Помоги проекту - поделись книгой:
Как и Доклад Кокса, оценка ущерба — или, по крайней мере, ее опубликованная версия — никогда не упоминала по имени расследование, на которое она опиралась, расследование, начавшееся двумя десятилетиями ранее, под кодовым названием «Ловушка для тигра».
Глава 8
ИНИЦИАТИВНИК
В начале 1995 года произошел случай, который потряс американские спецслужбы и на многие годы стал причиной споров в их закрытом и секретном мире.
В резидентуре ЦРУ в Юго-Восточной Азии появился китаец средних лет с большой стопкой документов. Среди них была настоящая бомба, китайский правительственный меморандум с грифом «секретно», где описывалась, с пугающими и подробными деталями, миниатюризированная термоядерная боеголовка W-88, которая устанавливается на баллистических ракетах «Трайдент», запускаемых с американских подводных лодок. W-88 — это святая святых, самое передовое оружие в национальном арсенале США.
Человек, который принес документы, был классическим инициативником, как в разведывательном деле обозначают того, кто сам появляется и добровольно предлагает информацию. В этом случае инициативник принес документ, который раскрывал засекреченные данные самого секретного ядерного оружия Америки. Эффект был точно таким же, как если бы он пришел с настоящей бомбой в портфеле.
Инициативник, чье настоящее имя никогда не раскрывалась американской разведкой, был осторожен. Во время первого контакта он не принес документы. Но он сказал ЦРУ, что у него есть то, что он описал как вещевой мешок, полный китайских секретных бумаг, которые он хотел бы продать. На следующий раз он принес бумаги с собой. Он сказал, что получил их из Китая, отправив их оттуда через границу самому себе курьерской почтой DHL.
Инициативник тогда рассказал офицерам ЦРУ, которые долго его допрашивали, такую удивительную историю, что она на первый взгляд могла показаться неправдоподобной. Он сказал, что работал в военной ядерной программе Китая и имел доступ к книгохранилищу библиотеки, где хранились важные секретные документы. Библиотека эта была в правительственном институте.
Китаец сообщил, что пробрался в книгохранилище ночью, обыскал полки, собрал документы, и засунул их в вещевой мешок. Но следующей проблемой было вытащить вещевой мешок из здания и не попасться на глаза охране. Ему в голову пришло необычное решение. Он сбросил вещевой мешок на землю из окна на втором этаже.
Но мешок разорвался, и бумаги разлетелись по земле. У человека уже отказывали нервы, и он, боясь, что его обнаружат, скрылся в книгохранилище и ждал возможности уйти незамеченным. Однажды он услышал приближение шагов, но его не заметили, и, в конечном счете, шаги удалились.
Успокоившись, он зажег сигарету. Это было плохой идеей. Кто-то вошел в комнату и увидел поднимающийся дымок. Его поймали. Он хладнокровно объяснил, что работал допоздна, заснул в библиотеке, а затем, проснувшись, захотел закурить. Но теперь он уже уходит.
Как вспоминал инициативник, после этого он сбежал вниз по лестнице, вышел из здания, и нашел документы, разлетевшиеся из порвавшегося мешка. Он снова собрал их и запихнул назад в мешок.
Его историю, возможно, отклонили бы как невероятную, но факт был в том, что один из предоставленных им документов точно описывал данные боеголовки W-88. Этот безоговорочный факт, который никак нельзя было проигнорировать, свидетельствовал, что Китай, так или иначе, получил совершенно секретные данные о самой сложной ядерной боеголовке Америки.
Документы были доставлены в штаб ЦРУ в Лэнгли, Вирджиния, где группы переводчиков начали детально изучать находку. Документов для перевода было так много, что ЦРУ пришлось нанять специалистов со стороны, потому что его собственный штат не справлялся.
Работы длились в течение многих лет. Как только документы были переведены, началось их просеивание и анализ массы данных.
Первоначально ЦРУ не делилось своим «уловом» с ФБР и другими американскими спецслужбами, объясняя, что вначале Управление должно было перевести и изучить материал. Только несколько месяцев спустя, осенью 1995 года документ W-88 был передан Министерству энергетики, и была создана межведомственная группа для оценки документов, включающая представителей ФБР, Министерства энергетики и ученых из национальных лабораторий, создающих вооружение, оружия.
ЦРУ, как показалось на первый взгляд, напало на «золотую жилу». Операторы разведки всегда надеются сохранить инициативника как «агента на месте», чтобы он или она могли продолжить предоставлять информацию. Шпион, который становится перебежчиком и теряет доступ к большему количеству тайн, ценится намного меньше.
Согласно правилам ЦРУ, потенциальный агент не может быть завербован в роли полноценного агента, пока его не проверят. Резидентура ЦРУ, которая предлагает вербовку, должна поэтому получить временные оперативные полномочия из штаба в Лэнгли. Прошлое инициативника проверили и определили, что у него прежде не было никаких контактов с ЦРУ, равно как и каких-либо известных американцам связей с китайским МГБ или военной разведкой НОАК.
Чиновники штаба ЦРУ тогда дали временное оперативное разрешение на внесение инициативника в список информаторов, чтобы сохранить его на работе как источник Управления. С таким временным статусом он был на один шаг от того, чтобы быть официально завербованным.
Инициативника подвергли подробному допросу о том, как он получил документы. Он утверждал, что у него был доступ к библиотеке, содержащей документы, потому что он работал в китайской программе создания ядерного оружия, и он придерживался своей истории, как собрал документы в вещевой мешок и выбросил его из окна. Он также сказал, что его официальный статус позволял ему путешествовать. Хотя он хотел получить деньги взамен на документы, в то же самое время он утверждал, что его мотивы носили идеологический характер.
Инициативник не только предоставил документ ключевого значения с удивительными и строго засекреченными подробностями о W-88, он также передал данные, описывающие пять других термоядерных боеголовок, спроектированных для баллистических ракет в американском арсенале.
Эти пять других боеголовок были: W-78, для межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) «Минитмен III»; W-76, как и W-88, спроектированная для новейшей баллистической ракеты подводных лодок (БРПЛ) «Трайдент»; W-87, спроектированная для МБР «Пискипер» (MX); W-62 для МБР «Минитмен III»; и W-56, для МБР «Минитмен II». Первые две и W-88 были разработаны в Национальной лаборатории в Лос-Аламосе в штате Нью-Мексико; другие были созданы в Национальной лаборатории Лоуренса Ливермора. Все они были приняты на вооружение и развернуты.
В документах инициативника боеголовки были показаны на матрице или таблице. Слева в колонке были перечислены боеголовки сверху вниз, а над другими колонками сверху были написаны названия параметров, например, мощность, размер и вес, наряду с чертежом с внешними габаритами. Данные в таблице, как определили ученые, были точны.
Аналитики ЦРУ сконцентрировались на документе W-88. Информация о внешних габаритах других боеголовок была вообще доступна из открытых источников. Но в случае с W-88, документ инициативника дал точные измерения компонентов в боеголовке, информацию, которая была секретной и хранилась в тайне.
Термоядерное оружие состоит из двух частей, ядра, или «ямы», известного как первичный пусковой заряд (инициатор или «триггер») — атомной бомбы, содержащей либо плутоний-239 либо высокообогащенный уран. Бомба, размером с грейпфрут, срабатывает от детонации обычных взрывчатых веществ, создавая имплозию и цепную реакцию. Она в свою очередь вызывает детонацию вторичного заряда, гораздо более мощной термоядерной бомбы. Ее называют термоядерной, или водородной бомбой, потому что во время взрыва, термоядерный дейтерид лития сжимается и происходит реакция слияния двух изотопов водорода, дейтерия и трития, выделяя энергию, способную конкурировать с энергией солнца.
Пугало то, что китайский секретный документ, датированный 1988 годом, дал точный диаметр «триггера» W-88, 115 мм, или приблизительно четыре с половиной дюйма. Еще важнее: документ раскрыл, что «триггеры» W-88 были «асферичными с двумя точками» — очень важная и, как полагали, тщательно охраняемая американская тайна — что означало, что первичный ядерный заряд больше напоминал грушу или мяч для американского футбола, чем грейпфрут, с двумя точками имплозии с каждого конца. Вместо того чтобы обкладывать слоем взрывчатки всю поверхность совершенно круглого заряда-«триггера», взрывчатку можно было размещать только в двух точках. И Пекин знал это.
И даже это было еще не все. Китайский документ точно указал радиус круглого вторичного заряда как 172 мм, или чуть меньше семи дюймов, и это раскрывало, что, в отличие от других ядерных боеголовок, первичный заряд W-88 находился в сужающемся конусообразном корпусе боеголовки, перед вторичным, еще одна тайна, которая, как предполагалось, строго охранялась.
Наконец, документ точно назвал полную длину боеголовки — 1522 мм, или 5 футов. Были и другие документы в пачке инициативника, сотни, которые касались других иностранных ракет и систем обороны, в том числе из России и Франции. Но именно на W-88 с самого начала сконцентрировалось внимание ЦРУ.
Боеголовка W-88 это полезная нагрузка баллистической ракеты «Трайдент II» (D5), которой вооружены атомные подводные лодки класса «Огайо», обычно называемые просто подлодками «Трайдент», по имени размещенных на них ракет. Каждая подлодка «Трайдент» вооружена двадцатью четырьмя ракетами. Головные части ракет снаряжены разделяющимися боеголовками индивидуального наведения (Multiple Independently targetable Reentry Vehicles — MIRVs), что означает, что одна ракета несет сразу несколько боеголовок W-88, и каждая боеголовка самостоятельно наводится на цель в пределах дальности полета ракеты.
Важное преимущество боеголовки W-88 состоит в том, что она маленькая. Миниатюризированные ядерные заряды, в отличие от гигантских ранних версий, вполне помещаются в сравнительно небольшие боеголовки, и одна единственная ракета может нести сразу несколько их. Соединенные Штаты были в состоянии производить маленькие водородные бомбы к концу 1950-х и к началу 1960-х. Американская разведка пришла к выводу, что Китай не проводил испытаний своей первой миниатюрной ядерной боеголовки, аналогичной W-88, до сентября 1992 года.
Точное количество боеголовок, которые несет каждая многозарядная ракета «Трайдент», является секретным, но, как полагают, их четыре. Зато целых восемь, возможно даже десять, разделяющихся боевых блоков индивидуального наведения, каждый с боеголовкой W-88, могли быть установлены на ракетах «Трайдент II», обладающих дальностью полета в 4600 миль.
Состоящая сейчас на вооружении ракета «Трайдент II» стоит 30,9 миллионов долларов каждая, ее длина сорок четыре фута, а вес 130 000 фунтов. Ракета запускается под водой с помощью газа, который расширяется в трубе пусковой установки. Когда ракета достаточно удалилась от подлодки, стартует реактивный двигатель первой ступени, сопла управления «aerospike» телескопически выдвигаются, чтобы уменьшить лобовое сопротивление, и начинает работать ступень ракетного ускорителя. Через две минуты включается двигатель третей ступени, и ракета на скорости 24 000 футов в секунду несется к своей цели.
Причина, почему документ W-88, предоставленный инициативником, вызвал такую тревогу в американском разведывательном сообществе, была фундаментальной. Соединенные Штаты для сдерживания нападения противника полагаются на «ядерную триаду»: МБР наземного базирования, бомбардировщики ВВС, и атомные подлодки с ядерными ракетами. В отображенном в фильме «Доктор Стрейнджлав» безумии доктрины взаимного ядерного сдерживания и взаимного гарантированного уничтожения (MAD), наземные ракеты могли бы быть разрушены врагом, ударившим первым, бомбардировщики можно сбить в полете, но субмарины относительно неуязвимы. Флот хвастался, что подводные лодки «Трайдент» дают Соединенным Штатам «самую малоуязвимую и устойчивую способность нанесения ядерного удара». И вдруг теперь полезная нагрузка «Трайдента», боеголовка W-88, оказалась под угрозой.
Подводные лодки «Трайдент», известные под прозвищем «бумер», это огромные корабли 560 футов длиной с ядерной энергетической установкой, которые могут идти под водой со скоростью до двадцати пяти узлов. Их экипаж насчитывает 155 человек. Подводные лодки могут провести два с половиной месяца в море. Из восемнадцати подводных лодок класса «Огайо», четырнадцать несут ракеты «Трайдент II» и боеголовки W-88. На каждой субмарине установлены двадцать четыре ракеты, и мощность каждой боеголовки W-88, как предполагается, составляет 475 килотонн в тротиловом эквиваленте.
В своей статье в официальном издании ВМС отставной капитан Эдвард Л. Бич, герой-подводник Второй мировой войны и автор военного романа-бестселлера 1955 года «Идти тихо, идти глубоко», так описывал огромную мощь подводных лодок «Трайдент»: «Единственный залп такой субмарины — всех 24 ракет, запущенных одновременно — может уничтожить любую нацию на Земле. Ни одна нация — включая и нашу — не может даже надеяться функционировать, или хотя бы продолжить свое существование, столкнувшись с таким залпом».
Для американских спецслужб и вооруженных сил получение Китаем деталей конструкции боеголовки W-88 означало, что где-то на линии произошла ужасная утечка. Но как, когда, и где было неизвестно. Инициативника рассматривали в качестве ключа; возможно, он мог бы распутать тайну и помочь оперативникам контрразведки проследить утечку назад к ее источнику.
Но проблема вскоре расширилась. Прежде, чем инициативник смог подняться с временного состояния до статуса официально завербованного агента, он должен был пройти проверку на полиграфе. ЦРУ придает большое значение детектору лжи, даже зная о том, что результаты тестов на детекторе лжи, как печально известно, неточны. Олдрич Эймс, русский «крот» в ЦРУ, выдававший Москве тайны Управления и вызвавший этим смерть десяти агентов — русских, работавших на ЦРУ — прошел проверку на полиграфе после консультации с КГБ. Ему посоветовали хорошо выспаться предшествующей ночью, прийти на проверку отдохнувшим и свежим, быть расслабленным, спокойным и готовым к сотрудничеству, и попытаться установить взаимопонимание с проверяющим. Это сработало.
Когда инициативник «дрожал» (волновался) — в ходе теста на полиграфе — ЦРУ сделало вывод, что он врал. — Когда его спросили, 'Управляет ли вами другая разведывательная служба?' его ответ вышел за пределы диаграммы, — рассказывал один офицер ЦРУ. — В конечном счете, парень фактически допускал это.
ЦРУ решило, после детектора лжи и опросов, что инициативник был «подставой», подосланным агентом под управлением китайской разведки. Летом 1996 года, несмотря на удивительный документ W-88, ЦРУ распространило внутренний циркуляр среди своих сотрудников, предупреждающий, что часть китайского материала была дезинформацией, предоставленной источником, работающим в пользу Пекина. Инициативника не завербовали.
Кроме того, что инициативник не прошел успешно тест на детекторе лжи, ЦРУ сделало вывод, что он был «подставой», потому что некоторые из документов содержали информацию, которая, казалось, была неверной. — Сначала, — говорил один офицер ЦРУ, — он [инициативник] сказал, что он украл материал, потом Управление обнаружило, что там был поддельный материал, смешанный с настоящим, а это значило, что материал ему дала китайская разведка.
Были дополнительные причины для скепсиса, утверждал другой сотрудник разведки. — Он хотел дать нам больше информации в Китае, во время празднования китайского Нового года, когда никого не бывает на улицах. Это походило на ловушку для ареста офицера [ЦРУ], если бы он попытался «очистить» тайник в Китае. Нам не нравилось, как все это выглядело.
ФБР, однако, не согласилось с анализом ЦРУ. — Была одна женщина в ЦРУ, которая всегда говорила «нет» любому источнику, — вспоминал один агент ФБР. — Она печально известна тем, что всегда говорила только «нет». У нее, наверное, была большая печать с надписью «Нет». Она сказала, что это провокация, что инициативник подослан.
Бюро провело отдельную проверку инициативника на детекторе лжи, и «китайские» специалисты ФБР решили, что он был именно тем, за кого себя выдавал. К 1999 году, если не раньше, инициативник уехал из Китая и обосновался в Калифорнии. Позже он переехал в другой штат, где ФБР смогло его найти и опросить.
Для опроса инициативника ФБР послало специального агента Дага Грегори, которого бюро считало своим самым квалифицированным интервьюером, и Дейва Ламберта, агента контрразведки ФБР, расследовавшего прежде шпионские дела Олдрича Эймса и Роберта Ханссена. Они ушли от него полностью убежденные, что и инициативник и его материал были правдивы.
ФБР, удостоверившись, таким образом, в правдивости инициативника, продолжало иметь с ним дело. Раскол между этими двумя агентствами, историческими конкурентами в мире американской разведки вызвал большой и громкий спор. По сей день обе стороны придерживаются своей позиции
ЦРУ, хоть и отвергло инициативника, смогло подтвердить правдивость датированного 1988 годом документа W-88. Был ли сам инициативник «подставой» или не был, но его информация относительно W-88 была точна.
Хотя документ инициативника ясно подтверждал, что Китай так или иначе узнал параметры W-88, китайцам и дальше нужно было копировать и получать техническую помощь для создания миниатюризированной боеголовки. По словам одного сотрудника разведки: — Если бы у китайцев была W-88, следующее, что они бы искали, это компьютерные программы, для обслуживания этих систем. Существует большая вероятность отказа, если вы не понимаете это оружие. Им понадобились бы компьютерные коды, которые моделируют, что происходит с боеголовкой со временем. Это постоянно следует проверять в течение долгого времени с использованием компьютерного моделирования. Удостоверяться, что оружие фактически работает.
Был ли Китай на самом деле в состоянии использовать данные, полученные его шпионами, чтобы построить миниатюризированную боеголовку и скопировать W-88? Это стало одним из ключевых вопросов, с которыми столкнулось ЦРУ.
— Управление упорно боролось с этим в своем засекреченном аналитическом отчете об оценке ущерба, — вспоминал один сотрудник разведки. — Более раннее исследование ЦРУ 1997 года согласилось лишь с тем, что независимо от того, что именно получили китайцы, они выиграли во времени, возможно, от двух до пятнадцати лет, и сэкономили свои ресурсы.
— Китайские подземные ядерные испытания достигли пика в 1994–1995 годах, когда испытывалось взрывное устройство, в некоторой степени подобное W-88. Вы не можете сказать это с полной уверенностью, но вы можете прикинуть мощность, аналитик может свести вместе кучу разных источников, сравнить с оценкой мощности по сейсмическим данным, так что все вместе они могут предположить, что именно тестировалось. Также вы собираете много данных СИГИНТ [разведки связи]. Они болтают, когда проводится испытание.
В мае 1999 года двухпартийный комитет Палаты представителей под председательством Кристофера Кокса издал свой вызвавший множество споров доклад о китайском шпионаже. Доклад Кокса не выражал сомнений, что Китай воспользовался преимуществами украденных секретов. «Китайская Народная Республика (КНР) похитила секретные данные обо всех самых современных термоядерных боеголовках Соединенных Штатов, и о нескольких предназначенных для них блоках индивидуального наведения», утверждал Доклад. «Эта кража — результат разведывательной программы сбора данных, охватывающей два десятилетия и продолжающейся по сей день». «Похищенные американские тайны помогли КНР изготовить и успешно проверить современное стратегическое термоядерное оружие. Похищенная информация включает секретные данные о семи американских термоядерных боеголовках, включая термоядерные боеголовки, которыми в настоящее время снаряжены американские межконтинентальные баллистические ракеты».
Доклад также делал вывод, что Китай был «способен к производству маленьких ядерных боеголовок, основанных на похищенной американской технологической информации, включая похищенную информацию о W-88».
Многие американские ученые не соглашались с выводами Доклада и утверждали, что Китай мог произвести маленькие ядерные боеголовки самостоятельно, не потрудившись копировать американские конструкции. Однако Доклад включал статистику, которая скорее поддерживала версию, что Китай действительно фактически получил преимущества от использования американской технологии, которую он, так или иначе, получил.
Доклад отмечал, что «КНР провела только 45 ядерных испытаний за более чем 30 лет с 1964 до 1996 год (когда КНР подписала Договор о всеобщем запрещении ядерных испытаний), чего было бы недостаточно для КНР, чтобы создать современные термоядерные боеголовки самостоятельно. Следует сравнить это с количеством испытаний, проведенных другими странами: приблизительно 1030 — Соединенными Штатами, 715 — Советским Союзом, и 210 — Францией».
Оценка ущерба, сделанная разведывательным сообществом, не соглашаясь со всеми аспектами Доклада Кокса, поддержала многие из его главных выводов. «Ключевые результаты», несекретное резюме, выпущенное в апреле 1999 года, полагало, что Китай получал информацию об американском ядерном оружии «с помощью шпионажа», что «вероятно, ускорило его программу разработки перспективного ядерного вооружения», позволив китайцам избежать тупиковых решений в их научных исследованиях.
Резюме также считало, что «Китай получил, по крайней мере, базовую информацию о конструкции нескольких современных американских ядерных боеголовок независимого наведения, включая «Трайдент II» (W88)». Китай, как следовало из документа, «также получил информацию относительно многих конструктивных концепций американского оружия и особенностей разработки и создания вооружения, включая сведения о нейтронной бомбе».
«Ключевые результаты» косвенно отразили споры, проходившие внутри межведомственной группы, о том, был ли Китай в состоянии использовать информацию, полученную его шпионами. Китайский шпионаж, как отмечалось в оценке, не привел «к какой-либо видимой модернизации их развернутых стратегических сил или к развертыванию какого-либо нового ядерного оружия». Наконец, резюме пришло к выводу, что Китай имел способность разработать разделяющиеся головные части с боеголовками индивидуального наведения, но так и не сделал этого.
Но оценка ущерба, по крайней мере, обнародованная ее часть, уходила от другого загадочного вопроса. ФБР поддерживало свое заключение, что инициативник действительно был тем, за кого себя выдавал. Если ЦРУ было правым, полагая, что инициативник находился под контролем китайской разведки, почему тогда Китай позволил ему передать американцам документ W-88 и сотни других?
ЦРУ оказалось неспособно разгадать эту загадку, но внутри спецслужб ходило много разных версий. Одна идея состояла в том, что Китай, возможно, пытался напугать Вашингтон, демонстрируя, что он добрался до американских ядерных секретов. По этой версии инициативника послали, чтобы запутать или деморализовать американскую разведку, провоцируя ее на игру «поймай шпиона». Другие полагали, что документ W-88 попал к остальным документам просто случайно, или чтобы замаскировать настоящую дату, когда информация была получена. Другая теория считала, что инициативник был частью операции, чтобы запугать Тайвань, который Пекин расценивает как часть Китая.
Были и другие теории, включая ту, что документ W-88 был специально задуман, чтобы подкрепить доверие к китайскому агенту, который его принес, чтобы потом подготовить почву для крупномасштабного обмана американской разведки. Часто подосланный агент передает правдивую информацию, чтобы добиться доверия к себе, а затем начинает поставлять дезинформацию.
В конечном счете, эксперты так и не смогли найти удовлетворительный ответ. Подослали ли инициативника или нет, и кроме дебатов об этом между ЦРУ и ФБР, на первом месте оставался центральный вопрос: как Китай получил информацию о боеголовке. Но один сотрудник отдела контрразведки в Министерстве энергетики был убежден, что подробные сведения о конструкции W-88 прибыли из Лос-Аламоса, где это оружие было спроектировано.
Он пристреливался там к одному подозреваемому, ученому в лаборатории. Чиновник был уверен, что это он был шпионом.
Глава 9
«РОДСТВЕННЫЙ ДУХ»: ВЭНЬ ХО ЛИ
Нотра Трулок вырос близ Индианаполиса и был сыном пожарного, который позже стал оружейником, и матери, начавшей собственный бизнес — изготовление кукол. По его собственным словам, он был посредственным студентом в Университете Индианы.
Шла война во Вьетнаме; когда он получил высшее образование в 1970 году, его призвали в армию, а там направили в Военный институт иностранных языков в Монтерей, Калифорния, чтобы изучать русский язык. Армейское агентство безопасности послало Трулока в Германию, в Баварские Альпы, где он провел восемнадцать месяцев, подслушивая советские радиопереговоры. Отслужив, он пошел на службу в Агентство национальной безопасности в 1975 году, затем работал на мозговой центр в Денвере. В 1990 году он устроился на работу в Национальную лабораторию в Лос-Аламосе. Четыре года спустя его назначили директором Управления разведки в Министерстве энергетики в Вашингтоне.
Контрразведка в отделе была «немного больше чем пустяком», говорил Трулок. Хотя у него не было никакого опыта в контрразведке, Трулок был настроен сделать что-то с проблемами в Министерстве энергетики, особенно улучшить то, что он воспринимал как слабость системы безопасности в лабораториях ядерного оружия. Он плыл против течения; ученые верят в свободный обмен идеями и неизменно возражают против ограничений безопасности, детекторов лжи, и мышления контрразведки. Была, и вероятно всегда будет, напряженность между физиками, которые проектируют национальное ядерное оружие, и «полицейскими», которые отвечают за то, чтобы тайны не попали в чужие руки.
В 1992 году произошел случай, который со временем привел к длительной охоте на «крота» в Министерстве энергетики, которую возглавил Трулок. 25 сентября Китай провел подземное испытание ядерного оружия. Американские аналитики пришли к выводу, что Пекину удалось взорвать миниатюризированную бомбу. В последующие несколько лет последовали другие китайские тесты. Весной 1995 года двое ученых в Лос-Аламосе, после анализа данных испытаний, сказали Трулоку, что Китай смог за такое короткое время создать маленькую боеголовку, вероятно, благодаря шпионажу.
В течение июля межведомственная рабочая группа под кодовым названием «Родственный дух» («KINDRED SPIRIT»), включавшая экспертов из ядерных лабораторий, ЦРУ и РУМО, изучала вопрос, создал ли Китай миниатюризированную боеголовку сам или с помощью шпионажа. Осторожные заключения группы, однако, никогда не отправлялись в ФБР. В том же месяце ФБР открыло расследование под тем же самым кодовым названием, «Родственный дух», о возможной утечке ядерных секретов в Китай.
Месяц спустя ЦРУ поделилось с Министерством энергетики потрясающим документом с подробными данными боеголовки W-88, полученной от инициативника, утверждавшего, что работал в программе ядерного оружия Китая. До той поры, подозрения в китайском шпионаже были основаны на анализе ядерных испытаний Китая. Документ, предоставленный инициативником, резко все это изменил. Теперь центр расследования сдвинулся к W-88. В сентябре Министерство энергетики начало формальное расследование того, как Китай получил секретные точные данные самого передового оружия Америки, боеголовки для ракет «Трайдент».
Трулок жадно схватился за версию, что китайские шпионы проникли в американские лаборатории и украли ядерные секреты. Кто-то в Китае получил характеристики W-88. Трулок был убежден, что шпион должен быть в Лос-Аламосе, где это оружие было разработано в 1984 году, хотя данные о боеголовке были широко распространены в пределах правительства.
С помощью агента ФБР, направленного в Лос-Аламос, Трулок составил и отослал в Бюро список из дюжины подозреваемых. Вэнь Хо Ли был в списке, наряду с его женой, Сильвией, которая также работала в Лос-Аламосе. Ли работал в Подразделении «X», где разрабатывались ядерные бомбы, в самой секретной части лаборатории Лос-Аламоса, и у него были определенные знания о W-88.
Трулок, который, став чиновником, прекратил свое членство в Братстве своего колледжа и вообще расстался с ним, когда оно отказалось принять чернокожего студента, яростно отрицал, что Вэнь Хо Ли был выбран, потому что был китайцем. — Мы подготовили список из приблизительно дюжины людей, — говорил он. — В списке были американцы как китайского, так и не китайского происхождения.[11]
Но записка, написанная Дэном Бруно, руководителем контрразведывательных расследований в Министерстве энергетики, который докладывал Трулоку, настоятельно рекомендовала, чтобы американцы китайского происхождения, которые работали с W-88, стали объектом расследования.
«Решающий элемент этого расследования — идентификация персонала, который работал над различными аспектами конструкции», говорилось в записке. «Первоначальное рассмотрение должно будет идентифицировать тех американских граждан китайского происхождения, кто работал непосредственно над созданием конструкции или на второстепенных разработках, связанных с ней… Это — логическая отправная точка, основанная на оценке разведывательного сообщества, что КНР нацеливается и использует в шпионской деятельности этнических китайцев, а не людей некитайского происхождения».
В том же направлении мыслил один куда более забавный документ из числа всплывших в деле Вэня Хо Ли, памятная записка в досье Министерства энергетики от 15 ноября 1995 года о совещании, посвященном программе китайского ядерного вооружения. В ней было сказано, что Чарльз Кёртис, представитель министра энергетики, «отметил, что в Лос-Аламосе есть семь китайских ресторанов».
Вопрос о том, был ли Вэнь Хо Ли выбран, потому что был китайцем, исследовался в совершенно секретном обзоре Министерства юстиции, законченном в 2000 году Рэнди Беллоузом, федеральным обвинителем. Исчерпывающий обзор, который был чрезвычайно критичен по отношению и к Министерству энергетики, и к ФБР, не нашел «никаких доказательств расовых предрассудков» со стороны Министерства энергетики или того, «что выбор Вэня Хо Ли был основан на подозрении в адрес американцев китайского происхождения при исключении любой другой группы потенциальных подозреваемых».
В то же самое время обзор Беллоуза сделал вывод, что последний отчет Министерства энергетики ФБР был отредактирован в Министерстве энергетики, чтобы преобразовать его из «широкой идентификации потенциальных подозреваемых в фактически обвинительный акт супругов Ли». Отчет Министерства энергетики на сорока четырех страницах считал, что Вэнь Хо Ли «был единственным человеком, идентифицированным в ходе этого расследования, у которого была возможность, мотив и официальный доступ» к конструкции W-88.
«Вэнь Хо Ли никогда не должен был оказаться
Короче говоря, Вэнь Хо Ли быстро стал главным подозреваемым Министерства энергетики и Трулока. Широко распространенное в обществе мнение, что Ли выбрали, потому что он был по происхождению китайцем, остается спорным моментом, так и не разрешенным в полной мере. Даже те, кто расследовали дело Ли, неоднозначно высказываются по этому вопросу. Например, Роберт Врумэн, бывший офицер ЦРУ, который был руководителем контрразведки в Лос-Аламосе, заявил под присягой суду в августе 2000 года, что ученый был выбран, «потому что Ли — этнический китаец». Но месяц спустя, выступая на телешоу Пи-Би-Эс «Час новостей с Джимом Лерером», он в интервью журналистке Гвен Айфилл заявил, что причиной не было «этническое происхождение или расизм. На самом деле это было лишь нехваткой интеллектуальной строгости в первоначальном расследовании…. Как только они нашли Ли, а он был этническим китайцем, они на этом остановились и не стали рассматривать всех остальных».
Однако было и несколько серьезных причин, почему Вэнь Хо Ли так быстро засветился на радарах контрразведки. Внимание ФБР и до этого уже дважды привлекало его подозрительное поведение.
В 1982 году ФБР проводило тщательное расследование после того, как он позвонил по телефону Гобау Миню, подозреваемому в деле «Ловушки для тигра», предлагая узнать, кто «настучал» на Миня. Когда его об этом спросили, он солгал, отрицая, что связывался с ученым Ливерморской лаборатории, и сказал правду лишь когда ему предъявили стенограмму его подслушанного телефонного разговора с Минем.
Некоторая проблема состоит и в том, как Ли узнал, что Миня вынудили уволиться из Ливермора. В своих мемуарах «Моя страна против меня» Вэнь Хо Ли написал, что прочитал «в популярном журнале на китайском языке», что «тайваньский ученый-ядерщик был уволен из лаборатории Лоуренса Ливермора». Публикация, он сказал, называла Миня по имени. Но имя Миня не упоминалось публично, по крайней мере, в какой-либо англоязычной публикации, пока его личность не была раскрыта в судебных документах на процессе Вэня Хо Ли. ФБР подозревало, что Ли узнал о Мине от другого ученого.
23 декабря 1998 года Ли подвергли проверке на детекторе лжи, которую проводила фирма безопасности «Уокенхат» («Wackenhut»), подрядчик Министерства энергетики. Он ответил «нет», когда его спросили, занимался ли он когда-либо шпионажем против Соединенных Штатов. На допросе перед проверкой Ли признал, что за многие годы до этого он узнал, что у «Kо Пау Мина», который, как он знал, был родом с Тайваня, «возникли проблемы с несколькими людьми в Китае», и «из любопытства» позвонил ему.[12]
Отчет «Уокенхат» был рассекречен правительством во время последовавшего судебного процесса Вэня Хо Ли. Минь был позже назван по имени в статье репортера Дэна Стобера в газете «Сан-Хосе Меркьюри Ньюс».
В начале 1994 года ФБР начало второе расследование Вэня Хо Ли после инцидента, известного в кругах контрразведки как «Объятия». Это началось, когда Ли без приглашения появился на встрече в Лос-Аламосе высших должностных лиц с делегацией важных ученых из Китая.
Делегацию возглавлял Ху Сыде, ведущий конструктор китайского ядерного оружия. Во время перерыва на конференции Ли подошел к Ху, и главный китайский военный ученый-ядерщик тепло обнял его. У некоторых американских участников встречи немедленно возникли подозрения. Как мог Вэнь Хо Ли, служащий сравнительно низкого уровня в Лос-Аламосе, знать Ху, и чем он заслужил его объятия?
Меморандум ФБР о встрече 1994 года цитирует неназванный источник, который процитировал слова Ху о Вэне Хо Ли, «Мы его очень хорошо знаем. Он приезжал в Пекин и много помогал нам».
Ли был в Китае дважды, для участия в научных конференциях, в 1986 и 1988 годах. В своем отчете о поездке на конференцию 1988 года Ли не упомянул, что в гостиничном номере его посетил Ху Сыде, в сопровождении еще одного ученого по имени Чжен Шаотун. И при этом он не сообщил, что Чжен спрашивал его, использовали ли Соединенные Штаты двухточечную детонацию на W-88. Ли знал, что ответ был строго засекреченным. Он позже утверждал, что ответил Чжену, что «не знал ответ» и не хотел обсуждать этот вопрос.
Детонация в двух точках, конечно, являлась ключом к конструкции боеголовки W-88. Именно благодаря этому способу американские ученые решили проблему создания миниатюризированной боеголовки. Как раз Ху Сыде приписали создание маленькой боеголовки, которую Пекин испытал четыре года спустя, в 1992 году.
Роберт Врумэн, начальник контрразведки Лос-Аламоса, опрашивал Вэня Хо Ли после его поездки в Китай в 1988 году. Согласно Врумэну, Ли не только опустил любое упоминание о встрече в гостиничном номере с Ху Сыде, но и «отрицательно ответил на прямой вопрос», когда его определенно спросили, была ли попытка установления с ним контакта такого рода.
В результате «Объятий» ФБР разрабатывало Вэня Хо Ли в течение полутора лет, до ноября 1995 года. Шесть месяцев спустя, 30 мая 1996 года, по требованию Министерства энергетики ФБР открыло уже вполне масштабное расследование Вэня Хо и Сильвии Ли.
На сей раз следствие, все еще под кодовым названием «Родственный дух», касалось не подозрительных объятий. Речь шла уже о том, передал ли Вэнь Хо Ли Пекину тайны конструкции W-88.
Инициативник, был ли он под контролем китайцев или нет, представил документ, доказывающий, что Китай получил подробные сведения о самой смертельной и сложной боеголовке Америки. Это должно было бы немедленно привести к широкомасштабному расследованию ФБР, ЦРУ, и Министерства энергетики, чтобы попытаться определить источник утечки. Удивительно, но этого не происходило в течение трех лет. В 1999 году, спустя месяцы после того, как Вэнь Хо Ли был уволен из лаборатории Лос-Аламоса, ФБР, наконец, начало более широкое расследование.
Из-за ограниченных результатов формального расследования Министерства энергетики, которое указывало только на Вэня Хо Ли, ФБР в течение трех лет не занимался вопросом, как и где Китай, возможно, получил подробные сведения о конструкции боеголовки. Вместо этого оно разрабатывало Вэня Хо Ли и его жену. По словам отчета Беллоуза, «ФБР расследовало не то преступление».
Вэнь Хо Ли родился 21 декабря 1939 года в семье бедного фермера в Нанту на Тайване. Он был одним из десяти детей, которые росли в трехкомнатном саманном домике и выживали на овощах, которые выращивала семья, и цыплятах, утках, гусях и свиньях, которых они разводили. Со своими братьями и сестрами он каждый день ловил рыбу и лягушек на обед. Ребенком Ли пережил во время Второй мировой войны японскую оккупацию Тайваня. После окончания университета Чен-Кун он один год отслужил в военно-воздушных силах Тайваня по закону о воинской повинности. Ли приехал в Соединенные Штаты как студент в 1964 году, поступил в Техасский университет A&M, и получил степень магистра, а затем и степень доктора философии в технических науках. Он встретил свою будущую жену Сильвию в 1969 году на Параде роз в Пасадене; она, китаянка, родилась на материке, но, как и Вэнь Хо Ли, выросла на Тайване. Они вскоре поженились, и у них родилось двое детей.
В 1974 году он стал американским гражданином, и четыре года спустя был принят в Лос-Аламос для работы над кодами гидродинамики ядерного оружия. Когда металлы плавятся от ядерного взрыва, они ведут себя как жидкости. Используя компьютерные модели, ученые могут написать коды, которые моделируют то, что происходит при реальном ядерном взрыве. В Лос-Аламосе Ли занимался одновременно компьютерным моделированием и первичных компонентов (инициаторов, «триггеров»), и вторичных водородных бомб. И он создавал коды для тестирования W-88.
Сильвия Ли также была нанята лабораторией как секретарь, а затем как клерк для ввода базы данных, а вскоре она добровольно вызвалась стать своего рода неофициальным гидом для приезжающих с визитами китайских ученых. Она также докладывала ФБР и ЦРУ о том, что узнавала во время таких контактов.
Негласное расследование подозрений по отношению к Вэню Хо Ли создало дилемму и для ФБР и для Министерства энергетики. Если Ли был шпионом и продолжал бы дальше работать в Подразделении «X», был риск, что он смог бы принести еще больше вреда. Но если бы его оттуда убрали, то он мог бы заподозрить, что правительство подбирается к нему.
В 1996 году Министерство энергетики придумало сложную схему, как ограничить доступ Вэня Хо Ли к хранилищу в Лос-Аламосе, содержащем самые чувствительные тайны Подразделения «X», но сделать это так, чтобы не встревожить его. Лаборатория решила установить электронное устройство, которое будет идентифицировать служащих по ладони, чтобы позволить вход в хранилище; тогда нескольким служащим, включая Вэня Хо Ли, сказали бы, что у них больше не будет доступа при новой системе. Руководитель лаборатории думал, что устройство для идентификации по ладони было установлено, но этого так никогда и не произошло.
В июле 1997 года Министерство юстиции отвергло запрос ФБР о прослушивании телефона семьи Ли, утверждая, что Бюро не предъявило достаточно доказательств, чтобы обратиться за ордером к специальному Суду по наблюдению за иностранными разведками. Джон Ф. Льюис-младший, тогда помощник директора ФБР, отвечающий за подразделение национальной безопасности, встретился с Генеральным прокурором Джанет Рино и снова настаивал на прослушивании, но опять получил отказ.
Поделиться книгой: