Помоги проекту - поделись книгой:
Роман Яньшин
Томный дух болотного зверя
Посвящается Самойловой Наде за ее самоотверженность (без тебя, дорогуша, я бы неизвестно когда закончил этот роман), а также моим родителям, всегда поддерживавшим меня в трудную минуту.
От автора
Хотелось бы внести кое какую ясность для читателей этой книги.
Прежде всего, позвольте мне немного тщеславия. Покуда, ваш покорный слуга, имеет образование психолога, понятное дело, на страницах моего произведения вас ждет раскрытие некоторых психологических секретов, касающихся как золотого фонда теоретической психологии, так и нюансов психологической практики.
Сейчас я уже далеко не первый писатель, кто продвигает научные теории в мир литературы, но, без сомнения они придают книге особый колорит, который, наверняка, понравится любителям поразмышлять над прочитанным.
В остальном данный роман — плод только моего воображения. Совпадения с реальной жизнью, если таковые найдутся, случайны и не направлены на то, чтобы поставить каких-то людей или какие-то организации в неудобное положение. В связи с этим, сразу отмечу — совпадение имен и фамилий, в частности героя, называемого Борис Ананьев, с выдающимся отечественным психологом, основателем санкт-петербургской школы психологии, — Борисом Герасимовичем Ананьевым, получилось не специально, а по воле вдохновения и особенностей творческого процесса.
А вот о том, что болота возле г. Череповец заключают в себе таинственную, потустороннюю силу, кое-какие данные имеются. Еще сам белозерский князь Михаил Андреевич упоминал об опасности двигаться по прямой дороге на город, пролегающей возле дьявольской трясины, ибо много раз местные жители обнаруживали брошенные обозы и телеги, с нетронутыми вещами, а следы хозяев… уходили в топь! Вот выдержка из грамоты Михаила Андреевича: «Не было пути санному, не стопнику, а перед есми всем ездили старою дорогою пошлою мимо их слободку на лес Череповси…».
Все места действия вымышлены. Если читатель увидит в книге знакомые названия или наоборот — незнакомые, не стоит этому удивляться. Сам я никогда не был ни в Череповце, ни в Вологде, ни тем более в США. По секрету скажу, что понятия не имею, находится ли тот самый пресловутый Кембриджский Университет в Кембридже, который возле Бостона, или в каком-то другом из многочисленных американских Кембриджей, так же не знаю, существует ли там кафедра психологии, или в этом учебном заведении бродят одни юристы и экономисты.
Надеюсь, эрудированный читатель простит мне эти недочеты, свойственные жанру триллера вообще. Главное для триллера — увлечь и напугать, держать в напряжении, до нервной дрожи! Дрожите, уважаемые читатели, потому что сейчас вам будет предоставлена возможность, встретиться с ТОМНЫМ ДУХОМ БОЛОТНОГО ЗВЕРЯ!
Книга первая
Город во тьме
«Пустынное болото лежит между Шексною и Ягорбою, по обеим сторонам реки Кономы, начинается у самого города Череповца и тянется к северу верст на 30. Площадь его 80 квадратных верст. Среди болота располагаются несколько озер, из которых, главные Иванчевское и Пустынное. Поверхность самого болота состоит из упругого слоя, имеющего волнообразный вид, местами прорванного от напора более жидкого слоя, отчего и образуются так называемые плавни или окнища. Глубина болота достигает всего двух с половиной саженей (чуть более пяти метров), дно его плотное, глинистое… «Поющие» болота к северу от города — это не только предание, но и результат долголетних наблюдений многих людей… Удивительно происхождение очень глубоких мест в сравнительно неглубоких болотах с твердым глинистым дном. Мне случалось находить участки без дна…»
«Все лучшие люди уезжают из Череповца или погибают здесь. А процент самоубийств уже не выше общегосударственного, но полоумных намного больше. Это не душевная — какая-то другая болезнь. Человек перестает ждать лучшего, становится молчаливым и, если не пьет водку, начинает рассказывать невероятные истории. Будто слышит…, как где-то на севере вздыхает Озеро. И живет та вода чужой жизнью. Она подчиняет себе людей, которые выполняют ее волю…»
«Мне стали слишком малы твои тертые джинсы…»
Глава 1
Приносящие проклятье
Джон дотронулся до двери, и та бесшумно открылась. Мрак полуночной гостиной светился маленькими зеленоватыми искорками, словно кто-то распылил по комнате микроскопические частицы заряженного светом фосфора, даже жалюзи мерцали этим волшебным светом.
«Такого не может быть», — пронеслось у него в голове.
Но все было, — его стеллажи с книгами, кресла у огромного камина, новый ковер под ногами.
Джона охватило расслабляющее чувство невесомости, нереальности происходящего. Он шагнул босой ногой на ковер.
Вопреки ожиданиям, ковер не встретил его теплым мягким ворсом, а засосал ступню, подобно глине. Мгновенно послышался и запах, — запах сырой земли и… или болотной тины, торфа.
Вдруг в камине раздался громкий хлопок, и зёв очага наполнился зеленовато-желтым сиянием. Из сияния к нему выплыло перекошенное мукой и кричащее лицо его дочери — Элен.
— Элен! — выдохнул Джон.
— Папа! — кричало лицо. — Папа-а-а…!
Лицо вытянулось, потусторонний свет распахнулся, подобно вратам, выпуская стройный стан девушки.
— Папа! — кричала она, вырываясь из зелено-желтого мерцания, словно из связывающих ее пут.
— Я здесь, Элен, я здесь, — взрыдал Джон и бросился к дочери.
Он обнял ее дрожащими руками.
— У нас не много времени, — быстро зашептала Элен. — Меня скоро найдут…
— Кто…, кто найдет?! — плакал Джон, жадно всматриваясь в прекрасные черты лица своей дочери, которые последние четыре года были доступны ему только на фотографиях.
— Не важно…, я здесь, чтобы предупредить тебя. Папа, не ходи на это чертово болото.
«На ковер?» — пронеслось в голове Джона. — «Завтра же его выброшу».
— Не ходи на болото, — снова заговорила Элен, — Ты ничего не добьешься, зато себя погубишь.
— Элен, о чем ты?! — взмолился Джон, проклиная, что слезы, сами собой застилающие его глаза, мешают ему видеть дочь.
— Не ходи туда, — повторила девушка.
— Девочка моя, я не понимаю, — покрасневшее от слез и переживания лицо Джона превратилось в гримасу душевной боли и безысходности.
Тут из камина повалил черный дым. Джон буквально задохнулся им. Запах дыма был просто страшен. Все самое отвратительное смешалось в нем — вонь экскрементов и смрад разложения.
Из черного дыма выплыла чья-то огромная, уродливая лапища с коричневыми когтями, схватила Элен и выдернула ее из объятий Джона с такой силой и скоростью, что ему обожгло руки.
— Нет! — заорал он, видя, как когти чудовищной лапы уродуют тело его дочери.
— Не ходи на болото, папа! — кричала Элен теперь рассеченными надвое губами, с которых, как красная слюна, брызгала кровь. — Не ходи! Спаси свою жизнь и… свою душу!
Силуэт девушки скрылся в дыму, лапа тоже на мгновение пропала, но тут же появилась вновь и забарабанила по полу кривыми когтями, приближаясь к Джону. Джон сделал шаг назад, подскользнулся и упал навзничь, со всего маху ударившись головой об пол.
Звон когтей усилился, и что-то тяжелое обрушилось Джону на лицо, заставив зажмуриться.
Он пронзительно закричал, отмахиваясь руками оттого, что ударило его в правую бровь, попытался подняться, открыл глаза и…, его сердце замерло.
Сквозь опущенные жалюзи пробивались лучи восходящего солнца, он был в спальне (а не в гостиной), на полу, возле собственной кровати, и то, что упало на него, валялось рядом, — открытая бутылка пива, скатившаяся с ночного столика. Джон, вероятно, задел его при падении.
Он схватил бутылку и жадно выпил остатки пива, не успевшие вылиться.
Все тело дрожало от похмелья, и он еле встал на ватных ногах. Превозмогая тошноту, Джон проковылял в ванную, включил свет, и взглянул на себя в зеркало. Из зеркала на него смотрел худой, седеющий мужчина лет 52–55. Взгляд его красных глаз был стеклянным и отрешенным, волосы в полном беспорядке. Трех, нет, четырехдневная щетина делала лицо еще более худым, чем оно было на самом деле. Над правой бровью начал проступать небольшой, но хорошо заметный синяк.
Джон закрыл глаза и помотал головой, как бы смахивая наваждение. Тошнота от этого только усилилась, но, когда он посмотрел на себя снова, взгляд его стал более осмысленным, в нем опять появилась прежняя острота и выразительность.
Вода никак не хотела открываться, и Джон понял, что крутит ручку крана в другую сторону. Он взялся за кран обеими руками, и только после этого в раковину ударила струя теплой, чистой воды. Он с благоговением набрал ее в ладони и плеснул себе в лицо, потом еще и еще раз.
Бритва и баллончик крема для бритья лежали, рядом. Еще раз, удивившись, что этот баллончик не заканчивается уже полгода, Джон брызнул им на помазок, и натер пеной лицо до самых глаз.
Бритва завальсировала в дрожащих пальцах и оказалась не такой уж безопасной, каковой должна была являться согласно ее определению заводом. В результате лезвие порезало ему подбородок.
«Сдаешь, старина», — укорил сам себя Джон, — «Сегодня ты хоть как-то встал, но однажды и этого не сможешь сделать».
К тошноте примешалась жажда, и Джон страстно возжелал апельсинового сока или кофе или и того и другого вместе.
Он вытер лицо свежим, просто девственным, полотенцем, закрыл воду и поковылял к двери, открывающей вход в гостиную.
В гостиной Джона сразу захватил ковер, — новый, гигантский, почти во всю комнату. Он приобрел его две недели назад взамен старого, прожженного им сигарой по причине очередного своего запоя.
Джон осторожно подошел к ковру, потрогал его ногой, шагнул в высокий ворс и невольно хихикнул, когда защекотало пятки.
«Черт меня дери», — закрутилось у него в голове. — «Черти дери все, где же тут реальность, а где моя паранойя?»
Он стал пританцовывать на ковре, делая сначала маленькие круги из небольших шагов и постепенно увеличивая и те и другие. Когда круг его движения стал очень широким, Джон раскинул в стороны руки, подобно крыльям самолета, и перешел на бег, лыбясь как ребенок.
Неожиданно он увидел в дверном проеме, ведущем в приемную, свою экономку — Эльзу. Эльза стояла там, в строгом брючном костюме, с аккуратной, но модной прической.
«И почему экономок всегда зовут Эльза или Берта или еще как-то, не так, как других?» — всплыла мысль у Джона. — «Но все равно неудобно получилось».
Он остановился, в расстегнутой пижаме, с растрепанными волосами, с идиотской улыбкой, порезом на подбородке и свежим синяком на лбу.
— Мистер Купер, — произнесла Эльза вежливо-отстраненно. — Ваш завтрак готов, костюм в гардеробе. Вам сегодня предстоит выступление на конференции в Кембридже. Приведите себя в порядок сэр, и не разжигайте больше огонь в камине, сейчас лето и воздуховод закрыт.
— Огонь? — идиотская улыбка в одно мгновение слетела с лица Джона.
— Да сэр, а то вы закоптили все вокруг, теперь мне придется вызывать бригаду профессиональной уборки.
— Огонь…, — повторил Джон, падая на колени.
И тут, то ли от ходьбы по кругу и похмелья, то ли от осознания всей ситуации, его начало тошнить на ковер. Ему этого хотелось меньше всего, тем более блевать на глазах этой симпатичной женщины.
Эльза закатила глаза к потолку, но пошла к Джону и помогла ему сесть в кресло, в конце концов, он ей очень щедро платил.
— Мистер Купер, отдохните, а потом пойдем на веранду, вам нужно освежиться и позавтракать, — она нежно вытерла его губы своим носовым платком.
Но Джон уже не слушал ее, он полностью ушел в себя.
«Всем снится то, что произошло в действительности», — думал он. — «Автокатастрофа…, когда наш шевроле подрезали двое придурков на мотоцикле, и я свернул, чтобы не изувечить их, но изувечил свое будущее…, как свет жизни угасает в глазах близких… в глазах моей дочери и жены …мне же чудится что-то не то. Как будто я попадаю в другой мир. И еще эти свидетельства того, что все, вроде бы, происходило на самом деле. Огонь… дым, дышащий смрадом, эта лапа псевдо-Санта Клауса, шарящего по чужим каминам.
Закоптили… Но свидетельство ли это на самом деле? Может здесь, все же, играет роль мой фактор: я, напившись в дупель, пришел сюда посреди ночи, да и развел огонь в камине с закрытым воздуховодом? Мне нужно получить доказательство существования потустороннего мира! Тогда, по крайней мере, я отброшу мысль о своем сумасшествии, — это сначала, а потом заткну и всех остальных, кто, благодаря моей же откровенности и неосторожности, слышал историю мучающих меня кошмаров и подумал лишнее… Господи! Сейчас, кажется, все уже знают об этом… Коллеги по работе, Эльза…»
Джон почувствовал божественный нектар на своих губах. Это, в аккурат, Эльза принесла ему стакан апельсинового сока и теперь поила его, словно больного ребенка.
Купер встал с кресла. Цель придала ему сил. Он уверенно взял стакан у экономки из рук, осушил его двумя глотками и произнес:
— Эльза, принесите мой костюм. Вызовите уборщиков. Я еду в Кембридж.
— Хорошо, сэр, — ответила она.
Джон вышел из дома и направился к машине, мирно ожидающей его у парадного входа.
За рулем ждал неизменный Робби Уоллес, — старый негр, верой и правдой служивший водителем сначала у его отца — Майкла Купера, а теперь у него, в общей сложности уже почти сорок лет.
— Доброе утро Робби, — поздоровался Джон, с кряхтением усаживаясь на заднее сиденье.
— Доброе утро мистер Купер, — ответил тот, включая зажигание.
— Как я сегодня выгляжу?
Робби посмотрел в зеркало заднего вида:
— Дерьмово, сэр.
Спасибо за сочувствие, — сказал Джон, и они оба улыбнулись.
Кадиллак тронулся с места, тихо шурша шинами.
Джон достал из нагрудного кармана пиджака заранее приготовленную сигару, но не стал закуривать, а оглянулся назад, на дом, где прожил всю свою жизнь.
Двухэтажный особняк ласково улыбался ему причудливым карнизом, выполненным в викторианском стиле; приоткрытые окна, словно прищуренные хитрые глаза, лукаво смотрели ему вслед.
Джона одолело тяжелое чувство, словно он видит этот дом в последний раз.
Кадиллак слегка тряхнуло на «лежачем полицейском» возле ворот и Джон уселся поудобнее, вернув свой взор обратно к дороге, которая должна была привести его из Бостонского пригорода в Кембридж, к современной цивилизации, где нет английских традиций, так бережно хранившихся в его семье.
— Опять кошмар? — спросил Робби.
— Да, — Джон прикурил сигару. — Мог бы и не спрашивать. Ты же знаешь, — эти дурные сны достают меня каждый день на протяжении уже всего последнего года. Хотя, сегодняшний кошмар эволюционировал.
— Как так?
— Приснилась Элен, — Джон глубоко затянулся и тяжело выдохнул дым.
— Прошлые разы была хозяйка.
Купер решил не распространяться насчет того, что сегодня, кроме как «увидел» дочь, еще и получил от нее предупреждение относительно некоего болота. Являвшаяся ему раньше жена предупреждений такого рода не давала. Данную информацию следовало придержать все по той же банальной причине, о которой Джон вспомнил за секунду до появления Эльзы со стаканом апельсинового сока в руке: он уже и без этого очернил себя в глазах многих окружающих, рассказав им свои прошлые бредни. Зачем было усугублять ситуацию добавлением новых? упоминание об Элен — не в счет, о ней ему хотелось поговорить, даже ценой собственной репутации… оставшейся репутации…
Подумав так, Джон быстренько трансформировал свою речь, чтобы она не заставила его разоткровенничаться с Уллесом:
— В остальном же — старая песня, — и тогда и сегодня их отнимала у меня какая-то сила, нехорошая сила.
— Помню, — Робби поправил свою форменную фуражку водителя. — Хозяйку постоянно уволакивали в дремучий лес волки…
Поделиться книгой: