Архангельский Александр, интеллектуал: Надеюсь, его тоже назовут как-нибудь красиво и осмысленно. Например, «Крест». Что вполне впишется в систему новой государственной политики. Власть давно уже ведет себя по отношению к бизнесу как подгулявший папаша по отношению к нашкодившему сынку. Люблю, потому и бью. Теперь пришла пора от бизнеса перейти к более широким слоям. Перед телевидением ставится задача: восстановить имперское самосознание, пропагандистски направить общество по старому патерналистскому пути. Офицеры и батюшки. Звезды и кресты. Кончится эта игра нехорошо. Звезда в крестах, голова сами знаете где.
Александр Архангельский, интеллигент: Но разве это не вписывается в другую логику — в логику развития мирового ТВ? Везде общенациональные каналы, похожие на салат «оливье» — всего понемножку, — уступают место более узким, тематическим. Только у нас этот процесс в самом зародыше. Как знать, может, вояки и батюшки продавят сопротивление материала? А потом за ними пойдут все остальные? Кстати, не могу отказать себе в удовольствии подпустить вам шпильку. В прошлый раз, когда я вам говорил о милитаризации общественного сознания, вы меня уверяли, что дело не в идеологии, а в перераспределении бюджетных средств. Стоило появиться на горизонте не армейским, а православным, как вы тут же позицию поменяли. Я, конечно, понимаю, что западнику положено нё любить все церковное, но не до такой же степени…
Архангельский Александр, интеллектуал: Да при чем тут это? В случае со «Звездой» действительно было что делить и умножать. В случае с православным каналом — сплошное вычитание. Затея заведомо неокупаема. Нужно минимум 50 миллионов долларов в год, а на первых порах, пока не создана техническая база, все 100. Кто такие деньги даст? Государство, которое не знает, как с монетизацией льгот справиться, но одновременно резко увеличивает бюджет армии и спецслужб? Ха-ха. Бизнес? Под страхом смертной казни, может, и даст. И то не уверен[7]. Один транш выделит, заставит СМИ прокричать об этом на всю Вселенную. И под шумок остальные транши замотают, как замотали предыдущее поручение партии и правительства — создать «ТВС» на месте «ТВ-6». Кстати, помните, как Евгений Максимыч Примаков предлагал назвать этот канал? «Звезда». Характерное совпадение.
Александр Архангельский, интеллигент: Но почему вы так уверены, что православный канал заведомо убыточен? Он ведь вполне может отказаться от скучных проповедей, освоить разные прибыльные жанры и формы, просто связать их со вполне определенной идеологией. Вот сверхуспешный проект — СТС: как раз на прошлой неделе выяснилось, что он стоит более миллиона[8] долларов. Более того, Александр Роднянский запускает на частоте М-1 еще один канал, «Домашний». Собственно, та же ниша, какую мог бы занять православный канал. Семейные ценности. Минус политика. Дом, дети, быт, культура. Основная аудитория — женщины старше 35. Обсуждать темы, которые их волнуют, показывать передачи про воспитание детей, про путешествия, про домашний обиход. Почему Александру Роднянскому можно, а отцу Всеволоду Чаплину нельзя?
Архангельский Александр, интеллектуал: Потому что. Г-н Роднянский — вольнонаемный менеджер, который действует самостоятельно в рамках, которые определили ему акционеры. А г-н Чаплин — часть системы, построенной по-военному жестко и никакой свободы маневра не предоставляющей. Какие сериалы? Какие ток-шоу? Да и не знаю я ни одного примера удачной православной журналистики. Сплошное закомплексованное нытье. В известном смысле, армейский канал — замысел менее одиозный, чем канал православный. И у него больше шансов стать чем-то творческим и интересным. Ровно настолько, насколько ловкая пропаганда подвижней и гибче жесткой идеологии.
Александр Архангельский, интеллигент: То, что вы не знаете примеров успешной православной журналистики, — ваша проблема, а не ее. В прошлый четверг стало известно о кончине выдающегося православного журналиста о. Сергия Гаккеля, который фактически создал религиозную службу русского Би-би-си. И был совершенно свободен в своем творчестве, никто ему не указывал: «Туда ходи, сюда не ходи». Никто, кроме его собственной христианской совести.
Архангельский Александр, интеллектуал: В этом пункте вы правы. Но к проблеме российского православного телеканала это не имеет ни малейшего отношения. Знаете, почему о. Сергию Гаккелю удалось сделать талантливую религиозную программу? Только потому, что корпорацией Би-би-си управлял не Святейший Синод и не Генштаб. А общество. Ведь это общественное радио и телевидение, верно?
Александр Архангельский, интеллигент: Верно. Но, между прочим, на прошлой неделе Герман Греф от имени правительства сформулировал задачу: создать общественное телевидение в России.
Архангельский Александр, интеллектуал: Ох. Час от часу не легче. Уж лучше пусть армия и Церковь занимаются этим. По крайней мере, честнее. Если общество хочет контролировать ТВ, оно должно за него платить, как в той же Англии. Вы представляете российского зрителя, который за право смотреть телевизор заплатит 120 фунтов в год?
Александр Архангельский, интеллигент: Разве что египетских…
ПРОТОКОЛ КИОТСКИХ МУДРЕЦОВ
Инструкция пятнадцатая, на неделю 14–20 февраля 2005 года, когда «Роснефть», приобретшая «Юганскнефтегаз» у таинственных владельцев «Байкалфинансгрупп», то объявляла о слиянии с «Газпромом», то открещивалась от этого; а главное, после ратификации России вступил в действие Киотский протокол — соглашение о защите планеты от парникового эффекта.
Александр Архангельский, интеллигент: Ну вот, на прошлой неделе наконец-то вступил в действие Киотский протокол. Мы и, главное, наши дети получили шанс удержать мир на краю экологической катастрофы. Столько копий было сломано, бунтарский советник президента Илларионов, казалось, готов был приковать себя к правой руке Владимира Владимировича, чтобы он ни в коем случае бумагу не подписывал. Но тот не послушал, подписал, и что? А ничего. Экономика не остановилась, шансы на исправление ситуации появились…
Архангельский Александр, интеллектуал:…Погода не улучшилась, глобальное потепление не прекратилось, особенно в одной, отдельно взятой, стране, Россия называется… Выгляньте в окошко, оцените погоды: февральская столица по уши в мокрой грязи. И так из года в год, по нарастающей. Между тем, к вашему сведению, на сегодняшний день мы даже не приблизились к тому уровню вредных выбросов в атмосферу, который определен Киотским протоколом как предельно допустимый. Значит, дело не в выбросах, а в чем-то другом? И соглашаться на потенциальную 300-процентную потерю в экономическом росте при расчете на ближайшие полвека (а именно этим грозят нам специалисты, протестующие против ратификации Киото), есть фатальная политическая ошибка? Которая вам и вашим детям, о которых вы так печетесь, дорого обойдется, а экологию не спасет.
Александр Архангельский, интеллигент: Не надо меня оглуплять. Я не меньше вашего о протоколе прочел, и знаю не только о том, что Россия сегодня выбрасывает в атмосферу меньше углекислоты, чем ей дозволяет Киотский протокол, но и о том, что она собирается торговать на мировом рынке своими недовыбранными квотами. То есть не 300-процентный убыток планирует в отдаленные 50 лет, а серьезную прибыль в ближайшие 4 года. Что до выбросов, то беда не в мокрой и теплой московской погоде (тут некачественный разбавленный бензин играет куда более зловещую роль), а в пошатнувшемся климатическом миропорядке. Ураганы во Флориде, потоп в Индийском океане, наводнения в Европе, снег в Бейруте, таянье льдов в Антарктиде. А вы, чем меня понапрасну стыдить, лучше верстку внимательней вычитывали бы. А то в нашем диалоге на прошлой неделе вы оценили телекомпанию СТС в $1 млн, вместо $1 млрд…
Архангельский Александр, интеллектуал: Не доглядел, каюсь. В смысле цифр. Что касается до наводнений, снегопадов, таянья и потопов, то их не заметить трудно. Трудней — объяснить. У нас в последние годы начинается повальное увлечение экологией, почти как на Западе. С той существенной разницей, что у нас активный экофашизм запросто может остановить начавшийся рост экономики и подъем производства, а на Западе экономические и политические механизмы настолько развиты и так хорошо отлажены, что их железная логика не поддается на дешевые гринписовские провокации. Дешевые. А может, и не очень. Профессиональный взгляд слишком часто различает в экологических демаршах конфликт интересов. Почему-то гринписовцы идут на абордаж, бросаются под колеса поездов и приковывают себя к дверям супермаркетов с трансгенными продуктами только тогда, когда начинается передел заказов на рынке государственных инвестиций…
Александр Архангельский, интеллигент: Экофашизм. Ничего себе. Тоже мне, нашли угрозу. Неужто вам не страшно? Неужто вам не жалко природу, которую американо-японо-европейская цивилизация фактически сгубила на корню?
Архангельский Александр, интеллектуал: Ой. Вы знаете, один мой знакомый пришел к другу в день смерти Леонида Ильича. И застал семейную сцену: друг в ярости, весь красный, жена надулась, сидит в углу. «Ты представляешь? Ты представляешь? — задыхаясь кричит друг. — Она мне говорит, что ей Брежнева жалко. А я ей: себя пожалей!!!» Вот и я вам примерно то же самое посоветую. Животных жалко, конечно, однако ж лучше себя пожалейте. Никакой американо-японо-европейской цивилизации не удалось сгубить природу до той степени беспросветности, какую мы наблюдаем вокруг себя, после почти векового торжества советской власти, которая танком прошлась по природному миру и ввергла людей в нищету. Заметьте, экономическая катастрофа всегда идет об руку с экологической. Недаром самая мощная держава мира, Америка, наотрез отказывается ратифицировать Киотский протокол. Потому что человек здесь — мера всех вещей. И есть ясное понимание: провал в экономическом развитии обернется в конце концов не только бедностью населения, но и беззащитностью той самой природы, которую вы так пафосно защищаете. Те катаклизмы, якобы вызванные глобальным потеплением, нанесли непоправимый урон? Не во Флориде, а на Суматре. Там, где углекислых выбросов вообще нет, потому что нет никакой промышленности! Человек беззащитен там, где нет экономического развития. А природа беззащитна там, где беззащитен человек.
Александр Архангельский, интеллигент: Углекислоту в атмосферу выбрасывают одни, а расплачиваются за это другие. Кстати, вы видели американский (не российский, не японский) фильм «Послезавтра»? Там весьма наглядно показано, что нас ждет, если мы не опомнимся и не станем пламенными экологистами. Причем ждет в самом центре экономически развитого мира. Апокалиптический ужас.
Архангельский Александр, интеллектуал: Ага, а вы фильм «Обыкновенный фашизм» смотрели? Вот что нас ждет, если мы не решим проблем экономического развития и не преодолеем комплекс национального унижения.
КОНКРЕТНО И НЕМНОЖКО НЕРВНО
Инструкция шестнадцатая, на неделю 21–27 февраля 2005 года, когда главное происходило не в политике, а вокруг культуры.
Александр Архангельский, интеллигент: Опять весь мир говорит об одном, о Папе Римском, а мы о другом…
Архангельский Александр, интеллектуал: О Патриархе Московском?
Александр Архангельский, интеллигент: Очень остроумно. О судьбе Архангельского. Упреждаю ваши шуточки; речь не о нашей с вами фамилии, а о великой и несчастной подмосковной усадьбе, которую обустроить никак не могут, а вот обстроить — пытались. Вы наверняка слышали, что в конце прошлого года несколько веселых бизнесменов договорились с подмосковными чиновниками, получили права аренды на территории охранной лесной зоны, примыкающей к усадьбе, и начали вырубать деревья под грядущую застройку…
Архангельский Александр, интеллектуал: Конечно же, слышал. Самое интересное знаете что?
По тому договору аренды, который они заключили с государством, строить можно только волейбольные площадки. Сорок гектаров волейбольных площадок — почти как у гоголевского Хлестакова: курьеры, курьеры, тридцать пять тысяч одних курьеров…
Александр Архангельский, интеллигент: Как бы то ни было, на прошлой неделе конкретные ребята, арендовавшие охранные земли, направили профильному министру Трутневу покаянное письмо. Не прошло и года, как они поняли, что были неправы, ударили себя в грудь и пообещали, что больше так не будут, а неправедно полученные участки добровольно вернут без всяких судебных исков и возмещений. Как вы думаете, что с ними произошло? Отмороженный бизнес начал цивилизоваться? Случилось то, чего все так долго ждали, — у богатых людей сформировалось культурное самосознание?
Архангельский Александр, интеллектуал: У некоторых богатых оно и так никуда не исчезало, другим культурное самосознание не грозит, а дело тут совсем, совсем в другом. Не у бизнеса появился государственнический инстинкт, а государство вынуждено в некоторых конфликтах действовать теми методами, к которым привык отмороженный бизнес 90-х. Ребенку же понятна схема, которая привела к написанию этого письма.
Александр Архангельский, интеллигент: Что же это за схема такая?
Архангельский Александр, интеллектуал: Давайте отыграем ситуацию на год назад. Что должны были сделать новоявленные арендаторы, чтобы обойти действующее законодательство? Правильно, договориться с подмосковными чиновниками. Что в свою очередь должно было сделать подмосковное чиновничество, чтобы предоставить им права аренды и не сесть при этом за тотальное нарушение законодательства? Разумеется, втихую кинуть арендаторов. То есть получить шестизначные комиссионные, а взамен дать красивые бумажки с правом возводить волейбольные площадки, но без права строить дворцы. В самих бумажках ничего такого не написано; написано в законах; но законов веселые ребята не читают, они ведь не для них писаны. Лет пять назад это и не требовалось; получили формальное разрешение, построились, узаконили. Но тут на старуху случилась проруха. Государство наняло на роль всевластного бюрократа вольного бизнесмена Олега Митволя. Человека, который в свое время, скажем так, развел свой бизнес с Березовским, причем не в пользу Бориса Абрамовича. То есть не робкого десятка.
Александр Архангельский, интеллигент: А, это тот, который грозился посносить все незаконно построенные дачи в Подмосковье, а снес только одну бытовку в Барвихе и договорился с Пугачевой о том, что она сама разберется со своей банькой, стоящей слишком близко к воде?
Архангельский Александр, интеллектуал: Тоже, между прочим, немало. И не забывайте, что была остановлена значительная часть строек в Москве из-за отсутствия у строителей экологической экспертизы. Но ладно, это мы уйдем слишком далеко в сторону, давайте вернемся к усадьбе Архангельское, вы сами этот разговор начали. Совершенно очевидно, что государство в лице доблестного Митволя сначала помешало арендаторам построиться, затем сурово убедило подмосковных чиновников вернуть им «комиссионные», в размен на это арендаторы написали покаянное письмо и подняли авторитет министерства.
Александр Архангельский, интеллигент: Слушайте, но ведь это ужасно. Это ведь не действие закона, а какая-то подзаконная сделка. Что же у нас за государство такое, что оно не в состоянии судебными методами добиться правды?
Архангельский Александр, интеллектуал: Ну, зато оно отлично научилось добиваться судебными методами выгодной ему неправды. Дело Ходорковского — яркий пример. Поэтому давайте лучше радоваться, что наряду с этим оно готово внесудебно восстанавливать порядок в пользу национальной культуры. Не нарушая при этом закон, прошу заметить. Чем вы, собственно, недовольны? Архангельское спасено? Спасено? Волки сыты? Сыты. Овцы целы? Целее не бывает. А ведь деревянный театр Гонзаго, стоящий на территории усадьбы встык с застраиваемыми землями, вполне мог сгореть, как хорошо горели многие московские усадьбы, когда с конкретными ребятами не говорили конкретно, а ласково обходили их стороной.
Александр Архангельский, интеллигент: Да, если только такой ценой можно спасти замечательный памятник нашей национальной истории, что ж, со вздохом признаю вашу правоту. Но культура — это не только исторические памятники, это еще и современная практика, в том числе политическая. Тут до величия далековато. Но не будем и мы мелочиться, спасибо тем, кто спас театр Гонзаго. Любой ценой.
КАСЬЯНОВ И ЖЕНСКИЙ ДЕНЬ
Инструкция семнадцатая, на неделю 28 февраля — 6 марта 2005 года, когда вся страна готовилась к 8 Марта, а российский экс-премьер, воодушевленный примером Ющенко, впервые заявил о своих президентских амбициях.
Александр Архангельский, интеллигент: С праздником 8 Марта имени Клары Цеткин и Розы Люксембург поздравлять вас, уж простите, не буду. Лучше поздравлю с праздником здравого смысла. На прошлой неделе у вменяемой оппозиции появился реальный, при этом не революционный лидер, который может объединить демократов на выборах 2008 года. Реальная угроза провала в бунтовской, популистский фашизм или в послепутинский беспредельный авторитаризм слегка ослабла. До сих пор на политическом горизонте не было ни одной избираемой демократической фигуры. А теперь есть.
Архангельский Александр, интеллектуал: Это вы про Касьянова? Не спешите. Во-первых, до 2008-го еще дожить надо. Кто в 1998 году (да что в 1998-м — в начале 1999-го!) мог предсказать появление на политическом горизонте Путина? Во-вторых, мы не знаем реальных причин, толкнувших Михаила Михайловича на столь неожиданный шаг спустя год после недоброй отставки, когда был по-настоящему удачный момент для самостоятельного политического старта. То ли действительно проняло. То ли забывать стали, надо о себе напомнить. То ли его вдруг предупредили о предстоящем судебном преследовании и нужно успеть обезопаситься… В-третьих…
Александр Архангельский, интеллигент: Простите, перебью, не дождавшись третьего. Вы, господа аналитики, исходите из каких-то очень рациональных, очень детальных, очень технологичных расчетов. Что, по существу, верно, но на практике не всегда применимо. Все, о чем вы так убедительно говорите, затрагивает узкий слой аналитиков и не имеет ко мне ровным счетом никакого отношения. Да какая мне разница, что именно толкнуло Касьянова на этот шаг — угроза посадки, тоска по утраченной известности или еще что. Главное, что шаг сделан и возникла точка невозврата. Так некогда г-н Ющенко, еще до отравления, сделал шаг вперед, а дальше волна его понесла туда, куда он сам, быть может, и не планировал устремляться.
Архангельский Александр, интеллектуал: Хотел сначала о том, что в-третьих, но не удержусь от комментария. Вы помните, как называлась книжка Леонида Даниловича Кучмы? «Украина — не Россия». С тем же успехом можно написать книжку «Касьянов — не Ющенко». Хотя бы по той причине, что у него нет своей Тимошенко. 8 Марта это особенно актуально. Так вот, третье важное обстоятельство. Ваши же интеллигентские вожди в лице Григория Алексеевича Явлинского облили Касьянова на прошлой неделе такой грязью, что никакому Кремлю не снилось. Он и в грабительской приватизации участвовал, и в коррупционном бизнесе семьи, и в создании путинского режима несвободы непосредственно повинен. А ведь до выборов еще семь верст лесом. Представляете, что начнется поближе к делу? И после этого либеральная общественность проголосует за МК? Скорее, за Рогозина.
Александр Архангельский, интеллигент: Не преувеличивайте степень влияния Григория Алексеевича на образованное сословие. Даже на ту его часть, которая не разочаровалась в Явлинском в 1995-м, после недопитой бутылки коньяку, за которой он договорился о союзе с Гайдаром, чтобы уже утром отречься от этой договоренности. И похоронить идею сильной демократической партии — на годы, если не на десятилетия вперед. Сегодняшний Явлинский — это не актуальная политика, это мемориальное общество политкаторжан. Да и невозможно выиграть в России президентские выборы, опираясь исключительно на интеллигентов. Тут нужно распространять электоральное влияние вширь. А интеллигенты и так никуда не денутся. Почувствуют, что пахнет жареным, — сами прибегут. Что же до Касьянова, то есть вещи поважнее. В нашей холодной, неласковой стране, где столько женщин трудной судьбы, так важно иметь влажные глаза, холеную внешность сытого кота, приятную улыбку. Не только 8 Марта.
Архангельский Александр, интеллектуал: Был один такой. Немцов его фамилия, если забыли.
Александр Архангельский, интеллигент: Э, не путайте. Плейбой не ровня солидному женолюбу.
Архангельский Александр, интеллектуал: Очень, я чувствую, вам Михаил Михайлович нравится. Но тут есть очень серьезная проблема. На какую политическую силу он будет опираться? Ведь на пути к 2008-му у нас еще имеется 2007-й. А чтобы получить дееспособную демократическую партию, суетиться нужно уже сейчас. Михаил же Михайлович суетиться не любит. Даже там, где следовало бы.
Александр Архангельский, интеллигент: Кажется, уже припекло настолько, что и без него такую партию создадут. А когда придет время, предложат руку и сердце. Уверен, что отказа не последует.
Архангельский Александр, интеллектуал: А я — не уверен. Но чтобы сделать вам приятное, обращу внимание на одну важную политологическую деталь. Как вы помните, со времен Ленина в нашей многострадальной стране чередуются, политики лысые и волосатые. Ленин — Сталин, Хрущев — Брежнев, Андропов — Черненко, Горбачев — Ельцин. Путин активно лысеет в последнее время. А у Касьянова с волосами полный порядок.
Александр Архангельский, интеллигент: Как у Ющенко с кожей. До отравления…
СОЛОВЬИНАЯ ДРЕЛЬ
Инструкция восемнадцатая, на неделю 7—13 марта 2005 года, когда был застрелен Аслан Масхадов, а телеведущий Владимир Соловьев представил публике давно обещанный проект, весело превративший политику в шоу.
Александр Архангельский, интеллигент: Очень я, признаться, расстроен. Долго мы ждали новой воскресной программы Владимира Соловьева, лучшего из сегодняшних телеведущих. Надеялись, что он, при его уме и, прямо скажем, особых цензурных возможностях, восполнит дефицит политического смысла на ТВ, закроет бреши, образовавшиеся на месте сначала киселевских «Итогов», потом парфеновского «Намедни», а теперь и «Свободы слова». Ан нет. Программа «Золотой соловей» может считаться политической ровно в той мере, в какой культурной, спортивной или деловой, и то лишь потому, что там участвуют и политики, и деятели культуры, и спортсмены, и карликовые олигархи. А на самом деле это тотальная развлекуха, подмена жанра, Регина Дубовицкая для богатых. И ладно бы, повторяю, делал это середнячок; нет, делает это настоящий мастер…
Архангельский Александр, интеллектуал: А потому и делает, что мастер. Вот вы говорите — развлекуха. Давайте спокойно разберем ситуацию, перетрем тему, как говорят некоторые герои «Золотого соловья». Телевидение, даже самое умное, не может рождать идеи, оно их только транслирует. То есть является службой банализации. Что банализировало политическое телевидение в разгар перестройки? Наивные идеи социал-демократии, антисталинизма. Оно боролось против номенклатурного коммунизма и сражалось с железным занавесом. Лучше всех эту задачу выполнял «Взгляд» — и его смотрела вся страна, хотя программу быстренько задвинули заполночь. Потом ТВ принялось банализировать идеи многопартийной политики и рыночной экономики; и это золотая эпоха «Итогов» и «Зеркала». Потом… потом оно начало банализировать интересы заказчика, как бы его ни звали, Борис Абрамович, Владимир Александрович или Евгений Максимович. Брутальный Доренко, неутомимый Караулов… Потом, мельчая, занялось банализацией гламурной жизни, для которой рыночная свобода необходима как внешнее условие: время «Намедни». Наконец, оно позволило остаткам вырождающегося политического класса, левого, правого, неважно, выплеснуть энергию раздражения, за которой была незаметна энтропия безмыслия. Это и была «Свобода слова». Шустер все делал правильно, не его вина, что политика так оскудела идеями.
Александр Архангельский, интеллигент: То-то его закрыли с таким гневом и пристрастием! Что вы говорите, одумайтесь! Если бы «Свобода слова» транслировала безмыслие, она бы до сих пор существовала. А закрыли ее на самом деле потому, что руководство «Единой России»» запретило своим партийцам ходить к Шустеру в эфир, объективная картина распалась, а как делать политическую программу, если в ней не представлена крупнейшая партия? Его подставили, а потом обвинили во всех смертных грехах.
Архангельский Александр, интеллектуал: Позвольте я сначала закончу мысль, пока и у меня мысли не кончились. Если бы руководство «Единой России» само знало, что хочет сказать, какую идеологию собирается транслировать обществу, какую повестку дня предлагать стране, — оно охотно использовало бы ресурс «Свободы слова». Но, видимо, в отличие от коммунистов, СПС и «Яблока», понимало, что сказать ему попросту нечего. А тоскливо повизгивать, в отличие от проигравшей оппозиции, победителю не имеет смысла.
Александр Архангельский, интеллигент: Как у вас все складно получается. Зато теперь по телевидению сплошной Евгений Петросян. Которого никогда не волновал вопрос, есть что сказать или сказать нечего, — мели, Емеля, твоя неделя. И при советской власти, и в ельцинские времена, и сейчас.
Архангельский Александр, интеллектуал: Так ведь и я про то же! В стране нет единой повестки дня, нет проблем, кроме монетизации, которые обсуждали бы в каждом доме, нет политического класса, который способен предложить новые идеи и поставить ясные цели. Ни в оппозиции, ни во власти. Вот развлечение и стало единственной повесткой дня. Нашей идеологией и политикой. Не телевидение в этом повинно. И Соловьев, обладающий великолепным чутьем, упаковал итоговую программу в яркую оберточную бумагу. Развлечение, возведенное в степень, и есть сегодняшний образ политики.
Александр Архангельский, интеллигент: Но это значит, что он осознанно работает на закрепление этой ситуации, на сохранение бессмысленного режима, на уничтожение политической жизни! Я уже не говорю про культуру.
Архангельский Александр, интеллектуал: Эх, дорогой мой. Он же не под дулом автомата приводит гостей в студию. Не по приказу Администрации президента. Сами идут. Значит, он их точно просчитал. Такие они политики, бизнесмены и деятели культуры. Что же до уничтожения политической жизни и замораживании ситуации… мне кажется, вы не поняли соль соловьевского замысла. Он смоделировал макет современной жизни в России. Все борются за главный приз на ярмарке тщеславия. Разряженная толпа голосует за лучшего полковника, главного златоуста, самого крутого бизнесмена. Победитель счастлив. И что становится наградой? Золотая клетка. Разве это не есть самое разоблачительное действо, какое только можно представить?
Александр Архангельский, интеллигент: Но ведь и зритель, сам того не замечая, попадает в эту самую золотую клетку, выхода из которой нет.
Архангельский Александр, интеллектуал: Нет выхода, говорите? А вот это мы еще посмотрим. Но уже не на ТВ.
БРЕНД СИВОЙ КОБЫЛЫ
Инструкция девятнадцатая, на неделю 14–20 марта 2005 года, когда главный редактор «Московских новостей» Евгений Киселев уволил двух своих замов и стало ясно, что старейший демократический еженедельник ждут нелегкие времена.
Александр Архангельский, интеллигент: На прошлой неделе на каждом медийном углу обсуждался один и тот же вопрос: конфликт в «Московских новостях». Что за напасть такая, где ни появится Евгений Алексеевич Киселев, там скандал и горы кадровых трупов. На многострадальном НТВ, на не менее многострадальном ТВ-6, затем на совсем уж многострадальном ТВС, теперь вот в еженедельнике «МН».
Архангельский Александр, интеллектуал: Тоже многострадальном.
Александр Архангельский, интеллигент: Вот именно. Как написал Киселеву в своем открытом письме бывший соратник Евгения Алексеевича, точней сказать, товарищ по несчастью, Виктор Шендерович: «Вы не пропадете — можно подыскать еще какое-нибудь место для надувания щек. Вы же „бренд“… Знаете, в чем главная проблема российской демократии? Не в Путине, и не в чекистах вообще, и не в номенклатуре… Главная проблема — в том, что с демократией и ее ценностями в общественном сознании начинают ассоциироваться такие двусмысленные люди, как Вы».
Архангельский Александр, интеллектуал: Хлестко сказано. Жаль, так поздно; выскажи он все это пораньше, может, и нынешние владельцы «МН» задумались бы, прежде чем звать Киселева на газетное царство.
Александр Архангельский, интеллигент: А Шендерович в этом письме все объясняет вполне откровенно. В свое время власть навязала журналистам выбор между Киселевым и Кохом. И пришлось выбрать Киселева как меньшее из двух зол. Между прочим, вы в своих «Известиях» делали вид, что не замечаете этого, и то ли добросовестно, то ли по указке Кремля сводили политический процесс к «спору хозяйствующих субъектов»! Если бы не война, объявленная Гусинскому властью, и не ваше информационное прикрытие, может быть, зерна сами отделились бы от плевел и двусмысленный бренд по имени Евгений Киселев канул в историческое небытие, не утащив за собою ТВ-6, ТВС, а теперь вот и «Московские новости».
Архангельский Александр, интеллектуал: Погодите, погодите. Давайте все-таки по порядку. Во-первых, в истории экономику с политикой разлучить может только наивный интеллигент вроде вас. Во-вторых, мы в «Известиях» тогда как раз и писали об этом — о конфликте кидал и рэкетиров. Может быть, с некоторым перекосом в пользу рэкетиров, каюсь, но никак не по указке Кремля. В-третьих, мы-то как раз о реальной цене Киселева-демократа и Киселева-менеджера предупреждали еще тогда, открыто, без экивоков. А в-четвертых, предлагаю компромисс. Согласимся, что приглашение Киселева в газету было серьезнейшей ошибкой акционеров; не они первые, не они последние, кто пал жертвой дутых репутаций на рынке медийных управленцев, разваливающих один проект за другим и тут же получающих новый. Не будем показывать пальцем. Но досмотрим на ситуацию с другой стороны. Из-за чего скандал? Из-за того, что «МН» окончательно потеряли товарный вид, или все-таки из-за того, что г-н Киселев отказался продлевать контракты с некоторыми известными журналистами?
Александр Архангельский, интеллигент: Формально — из-за контрактов. Реально — из-за того, что он газету губит и дискредитирует свободу слова. Об этом ему в своем открытом письме, написанном еще до выступления Шендеровича, уволенные сотрудники и напомнили.
Архангельский Александр, интеллектуал: А что ж они раньше-то молчали, кода шанс на продление контрактов имелся? Почему часть из них, «старенькие», так хладнокровно отнеслись полтора года назад к увольнению собственного главного редактора Виктора Лошака, который как раз и тянул этот нерекламоемкий воз все последние годы — до того, как пошло невзлинское финансирование? И отчего ж сразу заявили, что готовы на сохранение профнепригодного Евгения Киселева в качестве гендиректора, если их вернут на работу, а Людмилу Телень назначат главным редактором? И наконец главное. Зачем нужен главный редактор, он же генеральный директор, если у него нет права заключать и продлевать контракты с сотрудниками? Он что, перчатка на руке коллектива? Знаем мы, чем такие перчаточные отношения кончаются, через романтический период избираемых главных редакторов проходили, помним, как эти заложники демократии губили возглавляемые издания.
Александр Архангельский, интеллигент: Есть одна пикантная подробность. Письмо Киселеву, фактический ультиматум, было написано и передано ему до решения вопроса о контрактах. Но, чтобы не вносить раскол в ряды демократической оппозиции, для которой «Московские новости» — «своя» газета, журналисты согласились начать переговоры о спасении, творческой санации издания. В ответ Киселев втихую не подписал контракты.
Архангельский Александр, интеллектуал: На что имел полное право, нравится он нам или нет. Но, замечу, сработал принцип бумеранга. Он когда-то вел молодых и не очень молодых журналистов на политические баррикады, прекрасно понимая, что защищает материальные интересы Гусинского. Теперь его враги и бывшие замы по «Московским новостям» ведут журналистский коллектив на борьбу за спасение издания, прекрасно понимая, что борются за свои кадровые интересы.
Александр Архангельский, интеллигент: Может, они и опоздали с началом бунта. Но лучше поздно, чем никогда. Кроме того, вы же сами говорили, что идеалы от интересов отделить нельзя?
Архангельский Александр, интеллектуал: Зато интересы от идеалов отделяются запросто…
БОББИ В ГОСТЯХ У БАРБОСА
Инструкция двадцатая, на неделю 21–27 марта 2005 года, когда чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров демонстрировал навыки политического бойца, Бобби Фишер просил убежища в Исландии, а президент Киргизии Акаев, уступив место Курманбеку Бакиеву, бежал из страны; причем обычный государственный переворот многим показался очередной бархатной революцией.
Александр Архангельский, интеллигент: Что-то странное в последнее время происходит с чемпионами мира по версии ФИДЕ. На прошлой неделе Бобби Фишер прибыл в Рейкьявик после своей японской отсидки и такого наговорил про Буша, такого… В сравнении с этим даже то, что говорит о Путине Гарри Каспаров, кажется сахарной пудрой. Но если не сравнивать, то и Каспаров весьма суров и более чем решителен. Месяц назад бросил шахматы, чтобы заниматься демократической политикой. Ему на одном из компроматных сайтов тут же напомнили, что он является чем-то средним между Каспаряном и Вайнштейном. А Борис Спасский, напротив того, подписал очередное антисемитское письмо в Генпрокуратуру[9]. И в этом письме о евреях говорится примерно в тех же энергических выражениях, в каких Фишер отзывается о Буше, а Каспаров о Путине.
Архангельский Александр, интеллектуал: А что вас смущает?
Александр Архангельский, интеллигент: Да то и смущает, что один пример — случайность, два примера — совпадение, три — тенденция. Насколько можно доверяться великим шахматистам? Все ли у них в порядке с обычной человеческой логикой? Я потому задаюсь этими вопросами, что, кроме Каспарова, сегодняшним российским демократам положиться просто не на кого, но не слишком ли это рискованно? С одной стороны, энергичная оппозиция нужна, без нее чекисты нас окончательно скушают; с другой — революционной толпы я боюсь. И киргизские события дают все основания для подобных страхов.
Архангельский Александр, интеллектуал: Трусоват был Ваня бедный… Слушайте, уважаемый мыслитель, давайте перевернем ситуацию, посмотрим на все с другой стороны. Не с шахматной. Во-первых, настоящими авторами революций всегда являются не сами революционеры, а свергаемые ими режимы. Ни один самый сдвинутый, самый шахматный революционер не имеет шансов на успех, даже выдели ему Америка энное число зеленых «ярдов», если правящие кланы не постараются довести ситуацию до полной неразрешимости. Истинный автор грузинской революции — Шеварднадзе. Автор украинской революции — Кучма. Автор киргизского переворота — Акаев. А новых вождей вроде Саакашвили, Ющенко или Курманбека Бакиева выносит волной, порожденной прежним гнилым правлением. Фишер может ругаться на Буша сколько угодно, но, даже если он призовет на помощь Майкла Мура, свалить вашингтонский обком ему не удастся. Потому что сам обком работает как часы и при всех своих чудовищных ошибках страну свою изнутри не разваливает. Так что если вы робеете всех и всяческих революций, бойтесь не вождистских порывов Каспарова и не денег американской администрации. Бойтесь череды непоправимых ошибок кремлевских элит. Только эти элиты могут привести своего врага Каспарова к власти. Но это все было во-первых. Во-вторых же, и в-главных, вождь может появиться только там, где имеется революционная масса. А вы ее в России наблюдаете? Я что-то нет.
Александр Архангельский, интеллигент: Но ситуация меняется очень быстро. Еще вчера Путин был героем без страха и упрека, а уже сегодня недовольные пенсионеры выходят на улицу. Еще вчера интеллигенция раболепно поддакивала каждому его слову, а сегодня — знаете ли вы об этом? — 18 членов делегации русских писателей на Парижском книжном салоне, приглашенных на встречу с Путиным и Шираком в Елисейский дворец, отказались ехать? Это ли не начало оппозиционных перемен?
Архангельский Александр, интеллектуал: Ну, может быть, им Ширак не нравится, откуда вы знаете? Да и разговаривал я с одним из «отказников». Он не хотел раньше времени заканчивать встречу с читателями, с одной стороны. С другой — предпочел после этой встречи сходить в парижское кафе, поесть свежих устриц, нежели тащиться в Елисейский дворец. Вот вам и вся оппозиционность. Устрицы не пахнут революцией. Устрицы пахнут чем-то совсем иным. Установкой на спокойную жизнь. Независимостью от власти. Нежеланием размениваться по мелочам. То есть ваш пример крайне неудачен. Он говорит о полном отсутствии революционных настроений в культурной, интеллектуальной среде. И, повторяю, если власть не постарается специально, то эти настроения и не возникнут. А без них что Каспаров, что Касьянов, что Рыжков — не подлежат серьезному обсуждению. Не потому что они плохие, а потому что нет шансов.
Александр Архангельский, интеллигент: Ну, если вы считаете, что власть ничего не сделала для зарождения таких настроений, поздравляю вас, вы оптимист. Я полон пессимизма. Прежде всего потому, что, как истинный интеллигент, хочу вослед Пастернаку жизни «со всеми сообща / И заодно с правопорядком». А придется, сердцем чую, встревать в очередной разлом, работать пушечным мясом истории. И идти вслед за теми, хотя и очень не хочется, потому что жить с этими совсем невозможно. Запаха устриц, знаете ли, хочется. А в воздухе запахло совсем другим.
ТОВАРИЩ РОЗЕНТАЛЬ И ЕГО ДЕТИ
Инструкция двадцать первая, на неделю 28 марта — 3 апреля 2005 года, когда «Идущие вместе», прежде чем самоупраздниться, провели акцию против оперы «Дети Розенталя» на либретто г-на Сорокина, а организаторов выставки «Осторожно, религия!» признали виновными в оскорблении чувств верующих.
Александр Архангельский, интеллигент: Жизнь подбрасывает нам все новые и новые поводы для возобновления давнего спора: возвращается ли в пределы политической жизни тотальное влияние идеологии. Вы все сводите к конфликту экономических интересов и политических кланов, я-то все чаще наблюдаю столкновение идеалов. Буря и натиск вокруг оперы Десятникова и Сорокина «Дети Розенталя», суд над организаторами выставки «Осторожно, религия!», православные пикеты у Театра эстрады против постановки балета «Распутин» — все это явления одного порядка, одного цикла…
Архангельский Александр, интеллектуал: Ну, «Детей Розенталя» сюда, пожалуйста, не впутывайте. Свистопляска вокруг них ни малейшего отношения к идеологии не имеет.
Александр Архангельский, интеллигент: Как же не имеет? А пикеты «Идущих вместе», а депутатский запрос представителя партии власти — в прошлом, кстати, нефтепромышленника, — а вызов на думский ковер Михаила Швыдкого, которому пришлось отвечать за музыкальную порнографию в Большом театре… Все это напоминает худшие времена, статью «Сумбур вместо музыки», инспирированную Сталиным.
Архангельский Александр, интеллектуал: В сталинские времена, извините, вопрос о распиле театральных бюджетов не стоял. Партия была и собственником, и распорядителем средств, и выгодоприобретателем; зачем ей было красть у себя самой? Теперь не то; теперь цензура слишком часто производна от элементарных меркантильных интересов. В том числе цензура правящей партии. Случайно ли скандал с «Детьми Розенталя» совпал с историческим решением о выделении 15 миллиардов рублей на реконструкцию Большого? По-моему, связь прямая. Кто-то хочет свалить гендиректора Иксанова, чтобы поставить во главе Большого театра, точнее, Большого Бюджета своего человечка. Обвинения в непатриотизме — самый лучший способ борьбы за освоение серьезных средств. Идеологические клише как информационные заточки; их вынимают из кармана, когда чуют запах денег.
Александр Архангельский, интеллигент: Ну не знаю, в бюджетах я мало что понимаю. Но уверен, что судебное решение против организаторов выставки «Осторожно, религия!» никакого отношения к деньгам не имеет; оно чисто идейное. Сразу хочу оговориться: я по-человечески не сочувствую вождям Сахаровского центра. На бездарной и провокационной выставке, которую он затеяли, были работы спорные, а были и бесспорные. В том смысле, что бесспорно грубо и осознанно оскорбляли чувства верующих. Как Христос с кока-колой и призывом: «Пейте от нее все, сие есть кровь моя»… Но выставка была, увы, не опротестована православной общественностью, а разгромлена молодыми фанатиками. И если бы суд сначала приговорил к условным срокам православных погромщиков, а лишь потом оштрафовал сахаровских провокаторов, я бы такое решение лишь приветствовал. Вопреки всем демократическим воплям. Однако ж почему-то погромщики оправданы, а провокаторы наказаны.
Почему, спрашивается? Не потому ли, что есть идеологический заказ на православный фундаментализм? Не по этой ли причине о маленьком пикете перед Театром эстрады сочувственно рассказали почти все новостные программы, хотя о массовых митингах против монетизации льгот говорили крайне неохотно и уж точно без малейшего сочувствия? Не происходит ли осознанная переориентация нашего публичного пространства, пространства культуры, медиа — на патриархальные нравы, символом которых для наших вождей является Церковь? Не символом веры, а символом власти, особо подчеркну это.
Архангельский Александр, интеллектуал: Вы знаете, все сложнее — и все проще. Между думским фарсом вокруг «Детей Розенталя», решением суда по выставке и медийной поддержкой протестов против балета «Распутин» действительно есть общее. Но это общеё — именно интерес, а идеалы служат здесь лишь инструментом, средством. Интерес финансовый к бюджетам реконструкции плавно перетекает в интерес сохранения политической власти, для чего нужно и дальше сужать поле свободы, а значит, заранее приучать общество к возможным запретам. Сначала спектаклей, затем определенных тем, потом партий, наконец, отдельных людей. Идет репетиция оркестра, подготовка к 2007/08 году, отработка моделей кризисного управления, обкатка нового вектора политики, более националистического, более традиционалистского, более чучхейного, с опорой на собственные силы. И потому менее эффективного.
Александр Архангельский, интеллигент: Послушал вас, и вспомнил советский анекдот. Петька приходит к Василию Ивановичу, тот что-то строчит в тетрадке. «Что пишешь, Василий Иваныч?» — «Оперу пишу, Петька». — «А про что?» — «Про все». — «Неужто и про меня тоже?» — «Ага. Опер велел про все писать». Наверное, и про «Детей Розенталя»…
ПЕРЕЗАПУСК ПОЛИТИКИ
Инструкция двадцать вторая, на неделю 4—10 апреля 2005 года, когда мир прощался с Иоанном Павлом II, а российские элиты наперебой обсуждали интервью главы президентской администрации журналу «Эксперт».
Александр Архангельский, интеллигент: Читали интервью Дмитрия Медведева? Что скажете? Напуганы ли вы так, как напуган я?
Архангельский Александр, интеллектуал: Пугаться — одна из сословных привычек интеллигенции. Мы, интеллектуалы, смотрим на вещи более трезво и здраво. Да и не вижу особенно, чего тут пугаться?
Александр Архангельский, интеллигент: Как чего? Там же содержится упреждающее обвинение всем радикальным оппозиционерам: попробуете сопротивляться, обвиним в развале России и засадим далеко и надолго. Это, по-моему, и есть главный посыл интервью.
Архангельский Александр, интеллектуал: А по-моему, все как раз наоборот. Главный кремлевский чиновник дает интервью либерально-экономическому «Эксперту», который читает финансовая, бюрократическая, интеллектуальная элита; в этом интервью он фактически признает нарастающее недовольство общества и предлагает как бы заморозить ситуацию по состоянию на сегодняшний день — ни вы на нас не давите, ни мы на вас. И начинаем постепенное сближение, смягчение позиций. И, самое существенное, перезапуск политического процесса. Он ведь давно заражен неизлечимыми вирусами — во всех своих сегментах, и властном, и оппозиционном, — и лечению не подлежит. Основа согласия, границы переговорного процесса — признание России высшей исторической ценностью, отказ от любых действий, которые могут привести к ее распаду. Такую позицию можно принимать, можно отвергать, но что тут пугающего? У страха глаза велики.
