Помоги проекту - поделись книгой:
Еще два года звучали его страстные заверения в неизменности чувств и жалобы на горькую судьбу. Остатки надежды исчезли, когда несчастный влюбленный получил очередное письмо от матери Парис. Несостоявшаяся теща в сердцах высказала то, что давно наболело в ее душе. Ханжески причитая, она напомнила Вольте, что ему уже под пятьдесят, денег нет, а у них, бедных родителей, плохое здоровье, смерть близится, и как может при этом всем Марианна оставить театр, дающий заработок и возможность развлечений.
И тут уже Вольта вынужден был смириться, хотя все еще пытался оттянуть официальный разрыв. Он еще причитал в письмах: «О, Парис! Как бы я был с ней счастлив! О Боже, сколь горька судьба моя!» Но уже к концу 1792 г. Вольта с грустью сообщил канонику Петиросси, что его брак с Марианной Парис не состоится.
В конце концов родственникам надоели любовные приключения Алессандро, и они активно занялись поисками подходящей невесты. В январе 1793 г. отпала кандидатура Антониетты Джовьо, сестры старинного друга Вольты, графа Джовьо. Лучше уж Чичери, чем Джовьо, писал капризный Вольта брату, а тот выговаривал сердито, что сам, мол, мечтал породниться, склонялся то к старшей Луизе, то к младшей Антониетте, а теперь на попятную? Наконец, в ноябре Луиджи облегченно вздохнул, столковавшись о браке с семьей Терезы Перегрини — младшей дочери королевского делегата от Комо дона Людовико, спокойной, рассудительной, разумной женщины. Правда, невесте было уже под тридцать, но ведь и жених вот-вот отметит полувековой юбилей.
«Что ж, я согласен, — отвечал Вольта брату, — только финансовые дела утрясай сам… А что касается Перегрини, то я уж сделал три-четыре визита, и довольно. Как-никак два года топчусь в женихах». И при этом жених сетовал: увы, с Марианной его невесту не сравнить!
В сентябре 1794 г. Алессандро Вольта обвенчался с Марией Алонесо Терезой Перегрини. Родные постарались на славу и устроили по поводу бракосочетания пышное пиршество, продлившееся не один день.
И началась семейная жизнь. Причем счастливая. Вольта, который фактически не знал отца, давно лишился матери, и единственной опорой ему в жизни были братья, наконец, после стольких лет любовных побед и поражений, обрел свой собственный дом. Через год после свадьбы появился первенец, Занило, затем второй сын Фламинго. И еще одного сына родила Тереза, которого назвали Луиджи, в честь брата Алессандро.
Конечно, Тереза не Марианна, и письма ей Вольта писал другие. Слов о любви не было, все больше речь шла о детях, семейных проблемах и неурядицах, таких, как, например, кража в миланском доме. «Приехали, все распахнуто, — сообщал Вольта жене, вернувшись в их дом в Милане, — даже двери сняты с петель с помощью деревянной лесенки, тут же брошенной. В комнате и кабинете хоть шаром покати, из спальни исчез гардероб, три пары простыней, скатерти, посуда. Да что там простыни, кровати и то нет. Ни тряпочки, ни бумажки, канделябров и свечей след простыл. Ни-че-го».
В целом же супружество, хоть и позднее, стало для Вольты закономерным итогом поиска счастья. Он мечтал о нем с той же страстью, с какой отдавался науке, отстаивая право самому определять свою судьбу. Тем более что при всех личных неудачах утешением ему всегда служила любимая физика. А уж в этой области Вольта был полновластным хозяином положения, полагаясь только на интуицию, здравый смысл и твердо веруя в свою звезду. То, что он совершил в науке, поражает воображение. Знаменитым Алессандро стал уже в тридцать лет, когда изобрел электрофор — прибор для опытов со статическим электричеством. Затем последовало еще одно выдающееся изобретение — электрическая батарея, названная им «короной сосудов». Она состояла из многих последовательно соединенных цинковых и медных пластин, опущенных попарно в сосуды с разбавленной кислотой, и представляла собой уже довольно солидный источник электрической энергии.
Заслуги великого ученого и изобретателя были оценены по достоинству не только на его родине, но и во всем мире. Во Франции в его честь была отчеканена медаль, а первый консул Директории генерал Бонапарт основал фонд в 200 000 франков для «гениальных первооткрывателей» в области электричества и первую премию вручил автору вольтова столба. Вольте было присвоено звание рыцаря Почетного легиона, Железного креста, он стал сенатором и графом, членом Парижской и Петербургской академий наук, членом Лондонского Королевского общества, которое наградило его Золотой медалью Коплея. Именем Алессандро Вольты названа единица электрического напряжения. Так что произнося фразы типа «в сети напряжение 220 В» или «батарейка на 1,5 В», стоит вспомнить имя великого итальянского физика, внесшего неоценимый вклад в развитие электротехники.
Последние годы жизни Вольта, удалившись на покой, провел в родном городке Комо. 28 июля 1823 г. апоплексический удар (ученому было уже 78 лет) надолго приковал его к постели. От удара полностью он так никогда и не оправился. Скончался великий итальянец 5 марта 1827 г. Муниципальная конгрессия Комо известила, что ушел из жизни «дон Алессандро Вольта, сенатор бывшего Итальянского королевства, член итальянского Института науки, литературы и искусства, декан философского факультета и заслуженный профессор университета Павии, член многих академий Европы».
Свое последнее пристанище Алессандро Вольта обрел на старом кладбище в родном городе Комо, где через несколько лет его семья воздвигла над могилой сооружение, напоминающее небольшой замок, украшенный аллегорическими фигурами и горельефами, а также бюстом Вольты, выполненными известным скульптором Комолли.
Дюма Александр
Полное имя Александр Дюма Дави, маркиз де ля Пайетри (род. в 1802 г. — ум. в 1870 г.)
«Это не человек, а сила природы, — говорил об Александре Дюма-отце историк Жюль Мишле, — гигант, живший не по средствам, широкая натура, тонкий знаток кулинарного искусства, неистощимый автор, которого всегда сопровождал успех, долги и женщины. Его жизнь — самое увлекательное из всех его произведений, и самый интересный роман, который он нам оставил, — это история его приключений».
А вот как писал о своем отце Александр Дюма-сын: «Необыкновенный, исключительный человек, для которого у современников нет мерила, этот своего рода добродушный Прометей, которому удалось обезоружить Юпитера и насадить его коршуна на вертел… Я раздавлен его воодушевлением, эрудицией, красноречием, добродушием, его остроумием, милосердием, его мощью, страстью, темпераментом, способностью поглощать вещи и даже людей, не подражая им и не обкрадывая. Он всегда ясен, точен, ослепителен, здоров, наивен и добр».
Жорд Санд называла Александра Дюма «гением жизни». К этой характеристике вполне можно было бы прибавить слова «и любви».
Об обычном детстве, проведенном в местечке ВиллеКоттре, где 24 июля 1802 г. Дюма родился и жил со своей любимой матерью Мари-Луиз, но где ему не хватало простора, об учебе, весьма поверхностной из-за страстного увлечения театром, писатель поэтично рассказал в книге воспоминаний «Мои мемуары». В них сквозит ненасытная жажда жизни, неистовое стремление одержать верх над всем и вся.
Когда Александру исполнилось 15 лет, он стал подрабатывать рассыльным у нотариуса, а в свободное от работы время брать уроки танцев. В этот период Дюма познакомился с приезжими парижанками Лоране и Витторией. Чтобы понравиться им, он вырядился в старомодный дорогой костюм и пытался обольстить их остроумием и ловкостью, но высокомерные девушки лишь насмехалась над маленьким провинциалом. Расстроенный Александр серьезно заболел: у него обнаружили воспаление мозга. Оправившись от болезни, он энергично ринулся в бой за женские сердца и вскоре добился победы — девятнадцатилетняя блондинка Адель Дальвэн стала его первой любовницей. После этого случая никто и никогда в будущем уже не смог устоять перед его натиском.
В 20-летнем возрасте Александр отправился в Париж, надеясь на протеже старых друзей отца Тома-Александра Дюма, генерала наполеоновской армии. Действительно, один из них — генерал Фуа устроил его переписчиком в канцелярию герцога Орлеанского, будущего короля Луи-Филиппа, поскольку юноша больше ничего не умел делать. Но несмотря на это, Дюма был уверен: он завоюет своим пером не только Париж и Францию, но и весь мир.
После нескольких бесплодных попыток написать театральную пьесу к начинающему автору наконец-то пришла известность: на сцене была поставлена первая драма Дюма «Генрих III и его двор». Герцог Орлеанский лично способствовал успеху премьеры, ради привлечения на свою сторону романтической молодежи. Театр дал Дюма первый билет к славе. Стесненный в средствах молодой человек, сочиняя произведение за произведением, скоро начал завоевывать парижские салоны, великосветских дам и известных актрис.
В Париже молодой драматург жил в доме на площади Итальянцев. Часть свободного времени он посвящал Манет Тьери, бывшей жительнице Вилле-Коттре, которая теперь работала кастеляншей в пансионате, но вскоре переключился на 29-летнюю белошвейку Мари-Катрин-Лор Лабе, свою соседку по лестничной площадке.
По свидетельству одного мемуариста, «Катрин не была красавицей, но в ее лице сквозила какая-то прелесть, которая нравилась». Прелесть эта не ускользнула от пылкого провинциала, сумевшего быстро покорить сердце своей соседки. 27 июля 1824 г. Катрин Лабе подарила своему любовнику сына Александра, который вошел в историю мировой литературы как автор романа «Дама с камелиями». Дюма-отец признал ребенка в 1831 г., но с матерью не поддерживал почти никаких отношений. Правда, в следующем году он помог Катрин открыть так называемый «кабинет для чтения», мода на которые в то время была необычайно высока.
Александр часто дарил своим любовницам непристойные эпиграммы и стихи собственного сочинения. Если дама обижалась, он успокаивал ее тем, что «все, что вышло из-под пера папаши Дюма, когда-нибудь будет стоить очень дорого».
Летом 1827 г. в салоне ученого и литератора Матье Вильнава Дюма познакомился с его дочерью Мелани Вальдор.
Судьба и личность Мелани весьма романтичны. Она родилась 28 июня 1796 г., ее детство прошло в поэтичном поместье отца в Вандее. В феврале 1818 г. внезапно умерла лучшая подруга Мелани, в брата которой она была безответно влюблена. От отчаяния она вышла замуж за капитана интендантской службы Франсуа-Жозефа Вальдора, и у них родилась дочь. Но супруги не жили вместе: мужа служба бросала из одного отдаленного гарнизона в другой, а жена стала хозяйкой парижского литературного салона своего отца.
Дюма, с бешеной энергией покоривший Париж, заодно покорил, но гораздо быстрее, за три с половиной месяца, и 30-летнюю поэтессу, замужнюю даму с доселе безупречной репутацией. Известна даже дата, когда это свершилось: 23 сентября 1827 г., а десятью днями раньше произошло бурное объяснение в любви — обе эти даты должны были быть высечены, согласно завещанию Мелани, на белом могильном мраморе.
Вальдор — натура страстная, безумно ревнивая, романтичная — мечтала стать музой-вдохновительницей молодого таланта. Она поняла, что Дюма ждет великое будущее, и поощряла его стремление всерьез отдаться театру и поэзии. Мелани была очень талантливой женщиной и сама писала стихи, которые ее возлюбленный печатал в издаваемом им журнале «Психея».
Роман Мелани и Александра был бурным, грозовым и пылким; Вальдор терзалась ревностью, потому что ее кумир не пропускал ни одной хорошенькой актрисы, которые оказались не способны «сопротивляться такой огромной любви». Одной из них была величайшая трагическая актриса Мари Дорваль, другой — актриса Белль Крельсамер. Последняя родила ему дочь Мари-Александрину, которая никогда впоследствии не виделась со своей матерью.
Мечтала о ребенке от Александра и Мелани. У замужней женщины и вольнолюбивого Александра это стремление обзавестись совместным младенцем носило кодовое название «вырастить герань», но в 1830 г. у нее случился выкидыш. Несчастная женщина слегла от потрясения. Дюма успокаивал подругу: «Не терзайся из-за сломанной герани… Наши бурные объяснения привели к этому преступлению — потому что это было преступление».
В начале 1831 г. произошел мучительный разрыв. Мелани угрожала покончить жизнь самоубийством (тогда и появилось завещание), писала своему любовнику умоляющие письма: «О, как ты жесток! Какой позор моя любовь к тебе и как я презираю себя!» Однако Дюма остался непреклонен.
Писатель обессмертил Мелани Вальдор в своей самой прославленной драме «Антони», на премьеру которой он пригласил отвергнутую им возлюбленную. Герой драмы в финале убивает замужнюю Адель, которую любит. Дюма признавался, что перенес на сцену свой бурный роман с Вальдор: «„Антони“ — это пятиактная любовная сцена ревности и ярости. Антони — это я, но без убийства. Адель — это она…»
После разрыва с Александром Мелани вела светскую и литературную жизнь. Она писала стихи и романы, в 1841 г. была поставлена ее пьеса «Школа девушек», где в одном из героев легко угадывается Дюма. Она была принята в салоне Виктора Гюго, переписывалась с Готье, Сент-Бёвом и Флобером.
Мелани Вальдор пережила своего знаменитого любовника всего на несколько месяцев. После его смерти она писала Дюма-сыну: «Если на свете когда-либо жил человек неизменно добрый и сострадательный, то это был, без сомнения, твой отец. Я никогда не переставала его любить».
30 марта 1830 г. состоялась премьера пьесы Дюма «Христина». На следующий день он шел по площади Одеон, как вдруг рядом с ним остановился фиакр, дверца распахнулась, и его окликнула незнакомая женщина: «Садитесь ко мне и поцелуйте меня… Ах, какой же вы талантливый и как хорошо вам удаются женские образы!» Этой восторженной поклонницей молодого драматурга оказалась прославленная актриса французского театра эпохи романтизма Мари Дорваль.
Мари родилась в 1798 г. Внебрачная дочь бродячих комедиантов, она в пятнадцать лет вышла замуж за актера Дорваля, который вскоре умер. Другой актер, Шарль Потье, привез Мари в Париж и устроил ее в театр «Порт-Сен-Мартен». Именно здесь в 1823 г. юный Александр впервые увидел Мари на сцене. Позже она исполняла роль Адели в драме Дюма «Антони».
Актриса вознаградила автора за мастерство в изображении женских характеров и стала его любовницей в конце 1833 г. Мари в шутку называла Александра «мой добрый пес». «Это была дружеская, я бы даже сказал, любовная кличка, которую мне дала Дорваль, — писал он в „Мемуарах“. — И „добрый пес“ остался ей предан до конца».
Связь их продолжалась недолго. Мари решила не огорчать изменой влюбленного в нее поэта Альфреда де Виньи, а Дюма — свою любовницу Иду Ферье.
Весной 1849 г. умирающая, впавшая в бедность Мари Дорваль послала за своим давним другом и умоляла его не допустить, чтобы ее похоронили в общей могиле. Дюма исполнил последнюю волю актрисы, для чего продал свои ордена, к которым относился с благоговейным трепетом. Через шесть лет Александр написал книгу «Последний год Мари Дорваль», посвятив ее Жорж Санд, а на вырученные деньги купил в вечное владение участок на кладбище, где воздвиг своей подруге достойное надгробие.
В июле 1830 г. Дюма вместе с восставшими стрелял, воздвигал баррикады на улицах Парижа. Когда народ волнуется, писатель не может оставаться в стороне. Дюма был республиканцем, но это не мешало ему дружить с аристократами и восхищаться империей, сочувствуя представителям династии Бурбонов.
Весной 1832 г. в театре «Порт-Сен-Мартен» состоялась премьера пьесы «Нельская башня» (не подписанной автором), которую встретили бурными аплодисментами. К этому времени за неполных 17 месяцев на сцене было поставлено семь пьес Александра Дюма: пять за его подписью и две без. А ему уже стало скучно.
С театром у Дюма все происходило, как с женщинами: пылкая страсть вначале и безразличие потом, когда они сдались. Он был подобен охотнику, для которого главное — погоня. И Дюма отошел от театра, чтобы открыть для себя жанр повести и рассказа, а затем исторического романа. Один или с помощью «литературного негра» Огюста Маке он создал «Трех мушкетеров», «Графа Монте-Кристо», «Королеву Марго», «Двадцать лет спустя», «Шевалье де Мезон Руж», «Графиню де Монсоро», «Жозефа Бальзамо» и «Сорок пять» (эти восемь романов написаны меньше чем за четыре года, с 1844 по 1847 гг.).
Но не следует думать, будто он в то время только писал. В его жизни большое место занимали друзья — Виктор Гюго, Альфред де Виньи и герцог Фердинанд Орлеанский. К тому же еще женщины. А кроме того, путешествия, охота на косуль, сеансы спиритизма, интерес к недвижимости…
В 1839 г. тридцатисемилетний драматург уже десять лет был парижской знаменитостью. К этому времени Дюма около семи лет жил с актрисой Идой Ферье. Однажды он имел неосторожность явиться с любовницей на бал, который давал герцог Орлеанский, сын короля Луи-Филиппа. «Я счастлив видеть госпожу Дюма. Надеюсь, вы вскоре представите нам вашу жену в более узком кругу», — любезно заметил герцог, приветствуя известного писателя. Дюма понял прозрачный намек и решил жениться. Подписание брачного контракта состоялось в феврале 1840 г.; свидетелями со стороны жениха были сам великий Шатобриан и министр народного просвещения Франсуа Вильмэн.
Этот странный брак изумил весь Париж, который знал, что у Дюма есть сын и дочь от разных женщин, а кроме того — бесчисленные любовницы. Когда же писателя напрямую спросили, зачем он женился на Иде, он коротко ответил: «Да чтобы отделаться от нее…» По другой версии, единственная официальная женитьба Александра была результатом шантажа. Ида Ферье, актриса, попросила сообщника скупить все долговые расписки начинающего писателя и великодушно предоставила ему выбор: жениться на ней или угодить в тюрьму за неуплату долгов.
Ходили слухи, что супруга изменила Дюма в первую же брачную ночь с его лучшим другом Роже де Бовуаром. Дюма, заставший их в своей постели, великодушно простил обоих. А обряд примирения друзья совершили, возложив руки на лоно Иды, намекая тем самым на публичность этого интимного места…
Маргарита Жозефина Ферран (по сцене — Ида Ферье) родилась в Нанси 31 мая 1811 г. Когда ей было семнадцать лет, отец умер, оставив семью в тяжелом положении. Девушка, получившая хорошее образование и усвоившая азы драматического искусства в маленьком театре при пансионе в Страсбурге, решила «завоевать Париж», куда и переехала к своему брату, который контролировал театральные заведения в столичных пригородах. Под псевдонимом Ида она дебютировала в театре Бельвиля, получая 50 франков в месяц. Актриса быстро нашла себе богатого покровителя Жака Доманжа, который именовал себя ее опекуном; он снял ей квартиру в Париже и устроил в театр «Нувоте».
Впервые Дюма увидел Иду в декабре 1831 г.: актриса репетировала роль молоденькой девушки в его пьесе «Тереза». Тогда Ферье была пухлой блондинкой с ослепительно белой кожей и голубыми глазами. Только к сорока годам она, по словам одной мемуаристки, «стала толстой, как гиппопотам». В феврале 1832 г. с большим успехом прошла премьера; Ида, бросившись в объятия Дюма, воскликнула: «Я просто не знаю, как вас благодарить!» Прославленный драматург, у которого тогда была связь с актрисой Белль Крельсамер, не отказался вкусить прелестей дебютантки.
Несколько лет Ида потратила на то, чтобы завоевать своего ветреного любовника. В 1836 г. она окончательно поселилась в доме у Дюма. Ферье очень любила дочь Александра, но терпеть не могла Дюма-сына.
Мемуаристы рисовали малопривлекательный портрет единственной законной жены Дюма. «На земле Ида любила только себя и больше никого», — писала графиня Даш. Ферье была женщиной страстной, расчетливой, капризной и ревнивой. Она беспрестанно устраивала Александру сцены и ссоры, занималась главным образом своими туалетами и посвящала все время заботе о собственной красоте. Ее актерский талант был невелик, и в 1839 г. она оставила сцену.
Мадам Дюма недолго была верна своему знаменитому супругу. В 1841 г. она встретила знатного сицилийского вельможу, князя де Виллафранка, и стала его любовницей. В октябре 1844 г. Александр Дюма и Ида Ферье расстались. Умерла Ида сорока восьми лет от роду в Генуе, унеся с собой в могилу, говоря словами князя, «половину его души». Но Александр навсегда вычеркнул ее из своего сердца.
Говоря о Дюма, трудно обойтись без цифр: дотошные биографы подсчитали, что будто бы у творца «Трех мушкетеров» было около 350 возлюбленных и 500 детей, разбросанных по всему свету. В Париже ходили легенды о бурном темпераменте писателя. «Поговаривают о моих „африканских страстях“», — признавался он. Создатель бессмертного д’Артаньяна даже бравировал своей любвеобильностью: «Много любовниц я завожу из человеколюбия; если бы у меня была одна любовница, то она умерла бы через неделю».
Когда Дюма-отца навещал подросший Дюма-сын, что было не так уж и часто, в доме поднимался переполох, отец метался по комнатам, пытаясь спрятать в чуланах и комнатах для слуг многочисленных полуодетых женщин.
Весной 1864 г. Дюма встретился в городской мэрии с бывшей своей любовницей Катрин Лабе на бракосочетании их сына с княгиней Надеждой Нарышкиной. У Дюма-сына возникла мысль поженить престарелых родителей, но успеха он так и не добился. Катрин скончалась в Париже 22 октября 1868 г.
Дюма всегда считал себя человеком театра, добившись признания и известности прежде всего как драматург. Среди множества пережитых писателем сердечных авантюр были трагедии и комедии, романтические мелодрамы и легкие веселые водевили. Поэтому большинство героинь его любовных романов — актрисы. В бесконечной пьесе о любви, в которой для него самым важным была захватывающая интрига страсти, Александр сумел сыграть все роли — от пылкого первого любовника до обманутого мужа.
Незабываемой для Дюма стала встреча с итальянской певицей Фанни Гордозой. Первый муж Фанни так устал от ее сексуального аппетита, что заставлял ее носить обвязанное вокруг талии мокрое холодное полотенце, чтобы хоть как-то охладить любовный жар. Благодаря «африканскому пылу» писателя она была надолго избавлена от этой процедуры. Дюма, впрочем, вскоре выставил Фанни из дому: она, связавшись с учителем музыки, тем не менее ревновала его к другим женщинам.
Дюма объехал всю Италию, сопровождаемый актрисой Эмилией Кордье, которую он называл «мой адмирал». Днем она одевалась в костюм опереточного матроса и выдавала себя за мальчика. Впрочем, об этом маскараде все знали. Вскоре «мальчик» оказался беременным. У «адмирала» в положенный срок родилась дочь Микаэла, которую Дюма нежно любил. Эмилия склоняла Александра к женитьбе, а когда он отказался, не позволила официально объявить о своем отцовстве. Правда, крестным отцом девочки стал друг писателя Джузеппе Гарибальди.
Следующей любовницей Дюма была актриса Изабель Констан, которая родила ему сына. Но это обстоятельство не долго удерживало их вместе. Александр не на шутку увлекся поэтессой Эммой Маннури-Лакур, отношения с которой он увековечил в романе «Госпожа де Шамбле». С молодой вдовой, которая вторично вышла замуж, но до встречи с Дюма оставалась девственницей, завязался бурный роман. Эмма чуть было не родила ему еще одного ребенка, но, к большому огорчению Дюма, ее тяжелая беременность закончилась выкидышем. В 1857 г. любовники издали совместный сборник стихов «Два одиночества», где рассказали о своем чувстве поэтическим языком. Когда через три года 37-летняя Эмма скончалась от чахотки, Александр признавался: «…мое сердце, как мне кажется, хотя я и не утверждаю этого, умерло вместе с ней».
Затем Дюма развлекался со знаменитой танцовщицей Лолой Монтес, чьи выступления шокировали женщин и восхищали мужчин. Лола добавила Александра к длинной череде своих знаменитых любовников, проведя с ним лишь две ночи. Сделала она это, впрочем, с необыкновенным изяществом.
Одним из самых ярких любовных романов Дюма стала его связь с американской цирковой наездницей Адой Айзекс Менкен, начавшаяся летом 1866 г. Эта молодая, эффектная еврейка с красивой фигурой и привлекательным лицом могла долго рассуждать о литературе, теологии и философии и при этом залпом опрокинуть три рюмки водки. Когда они познакомились, Александру Дюма было уже 64 года. Но возраст не стал помехой в деле укрощения страстной наездницы. Сохранились фотографии, где Ада Менкен стоит в весьма фривольной позе, опершись на сидящего толстяка. Фотограф Либерт, с которым Дюма так и не расплатился, выставил снимки на продажу. Разразился скандал. И в сатирическом журнале «Суматоха» появился стишок с весьма едким куплетом:
Это фото привело в восторг молодого Поля Верлена, который написал стихотворение, где есть такие строчки:
Но дочь Дюма, Мария, была другого мнения: она делала все возможное, чтобы изъять открытки из продажи. Александр Дюма судился с Либертом, и через несколько месяцев фотографии исчезли из парижских витрин. Дюма-сын, со своей стороны, заклинал отца не афишировать скандальную связь с эксцентричной американкой, которая уже успела четырежды побывать замужем. Но Дюма не слушал: в июле 1868 г. он снова встречался в Гавре с Адой, которая возвращалась из гастролей по Англии.
Судьба последней любовницы Александра оказалась трагичной. Она внезапно заболела и 10 августа 1868 г. в возрасте тридцати четырех лет умерла от острого перитонита. В сохранившемся письме Дюма к Аде Менкен автор «Графа Монте-Кристо» писал: «Если верно, что у меня есть талант, — то верно, что у меня есть любовь, и они — принадлежат тебе».
В 1870 г. Александр Дюма вновь, в двадцатый раз в жизни, разорился. «Все говорят, что я мот, — сказал Дюма перед смертью своему сыну. — Видишь, как все заблуждаются? Когда я впервые приехал в Париж, в кармане у меня было два луидора. — И, указывая взглядом на стол возле постели, закончил: — Взгляни… Они все еще целы». Через несколько дней, 5 декабря, его не стало. Великий писатель прожил бурную жизнь. Наслаждался и работал, жил на широкую ногу и трудился не покладая рук. Натуры заурядные вынуждены выбирать, чем довольствоваться. Он же брал от жизни все.
Знаменитая актриса эпохи романтизма Мари Дорваль, подруга Дюма, удивлялась: «Ну где же ты так хорошо узнал женщин?» Теперь можно ответить на ее вопрос: он постиг их в жизни своим гением. Дюма понимал душу женщин, а самое главное — он их любил и всегда был благодарен им за любовь. Этот страстный донжуан имел доброе сердце, что чувствовали и ценили все его возлюбленные.
Гюго Виктор
Полное имя Виктор Мари Гюго (род. в 1802 г. — ум. в 1885 г.)
Личность Гюго поражает своей разносторонностью. Один из самых читаемых в мире французских прозаиков для своих соотечественников является, прежде всего, великим национальным поэтом, реформатором французского стиха, драматургии, а также публицистом-патриотом, политиком-демократом. Знатокам он известен как незаурядный мастер графики, неутомимый рисовальщик фантазий на темы собственных произведений.
Некоторые стороны творческого наследия Гюго уже принадлежат прошлому: сегодня кажутся старомодными его ораторско-декламационный пафос, многословное велеречие, склонность к эффектным антитезам мысли и образов. Однако человечество никогда не забудет того, кто перед смертью, подводя итог своей деятельности, с полным основанием сказал: «Я в своих книгах, драмах, прозе и стихах заступался за малых и несчастных, умолял могучих и неумолимых. Я восстановил в правах человека шута, лакея, каторжника и проститутку».
Гюго сказал как-то, что «жизнь — это оборванная фраза». Но фраза, которую он писал всю свою жизнь, так длинна, так бесконечна, сложна, так напитана мыслями и чувствами, что вряд ли когда-нибудь оборвется. В этой фразе все его творчество: его поэмы, пьесы, романы и статьи, памфлеты, дорожные зарисовки, эссе. Вступив в жизнь монархистом (в 20 лет он получил пожизненную ежемесячную пенсию в 1000 франков от двора), Гюго стал республиканцем, демократом, гуманистом, противником смертной казни, защитником бедных и отверженных. Он стал тем знаменитым стариком, который в свои 68 лет, во время осады Парижа прусской армией записался в национальную гвардию и нес караульную службу…
Великий сын французского народа родился в Безансоне 7 вантоза X года Республики по революционному календарю (28 февраля 1802 г.). Его родителями были наполеоновский офицер Жозеф Леопольд Сижисбер Гюго и урожденная Софи Франсуаз Требюше де ла Ренодьер. Крестными родителями ребенка стали генерал Виктор Лагори и госпожа Мари Дезирье, супруга коменданта крепости генерала Делеле. В их честь мальчика назвали Виктор Мари.
Маленький Виктор с двумя старшими братьями Абелем и Эженом находился то при отце, то при матери, переезжая из одного города в другой, из Франции в Италию и Испанию. С пяти лет он был приписан к отцовскому полку и считал себя солдатом. Действительно, в таком нежном возрасте ему довелось увидеть ужасы войны и смерти — на пути в Мадрид, через всю отчаянно сопротивляющуюся наполеоновскому вторжению Испанию.
Отец поэта, майор (впоследствии генерал) Леопольд Гюго, был человеком пылким и страстным, мужчиной того типа, который у итальянцев называется «Господин Всегда Готов». Он был влюблен в жену и, пользуясь законным правом, так часто пытался склонить ее к исполнению супружеских обязанностей, что в скором времени это привело к размолвкам и тяжким скандалам. Госпожа Гюго резонно не желала все время пребывать в счастливом ожидании прибавления семейства, а оптимистичный супруг в этом вопросе придерживался мнения «чем больше, тем лучше».
Эту черту характера Виктор Гюго от отца унаследовал полностью. Вообще же от отца ему передался жизненный напор, активность, а от матери — чувствительность, мечтательность, не исключавшие известной рассудительности и хладнокровия.
В жилах семейства Гюго не текло ни капли дворянской крови. Все они были выходцы из буржуазного сословия, исповедовали культ благопристойности, семейного порядка и уюта, экономии с некоторой долей скаредности. К примеру, Виктор до конца дней сохранил привычку записывать свои ежедневные расходы, вплоть до мельчайших. Но буйный темперамент отца у младшего сына усилился природной склонностью к лирическому видению человеческих отношений. Романтический пафос вознес Виктора Гюго на вершину славы, и он же погружал его в пучины выдуманных и невыдуманных страстей и страданий.
Пламенный Леопольд Гюго, не снеся воздержания, завел любовницу, в результате чего супруги стали жить раздельно (спутником Софи Гюго стал ее давний друг генерал Виктор Лагори, сподвижник знаменитого Моро, вставшего на пути Бонапарта к безраздельной власти). Софи, женщина с сильным бретонским характером, не пожелала терпеть обычное для того времени «раздвоение» мужа и забрала детей себе. Маленький Виктор страдал и одновременно получал уроки, пошедшие не впрок.
Литераторы — эти пленники вдохновенья — о частной жизни и семье мечтали, как обыкновенные люди. Однако в своих избранницах они упорно хотели видеть неземных созданий, единомышленниц и античных богинь, и романтически страдали, обнаруживая в них всего лишь женщин. Гюго не был исключением.
С подростковых лет он по уши влюбился в соседскую дочку, Адель Фуше — буржуазную и благопристойную девицу из весьма состоятельного семейства. Роман, отразившийся эпистолярно в нескольких чемоданах длиннейших писем, главным образом Виктора к Адели, переваливший через имущественно-денежные преграды, завершился в 1822 г. счастливой свадьбой. Адель Гюго-Фуше стала первой и последней, единственной законной супругой будущего великого поэта, достоверной матерью его детей. И — жертвой своего гениального мужа.
К тому времени Виктор, начав зарабатывать пером, уже вышел из материальной зависимости от отца и стал бывать в свете. Почти сразу он получил у современников кличку «Фавн». Поначалу монархист и добрый католик, Виктор писал друзьям и невесте огромные письма-трактаты, исполненные величавых рассуждений о добродетели и нравственности. Но театрально-литературная атмосфера, множество красивых и вполне доступных дам быстро изменили его взгляды. Тем более что любимая супруга довольно скоро обнаружила свою умеренность и ограниченность в страстях.
Подобно свекрови, Адель Гюго обоснованно не хотела погрязать в семейных хлопотах и проводить все время на брачном ложе. У нее было собственное представление о достойной жизни и «высоких отношениях», в то время как муж то и дело норовил затащить ее в спальню. Ему это часто удавалось — в короткое время супруги обзавелись четырьмя детьми. Теперь Гюго уже стал общепризнанным литератором, автором «Собора Парижской Богоматери», нескольких сборников стихов и не сходящих до сегодняшнего дня со сцен театров пьес: «Эрнани», «Рюи Блаз», «Король забавляется». К этому времени он достиг известности как на литературном, так и на политическом поприще.
В доме писателя чаще других стал бывать друг семьи, литератор Сент-Бёв. Именно в нем Адель Гюго увидела свой идеал мужчины, поклонника-воздыхателя и единомышленника, державшегося до поры до времени очень скромно. А Виктор, все видя и понимая, страдая от гнева и благородства по отношению к другу, тоже не стал монашествовать и обзавелся доступной «подругой для удовольствий» — второсортной актрисой Жюльеттой Друэ. Впоследствии случайная любовница станет его Музой и верным другом до самой смерти, а любовь к ней будет для талантливого поэта «важнее всего на свете, важнее дочери, важнее Бога…»
Они познакомились в театре Порт-Сен-Мартен в 1833 г., во время репетиций новой пьесы Гюго «Лукреция Борджа», где Жюльетте была доверена небольшая роль принцессы Негрони. В это время ей было 26 лет, и она уже привыкла к вниманию мужчин, которые были покорены ее красотой, жгучим темпераментом и импульсивностью. Каких взглядов на жизнь она придерживалась, можно судить по ее знаменитому высказыванию: «Женщина, у которой всего один любовник, — ангел, у которой два любовника, — чудовище. Женщина, у которой три любовника, — настоящая женщина». Она прошла через все эти этапы, став типичной парижской куртизанкой, жившей за счет своих богатых поклонников. Среди ее любовников был и знаменитый скульптор Д. Прадье, для которого актриса вначале служила моделью, а спустя два года стала матерью его ребенка.
Жюльетта вела настоящую полусветскую жизнь, умела красиво одеваться, тратить деньги, брать кредиты и делать долги. Кроме того, она обладала чувством юмора и была очень элегантна, несмотря на свое простое происхождение. Кстати, молодая актриса этого не скрывала и не стеснялась, наоборот, подчеркивала и кокетливо использовала в своих отношениях с мужчинами. Поэтому у нее никогда не было проблем с деньгами: всегда находился кто-то, кто мог бы заплатить за нее.
Настоящая фамилия Жюльетты — Говэн, ее родители умерли, когда она была еще младенцем. Воспитанием девочки занимался дядя, чье имя — Друэ впоследствии и стало ее сценическим псевдонимом. Затем был католический пансионат, в котором Жюльетта впервые ощутила прелесть литературы. Получив неплохое образование, она много читала, найдя свой собственный, довольно оригинальный, принцип отношений с противоположным полом. Жюльетта полагала, что женщина, вышедшая из низов, может привлекать не только красивым телом, но и своей образованностью, до сих пор считавшейся привилегией французских аристократок. Для начала XIX в. это была довольно смелая мысль.
Вырвавшись из пансионата, она решила стать актрисой. В то время это была не столько профессия для девушки, сколько образ жизни, наполненной богатыми мужчинами. Работа в театре на первых порах давала возможность безбедного существования, но Жюльетта была достаточно умна, чтобы понимать, что так не может продолжаться всю жизнь. Возможно, поэтому ее улыбка всегда была немного грустна.
Именно эта улыбка и пленила великого Гюго. Много лет спустя он писал: «У меня два дня рождения, оба в феврале. В первый раз, появившись на свет 28 февраля 1802 г., я был в руках моей матери, во второй раз я возродился в твоих объятиях, благодаря твоей любви, 16 февраля 1833 г. Первое рождение дало мне жизнь, второе дало мне страсть». Страсть любви, страсть к творчеству, страсть к жизни. Это было духовное и литературное возрождение литератора: поменялся и его стиль — из далекой истории («Собор Парижской Богоматери», «Мария Тюдор», «Кромвель») он окунулся в реальную жизнь.
Жюльетта, недавняя натурщица смелых поз и посредственная актриса, была женщиной не только очень красивой, но и чувственной. Молодой «Фавн», к тому времени уже прославленный поэт и прозаик, сходил с ума от того, что они с новой подругой вытворяли наедине. Боязливая покорность и нескрываемое равнодушие супруги к «радостям любви» не выдерживали сравнения с веселой вседозволенностью.
Гюго тиранил свою новую подругу. Снимал для нее жилье, оплачивал расходы и требовал безоговорочного послушания.
Жюльетта не имела права появляться где-либо одна, ей запрещалось даже выходить на улицу подышать. Знаменитый писатель, ввиду большой занятости, не мог посещать ее каждый день, иногда отделывался записками и письмами. По мере привыкания его отлучки становились все продолжительней.
Но несмотря на это, любовники оставались вместе всю жизнь. Жюльетта сопровождала Гюго в дальних поездках, последовала за ним в политическое изгнание на остров Гернси. Она не требовала узаконить их отношения, зная, что Виктор никогда не согласится развестись с женой, не просила устроить жизнь ее единственной дочери Клер (отцом которой Гюго не был), в добровольном затворничестве по прихоти любовника провела десятилетия, сносила его выходки и терпела его охлаждения.
Жюльетта стала всепонимающей спутницей жизни знаменитого писателя и вдохновительницей его творчества. В основу этого союза легла пятидесятилетняя переписка, порой страстная, порой интеллектуальная, ставшая классикой эпистолярного жанра: свыше 15 тысяч писем и посланий друг другу. Рядом с Жюльеттой Гюго нашел успокоение, а она ради него покинула театр, отказалась от светской жизни, забыла о своих многочисленных поклонниках, превратившись в тень гениального поэта. Вся ее дальнейшая жизнь была неразрывно связана с его судьбой, разделившись между радостью редких встреч и грустью расставания.
Летом 1834 г. Гюго еще соблюдал правила семейного этикета и, как обычно, отдыхал с семьей в провинции. Но Жюльетта уже была рядом, в нескольких километрах. Любовники продолжали встречаться вдали от всех, а старый каштан служил им почтовым ящиком. Казалось, нежные письма компенсировали их нечастые свидания: «Да, я пишу тебе! И как я могу не писать тебе… И что будет со мной ночью, если я не напишу тебе этим вечером? Моя Жюльетт, я люблю тебя. Ты одна можешь решить судьбу моей жизни или моей смерти. Люби меня, вычеркни из своего сердца все, что не связано с любовью, чтобы оно стало таким же, как и мое. Я никогда не любил тебя более, чем вчера, и это правда… Прости меня. Я был презренным и чудовищным безумцем, потерявшим голову от ревности и любви. Не знаю, что я делал, но знаю, что я тебя любил…»
Адель, не самая верная жена, как будто высказывала свое недовольство, официально оставаясь мадам Гюго, в действительности каждый из супругов сделал свой выбор и их отношения были чисто номинальными.
Поделиться книгой: