Шестиклассники

Крики не умолкали:

— Смотрите, смотрите, Галчонок совсем чёрный стал!

— Ещё бы — два сезона в лагере!

— Галчонок, а у нас новая классная руководи­тельница будет! Таисия Николаевна!

— Галчонок, а ты слышал…

Галчонка разрывали на части. «Должно быть, хороший парень, если его так любят!» — подумал Стасик.

А красавчик с чёлкой держался солидно. Он спо­койно отвечал на вопросы, улыбался вежливо, вооб­ще, видимо, знал себе цену.

Между тем подошли ещё ребята и среди них вертлявый мальчуган, словно приплюснутый сверху, — так смешно в разные стороны от макушки растопыривались у него коротенькие волосы.

— Кнопка-то, Кнопка причёску изменил!

Мальчик начал старательно приглаживать во­лосы. Раздался смех. Очевидно, Кнопкина причёска из года в год оставалась неизменной.

— Ребята, а Жиркомбинат поправился! — вдруг выкрикнул озорник в новенькой форме, тот самый, который подбегал к девочкам.

Сейчас он сделал шаг в круг, образованный ре­бятами, и с силой ущипнул толстого краснощёкого мальчика. Толстяк с ленивыми заплывшими глазка­ми до этого всё время улыбался, тяжело отдуваясь. Ему, наверное, было жарче всех.

— А ну-ка, сколько гидрожира накопилось за лето?

Ребята засмеялись. Толстяк покраснел.

— Не лезь, — сказал он тихо.

— Как это не лезь? — продолжал приставать обидчик. — Да мне масла надо! Маслопром продает масло! Покупаю центнер. Сколько здесь центнеров, как вы думаете?

Он бросился к толстя­ку, обхватил его обеими руками и, приподняв над землей, дал подножку. Толстяк со всего размаха плюхнулся в пыль.

И тогда Стасик не выдержал. Он вмиг оказался перед обидчиком.

— Что делаешь?

— А что? — нагло вскинул голову забияка, ещё не разглядев хоро­шенько, кто перед ним стоит,

— То самое! Тебя бы в новеньком костюмчике повалять!

— А ты кто такой?

— Кто бы ни был, нечего над другими изде­ваться!

— А ну, ну, без указки! — угрожающе надви­нулся озорник. — Катись!

Стасик не отступил, только выставил вперёд пле­чо. Ребята притихли. Раздался звонкий голос черноволосого, того самого, кого называли Гал­чонком:

— Дадим жару чужому!

Растолкав товарищей, Галчонок встал рядом с озорником, лицом к лицу со Стасиком.

— Чего надо?

— А что он… — начал Стасик.

— Наше дело! — перебил Галчонок. — Наш класс, мы и разберёмся! Проваливай, пока не на­стукали!

— Ух ты!—передразнил Стасик. — Настукал!

— Да что с ним разговаривать! — рванулся озор­ник.

Но его спокойно остановил ученик в безрукав­ке — авторитетный Генка.

— Брось, Петренко. Ну что ты как малень­кий…

Потом он отстранил и Галчонка, сказав Стасику:

— Иди!

— Некуда мне! —буркнул Стасик; — С вами я должен. В шестом «Б»!

— С нами?

— Новенький!—закричал Галчонок и обернул­ся ко всем. — Ребята, новенький!

Он уже забыл, как только что сердито наседал на Стасика, и теперь первый по-дружески хлопнул его по плечу:

— Вот здорово! Наш, значит?

— Ваш, — улыбнулся Стасик.

— Откуда приехал? — спросил авторитетный Генка.

— С Кубани.

— Вот здорово! — ещё раз восхитился Галчо­нок. — А скажи…

— Таисия Николаевна идет! — сообщил Кнопка.

В сутолоке никто не заметил, как на крыль­це школы появились учителя. Ребячий муравей­ник во дворе заволновался, загудел сильнее. Учителя пошли каждый к группе ребят из своего класса.

Стасик увидел, что к ним приближается молодая учительница в синем платье, с приятным простым лицом и мягкой улыбкой. Она глядела прямо на мальчиков, на ходу поправляя густые волосы, соб­ранные на затылке узлом. Рядом с ней шли девоч­ки, тихонько о чём-то переговариваясь между собой. Должно быть, они уже успели познакомиться с но­вой классной руководительницей и теперь вели её к мальчикам.

Она издали поздоровалась первая:

— Здравствуйте!

Мальчики ответили вразнобой и замолчали, ожидая, что будет дальше. Учительница оглядела всех и вдруг задорно восклик­нула:

— Ух вы какие!

Многие из ребят заулыбались, а рыжий в очках произнёс:

— Хорошие!

Тут уж все рассмеялись.

— Не хвастайся, Зайцев!

Засмеялась и учительница.

— А может, и правда? Вот поживём и увидим!

Она так просто говорила, так искренне смеялась вместе с ребя­тами, что сразу сделалось около неё радостно и легко, будто зна­ли её давным-давно и давно к ней привыкли. Стасик решил, что она в самом деле хорошая, верно отозвался о ней авторитетный Генка. И вообще хорошо, что Стасик попал в шестой «Б» — ребята то­же вроде ничего.

— Ну, пойдемте в класс, — сказала Таисия Ни­колаевна. — Гена Кузеванов, председатель совета отряда, построй всех и веди.

Стасик увидел, что многие удивились, как это Таисия Николаевна уже знает, кто у них председа­тель совета отряда, да ещё назвала по имени! А Ге­на Кузеванов начал выстраивать ребят. Мальчики, конечно, толкались и полезли в первые ряды. Де­вочки, опасливо сторонясь, сбились в кучку. Так и пошли в здание школы вслед за руководительницей: впереди ребята, в хвосте девочки.

Со всех концов двора цепочкой тянулись в шко­лу другие классы. На крыльце даже пришлось по­дождать, пока пройдут малыши.

Глава 4

НАЧАЛО НОВОЙ ДРУЖБЫ

По чистым прохладным коридорам шестикласс­ники шли притихшие. Но, поднявшись на третий этаж, около своего класса не выдержали и броси­лись вперёд, обгоняя друг друга. У дверей произо­шла давка. Кто-то из девочек завизжал, кто-то вскрикнул. Еле-еле протолкнулись.

Таисия Николаевна молча стояла в стороне.

Наконец расселись. При этом мальчики сгруди­лись на задних партах, а девочкам предоставили пе­редние. Стасик не знал, куда лучше сесть. Он заме­тил, что к Галчонку хотел пристроиться красивый аккуратный ученик с белой чёлкой. Но Галчонок не пустил его, и тогда красавчик сел на соседнюю парту.

И вдруг Галчонок помахал Стасику:

— Эй, новенький! Иди сюда. Садись!

Стасик подошел и сел.

Постепенно все угомонились, Таисия Николаевна встала у преподавательского столика и сказала:

— Вот я и расстроилась. Нахвастались мне: хо­рошие мы, хорошие. А сами войти в класс не смог­ли как следует. Неужели нам с первого дня ссо­риться? Вот скажите: вы и в прошлом году так сидели?

— Нет! — хором ответили девочки. — Это маль­чишки сейчас всё спутали!

— То-то я вижу — неладное, — заметила учи­тельница и скомандовала. — А ну, живо по своим местам, живо!

Началось бурное переселение. Девочки сгоняли ребят, ребята рассаживались по-новому. Красавчик с чёлкой заявил Стасику:

— Здесь моё место!

Но Галчонок вскочил и опять его погнал:

— Я с новичком буду. А ты уходи! Слышишь, Димка!

Димка поджал губы.

— Ну, ладно! И отошел.

— Что ты с ним так? — спросил Стасик.

— А ну его! — отмахнулся Галчонок.

Димка сел на вторую парту с какой-то девочкой.

— Вот, вот, пусть с девчонкой! — обрадовался Галчонок.

— А что особенного, сидят и с девочками, — по­казал Стасик на несколько парт.

— Ну и пусть! — нахмурился Галчонок. — А я никогда не буду с писклями-визглями!

Таисия Николаевна начала знакомиться с клас­сом. Она раскрыла толстую тетрадь с коричневыми корочками и, отмечая в ней карандашом, вызывала ребят по алфавиту.

И тут Стасик многих узнал по именам и фами­лиям: Галчонок — это Лёня Галкин, а Димка с чёл­кой — Шереметьев, черноволосый маленький Кноп­ка — Олег Возжов, толстяк Жиркомбинат — Толя Юдин, а рыжий в очках — Эдик Зайцев. И фамилия

у кокетливой девочки Эммы — Жаркова. Всех сразу Стасик запомнить, конечно, не смог — в клас­се тридцать семь чело­век.

А учительница особо представила классу но­веньких: одним из первых она выкликнула Стасика Гроховского, и Стасик рассказал, откуда он при­ехал и какие отметки имел в пятом классе. Об отметках было приятно говорить, потому что пя­тый класс в Краснодаре он окончил хорошо — только одна тройка по ботанике, а остальные — «четыре» и «пять». Потом учительница вызвала другого новичка — высокого и нескладного, в серой рубашке и без пионер­ского галстука. Он поднялся с предпоследней пар­ты у окна медленно, словно нехотя. И даже встал не как следует, а будто переломился пополам, об­локотившись на подоконник. Таисия Николаевна спокойно заметила:

— Встань поудобней.

Тогда он выпрямился и густым басом пробубнил, что зовут его Андреем, фамилия Лядов. И замол­чал. Таисия Николаевна не стала интересоваться его отметками, а сразу посадила на место.

Галчонок нагнулся к Стасику и прошептал:

— Второгодник он.

Потом познакомились с двумя новенькими де­вочками.