Помоги проекту - поделись книгой:
Помнится в апреле 2010 года я отправился в Плеер.ру покупать себе только-только появившийся HTC Desire, который произвел на меня столь удручающее впечатление («Купи Желание!«) полнейшей дискоординацией между «железом» и его управлением со стороны Android, что на годы вперед отбил всякое желание приближаться к этой ОС.
Тогда же всем стало ясно, что на одних гигагерцах и мегапикселях выехать не получится. Операционная система — это то самое бутылочное горлышко, которое мешает установлению прямой зависимости удобства использования смартфона от его «железа».
Справедливости раду нужно сказать, что это истину быстро усвоили все производители, которые постепенно стали отказываться от погони за самыми быстрыми процессорами, самыми мощными видеочипами и самыми мегапиксельными камерами и экранами, а попытались подкрутить что-то в консерватории, то есть в самой ОС. В основном это достигалось за счет ваяния проприетарных надстроек, которые громоздили поверх недружелюбной морды коробочного Андроида.
Дальше случилось забавное. Производители, помучались-помучались, да и сообразили, что ОС Android безнадежна в принципе. Безнадежна потому, что она порочна в своей изначальной концепции — точно также, как была порочна и платформа мобильных Windows. Производители увидели, что повышать частоту процессоров и мощность видеочипа можно хоть до бесконечности — всё равно время от времени интерфейс будет лагать, подергиваться, а экран замерзать — пусть на доли секунды, но тем не менее. Не случайно даже на самые сверхмощных андрофонах сегодня вы все равно не добьетесь той плавности взаимодействия пользователя с гаджетом, какая давно уже является нормой для Apple iOS.
Констатировав безнадежность, производители стали либо метаться в поисках альтернативных ОС, либо продолжать оптимизировать связку Андроид+железо, не устраивая при этом нескончаемой гонки пикселей-гигагерцев. Если взглянуть на рынок мейнстрима, можно увидеть удручающе монотонную картину: 99 % всех андрофонов — это достаточно мощные в техническом отношении гаджеты, которые отличаются друг от друга исключительно проприетарными усилиями разработчиков, направленными на преодоление врожденного уродства ОС.
Единственной компанией, продолжившей «трясти дерево» (как в старом анекдоте: «Может поискать палку, чтобы сбить банан? — «Какая к черту палка?! Трясти нужно, трясти!»), остался Samsung. И тут произошло маленькое чудо, иллюстрирующее гений Георга Гегеля: уже в Galaxy S III корейским людям удалось довести «железную» составляющую своего флагмана до столь головокружительного уровня, что врожденные дефекты операционной системы Google стали почти что совсем не заметны для невооруженного глаза. Ну разве, что самую малость!
Появление на рынке Galaxy S III (май 2012 года) должно было стать для Apple сигналом жизненной важности. Ребята из Купертино просто обязаны были осознать, что безоговорочному превосходству iPhone наступил конец. Обязаны были осознать и сделать незамедлительные выводы. Какие? В первую очередь — радикально пересмотреть свою роллс-ройсовскую парадигму. Иначе — роль догоняющего Надкусану была обеспечена.
Осознал ли Apple момент истины в мае 2012 года? Да ни разу! Тому, правда, было тактическое объяснение: мир затаился в ожидании грядущего пятого айфона, революционная премьера которого обломалась в 2011 году из-за убожества апгрейда iPhone 4S.
iPhone 5 состоялся осенью. Что тут можно сказать? Замечательный телефон, практически идеальный. И при этом — абсолютный тупик! Почему тупик? Потому что по-настоящему инновационным в iPhone 5 было лишь увеличение экрана за счет удлинения корпуса! Ну да: айфон стал полегче и потоньше. Да, алюминиевый корпус в конструктивном отношении — это вершина инженерной мысли (бездарное покрытие с царапками мы скромно обойдем вниманием).
Но ведь одного этого мало! Мало, потому что вокруг уже существует столько фантастических технологий, что диву даешься — как только пользователи айфона, претендующие (по крайней мере — внутри своей головы) на звание адептов «всего самого совершенного в мире», не сошли еще с ума от черной зависти. Где расширение памяти за счет внешних носителей, реализованное во всех Андрофонах изначально? Где водонепроницаемость корпуса (абсолютный must при наличии несъемной батареи в конструкции), реализованная в Sony Xperia Z? Где NFC, которую Nokia ввела вообще черте когда? Про чудо Smart Stay eye tracking даже не заикаюсь.
Ничего этого у Надкусана нет и — ох как я боюсь в этом признаться даже самому себе! — не предвидится.
Вчера Samsung представил совершенно запредельный в технологическом отношении смартфон — Galaxy S IV. Знаете как отреагировала на эту премьеру Apple? Абсолютно безумный и бездарный функционер Филл Шиллер дает интервью The Wall Street Journal и Bloomberg аккурат накануне презентации Samsung, в котором ведет себя как последний захолустный пацан: «Когда ты достаешь андрофон из коробки, тебе приходится логиниться в девять акаунтов различных вендоров для того, чтобы получить ту же функциональность, что есть у iOS… и все эти акаунты не могут плавно взаимодействовать друг с другом». Или вот еще: «Адрофоны часто дают в качестве бесплатной замены фирменного телефона и удовольствие от работы с ним не сравнить с айфоном».
Господи, какой позор! Думаю, Джобс вращался ротором в гробу, если, конечно, слушал выступление одного из своих наместников. В день, когда конкурент выпускает телефон, в технологическом отношении опережающий твой флагман на несколько лет, заниматься столь плебейской демагогией — это не просто пошло, но самоубийственно! Фальшь выступления Шиллера заметила вся Америка, особенно деловая и финансовая часть общества. Для осознания масштаба провала предлагаю читателям посмотреть видеозапись фрустрации Генри Блоджета, одного из ключевых финансовых аналитиков современности, которую он позволил себе продемонстрировать в эфире программы «The Daily Ticker» на телеканале Yahoo! Finance.
Если отбросить эмоции (хотя, конечно, лично моему огорчению и разочарованию нет предела), то приходится констатировать неспособность Apple на настоящий момент противопоставить конкурентам что-нибудь реально действенное для предотвращения маргинализации продуктов компании уже в скором будущем. Если Apple не изменит в корне свою парадигму, она обречена на повторение судьбы Microsoft. Повторение практически дословное: денег у редмондского гиганта и сегодня еще много, зато класса, стиля, влияния и фешенебельности не осталось ни на грош.
Подводим итоги мучительной аудиовикторины, которая растянулась на целых две недели. Признаюсь, у меня в голове совершенно не укладывается, как можно было не угадать арамейский язык без всяких подсказок? С первых же звуков можно понять («л», «ш», «р», дифтонги «аи», «ай», и особенно неповторимое и столь же неприятное для уха харкающее «х»), что речь идет о каком-то семитском языке. В следующую минуту можно убедиться, что это не арабский и даже не иврит. Остается всего ничего: финикийский, ассирийский, арамейский, мальтийский. Из них живых — три. Все они доступны для прослушивания — что на Google, что на Youtube. Педанты могли бы добавить еще два раритета — амхарский язык и тигринья, принадлежащие к той же семитской группе.
В общем, язык в нашем квизе — это арамейский. Тот самый, на котором разговаривал Иисус Христос. В том числе — и в фильме Мэла Гибсона. Множество читателей ухватилось за мою подсказку и стало мне доказывать, что в квизе звучит язык индейцев майя! Оно понятно: индеец майя, перед тем как вырвать из груди еще живого врага сердце, самозабвенно читает под гитару Первый Псалом Давида: » Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей, 2 но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь!».
Здесь оригинал нашего аудиоквиза. Правильных ответов пришло под сотню. Победитель — Роман Ухов: «Ну, если на этом языке снят ДАЖЕ фильм, то это должен быть арамейский, ибо символическое значение языка майя от меня пока ускользает».
Поздравляю Романа, особенно за замечательное чувство юмора :)
Что общего между отключением Google Reader, заявлением Элиссы Финк и жалобой Дина Гарфилда?
Новостная лента 14 марта 2013 года принесла много хорошего и приятного: конклав выбрал нового аргентинского Папу, который против абортов, отмены безбрачия священников, допущения женщин в клир и передастии; Samsung выкатил новую убийцу айфона — Galaxy IV с пятидюймовым экраном; Google заявил о прекращении 1 июля поддержки своего Reader’a. Одним словом — хлебный день.
И именно в такие дни моим любимым занятием становится игра в паззл: берешь осколки разрозненной информации и пытаешься сложить их в цельную картину. Не скажу, что у меня получилось что-то дельное с Папой Римским и новой телефонной лопатой от корейских ребят, зато разработка темы Google Reader дала совершенно неожиданные результаты. Спешу поделиться.
Начнем с самого события. На мой скромный взгляд, оно самое важное в сегодняшней ленте IT-новостей, хотя похоже коллеги это не осознали, предпочитая сосредоточиться на более фактурном ожидании Galaxy IV. А зря! Потому что демарш Google знаковый и с далеко идущими последствиями.
Итак, Google заявил, что он прекращает поддержку своего агрегатора RSS-каналов Google Reader. Этот агрегатор был создан всего лишь 7 лет назад и скромно позиционировался как «сервис, помогающий проводить больше времени за чтением того, что представляет для вас наибольший интерес». Теперь Reader закрывают по какой-то прямо-таки оскорбительной отмазке: популярность сервиса, де, стала уменьшаться, а компания Google концентрирует всю свою энергию на меньшем числе продуктов, надо так полагать, более успешных.
Тенденция с концентрацией Google, безусловно, объективна: компания давно уже убивает потихоньку одни сервисы и проталкивает другие. Можно предположить, что Google Reader закрыли для того, чтобы сосредоточиться на социальной (и никому не нужной) сети Google+.
Есть, однако, небольшая тонкость: Google Reader — это
Я, конечно, понимаю, что не могу считать собственное времяпрепровождение эталоном или даже стандартом, но все-таки скажу для статистики: ежедневно я провожу в Google Reader около двух часов. Это — как минимум. Такая концентрация внимания хоть и не может считаться мейнстримом, однако она отражает весьма важное занятие в современном мире, перегруженном информацией: «RSS Reader — это гиковский способ получить доступ к множеству новостных сообщений и постов в блогах из самых разнообразных источников, чтобы затем все это организовать подходящим способом. Хотя сервис никогда не пользовался дикой популярностью, для определенных целеустремленных пользователей он играл ключевую роль» — пишет сегодня в Businessweek Джим Эйли.
О каких «целеустремленных пользователях» (dedicated users) идет речь? Я вам скажу, о каких: о людях, занимающихся дата-майнингом, то есть сбором, каталогизированием, обработкой и анализом информации. Причем занимающихся самостоятельно и без помощи услужливых добрых дядей (вроде того же Google), которые берут на себя тяжкое бремя подбора и фильтрации информации для пользователей. Делают это дело добрые дяди как бы добровольно и из благих побуждений, хотя я лично их об этом не просил.
Так вот: агрегатор RSS-каналов — это ключевой элемент в системе дата-майнинга, вернее — его первого этапа — сбора информации. Новости стекаются в мои клиенты для работы с Google Reader (RSSOwl на ноутбуке и ezFeeds на устройствах iOS), причем не просто бессмысленным потоком, а, во-первых, только по тем информационным каналам, которые я сам отбираю, во-вторых, только на те темы, которые мне интересны.
Динамика работы в пространстве Google Reader потрясает: несколькими кликами я создаю нужный мне запрос:

Эффективность работы с queries в среде Google Reader потрясающая: достаточно сказать, что ни один из альтернативных новостных агрегаторов, которыми я постоянно пользуюсь (360News, Zite, Brasil247, FlipNewsHindi, iМониторинг и т.п.) даже рядом не стоит ни по объему информации на входе, ни по гибкости запросов, ни по эффективности отлова информации.
И вот этот уникальный и замечательный сервис Google решил теперь прикрыть. Якобы из-за невостребованности и отсутствия интереса со стороны пользователей. Разумеется, отмазка эта для тупых леммингов и блондинок, которые самостоятельно не в состоянии сложить два и два. В чем же истинная причина закрытия Google Reader? Тут-то на помощь мне и пришел паззл, который удивительным образом сложился из парочки других новостей, на первый взгляд вообще не имеющих ни малейшего отношения к демаршу Google.
Итак, новость №2: Элисса Финк, директор по маркетингу Tableau Software, одного из активнейших игроков на рынке деловой разведки и аналитики (Business intelligence and analytics), заявила, что только «компании, ориентированные на сбор и анализ информации, постоянно обходят своих конкурентов в финансовом отношении», «обработка информационных данных таким образом, что они становятся доступны и просты в использовании для всех без исключения работников корпорации, позволит преобразовать всю деловую культуру данной организации и положительно сказаться на ее глобальных достижениях».
Не вдаваясь в детали корпоративного дата-майнинга, лишь приведу несколько цифр: сегодня деловая разведка и аналитика является четвертым по объему сегментом в разработках прикладного программирования. В 2013 году ожидаемый рост этого сегмента 7 % — до уровня 13,8 миллиардов долларов, в 2016 будет уже 17,1 миллиарда.
Что означает этот информационный сигнал? То, что дата-майнинг уже сейчас полным ходом преобразуется в ключевой козырь финансового успеха. Как на корпоративном уровне, так и на индивидуальном (умение работать с информацией, ее обрабатывать и анализировать — это паспарту вроде знания С++ 15 лет назад). Забавно на фоне этого вектора смотрится сообщение о сворачивании Google своего сервиса, который являлся одним из ключевых для этого самого дата-майнинга.
Новость №3: Дин Гарфилд, президент и генеральный директор Промышленного Совета по информационным технологиям США ( Information Technology Industry Council) вчера пожаловался, что правительство Индии делает все, что только может, для того, чтобы не допустить на внутренний рынок иностранные, и в первую очередь — американские IT-компании.
Почему Индия не пускает внутрь страны иностранные компании информационных технологий? Наверное потому, что Индия понимает беспрецедентную важность национального контроля за информацией. От этого будет зависеть все будущее — колониальное или доминантное. Потому что очень скоро полный контроль над реальным миром перейдет к тем, кто контролирует инфорацию. Ну не хочет Индия, чтобы информационный контроль в Отечестве осуществляли Цукерберг и Брин, что тут поделаешь с их дикой несознательностью?
Такой вот складывается паззл: с одной стороны дата-майнинг стремительно превращается чуть ли не в ключевое стратегическое оружие и коммерческий козырь, а с другой — Google закрывает уникальный сервис, который позволяет заниматься каждому бесконтрольным сбором, обработкой и анализом информации.
Чего так? А того, что не холопское это дело — что-то там самому выискивать-вынюхивать! Сбор информации, фильтрация информации, селекция информации, анализ информации — это удел царский. Цари сами всё для нас подготовят и великодушно преподнесут на белом блюдечке с голубой каемочкой. В виде какого-нибудь гламурно-кошерного сервиса с политкорректными картиночками и правильной подборкой новостей.
Органика в старом веществе Солнечной системы
Около года назад я написал колонку о межзвёздной органике, предполагая в скором времени продолжить её колонкой об органике в наших непосредственных окрестностях. Но получилось так, что руки до продолжения у меня дошли только сейчас, да и то по необходимости — 14 марта я читаю лекцию в Мемориальном музее космонавтики на близкую тему, так что хочешь не хочешь, а освежай в памяти то, что знал и чего не знал.
Итак, я уже в нескольких колонках написал о том, что органические молекулы без проблем синтезируются в межзвёздной среде, причём в больших количествах, связывая существенную долю вообще всех доступных атомов углерода. В межзвёздном и околозвёздном газе уверенно идентифицируются молекулы, содержащие до 11 атомов углерода (HC11N). Существование более сложных макромолекул, типа полициклических ароматических углеводородов (ПАУ) или фуллеренов, также не вызывает сомнений, хотя в случае ПАУ идентифицировать конкретные соединения пока не удаётся.
Эти открытия служат поводом для сдержанного оптимизма в отношении распространённости жизни: органики во Вселенной не просто много; это, оказывается, вообще один из основных резервуаров незвёздного вещества. Однако известные нам формы жизни существуют не в межзвёздной среде, а на планете. И наличие связи между межзвёздной органикой и планетной органикой, вообще говоря, неочевидно.
Пытаться обнаружить эту связь можно двумя способами.
Однако это будут молекулы по «межзвёздную» сторону космической органики: если условия для синтеза сложных молекул существуют в холодных и относительно разреженных молекулярных облаках, то уж тем более они реализуются на периферии ППД (из-за ограниченного углового разрешения большинство наблюдений относится именно к этой области) — там и вещество плотнее, и температура выше. Ближе к звезде ситуация усложняется: температура во внутреннем диске достигает сотен и даже тысяч градусов, плюс ультрафиолетовое излучение, плюс рентген… Что происходит с органикой, которая в процессе аккреции постепенно перемещается с холодной окраины ППД в горячий центр, туда, где образуются планеты? Удаётся ли ей уцелеть, или миллионы лет дозвёздного органического синтеза проходят впустую и на планетах сложная химия должна начинаться заново?
Приблизиться к ответу на эти вопросы позволяет
Впервые факт наличия в метеоритах углерода был установлен французским химиком Луи Тенаром вскоре после того, как внеземная сущность метеоритов получила широкое признание. Тенар определил содержание углерода в метеорите, который упал 15 марта 1806 года (ровно 207 лет назад!) близ французского города Алес. Чуть дальше продвинулся шведский химик Йонс Берцелиус, в руки которого образец метеорита Алес попал через четверть века после его падения. Этот образец настолько не походил на известные в то время метеориты, что Берцелиус его едва не выкинул. Алес — первый найденный представитель
К середине 1860-х годов, когда методы химического анализа достаточно усовершенствовались, а в распоряжение химиков попало уже четыре углистых хондрита, усилиями Ф. Клеца, Ф. Вёлера, П. Бертло и других было установлено, что тёмный компонент углистых хондритов состоит из органических соединений. Меньшую их часть (20-30%) удавалось выделить из метеорита при помощи простых растворителей; остальные 70-80 процентов не растворялись практически ни в чём и получили название нерастворимого органического вещества. На большее тогдашние методы рассчитывать не позволяли, и исследование метеоритной органики остановилось до середины XX века.
С этой задержкой связан забавный эпизод. В середине 1960-х годов образец углистого хондрита Оргей попал в химическую лабораторию из музея города Монтобан (Франция), где он хранился со времени обнаружения в 1864 году. И в нём обнаружились семена растения — не на поверхности, а внутри, в теле метеорита. Чуда не случилось — проверка показала, что это семена ситника, травы, произрастающей в южной Франции, где и упал метеорит. Кто-то увлажнил образец, чтобы сделать его мягким (глина!), спрятал внутрь семена, потом дал метеориту высохнуть и замазал место преступления клеем, чтобы имитировать кору плавления. Причём это произошло вскоре после падения метеорита, ибо в музее к нему доступа ни у кого не было. Неведомый шутник, видимо, рассчитывал на скорую сенсацию и не предвидел, что интерес к жизни в метеоритах угаснет на многие десятилетия.
Изучение углистых хондритов возобновилось в 1950-е годы, но подлинный его расцвет начался в 1969 году, когда на Землю упало сразу два крупных углистых хондрита: Мерчисон в Австралии и Альенде в Мексике. В 1970 году К. Квенволден с соавторами сообщили, что нашли в Мерчисоне аминокислоты глицин, аланин и другие. Точнее, сообщения об аминокислотах в метеоритах появлялись и раньше, но их списывали на земное загрязнение. Теперь же впервые было показано, что метеоритные аминокислоты имеют изотопный состав, значительно отличающийся от состава аналогичных земных молекул.
С тех пор изотопные отличия считаются одним из основных признаков внеземного происхождения метеоритной органики (помимо аминокислот в метеоритах содержатся основания, сахара, ПАУ и пр.). Дело в том, что в силу особенностей межзвёздной химии молекулы в дозвёздном веществе предпочтительно включают в свой состав более тяжёлые изотопы: дейтерий вместо водорода, азот-15 вместо азота-14 и т.д. Например, в составе того же формальдегида доля молекул HDCO в молекулярных облаках может составлять десятки процентов, тогда как общее отношение D/H по числу атомов составляет порядка 10-5. И именно такое повышенное содержание более тяжёлых атомов
Ещё одним носителем органических соединений в Солнечной системе являются кометы. Правда, возможности их исследований не так обширны, как возможности исследования метеоритов. В подавляющем большинстве случаев это только наблюдения, те же, что используются для определения химического состава межзвёздного газа. Причём если молекулярные облака можно наблюдать всегда, то с кометами нужно ловить момент. В результате в кометах открыто даже меньше органических молекул, чем в межзвёздной среде. Среди них тоже есть аминокислота — не так давно в веществе хвоста кометы Вильда-2, которое было привезено на Землю зондом «Стардаст», был обнаружен глицин. Правда, вклад комет в обогащение Земли органикой, может быть, не так значителен: изотопный состав воды в них отличается от изотопного состава земных океанов, значит, ни воду, ни всё остальное кометы на Землю в больших количествах не доставляли.
В целом, похоже, что какую-то долю межзвёздной органики Земля таки получила с метеоритами. Осталось ответить ещё на один вопрос: имела ли эта органика какое-то отношение к зарождению жизни? Вот здесь всё становится сложно. Как известно, земная жизнь использует органические молекулы с определённым видом зеркальной симметрии — «левые» аминокислоты и «правые» сахара. В метеоритах этой асимметрии не наблюдается (либо она наблюдается в небольшой степени). Больше того, почти одинаковое содержание «правых» и «левых» молекул в метеоритной органике часто называют одним из признаков её внеземного происхождения. Далее, из почти сотни аминокислот, найденных в метеоритах, лишь примерно одна десятая часть «задействована» в живых существах. Остальные, кроме как в метеоритах, нигде не встречаются…
IT-рынок
Как компьютеры, стоящие доллар, изменят привычные вещи и перевернут всё с ног на голову
Помните ли вы историю своего первого домашнего компьютера? Наверняка да — его покупка, скорее всего, была событием, ведь за него пришлось отдать серьёзные деньги. И хоть компьютеры всегда дешевели и улучшались, кто мог вообразить, что уже скоро их стоимость дойдёт до считанных долларов? Речь идёт не о каком-то воображаемом будущем: системы, сравнимые по характеристикам с теми компьютерами, что мы покупали в девяностые и двухтысячные, уже стоят копейки. И первые последствия этого потихоньку становятся заметными.
Все мы знаем, что фирма Apple делает дорогие компьютеры, мобильные телефоны и планшеты. Но многие ли слышали о том, что кроме них она незаметно выпускает компьютер ценой 50 долларов? Это не iMac, не MacBook, и даже не iPod. Этот компьютер не имеет названия, и его не так просто увидеть. Его случайно обнаружили внутри переходника с Lighning на HDMI, и слово «обнаружили» здесь почти созвучно с заголовками про обнаружение конины в икеевских тефтелях. В обоих случаях люди оказались поражены не столько находкой, сколько тем, что не ведали, что им продают.
Программисты из фирмы Panic, решившие протестировать новые переходники, подключили iPad mini к телевизору и увидели, что список разрешений изменился по сравнению с переходниками для прошлых поколений устройств Apple. Раньше было доступно разрешение 1920 на 1080, теперь же максимум — это 1600 на 900, к тому же картинка на выходе содержит артефакты, что указывает на компрессию изображения.
Компрессия же — явный признак того, что переходник не просто передаёт изображение, но что-то с ним делает. Но каким образом? Для раскодирования видеопотока нужен компьютер, и это именно то, что в Panic обнаружили, вскрыв коннектор. Там была найдена система на чипе ARM, снабжённая 256 Мбайтами оперативной памяти. Неплохо для переходника! По сути, это конфигурация, подобная той, что ещё недавно устанавливали в первый iPad.
Зачем это нужно? В Panic выдвинули предположение: раз у этой системы нет ПЗУ, значит, она за секунды загружается с подключаемого устройства и принимается за декодирование и передачу сигнала. Эту догадку подтвердил инженер Apple, написавший анонимный комментарий. Вот что он говорит:
«Причина, по которой существует этот адаптер, заключается в том, что Lightning не способен передавать «сырой» сигнал HDMI по кабелю. Lightning — это последовательная шина. В противовес мнениям, высказанным здесь в комментариях, я хочу сказать, что мы так сделали не с целью обмануть покупателя. Наше намерение — перенести сложность «адаптера» в сам адаптер, избавив устройство от любых проблем, связанных с другим концом кабеля.
Эта система позволит нам выводить картинку на любое существующее устройство, независимо от того, какая там используется шина (HDMI, DisplayPort или любое будущее изобретение). Достаточно просто выпустить подходящий адаптер, подключаемый к Lightning».
Вторая причина, по которой был выбран такой, на первый взгляд странный, метод, заключается в возможности софтверного «апгрейда» адаптера. Достаточно выпустить обновление для iOS, содержащее в себе новый код для переходника, и можно, к примеру, поменять способ сжатия или даже изменить протокол на более новую версию. В частности, нынешнее отсутствие поддержки высокого разрешения и артефакты обещают исправить вместе с будущим апдейтом системы.
Эта история вызвала множество самых разнообразных комментариев, начиная, конечно, с жалоб на то, что в Apple всё делают самым дорогим из возможных способов. Но интересно не это. Сама возможность встроить процессор общего назначения в переходник и продавать его за 50 долларов означает, что мы подошли к новому рубежу, за которым изменится само значение слова «компьютер».
Мы привыкли к тому, что компьютеры — это дорого и ценно, что производительность важна, что операционные системы сложны и в разработке, и в установке. Привыкли и к другим вещам, которые ещё недавно были не просто справедливы — казалось, что в обозримом будущем они вряд ли изменятся. Всё это уже не так, и переходник Apple — одно из первых доказательств.
Для Apple оказывается выгоднее встроить куда-то полноценный компьютер, чем делать специализированное решение. Выходит даже лучше: можно выкинуть из айфонов и айпадов подсистему, отвечавшую за вывод видео на внешний экран. Да и цены на сами чипы стремительно снижаются, тем более что для подобных целей можно использовать те компоненты, что остаются от телефонов и планшетов устаревших моделей.
Но не нужно быть Apple, чтобы почувствовать изменения: мелкими партиями системы на чипе продаются за 5-15 долларов за штуку, купить их может любой желающий. Конечно, не каждый извлечёт из этого прок, но до конечных потребителей изменения дойдут позже — с размножением разнообразных «умных» устройств. Пока что мы находимся в самом начале пути, и путь этот оказывается всё более захватывающим.
Заметили, сколько в последнее время наколенных проектов по разработке «железа»? Возвращение моды на самодельные устройства принято связывать с появлением доступных 3D-принтеров, но это не совсем так. Многие любительские гаджеты обходятся и без 3D-печати, зато в каждом из них установлен либо крошечный и дешёвый контроллер Arduino (сейчас можно найти версии размером с почтовую марку и ценой в несколько долларов), либо Raspberry Pi — полноценный компьютер на ARM.
Нынешние любители мастерить гаджеты у себя дома во многом подобны Стиву Возняку и его собратьям, мастерившим персональные компьютеры тридцать лет назад. Изобретаемые сейчас устройства не будут компьютерами в привычном понимании, но станут прототипами тех вещей, которыми мы будем пользоваться в будущем. Посмотрите, к примеру, на Little Printer, на термостат Nest, на часы Pebble — на все те гаджеты, которые имеют внутри компьютер, но одновременно остаются всё теми же привычными нам предметами.
Что изменится, когда стоимость систем на чипе упадёт ещё больше? Какие диковинные и дивные примеры ждут нас в будущем? Что изменят персональные компьютеры, стоящие 50-100 долларов? Из объектов внимания они превратятся в скучные инструменты — так рано или поздно бывает с любой новинкой. Зато незаметные вычислители стоимостью 1-5 долларов перевернут с ног на голову не только компьютерную индустрию, но и другие тоже. А за ними — и нашу с вами жизнь.
Поделиться книгой: