Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Продавец фокусов - Саша Антонова на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

— Девушка, с Вами все в порядке?

— Кажется, да… — засомневалась я.

Благородный спаситель подхватил меня подмышки и поставил на ноги.

— Разве можно ходить вечером в одиночестве в таких местах! — ворчал рыцарь совсем, как баба Вера.

— Я не одна, а с Лаврентием, — оправдывалась я, ощупывая руки и ноги в поисках увечий.

— Хорош Ваш Лаврентий. Сбежал с поля боя, бросив Вас на произвол судьбы. Грош цена такому Лаврентию!

— Ой! Он действительно сбежал! — подняла я с асфальта похудевшую сумку. — Лаврентий Палыч! — заметалась я под аркой.

— Лыч, лыч… — ответило мне эхо.

Улица выглядела вымершей, кота нигде не было видно. Во дворе тоже было пустынно, как будто мы уже пережили третью мировую войну.

— Может быть, он уже дома сидит, чай пьет? — спросил рыцарь в доспехах из джинсов и куртки-канадки нараспашку.

Оказалось, что он тоже бегает со мной рядом, принимая участие в поисках Лаврентия.

— Вряд ли, у него нет ключей от квартиры, — усомнилась я. — Да и чай он не любит.

— Какой он на вид? Сколько лет? Во что одет? — уточнил спасатель.

— Усатый, с забинтованным левым ухом. Сколько лет — не знаю, но выглядит достаточно взрослым. Одет в шкуру, полосатую, — сосредоточенно перечисляла я приметы.

— Он что, неандерталец? Почему одет в шкуру?

— Да во что ж ему еще быть одетым?! — возмутилась я его бестолковости.

— Девушка, может быть Вас в травмопункт отвезти? — осторожно предложил благородный спасатель беззащитных и обездоленных.

Мы как раз прочесывали квадрат в районе детской песочницы.

— Лаврентий Палыч! — безнадежно позвала я в последний раз. — Кис, кис, кис…

— Мяу! — раздался жалобный призыв о помощи с ближайшего дерева.

Лаврентий сидел на самой верхотуре, чудом удерживаясь на тоненькой ветке.

— О, Господи! — проворчал мужчина и сунул мне в руки свою куртку и шарф.

Надо признать, героизм он проявил до конца, и, несмотря на отчаянное сопротивление Палыча, снял того с насеста. Мы затолкали упирающегося кота в сумку, и тут настала моя очередь проявить свои лучшие качества.

— Пойдемте, я забинтую Ваши кровавые раны, — предложила я, сочувственно рассматривая царапины на его щеке и руках.

Из комнаты бабы Веры неслись предсмертные хрипы.

— Мария, это ты? — уточнила тетушка из своей кельи. — Задрай дверь на все запоры, в программе «События» сказали, что причиной смерти Куприяна стало отравление не фитонцидами, а цианидами.

Я послушно выполнила тетушкину просьбу, чем привела в трепет своего благородного избавителя. Да и было чему удивиться. Дело в том, что покойный муж бабы Веры был на все руки мастер. Еще на заре эпохи тотального увлечения укреплением дверных коробок, он притащил откуда-то сейфовую дверь и приладил ее вместо хлипкой прежней конструкции. На бронированном монстре имелось поворотное колесо, как на крышках люков в подводных лодках или в бомбоубежищах, и при желании мы могли выдержать атаку осадных орудий.

— Баба Вера, я не одна, — предупредила я, ведя раненого в кухню.

Царапины оказались пустяковыми, Лаврентий лишь попугал незнакомого человека. Но долг гостеприимства заставил меня отнестись к обязанностям медсестры с полной ответственностью. Поэтому я от души обработала следы когтей перекисью водорода и наклеила на руки несколько пластырей.

При свете люстры спаситель мне понравился еще больше, чем в темноте. Высокий рост и солидный разворот плеч я заметила еще во время поисков кота. А сейчас с удовольствием отметила интеллигентное лицо, насмешливые глаза в пушистых ресницах, обаятельную улыбку и ямочку на подбородке.

Предсмертные хрипы прекратились, и в двери появилась тетушка в розовом нейлоновом халатике, мой подарок на Восьмое марта.

— Здравствуйте, молодой человек! — пропела она. — Маша, что же ты не предупредила, мы бы достойно встретили твоего знакомого. Да, Вы садитесь, голубчик. Маша мне много о Вас рассказывала, у Вас такая красивая машина!

Я пнула бабу Веру под столом ногой.

— Что с Вами случилось? Надеюсь, это следы не Машиного маникюра у Вас на лице и руках? Неужели, она Вас так ревнует? Ха-ха-ха…

Я опять пнула бабу Веру под столом.

— Ах, что я говорю!.. Соловья баснями не кормят… Вот, блинчики… Еще тепленькие! — тетушка ловко метнула на стол блюдо с горой блинов, исходивших паром и таким запахом, что даже закружилась голова. — Откушайте… Так как Вас зовут? — тараторила она, расставляя тарелки, перекладывая варенье и мед в вазочки, и разливая чай в чашки.

— Илья, — ответил рыцарь, уплетая блинчики с абрикосовым вареньем.

— Баба Вера, мы познакомились только что. Молодой человек помог мне достать Лаврентия с ветки, когда тот выскочил из сумки и забрался на дерево, — строго сказала я, чтобы избежать дальнейших недоразумений.

Тетушка ненадолго замолкла, делая оргвыводы.

— А позвольте узнать, — не утерпела она. — Вы где-то здесь живете поблизости или проездом оказались в наших краях?

— Я к знакомому заезжал, он здесь рядом работает.

— Вы ешьте, не стесняйтесь… Надеюсь, Вы не очень торопитесь домой, к семье? — задала баба Вера свой излюбленный провокационный вопрос.

— Нет, не тороплюсь. У меня семьи нет, я в разводе… А блины у Вас замечательные и варенье вкусное.

Я почувствовала, что баба Вера разочарована ответом. Разведенных мужчин она не жаловала. «Одну бросил, значит и тебя бросит», — делилась она житейской мудростью.

— Ну, надо же, и не засахарилось даже… — покрутила тетушка в руках вазочку с абрикосовым вареньем. — А ведь банка с сорок девятого года стоит на балконе.

Илья поперхнулся и потерял интерес к блинам.

Гость не стал долго засиживаться. Мы тепло простились, я даже поправила ему на шее шарф в сине-зеленую шотландскую клетку. Он поблагодарил за медпомощь, посоветовал не ходить в безлюдных местах в одиночку и лучше присматривать за Лаврентием, однако, номер моего телефона не попросил… Ну, и ладно. Не больно-то и хотелось. Это только баба Вера считает, что в таких девушек, как я, влюбляются с первого взгляда и до гробовой доски, главное, чтобы взгляд был правильным. Зеркало безжалостно говорило, что ничего особенного в Марии нет: миниатюрная блондинка с хорошеньким носиком и глазами зеленовато-коричневого цвета, но не более. Ни тебе чувственных губ, ни египетского разреза глаз, ни роковой загадочности. В утешительных целях тетушка утверждала, что женщина должна быть грациозным ландышем, а не монументом, подобно статуе Свободы.

Я помыла посуду и немного послонялась по комнатам. Баба Вера, судя по всему, смотрела фильм про каратистов, из-за двери неслись характерные возгласы «Кей-я», звуки ударов и звон цимбал. Лаврентий Палыч благополучно пережил стрессовую ситуацию и сладко спал на моей кровати, свернувшись шерстяным клубком. Пристроившись рядом с ним, я раскрыла тетрадь, в которой покойный Петр Силантьевич оставил потомкам свои гениальные мысли о Вечном: «… в тот день, когда воскрес Иисус Христос! В этот день завершился Эксперимент! Да-да! Я не шучу! На земле проводился Эксперимент! И Христос был его активным участником!

Ведь что получилось? Каким-то непостижимым образом в глухой провинциальной деревне появился Лидер, Вождь, Поэт, тонкий Психолог, талантливый Оратор, выдающийся Экстрасенс и т. д. Более тридцати лет Он жил тихой незаметной жизнью и вдруг принялся активно проповедовать. Что произошло? Отчего именно в это время и в этом месте?

Ответ прост! В стране сложилась революционная ситуация. Классический расклад: «кризис верхов», так как после смерти Ирода Великого и смещения его наследника Архелая власть была отдана временщикам — первосвященникам Иерусалима. Как и следовало ожидать, государственная машина пошла вразнос, чему также способствовали и внутриполитические проблемы, происходившие в это же время в Италии. Император Тиберий навсегда покинул Рим, а управление страной поручил своему фавориту Луцию Сеяну.

Далее… Обострение выше обычного нужды и бедствий угнетенных классов. Жители Палестины несли тройной гнет: отдавали часть своих скудных доходов римским мытарям, платили десятину Иерусалиму, а также терпели притеснения от местных землевладельцев. Ну, и, конечно же, повышение политической активности масс: восстание зелотов под предводительством Иуды Гавлонита, а также ряд других выступлений, которые жестоко подавлялись с помощью римских легионеров.

Нельзя забывать и о духовном кризисе. В Палестине с каждым годом сгущалась атмосфера мистических чаяний. Израильтяне надеялись, что вот-вот явиться пророк Илия, совершит помазание над Посланником Божиим, и «Бог посетит народ свой». И в этот критический момент…».

— Мария, ты проверяла сегодня Любашину квартиру? — крикнула баба Вера из своей комнаты под звуки заключительных аккордов цимбал и победных возгласов каратистов.

Я спохватилась, и запоздало отправилась в дозор. Кто-то выкрутил лампочку на лестничной площадке третьего этажа, поэтому ключ в замочную скважину попал не сразу. В квартире было темно и пахло пылью. Стоит на пару недель покинуть жилище, и стены дома забывают своего хозяина, начинают жить собственными интересами, неодушевленными.

В коридоре мне на глаза попалась метла. Она стояла в углу, возле вешалки. «Что значит конкуренция и капитализм с человеческим лицом! — порадовалась я. — Разве могли мы подумать при социализме, что рабочие способны убирать за собой строительный мусор! Непременно вызову этих мастеров-циклевщиков, когда соберусь обновлять лак в нашей квартире!»

Я включила свет в комнате, чтобы полюбоваться на отреставрированный кусок паркета.

На паркет я не обратила внимания, так как в комнате имелось нечто гораздо более впечатляющее: на полу лежал мужчина в спортивном костюме «Адидас». Можно было подумать, что он просто прилег на минуточку, если бы не кровавое месиво на его затылке. Рядом валялся молоток для отбивания мяса.

Глава 3

— Что случилось? — выглянула баба Вера из своей комнаты, и я поняла, что уже нахожусь дома, стою, навалившись на дверь плечом, тщетно пытаясь довернуть колесо запора на несуществующий оборот.

Тетушка щедро налила мне валерианки и себе накапала валокордина за компанию. На запах тут же примчался кот и умолял взять его в долю. Баба Вера была непреклонна, Лаврентий обиделся. Он вскочил на верхний этаж буфета и затаился между консервными банками. Трясущимися руками я влила в себя гадкую жидкость и попыталась связно рассказать, что произошло.

— Он лежит, голова вдребезги…

Баба Вера обновила напитки. Мы выпили и закусили вафлями. Я сделала вторую попытку, более удачную.

— На полу, в спортивном костюме, на голове кровь, рядом кухонный молоток, страшно.

Мы застыли в молчании. Я тряслась мелкой дрожью, а тетушка напряженно морщила лоб. Она недоверчиво хмыкнула. В мою голову также стали закрадываться сомнения в реальности происшествия. Где это видано, чтобы в квартирах соседей без присмотра валялись трупы мужчин? Такое может случаться только в кино! Баба Вера набрала номер телефона Любаши и долго вслушивалась в длинные гудки. Понятное дело, ей никто не ответил. Хозяйка — в Сочи, трупы по телефону не разговаривают, а убийцам не до праздной болтовни: им следы заметать надо. Тетушка перестегнула английскую булавку, скреплявшую немного широковатый воротник нейлонового халатика, побарабанила пальцами по столу и сказала:

— Надо проверить!

Тетушка скрылась в кладовке, долго гремела там какими-то бидонами и вернулась в авиационном шлеме времен покорения Северного полюса. В руках она держала подводное ружье, из длинного дула которого торчал трезубый гарпун.

— Возьми скалку и фонарик! — скомандовала баба Вера.

Прижимаясь к стенам лестничного пролета, мы спустились на третий этаж. В кромешной тьме добрались до Любашиной квартиры и, подсвечивая фонариком, повернули ключ в замке. На счет «три» я распахнула дверь ногой и отпрянула за косяк, опасаясь выстрелов из прихожей. Никто не стрелял. Я посветила фонарем, а баба Вера скакнула в дверной проем и грозно прицелилась, по-снайперски держа подводное ружье. В прихожей было пусто. Мы проделали тот же маневр в дверном проеме комнаты. Тетушка стояла в позе профессионала из группы «Альфа», а я прикрывала тылы, занеся скалку над головой. В комнате никого не было. То есть — совершенно никого.

Мы убедились в этом, включив люстру. Тахта стояла на месте, мини-стенка с телевизором — тоже, и кресло присутствовало в том же углу, а вот тела с пробитой головой — не было.

Не теряя бдительности, мы проверили кладовку, кухню и ванную комнату та же картина. Баба Вера почесала шлем на затылке. Я последовала ее примеру. Не помогло. Тело не появилось.

— Ты уверена? — с жалостью посмотрела на меня тетушка.

— А как же! — растерянно хлопала я глазами. — Он лежал на животе, в темно-синем костюме с белой надписью на спине «Адидас», на ногах кроссовки, руки вытянуты вперед, как будто его кто-то тянул за ноги к двери перед моим приходом. Справа валялся молоток для отбивания мяса, весь в крови. На правой руке тела виднелись часы желтого металла, наверное, золотые. Лица не было видно, так как голова была повернута от меня, но могу поклясться, что оно было лицом кавказской национальности. А самое неприятное, что на левый кулак у него был намотан шарф Ильи.

Баба Вера, кряхтя, опустилась на пол.

— Дай фонарик, — велела она.

Паркет по середине комнаты был чисто вымыт и даже чуть-чуть еще влажноват. Я победно посмотрела на тетушку: нечего было сомневаться в моих умственных способностях! Дотошное обследование места происшествия показало, что все следы уничтожены, лишь на отциклеванном участке пола сохранилось крошечное пятнышко крови. Кухонный молоток также исчез.

— Подведем итоги, — устало села в кресло баба Вера. — Лицо кавказской национальности проникло в Любашину квартиру с неизвестной целью. Сзади к нему подкрался убийца, ударил по голове кухонным молотком, тело потащил в прихожую, но тут пришла ты и прервала процесс ликвидации следов. Убийца спрятался в кладовке или другом месте, дождался твоего ухода и довершил начатое: унес труп и уничтожил следы преступления. Ищи теперь ветра в поле… Ограбление отпадает, все вещи на месте, даже шуба… Пострадавший был левшой, о чем говорят часы на правой руке. И он не ожидал нападения. Убийца пришел раньше и успел найти молоток на кухне. Значит, другого оружия у него с собой не было, цель его визита — не убийство… — тетушка перевела дух и продолжила: — А может быть все гораздо проще? Любаша с новым милым вернулась из Сочи, он ее вывел из себя, и она учинила над ним расправу. Испугалась, помыла пол и в настоящий момент прячет свою бывшую любовь в мусорном баке.

— Нет, нет! — запротестовала я. — Любаша на такое не способна! Физиономию расцарапать или чайником с кипятком запустить — это, пожалуйста, но чтобы сзади подкрасться — не в ее натуре. И потом — Любаша примерно такой же комплекции, как и я. Лицо кавказской национальности было мужчиной в самом расцвете сил, физически хорошо развитым. Она бы не смогла его снести по лестнице, а лифт у нас опять не работает… Следовательно, дело могло происходить так: один из бывших «милых» пришел навестить Любашу, но встретил здесь другого соискателя. Они поссорились, и более удачливый хахаль набросился на другого с молотком. И этот удачливый был Ильей! В пылу борьбы он потерял свой шарф! А ведь такой интеллигентный с виду молодой человек! — вскочила я с тахты и забегала по комнате.

— Нет, не убедительно… — переколола тетушка шпильку в своей прическе. — Обрати внимание: следы борьбы отсутствуют, здесь никто не выяснял отношений… А насчет шарфа ты уверена? Может, это был похожий шарф?

— Стопроцентную гарантию дать не могу, но расцветка такая же: сине-зеленая шотландская клетка. Вероятность совпадения очень мала… По-моему, пора вызывать милицию, — спохватилась я.

— Подожди, — разгладила баба Вера артритными пальцами полу халатика, грозное оружие лежало у нее на коленях. — Во-первых, факт убийства не доказан. Вдруг лицо кавказской национальности не умерло, а встало и ушло.

— Помыло пол, чтобы хозяева не сердились, и прихватило молоток для мести обидчику… — насмешливо высказалась я.

— Не перебивай… Во-вторых, рассказать нам все равно нечего. Милиция не любит, когда ее беспокоят по пустякам. Истории об утерянных трупах не ценятся работниками правопорядка. А если нам и поверят, то заподозрят в первую очередь: у нас есть ключ от квартиры. В-третьих, у Любаши будут неприятности… В-четвертых, ты будешь главным свидетелем, а свидетелей обычно убирают, от них сплошные несчастья.

Мне стало совсем тоскливо.

— Не реви, что-нибудь придумаем… — баба Вера подперла голову кулачком и задумалась. — Расскажи, как было дело, с самого начала.

— Я вошла, включила свет в комнате, увидела тело и убежала. Все.

— Нет, не так! Подробно!

— На лестничной площадке было темно, — послушно стала я вспоминать. Ключ никак не хотел попадать в замочную скважину. Дверь, наконец, открылась, я вошла в коридор, включила свет. Все было в порядке. В углу стояла метла. Затем я дошла до комнаты и щелкнула выключателем. Свет вспыхнул. Я увидела тело и бросилась бежать. Ну, как?

— Какие-нибудь посторонние шорохи, запахи — не заметила?

— Было тихо и пахло пылью.

— Сколько времени ты провела в квартире?

— Не помню… Минуту, две или три… Мне почудилось какое-то движение в коридоре, за спиной. Я испугалась и бросилась бежать.

— Ага, движение за спиной…

Баба Вера, не выпуская из рук ружье, вышла в коридор. Я — за ней.

— Как ты стояла? Покажи.

Я встала в дверном проеме и протянула руку к выключателю, как будто включала свет.

— Ага, за спиной зеркало и вешалка. Краем глаза ты могла заметить движение в зеркале — свое отражение. На вешалке висят лишь куртка-ветровка и косынка. Здесь не спрячешься… Двери в кладовку, кухню и ванную — дальше по коридору. Сейчас я буду их тихонько приоткрывать, а ты — вспоминать свои ощущения.

Мы провели следственный эксперимент, но ничего не выяснили, так как двери в подсобные помещения скрипели, а я утверждала, что в квартире было тихо.

— Ой, а метелки-то — нет! — удивилась я. — Она стояла здесь, рядом с вешалкой. Зачем убийце понадобилась метла?

— Трупы подметать! Не отвлекайся по пустякам. Какое движение тебе почудилось?

Я зажмурилась, мобилизуя свое подсознание.



Поделиться книгой:

На главную
Назад