Монах. Предназначение

– Дааа? Тем более интересно – усмехнулся Андрей – я же должен знать, откуда ты привёл женщину в наш дом. Всё-таки, когда поселяешь в своём доме незнакомого человека, закономерно узнать, что тот из себя представляет, верно? Ну, так откуда ты знаешь Зорана?

– Мы встречались, несколько раз – призналась женщина – как муж умер, мне было тоскливо, я шла как-то по улице, и он со мной поговорил…ну мы и… Вы не сомневайтесь, я буду на совесть работать. Зоранчик мне сказал, что вы очень хорошие, добрые, вы не ошибётесь во мне!

– Зоранчик? – улыбнулся Андрей – ну-ну, пусть будет Зоранчик. Оставайся. Займёшь угловую комнату, Зоран – покажешь. Только сам пристроился, уже любовницу пристраиваешь? Да ладно, ладно. Только чтобы работала как следует. Таина, сразу хочу предупредить – поработаешь месяц, если не понравишься – мы расстанемся. Будет всё хорошо – я не обижаю подчинённых. Хочу ещё предупредить – всё, что ты случайно, или намеренно, услышишь или увидишь в этом доме, должно в этом доме и остаться. В этой семье. Узнаю, что ты где-то распускаешь язык – вылетишь с треском, через минуту после того, как я узнаю. Ты поняла?

– Конечно, конечно – заторопилась Таина – не думайте – я не болтливая, никому, ничего, клянусь!

– Иди, устраивайся. Кстати, 'Зоранчик' – кухарка, что завтра придёт, тоже твоя любовница?

– Нет, вы прямо меня считаете каким-то сексуальным маньяком! – возмутился Зоран, а потом расплылся в улыбке – нет, она толстая! Я считаю, что кухарки должны быть толстыми – если они не толстые, а худые и злые – как они накормят людей? Они свою жратву-то есть не могут! Ещё потравят не дай Бог. Кухарка обязательно должна быть мягкой, тёплой, как пирог с олениной…кстати – есть чего-то захотелось. Не присоединитесь? Таина сейчас что-нибудь приготовит, пока кухарки нет. Потом? Ну ладно. Пошли, Таиночка, я тебе комнатку покажу…

Зоран исчез, уводя с собой подругу, Андрей же, усмехнувшись, сказал:

– Тебе не кажется, что мы слишком бурно начали обрастать слугами? Эдак – скоро денег хватать не будет, чтобы их содержать. Шанди, сестрёнка, ты чего там затихла? Чего молчишь? Чего-то я соскучился по твоим выкрикам. Ты не заболела, случаем?

– Отдыхаю. А чего мне говорить? Смотреть, как вы скачете – никакого интереса нет. Лучше я на солнышке полежу – Шанди растянулась на травке у стены дома и блаженно закрыла глаза.

Андрей пожал плечами и пошёл к своей сабле, торчащей посреди двора. Ему почему-то вспомнился Фёдор – он скучал без него. Видимо сабли напомнили о Гнатьеве. Андрей вздохнул – как они там? Путешествие далёкое, как они будут добираться? У него ни с того ни, с сего заныло сердце – не случилось ли чего с Фёдором, Алёной и Настёнкой? В эти бурные дни он вспоминал о них, но как-то не очень – не до того было. Всегда был уверен – Фёдор справится с любыми неприятностями. Тем более, что он должен прикрепиться к большому каравану – проблем не должно быть. Но чем больше уговаривал себя Андрей, тем больше в его душе нарастало предчувствие неприятностей. Наконец, он не выдержал, опустил саблю, с которой готовился продолжить тренировку, и снова воткнув её в землю, спросил:

– Шанди, у меня плохие предчувствия. Можешь смеяться, но я откуда-то знаю, что у Фёдора с Алёной неприятности. Нехорошо у меня на душе. Он как будто зовёт меня. Вот сейчас, пятнадцать минут назад, как будто стукнуло по голове – беда! У меня всегда была хорошо развита интуиция, и я ей доверял. Тем и спасал свою жизнь.

– Ты предлагаешь мне проверить, что там у них делается? – догадалась драконница – ну а что…запросто. Почему и нет. Только я на таком расстоянии не смогу поддерживать с тобой связь. Тебе придётся обходиться без меня. Сможешь продержаться? Не влезешь в какую-нибудь неприятность?

– Смогу – фыркнул Андрей – уж как-нибудь продержусь. Знаешь что – если что, хватай их и тащи по воздуху. Сумеешь унести?

– Только если в лапах. Понравится ли им часами висеть в воздухе?

– Лучше плохо лететь, чем хорошо идти и ехать – это я такую формулу вывел. Придумаешь чего-нибудь, ты же умненькая девочка. Слетай, родная, проверь, а? Ну не на месте у меня сердце, и всё тут. Тащи их сюда. Демон с лошадьми, с фургоном – купим других. Главное – чтобы Федя с семьёй были живы и здоровы. Тащи их сюда.

– Как скажешь, как скажешь – Шанди потянулась, сел, и тут же на месте хорька оказался огромный, чёрный как ночь ворон. Он хитро посмотрел блестящим глазом на Андрея, на Марго, раскрыв рот, наблюдавшую за трансформацей драконницы, и хрипло крикнув:

– Ждите! – сорвался в воздух, через несколько секунд превратившись в чёрную точку.

Андрей облегчённо вздохнул – теперь всё будет в порядке. Шанди порвёт всех, кто попробует обидеть его друга. Этот разумный 'летающий танк' был самым эффективным оружием в мире.

– Ну что, приступим? Или устала? Знаешь что – давай-ка я сейчас покажу тебе пару приёмов рукопашного боя, мы с тобой слегка потренируемся, а потом пойдём ужинать – солнце уже садится, продолжим завтра. Нам нужно заниматься каждый день – из тебя нужно сделать что-то более боеспособное, чем сейчас, да и мне нужно поддержать форму перед турниром.

Они позанимались ещё около часа. Марго была действительно очень сильна, и быстро, на лету схватывала азы рукопашного боя. До какого-либо настоящего умения ей было ещё тысячи тренировок по нескольку часов, но если она нахватается хотя бы верхов, обычный человек не сможет её победить, даже если он будет супертренированным бойцом. Она задавит только лишь за счёт скорости. Ну а если обернётся Зверицей – тогда шансов у противника точно ни малейших.

Ужин был уже готов, в доме пахло щами и жареным мясом, печь в кухне гудела, подогревая кастрюлю и чайник – уютно и хорошо. Они уселись за стол – Зоран тоже пожелал принять участие в трапезе, и принялись ужинать, обсуждая планы на завтра. С утра Андрей собирался навестить Акодима, а днём плотно заняться подготовкой к турниру – сегодняшняя тренировка с Марго показала ему, что он если и не безнадёжно, то всё-таки подзабыл навыки фехтования. Его расслабляло то, что он не мог себе найти подходящего противника. Бой с обычным человеком был для него скучен и банален – да и как могло быть по-другому, когда ты превышаешь скорость противника раз в десять? Или больше… Когда тот, кто стоит перед тобой с саблей в руках, представляется тебе застывшим, медлительным, как в замедленной киносъёмке? И меееедлееенннооо мееееедлеееенннооо поднимает руку…заносит саблю…опускает руку… Можно за это время сесть, зевнуть, почесаться, высморкаться, посмотреть на облака…опять посидеть…а он всё завершает и завершает движение. Да, за такую скорость приходилось платить высоким расходом энергии и как следствие – повышенным обменом веществ, усиленным питанием. Но это стоило того, считал Андрей.

Зоран попросился переночевать в доме, и Андрей разрешил, глядя на довольные физиономии Таины и своего секретаря – пусть радуются жизни, пока можно.

Все отправились спать уже тогда, когда луна высоко поднялась в небе – было, вероятно, около десяти вечера.

Андрей пошёл в душ, помылся, потом, обернувшись полотенцем, пошёл в свою спальню, и тут вспомнил, что он теперь спит не один. Ему пришлось пойти на то, чтобы спать в одной постели с Марго – глупо называть себя мужем и женой, и спать в разных комнатах. По меньшей мере это вызовет кривотолки и слухи, тем более что теперь в доме у них чужие люди, прислуга. Так что, вздохнув, он улёгся в постель, убранную свежим бельём. Спал он голышом – никаких трусов для мужчин тут предусмотрено не было, а спать в ночной рубашке, как это делали мужчины-аристократы , он не желал. Ему сразу вспоминались картинки из каких-то классических книг – бакенбарды, рубашка, колпак на голове – брррр!

Марго пришла чуть позже – Андрей закрыл глаза и изобразил, что спит. Она аккуратно прикрыла дверь, присела на кровать и влезла под одеяло, стараясь не разбудить Андрея. Минут пять они лежали молча, потом Марго тихо-тихо протянула руку и осторожно погладила Андрея по бедру, животу… Он ничем не выдал, что слышит и чувствует её прикосновения, хотя и знал, что та знает, что он не спит и хочет её всем своим существом.

Потом девушка убрала руку, глубоко, шумно вздохнула, и затихла, повернувшись к Андрею спиной. Так они лежали с полчаса, думая каждый о своём, и затем, сон взял их в свои объятия, готовя к завтрашнему дню.

Глава2

Простор. Звёзды. Луна. Всегда, когда Шанди оказывалась в небе, её охватывал щенячий восторг – свобода кипела в крови, бурлила, требовала выхода!

Она заметила стайку косуль, осторожно передвигающихся по ночному лесу – её зрение позволяло видеть в темноте не хуже, чем сове, или… оборотню. Драконница сложила крылья, как это делает сокол во время атаки и начала пикировать, с каждой секундой всё быстрее и быстрее. Косули заметили летящую смерть, но было уже поздно – острейшие когти пробили шкуру скачущей косули, поймав животное в тот миг, когда она перескакивала куст дикой малины, прорвали мясо до самой кости и косуля закричала, в бессильном желании жить, спастись, умчаться…и сознание её померкло.

Шанди торжествующе заревела, упиваясь запахом крови, свежего, тёплого мяса, упиваясь свободой и радостью зверя, настигнувшего свою добычу. В такие секунды в ней просыпался зверь, тот, который сотни миллионов лет плавал в морях, бегал по поверхности планеты, владея ей без остатка. От всех тысяч видов динозавров, которые миллиардами особей бегали и летали на этой планете, остались лишь драконы – их потомки, разумные, летающие и невероятно приспособленные к выживанию.

Природа дала им всё – самое совершенное оружие, которое можно придумать – острейшие когти, огромные острые зубы, сравнимые с акульими, и самое главное – железы, вырабатывающие секрет для изрыгания огненной струи, прожигающей всё, что только можно себе представить. Драконов покрывала броня, которые не брало ни одно оружие, данное природой другим существам. Не было существа на планете, которое могло бы противостоять этим летающим танкам. И драконы желали, чтобы это положение сохранялось как можно дольше, а лучше – вечно.

Шанди с наслаждением глотала тёплое мясо, которого могла съесть очень много – косуля спокойно вмещалась в живот драконницы – что для неё какие-то пятьдесят-семьдесят килограммов мяса? Ерунда. При собственном весе в тонну с лишним…

С тех пор, как Андрей нашёл Шанди в тёмной пещере, её реальный вес вырос как минимум вполовину – отличное питание, лётные тренировки, восстановление здоровья – всё это благотворно повлияло на состояние драконницы. Она была в расцвете сил, и росла не по дням, а по часам. Конечно, до размера матери, Гары, ей было ещё очень, очень далеко – та весила много тонн и своими размерами напоминала стратегический бомбардировщик, но всё равно – теперь в молодой драконнице было не узнать прежнюю, исковерканную жизнью и злым людьми нервную и злую Шанди. Теперь это была королева воздуха, летающая смерть…и добрая подруга, которая искренне переживала за своих друзей.

Когда Андрей попросил её отправиться на поиски Фёдора, она охотно и беспрекословно согласилась. Во-первых Андрей не был ей безразличен – она на самом деле считала его чем-то вроде своего брата – ущербного – не летающего и немного с придурью – как и все люди, но всё-таки брата. Так как же она могла отказать ему в просьбе? Кроме того – Фёдор и его семья не были безразличны драконнице. Она всегда чувствовала своими эмпатическим восприятием, что Фёдор, Алёна, и особенно Настёнка, искренне её любят. Ни за что – просто любят и всё тут. За что вот любят друзей, или мужчина и женщина любят друг друга – если оставить в стороне секс и всякое такое прочее – за что? Да кто знает – за что. Бывает, что друг и не совсем по жизни хорош, и совершает дурацкие и безумные поступки, и всё равно – его любишь, о нём заботишься. Как так может быть? Наверное, только Бог знает. Андрей ведь тоже её любил – даже когда она пакостила, или злобничала-вредничала, когда весь мир, кроме матери от неё отвернулся.

Видимо, Шанди, общаясь с людьми, сама немного очеловечилась. Дошло до того, что иногда, пока никто не видит, она принимала образ человека и пыталась ходить, как они. У драконов считалось это настолько гадким, настолько мерзким и постыдным делом, как если бы кто-то принял образ глиста. Или полуразложившегося дерьма.

Драконы были о людях очень, очень плохого мнения. Те, с точки зрения драконов, были существами низкими, отвратительными, и…опасными. Недаром, где-то рядом с людьми, всегда находились наблюдатели-драконы, которые смотрели за тем, как развивается человеческое общество, и самое главное – не вмешивается лои кто-то из драконов в жизнь людей – что был строжайше запрещено. Никто из драконов не имел права вмешиваться в жизнь людей, кроме Старейшин, наблюдателей, следившим за соблюдением древнего Договора.

Гара нарушила этот договор, разрешив Андрею вылечить её дочь и отправив жить рядом с ним. Шанди же просто не оставалось ничего иного – или жизнь в пещере – вечно – бескрылой, убогой уродкой, влачащей жалкое существование, или нарушить Договор. Само собой – Гара и Шанди выбрали второе. И драконы, и люди – всегда выберут то, что им выгоднее, и плевать на законы. Если только наказание не неминуемо… Узнают драконы о преступлении, или нет – это ещё вопрос. Они не могут следить за всем миром? На то и был расчёт.

Шанди отправилась на поиск Фёдора и его семьи в ночь – лететь было несколько часов, а начинать поиски следовало на расстоянии несколько сот километров от столицы. Обдумывая план того, как следовало искать фургон, она решила задачу так: с момента, как Андрей и она покинули Фёдора, прошло несколько дней. Зная, сколько фургон проходит в день, она может с достаточной долей достоверности вычислить расстояние, которое тот прошёл за эти дни. Если толлькос ним всё было нормально, само собой. Как выглядел фургон она знала – тем более, что Фёдор покрасил его в весёленький голубой цвет, резко отличающийся от стандартных тёмно-зелёных и серых фургонов купцов. Как он сказал – его раздражают эти серые коробки 'как у всех', тем более, что Настёнке этот цвет очень нравится.

Рассчитав, где должен находиться фургон, она подлетела на нужное расстояние, взяв запас в несколько десятков километров, и спокойно принялась охотиться. Так и время можно убить, и поесть после длительного перелёта совсем не лишне, да и просто приятно поразмяться, не так уж и часто она вылетала в свободную охоту, да ещё и на такое длительное время.

Насытившись, Шанди забралась в дебри терновника, раздвигая его своим бронированным телом как какую-нибудь осоку, или луговую траву, и залегла там, наслаждаясь покоем и сытостью. Острейшие, твёрдые, как стальные, шипы терновника не могли причинить ей ни малейшего вреда, тогда как никто не мог подобраться к ней незамеченным, никто, крупнее мыши или зайца. Впрочем – она опасалась лишь одного зверя – человека. Люди, вооружённые тяжёлыми копьями и стреломётами всё-таки смогли бы нанести драконнице ущерб. Больше – никто. Не считая драконов…

Солнцу пришлось порядочно потрудиться, чтобы разбудить разоспавшуюся драконницу. После длинного перелёта и сытного ужина её охватил такой сон, что она готова была спать несколько суток, что для драконов вполне нормально и естественно. Может потому они и жили десятки тысяч лет, что умели как следует поесть и отдохнуть, в отличие от людей, вечно бегущих куда-то зачем-то. По крайней мере – Шанди подозревала, что это так и есть.

Драконница потянулась, расправила ноги, пошевелила крыльями и огласила окрестности таким сладким зевком, что всё живое вокруг кинулось наутёк – это напоминало рык льва. Впрочем – этой самой живности вокруг и так было мало. Запах драконницы, чем-то напоминающий запах ящерицы или крокодила, неощутимый носом человека, чувствовался всеми зверями вокруг. И хотя они никогда не видели живого или мёртвого дракона, их инстинкты говорили – беги! Спасайся! Враг! Страшный враг! И они бежали. В них издревле, на инстинктивном уровне таилась память об этих страшных существах, спасение от которых было только в одном – бежать, и как можно быстрее.

Выломившись из зарослей, Шанди расправила крылья, помахала ими, разгоняя в жилах кровь – правое крыло слегка затекло – отлежала. Потом мощно взмахнула, и подпрыгнув, поднялась в воздух, вызвав смерч и подняв воздушной струёй лесной мусор и неосторожную мышь, с писком приземлившуюся в здоровенный муравейник на южном склоне оврага.

Подниматься пришлось высоко в небо, чтобы, во-первых, увидеть тракт на как можно более далёкое расстояние, а во-вторых, чтобы драконницу не могли разглядеть даже самые зоркие человеческие глаза.

С высоты четырёх километров тракт был виден очень хорошо – он прорезал лес так, как будто кто-то ударил огромным ножом, оставив незаживающую зарубку на теле планеты. По дороге тянулись одиночные фургоны, телеги, виден был и караван, но фургона Фёдора не было. Это не расстроило Шанди – возможно, тот ещё и не успел доехать в эти места. После осмотра тракта, драконница прекратила свой парящий полёт и равномерно взмахивая могучими крыльями полетела вперёд, к границе со Славией, откуда она и её друзья когда-то прибыли в эту страну.

Она неслась вперёд, вспарывая воздух как самолёт, внимательно следя при этом своими зоркими глазами за тем, что происходило внизу. Зрение дракона позволяло рассмотреть мельчайшие подробности – она могла фокусировать зрение на определённых объектах и приближать изображение так, как будто смотрела бинокль. Увы, знакомого фургона всё не было.

Через несколько часов, Шанди уже подлетела к границе со Славией – вот знакомый мост, вот деревня Лебяжино, где они с Андреем искоренили целую стаю оборотней, терроризировавших окрестности под предводительством церковного старосты. Вот здание трактира, постоялого двора, где Андрей покупал продукты – нет, фургона не было.

Шанди легла на левое крыло и сделала широкий разворот, ложась на обратный путь. Теперь она была уверена – её брат, Андрей, был совершенно прав – с Фёдором что-то случилось. Его не было на тракте, а он не мог с него сойти, ему просто незачем это было делать. И фургон Шанди заметила бы даже тогда, когда бы он стоял на постоялом дворе. Обычно фургоны за определённую плату загоняли во двор, под надзор охранников – в том случае, когда их хозяева ночевали в гостинице.

Шанди прикинула расстояние дневного перехода – это, примерно, пятьдесят вёрст. Постоялые дворы стояли через двадцать – тридцать вёрст, так что она знала, где начинать поиски. Пролетев километров сорок, она увидела постоялый двор на берегу ручья, перехваченного по дороге каменным мостиком – с этого трактира она и решила начать свои поиски.

Свернув в сторону, Шанди начала пикировать, сложив крылья, будто на дичь, и только лишь у самой земли распахнула крылья, хлопнув ими, будто кнутом. Вряд ли при такой скорости кто-то успел узнать дракона в этой промелькнувшей тени.

Усевшись посреди поляны, Шанди начала раздумывать – облик какого существа ей нужно принять, кто лучше всего подходит для поисков? И не пришла ни к какому другому выводу, кроме одного, придётся принять облик человека (О Боже! Как гадко! Как отвратительно! Брррр!)

Она стала вспоминать тех, кого ей довелось видеть последнее время, и не нашла ничего лучшего, как принять за образец Марго. А кого она ещё могла запомнить лучше всего? Андрея? Ну да, можно стать и Андреем – но девушке, драконнице, стать ещё и мужчиной? Это же противоестественно! Само по себе то, что она станет человеком – уже извращение. Но чтобы ещё и человеком-мужчиной?! Нет уж! Тем более, что может девушке легче расскажут то, что утаят от мужчины? Или это она просто хотела подвести базу под то, что стала девушкой, а не мужчиной? Может и так. Ну и чего? Моё тело, во что хочу – в то и превращаюсь! – с такими жизнеутверждающими мыслями, раздосадованная и злющая, как чёрт, Шанди, стала продираться сквозь чащу леса к дороге.

Она изобразила на себе что-то вроде сарафана, поверх него куртка непонятного покроя, на ногах башмаки. Голова не покрыта ничем – тем более что довольно тепло. Что касается непокрытой головы – в этой стране не было требований для женщин в обязательном порядке носить на голове платок или шляпу – видимо потому, что в тёплом и жарком климате, если будешь постоянно ходить в головном уборе – пОтом вся изойдёшь, да как бы волосы ещё не повылезали. Конечно, одежда на ней была такой же иллюзией, как и волосы, как и всё видимое тело Шанди. Но если дотронуться до неё – рука ощутит лишь ткань, только волосы, тёплое тело, и больше ничего – никакой чешуи, никаких когтей и острых зубов. Вот только снять всю эту одежду нельзя – она ведь часть тела драконницы.

Шанди несколько раз прошлась по поляне, хромая и привыкая к походке людей. Небольшая практика у неё уже была, а училась она очень быстро – в крови драконов заложено умение имитировать тех, кого они изображают – потому через полчаса она уже легко справлялась с ролью человека.

Всё то время, что она ходила по поляне, Шанди тренировала голос – вначале он был хриплым, каркающим, но чем дальше, тем больше голос утончался, становился более мелодичным и более похожим на голос Марго.

Абсолютной схожести с голосом этой девушки драконница и не добивалась – главное, чтобы она разговаривала как девушка, а не как дракон или мужчина в женском обличье.

Через полчаса декламирования обрывков каких-то разговоров, Шанди добилась того, чтобы её голос звучал мелодично, как у настоящей девушки. Теперь она была готова к тому, чтобы зайти в трактир.

Серое здание, возле коновязи несколько лошадей, которые всхрапнули, когда Шанди мимо них проходила. Из двора выбежала, собачка, истошно лая и бросаясь на драконницу, но зачуяв запах исконного страшного врага, завизжала и бросилась прочь, поджав хвост, на ходу орошая дорогу каплями мочи.

Это людей можно было обмануть иллюзией, животные же чуяли и видели то, что недоступно носу и глазам людей. Шанди нахмурилась – для неё это было небольшим открытием – раньше она как-то этого не замечала. Впрочем – и она со временем изменилась. Может быть, с взрослением, с развитием желёз, которые они с Андреем называли плевательными, вырабатывающими секрет для огнеметания, изменился и её запах? Всё может быть…

Трактир был полупустым – все те путешественники, кто скоро воспользуется услугами трактира, пока ещё в дороге, так что основной наплыв посетителей будет вечером. Здесь были только завсегдатаи, да те, кто остановился по дороге перекусить – в основном одиночки на своих лошадях. Их-то коней Шанди и видела привязанными у входа.

Трактирщик оторвался от созерцания глиняной кружки, и с интересом посмотрел на красивую девушку, неизвестно как оказавшуюся в его заведении. Та распахнула двери и прямиком направилась к нему, не обращая внимания на окружающих. Подойдя, мелодичным глубоким голосом сказала:

– Приветствую тебя. Я разыскиваю фургон, в котором едут плотный мужчина за сорок лет, женщина двадцати пяти-двадцати семи лет и девочка лет четырёх. Не проезжали ли они в несколько дней назад?

– Проезжали – кивнул головой трактирщик – да, именно так, как ты и описала. У них фургон ещё такой голубой, запоминающийся. Проезжали, ага. Ночевали у нас, ужинали, потом погрузились и уехали туда, на юг. А что случилось? Ты что, отстала от их фургона?

– Вроде как – неопределённо сказала Шанди и собралась уйти, когда с негодованием ощутила чью-то руку у себя на заду. Драконница резко обернулась и увидела крепко поддатого мужчину в дорогом камзоле, который улыбнулся и подмигнул 'девушке':

– Красотка, не присоединишься к моему столу? Угощаю! – он сделал широкий приглашающий жест, и Шанди усмехнулась – почему бы и нет? Под насмешливым взглядом трактирщика она прошла за стол мужчины и села на стул.

– Заказывай, что ты хочешь! Для такой красотки ничего не жалко! – ласково сказал тот, и незаметно подмигнул хозяину трактира. Тот усмехнулся – попала девка! Этот заставит отработать каждый съеденный кусочек…

Шанди чувствовала похоть, исходящую от 'доброхота', чувство превосходства над глупой девкой, гордость за себя, такого умного и хитрого. Но – ей хотелось поесть – ночной ужин уже переварился. А кроме того – подмывало слегка похулиганить. Очень уж хотелось наказать этого типа за самонадеянность.

– Мяса. Лучше с кровью – заявила Шанди и непринуждённо закинула ногу за ногу, обтягивая 'бёдра' тонкой 'тканью'. Мужчина облизнул губы, посмотрев на соблазнительный объект вожделения, и хрипло крикнул:

– Мяса моей подруге! Да побольше!

– Без пряностей и специй – потупясь добавила Шанди и облизнула губы розовым язычком. Благо что-то она немало времени провела в трактире рядом с вышибалой, и точно знала, как надо вести себя девушке, желающей соблазнить мужчину. Драконы ничего не забывают…

Следующие полчаса драконница усиленно поглощала обед, съев столько, что у мужчины глаза вытаращивались всё больше и больше. Потом, аккуратно промокнув губы, она грустно сказала:

– Как ни печально, я вынуждена вас покинуть. Дела, понимаете ли! Прощайте.

– Как это прощайте? Какое прощайте? Поела, и прощайте? А навестить меня в моей комнате? – возбудился мужчина – нет уж, никуда тебя не пущу!

Он уцепил Шанди за руку и встав с места поволок её к лестнице, ведущей наверх. Шанди не сопротивлялась, позволив ему затащить её наверх. Он отпер дверь, держа драконницу за руку, впихнул её в номер и тут же сбросил маску любезного господина:

– Раздевайся, быстро! Такой прожорливой шлюхи я в жизни не видал! Ты сожрала столько, сколько и не стоишь! Ты что, не слышишь – стягивай с себя шмотки, а то я сам их сорву.

– Ну что же – я хотела уйти. Но ты пожелал развлечений, так?

– Вы, девки, для развлечений и созданы. Так что не кобенься, снимай сарафан, и хватит болтовни – усмехнулся мужчина и его лицо покраснело от злости – иначе я сейчас тебе личико попорчу! А оно такое красивое…жаль будет, если его испортит сломанный нос. Я люблю по жёсткому, а ты? Любишь, я знаю…вы все, сучки, любите, когда вас берут жёстко, когда с вами настоящий мужик! Вы от этого заводитесь! Ну, ну, быстрее!

Да, я уже завелась – скромно ответила Шанди – посмотрела в глаза насильнику – любишь по жёсткому? Замечательно! Я тоже люблю!

Драконница протянула руку, ухватила мужчину за горло и не обращая внимания на хрип и вытаращенные глаза, стала срывать с него одежду, пока полностью не обнажила рыхлое, дряблое тело. Он пытался оттолкнуть её, сдвинуть с места – какое там! Весь свой вес Шанди перекачала в земную проекцию. Теперь, чтобы сдвинуть эту стройную, миниатюрную девушку, требовалось что-то вроде трактора, или тяжёлого грузовика. Под ней даже прогнулись половицы.

Раздев мужчину донага, Шанди подтащила его к окну, приподняла, и как копьё метнула прямо сквозь раму. Грохот, осколки стекла, крики, шлепок тела о твёрдую землю…

Интересно – он сломал себе шею, или нет? – подумалось Шанди, но она не стала проверять результат копьеметания и узнавать о состоянии 'копья'. Вместо этого она вышла из комнаты, перешла на противоположную сторону коридора, открыла небольшое окошко и обратившись вороной, вылетела в оконный проём. Её разбирал радостный смех, и чуть успокоившись, усиленно работая крыльями, она подумала о том, что быть человеком не так уж и плохо. Вон, сколько развлечений. Куда интереснее, чем загонять косулю! И ещё, она решила, что надо будет как-нибудь эдакую штуку повторить. Только потихоньку от Андрея – вряд ли он одобрит использования внешности Марго. Впрочем – надо будет присмотреться к какой-нибудь другой красотке и скопировать её лицо.

Следующий постоялый двор тоже ничего не дал – кроме похотливых взглядов и предложений посмотреть коллекцию брошек и колец, совершенно необходимых такой славной девушке. Коллекция, конечно, находилась в комнате наверху. Рассматривать коллекцию у Шанди не было времени, так что она отказалась от лестного предложения. Хотелось, конечно, развлечься 'копьеметанием' и здесь, но, как известно – дело прежде всего. Развлечения потом.Теперь она знала, как развлекаться долгими скучными ночами. Охота бывает всякой… Фёдор с семьёй был тут, уехал рано утром.

Следы фургона оборвались где-то на дороге между этим трактиром и следующим. Трактирщик очередного трактира твёрдо заявил, что никакого голубого фургона он не видел. И никакого мужчины и женщины с девчонкой он тоже не видал. При этом трактирщик чего-то боялся – Шанди так и не поняла – чего. Пожав плечами, она вышла из трактира, и медленно пошла по дороге, раздумывая – что делать дальше? Где искать конец оборванной ниточки?

Неожиданно, кто-то дёрнул её за руку, и Шанди обернулась, готовая обрушиться на нарушителя спокойствия со всей силой своего драконьего негодования. Однако, это был всего лишь мальчишка-нищий, попрошайничавший возле трактира. Шанди видела, как трактирщик дал ему пинка, чтобы тот не шастал возле входа и не раздражал клиентов.

Мальчишке было лет двенадцать – худой и жилистый, весь пропечённый солнцем и исхлёстанный ветрами. Таких детей улицы полно в каждом городе – болезни, голод, войны, уносили множество людей и частенько дети оказывались на улице, предоставленные сами себе. Девчонкам была одна дорога – в проститутки, или содержанки, ну а мальчишки – или в нищие, или в воры-бандиты. Жили они недолго, и плохо. Можно даже сказать, что это была не жизнь, а умирание – быстрое или медленное. Скорее – быстрое.

Мальчишка поманил Шанди пальцем, и она, заинтригованная, зашла с ним за угол. Парнишка огляделся по сторонам, и тихо сказал:

– Были они здесь. Мужчина, женщина и девчонка – задержались и отстали от каравана, там с девчонкой что-то было, вроде как заболела – караванщики отказались их взять в конвой. Мол – вдруг чума? Они поехали гораздо позже – покупали молока девчонке. А твой друг сдуру засветил пояс с деньгами. Много золотых, много…зря он это сделал. Эфран наводчик разбойников. И их главарь. Там сидели Шуга Чёрный и Зарук Нос. Они поехали за ними следом. Скорее всего твоего друга уже нет в живых.

– Почему ты мне это рассказал? – недоверчиво спросила Шанди

– Подонок этот Эфран. Деньги с постояльцев берёт, и их же грабит. Он главный. И никто не знает. Он на церковь жертвует, селу помогает, изображает из себя праведника. А сам разбойник. Ненавижу таких. Я в город иду, там пропитание легче найти, и люди, говорят, лучше подают. А эта тварь такой жадный, такой скаредный – пусть ему будет плохо. Так же, как он сделал тем, кого ограбил. Я, если и ворую – не убиваю людей. А эта гадёнышь душ загубил столько, что гореть ему в аду. Они думают – я придурковатый, ничего не вижу и не слышу. А я всё подмечаю. Только ты осторожнее, если кого-то звать будешь – предупреди. У него в трактире всегда человека три-четыре из его людей сидят. Собирай побольше народа и подпалите этого гада!

– Подпалить, говоришь – задумчиво протянула Шанди – а что, славная идея. А схожу-ка я, да и поговорю с этим Эфраном.

– Не ходи одна! Не ходи! – мальчишка вцепился в руку драконницы и стал со всей своей мальчишеской силы удерживать пропащую девицу, явно не соображавшую, что она делает – убьют! Не ходи!

Шанди улыбнулась и присела на корточки перед тяжело дышащим мальчуганом. Посмотрела в его глаза и подмигнула:

– Всё будет нормально. Не беспокойся. Он пожалеет, что пнул тебя. Веришь?

Мальчишка шмыгнул носом, посмотрел в глаза красавицы, неожиданно ставшие из голубых угольно чёрными, и вдруг поверил – зря эти твари обидели семью её друга. Он кивнул головой, а Шанди, поднявшись, пошла в трактир.

Скрипнула дверь, и в трактир вошла давешняя девица, которая задавала неудобные вопросы по поводу голубого фургона. Эфран усмехнулся – 'Хороший куш был! Кто бы мог ожидать? В таком простецком фургончике…и всего-то понадобилось подержать нож у горло мелкой девки. Жаль, что его жёнушка успела убежать, развлеклись бы с ней очень приятно. И этот солдафон успел сбежать – со стрелой в спине ведь, гад! А бежал, как олень, несмотря на пузо и седину. Всё-таки хорошо, что Нос прибился к банде – стрелок он отменный, засадил стрелу со ста метров в бегущего – это очень хороший результат. Немало погранцов он так положил – у него почему-то к ним прямо-таки шипучая ненависть. А девка-то эта хороша…трахнуть её одно удовольствие…а что – взять её, запереть в подвале и трахать всей бандой, пока не подохнет. Можно не церемониться и не беречь. А можно придумать и её какие-нибудь удовольствия…главное, чтобы сразу не сдохла. Похоже, что она одна. Ни каравана, ни сопровождающих. Вот дура! А в зале, кроме своих, никого! Это шанс! Давно я уже не развлекался с девками…давно не слышал, как они визжат и молят о пощаде…'

Трактирщик вышел из-за стойки, прошёл к двери и молча закрыл её на тяжёлый брусок. Дверь была сделана из тяжёлого, массивного дуба, окованного полосами железа. Неспроста – случись что-то непредвиденное, в здании можно держать осаду против превосходящих сил противника – даже несколько дней. Запасы продовольствия, оружия, стрел. С плоской крыши очень удобно стрелять по мишеням внизу, маленькие окошечки могут служить бойницами – великолепное место для базирования банды.

Девица обернулась к трактирщику и проводила его длинным, тяжёлым взглядом. Почему-то ему стало не по себе, но он выбросил из головы всякую дурь вроде предчувствий, и приказал:

– Нос, Чёрный, Ушан – примите девицу. Усадите её за стол. А лучше положите на него! Нам предстоит весёлое развлечение.

Бандиты загоготали, и направились к безмятежно спокойной девчонке. Неожиданно, она спросила:

– Ты хорошо запер двери? Никто сюда не может войти?