Помоги проекту - поделись книгой:
1. Флаг Мексиканской империи 1864-1867 гг.
2. Государственный флаг Мексиканских Соединенных Штатов.
3. Современный государственный герб Мексиканских Соединенных Штатов.
Разгром интервентов и их ставленников к 1867 году привел к восстановлению республиканских флага и герба. Однако установление в 1876 году реакционной диктатуры П. Диаса, просуществовавшей в течение 45 лет, привело к тому, что с 1880 года орел вновь приобрел европеизированную форму — с распростертыми крыльями и повернутой вправо головой.
За победой буржуазно-демократической революции 1910 — 1917 годов последовало и принятие в 1916 году новой формы орла на гербе и флаге — изображенного в национальном ацтекском стиле, причем в профиль и смотрящим влево. В 1934 и 1968 годах в герб внесены новые изменения в сторону еще большего его приближения к ацтекскому образцу.
Кроме того, в 1968 году герб значительно стилизован, окраска орла стала светлее, а ветви, ранее окружавшие весь герб кольцом, теперь имеют форму полукруга. Одновременно был отменен особый национальный флаг Мексики — без герба, существовавший с 1865 года, и изменены с 2:3 на 4:7 пропорции государственного флага, ставшего отныне и национальным. Существует также вариант герба, в верхней части которого помещено в виде полукруга официальное название государства на испанском языке: «Соединенные Штаты Мексики».
Интересно, что мексиканский орел на гербе и флаге, являющийся символом свободы и независимости страны, победы сил добра и созидания над силами зла и разрушения, в действительности — вовсе не орел. Это обитающая в мексиканских прериях птица из семейства соколиных — обыкновенный (или хохлатый) каракара. Местное ее название — коранчо. Каракара — довольно крупная, до 65 сантиметров длиной, птица, по внешнему строению и образу жизни более напоминающая грифов, чем соколов, и охотно питающаяся пресмыкающимися. Змея на гербе — широко распространенный в Мексике зеленый гремучник. Цветущий кактус, часто неправильно именуемый опунцией, — произрастающая в Мексике напалея кошениленосная. Это растение знаменито тем, что на нем в огромном количестве размножается тля-кошениль, из высушенных особей которой получают прекрасную алую краску для тканей и пищевой краситель. Озеро Тескоко с островом изображено на гербе в традиционном, очень условном, ацтекском художественном стиле. Ветвь вечнозеленого каменного дуба символизирует республику, а ветвь лавра — славу и бессмертие ее героев. Ветви перевязаны лентой национальных цветов. Что касается цветов флага, то ныне считается, что зеленый символизирует надежду и независимость, белый — мир и чистоту помыслов, красный — единство мексиканского народа.
Вулканы и птица свободы
В 20-е годы XVI века Центральную Америку захватили испанские конкистадоры и создали здесь владение (с 1560 года генерал-капитанство) Гватемала. Уже с 1532 года владение имело особый герб. На нем в качестве символа испанского господства изображался конный рыцарь (католический святой Яков), грозящий мечом, а под ним местный пейзаж с тремя вулканами, один из которых дымился. Патриоты воспринимали вулканы как символ непокоренного и свободолюбивого народа. В 1821 году в результате восстания было сброшено испанское иго, а два года спустя на месте генерал-капитанства образовалось независимое государство Соединенные Провинции Центральной Америки. На его гербе, возникшем под влиянием символики Великой французской революции, изображался равносторонний треугольник, а в нем горная цепь из 5 вулканов, фригийский колпак свободы и радуга. Вокруг была надпись «Соединенные Провинции Центральной Америки». В 1824 году были изменены некоторые детали изображения, а надпись заменена на другую: «Федеративная Республика Центральной Америки».
Флагом федерации стало полотнище из синей, белой и синей горизонтальных полос. Иногда на нем изображался герб федерации или ее девиз «Бог. Союз. Свобода». Белая полоса представляла Центральную Америку, а синие — омывающие ее Атлантический и Тихий океаны. Флаг и герб федерации оказали в дальнейшем большое влияние на эмблемы входивших в ее состав Гватемалы, Гондураса, Коста-Рики, Никарагуа и Сальвадора. В составе федерации Гватемала с 1825 года имела собственный герб.
Центральная его часть повторила федеральный герб, но его окружали надпись «Государство Гватемала и Федерации Центра», колчан со стрелами, два рога изобилия, лук со стрелой, пальмовые ветви и лежащие на земле ликторский пучок и военная труба.
После того как федерация в 1838 — 1839 годах распалась, независимая Гватемала приняла в 1843 году измененный герб. На нем не было треугольника, диск с изображением помещался на щите, вместо фригийского колпака над вулканами появилось солнце, исчезли лук со стрелами, рога изобилия, ликторский пучок и труба вместе с землей, вокруг появился оливковый венок, а надпись стала такой: «Гватемала в Центральной Америке. 15 сентября 1821 года» (дата провозглашения независимости от Испании). После того, как попытки сторонников Федерации возродить ее окончились неудачно, к власти в Гватемале пришли самые реакционные помещичье-клерикальные силы во главе с кровавым диктатором Р. Каррерой (1844 — 1865 годы), ориентировавшимся на Испанию и Папское государство. В 1851 году сохранявшийся все эти годы федеральный флаг был отменен. Его заменил флаг, правая часть которого осталась сине-бело-синей, а левая представляла собой комбинацию испанских и папских цветов — красного, белого и желтого. Одновременно был изменен герб. С него исчезли последние элементы федерального герба — 5 вулканов и кольцо с надписью. Их место заняли 3 вулкана, похожие на вулканы колониального герба, солнце над ними, а в нижней части щита — колонна с датой провозглашения независимости на фоне нового флага.
В 1858 году Каррера вновь изменил флаг и герб. Флаг стал состоять из 7 горизонтальных полос — двух синих, двух белых, двух красных и желтой (как если бы внутри центральной полосы федерального флага был помещен испанский флаг). С герба исчезли колонна с надписью, колчан со стрелами, вулканы приобрели точно такой вид, как на колониальном гербе, а солнце над ними, перенесенное на верх щита, заменили 7 белых вертикальных полос на синем поле. Все изображение окружали 4 новых флага, венок из лавровой и дубовой ветвей и лента с латинской надписью (на прежних гербах и флагах все надписи были испанскими): «Республика Гватемала под величайшим и превосходным покровительством Бога». После прихода к власти либералов — сторонников буржуазных реформ и возрождения центральноамериканского единства в 1871 году были приняты совершенно новые флаг и герб, существующие с небольшими изменениями до настоящего времени.
Флаг вновь воспроизводит федеральные цвета, но теперь его полосы располагаются вертикально, для отличия от похожих флагов других центральноамериканских стран. В Гватемале синий цвет флага обозначает необозримое небо над страной, омывающие ее Карибское море и Тихий океан и символизирует справедливость, верность и стремление к совершенству, а белый цвет — чистоту идеалов и честность. Согласно другой версии, синий цвет символизирует независимость, а белый — мир и надежду.
На национальном флаге нет герба, на государственном — есть. Герб возник на основе одной из декоративных композиций, украшавших столичный дворец Каса Монеда по случаю прихода к власти либералов в 1871 году. Эмблема так понравилась победителям, что они сделали ее (с небольшими изменениями) государственным гербом. Центральной эмблемой герба является национальная птица Гватемалы — кетцаль.
Это крупная (до 120 сантиметров в длину) птица из отряда трогонов с ярким оперением, обитающая в горных лесах. Красоту ей придают и длинные, как у павлина, перья хвоста. Кетцаль довольно редок и находится под охраной. Еще до испанского завоевания эта птица считалась у местных индейцев священной. Перья кетцаля украшали изображения богов, головные уборы правителей и вельмож. С кетцалем связано множество легенд.
Согласно одной из них, в момент решающего сражения индейцев майя и киче с конкистадорами над индейским вождем Текун Уманом парил его покровитель — кетцаль. Когда же Текун Уман погиб в бою, кетцаль пал замертво на его окровавленное тело, и якобы именно с тех пор грудка у всех кетцалей красная.
Кетцаль не случайно считается в Гватемале символом свободы. Его очень редко удается поймать живым, а в неволе кетцаль, как правило, погибает. Кетцаль взят с эмблемы, существовавшей в 40-е годы XIX века на юго-западе Гватемалы, а затем присоединенной к ней республики Лос-Альтос (на ее сине-бело-красном флаге изображались кетцаль, вулкан и дерево).
Свиток с испанской надписью «Свобода. 15 сентября 1821 г.» также символизирует свободу и независимость, так как на нем написана дата освобождения от испанского господства. Скрещенные сабли и винтовки со штыками напоминают о борьбе за независимость и обозначают решимость народа Гватемалы защищать завоеванную свободу.
1. Герб Гватемалы 1871 года
2. Государственный флаг Республики Гватемала
3. Современный государственный герб Республики Гватемала
Иногда герб изображается на фоне голубого овала или круга, иногда просто на белом фоне. Чаще всего сам герб изображается на голубом фоне, а будучи помещенным на флаг — без него. Детали герба несколько раз незначительно менялись. В частности, раньше сабли и концы лавровых ветвей были перевязаны ленточками цветов национального флага, а голова кетцаля повернута вправо. Современный вид герб, а вместе с ним и государственный флаг, приобрели в 1968 году.
Каравелла Колумба в туристском раю
Багамский архипелаг, насчитывающий 700 островов и расположенный в западной части Атлантического океана, протянулся с северо-запада на юго-восток более чем восьмисоткилометровой цепью. Хотя в 1629 году острова были захвачены англичанами, им в течение полутора веков пришлось бороться за них с Францией и Испанией, а некоторые острова стали прибежищем пиратов. Лишь к 1718 году англичане разгромили пиратов и изгнали их с Багам. Об этих событиях напоминала первая британская колониальная эмблема островов, возникшая на рубеже XVII и XVIII веков. На эмблеме парусник под британским флагом, преследующий в открытом море два пиратских корабля, окружала традиционная для английского герба подвязка с латинским девизом «Торговля восстановлена путем изгнания пиратов». Вверху помещалась британская корона, а внизу — лента с названием островов. С середины XIX века эта эмблема стала использоваться в качестве бэджа колониального флага. В 1959 году на основе эмблемы был создан первый багамский герб в форме щита. В его нижней части помещался прежний рисунок, в верхней — корона, девиз изображался на ленте под щитом. Герб стал также новым бэджем.
Современный герб Багамских островов принят в 1971 году. Его подставкой служит изображение одного из островов, покрытого травой и омываемого волнами Атлантического океана. Центральная эмблема гербового щита — каравелла «Санта-Мария», флагманский корабль первой экспедиции Колумба. На ее фок-мачте изображен вымпел экспедиции (белый с зеленым крестом и первыми буквами имен испанской королевской четы, направившей экспедицию — Фердинанда и Изабеллы), а на грот- и бизань-мачтах — тогдашний флаг и вымпел Испании со львом Леона и замками Кастилии. Каравелла напоминает о том, что один из восточных островов Багамского архипелага, Сан-Сальвадор (ныне Уотлингс), стал первой землей Нового Света, открытой Колумбом в 1492 году. Изображенное в верхней части щита солнце, сияющее в безоблачном небе, обозначает прекрасный климат Багам, привлекающий сюда ежегодно более полутора миллионов север; североамериканских и западноевропейских туристов (это в 7 раз превышает собственное население островов). Цветам верхней, части гербового щита соответствуют, цвета венка и намета. Рыцарский шлем характерен для геральдики бывших британских владений.
В верхней части герба изображена встречающаяся на берегах и в прибрежных водах Багам крупная и красивая раковина океанской улитки «стромбус гигас» в окружении ветвей королевской пальмы, произрастающей на островах. Животный мир Багам и омывающих их вод представляют также щитодержатели: фламинго и рыба марлин из семейства парусников.
Синий марлин, достигающий 5 метров в длину и 900 килограммов веса, обладает вкусным и ценным мясом, является объектом промыслового и спортивного рыболовства. Девиз на английском языке переводится «Вместе вперед, выше и дальше» и выражает стремление к прогрессу путем совместных усилий всех слоев и групп населения.
Государственный флаг Содружества Багам создан в результате конкурса, проведенного среди местного населения, и принят в 1973 году, одновременно с провозглашением независимости. Центральная желтая полоса символизирует прекрасные песчаные пляжи Багам и сияющее над ними солнце, а аквамариновые полосы по краям — изумрудные воды океана, омывающего острова.
Выбор этой туристической символики не случаен, так как на долю туризма приходится свыше 70 процентов валового национального продукта страны, и он является основой ее экономики. Черный цвет треугольника символизирует силу, энергию и единство народа и напоминает о его африканском происхождении (92 процента населения составляют негры и мулаты), а сам треугольник — решимость народа овладеть всеми ресурсами суши и океана, эффективно использовать и приумножать их...
Интриги мадам де Монтеспан
В июне 1667 года молодой король-солнце отправился на войну во Фландрию. Удача ему улыбалась, при первом же появлении французских войск испанцы торопились открыть ворота своих городов.
Королева, принцессы, двор следовали за королем, в то время как «официальной» фаворитке Луизе де Лавальер было приказано оставаться во дворце на улице Ла Помре в Версале. Титул герцогини, дарованный ей в мае 1667 года, больше походил на прощальный дар при отставке. Луи XIV к тому же причастился перед походом, что говорило о многом. Безусловно, Его Величество, будучи истинным христианином, стремился к искуплению грехов. Со слезами на глазах Луиза отправила Луи сонет, наполнив его горечью расставания. Король ответил ей в той же манере и теми же рифмами, сетуя, что долг призывает его отказаться от любви.
Но Луиза не удовлетворилась ответом короля и отправилась вслед за ним во Фландрию, где высочайший любовник встретил ее прохладно. Двор тут же стал подражать королю. И можно было видеть, как в Фере бедная герцогиня стоит, склонившись в поклоне перед дверцей кареты королевы, и Мария-Терезия даже не соизволит взглянуть на нее, а фрейлины — и мадемуазель де Монпансье, и принцесса Бада, и мадам де Монтозье, и де Монтеспан — подражают королеве.
Очаровательная Франсуаза — Атенаис де Монтеспан, подруга покинутой фаворитки, не прочь была унизить бывшую подругу, чье место она мечтала занять.
— Я преклоняюсь перед ее смелостью предстать перед королевой, приехав вопреки воле короля, — замечала она Марии-Терезии. И пока королева проливала слезы, мадам де Монтеспан осмелилась добавить, с состраданием глядя на нее: — Бог сохранил меня от счастья быть любовницей короля. Но если бы я ею и была, мне было бы стыдно являться перед королевой.
Но еще до окончания кампании Луи XIV обратил свое внимание на прекрасную Франсуазу-Атенаис. Броская красота этой полнотелой блондинки с голубыми глазами не могла не привлечь его.
— Она была прекрасной собеседницей, — замечал граф Сен-Симон, который знал в этом толк, — ее прелести превосходили ее высокомерие и ими же уравновешивались...
Со своей стороны другой придворный уточняет: «Ее шарм в остроте ума и особой манере шутить».
Именно своим остроумием в свое время она понравилась мадам де Лавальер, и до такой степени, что та не могла без нее обходиться. Мадам де Лавальер совершила большую ошибку, расхваливая перед королем свою новую подругу. Поначалу короля утомляли явные усилия Франсуазы-Атенаис ему понравиться.
— Она делала все, что могла, чтобы меня очаровать, но я не желал, — высокомерно заметил король.
Но, как писала мадам де Савинье, «ее драгоценности были достойны ее красоты, а ее живость — драгоценностей». Поэтому Луи очень скоро сдался и нашел это прекрасным. Столь прекрасным, что король не появлялся в супружеской спальне раньше четырех часов утра.
— Я читал срочные депеши и отвечал на них, — объяснял он Марии-Терезии.
— Но вы могли найти и другое время для этого, — притворно удивлялась покинутая королева.
Без сомнения, муж Атенаис был не так слеп и не скрывал своего несчастья. Он так гневался, что его объявили «более сумасшедшим, чем когда-либо». Однако он никак не мог смириться со своим бесчестьем. И 13 января 1668 года, присутствуя на премьере пьесы Мольера «Амфитрион», при словах: «Дележ жены с Юпитером не есть потеря чести» — стал так громко и зло комментировать эту фразу, что его арестовали. Но пребывание в тюрьме не охладило его. Вернувшись к себе в поместье, де Монтеспан приказал задрапировать карету траурными лентами и пригласил родственников и друзей на «похороны» своей жены. Начиная церемонию, он предупреждал, что входить в церковь все будут через главный вход: «Мои рога столь высоки, что не пройти в низенькую дверь».
До того, как Луиза де Лавальер укрылась в монастыре кармелиток, Луи XIV был причиной еще одного скандала. По словам Сен-Симона, «выставляя напоказ сразу двух любовниц, король прогуливался с ними по лагерю, а во время движения войск вез их в карете королевы».
Конечно, прекрасная Франсуаза-Атенаис, вопреки тому, что она говорила, отнюдь не чувствовала в присутствии королевы угрызений совести.
По возвращении в Версаль она тут же заняла на первом этаже королевской резиденции двадцать комнат, тогда как королева занимала лишь одиннадцать на втором этаже.
Годы спустя все семеро детей, подаренных ей королем, были признаны парламентом и получили должности и титулы. Так появился, к всеобщему удивлению, герцог де Майн — полковник в пять лет, губернатор провинции Лангедок — в двенадцать и генерал флота — в восемнадцать лет. В Версале только и говорили о триумфе великолепной маркизы, о ее роскоши, о ее беспредельной надменности, о ее «тысяче кудряшек», о ее брильянтовых подвесках, платьях и золоте. Особенно о золоте. «Золото на золоте: сверху кудрявое золото, затем вышитое золотом, золотом тканное золото» — так злословили придворные.
Время от времени она устраивала скандалы своему сиятельному любовнику, если он оказывал внимание какой-нибудь красотке. Так было с мадам де Людр. Как только король покинул эту кокетку, весь двор бросился поздравлять мадам де Монтеспан.
«Ах, моя милая, — писала мадам де Савинье в письме к дочери, — какой триумф в Версале! Какая гордыня! Какая вновь обретенная власть! Я пробыла целый час в ее комнате. Она была в постели, причесанная, расфуфыренная — отдыхала перед «разговеньем в полночь». Как она перемывала косточки бедной де Людр!»
Однако в один прекрасный день 1679 года тема придворных разговоров резко изменилась. Уже не придавали значения тому, вышла ли фаворитка с опущенными глазами или с гордо поднятой головой; приливам и отливам влюбленностей короля-солнца. Все были взволнованы и ловили малейшие слухи. Открывалось дело о ядах. И какое дело!
Драма выплыла на свет во время веселого ужина, данного мадам Лавигуре, женой модного дамского портного. Одна из приглашенных, Мари Боссе, вдова торговца лошадьми, знахарка и гадалка, выпила лишку. Давясь от смеха, она восклицала между двумя бокалами: «Какие прекрасные кавалеры! Какая клиентура! Только графини, маркизы, принцессы и вельможи! Еще три отравления, и я покину это блестящее общество с хорошеньким состоянием».
Один из присутствующих, адвокат мэтр Перрен, передал странное признание знахарки своему другу капитану полиции Дезгрэ. Тот отправил свою осведомительницу к Мари Боссе с заданием пожаловаться на своего мужа. Незадачливая гадалка легко попалась в эту ловушку. Она не стала раскладывать карты, а предложила новой клиентке флакон с ядом, который «помог бы ей избавиться от злого мужа». Отравительницу схватили. Заключили в тюрьму и мадам Лавигуре, которая промышляла тем же. На следующий день арестовали жену месье Монвуазен, знаменитую Лавуазен. При обыске у этих дам нашли мышьяк, сильнейший яд в любых модификациях, порошок из панцирей раков, обрезки ногтей и, конечно, шпанских мух.
Стоило только потянуть ниточку, и целая шайка отравительниц, колдуний, предсказательниц, мастериц тайных абортов оказалась в тюрьме. За ними последовали алхимики, искатели философского камня, чародеи, совершающие черные мессы...
«Дела этих злодеев приводят в ужас — так скажет Ларейни, лейтенант полиции, который вел следствие. — Трудно даже допустить, что подобные преступления возможны. Однако эти люди совершили их и подтверждают это сами. Злодеи говорят о своих преступлениях, приводя столько подробностей, что сомнений не остается. Служа демону, чтобы узнавать будущее, эта когорта, извергнутая из ада, прибегала к колдовству, проклятиям и черным мессам, для которых необходимы жертвоприношения младенцев».
Колдуны предпочитали жертв-сироток. А таких всегда много: неосторожные девицы, нищенки, проститутки снабжали злодеев плодами незаконной любви...
Чтобы сбежать с любовником, прекрасная мадам Полайон, клиентка Лавигуре, решила избавиться от своего очень богатого и очень старого, по ее мнению, мужа. Пользуясь советами Мари Боссе и Лавигуре, мадам начала стирать рубашки мужа с мышьяком. Несмотря на преклонный возраст, месье Полайон не поддался «лечению». Тогда жена решила прописать упрямцу купание с мышьяком. Но вовремя предупрежденный муж успел остановить жену-отравительницу.
Знахарка Лавуазен использовала многие яды и практиковала тайные аборты. Она также поставляла аббату Гибуру детей для приношения в жертву.
Узнав об этих злодеяниях, Луи XIV учредил в апреле 1679 года специальную комиссию — «Огненную палату», по названию средневекового суда, который вершил суд над еретиками при зловещем свете факелов в комнатах, задрапированных черной тканью. «Огненная палата» осудила 367 преступников, но только 36 из них были приговорены к смерти. Остальные колдуны назвали своими клиентами столь высокородных дворян, что их не решились судить. Луи XIV оберегал от неприятностей верных ему дворян.
«На приемах только и говорят о деле с ядами, — писала мадам де Савинье дочери, — но ни при одном христианском дворе не случалось подобного скандала».
Герцогиня де Буйон явилась в суд в сопровождении родственников, детей, мужа и любовника. Держа ее под руки с двух сторон, они довели ее до дверей суда. Герцогиня отвечала судьям заносчивым и смешливым тоном.
— Знаете ли вы мадам Лавуазен?
— Да.
— Почему вы хотели избавиться от своего мужа?
— Я? Избавиться от мужа? Спросите, верит ли он этому? Я шла сюда, опираясь на его руку.
— Тогда зачем вы так часто посещали дом Лавуазен?
— Я хотела встретиться с предсказательницами, это так интересно, что стоит риска. А она мне обещала устроить такую встречу.
Герцогиня не признала своей вины, что не помешало суду отправить ее в ссылку.
Каждый день расследования раскрывал все новые имена людей из высшего дворянства, замешанных в этом деле. Военный министр Лувуа доложил королю: «Лавуазен слишком много говорит. Вчера она назвала имена мадам Вивон (двоюродная сестра мадам де Монтеспан) и мадам де Ламот, они искали средство избавиться от мужей».
Король и его двор почувствовали себя застигнутыми волной бесчестья. Скомпрометированными оказались и мадам Ойе, и мадемуазель Лакато — камеристки мадам Монтеспан, причем первая когда-то была удостоена внимания короля и родила ему дочь. Подследственный знахарь Лезаж без устали обвинял их. По его словам, «коллега» Лавуазен утвердилась при дворе в Сен-Жермен и поставляла обеим камеристкам разные снадобья.
Луи XIV мужественно решил вскрыть нарыв. «Его Величество, — отмечал лейтенант Ларейни, — порекомендовал нам воздать по справедливости, от нас требуется для общественного блага проникнуть в самую глубину торговли ядами, чтобы вырубить ее корни. Справедливость нам приказывает вершить суд строго, без снисхождения к полу или общественному положению...»
Мадам Лавуазен была осуждена на сожжение на костре. Перед казнью ее подвергли допросу с «пристрастьем», где она призналась во всех преступлениях, но умолкала, как только речь заходила о дворе. Однако она не отрицала своего знакомства с Лакато. «У меня не было с ней никаких дел, кроме того, что я ей погадала по руке в Пале-Рояль и. предсказала любовь очень знатного вельможи. Лакато попросила меня помочь ей войти в доверие к мадам де Монтеспан. Для этого я попросила у нее рубашку, которую мне переслали через ее тетушку. Я начала девятидневный молитвенный обет в церкви Сен-Эспри, но не успела закончить». Но прежде чем взойти на костер, для «облегчения души» она еще призналась, что многие люди разных сословий и достояний обращались к ней, чтобы найти средство избавиться от неугодных им.
«В Нотр-Дам она не хотела произнести публичное покаяние, — писала мадам де Савинье. — На Гревской площади она сопротивлялась изо всех сил, не желая сходить с телеги. Ее стащили силой, закованную в цепи подняли на костер, завалили соломой. Колдунья сыпала проклятьями, скидывала пуки соломы пять или шесть раз. Но вот огонь поднялся к небу, и она исчезла из виду. Такова была смерть мадам Лавуазен. Откроется еще множество деталей из этого дела, которые нас потрясут. Мой сын, на следующий день после ее казни, в разговоре с одним из судей, ужасался тому, что женщину, пусть и преступницу, сожгли на медленном огне. Судья ответил ему:
— Ах, месье, есть послабления для слабого пола.
— Какие? Их душат перед сожжением?
— Нет, но их оглушают поленом, а помощники палача отрывают им головы стальными крюками.
— Вы видите, моя дорогая, — заключает маркиза де Савинье, — это не так страшно, как говорят».
Безусловно, лейтенант Ларейни 20 августа 1680 года и не думал брать шутливый тон, как мадам де Савинье в своем письме. В этот день перед следствием предстала Маргарита Мовуазен, дочь колдуньи, которая заявила:
— Моя мать казнена, мне некого больше щадить, и я хочу, чтобы узнали правду.
Показания, данные дочерью колдуньи, ужаснули даже лейтенанта полиции. Судите сами. Маргарита признала, что присутствовала на черных мессах, проводимых дома у ее матери ужасным аббатом Гибуром. Черные мессы всегда сопровождались убийством младенца.
Поделиться книгой: