роль в трагическом развитии событий и коррупция. Так, вице-премьер Игорь Сечин сообщил журналистам, что на ГЭС был нарушен существующий регламент: главный инженер станции Андрей Митрофанов принимал ремонтные работы по станции у компании, соучредителем которой является. Кроме того, в составе учредителей этой компании был главный бухгалтер станции, который «спокойно перечислил себе деньги за ремонт».

Авария на Саяно-Шушенской – мрачное предупреждение всем нам. Оттягивать модернизацию больше нельзя, изображать видимость модернизации больше нельзя, под угрозой находятся жизни всех граждан России без исключения – даже самых богатых и защищенных. Ремонтировать нужно всю страну, сверху донизу, и ремонтировать не за страх, а за совесть!

Похоже, проняло даже наших руководителей. К примеру, сразу после аварии премьер-министр Владимир Путин поручил правительству провести серьезную ревизию всех стратегических и жизненно важных объектов инфраструктуры, отработать алгоритм их регулярной модернизации и контроля за техническим состоянием. Также он потребовал обеспечить «качественное повышение технологической дисциплины в промышленности и других отраслях экономики».

Хочется надеяться, что хотя бы на этот раз слова, звучащие из Кремля, не разойдутся с делами…

Экономика должна быть экономной?

Признаюсь сразу и честно: я не экономист. Хотя в свое время мне довелось прослушать основы курса «Экономика», и я даже знаю, что такое «вмененные издержки», экономистом меня назвать трудно. Впрочем, я и не претендую на это почетное звание. Зато постоянно слушаю и читаю наших выдающихся экономистов и отчетливо вижу, что о природе и перспективах всемирного экономического кризиса они имеют столь же смутное представление, что и я. Даже министр финансов, к которому теоретически стекается вся информация по динамике кризиса, то пугает нас тем, что кризис воцарился надолго (аж до 2050 года!), то, наоборот, излучает непонятный оптимизм, утверждая, что «дна» мы уже достигли, теперь начнется экономический рост и за пару-тройку лет мы вернем пресловутый «валовой внутренний продукт» (ВВП) на докризисный уровень. При этом часть публичных экономистов поддерживает пессимистический сценарий, часть – оптимистический, а ряд особо одаренных личностей кризис вообще не замечают, считая его продуктом массовой истерии.

В то же время нам, простым и далеким от сложных экономических расчетов обывателям, важно знать, чего ждать от этого кризиса в дальнейшем: стоит ли дергаться, искать новую работу или страну проживания, скупать ли валюту, запасаться ли чаем-солью-спичками или нужно успокоиться, вздохнуть с облегчением и смело смотреть в будущее. И это для нас – главное. Что ж, попробуем разобраться в проблеме самостоятельно – хотя бы как дилетанты.

* * *

Прежде всего имеет смысл вспомнить, как развивалась экономика до кризиса. 1990-е годы, которые россияне вспоминают не в самых радужных тонах, были отмечены бурным ростом мировой экономики. Дело в том, что к концу 1980-х глобализация (то есть вовлечение в единые финансовые институты и производственные цепочки независимых государств) подошла к своему пределу, наткнувшись на «железный занавес», – и внезапное открытие огромных «неосвоенных» рынков СССР, стран Восточной Европы и Китайской Народной Республики, желание новых торговых партнеров брать «дорогие» кредиты и закупать товары даже на невыгодных для себя условиях стимулировали быстрый рост экономик развитых государств. К примеру, в период с 1993 по 2001 годы США, крупнейший международный должник, страна с растущим дефицитом по текущему платежному балансу, который возник еще в 1970-е, развивались не просто успешно, а фантастически успешно – в 1998 году Штаты даже сумели преодолеть многолетний бюджетный дефицит (именно тогда, как мы помним, на Россию обрушился страшный дефолт). А что такое преодоление бюджетного дефицита? Это не только параметр, указывающий, что казна США стала получать денег больше, чем тратить, это и сигнал потенциальным инвесторам (внешним и внутренним), что американские ценные бумаги надежны и прибыльны. Соответственно, приток финансовых ресурсов в США начал расти – деньги потекли не только из Европы и Японии, но и из развивающихся стран, что стало возможным в условиях глобализации.

Первые проблемы появились весной 2001 года. В то время некоторые, причем наиболее «продвинутые», государства Азии и Латинской Америки пережили тяжелые валютно-финансовые потрясения, которые оказали негативное воздействие на международные потоки капитала и финансовые рынки. Кроме того, американцы, буквально купавшиеся в деньгах, всё больше тратили на социальные программы и расширение своего военного присутствия в мире. С другой стороны, глобализация стимулировала миграцию производственных мощностей в развивающиеся страны, обладающие почти неограниченным ресурсом дешевой рабочей силы – в результате Китай сделался лидером по росту экономики, а США стали крупнейшим его должником.

В период своего фантастического роста американцы так привыкли роскошествовать за счет долгов и инвестиций (которые, кстати, тоже являются формой долга – ведь инвесторы дают деньги под гарантии прибыльности и могут при ухудшении экономической ситуации их забрать), что накопили просто чудовищную задолженность.

Если в январе 2001 года внешний национальный долг США (частного и федерального сектора) составлял только 5,7 триллионов долларов, то в марте 2008 года он перевалил через отметку в 13,8 триллионов долларов. Основными держателями государственного долга США при этом являются Япония и Китай. Первой Америка должна 583 миллиарда долларов, второму – 503 миллиарда без учета долгов перед Гонконгом и Макао. В сумме это составляет 40 % всего госдолга США.

Показательный пример. В 1989 году компания «Durst Organizations вывесила на всеобщее обозрение в центре Нью-Йорка счетчик национального долга США. В 2008 году его „зашкалило“, и он некоторое время не работал, поскольку там не оказалось места для чисел более чем с двенадцатью знаками.

Впервые за всю историю внешний долг этой страны превысил ее валовой продукт. По экспертным оценкам, если тенденция сохранилась бы, то в 2050 году долг США составил бы 350 процентов от годового ВВП! Даже человеку, далекому от экономических теорий, становится ясно, что в таких условиях никакая экономика (даже крупнейшая в мире) функционировать не может.

Система долговых обязательств (а внутренний долг США намного больше долга внешнего – около 37 триллионов долларов, из которых 10 лежат на плечах государства) стала напоминать классическую финансовую пирамиду: собственных денег на погашение долговых обязательств уже не хватает и приходится снова занимать, чтобы оплатить хотя бы проценты, набежавшие по старым долгам. Понятно, что в конечном итоге сложится такая ситуация, когда деньги в долг давать перестанут, и тогда вся пирамида рухнет. Из близких нам примеров – обрушение пирамиды МММ, которая существовала до тех пор, пока находились вкладчики, готовые обменять реальные деньги на красивые бумажки, ничем, кроме рекламных роликов, не обеспеченные.

Разумеется, аналитики давно заметили тревожащую тенденцию. И казалось очевидным, что финансовая пирамида, построенная на долговых обязательствах США, вскоре рухнет, приведя Штаты к дефолту и в одно мгновение обесценив доллар. Мы все прекрасно помним 1998 год и то, к чему привел нас свой национальный дефолт: разорение бизнеса, потеря сбережений, обесценивание рубля, крах политической системы. Вроде бы, та же участь ожидала и Америку. Поэтому раз в полгода на телеэкраны вылезали бородатые и мрачные «пророки», которые призывали избавляться от доллара, ибо падение его неизбежно, а закат США близок. «Пророки» ошибались – кризис «подкрался», но совсем с другой стороны.

* * *

События развивались следующим образом.

2006 год ознаменовался для США небывалым бумом на рынке жилья, когда цены на недвижимость росли, как на дрожжах, поскольку спрос на нее был невероятно велик. Причина повышенного спроса на жилье заключалась не в резком росте доходов американцев, а в доступности ипотеки практически для любого желающего.

Во-первых, ипотечные кредиты в США как минимум в три раза дешевле российских (средняя стоимость ипотеки за океаном – 5 % годовых). Во-вторых, недвижимость, находящуюся в залоге, по законам США можно продавать без каких-либо ограничений и, соответственно, зарабатывать на этом. И в-третьих, ипотечные программы в США предусматривают очень гибкие условия возврата заемных средств, когда первые несколько лет выплаты по кредитам так малы, что даже небогатая семья может позволить себе подобные расходы, и только спустя некоторое время размеры платежей увеличиваются и становятся для некоторых непосильными. Таким образом создавалась иллюзия невероятной доступности жилья, ведь обычно люди стараются не задумываться над проблемами, которые могут возникнуть через пару-тройку лет.

Ситуация в США сложилась так, что большая доля недвижимости оказалась в «subprime-секторе», то есть в собственности заемщиков, не имеющих финансовой возможности расплачиваться за нее или даже не собиравшихся погашать кредиты полностью.

Усугубляло положение дел и то, что ипотечные банки предъявляли крайне низкие требования к финансовой состоятельности потенциальных заемщиков, либо же прилагали минимум усилий для того, чтобы ее проверить. За счет этого процент «рискованных» займов в общем пакете ипотечных кредитов неуклонно рос.

В начале 2007 года это стало заметным. Возможно, ситуация не оказалась бы столь катастрофической, если бы на рынке не присутствовали ипотечные облигации США – один из главных фондовых инструментов страны, считавшихся до недавнего времени наиболее надежным и обеспеченным активом. Примерно две трети жилищных закладных в США конвертировались в ипотечные облигации и продавались как ценные бумаги крупнейшим финансовым институтам, в результате чего банки могли быстро вернуть себе деньги (чтобы опять же выдавать ипотечные кредиты), а облигации начинали обращаться на фондовом рынке и покупаться различными компаниями и корпорациями. Но как только ипотека в США столкнулась с первой серьезной волной невозврата кредитов, ипотечные облигации резко упали в цене, а их держатели столкнулись с огромными убытками.

Список пострадавших от этих финансовых махинаций (на языке экономистов называемых более благородно – операций с деривативами) в июне 2007 года открыла компания «Bear Stern». Следующие весточки экономического кризиса поступили в июле уже из Европы. В Германии сразу три организации объявили о размере своего участия в ипотечном кредитовании США и о снижении прогнозов годовой прибыли. Первым об этом сообщил немецкий банк «IKB», инвестировавший в недвижимость США. Следом за ним о размере своих инвестиций заявили банковский концерн «Commerzbank» и международный холдинг «Allianz». За август этот список пополнили еще несколько организаций, включая три инвестиционных фонда Германии, а также банки «WestLB» и «Postbank». В числе пострадавших оказались и всемирно известный «Deutsche Bank», а также «Lehman Brothers» и «Morgan Stanley» – крупнейшие инвестиционные банки США, выглядевшие «непотопляемыми» (через год первый обанкротился, второй утратил статус «инвестиционного»). Проблемы не обошли стороной и их многочисленных партнеров. Президенты и управляющие некоторых финансовых организаций покинули свои посты.