Итоги № 51 (2012)

Вряд ли это случайное упоминание, ради рифмы. Отношение к генералу Маркину в обществе уже давно неоднозначное. Впрочем, и общество у нас неоднородное… Но справедливости ради следует отметить, что из традиционно безликой массы чиновничества Владимир Маркин выделяется не погонами, а сугубо медийными качествами. Что единодушно признают и его друзья, и его недруги. Хотя в неофициальное прозвище Маркина — Рупор Эпохи — каждый вкладывает, конечно, свой смысл.

Рупор эпохи

Спору нет, на сегодняшний день Владимир Маркин — одна из самых ярких «говорящих голов». И не только потому, что складно говорит, но еще и потому, что вещает с такой убедительностью, что трудно понять, чего в его интонациях больше: непоколебимой уверенности в собственном высоком предназначении или столь же высокого профессионализма. Юридическое образование, кстати, наш герой получил заочно и далеко не в самом престижном вузе — Институте экономики и культуры. Понятно, что за годы служения в СК в процессуальных тонкостях Маркин, что называется, собаку съел, и не одну. Однако диплом о высшем профильном образовании был жизненно необходим: без него, согласно закону, невозможно получить генеральские лампасы.

Но тут-то нашего героя и поджидала засада. Это сейчас Минобрнауки решительно взялось за неэффективные вузы. Прежде дела до них никому не было. Вряд ли кто обратил бы внимание и на маркинский диплом, если бы не ведомственная сшибка между руководством Генпрокуратуры и Следственного комитета, возникшая на фоне скандального разоблачения прокуроров, якобы крышевавших игорный бизнес в Подмосковье.

Сам Владимир Иванович отношения к разработке фигурантов дела, конечно, не имел. Но именно ему было поручено да и по должности было положено озвучить официальное заявление от имени СКР. Что и было выполнено с привычными интонациями, с надлежащими комментариями и непроницаемым лицом. И, сам того не желая, именно Маркин стал олицетворением одной из сторон межведомственного противоборства. За что, как утверждают наши источники, и пострадал. И хотя Генпрокуратура и Рособрнадзор в один голос твердят, что проверка Института экономики и культуры, лишенного лицензии, была плановой, в такое совпадение верится с трудом. Потому что из 280 дипломов, признанных сомнительными, в официальном порядке аннулирован был только диплом генерал-майора юстиции Маркина. О других, во всяком случае публично, не сообщалось…

За комментарием «Итоги» обратились к декану юрфака Института экономики и культуры Владимиру Антонову, который заверил, что в подлинности диплома, выданного Владимиру Маркину, сомнений быть не должно. Уже хотя бы по тому, «насколько двойное образование — журналистское и юридическое — позволяет ему грамотно и четко давать правовые оценки происходящим событиям». Кстати, дипломная работа студента Маркина под заголовком «Теория и практика взаимодействия следственных органов Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации со средствами массовой информации в борьбе с преступностью» была оставлена в вузе в качестве учебного пособия. Что же касается пресловутого диплома, то спустя некоторое время его статус-кво чудесным образом был восстановлен…

А вот политическая карьера Владимира Маркина забуксовала. Прошлой осенью в Волгограде наш герой принял активное участие в праймериз по линии Общероссийского народного фронта и даже выступил с инициативой создать так называемый Сталинградский антикоррупционный фронт. Но на фоне дипломного скандала его фамилию от греха подальше вымарали из предвыборных списков...

Сегодня друзья и недруги нашего героя гадают: будет ли поставлена жирная точка в карьере Владимира Ивановича, осмелившегося сделать выговор самому Дмитрию Анатольевичу? Хотя всем понятно, что Маркин озвучивал отнюдь не личное мнение, а консолидированную позицию «системы». То есть ответил за всех. Если судить по реакции Белого дома, то аппаратная рулетка лишь начинает раскручиваться, и предсказывать, закатится ли шарик на красное или угодит на черное, еще рано.

Ясно лишь одно: перед своим непосредственным начальством юристу-заочнику Маркину краснеть не пришлось. А уж что касается юных следователей, то те, как рассказывают наши источники в СКР, смотрят теперь на генерала, словно на былинного героя. И наверняка яростно спорят в курилках о том, что бы такое большое и грозное назвать именем Владимира Ивановича. Право слово, жаль, что авианосцев и атомных крейсеров Следственному комитету по штату пока что не положено...

Строго по списку / Политика и экономика / Вокруг России

Строго по списку

/  Политика и экономика /  Вокруг России

Проживет ли «Акт Магнитского» столько же, сколько и престарелая поправка Джексона — Вэника?

 

Москва ответит Вашингтону на «Акт Магнитского», скорее всего, законом имени Димы Яковлева — двухлетнего русского мальчугана, погибшего в США в результате преступной халатности его приемного американского отца. Под российские санкции могут угодить представители властей и силовых структур США, судьи и простые американцы, которые когда-либо и в чем-либо ущемили права российских граждан. Насколько адекватным и симметричным окажется российская версия списка, покажет время. Пока же стоит разобраться с тем, как и по каким законам функционирует американская система межгосударственных санкций.

Сплошь виноватые

Черными списками, санкциями, эмбарго и прочими запретительными мерами мир не удивишь. Первое их применение зафиксировано еще в 432 году до н. э., когда власти Афин закрыли торговцам из города Мегары доступ к афинской гавани и городскому рынку. Но по частоте и масштабам применения наказаний за все века ни одна страна не смогла превзойти Соединенные Штаты. «В последние три года, — писал в 1998 году аналитик Даниэль Дрезнер, — США вводили экономические санкции или угрожали их применением не менее 60 раз против 35 различных государств, затрагивая интересы 42 процентов населения земного шара».

Законодательной инициативой вводить санкции наделен Конгресс. Но маховик начинает раскручиваться лишь в том случае, если соответствующий акт подписан президентом. Следит за работой механизма несколько ведомств. Это и Управление контроля над иностранными активами, и минторг, и минсельхоз. В США существует несколько законодательных актов, которые являются краеугольными камнями всей системы мер межгосударственного принуждения. В их числе закон о помощи иностранным государствам (1961), закон о торговле (1974), закон о таможне и торговле (1990), закон о контроле над экспортом вооружений (1976), закон о предотвращении ядерного распространения (1994), закон о помощи новым независимым государствам бывшего Советского Союза (1997). Отдельно в этом ряду стоит закон о международных чрезвычайных экономических полномочиях (1977), наделивший президентов США правом вводить запреты и ограничения на некоторые экономические отношения и финансовые транзакции без согласования с Конгрессом — своими указами. Так, в частности, поступил Обама, подписавший 5 февраля этого года исполнительный указ 13599 о введении очередного пакета антииранских санкций. В отдельных случаях экономические меры сопровождались военным вмешательством. Когда санкции против панамского диктатора Мануэля Норьеги не привели к его свержению, в декабре 1989 года президент Джордж Буш-старший отдал приказ о вторжении в Панаму.

Под американскими рестрикциями ходят Иран, Сирия, Северная Корея, Судан, Йемен, Республика Кот-д'Ивуар, Демократическая Республика Конго, Сомали, Зимбабве... Санкции действуют и против ряда республик бывшего СССР. В этом списке Белоруссия, Туркмения, Украина, Молдавия. Самым рекордным по продолжительности и суровости остается санкционный режим в отношении Кубы: в сентябре 2009-го Барак Обама подписал указ о продолжении экономической блокады, которой исполнилось 52 года.

Чтоб чужие боялись

Надо сказать, что в самих Штатах отношение к практике санкций неоднозначное. По мнению ряда экспертов, КПД этой меры стремится к нулю. Как ни парадоксально, но эффективно они срабатывали лишь в отношении стран, дружественных США. Самый памятный пример: прекращение оккупации зоны Суэцкого канала Англией, Францией и Израилем в 1956 году после угрозы президента Дуайта Эйзенхауэра предпринять меры экономического давления. Успехом можно считать санкции против режима апартеида в Южной Африке и расистского режима Яна Смита в Южной Родезии.

Куда больше примеров того, как рестрикции не достигали искомого результата. Более того, они частенько бьют по карманам самих граждан США. К примеру, абсолютно провальным было зерновое эмбарго против СССР: американские фермеры лишились стабильного рынка, а Москва быстро отыскала новых поставщиков — вначале Аргентину, а потом и Канаду. Чисто виртуальным пугалом долгие годы оставалась и пресловутая поправка Джексона — Вэника. Ученые из вашингтонского Института мировой экономики утверждают, что санкции, вводимые США, достигали заявленных целей менее чем в 20 процентах случаев. При этом экономические потери американских экспортеров от запретительных мер собственного правительства составляют ежегодно не менее 20 миллиардов долларов!

Но в том-то и дело, что к экономике все это имеет весьма отдаленное отношение. Вашингтон не скрывает, что преследует чисто политические цели и готов мириться с материальными потерями.

Сторонники политики кнута убеждены, что в нынешней международной ситуации у такого инструмента, как санкции, имеется перспектива. «В 1970—1980-х годах, — объяснил «Итогам» один из американских экспертов, — главной причиной неэффективности санкций против третьих стран была позиция СССР — он, как правило, заполнял тот вакуум, который оставляли США». Россия же, по его словам, действует более осмотрительно и прямой конфронтации с Западом старается избегать. Именно поэтому ужесточение антииранских санкций (прежде всего эмбарго на поставки нефти на Запад) немедленно дало эффект: в Иране разрастается финансово-экономический кризис.

Другое дело, что Москва предпочитала молчать ровно до тех пор, пока воспитательный пыл американцев не затронул российские национальные интересы. Мало кто знает, что 30 ноября этого года Сенат США вдогонку к «Акту Магнитского» принял поправку к военному бюджету, которая запрещает Пентагону закупать вооружения у «Рособоронэкспорта», крупнейшего оператора на рынке товаров военного назначения. Понятно, что Штаты вовсе не являются стратегическим рынком для российского оружия, мера эта больше показательная, но все же. Тем более что это не первая попытка Вашингтона наказать наш ВПК. В 2006—2010 годах администрация США приостанавливала сделки с «Рособоронэкспортом», мотивируя это тем, что компания поставляла свою продукцию в Иран; по той же причине были наказаны Тульское КБ приборостроения, Московский авиационный институт и Российский химико-технологический университет имени Д. И. Менделеева, а также «Росатом».

Акт недоброй воли

Понятно, что «Акт Магнитского» далеко выходит за рамки этих отраслевых санкций. И по сути он ставит Россию на одну доску с Белоруссией и рядом других стран, которые США рассматривают в качестве политических недругов. Акт прямо призван повлиять на политическую ситуацию внутри нашей страны. Соавтор документа сенатор-республиканец Джон Маккейн неоднократно заявлял: «Я уверен, что это не антироссийский, а пророссийский закон. Он принят в интересах народа России, который заслуживает несколько лучшей доли».

Закон вводит запрет на въезд в США и любые денежные операции при посредничестве американской финансовой системы для российских должностных лиц, которые считаются причастными к гибели юриста Сергея Магнитского 16 ноября 2009 года в СИЗО «Матросская тишина». За закон проголосовали 92 сенатора, против — всего четверо. Такой расклад не оставляет Бараку Обаме иного выбора, кроме как подписать «Акт Магнитского».

Но главное даже не сам злополучный список. Дьявол таится в «двойном дне», запрятанном меж строк пространного документа. Ибо персональными санкциями в отношении фигурантов пресловутого «списка Магнитского» закон отнюдь не ограничивается. По мнению американских законодателей, он должен ни больше ни меньше как способствовать борьбе с коррупцией в России. В документе содержится призыв «увеличить возможности гражданского общества и общественных организаций (российских. — «Итоги») в мониторинге, расследовании и информировании о предположительных проявлениях коррупции». Кроме того, американскому минторгу вменяется в обязанность создать специальную горячую линию, чтобы американские компании и отдельные бизнесмены могли оперативно подавать жалобы на российских коррупционеров. Стучите, и вам зачтется. Иными словами, закон носит расширительный характер. И это очень неприятная новость для Москвы. По сути, в «список Магнитского» американцы могут в любой момент включить энное количество граждан РФ, компаний и организаций, абсолютно непричастных к гибели в СИЗО несчастного российского юриста. При неблагоприятном развитии событий закон может превратиться в рычаг давления на Россию по любым вопросам, связанным с правами человека. Последние в США предпочитают трактовать предельно широко.

Ряд аналитиков в Вашингтоне, разделяя благие намерения авторов закона, тем не менее подвергают его критике. «Акт уязвим с той точки зрения, что избирательно выделяет Россию среди других нарушителей прав человека, — сказал «Итогам» глава политологического центра CREDO Николай Злобин. — Что, в Китае или Саудовской Аравии с этими правами ситуация лучше?»

Кроме того, считает аналитик, недопустимо применять политические санкции к лицам, совершившим уголовные преступления, а именно так следует расценивать действия должностных лиц, причастных к гибели Сергея Магнитского.

Тем не менее закон можно считать принятым. Обратного пути нет. Россия не та страна, которая уступит давлению. А значит, «Акт Магнитского», черные списки и обмен санкциями — это всерьез и надолго. К примеру, знаменитая поправка Джексона — Вэника, принятая когда-то на злобу дня, действовала 38 лет. Пусть и в основном на бумаге...

От российского информбюро / Политика и экономика / Наше вс

От российского информбюро

/  Политика и экономика /  Наше вс

Великая армия Бонапарта проиграла не только на полях сражений, но и в информационной войне

 

«Четыре газеты смогут принести врагу больше зла, чем стотысячная армия», — утверждал Наполеон. Двести лет назад штык впервые приравняли к перу. В этом противостоянии российские пропагандисты выступили поначалу в роли прилежных учеников. Ведь именно Бонапарт, изрекший, что «для управления печатью нужны хлыст и шпоры», разработал классические принципы психологической войны, использующиеся и поныне. И тем не менее император французов уступил русским в войне информационных бюллетеней.

Сапоги в океане

«Россия не избегнет судьбы своей. Вперед! Перейдем через Неман, внесем оружие в пределы России» — с такими словами обратился Наполеон к Великой армии 10 июля 1812 года, почти сразу после вторжения. Этот призыв мог бы звучать как демагогия, если бы не многолетняя пропагандистская кампания, предшествовавшая агрессии. Среди французов загодя формировалось представление о Российской империи как о «прирожденном, историческом агрессоре», а о россиянах — как о варварах, «которые заполнят Италию, Испанию и Францию; часть жителей они истребят, другую уведут в неволю для заселения сибирских пустынь…» По логике Наполеона Великая армия, нападая на Россию, вершила правое дело: наносила упреждающий удар, спасала Европу от «русского колосса и его орд».

Для продвижения этой концепции при французском МИДе было создано спецподразделение, состоявшее из... историков. Его руководитель Шарль-Луи Лезюр по распоряжению Наполеона выпустил весной 1812 года объемистый фолиант «О возрастании русского могущества с самого его начала и до XIX столетия». По сути этот претенциозный труд представлял собой пересказ так называемого завещания Петра Великого. Заметки эти якобы являлись копией документа, выкраденного в 1757 году у «дщери Петровой» — императрицы Елизаветы. Шкатулку с бумагами якобы лично доставил в Париж шевалье д`Эон де Бомон — французский авантюрист, трансвестит и по совместительству шпион короля Людовика XV.

В преамбуле к книге утверждалось, что документ пролежал полвека под сукном, чтобы наконец-то пролить свет на «загадочный русский характер». Лезюр широкими мазками набросал программу завоевания мира. Фраза Владимира Жириновского: «Русский солдат еще будет мыть свои сапоги в Индийском океане!» — не что иное, как выжимка из этой политизированной абракадабры. Утверждалось, будто Петр Великий завещал преемникам вести непрерывные войны, воспитывая народ в агрессивном духе. Геополитической целью «русской экспансии» должно было стать завоевание Европы и Азии. В первую очередь — Индии. Отсюда и сапоги в океане… Для того же, чтобы Россия сделалась властелином мира, ее дипломатия должна заключать выгодные только ей союзы. С Англией против Германии, с Австрией против Турции…

Мнение историков однозначно: «Завещание Петра Великого» было сработано по заказу Наполеона французскими спецпропагандистами. Сам Бонапарт принимал участие в его редактировании. Любопытно, что через полтора столетия без малого фальшивое «Завещание» пригодилось доктору Геббельсу, представлявшему Советский Союз агрессором по отношению к немцам.

«Свободный французский народ, уважаемый всем светом, принесет Европе достойный мир», — заявлял Бонапарт в одном из своих первых манифестов. Будущий император был не только успешным полководцем, но и бойким журналистом и энергичным издателем. Именно Наполеон, позакрывавший большинство изданий и оставивший в Париже лишь те самые пресловутые четыре газеты — Le Moniteur, Le journal de L'Empire, La gazette de France и Le journal de Paris, — создал практикуемую порой и по сей день систему управления прессой. Принципы ее просты, как штык: дозировать информацию, плохие новости не сообщать, а про врага — только негатив… Не случайно Клеменс фон Меттерних, австрийский канцлер, напишет: «Для Наполеона пресса стоит трехсоттысячной армии».

Начиная войну, Бонапарт, как это ни парадоксально, громче всего кричал о мире. «Главной идеей Великой армии было установление долгожданного мира в Европе, — говорит этносоциолог и историк Кирилл Серебренитский. — Европейские страны так давно и беспрерывно воевали между собой, что идея создания единой армии, гаранта мира на континенте, не могла не привлекать народы». В общем, как шутили в советское время, комментируя рост военного бюджета в СССР: «Ради установления всеобщего мира на Земле камня на камне не оставим».

С первого дня после перехода российской границы для солдат и офицеров начали выпускать печатаемые в походных типографиях официальные бюллетени. Автором был сам Наполеон, который порой с поля боя диктовал «агитки» своим помощникам и секретарям. Помимо отправки в Великую армию бюллетени отсылались эстафетами в Париж, где отфильтрованные самим же императором новости перепечатывались в газетах. Цензура была настолько жесткой, что доходило до печальных казусов.

Например, когда союзники заняли Париж, они с удивлением узнали, что французы и понятия не имели об исторической битве при Трафальгаре в 1805 году, в которой адмирал Нельсон разгромил франко-испанский флот. Или еще, забегая вперед: не дождавшись окончания битвы при Ватерлоо 18 июня 1815 года, Наполеон отправил в Париж триумфальную реляцию. Правда, попасть в газеты она не успела. Через считаные часы после сообщения о «разгроме английских войск» его армия перестала существовать...

Но вернемся в 1812-й. Всего за этот трагический для французов год было издано двадцать девять армейских бюллетеней. Несмотря на то что тираж их в силу полевых условий был весьма ограничен, эти издания оперативно доставлялись в войсковые соединения. Там бюллетени зачитывались перед строем унтер-офицерами, капралами. Любое упоминание какой-либо воинской части воспринималось солдатами и офицерами Великой армии с неподдельным энтузиазмом. И тем не менее поговорка «Врет, как бюллетень» вошла в армейский лексикон и жива во французском языке по сей день. Не без причины: чем дальше от европейских рубежей уходили воины Великой армии, тем явственнее они осознавали несостоятельность информации, сработанной под диктовку Бонапарта. Важную роль в ее дезавуировании сыграли усилия российского агитпропа.

На удар мы ответим ударом

«Французские солдаты!.. Не верьте больше обманчивым заверениям, будто вы сражаетесь за мир, нет, вы сражаетесь ради ненасытного честолюбия вашего повелителя… Возвращайтесь к себе или примите пока убежище в России…» — призывали листовки, которые французские гренадеры находили на всем пути, пока шли до Москвы. «Германцы! Вы, коих завоеватель пригнал к границам России, покиньте знамена рабства, соберитесь под знаменами отечества, свободы, народной чести…» — обращались русские прокламации к немцам и австрийцам, воевавшим под знаменами Наполеона. Подобные воззвания уже на вторую неделю войны находили у солдат итальянского корпуса Великой армии. Чуть позже — польского, испанского… Как потом признает в мемуарах Филипп де Сегюр, один из наполеоновских адъютантов, русские листовки, регулярно забрасываемые в части Великой армии казаками и партизанами, производили на солдат и офицеров Бонапарта «развращающее» действие.

По большому счету, если бы не извилистая петербургская дипломатия, Россия была бы подготовлена к ведению контрпропаганды куда лучше французов. А так братание двух императоров — Александра и Наполеона — на плоту в Тильзите летом 1807 года спутало все карты. Адам Чарторыйский, возглавлявший министерство иностранных дел России, двумя годами ранее представил царю секретный план. Согласно ему в Санкт-Петербурге создавалась антифранцузская газета Le Journal dе Nord, преобразованная впоследствии в Le Journal de St.-Petersbourg.

Для этого из Брауншвейга выписали типографию Александра Плюшара вместе с самим этим книгоиздателем. Он и стал директором типографии Иностранной коллегии с огромным по тем временам жалованьем: 3000 рублей в год… Не молчал и Священный синод, возмущенный откровениями Наполеона типа: «Мое имя должно жить столько же, сколько имя Бога». С амвонов российских церквей зазвучали проповеди, что Наполеон и есть предтеча антихриста. Почти за полгода до вторжения Великой армии Михаил Барклай-де-Толли, военный министр, направил Александру I доклад, в котором поднимал вопрос о начале антинаполеоновской пропаганды в Европе.

«Самое благоприятное воздействие будут иметь прокламации», — убеждал императора Барклай-де-Толли, предлагавший царю воздействовать по двум направлениям — на население оккупированной французами Европы и «на дух самого русского народа». С этим весьма дискретным докладом, вероятнее всего, связан и проект постановки пропагандистской работы в армии от 16 апреля 1812 года. Предлагалось издавать военные ведомости, чтобы «смешивать все расчеты неприятеля» и «утверждать вообще во всех подданных Его Величества усердие к благу империи». Однако дальше благих намерений ничего не пошло. Видимо, император на тот момент или считал военную пропаганду делом вторичным, или боялся, что чрезмерное возбуждение «духа самого русского народа» рискует оказаться неподконтрольным властям: от освободительной войны два шага до войны крестьянской, то бишь — до пугачевщины.

Впрочем, основания для таких опасений у Александра были. С начала 1812 года в российских губерниях прогремели крестьянские восстания. И шпионы Наполеона доносили ему об этом. Французский историк Эдуар Дрио писал о Наполеоне: «Он думал поднять казанских татар; он приказал изучить восстание пугачевских казаков; у него было сознание существования Украины… Поднять революцию в России — слишком серьезное дело!» Нечто подобное выскажет позднее и сам Наполеон, который признается, что его приближенные предлагали ему подготовить манифест к русским крестьянам, но он не пожелал «разнуздать стихию народного бунта». Не таков был император французов, чтобы провозглашать в стране скифов принципы Свободы, Равенства, Братства. Ведь если довести ситуацию до полного хаоса, то не с кем будет подписывать в России мирный договор.

Не разрушение России было сокровенной целью Наполеона, а примерное наказание Александра I. Correction — так звучит «наказание» по-французски. Наполеон лишь хотел произвести коррекцию политического курса России, придать ему большую антибританскую направленность, а вовсе не рушить здание русской государственности… Ограниченность этой программы и привела к бедности аргументов французского агитпропа по отношению к населению России. Весь акцент сместился у Бонапарта к воздействию на своих — на французов и Великую армию. А на этом фронте очень скоро появились опасные оппоненты.

Пиарщики из Дерпта

«Часто один печатный листок со стороны неприятеля наносит больше вреда, нежели блистательная победа может принести нам пользы», — писали Александру I в конце мая 1812 года два профессора Дерптского университета. Филолог Андрей Кайсаров и экономист Фридрих Рамбах предложили царю организовать при русской армии походную типографию и издавать в ней «ведомости на двух языках, то есть на русском и немецком. Если почтется за нужное, то можно прибавить к тому и польский язык».

И на этот раз Александра I пробило: с его одобрения Барклай-де-Толли выделил Кайсарову и Рамбаху двенадцать типографских рабочих, два печатных станка и шрифты. Плюс еще «денег из экстраординарной суммы». А вскоре у профессоров из Дерпта нашелся влиятельный единомышленник — Михаил Кутузов. Адъютантом полководца и начальником его канцелярии был генерал от инфантерии Паисий Кайсаров, младший брат Андрея Кайсарова. Опираясь на этот админресурс, первые русские пиарщики и развернули свою работу.

Хорошо знавшие Европу и прожившие там немало лет, Кайсаров и Рамбах отдавали себе отчет в сильных и слабых сторонах наполеоновской пропаганды, проводя масштабную контрпропагандистскую кампанию. Листовки — их называли летучие листки — печатались на русском, немецком, французском и испанском. Газета «Россиянин» — на русском и немецком. Самая слабая часть проекта была польской, тут требовался в качестве издателя настоящий, природный поляк. И тогда император лично привлек к работе Михала Огиньского. Да-да, того самого, с именем которого связывают появление национального гимна «Еще Польша не погибла», и автора знаменитого полонеза, первые аккорды которого пропускные автоматы играют сегодня в московском метро, когда безбилетник пытается обмануть турникет!..

Команда новоиспеченных «спецпропагандистов» была поистине звездной. Воззвания и обращения, часто в стихах, писали поэты Василий Жуковский и Александр Воейков, историки Дмитрий Ахшарумов и Александр Михайловский-Данилевский, генерал и беллетрист Иван Скобелев (дед будущего великого полководца) и поэт Федор Глинка… Они тесно сотрудничали с патриотическими комитетами, которые создавали в России беженцы из оккупированной Наполеоном Европы.

В сентябре под непосредственным контролем Кутузова начали выходить «Известия из армии». Это издание предназначалось для российского населения и стало важнейшим источником информации об истинном положении вещей на театре военных действий. Новости из «Известий» перепечатывались в столичных газетах, но уже после царской цензуры. С приходом Кутузова стали издавать и Nouvelles officielles de l`armee («Официальные новости из армии»), где давалась информация о делах не только в России, но и на Пиренеях, где французы терпели одно поражение за другим.

Особенно активно стала действовать типография Кайсарова и Рамбаха после ухода Наполеона из Москвы. С летучими листками в руках французы и испанцы, португальцы и итальянцы, не говоря уже о германцах, сдавались тысячами. Из пятнадцати тысяч испанцев и португальцев из состава Великой армии четверть перешла осенью на русскую сторону. Уже в середине октября начали формировать из пленных немцев Российско-германский легион. Число германцев, желавших повернуть оружие против французов, было столь велико, что у русского командования даже возникли проблемы с экипировкой перебежчиков. Вот лишь несколько строк из хроники той поры: сдались 20 батальонов пехоты Йорка и 16 эскадронов конницы Массенбаха, которые вместе насчитывали до 18 тысяч солдат и офицеров при 60 орудиях, плюс два баварских кавалерийских полка из дивизии Партонно да к тому же части, входившие в баварский корпус Вреде… Полтора миллиона рублей комитет министров России выделил на формирование Иностранного легиона из 10 тысяч сдавшихся в плен французов и итальянцев…

Активность походной типографии, издававшей под эгидой Кутузова практически бесцензурные публикации, вызывает едва скрываемое раздражение у Александра I. Не по душе царю и то, что летучие листки разносятся отрядами легкой кавалерии — партизанами Александра Сеславина, Адама Ожаровского, Дениса Давыдова… Не имея под рукой в столице никого, кто мог бы поставить дело правительственной военной информации, царь ревниво воспринимал успех кутузовских изданий и особенно газеты «Россиянин», где вместо слова «подданный» слишком часто употребляли понятие «гражданин». И не случайно сразу после переезда в главную квартиру императора и смерти Кутузова 16 апреля 1813 года работа походной типографии хиреет. Не прекращается, но тихо засыпает…

Андрей Кайсаров вместо пера берет в руки карабин и становится майором конного отряда. Благо руководит партизанами, «охотящимися» в Германии, все тот же младший брат Кайсарова Паисий. 28 мая 1813 года под немецким городом Ханау бойцы попадают в окружение. Чтобы не оказаться в руках французов, профессор Кайсаров поджигает артиллерийский обоз. Первый российский пропагандист подрывается на пороховом ящике. Как напишет о смерти Андрея Кайсарова его соратник Александр Михайловский-Данилевский: «Он имел в Главной квартире много неприятностей и, желая показать подлецам, какая разница между ним и ими, пошел и, храбро сражаясь, пал...»

Зато мы делаем дипломы / Политика и экономика / Что почем

Зато мы делаем дипломы

/  Политика и экономика /  Что почем

 

41 частный вуз и 55 их филиалов Минобрнауки признало неэффективными. Всего в добровольном мониторинге приняли участие 70 коммерческих институтов из 446, зарегистрированных в России, и 97 филиалов из 661. Получается, что больше половины частных вузов не прошли «обкатку танком». В министерстве заверили: наказывать коммерческие вузы за отказ от участия в мониторинге ведомство права не имеет, да и закрывать неэффективные институты не планируют. Скорее, мониторинг носит чисто рекомендательный характер. «Люди, которые планируют поступать в учебное заведение, зададут себе вопрос: почему вуз отказался предоставить данные о себе? — пояснил замминистра образования Александр Климов. — Стоит ли доверять такому образовательному учреждению?»

Впрочем, можно выдвинуть и встречный вопрос: а стоит ли доверять таким тестам? Аналогичное исследование, только касающееся государственных учебных заведений, было опубликовано в прошлом месяце и наделало немало шума. Среди неэффективных оказались ведущие вузы страны. Виной всему и в том и в другом случае, по мнению экспертов, непродуманные критерии оценки. Составляя шкалу оценки коммерческих вузов, министерство опиралось на те же позиции — средний балл студентов по ЕГЭ, число иностранных учащихся, доходы вуза на одного преподавателя, площадь учебных зданий. Зато не учитывается такой важнейший показатель, как профессиональная успешность, иными словами, количество выпускников, работающих по специальности. Правда, для того чтобы заставить вузы держать за это ответ, придется многое перестроить в их работе. «Надо сначала пересмотреть потребности экономики и подстроить под них систему высшего образования, а потом уже проводить мониторинги эффективности, — комментирует председатель совета Ассоциации негосударственных вузов России Владимир Зернов. — Например, выпуск самолетов с советских времен сократился в разы, а количество авиационных институтов и число студентов остались прежними. Как результат, многие выпускники просто не могут найти работу по специальности».

Кстати, в Российском новом университете сравнили итоги мониторинга государственных и коммерческих вузов. Результаты удивительны: эффективными в Минобрнауки были признаны 32,9 процента государственных и 41,4 частных учебных заведений, а неэффективными — 67,1 процента государственных и 58,6 частных. Так что же — коммерческие вузы посильнее будут?

Двигатель торговли / Политика и экономика / Что почем

Двигатель торговли

/  Политика и экономика /  Что почем

 

2,3 млн долл. выручила телеведущая Ксения Собчак от продажи 0,1 процента акций «Евросети». Совладельцем компании Собчак стала в 2010 году, купив бумаги за 1 миллион долларов. Таким образом, за неполных два года она заработала 1,3 миллиона долларов. Доходность 130 процентов! Какие советы может дать светская львица начинающим инвесторам?

Собчак продала акции в рамках сделки между Александром Мамутом и «МегаФоном», который приобрел у первого 50 процентов акций «Евросети» за 1,05 миллиарда долларов. То есть бизнес ритейлера был оценен в 2,1 миллиарда. Еще 0,1 процента купил «ВымпелКом». Эксперты не исключают, что таким образом Собчак выплатили часть гонорара за участие в рекламной кампании «Евросети», продав ей акции с явным дисконтом.

«Стоимость миноритарного пакета Собчак, как и общая капитализация компании, выросла за три года прежде всего на фоне роста ключевых финансовых показателей сети, — считает аналитик Finam Global Нелли Матвеева. — При этом и определенный дисконт мог быть, так как сделка во многом ориентирована на маркетинговый эффект. Условная оценка стоимости акционерного капитала компании в начале 2010 года варьировалась в диапазоне 1—1,6 миллиарда долларов. Покупка пакета могла пройти по нижней границе».

Если сравнивать с гонораром Филиппа Киркорова, которому за рекламу той же компании заплатили 5 миллионов евро, доход Собчак, можно сказать, скромен.

Вместе с тем вряд ли она смогла бы заработать столько же, торгуя на открытом фондовом рынке. По оценкам аналитика компании «ФИНАМ» Антона Сороко, доходность, близкую к той, что заработала Ксения Собчак, за тот же срок можно было получить, вложившись в сеть магазинов «Магнит» (133 процента) или «Владимирский химзавод» (205 процентов). Правда, торговля не слишком ликвидными акциями — рискованное дело. Так что инсайд плюс рекламный контракт — лучший рецепт для начинающих инвесторов.

Вклад «Фискальный» / Политика и экономика / Что почем