Время героев ч4

Новости не радовали.

Управление англоязычным Интернетом было явно перехвачено — новостей нормальных не было совсем, и сделали это — явно по указке FEMA, играющей на стороне британцев. А вот на некоторых форумах — истории были одна похлеще другой. Писать то сейчас можно хоть с мобильного телефона — вот и пишут. Солдат из первой бронетанковой — что его командиры не подчинились приказу не оказывать сопротивление, и он не знает что делать. Матрос палубной команды с авианосца — что по ним внезапно нанесли удар и авианосец тяжело поврежден противокорабельными ракетами — он написал, что напали… конечно же русские, а кто еще может напасть. Один очевидец написал, как разгромили с воздуха базу Эндрюс, бомбили капитально-прилагалось видео. На одном из русских форумов — казаки объявили набор добровольцев — бить британцев. Кстати, это не шутки — на Балканы в начале века ехали, до этого — бурам помогать. У меня такое ощущение, что британская армия здесь нарвется почище, чем тогда у буров. Тот же Моррелл с его автоматом третьего класса и винтовкой пятидесятого калибра…

Конкретно для меня сообщений не было. Я оставил сообщения в двух местах: на форуме, где можно скинуть информацию для русской разведки — в виде впечатлений очевидца. И для своих, для людей из Трианон-холдинга. Приказ спасаться, хотя уверен, что и так спасаются… господи, что же сейчас в Мексике творится… там же бойня началась. И отдельно — координаты для связи всем, кто находится в Нью-Йорке и его окрестностях.

Мне надо было понять, что происходит. После этого — выйти на контакт с лидерами сопротивления. Лучше военного, но можно и гражданского, неважно.

Но перед этим — надо сделать еще кое-что. Посмотреть на случившееся своими глазами…

25 июня 2012 года

Восемьдесят седьмая дорога

Вот здесь — уже была война…

Нью-Йорк я проехал мимо. Мне надо было попасть по возможности туда, где на арендованной вилле жила Моника Джелли, она же Государыня Императрица с наследником. Во что бы то ни стало надо было попасть, даже если эта территория под противником — все равно надо было постараться и попасть. Такое чрезвычайное происшествие как нападение на конвой, перестрелка с человеческими жертвами — должно было привлечь внимание полиции, так же и ФБР. Кто-то что-то должен был видеть, эти уроды должны были заранее присматривать место, готовиться, арендовать машины, снимать там комнаты. Я не исключаю и того, что кого-то из нападавших удалось взять полиции, и он может быть там, в камере.

Короче говоря — мне нужно было побывать на месте.

Сто семьдесят третью дорогу пришлось объезжать, и вот тут то я впервые увидел горящую технику. Это была небольшая колонна, принадлежащая армии, а вернее — национальной гвардии. Несколько грузовиков и два Хаммера, без воздушного прикрытия. Они шли не основной дорогой, но кто-то отследил их и жестоко расправился. Уверенность североамериканцев в том, что лучшее ПВО — это ВВС — начало обходиться дорого…

Настоящие проблемы начались за Катскиллом. Я ехал фермерской дорогой, когда услышал рокот винтов и что-то вроде фырканья, только намного громче. Сразу понял, что это — в Тегеране наслушался, хватило. Как назло — чисто поле, укатанная, гравийная дорога. Если у этих ублюдков останется боезапас…

Делать было нечего — рванул по дороге, точно зная, что любая дорога куда-то ведет, приведет и эта — туда, куда можно хоть как-то укрыться. Привела и эта — мой Форд милях на семидесяти в час бодр взлетел на гору и…

И тут я увидел фермерский дом, только фермеров там не было, а стояли два колесных бронетранспортера с крупнокалиберными пулеметами — это только то, что я видел — и антенна, прямо над фермерским домом. Большая такая. Можно было бы развернуться и свалить, но… с обеих сторон дороги проклятые загороди, чтобы скот не травил посевы, а один бронетранспортер уже резко тронулся с места, разворачивая скорострельную пушку. Рассудив, что ускоритель калибра двадцать пять миллиметров[3] мне совершенно ни к чему — я остановил машину, вышел. Поднял руки, в одной руке удостоверение… процедура чертовски неприятная, тем более для русского дворянина — но необходимая, сейчас развелось много парней, которые жмут на курок, не задумываясь…

Бронетранспортер остановился, через задний люк вывалились несколько пехотинцев, стволы их автоматов были направлены на меня.

— Замри!

— Гражданский! Федеральный агент! Федеральный агент!

— Не двигайтесь, сэр!

Как я и опасался — с началом войны корочки гражданских ведомств стремительно девальвировались.

— Я федеральный агент! Федеральный агент!

— На колени!

— Парни, это федеральное преступление! Это федеральное преступление!

В североамериканскую армию зачастую идут не лучшие представители североамериканского общества, и только крикнув «федеральное преступление, я сообразил, что это может мне и боком выйти…

— Я федеральный агент! Мне нужно увидеть ваше командование! Где ваш командир!?

Один из пехотинцев, парень в очках и с полевыми погонами капрала — осторожно приблизился, чтобы рассмотреть удостоверение.

— Парни, североамериканское законодательство все еще действует и война рано или поздно — кончится. Не уверен, что вам хочется предстать перед судьей в Ливенуорте.

— Сэр, я не знаю, федеральный агент вы или нет, но у нас приказ задерживать всех подозрительных. Вы въехали в закрытую зону.

— Парень, меньше чем в миле отсюда я слышал вертолет и не уверен, что он наш. По моему надо сваливать отсюда!

Как я и предполагал — упоминание вертолета произвело большее впечатление, чем то, что я федеральный агент. Реакция почти мгновенная — быстрый взгляд в небо. Видимо-уже прохавали, что к чему.

— Парень, мы можешь надеть на меня наручники, хоть ты не имеешь на это никакого права, но давай, уберемся отсюда, окей? И как можно быстрее.

Решение показалось капралу приемлемым ему и самому хотелось как можно быстрее убраться отсюда.

— Сэр, руки вперед. Медленно.

Я сделал требуемое, и капрал затянул на моих руках одноразовые наручники — пластиковую ленту с замком.

— Не забудьте машину. Там мои документы.

— Не проблема, сэр. Гарри — давай, садись в машину и поезжай за нами! Пошли, пошли, пошли, блин!

На бронетранспортере я доехал до расположения североамериканских войск, точнее — национальной гвардии, наверное. Кто-то видимо передал механику-водителю, что в район наблюдается вертолет противника, и он гнал как сумасшедший, еще быстрее, чем я.

Приехали. Когда высаживались — я понял, почему водитель как можно быстрее старается доехать обратно. Стингеры. Я увидел вскрытую упаковку Стингеров и двоих парней с устройствами в полной боевой готовности. На мой взгляд — не лучший способ обеспечить ПВО командного пункта, у нас такую функцию выполняет как минимум ЗРАК — зенитно-ракетный артиллерийский комплекс, но… в чужой огород да со своим уставом…

— У него оружие!

Я обернулся. Гарри, который вел мою машину — вылезал из-за руля со счастливым видом и автоматом в руке. Нашел таки.

— Конечно оружие, я что идиот, чтобы ездить без оружия?! Отведите меня к своему командиру, прямо сейчас!

Командиром был человек по фамилии Лерой, это было вышито у него на табличке с именем. Среднего роста, крепкий, неприметный, в полевой форме, с оружием — не пистолет, а автомат как у полевого офицера.

— Что вы здесь делаете мистер…

Я решил не лгать. Цена раскрытой лжи в это время — может быть крайне высока

— Князь Александр Воронцов.

Лерой, майор, судя по знакам различия — посмотрел на меня уже с интересом.

— В удостоверении у вас написано другие имя.

— Конечно другое. Я оперативный сотрудник СРС. Это мой псевдоним прикрытия.

Лерой бросил документ на стол, спросил прямо

— Парень, что мне мешает расстрелять тебя прямо сейчас за шпионаж?

— То, что вы пока еще не банда, а часть североамериканской армии. И подчиняетесь закону. Служили в Силах стабилизации?

По глазам вижу — заинтересовался

— И что?

— То, что мы коллеги в таком случае. В Мексике я прикрывался легендой частного контрактора. Трианонт Секьюрити — слышали про такую фирму?

Лерой задумался. Потом — взял со стола рацию, сказал в нее несколько слов.

— Сейчас разберемся. Про вертолет — правду сказал или лапши навешал?

— Правду. Чистую

Кто-то вошел, стукнул перед этим в дверь.

— Каспар, посмотри на этого парня и скажи — видел когда-нибудь раньше?

Я медленно повернулся. На меня с любопытством смотрел рыжий, средних лет нацгвардеец.

— Да, сэр. Я помню этого парня — сказал он. Я украдкой выдохнул — есть.

— Где ты его видел?

— В Мехико, сэр. Он постоянно приезжал в посольство, поднимался на последний этаж. Я его видел с парнями из говно-конторы.[4]

— Хорошо. Иди.

Когда нацгвардеец вышел — Лерой достал нож, перерезал пластиковую ленту наручников.

— Не знаю кто ты есть на самом деле, парень, но скажу сразу — тебе я не доверяю и любым таким как ты — тоже. Если есть возможность что-то облажать — вы облажаете.

— Сэр, мне не нужно ваше доверие. Я просто ехал мимо.

— И куда же вы ехали, мистер, позвольте спросить? Там же кузены.

— На карте можно взглянуть? Мне не нужна ваша карта, достаточно гражданской.

Лерой мрачно посмотрел на меня, но достал карту для охотников и рыболовов, провел по ней карандашом.

— Кузены дошли вот до этой линии, но информация могла и устареть.

— Зачем же вы пользуетесь устаревшей информацией? Я полезный член общества — дайте мне частоту, позывной, я поеду вперед и буду снабжать вас самой последней информацией по мере возможностей. Если кузены, конечно, не грохнут. Но вы напишите мне бумагу, что я действую по вашему приказу.

Путь я продолжил с бумагой, где было написано, что я выполняю задачи, поставленные армией САСШ. Бумага хорошая — если конечно не попасть с ней на ту сторону фронта. Проехав километров десять — я вышел на связь, опознался, доложил, что пока все чисто. Справа от меня — в поле горел североамериканский транспортный вертолет…

Неприятности, как и всегда, начались внезапно. Снова — то самое зловещее шуршание, низкочастотный гул на грани восприятия. Вертолеты…

На сей раз — рядом со мной было поле, высокая кукуруза мола скрыть и меня и моего двойника, вставшего на мои плечи. Не раздумывая — я остановил машину, сиганул туда, не забыв захватить автомат…

Два вертолета — транспортные, Бристоль Вестминстер, прикрываемые двумя тяжеловооруженными Шершнями — прошли мимо, направляясь как раз туда, откуда я приехал. Мою машину они не могли не видеть, но ничего не сделали, не попытались ради смеха садануть очередью. Значит — у них впереди какое-то дело, и дело безотлагательное.

Я вернулся к машине, настроил связь.

— Койот-четыре, Рейвен на связи, идентификация — белое поле…

Именно здесь я стал впервые использовать позывной «Рейвен», просто переведя свою фамилию на английский язык.

— Рейвен, Койот-четыре на приеме.

— Койот-четыре, два шитхука, две громовые птички[5] прошли направлением на тебя, прием.

— Рейвен, два шитхука, две громовые птицы — принял.

— Койот-четыре — на вашем месте я бы воспринял это всерьез, эти ублюдки выглядели более чем серьезно.

— Рейвен, принято.

В голосе плохо скрываемое раздражение — так и не въехали. Их дело.

— Койот-четыре, прямого контакта с противником нет.

— Рейвен, вас понял. Конец связи.

Постоял, посмотрел на поднимающиеся на севере дымы. Решил — если у кого ума нет — то не мне его вкладывать…

Дальше продвинуться удалось немного. Мост у Кингстона был взорван, транспорта на дороге, полно, горящая техника — тоже имеется. Но самое главное — я увидел трехосные бронетранспортеры с пушками и понял, что это — британцы. И пора сматываться…

Не вышло.

Развернул машину и драпанул, что есть мочи, прикинул — хватит ли мне топлива вернуться в Нью-Йорк. Должно хватить, дизель — он жрет мало, даже если по бездорожью едешь, а потом разберемся что к чему.

Только это подумал — снова пришлось спасаться в кукурузе. На сей раз «Вестминстеров» было несколько и без прикрытия ударных вертолетов. Это могло означать лишь то, что британцы завоевали господство в воздухе и вертолетов противника не боятся. Не правильно — а что бы им и не завоевать, если у противника самые боеспособные подразделения находятся в других странах, намного южнее. Это у нас — в локальных конфликтах основную тяжесть операции выносят на себе казаки, а профессионалы если и задействуются — то на самом начальном этапе. Когда я покидал Персию — вывод спецвойск уже начинался, усиливалась морская компонента — флотский спецназ, действующий с авианосцев и десантных кораблей и казаки. А тут…

И граница — ни хрена не прикрыта.

Можно было бы конечно объехать — но… совесть что ли грызла? Сломал забор, заехал на своем Форде прямиком в кукурузу. Автомат, пистолет — все при мне, разгрузку надел, все что нужное — разложил — двинулся. По дороге сорвал початок, попробовал — не то еще…

Столб черного дыма подсказал мне — так и есть! На коленях подполз к забору, выглянул — благо здесь далеко видно. Один из Вестминстеров стоит — подбитый, но посадку сумел совершить. Чуть дальше от дома — горит один из Страйкеров, подбитых ракетой с воздуха. Второй неизвестно где, дом поврежден, антенна обрушена и лежит, везде солдаты — чужие солдаты. Следы боя — поливали с воздуха из автоматических пушек и бортовых пулеметов. Потом высадили десант…

Господи, что за идиоты. Как так вообще можно — держать человека много лет в запасе, ару раз в десятилетие призывать на военные сборы, потом, как припрет — вручить автомат и думать, что он знает, что с ним делать. Ежу понятно, что система должна быть не двухступенчатая: армия-резерв, а трех: армия-казаки-резерв. При массированном нападении сразу начинает действовать армия, от Д+1 до Д+7[6] — казаки и от Д+30 до Д+60 — резервисты, которые выдвигаются на фронт, только пройдя курс боевого слаживания в глубине страны. Представляю, что было бы если бы мы бросили необстрелянных резервистов на Польшу или того хуже — на Восток. Нас бы потом до седьмого колена прокляли и на могилы плюнули. И правильно бы сделали!

Мешка прицела легла на одного из британцев, который мне показался офицером. Нажать на спуск — и я открою счет, хоть винтовка короткая совсем — попаду. Вот только потом — черт его знает что делать.

Нет, надо возвращаться. Правильно нас учили — никогда не принимай бой на чужих правилах, навязывай свои, а если не можешь — уклоняйся от боя. Бой выигрывают не на ура — а трезвым и холодным расчетом.