Тайны Иисуса и Марии Магдалины

Но даже эти свидетельства, как мы уже видели, не лишены проблем для историков, пытающихся понять, что же в действительности произошло. В этом смысле Лью Тибинг абсолютно прав: эти Евангелия не являются беспристрастными историческими записями, которые просто сообщают, что на самом деле имело место. Евангелия Нового Завета — хотя и являются древнейшими и лучшими свидетельствами о жизни Иисуса — были написаны более поздними его последователями, которые стремились внести свою собственную лепту в события, о которых рассказывали.

Большинство людей — читатели «Кода да Винчи», наряду со многими другими, впрочем, — не осознают этого, просто принимая на веру, что Матфей, Марк, Лука и Иоанн представляют исторически достоверные повествования о вещах, которые говорил и делал Иисус. Но ученые уже давно установили, что это не так, что даже эти Евангелия проблематичны как исторические источники (хотя они и не являются проблематичными как теологические документы Церкви, предписывающие верующим, что они должны думать об исключительности жизни Иисуса и значении его смерти).

Но разве эти свидетельства не были записаны очевидцами, людьми, которые действительно присутствовали при тех событиях из жизни Иисуса, которые они излагают? Как я уже отмечал, похоже, что это не так. Напротив, авторы этих Евангелий и не заявляют, что они были очевидцами.

Мы, конечно, называем эти книги Евангелиями от Матфея, Марка, Луки и Иоанна. На протяжении веков христиане верили, что они действительно были написаны этими людьми: двумя учениками Иисуса — Матфеем, сборщиком податей (см. Мф 9:9), и Иоанном, «любимым учеником» (Ин 21:24), — а также двумя спутниками апостолов — Марком, записывавшим за Петром, и Лукой, странствовавшим с Павлом. В конце концов, ведь именно эти имена содержатся в названиях данных книг. Но многие не знают, что эти названия были приписаны позже, христианами второго века, спустя десятилетия после того, как были написаны сами книги, чтобы утвердить их апостольское происхождение. Зачем это было сделано? Вспомните то, что я говорил о создании Нового Завета: лишь апостольские книги могли в него войти. Так что же оставалось делать с Евангелиями, которые все читали и считали авторитетными, но которые на самом деле были написаны анонимно — все четыре Евангелия Нового Завета? Их пришлось связать с апостолами, чтобы включить в канон, поэтому их подписали апостольскими именами.

Но сами книги были анонимными (не подписанные никакими именами). Если теперь вы их прочтете, вы это увидите. Нигде в этих книгах нет повествования от первого лица, когда автор говорит что-нибудь вроде «Потом Иисус и я пошли в Иерусалим, где мы…». Эти книги всегда ведут рассказ от третьего лица, о том, что другие люди делали — даже Евангелия от Матфея и Иоанна, которые предположительно были написаны спутниками Иисуса[41]. И названия, очевидно, не являются изначальными составляющими книг. Кто бы ни назвал первое Евангелие «Евангелием, составленным Матфеем», это был явно не автор, а другой человек, который говорит нам, кто, по его мнению, написал эту книгу. Если бы автор давал своей книге название, он бы не говорил, кем «составлена» книга; он бы назвал ее как-нибудь вроде «Евангелие о жизни Иисуса Христа».

Более того, как я уже отмечал, все эти четыре автора — высоко образованные, говорящие по-гречески христиане, жившие примерно в конце первого века, а не говорящие по-арамейски крестьяне, которые были учениками Иисуса.

Это, конечно, не говорит о том, что Евангелия излагают недостоверную информацию. Они могли быть написаны позже, не очевидцами, но при этом содержать исторические факты из жизни Иисуса. Но есть также серьезные основания полагать, что, наряду с предоставлением ряда исторических фактов, эти книги также изменяют факты, чтобы обосновать важные религиозные заявления по поводу Иисуса. В данный момент, однако, нам достаточно просто отметить, что эти книги были написаны не спутниками Иисуса, а более поздними христианами.

А поскольку даже они должны были обладать источниками, содержащими информацию об Иисусе (поскольку каждый, кто говорит что-либо о нем, или имеет источник или придумал это), возникает вопрос: где они брали информацию? К счастью, один из авторов, Лука (я продолжу называть их традиционными именами, хотя истинную личность этих людей мы установить не можем), указывает в начале своего Евангелия, какие источники он использовал: более ранние письменные свидетельства об Иисусе и устную традицию (Лк 1:1–4). К сожалению, большинство этих более ранних источников исчезли. Но они исчезли не бесследно. Ученые убеждены в существовании двух источников, которые были доступны Луке и Матфею[42]. Первым источником, как это ни странно, является Евангелие от Марка. В девятнадцатом веке ученые, занимающиеся Новым Заветом, установили, что Марк первым написал свое Евангелие, вероятно около 65 или 70 г. н. э., а также что и Матфей, и Лука, писавшие десять или пятнадцать лет спустя, использовали произведение Марка при изложении многих из своих рассказов об Иисусе. Вот почему все три Евангелия так часто рассказывают те же истории, порой в тех же самых словах. Разве могло быть так много негласного согласия между этими тремя биографами Иисуса? Двое из них копировали третьего для написания ряда своих историй.

Но у Матфея и Луки есть другие общие истории, которые не содержатся в Евангелии от Марка. Откуда взялись они? Вот здесь в игру вступает гипотеза о существовании ныне утерянного Евангелия — Q. Это не было, как утверждает Лью Тибинг, Евангелием, написанным собственноручно Иисусом как хроники его пастырской деятельности. Q является условным названием, используемым учеными, занимающимися Новым Заветом, для обозначения гипотетического источника, доступного Матфею и Луке (но недоступного Марку и Иоанну), который содержал наиболее знаменательные места из учения Иисуса, в том числе Молитву Господню и учение о Благодати, упомянутые Матфеем и Лукой, но не Марком. (Q является аббревиатурой немецкого слова Quelle, означающего «источник».)

Таким образом, истории Матфея, Марка и Луки столь похожи оттого, что они использовали ряд одних и тех же источников. Наряду с этим, однако, и у Матфея, и у Луки есть истории, не встречающиеся больше ни в одном другом Евангелии. Это позволило ученым утверждать, что у каждого из этих авторов был доступ к другим источникам, написанным ранее и не дошедшим до нас, а также к устным рассказам о жизни Иисуса. Эти источники условно названы М (источник, использовавшийся Матфеем) и L (источник, использовавшийся Лукой).

Но что насчет Иоанна? Евангелие от Иоанна очень отличается от трех других. Оставляя в стороне рассказ о страстях (о страданиях и смерти Иисуса), мы можем отметить, что большинство остальных деяний и высказываний Иисуса описаны Иоанном, и только им, равно как деяния и высказывания, описанные тремя более ранними Евангелиями, не упоминаются Иоанном. Таким образом, Иоанн использовал другие письменные и устные источники, также не дошедшие до наших дней[43].

Итак, я высказал мои мысли по поводу письменных источников, легших в основу четырех Евангелий. Но на чем основывались эти, ныне утерянные источники? В конечном итоге, если спутники Иисуса не записывали то, что он говорил и делал на протяжении своей жизни, истории об Иисусе должны восходить к устной традиции. Другими словами, после (или еще до) смерти Иисуса, его ученики рассказывали истории из его жизни так, как они их запомнили; затем люди, которым они рассказывали эти истории, передавали их другим, а эти другие дальше, и так далее. Устные рассказы о жизни Иисуса продолжались годами — десятилетиями, — пока кто-то не догадался записать их (например, Марк или Q). Таким образом, в конечном итоге наиболее ранние письменные свидетельства, дошедшие до нас, и те письменные источники, на которых они были основаны, восходят к историям, передававшимся из уст в уста год за годом, десятилетие за десятилетием.

Именно это вызывает серьезные проблемы для историков, которые пытаются установить, что именно происходило в жизни Иисуса. У нас нет свидетельств, записанных при его жизни, — лишь более поздние свидетельства, записанные людьми с устных рассказов, на протяжении стольких лет передававшихся из уст в уста. Но что, однако, происходит при этом с историями? Вы или ваши дети наверняка играли в испорченный телефон. Дети садятся в круг, один ребенок рассказывает шепотом историю своему соседу, тот пересказывает ее другому, и дальше по кругу, пока история не вернется к первому ребенку, — и теперь это уже совершенно другая история. (Если бы история не становилась другой, не было бы смысла играть.)

А теперь представьте, что игра в испорченный телефон происходит не в комнате между десятком детей, которые все принадлежат одной эпохе и говорят на одном языке, а между сотнями людей, живущих в разных странах, говорящих на разных языках, находящихся в разных жизненных ситуациях, имеющих различные проблемы и потребности, — и все они рассказывают истории в контексте личного мировосприятия. Что произойдет с этими историями? Некоторые из них могут остаться относительно нетронутыми, но многие из них будут изменены, и изменены коренным образом. А еще ряд историй люди просто придумают по случаю, и они будут рассказываться и пересказываться, пока и их не изменят.

Могло ли подобное произойти с историями об Иисусе, передававшимися из уст в уста на территории всей Римской империи, на протяжении десятилетий после его смерти, до того, как они были записаны? Ученые, занимающиеся античностью, не просто уверены, что подобное могло произойти, у них есть доказательства того, что это действительно произошло. Эти доказательства основаны на самих историях в том виде, в котором они записаны. Как я уже отмечал, некоторые Евангелия рассказывают одни и те же истории об Иисусе, слово в слово (поскольку в них использованы одни источники). Многие истории различны. Некоторые истории лишь слегка отличаются друг от друга, в них изменены одна-две детали. Но некоторые истории отличаются сильно. А ряд историй вообще придуман. По этому поводу соглашаются все — в противном случае, пришлось бы признать, что Иисус действительно зачастую заколдовывал товарищей, или что он действительно восстал из гробницы, и был при этом высоким, как небоскреб. Но ведь этого не было. Откуда тогда взялись эти истории? Их, очевидно, придумали.

Даже Евангелия Нового Завета содержат истории, которые были коренным образом изменены или даже придуманы. Это становится очевидным, когда читаешь разные евангелия и в деталях сравниваешь истории, содержащиеся в них. Вот Иисус родился, а была ли его семья из Назарета (как у Луки) или из Вифлеема (как у Матфея)? Иосиф и Мария бежали в Египет после его рождения (как у Матфея) или вернулись в Назарет месяц спустя (как у Луки)? Если проходила всеобщая перепись населения (как у Луки), почему ни один другой древний источник не упоминает об этом (в том числе, Матфей)? И как мы можем представить, что перепись проходила так, как описывает ее Лука, когда каждый должен был вернуться в местность, где жили его предки, чтобы записаться, — так что Иосифу пришлось вернуться в Вифлеем, где был рожден его предок Давид, за тысячелетие до этого? Если бы сегодня проходила такая перепись, и вам надо было бы вернуться на родину предков, живших за тысячелетие до вас, куда бы вы пошли? А взять рассказы о смерти Иисуса! Почему Иоанн указывает, что Иисус умер в день, когда готовились к Пасхе (Ин 19:14), а Марк указывает, что он умер на следующий день после Пасхи (Мк 14:12; 15:25)? Почему Марк говорит, что Симон Киринеянин нес крест Иисуса (Мк 15:21), а Иоанн — что Иисус весь путь нес крест сам (Ин 19:27)? Почему Марк пишет, что Иисус ничего не говорил на протяжении всей казни, как если бы был в шоке, а Лука — что он неоднократно вступал в разговоры, как по дороге на место распятия, так и на кресте? А как быть с пастырской деятельностью Иисуса? Почему Матфей указывает, что Иисус отказывался производить знамения, чтобы доказать, кто он (Мф 12:38–39), когда, согласно Иоанну, Иисус большую часть своего времени именно это и делал (Ин 4:54; 20:31)? Почему ученики никогда не понимают, кто такой Иисус в Евангелии от Марка, но сразу же понимают это в Евангелии от Иоанна? Почему Иисус никогда не говорит о том, кто он, у Марка, а у Иоанна не говорит практически больше ни о чем? Почему Иисус очищает Храм в конце своей жизни, согласно первым трем Евангелиям, а у Иоанна это буквально первое, что он делает, приступив к пастырству?

Мы можем бесконечно продолжать разговор о различиях между Евангелиями, но нам лучше оставить его[44]. Здесь я хочу лишь подчеркнуть, что, поскольку наши Евангелия основываются на устных традициях, свидетельства, которые у нас есть, отражают истории, измененные по мере того, как они пересказывались, год за годом, пока христианские авторы конца первого века не записали их.

Это относится ко всем историям о Иисусе и его спутниках — не только о мужчинах, двенадцати учениках, но и о женщинах, в том числе о Марии Магдалине. Принимая во внимание природы наших источников, как мы можем узнать о взаимоотношении Иисуса с окружающими? Как мы можем, например, узнать о его отношении к женщинам? Или о степени его близости с Марией Магдалиной? Или о том, был ли он когда-либо женат? Или о том, занимался ли он когда-нибудь сексом и был ли у него ребенок? Учитывая, что Евангелия Нового Завета являются нашими самыми надежными источниками, но даже они проблематичны с исторической точки зрения, как нам установить, что Иисус действительно говорил, делал и испытывал в жизни?

Очевидно, нам необходимы некоторые точные исторические критерии, если мы хотим получить достоверную информацию из подобных источников. В следующей главе я объясню, какие критерии выработали ученые для установления фактов из жизни Иисуса, а в седьмой главе я сопоставлю эти факты с заявлениями «Кода да Винчи» о том, что Иисус был близок со своими последовательницами, в том числе с Марией Магдалиной, на которой он был якобы женат и от которой якобы имел ребенка.

Глава шестая

Фигура Иисуса в наших источниках

На протяжении всего «Кода да Винчи» делаются заявления об исторической фигуре Иисуса — говорится, что он был смертным пророком, был женат на Марии Магдалине, имел от нее ребенка, дал ей инструкции по поводу того, как управлять Церковью после его смерти, и т. п.

Как сообщает Тибинг Софи в начале их разговора в его гостиной: -

— Моя дорогая, — торжественно объявил Тибинг, — до этого исторического момента Иисус рассматривался Его последователями как смертный пророк… человек, безусловно, великий и влиятельный, но всего лишь человек. Простой смертный.

— Не сын Бога?

— Да! — радостно воскликнул Тибинг. — Только на Никей-ском соборе Христос был провозглашен и официально признан сыном Божиим. В результате голосования (с. 282).

Затем он указывает, что Иисус не был просто смертным пророком, а был человеком, в полном смысле этого слова, с серьезными межчеловеческими отношениями, наиболее значительными из которых были его отношения с Марией

Магдалиной, несмотря на попытки более поздних христианских авторов скрыть этот факт:

— Как я уже говорил, — принялся объяснять сэр Тибинг, — церковники старались убедить мир в том, что простой смертный, проповедник Иисус Христос, являлся на самом деле божественным по природе своей существом. Потому и не вошли в Библию Евангелия с описанием жизни Христа как земного человека. Но тут редакторы Библии оплошали, одна из таких земных тем до сих пор встречается в Евангелиях. Тема Марии Магдалины. — Он сделал паузу. — А именно: ее брак с Иисусом (с. 296).

Гарвардский специалист по символике Роберт Лэнгдон также разделяет убеждение, что Иисус был, по всей видимости, женат:

— Иисус как человек женатый наделен куда большим значением и смыслом, нежели привычный нам стандартный библейский образ Иисуса-холостяка.

— Это почему? — удивилась Софи.

— Потому что Иисус — еврей, — ответил Лэнгдон… — А негласные социальные законы того времени запрещали еврейскому мужчине ходить в холостяках. Согласно иудейской традиции, безбрачие не поощрялось, долгом каждого добропорядочного еврея было найти себе жену, чтобы та родила ему сына. Если бы Иисус не был женат, то по крайней мере хотя бы в одном из библейских Евангелий должен быть упомянут этот факт, а также приведено объяснение, почему Иисус оставался холостяком (с. 297).

В соответствии со словами Тибинга и Лэнгдона, Иисус был не только женат на Марии Магдалине, но и планировал, что она, а не Петр, возглавит христианскую Церковь после его смерти. Тибинг следующим образом интерпретирует ключевой абзац одного из неканонических Евангелий:

Во многих Евангелиях сказано, что именно в тот момент Иисус и заподозрил, что скоро Его схватят и распнут на кресте, И он наказывает Марии, как править Его Церковью после того, как Он уйдет… Согласно всем этим изначальным Евангелиям, Христос давал указания о том, как строить Церковь, вовсе не Петру. А Марии Магдалине (с. 300).

Мария должна была не только продолжить дело Иисуса, она еще была той, благодаря которой сохранилось потомство Иисуса. Потому что она якобы носила его ребенка:

— Согласно Приорату, — продолжил Тибинг, — Мария Магдалина была беременна, когда Христа распяли. Чтоб спасти еще не рожденное дитя Иисуса, она покинула Святую землю (с. 309).

Есть ли хоть доля исторической правды в этих утверждениях об Иисусе и Марии, или это лишь часть художественной фантастики «Кода да Винчи»? Единственный способ разрешить эту проблему — задаться вопросом: а как вообще мы можем узнать что-то об исторической фигуре Иисуса?

Как мы поняли из предыдущей главы, единственным способом узнать что-либо об Иисусе или о ком-либо другом из прошлого, является изучение источников информации. Как мы видели, основными источниками в данном случае являются Евангелия Нового Завета и, возможно, ряд неканонических евангелий, которые также могут содержать ценную информацию о его жизни. Но эти источники нельзя изучать некритически, поскольку, как мы видели, даже наиболее ранние источники (например, Марк и гипотетический документ Q) были написаны через десятилетия после событий, которые в них описываются, к тому же они основывались на устной традиции, передававшейся годами людьми, которые перевирали истории из жизни Иисуса. Это означает, что ко всем имеющимся у нас источникам необходимо относиться со здоровым скептицизмом. Мы должны подходить к ним осторожно и методично, если хотим получить достоверную информацию. Ведь нам нужны не измененные свидетельства о жизни Иисуса, а изначальная информация: что Иисус действительно говорил, делал и испытывал в своей жизни.

Как мы можем получить такую информацию, чтобы оценить заявления, сделанные Лью Тибингом, Робертом Лэнгдоном (или Дэном Брауном или кем-либо еще, пытающимся утверждать что-то об исторической фигуре Иисуса)? Ведь есть ученые, которые посвятили всю свою жизнь тому, чтобы понять, что же произошло в жизни Иисуса. Это высоко образованные ученые, которые читали все источники на оригинальных языках (греческом, арамейском, латинском и т. д.). Им известно о каждом упоминании об Иисусе в древних источниках. И они разработали методы оценки всей информации с целью определить, что является исторически достоверным, а что нет. Большая часть их теории не представляет для нас интереса. Но выводы, к которым они пришли, для нас крайне важны. Здесь я попытаюсь изложить в доступной форме те методы, которые разработали ученые для восстановления событий из жизни Иисуса, напоминая читателю о том, что за всем этим лежит скрупулезный труд этих самых ученых.

Методы реконструкции жизни Иисуса

Ученые единодушно соглашаются по поводу ряда критериев, которые должны быть применены к нашим источникам, если мы хотим понять, что же происходило в жизни Иисуса. Нижеприведенные четыре критерия являются одними из наиболее важных[45].

Самое раннее

Все истории об Иисусе — в том числе те, в которых описываются его отношения с Марией Магдалиной и другими людьми, — были изменены по мере того, как их пересказывали люди, обладавшие своими убеждениями и мировоззрением, поэтому более ранние источники содержат информацию в менее измененном виде, чем более поздние. Причина очевидна: до написания ранних источников было меньше времени, чтобы изменить события, чем до написания более поздних. Именно поэтому ученые, занимающиеся жизнью Иисуса, в большей степени используют Евангелие от Марка и Q, чем Евангелия от Иоанна и Фомы. Два последних были созданы спустя десятилетия после двух первых, поэтому вероятность того, что в них содержится достоверная информация, снижается.

Тем не менее, поскольку все наши источники являются относительно поздними (то есть не написаны при жизни Иисуса), мы не можем просто принять то, что в них сказано, как исторически достоверную информацию. И в них есть истории, видоизмененные в процессе пересказа. Поэтому нам нужны дополнительные критерии.

Основанное на совпадающих свидетельствах

Ученым, которые занимаются реконструкцией событий из жизни Иисуса, очень помогает, когда они обнаруживают ранние источники, которые независимо друг от друга излагают одну и ту же информацию. Если два или более не связанных между собой источника содержат одни и те же свидетельства о жизни Иисуса, это говорит о том, что ни один из авторов не придумал информацию, — она в этом случае должна была поступить из еще более раннего источника, возможно, из современного Иисусу описания его жизни. Очень важно, однако, отметить, что для применения этого критерия необходимо, чтобы источники были независимыми друг от друга. Если, например, у Матфея, Марка и Луки описаны одни и те же события, это не является информацией, независимо описанной тремя источниками, поскольку Матфей и Лука заимствовали свои истории у Марка. В данном случае у нас лишь один источник, описывающий эти события, а не несколько. Но если история описана, скажем, Марком, Q и Фомой, которые являются независимыми друг от друга, то можно сделать вывод, что история заимствована из еще более раннего источника, доступного им всем.

Позвольте привести пару примеров. (1) В независимых друг от друга источниках — у Павла, Марка, Иоанна и даже Иосифа — говорится, что у Иисуса были братья. Вывод? У Иисуса, по-видимому, были братья. (2) Иисус связан с Иоанном Крестителем у Марка, Qh Иоанна. Таким образом, получается, что Иисус действительно был связан с Иоанном. (3) Марк, L (источник, которым пользовался Лука), Иоанн и Фома говорят, что Иисус публично общался с женщинами. Вывод?

Вступающее в противоречие

Истории об Иисусе, очевидно, были изменены под воздействием убеждений, мировоззрения и интересов людей, которые их писали. Но как же нам быть с той информацией в наших источниках, которая в корне противоречит этим самым убеждениям, мировоззрению и интересам? Традиции такого типа, которые представляются противоречащими тому, что христиане хотели бы сказать об Иисусе, очевидно, не являются придуманными. Поэтому такие традиции особенно ценны, поскольку не являются изобретенными, а, по всей видимости, действительно отражают реальные события из жизни Иисуса.

Например, в независимых источниках указывается, что Иисус был родом из Назарета (Марк, Иоанн). И это противоречит тому, что христиане хотели бы сказать о нем, поскольку мессия должен был прийти из Вифлеема (именно по этой причине некоторые источники утверждают, что он был рожден там). Но зачем христианам говорить, что он пришел из Назарета? До христианства Назарет был маленьким захолустным городком, о котором вообще мало кто слышал. Христианам, рассказывавшим истории об Иисусе, не было никакой выгоды утверждать, что он пришел из такого крошечного, неизвестного и невлиятельного места на задворках Галилеи. Поэтому истории, которые помещают его туда, по всей видимости, являются аутентичными — он действительно был родом оттуда. Или возьмем крещение Иисуса Иоанном: ранние христиане понимали, что в ритуале крещения человек, который крестит, духовно превосходит того, кого он крестит. Зачем, в таком случае, христианам придумывать, что Иисус был крещен кем-то другим? Не становилось ли очевидным, что Иоанн имел превосходство перед Иисусом? Поскольку христиане вряд ли придумали бы подобное, эти события, вероятно, действительно имели место.

Контекст — (почти) все

Наконец, ученые очень серьезно относятся к выводу, по поводу которого соглашаются сегодня все, кто изучает историческую фигуру Иисуса: что он был евреем, жившим в Палестине в первом веке. Если описания того, что Иисус говорил и делал, не вписываются в этот контекст, они считаются исторически недостоверными. (Сам Лэнгдон, в конце концов, привлекает в качестве аргумента этот исторический критерий, когда утверждает, что Иисус вряд ли мог быть евреем-холостяком.) Описания событий из жизни Иисуса, которые больше соответствуют какому-то другому контексту, по всей видимости, происходят именно из этого другого контекста, а не из жизни самого Иисуса.

Например, ряд высказываний Иисуса, содержащихся в Коптском Евангелии от Фомы и в других свитках библиотеки Наг-Хаммади, носят определенный налет гностицизма. Проблема же заключается в том, что у нас нет оснований предполагать, что гностицизм мог быть распространен в первые двадцать лет первого столетия — особенно, в галилейской сельской местности. Эти гностические высказывания должны быть более поздними добавлениями, высказанными якобы устами Иисуса, но только в другом контексте (например, во втором веке, где-нибудь в Египте или Сирии).

Это не означает, что все высказывания Фомы должны быть сброшены со счетов. Даже в этом Евангелии Иисус, например, рассказывает притчу о горчичном зерне — эту же притчу (независимо от него) повествует Марк. В этой истории нет ничего гностического, и она встречается в двух независимых источниках, один из которых очень ранний. Вывод: Иисус, по всей видимости, рассказывал эту притчу.

Таковы основные критерии, которыми пользуются ученые для исследования ранних источников о жизни Иисуса, которыми мы располагаем. Если мы хотим понять, что он говорил и делал, мы не можем просто принять на веру чью-то версию, не можем мы и принимать все, что о нем говорится в Евангельских источниках. Каждое слово Иисуса, все, что он предположительно делал, все, что о нем говорят (в том числе, например, что он был женат), должно быть увязано с этими критериями, чтобы понять, соответствует это историческим обстоятельствам его жизни или нет. Высказывания и поступки Иисуса, не отвечающие этим критериям, не могут считаться исторически достоверными. Короче говоря, реконструкция жизни Иисуса — не игра в угадывание, не применение богатого воображения, не повод принимать желаемое за действительное. Это критическое исследование источников.

В следующей главе мы рассмотрим утверждения «Кода да Винчи» о том, что Иисус был женат, имел интимные отношения с Марией Магдалиной и хотел, чтобы она возглавила Его Церковь. Прежде чем перейти к этому вопросу, однако необходимо обобщить, что мы знаем о жизни Иисуса в более широком смысле, поскольку характер его жизни в целом будет нам очень важен для определения частностей.

Иисус как апокалиптический пророк

Лью Тибинг неоднократно утверждает, что до Константина Иисус считался «смертным пророком», несмотря на то что Евангелия Нового Завета изображают его божественным. Как мы видели, Тибинг кое в чем не прав. Он ошибочно полагает, что Новый Завет изображает Иисуса лишь божественным, в то время как в ряде случаев Иисус изображен здесь и смертным. И он ошибочно полагает, что изначальное восприятие Иисуса изменилось под влиянием Константина: Константин практически не имел отношения к развивающемуся чувству, что помимо человеческой сущности, Иисус обладал и божественной. Это произошло за столетия до Константина. Но Тибинг прав в одном ключевом вопросе: наши наиболее ранние и лучшие источники на самом деле изображают Иисуса как смертного пророка. Более того, в них он считается пророком, сделавшим определенный набор предсказаний. Иисус был апокалиптическим иудеем, который понимал, что Бог должен вскоре вмешаться в ход истории, чтобы уничтожить силы зла в этом мире и установить новое царство на земле, в котором больше не будет боли и страданий. Этот апокалиптический образ Иисуса является следствием тщательного изучения наиболее ранних источников, дошедших до нас, что я продемонстрирую чуть позже. И ключевой момент заключается в оценке ряда утверждений Кода да Винчи — например, что Иисус был женат и имел интимные отношения с женщинами.

Во второй главе я рассказывал об особенностях иудейского апокалиптического мировоззрения. Иудеи, придерживавшиеся его, полагали, что существует два основных элемента бытия: силы добра и силы зла, Бог и его ангелы с одной стороны, а дьявол и его демоны с другой. Из этого дуализма возникла историческая схема, согласно которой на смену современной эпохе зла придет эпоха добра, когда Бог создаст свое царство и сам будет править в нем. Наступлению этой эпохи будет предшествовать катаклизм, когда Бог уничтожит силы зла в ходе суда, и люди тоже будут судимы, в зависимости от того, были ли они с Богом или с силами зла в эту жестокую эпоху. Более того, иудеи, разделявшие эту теорию, считали, что все это произойдет очень скоро.

С начала двадцатого века большинство ученых признают, что именно таковым было мировоззрение самого Иисуса. Доказательства этого можно обнаружить в ранних источниках — дошедших до наших дней христианских Евангелиях, — если исследовать их с учетом критериев, о которых я говорил[46]. Иисус описан как апокалиптический пророк в наиболее ранних источниках — у Марка, в источниках Q, М, и L, независимых друг от друга (правда, в более поздних источниках, например у Иоанна и Фомы, эта традиция уже исчезает). Согласно этой традиции, Иисус предсказывает, что вскоре Бог пошлет судью с Небес — того, кого он называет загадочным именем «Сын Человеческий», того, кто нападет на силы зла, разрушая все, что враждебно Богу, и забирая тех, кто в этот век зла был с Богом, в Божье царство добра. Давайте посмотрим, что говорит Иисус в самых ранних (независимых друг от друга) источниках:

«Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами… Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе» (Марк 8:38-9:1).

«Но в те дни, после скорби той, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются. Тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках с силою многою и славою. И тогда Он пошлет Ангелов Своих и соберет избранных Своих от четырех ветров, от края земли до края неба… Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все это будет» (Марк 13:24–27, 30).

«Ибо, как молния, сверкнувшая от одного края неба, блистает до другого края неба, так будет Сын Человеческий в день Свой… И как было во дни Ноя, так будет и во дни Сына Человеческого: ели, пили, женились, выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и пришел потоп и погубил всех. Так будет и в тот день, когда Сын Человеческий явится» (Q, цит. по Лк 17:24; 26–27, 30; сравн. Мф 24:27, 37–39).

«Будьте же и вы готовы, ибо, в который час не думаете, приидет Сын Человеческий» (Q, цит. по Лк 12:40; Мф 24:44).

«Посему как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов; тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (М, цит. по Мф 13:40–43).

«Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объедением и пьянством и заботами житейскими, и чтобы день тот не постиг вас внезапно, ибо он, как сеть, найдет на всех живущих по всему лицу земному; итак бодрствуйте на всякое время и молитесь, да сподобитесь избежать всех сих будущих бедствий и предстать пред Сына Человеческого» (L, цит. по Лк 21:34–36).

Таких высказываний множество — я привел здесь лишь несколько примеров. Хочу подчеркнуть, что эти апокалиптические высказывания Иисуса содержатся в наиболее ранних источниках, независимых друг от друга, кроме того, они полностью вписываются в контекст (схожие взгляды были отражены в свитках Мертвого моря, написанных при жизни Иисуса). Более того, некоторые апокалиптические высказывания Иисуса противоречат мировоззрению ранних христиан. Рассмотрим следующее высказывание из Q:

«Истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых» (Мф 19:28; сравн. Лк 22:30).

Почему мы полагаем, что более поздние христиане не придумали это высказывание? Обратите внимание на то, что Иисус обращается ко всем своим двенадцати ученикам и указывает, что все они будут правителями в будущем царстве. Но вряд ли поздние христиане стали бы говорить о двенадцати учениках после событий, окружавших смерть Иисуса, поскольку христиане знали, что один из учеников Иисуса, Иуда Искариот, предал его. И что, этот Иуда будет одним из правителей в будущем царстве? Конечно, христиане так не считали. Тогда почему они сохранили высказывание Иисуса о том, что так и будет? Очевидно, Иисус действительно это говорил, и они сохранили его высказывание неприкосновенным, не изменив его под влиянием собственного мировоззрения.

Особенности апокалиптического учения Иисуса

Чуть позже мы рассмотрим, как апокалиптическое учение Иисуса связано с утверждениями о нем, содержащимися в «Коде да Винчи». А теперь нам важно несколько более детализировано рассмотреть то, что установили ученые по поводу его учения. Еще раз напоминаю, что я сейчас не просто обобщаю все, что сказано об Иисусе в Евангелиях. Авторы Евангелий создали несколько искаженный образ Иисуса, поскольку основывались на рассказах, передававшихся из уст в уста на протяжении десятилетий, прежде чем их записали. Меня же интересует, что Иисус на самом деле говорил и делал, и при этом я основываюсь на критическом изучении наиболее ранних источников, с применением критериев, о которых я говорил. Традиции, встречающиеся в более поздних источниках, — например, утверждение Евангелия от Иоанна, что Иисус называл себя божественным, — не встречаются в самых ранних источниках, кроме того, они не противоречат тому, что ранние христиане хотели бы сказать о нем. Таким образом, они не являются исторически достоверными. Но есть в наших источниках и достоверная информация. Именно ее я хочу здесь обобщить.

Ясно, что Иисус говорил о приближающемся царстве Бога. Его учение обобщено одной фразой в одном из наиболее ранних евангелий, от Марка:

«Исполнилось время и приблизилось Царствие Божие: покайтесь и веруйте в Евангелие» (Марк 1:15).

Когда Иисус говорит о приближающемся Божьем царстве, в этом и в других высказываниях, которые можно с уверенностью приписать ему, он имеет в виду не духовное царство (или не то, что после смерти мы попадем на небо), а реальное, физическое присутствие Бога на земле. Вот что гласит его высказывание, сохраненное в Q:

«Там будут плач и скрежет зубов, когда увидите Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков в Царствии Божием, а себя изгоняемыми вон. И придут от востока и запада, и севера и юга, и возлягут в Царствии Божием» (Q, цит. по Лк 13:28–29; сравн. Мф 8:11–12).

Подобные указания на реальное, физическое царство Бога постоянно встречаются во всех ранних свидетельствах об Иисусе. Как и другие мыслители, верившие в апокалипсис, до и после него, Иисус, очевидно, считал, что Бог распространит свою власть не только на небесное царство, но и на землю. Здесь будет реальное, физическое царство, рай, в котором сам Бог будет управлять верными ему людьми, где будут еда, питье и беседы, где люди-правители будут восседать на престолах (двенадцать учеников), а люди-подданные будут наслаждаться пышными трапезами.

Наступление грядущего царства потребует широкомасштабного суда на земле, как говорит Иисус в ряде своих притч — в том числе в этой, содержащейся в слегка различных формах у Матфея и Фомы:

«Еще подобно Царство Небесное неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода, который, когда наполнился, вытащили на берег и, сев, хорошее собрали в сосуды, а худое выбросили вон. Так будет при кончине века: изыдут Ангелы, и отделят злых из среды праведных, и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов» (Мф 13:47–50).

Другой вариант мы обнаруживаем в М, источнике, к которому имел доступ Матфей:

«Как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов; тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф 13:40–43).

Этот грядущий суд, как мы видели, будет событием космического масштаба, осуществленным тем, кого Иисус называет Сыном Человеческим:

«Но в те дни, после скорби той, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются. Тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках с силою многою и славою. И тогда Он пошлет Ангелов Своих и соберет избранных Своих от четырех ветров, от края земли до края неба» (Мк 13:24–27).

Но кто те избранные, которые выживут в грядущей катастрофе и попадут в новое царство? Поскольку мы живем в эпоху зла, и злые силы стоят у руля, люди, которые сейчас стоят высоко и являются влиятельными, будут осуждены с приходом Сына Человеческого. А бедные и униженные унаследуют грядущее царство добра. Потому что Бог на стороне тех, кто верен ему, то есть унижен силами зла, правящими этим миром. Иисус говорит:

«И придут от востока и запада, и севера и юга, и возлягут в Царствии Божием. И вот, есть последние, которые станут первыми, и есть первые, которые станут последними» (Лк 13:29–30; возможно, Q — см. Мф 20:16).

Вот почему Иисус защищал изгоев общества во время своей пастырской деятельности. Именно они должны были унаследовать царство Бога, когда оно придет. Это царство не богатых и могущественных, а бедных и униженных. Именно поэтому Иисус призывал своих последователей не стремиться к богатству и влиятельному положению, а посвятить свои жизни служению другим, потому что именно униженные получат грядущее царство. Так, в наших ранних источниках записано, что Иисус говорил:

«Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк 9:35).

И еще:

«Вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом» (Мк 10:42–44).

Эти высказывания пригодятся нам, когда мы станем в следующей главе рассматривать отношение Иисуса к женщинам. Потому что женщины во времена Иисуса были как раз среди униженных, они считались людьми второго сорта, обязанными подчиняться мужчинам (отцам или мужьям), которые единственные обладали властью в том мире. Но Иисус считал, что как раз слабые и униженные унаследуют царство.

Эта идея того, что все перевернется с ног на голову, красной нитью проходит по многим широко известным высказываниям Иисуса. Это характерно и для учения о благодати, которое, к сожалению, часто оказывается вырванным из контекста людьми, которые его цитируют. Учение о благодати — это собрание высказываний, приписываемых Иисусу многими из наших источников, в которых он благословляет определенные группы людей. Наиболее известные из этих высказываний приводит Матфей в Нагорной проповеди, которая начинается так:

«Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (Мф 5:3–6).

Интересно, что многие читатели не обращают внимания на времена глаголов в этих высказываниях. В них описано, что определенные группы людей испытывают в настоящем и что они будут испытывать в будущем. Будут испытывать? Когда? Ведь не в какой-то туманный, отдаленный и неизвестный момент. Это произойдет, когда придет царство. Те, кто слабы, бедны и унижены сейчас, получат свою награду тогда.

Ряд этих высказываний у Матфея заимствован из Q. Интересно, что, по версии Луки, в них в большей степени подчеркиваются физические, а не духовные страдания. Например, у Луки Иисус благословляет не «нищих духом», а просто «нищих». Вместо того чтобы говорить об «алчущих и жаждущих правду», у Луки Иисус говорит просто об «алчущих». У нас есть серьезные основания полагать, что в этих случаях версия Луки ближе к тому, что мог сказать сам Иисус. Начнем с того, что в независимом Евангелии от Фомы мы находим эти высказывания в очень схожем виде:

«Блаженны нищие, ибо ваше есть Царствие Божие» (Евангелие от Фомы 54).

«Блаженны алчущие ныне, ибо чрево того, кто жаждет, насытится» (Евангелие от Фомы 69).

«Блаженны те, кто ненавидимы и преследуемы; вас более не будут преследовать» (Евангелие от Фомы 68).

Интересно, что, по версии Луки, эти апокалиптические благословения сопровождаются своими противоположностями, апокалиптическими проклятиями:

«Напротив, горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение. Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете. Гope вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо! ибо так поступали с лжепророками отцы их» (Лк 6:24–26).

Это апокалиптическое осуждение не является подтвержденным независимыми источниками, но однозначно совпадает с основными темами, рассмотренными нами в этой главе. Иисус учил, что день суда придет вместе с появлением Сына Человеческого, который кардинальным образом изменит все: те, кто сейчас процветает, будут осуждены, а те, кто страдает, будут блаженны. В состав этого апокалиптического послания входило также предупреждение о неизбежном уничтожении всех, кто не прислушается к словам Иисуса и не обратится к Богу, как он хотел.

Но когда это произойдет? Когда придет Сын Человеческий? Когда придет это царство? Это произойдет в отдаленном будущем, спустя годы, десятилетия, столетия или тысячелетия? Нет, напротив, как и многие другие пророки апокалипсиса его дней, Иисус считал, что царство Бога наступит вот-вот. Он говорит в наиболее ранних евангелиях:

«Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет во славе Отца Своего со святыми Ангелами. Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе» (Мк 8:38-9:1; курсив автора).

«Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все это будет» (Мк 13:30; курсив автора).

«Смотрите, бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда наступит это время. Подобно как бы кто, отходя в путь и оставляя дом свой, дал слугам своим власть и каждому свое дело, и приказал привратнику бодрствовать. Итак бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома: вечером или в полночь, или в пение петухов, или поутру; чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими. А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте» (Мк 13:33–37).

Или, как записаны его слова в Q:

«Вы знаете, что если бы ведал хозяин дома, в который час придет вор, то бодрствовал бы и не допустил бы подкопать дом свой. Будьте же и вы готовы, ибо, в который час не думаете, приидет Сын Человеческий» (Лк 12:39–40; Мф 24:43–44).

Идея неизбежности окончания эпохи будет важна для нас в следующей главе, где мы посмотрим, как она влияла на понимание Иисусом социальных отношений в настоящем — в том числе на его восприятие семьи и брака. Мы также рассмотрим жизнь непосредственно Иисуса, а также вопрос о том, можно ли предположить, что он был женат и вступал в интимные отношения с женщинами.

Подводя итоги, основанные на критическом исследовании наиболее ранних источников, Иисус, как и члены общины, создавшей свитки Мертвого моря до него (и как Иоанн Креститель, чью личность мы здесь не рассматриваем), был пророком апокалипсиса, предсказывавшем, что Бог вскоре вмешается в ход истории путем акта суда, который уничтожит все зло, что восстает против него, и установит светлое царство утопии здесь, на земле.

Заключение

Я посвятил эту главу тому, чтобы объяснить, как историки выделяют из доступных нам источников достоверную информацию, оставляя в стороне то, что было видоизменено христианами, пересказывавшими эти истории до того, как они стали записываться со второй половины первого века последователями Иисуса второго поколения. Важно, чтобы читатель понял мою основную мысль: знания об Иисусе не являются результатом угадывания или работы богатой фантазии. Любой может высказать спекулятивное или сенсационное утверждение об Иисусе: Иисус был женат! У Иисуса были дети! Иисус был магом! Иисус был марксистом! Иисус был вооруженным революционером! Иисус был гомосексуалистом![47] И я не отрицаю право людей говорить об Иисусе все, что они хотят, будь то сенсационное утверждение или осторожное. Но историкам для того, чтобы принять то или иное утверждение, нужны доказательства. Единственные заслуживающие нашего доверия доказательства содержатся в самых ранних источниках, и мы не можем ни просто принять их на веру, ни читать между строк, чтобы заставить источники звучать так, как мы хотим. К ним необходимо подходить критически, с учетом существующих критериев и исторических принципов.

Применив все это, мы придем к пониманию исторической фигуры Иисуса, когда его слова, поступки и переживания впишутся в рамки его собственной эпохи. Не стоит пытаться вписать его личность в рамки нашего времени. Картина, которая предстанет нашим глазам, может показаться странной для современного человека. Ведь Иисус предстает пред нами иудейским пророком апокалипсиса, предсказывавшим окончание эпохи зла еще при жизни его поколения. Возможно, это не тот Иисус, о котором нам рассказывали в воскресных школах. Возможно, его образ не соответствует тому, что был создан произведениями литературы и кинематографии, основанными на сенсационных утверждениях. Но этот Иисус — такой, каким он был на самом деле.

В следующей главе я постараюсь совместить этот исторический образ Иисуса с заявлениями, сделанными Лью Тибингом и Робертом Лэнгдоном в «Коде да Винчи». С заявлениями о том, что у Иисуса не просто были последовательницы — у него якобы была жена и любовница, Мария Магдалина, которая родила от него ребенка после его казни.

Глава седьмая

Иисус, Мария Магдалина и брак

Одним из ключевых исторических персонажей «Кода да Винчи» является последовательница Иисуса Мария Магдалина. По сюжету, Мария была не просто одной из последователей Иисуса — она была его женой и любовницей, родившей ему ребенка, который положил начало его роду, причем потомки Иисуса живы по сей день и находятся под защитой тайного общества, Приората Сиона. Хочу подчеркнуть, что подобное понимание отношений Марии Магдалины и Иисуса не является оригинальным изобретением Дэна Брауна. Большую часть своей «информации» Браун заимствовал из бестселлера 1980-х, книги под названием Святая кровь, святой Грааль, которую Браун прямо упоминает в своем романе, хотя и не признает, что она была основным источником его рассказа о Марии Магдалине (и о Приорате Сиона)[48]. Тем не менее каждый, кто знаком с обеими книгами, заметит между ними сильное сходство. Книга Святая кровь, святой Грааль была написана не учеными-специалистами по античности или Средневековью, а независимыми исследователями Майклом Байгентом, Ричардом Ли и Генри Линкольном, которые высказали сенсационную, но исторически не подтвержденную гипотезу о Марии, Иисусе, Граале и Приорате Сиона[49]. Поскольку я в этой книге рассматриваю, прежде всего, «Код да Винчи» и теорию, изложенную в нем, я не буду рассматривать непосредственно Святую кровь, святой Грааль, ограничившись лишь замечанием о том, что Дэн Браун просто заимствовал большую часть своих идей для создания сюжета о поисках Грааля Робертом Лэнгдоном и Софи Невё.