Именно это от них и требовалось. Человек-атом способен лишь на одно - пассивно наблюдать за гибелью своей цивилизации. Он не защитит ни себя, ни своих детей, ни свою страну, ни свои символы веры. Даже если он заряжен энергией сопротивления, то направит её на разрушение - начнёт охаживать кривой и ненавистный политический строй протестной дубиной и лишь ускорит гибель цивилизации.
Чтобы энергия была направлена на созидание, он должен разобраться в том, что случилось вчера и происходит сегодня. Он должен понять, почему советскую цивилизацию уничтожили не бомбы, а болтовня? И куда сейчас летят "томагавки"?
Метафора - чистое и прекрасное средство. Поэтому ею и воспользуемся, воскресив в памяти светлый образ Чапаева.
Василий Иванович - натура искренняя, бесстрашная и[?] простая. Он - красный командир, крепко знавший одно - что воюет за народное дело. Вся эта сложность (политика, философия, метафизика) была ему не мила. Для этого существовали Ленин и его огромный сокрушительный мозг. Сам Чапаев Лениным становиться не собирался. Он считал, что его место в поле, где можно саблей дотянуться до врагов революции.
Чапаев не задумывался о том, что будет со страной после Ленина. Он верил, что всё в надёжных руках. Оно и было в надёжных, только с одной оговоркой. После Ленина пришёл человек сильный, масштабный, но сложности не приемлющий. Сталин двинул страну вперёд не по-ленински (с накалённой партийной дискуссией), а по-чапаевски (когда приказы не обсуждают). У него, конечно же, есть оправдание. Перед страной стояли задачи невиданные. Казалось, их невозможно решить, кроме как по-чапаевски. Впереди - война, и нужно за считаные годы создать индустрию и армию. Иначе просто не выжить.
В этом чапаевском броске к цели, когда только вперёд, без вопросов и разговоров, а болтунов и несогласных на Соловки или вообще под расстрел, было потрясающе много создано. Появились не только индустрия и армия. Появились наука и культура. Возникла абсолютно новая жизнь. Но в этой жизни не было одного - сложности. Коммунистическая философия окаменела, став навязчивой догмой. И в дальнейшем, после того как отгремели салюты, это сыграло со страной злую шутку. После Великой Победы уже можно было реформировать идеологию, развивать красную метафизику, абсолютно ничего не боясь. Социализму мало что угрожало. Но в этом направлении не было сделано ни единого шага.
Не сделали его и впоследствии. Даже наоборот: под шумок антисталинской истерии в идеологическую систему были встроены мещанские ценности. Коммунизм подвергся вульгаризации. Было объявлено, что цель партии - это "удовлетворение всё возрастающих потребностей советских людей". Получалось, что революцию свершили за кусок мяса, который с каждым годом должен становиться жирнее.
Сознание общества не развивалось никак. Оно было заперто в узких рамках окостеневшей идеологии, не находя ответов даже на вопросы элементарные. В знаменитом "Коммунисте", вышедшем в 1957 году, герой врывается среди ночи к парторгу и говорит о своей беде. Он влюбился в замужнюю женщину! "Как это - вяжется с коммунизмом или нет?!" "В марксистской теории на это ответа, брат, нет", - слышит он и восклицает в отчаянии: "Что это за теория, если в ней про это ничего не сказано!" Парторг совершенно ошеломлён. В его погасших глазах написано: "Ну, что тебе сказать, друг! "Капитал" - это тебе не Тора".
От партии ждали не только ответов, относящихся к области чувств. От неё ждали ответов на вопросы глубокие. А она молчала или повторяла мёртвые лозунги.
С годами усложнялась техника, а сознание топталось на месте. Советский человек трансцендентально не рос. Ему давали лучшее в мире образование, но держали в суровых идеологических рамках. Он строил космическую станцию, смотрел в мощные телескопы, мечтал разыскать и обнять инопланетянина, а прорываться к философским вершинам не мог. За его речью и направлением мысли следили компетентные органы. Именно поэтому по большому счёту СССР и погиб. Советский человек, влюблённый в науку и технику, прекрасно физически сложенный, чистый сердцем и защищённый ядерным щитом от врагов, оказался безоружен в новой, странной войне. Его сознание взорвали информационные "томагавки", запущенные как из-за рубежа, так и со страниц советской печати.
Элита, осознавшая себя правящим классом, уничтожила советское общество, распылив его в атомы. Она ударила по обществу информационным оружием, оболгав прошлое и разрушив все нормы и культы. Это и обеспечило ей господство.
Сегодня она сохраняет его уже по-иному. Элита понимает, что зашла далеко. Беспощадные удары по обществу породили протестные настроения и мощную ностальгию по СССР. Народ ухватился за старые песни, книги и фильмы. Он затосковал по утраченному закону, гуманизму и государственному величию. В наши дни любая атака на прошлое вызывает волну раздражения. "Вы двадцать лет у власти, и ничего не построили, кроме особняков!" "Только и можете вывозить энергоресурсы и присваивать прибыль!" По всему выходит, что в качестве достижения элите предъявить нечего вообще. Нет на руках идеологических козырей.
Вместо свободы слова - отдушина в виде фейсбука и нескольких изданий, романтически влюблённых в страну. Всё остальное информационное пространство - под контролем власти и олигархии, которые пребывают в сложных отношениях: грызутся по поводу дележа бюджета и собственности, но едины в желании сохранить установившиеся порядки.
В этих реалиях между элитой и страной ширится пропасть, в которую кто-то обязательно упадёт. Элите это не улыбается, и она принимает меры, защищая себя. Меняться она не думает. Она хочет продолжать в том же духе: сосать кровь и балдеть, впадая в гедонистическое безумие. А поэтому бьёт по обществу информационными "томагавками".
Растущая советская ностальгия её не пугает. Когда общество обращается к прошлому, оно живёт сказкой, которую само себе и рассказывает. Такое общество успокоить нетрудно: показывай псевдосоветское "мыло", и оно уснёт, пустив слюни у телевизора.
Пугает элиту другое - духовный протест и ростки самоорганизации. Её пугает возможность появления катакомб, собирающих не фанатиков, а людей, взявших барьер сложности и готовых выдержать испытание властью. Поэтому она отчаянно плодит бездуховность - создаёт гнилую среду, где увязнет любое сопротивление. Она добивается того, чтобы актив опустил руки и сдался. Она погружает общество в равнодушие, сплетни и гедонизм. Элита сознательно снижает уровень образования. С каждым годом обязательных предметов становится меньше, а скоро останется один - курение конопли. И эротический массаж ещё введут как дополнительный стимул посещать школу.
Элита целенаправленно долбит по мыслящей части общества, которая не смотрит шоу, не читает таблоидов и сама направляет своих детей. Она упорно пытается подсадить её на постмодернизм.
По сути своей постмодернизм - это творчество обезьян. Это сучья свадьба вместо культуры. Это выхолащивание смысла под лозунгом "Искусство имеет право на всё". Это стёб и монтаж. Символ веры постмодернистов - хаос.
Постмодернизм рождён как утиль. Осознание своей вторичности наполняет его беспощадностью ко всему, что первично. Он нападает на то, что создано и осмысленно, с бритвой в руке, как безумец. Он режет и склеивает несоединимое, упиваясь своим шутовством. Он стремится пририсовать рога к каждой иконе. Его смех истеричен и исполнен нездорового торжества.
Как любой ублюдок, постмодернизм был лишён будущего и мог умереть вскоре после рождения. Но он выжил и вполне преуспел. Он оказался востребован как эстетический терроризм. На него сделали ставку, как в своё время сделали ставку на художественное безумие и экспериментаторство, уводящее искусство с дороги социальных протестов. Он должен был превратить культуру в поле эстетской игры и породить нового, вальсирующего человека, который бежит от всякой серьёзности и реагирует лишь на то, что сейчас в моде.
В середине девяностых годов вышел роман "Чапаев и Пустота". Книгу эту навязывали русскому обществу фанатично. Её проталкивали так, как не проталкивали ещё ни одно произведение. Издателям пришлось добиваться своей цели поистине героическими усилиями, потому что произведение это бездарное. Его литературная ценность, как все понимали, строго равна нулю, а вот политическая представлялась огромной. На сцену выходил русский постмодернизм. И надо было во что бы то ни стало навязать его интеллигенции. Нужно было запудрить мозги той части общества, где формируется социальный актив.
Интеллигент, подсевший на такую литературу, уже ни к чему не отнесётся серьёзно. Он обречён воспринимать историю и современность иронично, вспоминая смешные склейки, сделанные модным писателем. В этом и состоит цель - не позволить ничего осознать.
Почему русский постмодернизм сразу вцепился в Василия Ивановича Чапаева, очевидно. Его простота отражает душу советской цивилизации, которая двигалась вперёд именно по-чапаевски - от победы к победе. С этой простотой можно было играть, соединяя её с буддизмом и забавляясь комическими эффектами. Эта простота позволяла издеваться над советскими мифами и выхолащивать их.
Простота стала ахиллесовой пятой красной империи, которая не озаботилась сложностью, не достигла метафизической высоты и позволила себя умертвить новым оружием. Теперь на её трупе густо расселись падальщики.
За чей прах они примутся завтра - понятно. Россия - тело большое и вкусное. Если её завалить, еды хватит надолго. А завалить её можно вполне, поскольку идёт той же дорогой - прозябает в банальности и примитиве, целиком полагаясь на свои "чушки".
Вскоре после "Чапаева и Пустоты" вылетел "томагавк" особого рода - "Кысь". И его целью было уже не советское сознание, а русское. Это был выстрел в русскую идентичность, прицельный и подлый, стремящийся пробудить у читателя ненависть к своим корням, мифам, культуре.
Сегодня такие "томагавки" летят один за другим, разнося сознание в дым и сокрушая основы цивилизации. Бьют без устали, бьют без пощады. На войне как на войне.
Ни сотни без крена
Ни сотни без крена
ЗОЛОТАЯ СОТНЯ
Свою "золотую сотню" прислал Дмитрий Колесников, литературный критик и преподаватель факультета Института международных образовательных программ СпбГПУ. В примечании он пояснил свой метод выбора книг. Считаем целесообразным привести его, чтобы затем дать комментарии от редакции.
1. Предлагаемую мною "золотую сотню" можно условно разделить на две "золотые пятидесятки". В первую пятидесятку вошли наиболее значимые, с моей точки зрения, произведения зарубежной литературы, а вторая пятидесятка состоит из важнейших отечественных книг. При этом в первой пятидесятке мною отдельно выделены и расположены в хронологической последовательности знаковые произведения основных жанров массовой литературы, о которых, на мой взгляд, школьник также должен получить представление на уроках литературы.
2. Я попытался расположить обе "золотые пятидесятки" в хронологической последовательности, однако в связи с тем, что такая последовательность местами нарушает логику списка, она соблюдается мною не всегда.
3. Предвижу возражения по поводу того, что не включил в список "Анну Каренину", без которой, как верно подметила читательница "ЛГ", "трудно представить русскую литературу" ( http://www.lgz.ru/article/19046/ ). Однако мне кажется, что средний школьник едва ли в состоянии оценить глубину и понять идейно-художественное своеобразие данного романа. По моему убеждению, это произведение рассчитано на зрелого и подготовленного читателя и потому знакомиться с ним следует как минимум в студенческие годы.
Итак, перед нами список, рассчитанный на среднего школьника. Первые 50 книг, как поясняет сам автор списка, представляют зарубежную литературу. Два пункта отданы Гомеру, присутствуют "Песнь о Нибелунгах", а также "Тристан и Изольда". Заметим, что все эти произведения входят в программу филологических факультетов вузов и, скажем, "Песнь о Нибелунгах" вряд ли будет аде[?]кватно воспринята школьниками. Два пункта отданы Гофману, Бальзаку, Диккенсу, Кафке и Марку Твену, однако ни одного пункта не отведено Мопассану, Золя, Фитцжеральду. Отрадно, что присутствуют Джек Лондон "Мартин Иден", Хемингуэй "Прощай, оружие!" и "Старик и море", Сэлинджер "Над пропастью во ржи".
Уделено внимание жанру фантастики и даже фэнтези. Два пункта занимает Д. Р.Р. Тол[?]киен "Властелин колец" (хорошо хоть нет Д. Роулинг "Гарри Поттер"!), а также Р. Брэдбери "451 градус по Фаренгейту" и С. Лем "Солярис". Появились здесь и детективы: А. Конан Дойл "Собака Баскервилей" и Агата Кристи "Десять негритят".
Вообще акцент в данной сотне сделан, несомненно, на книги для подросткового чтения, что вполне понятно: ведь перед нами список книг для изучения школьниками. Однако, возможно, не стоит отдавать некоторым авторам по два пункта, не дав другим, не менее значимым, ни одного.
Что касается 50 книг отечественной классики, то здесь картина следующая. Пушкин занимает аж девять пунктов, Лермонтов - три, Есенин - один, а вот, скажем, для Маяковского, Пастернака, Мандельштама, Гумилёва, Ахматовой и Цветаевой места вообще не нашлось. А также и для Георгия Иванова и Владислава Ходасевича. Трудно, конечно, возразить против Пушкина, но всё же здесь бы не помешала соразмерность, не умаляющая значения других поэтов, которые, несомненно, достойны представлять русскую литературу иных, более поздних периодов. Или, вот, например: нашлось место для Владимира Набокова, но, увы, не нашлось для Гайто Газданова - прозаика, уж точно не менее масштабного, во всяком случае, одного из самых крупных писателей эмиграции. Слава богу, есть Иван Бунин, но почему-то нет Александра Куприна.
И совсем уж странен выбор современного писателя - Виктора Пелевина с романом Ceneration П. Воля ваша, Дмитрий, но уж, наверное, современную литературу мог бы представлять более крупный писатель (и необязательно постмодернистского розлива), например, Валентин Распутин или, скажем, Юрий Бондарев.
Очередная "золотая сотня" и порадовала, и огорчила. Порадовала тем, что стремление у наших авторов "сотворить" свою сотню не иссякает, а значит, не иссякает интерес и к подрастающему поколению России, с другой - в сотне Дмитрия Колесникова, как и в предыдущих, видны несоразмерность, некий крен, лишающий картину необходимой объективности и удаляя, возможно, просто по забывчивости, из школьной программы имена, без коих русская литература явно бы осиротела, и прибавляя имена тех, о которых лет через двадцать-тридцать, скорее всего, никто и не вспомнит.
Кира ТВЕРДЕЕВА
Полгода – и вечность
Полгода – и вечность
ЧТОБЫ ПОМНИЛИ
В Кимрах встретились ценители и почитатели творчества Осипа Мандельштама. Встреча неслучайна, поскольку Кимры - населённый пункт, где поэт написал последние известные нам стихотворения (названные исследователями "Савёловским циклом"). Однако, несмотря на это, до минувшего года здесь практически не проводилось мероприятий, ставящих целью сохранение памяти их нечаянного "земляка" (Мандельштамы прожили в Кимрах менее полугода). Краеведы и библиотекари пару раз собирались в экспедиции, пытаясь отыскать связанные с опальным поэтом места старых Кимр и Савёлова (район города). Как-то даже студенты из Подмосковья приезжали; в Центральной районной библиотеке, в рамках бахтинских встреч, рассматривалась и трагическая судьба опального поэта. Несколько лет продолжался "процесс" установления мемориальной доски на здании Кимрского драматического театра - что наконец произошло 3 декабря 2011 года. Вот, пожалуй, и всё. Новый этап сохранения памяти Осипа Мандельштама в Кимрах - раньше, чем в Твери, где прошли последние условно свободные годы автора стихотворения "Мы живём, под собою не чуя страны[?]", - происходит на наших глазах.
Итак, в начале июля представители Мандельштамовского общества во главе с его председателем Павлом Нерлером отправились в Кимры. В ходе насыщенного "мандельштамовского дня" (часть участников назвала встречу фестивалем) две экскурсии по савёловским и кимрским мандельштамовским местам провёл исследователь творчества поэта Владимир Коркунов. Делегация посетила краеведческий музей, поклонилась мемориальной доске, прогулялась по набережной Фадеева и задержалась возле гостиницы, где "писательский министр" останавливался с мамой накануне войны.
Не обошлось и без литературно-музыкальной программы. В Кимрском государственном театре драмы и комедии гости встречи поделились впечатлениями о творчестве поэта, рассказали о том далёком 1937-м, когда Осип Мандельштам был в Кимрах. Павел Нер[?]лер рассказал о деятельности Мандельштамовского общества, Леонид Кацис - об актуальных проблемах мандельштамоведения, Владимир Коркунов познакомил аудиторию с малоизвестными фактами пребывания Осипа Мандельштама в Кимрах. Народный артист Олег Лавров заявил, что будет бороться за то, чтобы в Кимрах появилась улица Мандельштама. Тверской журналист и мандельштамовед Сергей Глушков поделился общей бедой - в Твери, как и, пожалуй, в любом другом городе, увековечить память мемориальной доской или переименованием улицы, к примеру, становится всё труднее, и в этом вопросе Кимры, безусловно, обогнали областной центр. Нинель Бархатова, автор текстов многих песен Валентины Толкуновой, подвела итог встречи, прочитав любимые стихотворения Осипа Мандельштама. А затем зрителей ждала встреча с артистами театра и, конечно, замечательными стихами.
Василий МАНУЛОВ
Литинформбюро
Литинформбюро
Литпрезентация
В Махачкале прошла презентация "Словаря устойчивых словосочетаний языка Расула Гамзатова". Автор - учёный, педагог, писатель и переводчик, доктор филологических наук Махач Магомедханов посвятил этому труду около десяти лет. В книгу вошли пословицы, поговорки, крылатые выражения писателя на аварском языке. Прилагается также русский перевод.
Литфорум
В Ереване прошла Международная научно-практическая конференция "А.С. Пушкин: русская и национальные литературы", приуроченная к 175-летию гибели поэта. Спонсоры конференции - Министерство культуры Республики Армения и Посольство Российской Федерации в Армении. Это уже шестая конференция в серии посвящений: предшествующие тематики освещали творчество и деятельность Гоголя, Лермонтова, Некрасова, Л. Толстого, Чехова. Учёных из России, Грузии и Армении приветствовал организатор конференции, председатель Общества дружбы "Армения - Россия", доктор филологических наук, профессор М.Д. Амирханян.
Литфестиваль
В Туле завершился фестиваль "Сад гениев", посвящённый творчеству Данте, Сервантеса, Шекспира, Гёте, Гюго, Джойса и Толстого. Цель "Сада" - популяризация классики, а также поддержка музеев. Пять фестивальных дней в "Ясной Поляне", перемещаясь из здания бывшего ДК к уличной сцене, а от неё - к дому Волконского, жители Тулы, а также столичные и иностранные гости могли посетить различные концерты, спектакли и лекции.
Литэкспедиция
Международная краеведческая экспедиция по местам жизни и творчества Антона Чехова, организованная по маршруту его знаменитой поездки на остров Сахалин, прошла через Томскую область. В меро[?]при[?]ятии приняли участие 16 человек из Украины, Сербии, России, Латвии и других стран. В Томске участники встретились с творческой интеллигенцией, посетили литературный и краеведческий музеи, мастерскую-галерею скульптора Леонтия Усова. Также им презентовали местный арт-проект "Чеховские пятницы".
Литконкурс
В Калининграде в День города вручены отличительные знаки победителям творческих конкурсов. Заслуженные награды получили победители конкурса "Вдохновение-2012". В номинации "Литература" лауреатом признан Геннадий Юшко за поэтический сборник "Песнь Истукана".
Литгранты
Гранты на издание своего произведения получат писатели Мурманской области, победившие в творческом конкурсе. Утверждён экспертный совет, который возглавляет председатель Комитета по культуре и искусству Сергей Ершов. В его состав также вошли представители писательских объединений региона. Этот совет будет проводить конкурсный отбор и рекомендовать лучшие работы для утверждения и выделения грантов губернатора. Рукописи грантополучателей будут изданы до конца 2012 года.
Литакции
Санкт-Петербург отметил ставший традиционным день Достоевского. Центр праздника - Кузнечный переулок, где располагается музей имени писателя. Во дворе состоялось театрализованное представление "Литературная кадриль". Зрителям наглядно представили героев произведений Достоевского, Пушкина и Гоголя. Экскурсанты прошли по всем адресам, где "жили" герои великого писателя.
В Еврейской автономной области 2013 год посвятят 100-летию со дня рождения Эммануила Казакевича. Главой областного правительства уже разработан и одобрен план проведения года Казакевича, включающий 45 меро[?]приятий.
Выставки и конкурсы, по[?]свящённые творчеству Эммануила Казакевича, планируется организовать не только в Биробиджане, но и в Облучье, Амурзете, Смидовиче.
Литпремия
В кафе-клубе "Билингва" состоялось вручение премии им. В.В. Розанова "Летающие собаки". В этом году премия, которая каждый сезон меняет формат, вручалась за критический разбор одного стихо[?]творения из представленных участникам на выбор оргкомитетом. В основной номинации победителем стал А. Конаков из Санкт-Петербурга за рецензию на стихотворение А. Кабанова. "За стиль" был отмечен И. Булатовский из Санкт-Петербурга - за критический отзыв о стихотворении О. Юрьева. В номинации "Обоснованность" первое место разделили Е. Суслова за рецензию на стихотворение О. Юрьева и Д. Краснов с отзывом на произведение Е. Фанайловой. Спецпризы достались Е. Сусловой, В. Власкину из далёкой Авст[?]ралии и И. Булатовскому.
«ЛГ»-рейтинг
«ЛГ»-рейтинг
[?] Т.М. Мельникова. И дышит непонятная святая прелесть в них [?]: Рассказы о реликвиях Лермонтовского музея-заповедника "Тарханы". - 3-е изд., испр. и доп. - М., 2011. - 240 с.: ил. - 5000 экз.
Автор - Татьяна Мельникова, директор Лермонтовского музея-заповедника "Тарханы", заслуженный работник культуры России, получивший за эту книгу звание лауреата Всероссийской литературной премии им. М.Ю. Лермонтова (2011 г.), - рассказывает о мемориальных вещах, связанных с жизнью и творчеством поэта, его родными и близкими, о тех людях, которые сберегли и передали музею бесценные реликвии. "Знакомство с жилищем писателя (как и любого художника вообще), его вещами всегда интересно: они несут в себе нечто дополнительное к его творчеству, причём нечто, безусловно, существенное. Они рассказывают о его бытии, его личности, его вкусах, привычках. Музей даёт прежде всего почувствовать художника, и не только как творца, а как живого человека". Быть может, чернильница Лермонтова, его курительная трубка или рукоять кинжала с прекрасными иллюстрациями дадут читателям почувствовать это самое нечто, способное сделать более объёмным образ любимого поэта.
[?] Светлана Кекова. Сто стихотворений . - М.: Прогресс-Плеяда, 2012. - 148 с. - Тираж не указан .
Светлана Кекова - автор многих сборников стихотворений, лауреат нескольких литературных премий, её стихи переведены на многие европейские языки.
Кекова - поэт традиционный и не стесняется быть продолжателем великой пушкинской традиции. Но, несомненно, со своим индивидуальным узнаваемым голосом. Как сказано в аннотации, основная интонация - "восхищения и стыда". Точнее, пожалуй, не скажешь.
Страданье - ниже сухой травы
и тише, чем детский вздох.
Да, вещи, милый мой, таковы,
какими их видит Бог.
[?] Владимир Железников. Чучело . - М.: Издательство АСТ, 2012. - 220 с. - 1500 экз.
Увидело свет эксклюзивное подарочное издание известной и многим полюбившейся повести "Чучело" Владимира Железникова. Впервые эта книга выходит с яркими художественными иллюстрациями, которые выполнены талантливым мастером Екатериной Муратовой. Изначально повесть "Чучело" была опубликована 36 лет назад. Она стала популярна, по ней был снят знаменитый фильм, и тысячи мальчишек и девчонок могли узнать себя в героях "Чучела". Под ярлыком, нацепленным невнимательными и жестокими ребятами, скрывались горячее, любящее сердце, тонкая, благородная натура, мужественный и честный характер.
Беззащитна и прекрасна
Беззащитна и прекрасна
ПОЭЗИЯ
Кирилл КОВАЛЬДЖИ
***
Твори добро без цели,
не глядя, наугад.
В пустыне птичьи трели
на праздник пригласят;
и радуга с наскока
возникнет в высоте[?]
С добром не одиноко,
