В стране солнца

— Сколько же тебе было лет, Палко, когда мать Анна нашла тебя? — спросил он после небольшой паузы.

— Она говорила, что мне тогда было приблизительно полтора года.

— А потерявшийся ребенок Лессинга тоже был мальчик?

— Да, но совсем маленький, в одной рубашонке.

— О, пути Господни неисповедимы! Ну, я думаю, что Господь Иисус поможет тебе найти ребенка несчастной женщины. Служи ей усердно, и в свое время ты возблагодаришь Господа, что Он разрешил тебе это!

У мальчика на душе было как-то странно тяжело. На мгновение он закрыл лицо руками и молчал. Потом он повернул его к своему хозяину.

— О, я так огорчен!

— Огорчен? Чем же?

— Тем, что не понял, что Господь зовет меня и что не хотел повиноваться Ему.

— Ну, ты подумал так же, как и мы взрослые часто думаем. Мы обещаем служить Господу, но когда Он нас посылает куда-нибудь, куда нам не хочется, мы не желаем повиноваться Ему. Мы забываем Его слова: "Отвергнись себя и следуй за Мною!" Но теперь не скорби, дитя мое, это тебе не поможет. Исповедуй Господу свое непослушание и проси о прощении, и Он простит тебя, а потом служи Ему при тете так же верно, как служил ты Ему при мне! Этого не пришлось повторять Палко дважды, о нет: он немедленно облегчил свое сердце, исповедав все пред Иисусом, и потом со слезами на глазах обещал служить Ему верно. Помолился и священник, чтобы Господь помог Палко также и Лессинга с женой его привести к Нему, как он привел его самого.

Потом священник поцеловал Палко, вытер его слезы и сказал:

— Не беспокойся, мы все же останемся хорошими друзьями, ведь мы слуги одного Хозяина. Если тебе придется бывать в селе, навещай меня. Твой Новый Завет я верну тебе, он тебе еще понадобится. Дома у меня есть полная Библия, и я намерен еще выписать много Библий.

Священник вынул из кармана дорогую книгу, прижал ее с чувством к своим губам и потом протянул своему маленькому другу.

— О, если бы она везде добилась того, что она сделала с моей душой! — сказал он со слезами на глазах.

Они вместе вернулись в дом лесничего, где Палко простился с лесничим и его женой, которым совсем не нравилось, что дедушка требовал Палко домой. Но священник успокоил их, сказав, что он теперь сам хорошо знает все тропинки и поэтому эти три дня обойдется один.

Жена лесничего подарила Палко маленький свисток, чтобы звать Дуная, и блестящую крону (австрийская монета). Кроме того, она дала ему с собой такой узел со всякими хорошими вещами, что он еле мог нести его.

— Если тебе придется проходить мимо, то заходи к нам, — говорила она, — даже и тогда, когда нечего продавать.

Палко это охотно обещал.

Священник проводил его до их хижины. Он пришел поблагодарить дедушку и подарил ему новую золотую монету.

Дедушка теперь не удивлялся, что Палко так полюбил священника. Он действительно был на редкость хорошим человеком. Дедушка полагал, что священник даст Палко две кроны за его хорошую службу, но он дал ему десять и еще десять дал дедушке на воспитание мальчика.

Когда священник ушел, Юрига развязал узел, посланный женой лесничего.

— Послушай, сынок! Ты, я вижу, хорошо служил. Да вознаградит Господь добрую лесничиху, что она вспомнила про нас!

— Не правда ли, дедушка, теперь вам больше не нужно заботиться обо мне, теперь я могу уже кое-что для вас заработать!

— Разумеется, сынок мой! На эти десять крон я смогу купить себе на зиму новые сапоги. Я уже порядком себе голову ломал, где мне на это достать денег, — и вот они! Правду говорит Священное Писание: "Ищите прежде Царства Божия и правды Его, и остальное все приложится вам!" Похоже на то, что Бог приказал этому подарку словно с неба упасть. Ну, теперь я могу нас обоих обеспечить всем необходимым на зиму. А съестного, принесенного тобой, нам хватит на две недели. Да, в Библии не напрасно сказано, что — "Бог есть любовь".

Глава 12

Жена Лессинга

Старый Юрига не думал, что совместная жизнь с больной женой молодого друга будет легкой. Но из любви к Лессингу он был готов терпеть и некоторые неудобства, лишь бы только помочь ему. Однако все пошло так хорошо, как он себе и не мог представить.

Лессинг с женой пришли под вечер. Они оба устали и с благодарностью поели предложенный им суп. Потом из захваченных с собой одеял и подушек они устроили себе постель и пошли отдыхать.

Только на другое утро Юрига мог ближе познакомиться с молодой женщиной.

— Бедное, жалкое творение, — думал он, сострадая им, — какая она еще молодая, ей самое большее лет 26, и такая красивая! Но на кого она похожа, кого она мне напоминает? Бог знает, как мы тут с ней будем жить!

Пока она их не беспокоила. С самого утра она сварила им хороший суп и угостила Юригу и Палко принесенным с собой пирогом. Досталось и Дунаю, который в восторге прыгал около них. Для Палко она принесла еще и орехов. И когда Лессинг передал ему его новый костюм и фуражку, она помогла ему одеться. Мальчик с первого же мгновения ей очень понравился. Со взрослыми она почти совсем не разговаривала, но как только они оказались наедине с мальчиком, то сразу с ним заговорила. У нее был приятный голос, правда, немного печальный, похожий на шелест берез.

Когда пришел Лишка, то и он получил кусок пирога. Она охотно отвечала на вопросы Лишки, но глядя на нее, он не мог удержаться от слез.

— Ты хорошо сделал, сын мой, что взял ее с собой, — сказал Юрига Лессингу через неделю. — Ты был прав, говоря, что мальчик ей понравится.

— О, кому бы он не понравился? — ответил Лессинг.

Теперь они спокойно могли отправляться на свою работу, не боясь, что молодая женщина будет скучать. На это у нее не оставалось времени. Она перестирала все грязное белье, какое только нашла в их хижине. Она готовила им еду, убирала хижину, резала и сушила грибы, собранные ею вместе с Палко. А если у нее не было работы, она шила или штопала. Даже Лишке она залатала рубаху. Потом она что-нибудь вышивала.

Палко помогал ей очень внимательно. Он ей рассказывал кое-что и о своей "стране солнца". Сразу же на другой день он свел ее туда. Он показал ей и свою книгу и учил ее разбирать слова. Она охотно слушала его. Иногда она погружалась в печальные свои думы.

Палко догадывался, что она думает о своем мальчике. Он ее стал любить с каждым днем все больше. Когда они ходили вместе, обычно держали друг друга за руки, как двое детей.

Однажды, когда она опять сидела, погрузившись в свои размышления, Палко вдруг прижал свою голову к ее плечу.

— Тетенька, — сказал он, — вы, наверное, скорбите о своем ребенке; не печальтесь, мы его найдем. Я уже об этом просил Господа Иисуса, и Он нам поможет.

Встревоженная его словами, она посмотрела на него и обняла его. Платок упал с ее головы, и лучи солнца освещали два миловидных лица, похожих друг на друга, как две капли воды.

— Ты мне найдешь его, Палко?

— Непременно, тетя, мы найдем его, только вы мне должны сказать, каков он из себя?

— Такой, как ты, только маленький.

— А он уже умел ходить? — продолжал Палко, обнимая тетю своими маленькими ручонками. О, как давно он не знал материнской ласки!

— Да, когда я его держала за руку, он ходил рядом со мной; немного мог ходить и один.

— А как звали вашего мальчика?

— Мы его звали" Мишко.

— Ну, когда мы пойдем искать его, то будем звать: Мишко, Мишко! Лучше вы его зовите, меня он может испугаться, ведь он еще маленький. Тетенька, — спросил он, освобождаясь из объятий молодой женщины, — когда же вы потеряли своего мальчика?

— Когда? — она посмотрела на него смущенно. — Этого я, Палко, не знаю. У меня в голове как-то странно. Часто она у меня болит, и тогда я ничего не знаю. Но здесь в горах мне лучше. Здесь у меня на душе легче, чем у нас дома.

— Знаете что, вы могли бы у нас насовсем остаться. Зимой мы могли бы жить внизу, в селе. В нашем доме хватило бы места для всех. Мы там имеем большую избу, кухню и кладовую, и я думаю, что мы жили бы мирно.

— Я охотно осталась бы с тобой. На глазах мальчика показались слезы. Он чувствовал, что его любят.

— Я вас очень люблю, хотя вначале не хотел приходить, чтобы служить вам, так как мне пришлось оставить священника. Он научил меня многому, и я охотно служил ему. Но и вам я верно служу, не правда ли? И я думаю, мой Господь будет доволен мною. И если это мой крест, то он вовсе не такой тяжелый. Но мы говорили про вашего мальчика.

— Ах, да! Дома люди говорят, что его, наверное, растерзали дикие звери. Но я тому не верю, — ответила она, опуская голову. — О, я твердо знаю, что он жив, и потому я должна искать его. Я не верю, что его растерзали!

— И не верьте этому, — утешал Палко ее, — это только так говорят. Когда я был маленьким, моя мама меня тоже нашла в горах по ту сторону Вагталя, где я будто бы заблудился. Но Господь Иисус сохранил меня, так что никакой зверь меня не тронул. Его Самого ведь злой Ирод тоже хотел убить, но Мария и Иосиф увезли его.

— Значит, твоя мамочка нашла тебя? — воскликнула она. — Как это было?

— Если вы хотите, то я расскажу вам все подробно. Маменька собирала грибы. Вдруг она услышала плач ребенка. Она пошла туда, откуда слышался голос, и на дороге нашла маленького ребенка. Он был в одной рубашечке, босиком и просил воды. Она дала ему воды и хлеба. И так как она не знала, чей ребенок, то понесла его домой и о своей находке сообщила в волость. Но никто не явился. Тогда она приняла меня ради Бога, как потом и Юрига. Но тетя, — воскликнул он, — может быть, и вашего Мишко кто-нибудь нашел и принял, так что мы здесь в горах напрасно будем его искать?!

Женщина встала, сжала голову обеими руками и, погрузившись в размышления, сама себе вполголоса проговорила: "Кто знает, где он теперь".

— Не беспокойтесь, — утешал Палко несчастную, — Господь, наверное, знает, где он. Будем просить Его, чтобы Он помог нам найти его. Теперь в горах можно встретить много женщин. Спросим каждую, не находила ли какая из них мальчика. И может быть, нам посчастливится встретить как раз ту, которая нашла его.

Начиная с того дня, жена Лессинга и Палко каждый день говорили про своего Мишко. Палко научил ее, как она должна просить Господа Иисуса, чтобы Он ей открыл, где ее мальчик. Она твердо верила, что он жив и что она найдет его. С тех пор она стала более разговорчивой, и ее прежде бледные щеки стал покрывать румянец.

Юрига же часто размышлял, на кого она так похожа. Все они чувствовали себя в ее присутствии хорошо, и чтобы порадовать ее, они делали все, что только могли.

Сам Лессинг не знал, как угодить ей. Вначале она как-то избегала его, но теперь она больше этого не делала. Когда он, бывало, приносил из лесу осиновую колоду и, разрубив ее, садился вырезывать ложки, то она со своим шитьем в руках садилась рядом с ним и иногда смотрела на него так приветливо и с такой нежностью, что он готов был от радости ликовать.

Когда он вслух читал из Нового Завета, она обыкновенно садилась ближе к нему и внимательно слушала.

Лессинг уже научился верить, что Бог милостив к грешникам; он научился просить Господа Иисуса, чтобы Он исцелил его любимую жену.

Палко рассказал ему, что священник, читая некоторые места священной книги, уже нашел путь в настоящую "страну солнца".

Лессинг тоже жаждал найти его; но он не хотел и не мог туда прийти один, без своей жены. Как Бог мог бы его принять туда, если бы его жена осталась такой же несчастной и не могла бы стать верующей во Христа. Ведь из-за его греха помутился ее разум.

Так как они не знали, что Палко один читал там, в "стране солнца", то решили читать священную книгу с начала, строчку за строчкой, и стали понимать ее все лучше и лучше. Выпало несколько дождливых дней, когда они не могли работать. Но за чтением той книги они и не замечали, как быстро проходило время.

Лишка теперь засиживался у них и к себе уходил только ночевать. Иногда он с собой брал и Палко, и тогда они до поздней ночи рассуждали о прочитанном.

Лессинг с каждым днем все сильнее жаждал познать путь спасения. Он молил Бога, чтобы и жена его встала на этот путь. Найти свое дитя он уже не надеялся. Он верил, что оно уже находится в вечной "стране солнца", и надеялся встретить его там.

Глава 13

В доме священника

Хотя они все жили вместе мирно и хорошо, все же мальчику чего-то недоставало. Порой на него находила такая тоска по священнику, что он должен был повторять: "Господи Иисусе, я ведь хочу нести свой крест безропотно, но все же он очень тяжелый!"

Его маленькое сердечко чувствовало, что здесь не было никого, кто мог бы его вполне понять, священник же, без сомнения, понял бы его. За все это время он ни разу не имел случая пойти в село. В первое воскресенье был дождь, а на второе — дедушка вместе с дядей Лессингом и дядей Лишкой пошли в церковь. Когда они после обеда вернулись, Палко попросил разрешения сходить до лесничего. Из благодарности за подарки он хотел отнести жене лесничего немного грибов, собранных накануне. Он взял с собой и Дуная, и они побежали изо всех сил.

На душе у мальчика было, как у птички, вырвавшейся из клетки, и Дунай радовался вместе с ним.

"Теперь я, наконец, узнаю, как дела у священника", — радостно думал Палко. По дороге он распевал песенку, которой научила его тетя. До дома лесничего он добрался быстро и лесничиху дома застал одну.

— Дедушка передает вам привет, и я принес платок, в котором были завязаны вещи, и в благодарность за них немного грибов.

— О, какие чудные грибы! Где же ты их еще нашел? Кланяйся от меня дедушке и скажи, что я ему очень благодарна. Присядь немного и выпей кофе. Я дома совсем одна, и мне будет веселее. Тебе, наверное, тоже некуда торопиться?

— О нет, — ответил Палко. Он был рад, что сможет расспросить про священника. Поговорив с лесничихой о том о сем, он посмотрел умоляюще на нее:

— Скажите, пожалуйста, как чувствует себя господин священник?

— Наш священник? Ему хорошо, дитя мое. Только теперь он какой-то странный, — сказала она, покачав головой.

— А в чем странный?

— Ну, в это воскресенье, так же, как и в прошлое, он проповедовал как никогда! — Лесничиха рассуждала с Палко, как с равным, наверное, потому, что он так внимательно и серьезно слушал.

— Ах да, когда я был у него в то воскресенье утром, он мне говорил, что собирается так проповедовать, как никогда. И это потому, что он теперь нашел путь в настоящую "страну солнца", где вечный свет.

— Значит, он об этом тебе говорил? Да, он нам в то воскресенье сказал такие странные слова. Если бы ты не был с ним две недели, я об этом не стала бы тебе рассказывать, ведь ты еще ребенок. Он говорил, что до сих пор не заботился о нас, как верный пастырь; что он еще до сих пор сам не пережил рождения свыше и не знал, прощены ему грехи или нет. Он будто бы нам говорил то, что знал о Господе Иисусе, но сам будто бы не принял Его в свое сердце. Потом он говорил, что и каждый из нас должен принять в свое сердце Господа Иисуса и что теперь он готов указать настоящий путь к Господу и повести нас к Нему, так как он сам пережил эту милость, и что Бог принял его Своим чадом.

Я обо всем этом не могу тебе рассказать, как должно, мой мальчик, но этой проповеди я никогда не забуду, также и сегодняшней. Я еле могла дождаться сегодняшнего дня, так как хотела узнать, как он нам покажет путь к Богу. Он говорил сегодня, как велик и свят Бог и какие мы большие грешники. Потом он сказал, что нас ждет вечная гибель, если мы не обратимся к Богу и не придем к Иисусу Христу.

В костеле было так тихо, что было бы слышно даже падение иголки; никто не дремал, все слушали с величайшим вниманием. Я даже не могу всего тебе передать — было так, как будто это вовсе не наш священник, так странны были его слова.

После богослужения народ на улице собрался и стоял кучами; все были взволнованы, как будто уже настал великий, страшный день суда, о котором он только что говорил. В проповеди он упомянул также об одной книжке, чрез чтение которой нашел путь к Богу и Христу. Что там написано, я ясно не поняла, только запомнила, что эту книгу нужно читать строчку за строчкой.

— Вот эта книжка, — сказал Палко, вытаскивая ее из-за пазухи.

— Значит, эта книга у тебя? — спросила пораженная лесничиха. Она поспешно достала свои очки, и когда Палко ей открыл первую страницу, она читала: "Читай внимательно, строчку за строчкой". — Где же ты достал эту книгу? Дал ли ее тебе наш священник?

Мальчику пришлось снова рассказать, где и при каких обстоятельствах он ее нашел. Лесничиха слушала его с удивлением. Он рассказал ей также и о том, что они читали ее вместе со священником и что они оба приняли Господа Иисуса, как некогда Мария, и Святого Духа точно так же, как капля росы. — солнце.

— О, дитя, ты говоришь, как какой-нибудь святой или как двенадцатилетний Иисус в храме! — воскликнула она с удивлением. — Не можешь ли ты мне оставить эту книгу?

Палко на мгновение задумался.

— Я бы вам ее охотно оставил, но я сам еще не дочитал ее до конца. Правда, дядя Лессинг принес из дому полную Библию и теперь из нее читает нам вслух. Но я читаю отдельно, когда ухожу в свою "страну солнца". А когда мы теперь с тетей уходим собирать ягоды, то я ей читаю вслух. Большую книгу брать с собой я не могу и в ней я не так хорошо разбираюсь, как в своей.

Вот что мы сделаем! — сказал он вдруг. — Когда господин священник возвращал мне эту книгу, то сказал, что выпишет много таких. Значит, такие книги есть еще.

— Он так говорил? — радостно переспросила лесничиха. — Знаешь, Палко, дедушка на тебя не обидится, если ты сегодня вернешься немного позже. Сегодня ведь воскресенье, и он обойдется и без тебя. Я хочу кое-что послать нашему священнику. Не можешь ли ты ему это отнести и попросить, чтобы он для меня достал такую книгу? Я согласна заплатить, сколько бы она ни стоила. Ты согласен?

— Почему и нет! Я тогда ведь увижусь со священником! — воскликнул он радостно.

Мальчик видел, как лесничиха положила в корзину пару голубей, немного яиц, часть принесенных Палко грибов, кусок овечьего сыру и свежего масла.

— Отнеси это и скажи, что я ему низко кланяюсь. Скажи священнику, что я не в силах забыть его проповеди. Пусть он помолится обо мне, чтобы и мне найти путь к Богу и не погибнуть навеки. Я согласна делать все, что он скажет. Если бы он послал меня даже в самое дальнее паломничество, я пошла бы. Готова я заказать также и молебны, лишь бы только не погибнуть.

Над всеми этими словами мальчик размышлял всю дорогу.

"Как лесничиха это себе представляет? Господь ведь ясно сказал: "Придите ко Мне!" Марфа ведь никуда не ходила, и деньги ей не пришлось платить; она только приняла Господа Иисуса. Лесничиха, наверное, не знает рассказа про медного змея в пустыне, как и я раньше не знал. Или этот рассказ об израильтянах в Египте, которые не умерли лишь потому, что вместо них умер ягненок. И Ты, Господи Иисусе, есть тот Агнец Божий, который умер на кресте за наши грехи! О, как жаль, что я ей не рассказал об этом. Но если не забуду, то на обратном пути расскажу обо всем. А когда она будет иметь священную книгу, тогда все узнает. Теперь я оставил ей свою книгу, пусть немного почитает. Только жаль, что об этом не говорится в самом начале! Но ведь ее надо читать строчку за строчкой, и тогда она найдет".

Мальчик скоро добрался до дома священника. В передней его встретила служанка.

— Священник немного прилег, — сказала она. — Другого я не впустила бы, но о тебе он сказал, чтобы всегда пропускать к нему. Покажи священнику, что у тебя там в корзине, а потом передай экономке.

Мальчик тихо вошел в комнату священника. Священник лежал на кушетке и при входе мальчика открыл глаза.