Помоги проекту - поделись книгой:
Все говорит о том, что Колумб долго и тщательно готовился к своему главному плаванию. Ему было известно о западных землях многое, и он знал точно, куда ему плыть. Но тайна его открытия, кажется, остается и по сей день. Приводятся новые доказательства, строятся новые версии, более-менее достоверные. Но ни одна из них не может дать окончательного ответа.
Непосредственное отношение к Колумбу имеют средневековые портуланы, навигационные карты, оставившие множество загадок нашему времени. В частности, на одном из самых известных — портулане турецкого адмирала Пири Рейса — изображен весь Американский континент и Антарктида, причем без ледников. По уровню развития картографии XV — XVI столетий и знанию окружающих Европу земель трудно предположить, что эта карта могла быть составлена самим Пири Рейсом. Многие ученые, в частности американский профессор Чарлз Хэпгуд в своей книге-исследовании «Карты морских царей», приходят к выводу, что некоторые из этих портуланов уходят корнями в глубь веков и даже тысячелетий, к какой-то цивилизации, достигшей небывалого уровня развития.
Сказанное о Пири Рейсе относится и к Колумбу. Он также не смог бы вычертить любую часть карты, включая и фрагменты со специфической проекцией, потому что всегда имел дело с единственным направлением — на север, как и Пири Рейс. Но, возможно, необычная сетка координат на этом портулане дает ключ к одной из загадок Первого плавания Колумба.
Предположим, что у Колумба была копия Карибской карты, которую воспроизвел Пири Рейс на своем портулане. Возможно, карта показывала Азорские острова или даже некоторые части европейского побережья, и Колумб простыми измерениями мог расшифровать масштаб и установить расстояние через океан до Карибских островов.
Сейчас многие склонны считать, что какая-то карта у Колумба все же была, потому что он знал, когда покажется земля. Но у нас также имеются сведения, что он не обнаружил сушу там, где рассчитывал. Вместо этого ему пришлось плыть еще около 1000 миль и столкнуться с угрозой бунта команды. Наконец он высадился на острове Сан-Сальвадор или на каком-то другом острове поблизости. Его ошибка состояла в том, что он не понимал: карта может привести к искажению направления примерно в 14 градусов, к отклонению от истинного расстояния через Атлантику в 840 миль, что едва не повлекло за собой провал всей экспедиции.
Справедливо допустить, что Колумб взял с собой из Испании копию этой карты Карибского бассейна. Ему не нужна была вся карта-первоисточник, которой, вероятно, пользовался Пири Рейс, карта, включавшая Южную Америку. Это доказано его полнейшим неведением континента, лежащего к югу от Карибского моря. Колумб узнал о нем, лишь наткнувшись на пресную воду Ориноко в открытом океане.
Многие верили в эту карту, даже допуская ее крайнее несовершенство, и считали ее именно той, которую Колумб обнаружил в послании итальянского ученого Тосканелли (правда, один из советских исследователей, алмаатинец Давид Цукерник выдвинул серьезные доводы против этого, в том числе и обоснованное утверждение, что письмо Тосканелли, сопровождавшее посланную карту, было поддельным).
Путь в Индию
Итак, наконец Колумб почувствовал себя подготовленным к трансатлантическому плаванию. В конце 1483-го или в начале 1484 года он обратился к португальскому королю Жуану II с предложением отправиться на поиски острова Сипангу и Индий. Король созвал совет, включая астрономов и математиков, чтобы обсудить проект. Но они отвергли его, полагая, что расстояние через Атлантику намного больше того, которое вычислил Колумб. Тем не менее Жуан II втайне от всех все же послал корабль для проверки этих теоретических предположений, но он вернулся обратно, так и не достигнув какого-либо берега.
Тут открывается новая страница в жизни Колумба. После того как в начале 80-х годов умерла его жена, а проект был отвергнут, он оставляет службу купца-мореплавателя, чтобы полностью отдаться своему плану, ставшему к тому времени уже маниакальной идеей. Он стал искать поддержки у правителей Кастилии и Арагона.
Весной 1485 года вместе со своим сыном Диего Христофор Колумб прибыл по морю в небольшой андалузский порт Палос-де-ла-Фронтера.
Что касается внешности Колумба в то время, то многие сходятся в одном: одевался просто, был высокого роста и плотного телосложения; вытянутое лицо с кожей красноватого оттенка, орлиный нос; серо-голубые глаза излучали живой блеск. Хотя вдовцу стукнуло всего 34 года, волосы у него были седыми. Правда, прижизненных портретов Колумба не сохранилось, а может, их и не было вовсе. Посмертные же полотна, где художники полагались на словесные описания и собственное воображение, существенно различаются. Набирается до десятка совершенно несхожих обличий Колумба — еще одна тайна великого мореплавателя...
В Кастилии произношение сразу же выдавало в нем иностранца, но он мог быть красноречивым, и его энтузиазм преодолевал языковой барьер. За открытыми сердечными манерами скрывались гордость и яростный нрав. Он достаточно освоил испанский за время своих плаваний в Кадис и Барселону. И писал он на этом языке, а не на итальянском. Многие же португальцы вели с ним переписку на своем родном языке — Колумб хорошо изучил и его, живя в Лиссабоне и общаясь с мореплавателями.
...Вместе с Диего он преодолел короткое расстояние от Палоса до местного монастыря, куда они направились в поисках пристанища до той поры, как он сможет поселить сына у родственников своей жены. Годы спустя он будет считать свой приезд в обитель Санта-Мария-де-ла-Рабида провидением. Она располагалась в уютном месте, на возвышении, поросшем соснами, у слияния рек Тинто и Одиль, текущих к Атлантическому океану. Это было братство францисканских монахов. Их глава, Антонио де Марчена, оказал существенное влияние на карьеру и миссию Христофора Колумба. Его сторонники ожидали времен, когда весь мир станет христианским, и жаждали освободить святой Иерусалим от мусульман. Примечательно, что эти догматы стали движущей силой и в жизни самого Колумба.
Генуэзский мореплаватель и францисканец быстро подружились. Колумб получал духовные наставления и приобретал разнообразные познания от Марчены, ведь тот был образованным человеком, посвятившим себя космографии. Но более важно другое — монах имел доступ к верховной власти при королевском дворе.
Антонио де Марчена от своего имени написал письмо духовнику королевы. В нем он просил о разрешении обратиться в королевский совет, который давал рекомендацию на прием к королю. И Колумб отправился в Кордову, где в то время находился королевский двор, и нашел этот город шумным, похожим на военный лагерь, готовящийся к войне за возвращение Гренады. Подав свою петицию, он начал семилетнюю борьбу за одобрение проекта. Он периодически появлялся перед Изабеллой и Фердинандом, перед королевским советом и комиссией образованных мужей.
Пытаясь открыть монархам путь к богатствам Индии, Колумб столкнулся со скептицизмом, если не сказать — с ненавистью. Советники оспаривали его веру в сравнительно неширокий Атлантический океан, так же как в свое время и португальцы. Наконец в 1487 году Колумб был отлучен от двора.
С горечью он поклялся, что найдет покровителей, которые сразят его врагов. Поддерживало в этом положении и присущее ему упорство. Он писал: «И все же я буду продвигаться вперед, несмотря ни на какие встречные ветры».
В Кордове, ставшей его домом, Беатрис Энрикес де Арана, крестьянская дочь, приглянулась вдовцу. Они стали любовниками, и в августе 1488 года у них родился сын Фернандо.
Как жил Колумб в Кордове? Что читал?
До дюжины книг сохранилось в нынешней библиотеке «Коломбина» в кафедральном соборе Севильи. Трепет охватывает человека, когда он еще только держит в руках книги в кожаных переплетах, принадлежавшие самому Колумбу. Одна, наиболее примечательная из них — «О вещах и поступках» Энея Сильвия, ставшего позже папой Пием II, изданная в 1477 году в Венеции. Это была заветная книга великого мореплавателя и он изучал ее многие годы. На полях осталось много его записей. В конце печатного текста помещены пять страниц, написанных от руки, включая сделанную Колумбом копию письма Тоска-нелли. На последней странице была тщательно нарисована так называемая планисфера, с экватором и другими линиями, пролегающими по поверхности земного шара.
Некоторые исследователи убеждены, что в этой книге Колумб вкратце изложил суть своего проекта. Его маргиналии — пометки на правых полях страниц — имеют отношение к Востоку. Соотнося их с написанным на левой стороне, приходишь к убеждению, что для него Дальний Восток и Дальний Запад соединялись. Шарробразность Земли к тому времени уже не вызывала сомнения у aвторитетов.
Впрочем, ряд ученых склбнны считать, что эти пять страниц когда-то существовали отдельно от книги. Это, по их мнению, остатки важной рукописи Колумба, написанные ранее рукой мореплавателя и переплетенные с одной из его любимых книг. В листках он ссылается на древних авторов, утверждавших, что сокровища царя Соломона привезены из «страны Офир, называемой теперь Страной Золота, в Индии». В тексте описано, как из этого королевства на море Тарсис Соломон получил серебро, «слонов, павлинов, обезьян». Один из колумбоведов замечает, что слово в слово об ,этом же говорится и в отчетах Четвертого плавания в Новый Свет, а также в письме Колумба перед кончиной. До конца своих дней Колумб будет искать эти сокровища...
Многие маргиналии говорят о том, что он интересовался разнообразными и удивительными вещами: Колоссом Родосским, смертью Аттилы, медициной и болезнями, Пуническими войнами, амазонками, Икаром, Св.Павлом, Александром Великим, одноглазыми скифами, птицами Египта, драгоценными камнями и металлами Востока. Везде видна и его стойкая вера в загробную жизнь. Подчеркивая скептическое утверждение Плиния о том, что смертные не могут получить бессмертие, он замечает на полях: «Это неправда».
Великий мореплаватель был склонен приукрашивать географию фантастическими домыслами и легендами. В одной из книг он пишет о дикарях на краю земли, которые «едят человечину и имеют грязные и ужасные лица». Возможно, он ожидал найти то, что видел на средневековых пергаментных картах. Он надеялся встретить Великого Хана, монгольского правителя Китая, не зная, что эта династия закончила свое правление более чем сто лет до него.
В 1488 году Колумб нанес очередной визит в Португалию в поисках поддержки от Жуана П. Время было неподходящее. Двор праздновал возвращение Бартоломео Диаса с двумя каравеллами из плавания вокруг Африки, открывшего, таким образом, восточный путь в Индию.
Ясно, что нужно было предпринимать какие-то срочные меры. Генуэзский мореплаватель вынужден был искать того, кто бы оплатил задуманное им путешествие, в Кастилии или где-то еще. Он послал своего брата Бартоломео в Англию, к Генриху VII, а также стал обдумывать обращение к королю Франции.
Поворотный момент пришелся на 1492 год, когда пал Боабдиль, последний оплот мавританских правителей. Длинная война с мусульманами была завершена, и у Фердинанда с Изабеллой высвободились средства для финансирования плавания Колумба. В это критическое время заявила о себе уязвленная гордость мореплавателя: он выставил столь необычные требования, что это чуть не разрушило все его шансы на согласие короля. Он просил о наследственном звании Адмирала всех морей и вице-короля тех земель, которые откроет, и заявлял о своем праве на часть доходов от новых территорий.
И снова его проект был отвергнут, затем пересмотрен и, наконец, одобрен. 17 апреля 1492 года он подписал договор с кастильскими правителями, по которому ему присваивались требуемые им титулы и давалось согласие на десятую часть доходов с открытых им земель. Но Колумб никогда не забывал о христианской миссии своего плавания и намеревался большую часть доходов от индийских земель потратить на избавление Иерусалима от мусульманского ига.
Годы спустя он вспоминал начало: «Я покинул Гренаду 12 мая, в субботу, и прибыл в порт Палос, где снарядил три хороших корабля». 3 августа, в пятницу, перед рассветом «Нинья», «Пинта» и «Санта-Мария» поплыли вниз по реке к морю. Когда лучи восходящего солнца коснулись их парусов, они уже были на пути к Канарским островам, чтобы поймать ветры, которые, как верил, без всякого сомнения, Христофор Колумб, выведут их на путь к Японии и Индии.
В конце концов в результате четырех успешных плаваний из Испании на запад и обратно он достиг и исследовал Багамские и Большие Антильские острова, неожиданно столкнулся с огромной сушей Южной Америки, высадился на Карибском побережье Панамского перешейка.
Острова и материковые участки не напоминали ему те фантастические ландшафты, которые он себе представлял. Отказываясь принять, что его «Индия» не является Азией, он продолжал искать земли Великого Хана и сокровища царя Соломона. Исследуя Кубу, он заставил свою команду под присягой признать, что это Азиатский материк. На побережье Южной Америки ему показалось, что он попал в «земной рай». Уверенный, что Эспаньола (Гаити) — это «край Востока», он говорил: «Либо это страна Офир, либо Сипангу». И такие заблуждения он сохранил до конца своих дней.
По возвращении из своего Первого плавания Христофор Колумб был осыпан почестями. Он ехал верхом на лошади рядом с королем Фердинандом и наслаждался на редкость благосклонным разрешением короля и королевы сидеть в их присутствии. Ему был пожалован дворянский титул «дон». Действительно, высоко вознесся сын ткача, как писал сам Колумб, «из ничего».
Но триумф был коротким. При дворе против него выросла оппозиция, презиравшая его как чужака. К тому же гениальный мореплаватель оказался суетливым и нерасторопным правителем. В колонии, которую он основал на Эспаньоле во время Второго плавания, вспыхнуло восстание, и он вернулся в Испанию униженным и закованным в цепи. И король поручил исследование новых земель другим капитанам.
Но Колумб стал бороться за восстановление своих наград и доходов. Все это он документально собрал в своей «Книге Привилегий», чтобы быть уверенным, что они, эти привилегии, перейдут его сыновьям и наследникам. Постепенно он вернул королевскую благосклонность, и обещанные доходы снова потекли к нему.
Последние годы жизни Адмирала замучили болезни. Еще в Первом плавании он заметил «пелену» на глазах, которые позже отказали ему.
Уже будучи неспособным следовать за королевским двором, переезжавшим из города в город, он зажил спокойной жизнью в скромном домике в Вальядолиде. Весной 1506 года, в возрасте 55 лет, Колумб пожаловался: «Эта болезнь разрушает меня без жалости». Начались осложнения с сердцем, потом пришел черед водянке. Конец был близок. Но сознание не покидало его до самой смерти. Он дал Наказ Диего: «...позаботиться о Беатрис Энрикес, матери моего сына Дона Фернандо, чтобы она могла жить прилично, как женщина, перед которой я в таком великом долгу».
20 мая 1506 года Христофор Колумб скончался и был похоронен в рясе францисканского монаха. Затем тело его перевезли в монастырь под Севильей. Но дух великого мореплавателя оказался беспокойным даже после смерти. Примерно в 1540 году его останки отправили по морю в Санто-Доминго и захоронили там с почестями в соборе. Но в 1796 году то, что предположительно от него осталось, было направлено в Гавану, а оттуда в 1899 году снова в Севилью. Так где же в конце концов находится его могила? Споры по-прежнему не утихают; некоторые даже полагают, что это не его останки были вывезены из Санто-Доминго, а он покоится на любимом им острове Эспаньола. Итак, даже прах Адмирала, а не только многие загадки его жизни, возбуждает горячую полемику.
В конце концов, покорив Море Тьмы, он восторжествовал над своими недоброжелателями. Преследуя одну цель, он добился другой: раздвинул для Европы границы мира.
В действительности этот совсем не простой простолюдин Христофор Колумб начал процесс, который, по словам одного из его биографов, встряхнул Землю и сдвинул мир с мертвой точки.
Блеск и нищета Изабеллы
...Это было зрелище, подобное которому никогда не видели западнее Азорских островов. Звуки труб далеко разносились по горным долинам. Им вторило эхо барабанов. Флаги Испании и Церкви развевались над воинами, одетыми в шлемы и кольчуги. Рядом с солдатами бежали злые охотничьи псы. Но, пожалуй, самыми устрашающими для индейцев таино были всадники — полулюди-полузвери.
Христофору Колумбу не давало покоя золото Америки, или, как он считал, сокровища Индии. Весной 1494 года в поисках золота он повел своих людей из Изабеллы, первого постоянного европейского поселения на американской земле, в глубь острова Эспаньола (ныне Гаити).
Это грандиозное шествие «просто поразило» туземцев и убедило их, что европейцы «достаточно сильны, чтобы разбить их», писал в свое время историк-хронист Бартоломее де Лас Касас. И все же этот триумфальный марш в горы был не более чем мимолетным мгновением славы в короткой и печальной судьбе Изабеллы.
Первые же шаги Колумба в Вест-Индии были омрачены неудачей. Его флагманский корабль «Санта-Мария» наскочил на рифы у северного побережья Гаити, недалеко от нынешнего города Борд-де-Мерд-де-Лимонаде. Попытки снять корабль с рифа не увенчались успехом, открылась течь, и Адмирал должен был пересесть на «Нинью». Желая спасти хотя бы то, что можно, он обратился к касику — вождю индейского племени, чья деревушка располагалась в шести километрах от места кораблекрушения.
Индейцы помогли разгрузиться, снять корабельную оснастку и доставить все это на каноэ в деревню. Здесь Колумбу было предоставлено два самых больших и лучших дома. Так 26 декабря 1492 года появилось первое небольшое поселение европейцев в Америке — Ла-Навидад.
Люди из экипажей Колумбовых кораблей, включая плотника, конопатчика, врача, канонира, портного, бондаря — всего 39 человек,— удостоились сомнительной привилегии обживать испанское поселение в Новом Свете. Их оставили, чтобы они выторговали у индейцев как можно больше золота до того, как вернется Колумб со Второй экспедицией. Им даны были также указания строить укрепление и обносить его рвом, чтобы произвести впечатление на индейцев. Нетрудно представить, что они, окруженные дружественно настроенными индеанками, по-своему решили вопрос о необходимости такой защиты. Но можно только догадываться, что произошло за 11 месяцев отсутствия Колумба. Прибыв из Испании во время Второго плавания в 1493 году, он обнаружил форт сожженным, а людей — мертвыми. Индейцы таино рассказывали ему, что некоторые умерли от болезней, другие же были убиты враждебно настроенными племенами.
Разгром крепости Ла-Навидад посеял семена недоверия между Колумбом и индейцами таино и с самого начала испортил его карьеру как правителя острова, который он провозгласил испанским владением. Несмотря на отчаяние, испытанное при потере этого форта, он все же упорно стремился к исполнению своей миссии — приказал осмотреть все вокруг в поисках золота, которое могли закопать его злополучные матросы. Потом отправился дальше, желая отыскать более гостеприимное место для основания постоянного поселения.
500 лет спустя поиски, правда не золота, а более ценных для археологов находок, были успешными. Раскопки предполагаемого форта Ла-Навидад начались в 1984 году Флоридским музеем естественной истории. Работы сосредоточились невдалеке от руин большого индейского города Ин-Бас-Салин. Сейчас здесь располагаются два десятка небольших садов, окруженных плотной и колючей живой изгородью. Во времена Колумба искусственный канал, теперь высохший, соединял деревню с морем.
Прерываемая местами насыпь из земли и морских ракушек, высотой до полутора метров и шириной до полуметра, окружает древнее поселение, крупнейшее из известных на севере Гаити. Внутри этой насыпной окружности, которая могла образоваться естественным образом из скоплений мусора позади индейских домов, находится плоский открытый плац. Предположительно, укрепление, построенное людьми Колумба, стояло как раз на этой площади.
Археологам, ведущим раскопки возвышающегося посреди площади кургана, не давала покоя мысль, что именно здесь стояли дом касика и форт Ла-Навидад. Здесь был найден шлак кристобалита, продукт обжига глины при высокой температуре. Это могли быть угольки от сожженных до основания стен дома вождя племени.
Нашлись свидетельства, что и люди Колумба жили на том же месте: черепки европейской глиняной посуды того времени и кости животных, обитавших тогда только в Европе. Все это было найдено в большой яме трехметровой глубины, раскопанной до современного уреза воды. Она была наполнена древесным углем, ракушками, костями и различными предметами быта.
Это мог быть колодец, предполагает доктор Уильям Ходж, археолог-любитель, открывший поселение в 1977 году. Так как колодцы неизвестны в индейской культуре Карибского региона, то он считает, что эту яму выкопали люди Колумба, а когда колония распалась, индейцы засыпали ее всякими отбросами.
Радиоуглеродный и термолюминесцентный методы позволили датировать извлеченные остатки древесного угля примерно 1440 годом, плюс-минус 35 лет. Но зооархеологи своими открытиями уточнили время. Глубоко в яме они обнаружили крысиную челюсть и зуб свиньи. Это были животные, неизвестные Новому Свету до Колумба. Не оставалось сомнений, что колодец мог быть засыпан только после 1492 года!
Догадки о том, что свинья могла прибыть на «Санта-Марии», а крысы оказались первыми животными в Новом Свете, покинувшими тонущий корабль, были подкреплены новыми исследованиями. Анализ изотопов стронция из зуба свиньи дал поразительные результаты — эта свинья скорее всего выросла в окрестностях Севильи, недалеко от порта Палос, из которого выплыл Колумб...
В слоях земли, поблизости от предполагаемого колодца, было обнаружено до десятка европейских предметов, включая черепки глиняной посуды и кусочки стекла. Просеянные почти семь тонн грунта дали убедительное представление об индейской культуре времен контактов с европейцами. Племена таино оказались жертвами социальных потрясений и европейских болезней и вскоре после приезда Колумба вымерли. Наверняка исследования, приуроченные к пятисотлетнему юбилею экспедиции Колумба, прольют свет на их ушедшую культуру.
...Второе плавание Колумба продолжалось.
Флот из 17 разнообразных кораблей с экипажами в количестве более 1200 человек поплыл в восточном направлении вдоль побережья. Им пришлось преодолевать встречный ветер. Потребовалось около месяца, чтобы пройти 70 миль. Наконец бросили якорь в прелестной бухте, открытой к северо-западу. В нее впадала река и вдавался мыс, который Колумб описывал как удобный для строительства укрепления. В ближних горах виднелась тропа, ведущая, как полагал путешественник, к землям, усыпанным золотом.
Почти сразу же начались строительные работы в этом месте, нареченном Изабеллой в честь испанской королевы, благодетельницы Колумба. Город просуществовал пять лет, и его жители с большим почтением относились к вице-королю, правителю Индии и Адмиралу всех морей.
«Самым прекрасным островом» назвал Колумб Эспаньолу. Но она оказалась его «недолговечной империей». Проложив путь в глубь суши во время своего знаменитого марша, он вновь пустился в плавание. Пристав к кубинскому побережью, пришел к убеждению, что это — Азиатский материк, и под угрозой вырвать матросам языки заставил их поклясться в этом.
В 1496 году Колумб послал из Испании письмо своему брату Бартоломео, приказывая ему пробиваться через Эспаньолу к южному берегу и заложить там новый город, который позже станет городом Санто-Доминго.
Последующие захваты привели к тому, что племена таино были полностью истреблены испанцами, а точнее, привезенными ими болезнями. В 1494 году этих индейцев насчитывалось почти миллион, а тридцать лет спустя остались жалкие единицы. Культура таино сохранилась в масках и бусах, вырезанных из морских раковин и украшенных орнаментами.
С поблескивающей россыпи серебристых бусинок начались в XX столетии археологические раскопки в заброшенном доме поселения Изабеллы. Эти крошечные шарики ртути были привезены сюда Колумбом. Ртуть, необходимый металл для выплавки золота, хранилась в деревянных бочонках, которые были, вероятно, оставлены в амбаре, после того как городок вымер. Когда дерево сгнило, жидкий металл пролился в почву, где и был обнаружен 500 лет спустя Хосе Ф.М.Круксентом из Венесуэльского университета. Он вел раскопки для службы национальных парков Доминиканской Республики с 1987 года. Для него и присоединившегося в 1989 году Кэтлина А.Дигана, возглавившего археологическую группу из университета Флориды, эти мерцающие капельки как бы отражали надежды и упадок первого города Колумба.
Одна из партий, посланных на поиски золота, докладывала, что обнаружила его «в более чем пятидесяти ручьях и реках», как писал врач Альварес Чанка, сопровождавший Колумба во Втором плавании. «Никогда, со времен сотворения мира никто не видел что-либо подобное или слышал о похожем; по возвращении из следующего плавания Они привезут такое количество золота, которое сможет удовлетворить любого, кто слышал о нем».
Но, несмотря на столь многообещающие расчеты и несколько дразнящих воображение изделий из золота индейцев таино, экспедиция Колумба в округе Изабеллы добыла слишком мало этого металла, чтобы наполнить сумки испанцев. Это было горьким разочарованием для старых испанских солдат, отличившихся еще во времена покорения мавров. В свое время они откликнулись на призыв Адмирала добыть для короля Фердинанда и королевы Изабеллы «столько золота, сколько им требуется».
Остатки адмиральского дома — старейшего, дошедшего до наших дней сооружения европейцев на Американском континенте — лежат окруженные стеной. Ее открыл профессор Круксент. Специалисты долго считали, что это небольшое строение было полностью сложено из вырезанных камней известняка, но последние раскопки свидетельствуют, что длинные стены представляли собой плотно утрамбованную землю с известняковым покрытием.
Западная стена была разрушена вследствие эрозии уступа, на котором она покоилась, другие же стены сохранились. Их пощадило время и спасло местоположение. 40 лет назад глава Доминиканской Республики генералиссимус Рафаэль Трухильо приказал подготовить территорию к приезду высоких сановников. Занимаясь очистительными работами, тракторы столкнули в море какие-то остатки поселения. К счастью для дома Колумба, его положение на краю скального утеса защитило его от тракторного ножа.
Черепица с крыши адмиральского дома, откопанная археологами у развалин, имела непосредственное отношение к находкам на другой стороне залива. Здесь Круксент обнаружил в результате раскопок печь, по форме напоминающую улей, для обжига кирпичей, черепицы и всяческой посуды.
Это открытие развеяло представления о городе Колумба, бытовавшие столетия. Печь для обжига и находки вокруг нее доказывали, что Колумб, кроме основного поселения, заложил поблизости еще одно. До того как была обнаружена эта печь, исследователи считали, что керамические изделия, подобные европейским, не производились в Новом Свете до середины XVI столетия.
Реконструкция всего поселения показывает, что дом Колумба возвышался на берегу, с краю всей обжитой территории. Рядом стояла церковь колонистов, где зазвучал первый на всю Америку христианский колокол. За ней располагались дома офицеров, больница и еще дальше амбар. На задворках поселения археологи обнаружили жилую зону с бытовым мусором, который так много значил для исследователей.
«Треть наших людей за последние дни свалила болезнь», — писал врач Чанка сразу же после того, как началось строительство Изабеллы. Лекарства, привезенные из Испании в стеклянных флаконах (они, кстати, были найдены во время раскопок), помогали мало. Доктор Чанка все беды видел в изнурительной работе и нездоровом климате; историки добавляют к этому кишечных паразитов, а также венерические и другие инфекционные болезни. Несмотря на косившие людей недуги, Колумб беспощадно заставлял их продолжать строительство и засевать поля.
Меньше чем через месяц после того, как начала строиться Изабелла, Колумбу пришлось подавить мятеж, во главе которого встал главный казначей экспедиции Бернал де Пиза. Он был посажен в тюрьму, а несколько сторонников повешено. На месте поселения раскопали одну из вероятных жертв казни — человек был погребен лицом вниз со связанными за спиной руками. На кладбище обнаружили останки других испанцев со скрещенными на груди руками, по католическому обычаю.
Изабелла будто была основана на проклятом месте. Эпидемии неоднократно ставили борющуюся коммуну на колени, пожар уничтожил большую часть строений, ураган нанес серьезные повреждения нескольким кораблям в гавани.
Колумб обещал испанскому монарху, что он обратит индейцев в «святую веру», но его миссия потерпела крах и привела к кровопролитию.
Союз европейцев с таино даже в лучшие времена был хрупким. В 1494 году Колумб послал группу своих людей под предводительством Алонсо де Охеда для укрепления крепости Санто-Томас, расположенной в глубине острова. У слияния двух рек Охеда захватил вождя племени и двух его соратников. Обвинив их в той, что они украли у испанцев одежду, он отрезал у одного из них ухо, а двух других, заковав в кандалы, отправил в Изабеллу.
После этого случая за акты насилия таино стали мстить, а также выступать против непомерных налогов. Например, в золотодобывающем районе каждые три месяца индеец, достигший 14-летнего возраста, должен был отдавать три унции золота.
Для защиты от нападений индейцев использовались небольшие пушки и арбалеты. Археологи обнаружили железные пушечные ядра, а также часть каменной формы для выплавки свинцовых или железных снарядов; нашли и отдельные кольца от кольчуги, и металлические наконечники для стрел.
Но вскоре главной угрозой для колонистов стали внутренние беды. В 1496 году брат Колумба Бартоломео начал переводить здоровых людей в Санто-Доминго. Это место имело лучшую гавань и ближе находилось к более богатым золотоносным районам южного побережья.
Недовольный грубым правлением двух братьев, управляющий Изабеллой Франсиско Роллан, осмелевший в их отсутствие и отчаявшийся, подбил своих сторонников на бунт. Колонисты и туземцы разгромили амбар, забрав все оружие. Покинув город, они направились в западную часть острова и присоединились к жившим там индейцам.
Вернувшись из Испании в 1498 году, Колумб обнаружил свои владения разгромленными. Лишенному поддержки, ему ничего не оставалось, как признать поселение Роллана и его сподвижников законным.
Его мечта об империи в Новом Свете растаяла, лишь показавшись на горизонте.
Фердинанд и Изабелла были крайне обеспокоены сообщениями о превышении Колумбом своих полномочий и той расплатой, которая постигла его за безжалостный приказ казнить восставших против него испанцев и за порабощение индейцев, выступивших против короля и королевы. Тревожили и слухи, что он намеревается передать Индию правителям родной Генуи.
Испанский монарх отправил королевского посланника в Эспаньолу. Ему не потребовалось много времени, чтобы взять Колумба под стражу и отправить в Испанию. Закованный в цепи и униженный, Колумб был доставлен на каравеллу, направлявшуюся в Испанию в 1500 году. Капитан каравеллы предложил снять с него наручники. Но честолюбивый Адмирал отказался от этого, испытывая «большую обиду и несправедливость». И этот благородный жест дал свои результаты. Король и королева, ужаснувшись, что их Адмирал закован в цепи, приказали освободить его, но не восстановили в правах и не вернули звания Правителя новых земель.
К тому времени Изабелла отошла в область печальных преданий, люди покинули ее и переехали в Санто-Доминго. Место считалось проклятым: туземцы сообщали, что видели умирающих от голода призраков и одетых в лохмотья испанцев, в приветствии сдергивающих с голов шляпы.
В Америку, к Колумбу... 100 лет назад
Н аш рассказ — о праздновании юбилея открытия Америки в 1893 году — составлен из подлинных записей в журналах «Морской сборник», «Нива», «Разведчик», а также из публикаций газет «Кронштадтский вестник», «Котлин», «Нью-Йорк таймс» и других. В очерке цитируются документны из фондов Центрального государственного архива Военно-Морского флота. К сожалению, невозможно воспроизвести фотографии русских кораблей, дымящих на фоне статуи Свободы, русских матросов на авеню и стритах, празднеств на реке Гудзон... Сам император Александр III не поленился выйти на яхте встречать моряков, окончивших почетную миссию.
Летом 1892 года довольно неожиданно Испания, Италия и США пригласили Россию участвовать в юбилее открытия Колумбом Нового Света. Причем не в качестве гостя, а на равных, памятуя о подвигах «российских колумбов». Заметим, это случилось за два года до того, как Пьер де Кубертен выступил с идеей возрождения Олимпийских игр. Широко распространенный ныне обычай отмечать юбилей любого мало-мальски значимого для мира события берет свое начало, пожалуй, с тех памятных лет конца прошлого века.
Торжества «дней Колумба» состоялись в Европе осенью 1892 года и спустя полгода повторились за океаном. Грандиозный Морской смотр в Нью-Йорке, Колумбийская выставка в Чикаго, переход кораблей, копий колум-бовских, через Атлантику... Россия на этом празднестве была в центре внимания. Во время главного приема в Нью-Йорке именно испанский и русский адмиралы занимали почетные места рядом с супругой президента США. На выставке в Чикаго экспонаты эпохи Колумба соседствовали со свидетельствами подвига Беринга — Чирикова. (Как известно, Америку открывали с двух сторон — испанские и российские мореплаватели. С разницей в несколько веков).
Этот юбилей мы вспоминаем не случайно. Россия была полноправной его участницей, и жаль, что сегодня, когда отмечается 500-летие открытия Колумба, мы оказались скорее наблюдателями грандиозного празднества. Хотя, как говорят документы, и в прошлом не обошлось без обычной нашей неразберихи, чуть было не поставившей под вопрос участие России в юбилее...
Приглашения
Поделиться книгой: