Дон умер! Да здравствует Дон!

чем встать на ноги и выполнить приказ. Араб стоял, наклонившись над саквояжем, широко раскинув руки в сторону.

— Очень мило для начала, — проговорил человек с пулеметом. — Ты, с плащом, брось его.

Корсиканец, казалось, не понял. Фрэнк повторил ему приказ по-итальянски, корсиканец стряхнул плащ со своей руки. Он упал на мягкую землю, накрыв находящийся под ним люгер.

— Теперь поднимите руки над головой. Выше, как только можете.

В это время над ними брат Тони Фарго, Винцент, забрался на чердак и смотрел на происходившее через прорезь прицела своего тяжелого пулемета.

— Я говорил вам, — сказал человек, стоявший справа от главаря. — Таким путем мы будем иметь и порошок и деньги.

Вине Фарго нажал на спуск. Загремели выстрелы, отдачей его сильно ударило в плечо. Он выпустил вторую очередь в человека с пулеметом, пули прошили того насквозь и он свалился на землю.

Снова пророкотали выстрелы и остальные трое упали, сраженные пулями. Тони Фарго прыгнул в сторону, выхватил из-под полы пистолет. Он дважды выстрелил в еще шевелящихся гангстеров.

Только секундой позже около него оказался корсиканец. Он мгновенно припал плечом к земле, схватил свой люгер и выстрелил в четвертого гангстера, пуля прошла через глаз, пробив голову навылет.

Один из бандитов с перебитой ногой попытался дотянуться до револьвера, который выпал из его руки. Тони и корсиканец выстрелили одновременно. Обе пули попали в голову бандита. Внезапно наступила тишина, остался только сильный запах пороха.

Все было кончено.

Араб опустился на колени, отвернувшись от саквояжа, полного денег. Его вырвало всем, что он съел за два последних дня.

Фрэнк Регалбуто держал в руке револьвер, которым он так и не воспользовался.

Вине Фарго начал спускаться с чердака, держа в руке пулемет. Он был на пять лет старше брата, но выглядел старше лет на пятнадцать. Он имел светлые волосы и большой вес.

Корсиканец поднялся на ноги и посмотрел на Винса, потом на Тони, продолжая держать люгер наготове.

Тони улыбнулся ему уголком рта и засунул свой пистолет за пояс, продолжая держать палец на спусковом крючке.

— Не будь глупцом, — сказал он корсиканцу по-итальянски. -

Деньги ваши.

Корсиканец опустил свой люгер, но не до конца. Вине Фарго спустился на землю и осмотрел четыре трупа, лежащие в собственной крови на земляном полу.

— Негодяи! — Он посмотрел на Фрэнка. — Скажи своему отцу,

что в его организации есть предатель.

Фрэнк Регалбуто кивнул.

— Это можно сказать с уверенностью.

Фрэнк сорвал чулки с лиц трупов.

— Кто-нибудь знает их?

Тони и Вине покачали головами.

— Должно быть, туристы, — сказал Вине.

Фрэнк достал бумажник из куртки одного из трупов и посмотрел водительские права.

— Нью-Йорк.

— Я же говорю, туристы. Негодяи!

Фрэнк собрал документы у всех убитых и записал их имена в записную книжку.

— Это может помочь в поисках предателя.

Тони взглянул на него с уважением.

— У меня есть автомобиль, — сказал Вине и, выйдя из сарая,

направился к деревьям в полумиле от него.

Араб вытер рот и начал снова пересчитывать деньги в саквояже. Фрэнк продолжал взвешивать пакеты.

В это время Вине подогнал к сараю новый красный «мустанг». Араб сложил все деньги в саквояж, а Фрэнк убрал мешки в фургон. Обе стороны были удовлетворены.

— Автомобиль ваш — подарок Дона Регалбуто, — сказал

Фрэнк арабу и корсиканцу.

Без слов благодарности два человека, выполнившие доставку, обеспечившие прибыль для обеих сторон, понесли саквояж к машине.

Когда шум автомобиля затих вдали, Фрэнк закрыл секретное устройство автомобиля и защелкнул заднюю дверцу фургона.

— О'кей! — сказал Вине. — Вперед!

Фрэнк взглянул на трупы.

— А что с ними?

— Не беспокойся об этом, — сказал ему Вине. — Это сделают позже.

Тони кивнул.

— Мы еще в конвое у тебя.

Он посмотрел на своего брата. Когда стемнеет, они приедут сюда на цементовозе строительной компании «Братья Фарго». Уже к утру четыре трупа станут частью фундамента нового Бристольского отеля.

Тони сел за руль, Фрэнк рядом с ним, а Вине с пулеметом сзади.

Часом позже они въехали в гараж Вилла-Риала. Два боевика семьи Регалбуто ждали за тяжелой дверью. Внутри гаража зажегся свет, и еще три боевика вышли из затемненных углов гаража.

Фрэнк еще выбирался из фургона, когда заметил своего дядю, Вито Риккобоне, выступившего ему навстречу. На лице Фрэнка было выражение триумфа. Но вдруг он увидел слезы на лице дяди.

— Фрэнк… твой… отец… — слова застряли в горле Вито.

— Говори! — но Фрэнк уже догадался.

— Дон умер!

ГЛАВА 4

Дон Анджело Диморра стоял у могилы своего друга и даже не стыдился своих слез, слушая проповедь священника.

Он говорил Паоло, что тот чересчур полный. Доктора тоже его предупреждали.

Но Дон Паоло Регалбуто обращал мало внимания на эти предупреждения. Он продолжал употреблять в пищу мясо с различными соусами, пил ежедневно две или три бутылки тяжелого красного вина, курил одну за одной сигары, встречался с молодыми девушками. И вот он умер! Умер, поднимаясь по лестнице своего дома, в возрасте шестидесяти трех лет.

Анджело Диморра подумал, что он ненамного моложе. 59 лет, но он намного лучше выглядит, чем Паоло. Он был внимателен к своему здоровью. В сорок лет он отказался от паст и соусов. Это было нетрудно. Он установил над собой контроль, пил только немного скотча, разбавленного водой, перед обедом.

Не курил. Его жена больше не интересовалась половой жизнью. Диморра изредка встречался с молодыми девушками, чтобы удовлетворить свою половую потребность. Он совершал ежедневно пешие прогулки перед завтраком и сном.

Он всегда был привлекательным человеком и годы только подчеркнули его крепкое здоровье. Его волосы поседели, но были еще густыми. Его иногда принимали за кинозвезду средних лет.

Но смерть старого друга заставила Диморра вспомнить, что он уже не молод.

Похороны Дона Регалбуто были самыми пышными в городе. Венки были уложены на одиннадцать похоронных фургонов. Лимузины и автомобили, на которых везли участников похорон, растянулись на дюжину кварталов.

Здесь были родственники и члены трех семей, которые тайно управляли городом. Здесь также присутствовали делегаты от семей мафии страны, прибывшие отдать последние почести покойному. Было здесь много и простых горожан, присоединившихся к процессии из любопытства.

Много было полицейских и репортеров. Федеральные агенты открыто доставали фотографии и уточняли имена присутствующих на похоронах. Репортеры газет и телевидения удерживались на расстоянии сердитыми боевиками.

Дон Регалбуто был похоронен рядом с могилой своей дочери, родившейся мертвой, и двух старших сыновей, которые погибли в войне за овладевание городом. Анджело Диморра стоял в узком кругу родственников: вдовы, мужа дочери и сына. Он был уверен, что его горе было даже больше, чем их. В конце концов, он знал покойного больше, чем они.

Анджело и Паоло приехали в город еще молодыми людьми с третьим сицилийцем, который изменил свое имя на американский манер: Джимми Бруно. Они втроем взяли контроль над городом. Каждый из них терял близких в войне с ирландскими бандами: Регалбуто потерял двух сыновей, Джимми, который так и не женился, дядю, оплатившего его проезд в Америку. Диморра — трех племянников и кузена. Но, в конце концов, большая численность сицилийцев, суровая дисциплина мафии привели их к победе. Десять лет назад они отпраздновали свою победу, подчинив себе неаполитанцев.

Регалбуто стал главой мафии города. Диморра и Бруно — Донами своих ветвей мафии, но под контролем Регалбуто.

Со смертью Регалбуто они становились наиболее значительными фигурами в мафии города. Но Бруно сидел в федеральной тюрьме, и ему оставалось сидеть еще шесть месяцев. Это давало Анджело преимущества, по крайней мере на этот срок.

Диморра оглянулся и посмотрел на Фрэнка Регалбуто, стоящего рядом с матерью. Ему было приятно видеть, что Фрэнк плачет. Хороший, любящий сын. Диморра желал бы, чтобы его сын тоже плакал о нем, как этот, когда он умрет. Но у него были только дочери.

Хотя Фрэнк Регалбуто и был хорошим сыном, он не был достаточно силен.

Анджело был мафиози с определенными традициями. Он ждал своего часа с огромным терпением.

Если он проявит сейчас твердость, то приобретет неограниченную власть.

Но Джимми был его другом детства, поэтому он предпочитал подождать и посмотреть, что произойдет.

Он понимал, что в организации есть люди, которые не желают ждать. Молодой Турке, рвущийся к власти, и другие. Диморра должен быть наготове, чтобы дать отпор неразумному молодому человеку.

Священник закончил последние слова проповеди.

Диморра посмотрел на стоящего на той стороне могилы Луиса Орландо, высокого молодого человека по прозвищу «Счетовод».

Он был помощником Бруно, его главным советником. Счетовод отлично выполнял работу, но Анджело его никогда не любил и не доверял — он был чересчур холодным и сухим.

Сзади Счетовода стояла его жена, Мари, одетая в черное. Она нравилась Диморра еще меньше, чем ее муж, и это было одной из причин его ненависти к Орландо. Она была подходящей женой для мафиози. Тридцатилетняя женщина, сильная, с красивым лицом и светлыми волосами. Она начинала как проститутка.

Сейчас она владела самым дорогим публичным домом в городе. Он функционировал в пригороде под вывеской отеля. Тот факт, что и Орландо жил там, сильно отражался на его характере. И слухи об его собственной практике с девушками раздражали Диморра.

За ним стояли Винцент и Тони Фарго. Диморра считал их наиболее ощутимой силой. Кроме строительной фирмы, они имели банду, услугами которой часто пользовался покойный Дон. Винцент, старший из братьев, был способен на захват власти.

Священник наконец закончил.

Жена Диморра, которая была на шесть лет моложе его, но выглядела старше, заплакала. Диморра положил руку ей на плечо, второй он поддерживал жену Регалбуто. С другой стороны ее поддерживал Фрэнк.

Они грустно посмотрели, как роскошный гроб с телом Паоло Регалбуто был опущен в землю.

Луис Орландо покинул кладбище в новом белом мерседесе, за рулем сидела его жена. Счетовод сидел рядом, наблюдая, как разъезжаются остальные участники похорон. Лицо его было задумчивым.

— Мы имеем шесть месяцев, чтобы что-то сделать, — сказала

Мари, — если ты не сумеешь взять все в свои руки до того,

как выйдет Бруно, ты можешь обо всем забыть.

— Я хорошо понимаю это, — сухо ответил Луис. — Вопрос в том, что делать? Что и когда. Против человека, подобного Диморра,

первое ошибочное дело будет и последним. Между прочим, сначала будет собрание в Вегасе, через три дня. Для того, чтобы решить,

что будет с семейством Регалбуто.

— Что решит собрание и что произойдет в действительности — не одно и то же.

Такие собрания главарей мафии были обычным делом, призванным предупредить войну, которая так часто вспыхивает, когда умирает Дон мафии. С его смертью образуется вакуум, который и пытается заполнить собрание. Но когда решение собрания начинает претворяться в жизнь, оно рано или поздно встречает сопротивление.

Ситуация была такова: Дон умер — да здравствует Дон! Но кто будет Доном, чаще решало не собрание — решала война. Обычно она разгорается между ближайшими помощниками Дона и его родственниками.

В тайне Счетовод давно вынашивал планы возвышения, выжидая подходящего момента. Он знал, так же как и его жена, что этот момент пришел. Если он захватит власть до выхода Бруно из тюрьмы, он сможет контролировать весь город. Но для этого он должен подчинить Диморра или уничтожить его до того, как выйдет Бруно. Время было наиболее подходящим. Пока отдельные ветви семьи Регалбуто остались без руководства, надо было действовать решительно.

Как бы читая его мысли, Мари сказала:

— Если ты хочешь что-либо сделать, перестань мечтать. Сей час самое время. Перестань колебаться, малыш, вперед!

— Перестань болтать! — неопределенно проговорил Счетовод.

Но он был согласен с ней: пришло время вступить в игру, игнорировать риск и действовать, действовать.