ТРЕТЬЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИЛА

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ НА ВНУТРЕННИХ СТОРОНАХ ОБЛОЖКИ

1. Что следует понимать под сословным устройством общества?

Всякое развитое общество подразумевает высокую степень профессионализации деятельности каждого своего члена. То есть, каждый человек в таком обществе занимается своим делом с высокой степенью выучки в определённой специальности. Но рост профессионализма, специализации невозможны без высокого уровня взаимодействия членов общества, без развитых общественных отношений, без чёткого законодательного обеспечения развитию таких общественных отношений.

Однако, к примеру, предприниматель, фермер, квалифицированный рабочий или банкир, с одной стороны, и военный, государственный служащий или управленец-чиновник - с другой, разделены профессиональными интересами настолько, что живут как бы в разных мирах, с совершенно разным отношением к собственности. Главное, принципиальное различие в их интересах связано с тем, что одни поглощены проблемами доходности своей работы, роста капитала, расширением деятельности, платят налоги с заработков или доходов, тогда как другие получают материальные условия и средства для выполнения своего профессионального долга за счёт государственного бюджета, который формируется из налогов. Поэтому, одни заинтересованы как можно меньше платить налогов, тогда как другие кровно заинтересованы в обратном - чтобы налогов собиралось возможно больше.

Это различие в основных интересах приводит к явному или скрытому антагонистическому противоборству податных слоёв населения страны, то есть платящих налоги, с осуществляющими военно-управленческие функции слоями, живущими за счёт налогов. Таким образом, возникает материально обусловленное, юридически закрепляемое в законах основное разделение всякого общества на третье, податное, сословие и второе, военно-управленческое, собственно государственническое, сословие.

Чтобы регулировать их антагонистическое противоборство, не доводить его до взрывоопасной черты, возникает потребность в первом сословии, политическом сословии, которое изучает человека и общество, государство, закономерности их взаимодействия, накапливает знания об этом, выступает арбитром в конфликтах других сословий, продумывает и обосновывает законы. Оно тоже живёт за счёт налогов, а потому его материальные интересы совпадают с главными интересами второго сословия, обуславливают их прочный союз.  

2. Но нельзя отрицать тот факт, что для подавляющего большинства наших соотечественников именно ликвидация дореволюционного сословного деления общества является решающим достижением большевистского октябрьского переворота. Большевики утверждали, что они уничтожили сословия. Правильно ли это?

Чтобы ответить на этот вопрос, надо задаться другим. Исчезло ли разделение коммунистического общественного устройства на тех, кто в открытой или скрытой форме платит налоги, и тех, кто выполняет военно-управленческие функции за счёт налогов?

Всякий здравомыслящий человек ответит, что нет, от такого разделения невозможно избавиться в принципе! Потому что человек не в состоянии жить вне общества. А в обществе всегда будет необходимость в управленцах, в полицейских подразделениях поддержания внутреннего порядка, в военных ведомствах для защиты этого общества от внешних врагов. И в обществе всегда будут необходимы политики, изучающие общество, ищущие наиболее оптимальные пути его развития, хранящие знания о его прошлом, предлагающие идеалы и социальные идеи, разрабатывающие мудрые законы и нормы общественных отношений.

Якобы осуществлённое большевиками уничтожение сословного разделения общества было величайшей ложью или заблуждением. Ибо создаваемое ими социалистическое государство вынуждено было скрывать и подавлять очевидное. А именно, что Ленин создал первое партийно-политическое сословие, чрезвычайно деятельное для своего времени, которое позже постепенно выродилось в не способную к идеологическому и политическому творчеству касту партийной номенклатуры. А Сталин создал организованнейшее второе сословие, военно-управленческое сословие, которое оказывалось вынужденным формировать свою духовную традицию на основе традиции военно-управленческого сословия русской государственности, но при этом стремилось идеологически, посредством института политработников душить как эту традицию, так и органично связанное с ней сословное самосознание. С одной стороны, военный и управленческий слой выполнял все функции второго сословия. Но с другой, - в его среде под воздействием антисословной идеологии приходили в упадок традиции долга, чести, орденского духа, без которых второе сословие не может действенно выполнять свои задачи.

В конечном счёте, идеологические цели пролетарского коммунизма привели к действительному вырождению сословных этики и культуры, творческой ответственности первого и второго сословий, за которым последовало резкое ослабление их способности управлять страной, следствием чего стал крах коммунистического режима.

6 сент. 1996г.

“Дважды два - стеариновая свеча!”

1.

И.Тургенев одарил русскую культуру прекрасным примером образного мышления при харак­те­ристике принципиального раз­ли­чия умозаключений на основании мужской и женской логик. Собст­венно мужчина на вопрос: “Сколько будет дважды два?” - заблуждаясь, может ответить: и “три”, и “шесть”; но женский от­вет на такой же вопрос прозвучит безапелляционно: “дважды два - стеариновая свеча!” Пример этот невозможно не вспоминать, когда сталкиваешься со стилем мышления наших патриотов вообще и национал-патриотов в частности.

В последнем номере журнала “Атака”, на четвёртой странице, предложены “Апрельские тези­сы” плодовитого на огульную критику всех и вся “мэтра” гума­нитарного интеллигентского тече­ния национал-патриотов, обита­ющих главным образом в Москве и С.-Петербурге, А.Иванова. Написанные с целью обобщения результатов 1-й научно-практи­ческой конференции “Государ­ство и национальная идеология”, тезисы в его исполнении, вообще-то, привычно похожи на восточ­ный базар, в котором чего только нет, разбросанного там и сям, аляповато и шумливо, без каких-либо систематизации и порядка. На эту ахинею сваленных в еди­ную кучу и абсолютно чуждых мужской логике заявлений можно было бы не обращать особого внимания, если бы они не являли по-своему чуждую конъюнктур­ности позицию, не схватывали действительно важные провалы в теоретическом осмыслении и в пропаганде революционного национализма.

Известно, что А.Иванов вни­мательно отслеживает состояние мысли в лагерях патриотов и на­ционалистов, и когда он выдаёт абзац: “Слова “народ” и “нация” по смыслу являются синонимами. Это одно и то же понятие, выра­женное на разных языках” (явно в пику моим высказываниям на конференции), - он лишь отража­ет действительное положение дел с удручающим интеллектуаль­ным уровнем мыслительной куль­туры в нашей стране, а в особен­ности, в политических идеоло­гиях. Ведь так оно и есть, к сожа­лению. Ни один из идеологов национализма, - кроме пишущего эти строки, - не задавался целью дать более или менее осмыслен­ное определение базового поня­тия, - а именно, что же есть нация, и, если она отличается от народа, то чем?

Народ и нация отнюдь не од­но и то же, что прекрасно пони­мали даже и основатели больше­визма. Один из них обобщил это понимание следующим образом: нация - “исторически сложившая­ся устойчивая общность людей, возникающая на базе общности языка, территории, экономичес­кой жизни и психологического склада, проявляющегося в общно­сти культуры”. (Сталин, т.2, с.296) Другие идеологи дополняли это, в общем-то, слишком размытое и малопригодное к использованию в политической практике опреде­ление, подчёркивая, что нация представляет категорию именно историческую, возникающую впервые лишь в эпоху капита­лизма. Какой-нибудь неглупый преподаватель кафедры марксиз­ма-ленинизма в прежние совет­ские времена мог бы объяснить А.Иванову и множеству наших нынешних националистов и их абсолютно невежественным в политэкономии лидерам, что сло­жившиеся в эпоху поднимаю­ще­гося капитализма нации являлись буржуазными нациями, посколь­ку их собирала воедино и спла­чивала буржуазия, их главной руководящей силой являлись буржуазия и её националис­ти­ческие партии. И как раз руко­водство буржуазии наложило отпечаток на весь духовный облик и социально-политический строй этих наций.

“Классовый мир внутри нации ради “единства нации”; расшире­ние территории своей нации путём захвата чужих нацио­нальных территорий; недоверие и ненависть к чужим нациям; подавление национальных мень­шинств; единый фронт с импери­ализмом, - таков идейный и со­циально-политический багаж этих наций” (Сталин, т.11, с.338). И хотя никто из марксистов так и не смог дать ясного понимания собственно того, что же есть та­кое капиталистическая нация, потому что такое определение никак нельзя сформулировать на языке классовой борьбы Низов с Верхами, - но некоторую важную суть они подметили весьма верно. А именно, что современная нация есть категория историческая, она есть продукт буржуазной революции и юридического уста­новления приоритета интересов и прав собственности для уско­ренного экономического и по­литического, государственного развития конкретной страны, конкретного государства, кон­кретного государство­образую­щего этноса. И это действительно так. Нация диалектически отри­цает народ как таковой, потому что народ исторически появля­ется в феодальную эпоху, в эпоху добуржуазную. Само слово и по­нятие нация для обозначения населения страны появились в европей­ском политическом словаре лишь в ХIХ веке, или точнее, после и в результате Великой французской буржуазной революции.

То, что у нас сейчас происхо­дит завершение буржуазной революции, есть факт из фактов, не признавать которого могут лишь кухонные и кабинетные Васисуалии Лоханкины. Она свергла и революционным наси­лием политически, исторически отрицает коммунистический, вернее сказать социал-феодаль­ный, режим, постепенно вытесняя его пережитки из сознания моло­дого поколения. Остановить обуржуазивание России уже невозможно, потому что только развитые капиталистические от­ношения способны дать основа­ния выживанию государства, спасти его экономику от всеохватного кри­зиса, краха, развала, гибели. Но именно таковые отношения немыслимы без создания из госу­дарствообразующего народа, то есть из великорусского народа, буржуазной нации со всеми характерными её особенностями, часть из коих отмечали идеологи большевизма.

Поэтому осмелимся возра­зить А.Иванову и подметить, что он, не делая даже попытки поду­мать о причинах появления поли­тического слова нация именно в прошлом веке, ляпнул по-женски безапелляционно явную глу­пость, объявляя, де, народ и на­ция суть одно и то же, -- глупость, достойную невежественного пус­тозвона, а не желающего выгля­деть серьёзным публициста.

2.

Оценивая якобы имевшее место при выборах в Госдуму поражение националистов, А.Иванов в тезисах приводит следующее замечание. “На последних выборах коммунисты и другие левые партии получили более трети голосов, партии, выступавшие под националистическими лозунгами, - всего около 19 процентов. Таким образом, расчёт С.Городникова на подъём национализма с лета 1995 года не оправдался. Прав С.Рыбников, никакой “волны” нет”.

Во-первых, А.Иванов, словно самый отпетый либерал, рассуждает о выборах как о неких способах выявления истинной политической ситуации, - и это в стране, которая переживает углубляющийся общегосударственный кризис, а победители выборов, коммунисты, даже не в силах провозгласить сколь-нибудь осмысленный и привязанный к реалиям исторических процессов лозунг выхода из этого кризиса! И не смогут сформулировать!! - потому что они стали исторически реакционнейшей партией, партией страшно отсталых, архаичных политических интересов, а главное интересов лишь некоей отживающей части населения страны. А потому-то их временные успехи вновь подталкивают Россию к предчувствию Гражданской войны, правда, на этот раз Гражданской войны малой интенсивности.

Из нынешнего общегосударственного кризиса в России, как из любого общегосударственного кризиса в эпоху становления промышленной цивилизации вообще, страну объективно в состоянии вытащить только и только социальная революция. А социальная революция на нынешнем этапе развития России может быть только Национальной революцией, составной частью, началом эпохи Национальной Реформации, во время которой как раз и должна ускоренно создаваться собственно капиталистическая нация со всеми её качествами и особенностями. Победа Национальной революции не может произойти иначе, чем через победу в Гражданской войне малой интенсивности, развязанной отживающими (и становящимися крайне реакционными) политическими силами, - войне, неотвратимо надвигающейся и объективно неизбежной. Лишь после закрепления у власти в её результате авторитарной диктатуры русского городского национализма и возникнут политические условия для Культурной, Духовной Реформации бытия государствообразующего этноса, долженствующей качественно изменить его самосознание, превратить его в городское национальное самосознание.

Однако, чтобы объективная необходимость Национальной революции, являющаяся сейчас для всякого революционно настроенного националиста в общих чертах виртуальной действительностью, претворилась в осуществляемую на практике действительность, необходим мощный субъективный фактор, непосредственно заинтересованный в осуществлении объективной необходимости. Этот субъективный фактор проявляется с возникновением политической партии, политической силы, теоретически и организационно готовой возглавить Национальную революцию и установить авторитарный режим для создания экономических, юридических основ, определённых политических традиций для формирования русской капиталистической нации в эпоху Национальной Реформации, по времени соответствующую примерно шести десятилетиям.

Именно появлением такого субъективного фактора и определяется подъём того или иного движения, а не победами на бессмысленных в настоящий момент и ничего не решающих, в конечном счёте, выборах. Как раз о таком понимании подъёма национализма я утверждал несколько последних лет, когда отмечал, что подлинно революционный национализм, как теоретически и субъектное течение в политике, начнёт отчётливо проявлять себя с лета 1995 года. И делалось такое утверждение не на основании некоей интуиции, мистического и ни к чему не обязывающего предчувствия или озарения, а вследствие теоретического осмысления возникающих и приобретающих политические цели экономических интересов молодых буржуазных отношений; из выводов о начале взросления политических интересов различных сил, которые постепенно, так или иначе, но неотвратимо подчиняются противоборству в борьбе за власть коммерческого и промышленного интересов, - главных антагонистических, главных движущих интересов всякого буржуазно-капиталистического или, вернее сказать, городского капиталистического общества.

Достаточно бегло просмотреть нынешние националистические газеты и журналы, сравнить их количество и качество, сопоставить их содержание с тем, что имело место всего-то год назад, чтобы увидеть огромный, принципиальной значимости скачок, какой совершил политический национализм в России и начало которому было положено, в общем и целом, именно летом 1995 года. В апреле прошлого года Президент РФ Б.Ельцин на волне истерии средств массовой информации издал Указ о мерах по борьбе с фашизмом. А сейчас именно революционные националисты едва ли ни первыми заявили на конференциях в январе и феврале, что в случае выхода к финишной прямой на новых выборах Президента, то есть в июне, пары Ельцин-Зюганов, они из тактических соображений поддержат первого. Именно потому, что националисты осознали себя важнейшей частью борьбы за движение к будущему. Сейчас только слепец в политике не видит, что русский национализм устойчиво идёт в гору, набирает очки, потому что только национализм заявляет, что выход из хронического и углубляющегося политического и экономического кризиса зависит исключительным образом от изменения качества общественного сознания, от появления городского этнократического общества государствообразующего этноса.

Мы поднялись на ту ступень политического развития, когда неизбежно начинается идейная борьба внутри национализма. Разве это не есть самый непосредственный показатель как количественного, так и качественного роста русского политического национализма? А.Иванову, который не в силах избавиться от хламья народной интеллигентности в своём мировосприятии, хочется видеть огромные толпы людей с флагами, строящих баррикады, затем сметающих нынешний режим, - лишь таким ему видится истинный подъём национал-патриотизма. Но ведь восставшие против Верхов толпы дисциплинируют и направляют к определённым политическим целям программные лозунги идейно организованных групп, штабы политического управления, каковыми как раз и являются революционные партии. И именно создание таких штабов, их концепций политического целеполагания, теоретическая разработка методологий революционных подходов к анализу событий, идеологическое обеспечение стратегических и тактических задач - есть самое трудное, самое кропотливое, никакими наскоками не разрешаемое, требующее нескольких лет внутренней теоретической и пропагандистской борьбы дело. Подъём только в таком деле есть подлинный подъём всякого революционно нового политического движения, - а русский национализм есть революционно новое движение, не имеющее даже собственных традиций, только лишь в прошлом году начавшее преодолевать влияние мифов немецкого национал-социализма!

Городской национализм в России медленно, но верно приобре­тает серьёзность, избавляется от отживших мифов прошлого, взрослеет теоретически и идеологически, становится субъектным политическим течением и приближается ко времени появления действительной партии проведения Национальной революции. Повернуть вспять этот прогрессивный процесс уже немыслимо, невозможно. Наоборот, ряды сторонников русских националистов растут месяц за месяцем, в их среде у многих крепнет сила духа и воли, глубокая убеждённость в своей правоте, в своей ответственности за историческую судьбу государства, на точку зрения национализма переходят самые дельные представители патриотов. Вот подлинное проявление любого подъёма авангардного политического движения, а не некие результаты выборов в недееспособный парламент.

Как раз в результате подъёма национализма с лета прошлого года сейчас уже встаёт на повестку дня теоретического анализа важнейший вопрос о главной организационной силе проведения авторитарной диктатуры Национальной революции. Даже сам А.Иванов, подхватываемый глубинными изменениями в нашей действительности, чтобы не совсем уж отстать от жизни, вынужден поневоле искать социальную базу, способную обеспечить действенную поддержку национализму, привести его к власти, - однако делает это он точно страшно отставший от подъёма теоретического национализма кабинетный червь.

Он чувствует, что народная интеллигенция отметается в политике на вторые и третьи роли, как принципиально неспособная к безусловной организованности и жёсткой дисциплине социальная прослойка, потому-то и видит спасательный круг для России в “национал-социализме в новом варианте”. Однако в этом-то как раз и проявляется подлинный и крайне далёкий от творческого подхода “схематизм мышления”, в коем А.Иванов голословно, бездоказательно обвинил С.Городникова. Ибо национал-социализм стал для современного мира абсолютной архаикой. В своё время он превратился в революционно организованную идеологическую и политическую силу только и только потому, что в двадцатых-тридцатых годах переживал подъём революционных настроений ещё не оторвавшийся от пролетарских корней рабочий класс, который, как таковой, численно становился подавляющим в среде горожан ряда индустриальных стран. Но сейчас ситуация в корне иная! Пролетариат и рабочий класс политически вырождаются и вымирают в самых развитых странах мира, от их былой революционности не осталось и следа, потому что у них нет будущего в двадцать первом столетии. Так возможно ли в наши дни живую политическую жизнь загнать в музей? Нельзя же быть серьёзным публицистом и закрывать глаза на то, что все попытки эксплуатировать национал-социализм в России больше походили на провокации, неизбежно проваливались.

3.

Ныне есть только одна сила, способная установить и проводить революционную диктатуру буржуазного национализма. И эта сила есть в первую очередь армия, постепенно рождающаяся в качестве армии буржуазно-капиталистического государства. “Главная ловушка на сегодняшнем этапе - ложно выбранный приоритет, ставка на национал-капитализм, на средний класс, - вещает А.Иванов. - Никакого среднего класса у нас не возникает”. Верх интеллигентской глупости и кабинетного самолюбования! Средний класс у нас возникает, и возникает очень даже быстро. Другое дело, что у нас он ещё не осознал себя в качестве политического класса! Но социальные слои, его составляющие, уже есть. Это офицерский корпус в армии, инженерно-управленческая прослойка, прослойка профессиональных рабочих в ВПК, других производственных структурах. В любой развитой стране мира офицерская среда самая что ни на есть организованная выразительница кровных интересов среднего класса, является его важнейшей частью. А.Иванов это­го не знает?! Но это его собственные проблемы.

У нас армия имеет тысяче столетние традиции ответственности за существование государства, она зиждется на памяти, что именно военные дружины создали Древнерусское государство, заложили краеугольные камни в его фундаменте. Поэтому армия, а с нею предрасположенная к мировосприятию второго сословия молодёжь постепенно становятся главной революционной силой нынешнего этапа развития процессов становления русского буржуазно-капиталистического государства. Если в Италии, Германии 20-х, 30-х годов аналогичные силы, которые собственно и обеспечивали существование режимов фашизма и национал-социализма соответственно, - если они тогда вынуждены были идти на некоторые компромиссы с требованиями рабочего класса, одновременно стремясь вырвать молодёжь из-под его идеологического влияния, то в России считаться с этим не придётся. Предстоящая Национальная революция в России будет иметь столь же выраженный характер военно-политического режима авторитарной диктатуры, как это имело место во Франции при Наполеоне I, при Линкольне в США. Но на нашу диктатуру будут в значительно большей мере воздействовать кровные требования к власти промышленного политического интереса, то есть требования проведения социальной революции, культурной революции, как основы основ воспитания социально-корпоративной этики производственных отношений, главного основания жизнестойкости и конкурентоспособности национального промышленного производства на современном этапе его развития.

Полнейшее непонимание происходящего в борьбе интересов в России приводит А.Иванова к явной нелепице, интеллектуальному дебилизму в политических вопросах, когда он высокоумно провозглашает: “В одиночку ни коммунисты, ни националисты нынешний режим не свалят. В том виде, как они есть, механически объединиться они не смогут. Им на смену должно прийти движение, синтезирующее их идеи и выражающее интересы большинства нации, а не только “национальной буржуазии”. Невольно хочется полюбопытствовать у написавшего такое: это какого такого “большинства нации”, если нации-то как раз и нет? Ибо что же тогда ещё есть нация, если не отсутствующее сейчас в России этнократическое буржуазно-городское общество? И каким же таким образом возможно объединяться революционным националистам с коммунистами, если коммунисты по сути их интересов главные враги этнократического общественного сознания, буржуазно-национального общественного сознания как такового? Они доказывали это повсеместно, во всех странах, почти на всех континентах. Если у А.Иванова до сих пор проявляется девичья наивность при ворковании Г.Зюганова и иже с ним о “русской идее” в евразийском котле народов, ему можно лишь посочувствовать и посоветовать повнимательнее изучить историю ХХ столетия.

4.

“Оптимистическая вера С.Городникова в то, что на смену компрадорскому капиталу неизбежно должен прийти национальный, порождена схематичностью мышления. Но жизнь ломает схемы. Возьмите новейшую историю Египта. Здесь имела место обратная эволюция -- от Насера к Садату.”

Читаешь этот очередной пассаж А.Иванова и, как порой в разговорах с женщинами, оторопь берёт от лихого брыкания мыслей, - опять “стеариновая свеча”! Вот уж действительно, один национал-патриот может такую кашу предложений наворотить, что потом сотня мудрецов не возьмётся разобраться в ней. В отличие от народного интеллигента А.Иванова, который в своих тезисах, в конце концов, скатывается к матёрой иррациональной метафизике поверхностного идеалиста, - что всегда свидетельствует об интеллектуальной беспомощности, - С.Городников, насколько нам известно, материалист до мозга костей и слово "вера" в своём лексиконе не терпит и в своих выводах старается опираться только на достижения социологии и политэкономии, творчески применяя их в разработке теории Национальной Реформации. И пока что эта теория в объяснении нынешних процессов в России, в прогнозе их развития доказала очень высокое соответствие происходящему. К тому же он никогда не говорил такой бессмыслицы, как - "...на смену компрадорскому капиталу неизбежно должен прийти национальный". Но он утверждает и теоретически обосновывает неизбежность смены господствующего ныне в России чудовищного режима, режима диктатуры коммерческого интереса, режимом революционной национальной демократии, которая только и спасёт страну от катастрофы. Ибо режим революционной национальной демократии утвердит в России исторически прогрессивную диктатуру промышленного интереса и поставит коммерческие отношения под жесткий контроль национальной государственной власти, подчинив их решению сложнейшей задачи ускоренного развития рыночно-капиталистического товарного производства.

На чём же С.Городников основывает свои выводы?

Первопричиной всякого движения является диалектическая борьба противоположностей. И только через анализ целей и(или) интересов групп людей, вовлекаемых этими целями и(или) интересами в экономическую и политическую борьбу за их осуществление, возможным оказывается теоретически объяснять логику всякого исторического развития любого имевшего место быть общества. В этой основополагающей посылке исторического материализма, взявший у Гегеля диалектический метод К.Маркс был, безусловно, прав. Он совершил принципиальнейшую теоретическую ошибку в другом. А именно в том, что догматизировал политическую значимость борьбы "эксплуатируемого класса" потерявших связь с земельной собственностью, вытесняемых из деревни в город пролетариев и "эксплуататорского класса" собственников индустриального производства, которая проявлялась на начальном этапе капиталистической индустриализации всякой конкретной страны. Следствием чего в марксистской интерпретации истории стала неизбежной теоретическая и идеологическая консервация роли классовой борьбы в общественном развитии вообще, всегда и везде.

Тогда как общественное развитие, историческое развитие всякого общества происходит вследствие обязательного противоборства антагонистических интересов, в том числе и интересов разных классов. Не борьба классов движет общественным развитием, а диалектическая борьба субъективных интересов, объективно порождаемых различным юридическим отношением к собственности. А борьба классов есть лишь одно из высших проявлений борьбы организованных субъективных интересов, - не больше, но и не меньше.

Интересы классов не абсолютны. Они могут меняться и, действительно, меняются с развитием производительных сил, - что убедительнейшим образом доказало, к примеру, повсеместное появление политического оппортунизма и ревизионизма идей ортодоксального марксизма. Идеологический ревизионизм обязательно начинался в защищавших пролетарские интересы социалистических, социал-демократических партиях на определённых этапах развития промышленного производства в каждой из выходивших к такому этапу развития промышленных производительных сил стране. Сутью ревизионизма было осознание рабочим движением, когда оно превращалось в политический рабочий класс, способный отстаивать свои классовые требования в политической борьбе парламентскими средствами, - что интересы рабочего класса и интересы предпринимателей могут примиряться через компромиссы на базе общего промышленного интереса, на основе общей заинтересованности в эффективном развитии промышленных производительных сил государствообразующего этноса накануне его вызревания к Национальной революции, вызревания к мучительному преобразованию в национальное общество, в буржуазно-городскую нацию.

И как раз экономический, духовный, политический крах СССР показал, что попытка установить коммунистический режим, как режим диктатуры пролетарских, вообще-то политически неразвитых, интересов, при полном уничтожении класса промышленных предпринимателей была предпринята на идеологической базе ошибочной теории, необоснованно абсолютизировавшей политическую ненависть и непримиримость классовой борьбы на промышленном производстве. А главный политический лозунг коммунистических режимов: “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!”, - взятый из этой теории и перенесённый в практику ряда государств, разрушил в них культуру рыночного мышления и становление конкретно-национальных обществ, без чего оказалось невозможным добиться эффективного развития конкурентоспособных и ресурсосберегающих производительных сил этих государств.

То есть политическая практика коммунистических режимов, обоснованных историческим материализмом К.Маркса, повсеместно вступала в противоречие с основным политэкономическим законом теоретического марксизма, политэкономическим законом обязательного соответствия производительных сил и производственных отношений. Ибо экстенсивная индустриализация, которую такие режимы осуществляли, не сопровождалась адекватным развитием производственных отношений. Эти отношения оставались догматично пролетарскими в условиях, когда пролетариат переставал быть главной социальной базой в промышленном производстве ведущих капиталистических государств мира, отмирал в них, вытеснялся средним классом с его мелкобуржуазной психологией, тяготеющей к рыночному капитализму, что укрепляло политические основы капиталистических отношений и подрывало коммунистические идеалы, лишая их будущего.

5.

Оказалось, что производительные силы на нынешнем этапе становления промышленной цивилизации быстро развиваются только при рыночных капиталистических отношениях, а характер их развития сильно зависит от корпоративности, социально-производительной культуры общественных отношений внутри конкретного национального общества. Всякое капиталистическое общество нацелено на то, чтобы все ячейки экономического организма делали прибыль. Прибыль же мож­но делать либо за счёт коммерческой деятельности, либо за счёт производства, промышленного или сельскохозяйственного. Значение промышленного производства гораздо большее для общественного процветания, чем сельско­хозяйственного, а потому его роль, его самодовлеющие требо­вания к виду и характеру власти в политическом устройстве современной страны гораздо выше, чем роль сельскохозяйственного производства. Дости­жение высоких показателей роста национальных коммерческой деятельности и промышленного производства - вот две важнейшие задачи буржуазного государства в выстраивании экономики, чтобы она стала максимально прибыльной. То есть поведением людей при капиталистических отношениях со времени первой буржуазной революции в Нидерландах самодовлеюще и предметно движут два главных интереса: коммерческий и промышленный. И оба эти интереса не всегда выступают как классо­вые, но, наоборот, чаще как надклассовые.

В прибыльной промышлен­ной деятельности заинтересо­ваны не только предприниматели, а и рабочие, и учёные, и занятые в сфере образования, и военные в армии, которой нужно самое лучшее снабжение современным вооружением. Тогда как в коммерческой деятельности заинтересо­ваны не только владельцы торговых компаний и коммерческих банков, но и служащие этих компаний и банков, связанные с ними работники транспортных предприятий, всякого рода информационных и сервисных служб, контрабандисты, бандиты, торговцы наркотиками и так далее. Особенности экономических интересов промышленного производства, с одной стороны, и, с другой, - коммерческой деятельности таковы, что у этих интересов оказываются антагонистически непримиримыми требования к государственной политике, как внутренней, так и внешней. Ибо то, что, с точки зрения наивысшей прибыльности деятельности, политически выгодно производству, то, по большей части, политически невыгодно для максимальной прибыльности сделок в коммерции, - и наоборот. К примеру, если наибольшая прибыльность производства зависит от максимально продуманной стратегии развития общества и государства, то наибольшая прибыльность в коммерческих сделках достигается при отсутствии политической стратегии у представительной власти, при нервозной неуверенности рынка в спросе и предложении, при наилучших условиях для сиюминутной спекуляции.

После начала всякой буржуазной революции в обстановке политического распада старого строя именно коммерческий капитал нарастает стремительно, на его основе возникает множество частных собственников, и у них складываются вполне определённые представления о политике, которая им наиболее выгодна. А посколь­ку городская представительная власть в этот период имеет только в них действительную опору своему политическому существованию, к тому же её деятели почти все и самыми различными способами вовлекаются в быстрое обогащение через всяческие спекулятивно-коммерческие сделки, то естественным образом возникает смычка интересов нового буржуазного режима власти и коммерческого политического интереса. Для того, чтобы отбросить другие слои населения от давления на власть, от угроз классу собственников-нуворишей: спекулянтов, ростовщиков, казнокрадов, бандитов и прочих, - угроз отобрать и перераспределить захваченную или приобретённую ими собственность, они и близкие им политические силы производят политический переворот и начинают создавать конституционно узаконенную диктатуру абсолютного господ­ства коммерческого интереса, как способ утверждения классового господства владельцев спекулятивно-коммерческого капитала. И на этом этапе в переживающей буржуазную революцию стране не может быть никакой иной формы власти, кроме как диктатуры коммерческого космополитизма.

Как раз такой режим сейчас и властвует в России. Именно поэтому он внутренне компрадорский, - если воспользоваться определением его патриотами. Закономерности его постепенного, но неизбежного политического вырождения таковы, что он вынужден всё определённее видеть своё спасение только в наёмных и не наёмных силовых ведомствах. И, боясь их патриотизма, устраивая время от времени перетасовки и чистки, всё же делать им уступки, укреп­лять их, - но тем самым взращивать своего политического могильщика. Потому что армия, внутренние силовые формирования всякого рода, имеют собственный взгляд на суть государственного устройства. Они презирают режим диктатуры коммерческого космополитизма, бездарный, не способный обеспечить значительную политическую поддержку своей власти, а потому вынужденный создавать огромную прослойку чиновников-коррупционеров и полицейских подразделений, мораль­но слабеющий буквально месяц за месяцем, не способный предложить стране ни прогрессивных идеалов, ни великих целей, дать объективное целеполагание стране и армии, так как у него нет и не может быть никакой политической стратегии. Такой режим неотвратимо приводит страну к гибельному общегосударствен­ному кризису, к распаду экономики и власти.

Национальная революция как раз и свергает этот режим, подав­ляя коммерческий политический интерес, отстраняя его от влияния на власть, устанавливая особую военно-политическую диктатуру для ускоренного становления рыночно прибыльной капиталистической национальной промышленности.

А.Иванов, как истинный национал-патриот, не в состоянии понять, что задача государства не в том, чтобы замкнуться в лелеемой мечтаниями патрио­тов всех мастей автаркии дебилов, - это немыслимо, нереально. Задача государственной власти состоит в ином, в борьбе за собственное существование. Государственная власть поэтому обязательно окажется у политической силы, которая возьмётся за создание городского общества, соответствующего требованиям капиталистического производства к социальных отношениям и нацеленного на достижение конкурентоспособности продукции производства на мировых капиталистических рынках. Такое общество в современном мире должно быть этнократическим, социально-корпоративным, с развитыми отношениями собственности, то есть национальным, - и потому оно обязательно, в соответствии с объективными закономерностями его появления и развития будет создано в России в начинаемую Национальной революцией эпоху Национальной Реформации. И это не некая “вера С.Городникова”, а неизбежная потребность выживания государства. Государство же есть в своей сути такой организм, который разда­вит в конечном итоге всё, что будет мешать его выживанию. Даже если для этого придётся политически уничтожить патриотов, тем более интеллигентствующих, а из молодёжи создать расчётливую, жестокую и эгоистичную нацию, у которой бредовые идеи “благословлять каждое племя на жизнь вольную, на развитие самобытное” не вызовут ничего, кроме холодной усмешки и презрения.

3 мая 1996г.

Но короли-то голые!

1.

Центризбирком закончил отсев лишних кандидатов в Президенты РФ. Набравшие больше миллиона подписей в свою поддержку кандидаты получили право на доступ к финансовой кормушке для продолжения участия в избирательной кампании. Ставки населения на прошедших отбор кандидатов сделаны. Но как раз начало гонки главных фаворитов показывает, что финиш-то после 16 июня ничего не решит, ничего не изменит по существу проблем страны! Ещё до выборов становится очевидной широким слоям людей, имеющих право голоса, важнейшая особенность политической ситуации. А именно, что и представляющий интересы клики власти Президент Б.Ельцин с огромным аппаратом, на который работают институты и всяческие аналитические центры либералов, и коммунисты с их идеологией ортодоксального марксизма-ленинизма, короли-то голые! Ни те, ни другие не смогли выдвинуть ни одного прогрессивного лозунга, ни одной мало-мальски осмысленной концепции, ни одной программы стратегического развития страны, никакой идеологии преодоления затянувшегося политического кризиса!!

В политике любая слабость, а интеллектуальная в первую очередь, не может не вызывать бессознательного презрения у политически взрослеющих масс, в особенности у средних слоёв горожан. В конце концов, идейное убожество, как руководителей исполнительной власти, так и официозных и полуофициозных лидеров оппозиции, толкаясь, рвущихся к ней, полностью подорвут доверие к демократическим идеалам как таковым. Но при рыночной экономике только авторитет представленных во власти противоборствующих идеалов удерживает непрерывно ведущуюся почти гражданскую войну капиталистических и прочих интересов от неподчинения неким правилам игры, называемым политическими законами. Когда же представительные во власти силы не способны предлагать борьбы идеалов, тогда теряет смысл само понятие политического закона, и почти гражданская война интересов неизбежно вырывается из-под законодательного контроля, приводит к непризнанию противоборствующими силами политического поражения в результате выборов всякого рода, ведёт к устойчивому росту авторитета проповедников прямого вооружённого насилия. То есть общество теряет моральные основания для демократического самоуправления и неприятия военной диктатуры, - власти, не связанной никакими политическими законами. Как раз предчувствие такой ситуации отразилось в заявлении тринадцати “новых русских” нуворишей в их крайне встревоженном, не лишённом угроз обращении к главным политическим противникам нынешних выборов Президента. Заявление это отразило не только их тревогу, но и тревогу зарубежных сил влияния на нынешний режим, обеспокоенных развитием событий.

Однако, любые заявления уже практически бесполезны. В России сейчас деморализованное политикой режима и идеологическим кризисом большинство населения не в состоянии объединиться и выступить с позиции политической ответственности за свою судьбу; определённый вид авторитетной военной диктатуры оно даже будет приветствовать. Тайная диктатура коммерческого космополитизма, которая, в общем-то, приемлема взрастившим её нуворишам, не может больше опираться на идеологические костыли либеральной демагогии Прав Человека и парламентаризма и вынуждена показывать своё истинное лицо не связанной законами власти спекулянтов, тем самым давая оправдание её противникам открыто предъявлять право на собственную диктатуру. Пугает нуворишей и их зарубежных партнёров не имеющая место фактическая диктатура коммерческого космополитизма, а то, что она не удержится у власти и ей на смену придёт диктатура, способная раздавить условия их нынешнего паразитного существования, условия постепенного превращения России в сырьевой придаток западной промышленной экономики.

Роль силовых структур в укреплении исполнительной власти поэтому возрастает буквально с каждым месяцем, а заигрывание режима с ними становится всё откровеннее. Но это заигрывание вынужденное, смешанное с подозрительностью и взаимным недоверием, и именно потому, что силовым структурам по присущим им материальным и социальным интересам обязательно надо знать стратегические цели развития государства, как исторического субъекта мировой политики. А как раз таких целей режим дать им не в состоянии по причинам его космополитической сути. Провал всех попыток власть предержащих в России создать национальную доктрину либерализма, призванную примирить нуворишей и силовиков, доказывает это весомо, грубо, зримо.

2.

Результат кремлёвской забавы под звучным названием: выборы главы государства, - известен заранее. Кто бы ни выиграл de jure, то бишь по очкам, но de facto победит сила. А сила у кого? Пока что у нынешней клики власти, которая и высказываниями В.Черномырдина, и в заявлениях Б.Ельцина утверждает, что политический реванш неокоммунистов, выступающих под вывеской “Г.Зюганов и сотоварищи”, будет катастрофой для России. В переводе с политического языка на нормальный, русский, это означает только одно: клика власти готовит на всякий случай увесистую дубину и время от времени демонстративно помахивает ею, - так, играючи, но чтобы потом не удивлялись, если она кое-кого и зашибёт. Как было, к примеру, в октябре 1993 года. Иначе и не может быть при том положении дел, которое складывается в стране, деморализованной развалом экономики и низким политическим авторитетом власти, углубляющим кризис становления буржуазно-демократического общественного сознания.

Проблема политической устойчивости вновь выходит на передний план политической борьбы, заводя в тупик паровоз проведения собственно экономических реформ. Россия постепенно приближается к такому обострению кризиса власти, когда даже самые преданные ей, - если бы такое вообще оказалось возможным, - силовые структуры будут не в состоянии обеспечивать некое подобие стабильности бездарного по принципиальным основаниям режима. Кризис вызван отсутствием городского общественного сознания у государствообразующего этноса, что проявляется в углублении политической апатии среди русских горожан, в первую очередь молодёжи, и без преодоления этой апатии говорить о продолжении реформ вообще бессмысленно. Выход из кризиса поэтому возможен только и только через качественный скачок в общей политической культуре большинства русских горожан. А это немыслимо без новых политических лидеров, провозглашающих и обосновывающих новые идеи, новые цели исторического развития страны и государства, готовых повести государствообразующий этнос к следующим этапам роста культуры социального поведения, культуры общественного сознания. России сейчас жизненно необходимо появление новой генерации лидеров, способных смело мыслить принципиально новыми историческими концепциями стратегического целеполагания развитию государства и общества, готовых привнести великие идеи и идеалы, которые только и дадут возможность подчинить внутреннюю почти гражданскую войну различных интересов единым корпоративным интересам национального государства.

Во время классической, Великой французской буржуазной революции, на закате правления Директории, то есть такого же режима, который сейчас осуществляет диктатуру в России, подобный кризис общественного политического сознания французов породил новое политическое понятие: власть нотаблей, - то есть власть людей интеллектуально именитых, даровитых, талантливых. Только в их авторитетной диктатуре большинство увидело надежду на спасение страны от хаоса, дезорганизации и гибели. Под влиянием этих настроений в борьбе за власть победителем оказался генерал Наполеон Бонапарт, который, будучи яркой личностью, не побоялся привлечь к строительству национального государства самых одарённых и именитых людей Франции того времени.

Голых королей у власти и вокруг неё Россия больше не в состоянии выдержать дольше двух-трёх лет. И победитель в борьбе за Президентство будет иметь незавидную участь стать историческим символом, мягко выражаясь, монументальной бездарности в тени тех нотаблей, которые придут к власти в результате краха нынешнего режима диктатуры коммерческого политического интереса, - придут как спасители государства и русской нации.

9 мая 1996г.

Национализм и промышленное производство

(тезисы)

1. Крайности сходятся

Президент РФ на трибуне Мавзолея, этаким Л.Брежневым en petit; военный парад в День Победы 9-го мая; соответствующая тематика телевидения, - невольно напрашивается вывод, что всё возвращается на круги своя и непримиримо противоборствующие политические крайности сходятся. Даже совершенно неожиданный и необычный, прямо в американском политическом стиле, перелёт тем же днём Президента в Волгоград, выступление его у Мамаева кургана лишь подчеркнули общую ностальгическую тональность происходившего, отчего словно повеяло коммунистическим прошлым. Неужели же ради этого десять лет страна несла неисчислимые жертвы, переживала страшные потрясения, развал государства, экономическую разруху, которая превращает нас из Сверхдержавы в сырьевой придаток Запада? И нигде, никакой попытки понять, проанализировать, объяснить происходящее, указать, куда же мы движемся! - повсюду царит полная интеллектуальная растерянность, как официозной либеральной власти, так и её главных политических оппонентов. Попытаемся же восполнить этот пробел.

Как-то затушевалось, забылось, зачем, собственно, была начата в середине восьмидесятых годов политика Перестройки. А ведь именно она и привела, в конечном счёте, Россию к тому состоянию, какое мы имеем ныне. Последний Генсек КПСС М.Горбачёв, на которого повесили всех собак и либеральные демократы и коммуно-патриоты самых разных мастей и оттенков, этот самый М.Горбачёв в 86 году высказался яснее ясного о причинах начала перестроечных политических реформ. Он тогда так определил свою позицию: если к 2000 году не произойдёт удвоения валового национального продукта, у СССР нет шансов сохраниться в качестве глобальной державы и государство ждёт политический крах. Горбачёв тогда понял то, что не в силах осознать сейчас ни нынешняя правящая демноменклатура, ни её безрассудные противники, реваншисты неокоммунисты, - а именно, Россия может быть державой только и только на базе бурного промышленного подъёма. И никак иначе. Собственно, вся история России последних столетий яркое подтверждение справедливости этого вывода. Ещё Пётр Великий своей гениальной интуицией определил политическую стратегию жёстких и жестоких Преобразований государства в направлении ускоренного промышленного развития, и свершения России в ХVIII веке доказали историческую правоту его деяний с поразительной наглядностью.

Сейчас эта задача остаётся столь же жизненно значимой для судьбы государства. К примеру, руководство военно-воздушных сил заявляет, что вместо ежемесячно необходимого пополнения в 30-40 новых боевых вертолётов армия получает только 3-4 вертолёта и, если ситуация не изменится коренным образом, у России через пять лет военно-воздушных сил просто не станет. При таком положении дел невольно возникает вопрос, как можно рассуждать всерьёз о державности России вне выяснения политического пути преодоления глубокого кризиса в производстве вообще и в промышленном, военно-промышленном производстве в частности?

Всякие рассуждения о восстановлении величия и державности страны остаются бессодержательной болтовнёй, пока в России не проявится политическая сила, которая ясно поставит стратегическую цель любой ценой добиться ускоренного роста промышленного производства в условиях интеграции в мировой капиталистический рынок и теоретически обоснует способы достижения этой цели. Политическая борьба и власть в России должны быть лишь средством для поворота к цели превращения страны в капиталистическую промышленную Сверхдержаву, а не самоцелью, как это выглядит сейчас.

Не смогли ответить на вопрос о новой политической концепции, необходимой для ускорения темпов роста промышленного производства, коммунисты десять лет назад; боится ответить на него и нынешняя асоциальная власть демноменклатуры, разрушающая производство превращением его в предмет спекуляции. И в этом коммунисты и либералы политически неотличимы одни от других, как сиамские близнецы.