Помоги проекту - поделись книгой:
Я заметила, что рядовой западный турист подсознательно обычно едет в другие страны чтобы убедиться в том, что «а у нас лучше», «ой, сколько у меня всего есть по сравнению с ними» — и радоваться этому. Ему это нужно для самоутверждения, как певцу Кобзону — накладка на лысой голове. Видно, иначе радоваться, без того, чтобы насмотреться на чужие злоключения (а еще ему приятнее, когда у него просят милостыню, хотя на словах он может это и отрицать), у него не получается — нечему. И для таких туристов Корея окажется как холодный душ. Да, «у них» нет «Мерседесов» последней марки или мобильников — но этого для такого туриста недостаточно, чтобы вновь испытать привычный короткий оргазм при мысли о собственных вещевых запасах дома. Потому что здесь он нутром почует, что для этих людей его «сокровища» — не главное, что ему здесь не завидуют. И от этого его радость меркнет на глазах.
Дождь тем временем наконец-то прекратился, хотя небо оставалось облачным. Мы сердечно попрощались с гостеприимными хозяевами и отправились обратно в Пхеньян через город Нампо, посетив на обратной дороге Западноморскую плотину, сделавшую возможным земледелие в этих местах.
На прощание крестьяне приглашали нас приехать к ним снова на следующий год. «Посмотрите, как мы отстроим деревню, еще краше будет!» И я знаю, что так оно и будет. До следующего года, гостеприимные крестьяне Ренгбана!
Часть 4
МОЛОДЕЖЬ СТРАНЫ ЧУЧХЕ И СОНГУН
Количество детей в музее просто поражает. У нас все это отмерло напрочь. Кроме Путина дети вообще не знают ничего. Спроси у них, какие были у нас великие деятели — никого не назовут, потому что это им не интересно и потому что уважения нет ни к кому…
Если дереву позволить расти самому по себе, и оно начнет расти криво, то потом его не распрямишь.
Человек начинается с детства. Детские сады в Корее носят имена революционеров. У нас в Северной Ирландии же они именуются «Маленькие мошенники» или «Озорные херувимы». Наверно, поэтому и вырастают из них «херувимы», развлекающиеся уже лет с 10–12 битьем окон, нюханьем клея, угоном машин с последующим их ритуальным сжиганием, издевательствами над одноклассниками («happy slapping» и «bullying») и животными (вплоть до повешения) и, конечно же, любимым времяпровождением североирландской молодежи, именующимся красивым выражением «recreational rioting» — когда для забавы вызывают «скорую помощь» или пожарную бригаду — чтобы забросать медиков и пожарных камнями. «Маленькие мошенники» быстро вырастают в длинных акселератов, которых занимают только пиво, наркотики, сигареты и зажимание где-нибудь в кустах себе подобных акселераток, со всеми естественно вытекающими отсюда последствиями. Вот и сейчас, я пишу эти строки, а мимо окна проходит «на культурный отдых» группа здешних подростков, парни и девушки лет по 15. За плечами у каждого — рюкзак, из которого раздается веселый звон бутылок…. Другой жизни подавляющее большинство здешней молодежи уже просто не способно себе представить.
Такого безобразия корейцы себе, к счастью, даже не могут представить. Когда я рассказывала им о «милых шалостях» молодого ирландского поколения — детей «кельтского тигра» и «мирного процесса», у моих корейских знакомых вытягивались лица.
У нас в Советском Союзе говорили, что в нашей стране имеется единственный привилегированный класс — дети. В КНДР их называют «цветами нации и человечества» и «королями и королевами страны». То, что я увидела в Корее — это именно
А вот послушайте, как рассуждают на этот счет корейцы: «Не ставьте на первое место рентабельность, если дело касается народа!» (
Начинается все еще в роддоме. Даже в сельских клиниках имеются достаточно хорошо оборудованные, хотя и небольшие, родильные отделения, с соответствующим специализированным медицинским персоналом. В Пхеньяне мы посетили Дом Материнства, построенный в 1980 году. Комплекс состоит из 6 зданий, главное из которых — в 13 этажей. По форме оно напоминает мать, обнимающую ребенка обеими руками. Входят в комплекс и парк с фонтаном. Во всех помещениях для пациенток установлены и работают кондиционеры. Здесь находится не только родильный дом, но и, например, стоматологическое отделение, где будущим мамам лечат зубы. В холле главного здания пол выложен драгоценными и полудрагоценными камнями. Во всех кабинетах имеется новейшая медицинская аппаратура. Чистота кругом стерильная: посетителям выдают тапочки и халаты, к новорожденным посетителей не допускают из соображений гигиены, но родственники имеют возможность увидеть их и переговариваться с новоявленными мамами с помощью специального видеофона.
Какой контраст с западными больницами, в которых чуть ли не весь день бродят по палатам
В корейских больницах — кристальная чистота. Вся медицинская помощь, включая горячее питание — бесплатно. Более того, государство создало специальный центр для снабжения роддомов наиболее питательными продуктами. В палате для рожениц — всего 2 женщины, каждая палата оборудована отдельным душем и туалетом. «А как же это — посетителям сюда не полагается, а нас на экскурсию пустили?» — не выдержал кто-то из нашей группы. Ответ поступил незамедлительно:
Особая забота оказывается матерям тройняшек. Для них выделена отдельная палата, а тройняшки получают подарки от государства: одежду, одеяла, а также продукты питания, когда они подрастут, и даже материал на свадебные костюмы в будущем! До 8-летнего возраста на них выплачивается особое пособие, а также можно отдать их, при желании родителей в круглосуточные бесплатные ясли, пока они маленькие. От руководителей государства тройняшки тоже получают подарки: мальчики — серебряный меч, а девочки — кольцо.
Корейская народная пословица гласит, что привычка, приобретенная в 3 года, сохраняется до 80-летнего возраста. Именно поэтому такое большое внимание здесь уделяется воспитанию самых маленьких.
Ясли и детские сады в Корее — для детей 1–4 лет. Детские сады, как и у нас в СССР, имеются при фабриках, заводах, в колхозах, причем во всех этих случаях они располагаются в соседнем помещении, так что мама в любой момент, во время обеденного перерыва может забежать туда и убедиться, что с ее чадом все в порядке. При желании родителей, можно отдать ребенка с 2 до 4 лет в круглосуточный 5-дневный детский сад, причем все это совершенно бесплатно.
Пятидневные детские сады создан в основном для удобства матерей, у которых ненормированный рабочий день — журналисток, партийных работниц, учительниц.
Мы побывали в одном таком 5-дневном детском саду. На 100 детей там имеются 5 врачей, при детском саде есть своя клиника — на случай, если ребенок заболеет и его надо будет изолировать. Есть бассейн, самые разные игровые комнаты, музыкальные инструменты, столовая, спальни, ванные, детская площадка с аттракционами и — комната революционной славы. Сидящие на маленьких стульчиках вокруг стола с макетом родного дома т. Ким Ир Сена в Мангэнде дети бойко рассказывали нам (через переводчика, конечно!) революционные истории. «Для того, чтобы вырасти настоящим коммунистом, необходимо получать соответствующее хорошее образование с раннего детства», — говорят корейцы. Вспоминая собственное советское детство 70-х и сравнивая его с увиденным в Корее, я считаю теперь, что политическое воспитание молодого поколения у нас в то время начиналось слишком поздно. До начальных классов мы не знали практически почти ничего ни о политическом строе нашей страны, ни о ее истории, ни о Революции. И даже о Ленине знали только то, что он — «дедушка». Ну, и что хорошего из нас выросло? Поколение, продавшее родную страну за бутылку «Пепси»?
Большое внимание уделяется в корейском детском саду прививанию навыков жизни в коллективе, умению считаться с другими людьми и помогать им, прививанию любви к родной стране и языку, хорошим манерам и поведению. Корейские дети — не только детсадовцы, а всех возрастов — с самого первого дня поразили нас своим культурным поведением в общественных местах и дисциплинированностью в самом хорошем смысле этого слова: практически каждый день мы видели на улицах классы школьников, направляющихся куда-то на экскурсию, или на репетицию массовых гимнастических выступлений на стадионе — и никогда не было, чтобы кто-то громко вопил, дергал кого-то за волосы, дрался, бросал что-либо на землю: одним словом, того, как обычно ведут себя подростки в «цивилизованных» странах (и в Китае уже тоже). При этом корейские дети вовсе не какие-то запуганные роботы, они оживленно беседуют друг с другом, улыбаются, машут нам руками. Просто благодаря тому, что их правильно воспитали с раннего детства, у них
Система образования в КНДР с 1972 года — обязательная бесплатная 11-летка 10 лет школы + 1 год дошкольного подготовительного образования. Школы создаются там, где есть дети вне зависимости от того, много их или мало — даже на острове, где живет только семья смотрителя маяка. Какой контраст с Северной Ирландией, где я проживаю — британские власти намерены закрыть здесь сотни школ: все начальные школы, где менее 140 учеников и все средние школы, где менее 500 учеников. Это при том, что население Северной Ирландии — всего полтора миллиона человек, а КНДР — 22,5 миллиона. Интересно получается — в богатой Англии, «образце цивилизации демократии» денег на детей нет, а у «бедной диктатуры» в Северной Корее — есть.
По словам Ким Ир Сена, «если обязательное образование не бесплатно, на практике оно никогда не сможет стать обязательным». Учебники, форма, различные культпоходы — все это в КНДР бесплатно и предоставляется государством. Учебный день в школах обычно состоит из 2 половин — собственно уроки, после обеда — внеклассное обучение: различные кружки, спортивные, музыкальные, изобразительного искусства, исследовательские — в зависимости от интересов и талантов школьников, и т.д. Как и у нас в СССР в свое время, в КНДР действует хорошо развитая система летних лагерей, но не только для школьников, а и для студентов. Популярны лагеря, расположенные в горах и на побережье моря. Есть и международный детский лагерь, подобный нашему Артеку.
Во время нашей поездки по КНДР мы посетили несколько средних школ, консерваторию, различные библиотеки, в том числе — библиотеку Народного Дворца Учебы и новую, недавно открытую электронную библиотеку, где нам, среди прочего, продемонстрировали созданную корейскими программистами операционную систему, используемую в КНДР наряду с микрософтовской Windows. Называется она «Красная звезда». Все крупные учебные заведения и библиотеки КНДР соединены между собой интранетом. В одном из лингафонных кабинетов библиотеки Народного Дворца Учебы мы попали на урок русского языка — и мне неожиданно даже довелось услышать комплимент на русском языке в адрес наших женщин от одного из корейских студентов: «Русские девушки очень красивые!»
Народный Дворец Учебы — это не просто библиотека. Здесь можно прослушивать лекции на расстоянии (видео-лекции), с помощью специально оборудованного телевизорами учебного зала. Также при Дворце работает большая группа переводчиков, имеется огромная коллекция звукозаписей из различных стран. Мне дали послушать диск с русскими народными песнями в исполнении Надежды Кадышевой.
Пользование всем этим культурным богатством для всех граждан КНДР тоже совершенно бесплатное. Многие люди здесь продолжают учиться всю жизнь, в том числе на вечерних факультетах и заочно.
Всем известно, что в Корее охотно демонстрируют посещающим ее иностранцам, какие здесь талантливые, артистичные и спортивные дети. Практически невозможно посетить эту страну без того, чтобы стать свидетелем, например, детского концерта. «Ну, это, конечно, только в столице такое бывает! Здесь отбирают самых талантливых и создают для них все условия!» — говорят циничные иностранцы, задетые за живое тем, что дети в этой маленькой «бедной» стране легко декламируют стихи, танцуют, поют, играют на музыкальных инструментах, рисуют или занимаются акробатикой в таком возрасте, в котором их собственные «цивилизованные» дети еще ходят в памперсах и с соской во рту и едва только начинают говорить — я не преувеличиваю, это действительно так!
Но, как оказалось, циничные иностранцы ошибались. В сельском детском саду дети встретили нас такой же красочной и разнообразной программой, как и в столице. И по уровню своего развития сельские дети ничуть столичным не уступали! Но больше всего западных гостей поразило то, что детей в Корее учат
Самым потрясающим из связанных с детьми мест, посещенных нами в Корее, был, конечно же, знаменитый Детский Дворец в Мангэнде (у нас бы его назвали Дворцом Пионеров). Это действительно дворец в полном смысле слова. У входа в него высится «Цветочная повозка счастья», бронзовая скульптура, изображающая счастливое детство корейских ребят. Повозка, запряженная 2 лошадьми, в которой раньше разъезжали только короли, везет в себе 11 детей, символизирующих (в Корее все символизирует что-нибудь) 11-летнее обязательное всеобщее образование. К зданию примыкает огромный крытый бассейн. Дворец состоит из 6 восьмиэтажных зданий, с несколькими сотнями залов для занятий самыми различными интересными делами — от игры на национальном музыкальном инструменте
Мы прошлись по различным залам, поражаясь таланту и трудолюбию корейских детей. А потом они выступили перед нами с неповторимым концертом, который трудно даже описать словами. Поэтому я лучше отошлю читателей к сделанным на нем фотографиям.
Я верю, что у Революции КНДР есть прочное будущее — потому что я имела возможность увидеть, как в этой стране воспитывают детей. И какие в ней растут дети.
Дело в том, что здесь, в отличие от нашей страны и от Китая, нет разрыва поколений. Наверно, потому, что детей здесь воспитывают в духе подлинного уважения к старшему поколению революции, подарившему им такое детство. «
Сам товарищ Ким Чен Ир показывает пример такого поведения. С точки зрения
И это так прекрасно — что на свете есть еще такие люди, и есть страна, где слово «бескомпромиссный» по-прежнему означает положительное человеческое качество!
У нас в России модное словечко «консенсус» ныне заменило то, что раньше именовалось просто и по-русски «беспринципность». У корейской молодежи есть перед глазами живой пример принципиальности и уважения к завоеваниям дедов и отцов. А на кого равняться молодежи российской, если наш «гарант» сегодня произносит пламенные антиимпериалистические речи, возвращая молодым россиянам растоптанное «демократами» чувство гордости за свою историю, за свою страну — а назавтра за дружеской рыбалкой с современным палачом человечества «на блюдечке» преподносит ему естественных и традиционных союзников России, исходя исключительно из сиюминутной выгоды?
Западные гости смотрели на сцену все полтора часа на одном дыхании, не отрывая глаз: так высок был профессионализм корейских школьников, многие из которых были не старше 8–9 лет. А потом, когда в конце представления они вышли на поклон, а на заднем фоне вдруг появился огромный портрет товарища Ким Чен Ира, окруженного цветами, такой натуральный, словно это сам он стоял перед нами, я вдруг увидела, как бурно зааплодировала ему одна из гостей, которой еще вчера казалась довольно скучной «вся эта говорильня о Любимом Руководителе». На глазах у нее стояли слезы. «Вот и еще один человек „попался на удочку северокорейской пропаганды“!» — улыбнулась я.
Часть 5
О НЕЗАВИСИМОСТИ И О НИЗКОПОКЛОНСТВЕ
Человек, заразившийся низкопоклонством, перестает адекватно воспринимать реальность.
Я просыпаюсь рано — от пения птиц, лая собаки и негромкого разговора на корейском языке за окном: судя по всему, людей, которые вышли обрабатывать огород. Вчера я оставила открытым окно — затянутое по традиции бумагой вместо стекла и через него до меня доносится журчание реки и все эти остальные, такие мирные, такие домашние звуки. На дворе — 6:30 утра, воскресенье.
Я потягиваюсь и переворачиваюсь на другой бок. Под толстым одеялом тепло. Вчера я никак не могла поверить, что смогу заснуть на такой постели, когда я ее первый раз увидела. Корейцы традиционно спят на полу, на соломенной циновке, а под голову кладут соломенный твердый валик. Этот валик своим видом меня вчера особенно напугал, но после долгой дороги и ужина я так устала, что просто свалилась на пол и через 10 минут уже спала. И валик, несмотря на свою твердость, оказался вполне удобным! После него даже шея не болела, как после многих наших подушек.
Мы приехали в Этнографическую гостиницу в Кэсоне в субботу вечером, когда уже стемнело, и сразу столкнулись с повседневной экономической реальностью КНДР — перебоями в снабжении электричеством. Местные жители относятся к этому по-философски: например, выходя вечером на улицу, берут с собой карманный фонарик. Тьма наступает действительно кромешная. Через некоторое время свет возвращается, потом опять гаснет. Очень трудно в темноте не споткнуться о высокие деревянные пороги на месте нашего ночлега. А местные жители где-то там, в темноте, весело переговариваются, идя по улицам. Кто-то даже негромко поет. И какие-то заплывшие жиром гады за рубежом еще будут решать, нужны ли этим неунывающим, трудолюбивым людям атомные электростанции??!
Этнографическая гостиница представляет собой старинный корейский городок в миниатюре за высокими воротами. Вдоль небольшого ручья тянутся традиционные дома с крышами, похожими по форме на морские волны. Здесь иностранный гость может попробовать, что такое жить по-корейски.
Для избежания жары и влаги летом и холода зимой деревянный пол в корейских традиционных домах построен над землей и не касается ее. А может быть, это и от змей предохраняет? Сама я змей в Корее не видела, но они здесь есть, и на них даже готовят вкусную спиртовую настойку: «Гадючный ликер», который, по словам корейцев, помогает от гипертонии, — крепостью в 60%. В каждой бутылке запечатана небольшая змейка. Порог дома тоже очень высокий, так просто не переступишь, приходится залезать. Обувь полагается оставлять на улице.
Дома построены кругом, внутри — небольшой дворик с колодцем и дерево. По традиции, в каждом из таких домиков живут члены одной большой семьи, несколько ее поколений — все рядом. Внутри дома комнаты разделены раздвижными дверями, затянутыми, как и окна, плотной, похожей на пергамент бумагой. Мебели почти нет, кроме кресел и сундука, в который на день убираются циновки, валики и одеяла. Около ванной комнаты стоят резиновые шлепанцы, которые полагается надевать, когда туда заходишь — часто полы в корейских ванных комнатах влажные или даже мокрые. Ванна заполнена до краев водой, на тот случай, если с ней будут перебои. В воде плавает ковшик на случай, если понадобится смывать за собой в туалете. Такое чувство, что у корейцев предусмотрено все! Все кругом чистенькое, аккуратное. Жалко, что мне не удалось испытать на себе, как работает
За столом корейцы тоже сидят на полу (сам обеденный столик очень низенький). Мы без привычки все не знали, куда нам девать ноги. В конце концов не по-корейски спрятали их под стол. Когда работница отеля увидела, как мы мучаемся, она принесла нам несколько циновок-подушек и сложила их на полу для нас небольшой стопочкой — вместо сиденья. Корейская еда на вид почти вся выглядит как что-то сладкое, как десерт, а на поверку оказывается очень острой. Причем вкусы какие-то необычные, ни с чем из знакомой еды ее даже не сравнить. Правда, у нас в России сейчас популярна так называемая «корейская капуста», но на вкус не сравнить ее с горячо любимой корейцами «
В Кэсоне довелось нам попробовать и знаменитый кэсонский женьшень, отваренный в меде, тот самый, который, по словам медиков, помогает даже от рака и радиации. Тоже вкус весьма своеобразный! Женьшень в Кэсоне такой особенный из-за качества здешней почвы. Он хорошо растет в тени, и поэтому на полях над ним заботливо возведены соломенные покрытия.
Субботний вечер, а на улице никакого тебе шума, кроме стрекотания цикад да негромкого пения под гармонь, которое смолкает часам к 10. Как здорово! И я засыпаю…
Ночью мне снится корейский сосновый лес — такой, какой растет вокруг могилы короля Тонмена в 30 км от Пхеньяна, которую мы посетили несколькими днями раньше. Стоял невыносимый летний зной, и сосновый бор, разгоряченный и пронизанный насквозь солнцем, благоухал так, что в носу щекотало. По дорожкам ползали огромные черные муравьи, а между деревьями летали бабочки и где-то неподалеку звонко журчал родник. «Отсюда можно просто, вот так, пить воду?» — искренне удивился один из моих спутников. В этом лесу хотелось остаться, сидеть под деревьями с рассвета и до заката и любоваться ими! Видимо, поэтому он мне и приснился…
Впрочем, сосновые леса растут в Корее не только там — вокруг Кэсона их тоже очень много. Когда-то город этот даже именовали Сондо (город соснового бора). Кэсон — столица древнего корейского государства Коре. Здесь, в отличие от Пхеньяна, сравненного с землей американскими бомбардировками в 1950–1953 годах, сохранилось много старинных зданий. В городе есть свой ботанический сад, зоопарк, бассейн, несколько стадионов, различные музеи ( в том числе — музей истории древнего государства Коре, в одном из старинных дворцов), древняя обсерватория …Здесь, чувствуется, теплее, чем. в Пхеньяне, повсюду растет виноград.
Вставать было еще рано. Но и спать больше не хотелось. Я поднялась, выглянула в «бумажную» форточку. Голоса стали слышны еще яснее, но никого не было видно: дома скрывались в зелени деревьев за заборами. На крышах многих домов, словно в «Корейских сказках» Гарина-Михайловского, которые я читала в детстве, росли огромные тыквы. Как непохоже на Пхеньян!
Несколько дней назад мы побывали на смотровой площадке на вершине Монумента идей чучхе. В хороший ясный день Пхеньян виден оттуда как на ладони. Монумент этот был воздвигнут в 1982 году, к 70-летию со дня рождения Ким Ир Сена и состоит из светящегося по ночам факела, обелиска и скульптурной группы из 3 фигур, олицетворяющих рабочий класс, крестьянство и интеллигенцию. По бокам от основной скульптурной группы находятся вспомогательные — «Чучхейская промышленность», «Железная крепость», «Долголетие», «Богатый урожай», «Страна учебы» и «Чучхейское искусство». Окружают монумент различные беседки и фонтаны, по праздничным дням здесь прямо из реки бьет фонтан высотой в 150 метров, а прямо перед ним расстилается река, по которой катаются на лодках и где купаются горожане.
Высота обелиска — 150 метров, высота факела — 20 метров. Внутри обелиска имеется помещение, в котором по стенам размещены каменные таблички, присланные специально для него различными партиями, организациями и отдельными лицами из более чем 90 стран мира. Естественно, каждый из нас сразу начал искать таблички, присланные из его родной страны… и мы все без труда их нашли. Но вернемся к смотровой площадке. Я не большая любительница многоэтажных домов, но от вида современного Пхеньяна просто захватывает дух. Каким-то непостижимым образом люди здесь умудряются создать гармоничное сочетание современности с традициями, и несмотря на всю свою многоэтажность, Пхеньян совсем не вызывает впечатления «каменных джунглей».
Кое-где между новостройками мелькают еще маленькие старые хижины. Как и повсюду в мире, в любом строящемся городе, скажете вы, что здесь особенного? Действительно, особенного — ничего, но «свиньи» и здесь умудряются найти грязь. Например, некий российский дизайнер Артемий Лебедев, называющий самого себя ласкательно «Тёма», увеличил фото этих старых хижин раз в 20, объявив их местными трущобами и уверяя, что гид «запретил ему это фотографировать». Интересно, когда Тёма посещает «страны рыночной экономики» — скажем, Соединенные Штаты или ну хотя бы Румынию — он тоже с таким рвением стремится найти там трущобы и нищету, что даже прибегает к фотографическим трюкам?
Милый Тёма, большой привет тебе из Пхеньяна! Я только что видела те же самые хижины, о которых ты ведешь речь с таким демократическим негодованием — и могу засвидетельствовать, что они составляют ничтожный процент жилого фонда в Пхеньяне (кстати, побывай, пожалуйста, в Туле, в Пролетарском районе, на улице Карла Маркса или на Пролетарской набережной, где старые дома никто сносить не собирается (это вам не при советской власти!), а у жителей теперь, благодаря свободе и демократии, нет денег даже на элементарный их ремонт. Пофотографируй там, или съезди в деревню Молчаново Чернского района, если получится (автобус туда в лучшие времена ходил из Тулы раз в неделю), — вот там трущобы. Глядишь, удастся сорвать за эти фото серьезные баксы с тех, кому за рубежом не нравится излишне самостоятельный курс российского президента). Ни один из трех корейцев, которые нас сопровождали: гида и двух переводчиков, во время фотографирования нас не останавливал и ничего нам не запрещал. Видимо, в случае с тобой они просто знали, с каким нечистоплотным типом они имеют дело.
Да, Пхеньян — не Москва. Слава богу. В Пхеньяне и в других корейских городах и поселках, несмотря на все экономические трудности, несмотря на вынужденно высокие расходы на оборонные нужды,
Я очень соскучилась по реализму в искусстве. Мне надоели уродливые треугольники, загогулины и прочие «чепурыслы», расставленные на наших улицах и набережных, которые якобы несут в себе какое-то высокое искусство, и от которых — ни уму, ни сердцу (только чьему-то кошельку). Мне надоели полотна, намалеванные словно взявшей в руки кисть гориллой. И это еще одна причина, по которой мне так приятно было оказаться в Корее. Хотя здешние памятники и поражают воображение своими размерами и я ожидала увидеть что-то в стиле скульптора Церетели, на деле они оказались удивительно гармонично, я бы даже сказала, тактично вписывающимися в местный пейзаж, а вовсе не такими чудовищными «соринками в глазу», как работы последнего. А какая великолепная здесь живопись! Люди и природа на картинах — словно живые. К слову, корейцы так же замечательно, как рисовать, умеют и вышивать вручную.
Особое впечатление на меня произвел Мемориал, посвященный воссоединению Кореи, представляющий собой скульптурную группу из двух женщин в традиционной одежде, протягивающих навстречу друг другу руки над ведущим из Пхеньяна шоссе. Нам, не знающим, что это такое — не иметь возможности не только увидеть своих родственников более 50 лет, но даже и переписываться с ними, вероятно, трудно себе даже представить, какое место в душе корейцев занимает эта проблема.
Местная «ВДНХ» — Выставка достижений Трех революций — именуется так по достижениям корейского народа в трех революциях: идеологической, технической и культурной. Выставка занимает площадь в 100 гектаров, на ней имеются 6 павильонов, а также парк для отдыха трудящихся, научно-исследовательские центры и т.д. Самое большое впечатление на нас произвел, конечно, космический павильон, посвященный первому в КНДР запуску искусственного спутника Земли, того самого, который находился на орбите целых два года, и существование которого американцы продолжают отрицать.
Запуск спутника «Кванменсон-1» состоялся 31 августа 1998 года. И трехступенчатая ракета-носитель, и сам спутник были изготовлены в самой КНДР по собственным технологиям.
«Дело в том, что техника запуска ИСЗ прямо связана с технологией МБР, и на ее экспорт наложено строгое эмбарго в мире, да и КНДР постоянно подвергается технической, экономической и военной блокаде со стороны Запада. После запуска корейского ИСЗ вице-президент Космического общества России в своем интервью корреспонденту ИТАР-ТАСС отметил: чтобы вывезти ИСЗ в орбиту подобной категории, должен быть очень сильный носитель, который по своей мощности не уступает межконтинентальной баллистической ракете. Не было известно о каких-либо попытках КНДР иметь контакты с российскими специалистами по космосу, пояснил он, более того, не было обращений за помощью».
А еще врезались мне в память увиденные на этой выставке мотоциклы и мотороллеры корейского производства. И вспомнился невольно родной завод моей мамы, который в советское время тоже свои собственные мотороллеры разрабатывал и выпускал (на Кубе многие из них и по сей день еще хорошо работают), а сейчас, во власти держится на плаву только тем, что сдает заводские цеха под складские помещения для «бизнесменов», торгующих зарубежным хламом.
Так почему же у корейцев получается выжить и развиваться, сохраняя общество социальной справедливости, — несмотря на такие ограниченные ресурсы, по сравнению с нашей огромной страной, одаренной несметными природными богатствами? И почему мы сорвались в такую пропасть, что на наших улицах сегодня — сотни тысяч беспризорных детей, что наши мужчины умирают, не дожив до 60 лет (средняя продолжительность жизни в «голодной» Корее — 71 год!), что наши женщины отказываются от детей или даже убивают их, а население уменьшается на почти миллион человек в год? В чем корейский секрет?
Ответ прост.
«…Идеи чучхе означают, что ты сам есть хозяин своей судьбы, и что в тебе есть и сила для решения своей судьбы».
Для непонятливых объясняю: не надо сидеть сложа руки и ждать, пока «добрый дядя из-за океана» вложит в твою промышленность награбленные им миллионы. И не надо думать, что ты сам ни на что не способен потому, что этот дядя якобы «цивилизованнее» тебя.
Наши «Тёмы» не понимают происходящего в Корее потому, что им все не дает покоя стоящий перед глазами призрак «дорогого Леонида Ильича», на который они автоматически прожектируют увиденное и услышанное ими в Корее. А слабо понять, что тов. Ким Ир Сен — не Брежнев, а тов. Ким Чен Ир — не наследники Брежнева? Что дети и внуки у корейских коммунистов не выросли такими, как сын автора слов Гимна СССР, мечтающий стать царем Всея Руси? Вовсе не симпатизирующий корейским коммунистам англичанин Майкл Харрольд проговаривается в своей книге «Товарищи и чужаки», что как только за поведением детей высокопоставленных членов партии и правительства в КНДР замечается что-либо неподобающее, их тут же отправляют на трудовое перевоспитание! А у нас заправляют нашей страной по большому счету именно бездарные недоучки.
Не помню дословно наизусть это высказывание товарища Ким Ир Сена, т. к. прочитала его еще в детстве, так что могу быть немного неточной: «Если человек заразится низкопоклонством, он станет болваном, если низкопоклонством заражается партия — погибнет революция, а если низкопоклонством заражается нация — погибнет страна». И по-моему, состояние России за последние 20 лет — достаточно наглядный тому пример!
Часть 6
ЛИЦОМ К ЛИЦУ С ВРАГОМ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
Иностранный язык — оружие в жизни и в борьбе!
После Корейской войны 1950–53 гг. в уезде Синчхон появился целый музей, рассказывающий о преступлениях янки против мирных жителей и партизан. Выставленные фотографии и предметы производят самое жуткое впечатление. Особенно потрясенными казались европейцы, побывавшие в Синчхоне вместе с нами.
Есть на нашей планете государство, давно уже превзошедшее гитлеровскую Германию по совокупному числу совершенных за его историю в одном только ХХ веке варварских зверств и массовых убийств. И его единственное отличие от гитлеровской Германии — в том, что гитлеровцев уже отправили на свалку истории.
Нас предупредили знающие люди, что музей в Синчхоне — не для слабонервных. Я до этого бывала уже в музеях, созданных на месте фашистских концлагерей (Саласпилс, 9-й Форт в Каунасе) и считала себя достаточно подготовленной к тому, чтобы посетить этот музей, посвященный разоблачению зверств американской военщины на корейской земле во время войны 1950–1953 годов. В конце концов, нам ли, из трагической и героической истории своей собственной страны хорошо знающим, на что способны фашистские изверги, бледнеть и почти падать в обморок в таком месте? Но именно так отреагировали на увиденное и услышанное в Синчхоне, несмотря даже на это заблаговременное предупреждение, некоторые из моих западноевропейских спутников….
Дело тут не только в том, что в Западной Европе фашисты зверствовали все-таки не в таких масштабах, как на Восточном фронте, среди славянских «недочеловеков» — и зачастую в отношении лишь отдельных групп тамошнего мирного населения (вот в западноевропейских школах и рассказывают весьма избирательно на уроках истории только лишь о газовых камерах и холокосте, зачастую не упоминая даже роль коммунистов в организации сопротивления). Дело еще и в том, что подсознательно современному западному человеку, даже прогрессивному, очень нелегко привыкнуть к мысли, что Соединенные Штаты Америки, — так сказать, олицетворение современной западной демократии и свобод, — на деле являются таким же «мировым жандармом» как гитлеровская Германия в конце 30-х-начале 40-х годов.
Одно дело — знать, что это «Империя» теоретически, по книгам Хомского и антиглобалистским лозунгам — и совершенно другое дело — увидеть своими глазами «инструменты демократии», ею применяемые на практике. Такие, например, как собранные в Синчхонском музее металлические предметы, найденные в черепах погибших от пыток корейцев, включая женщин и детей. Или коллекция волос, срезанных с трупов убитых американцами корейских женщин. Или груда обуви замученных в американских застенках…. Тех самых, о которых говорится в приказе американского командующего войсками в Корее Харрисона от 17 октября 1950 года:
«Мой приказ — это закон. Не соблюдающие его будут расстреляны. Уничтожайте всех красных бандитов, чтобы освободить Северную Корею от коммунистических чудовищ. Охотьтесь на них и убивайте всех членов Коммунистической партии, государственных служащих и членов их семей. Убивайте и симпатизирующих им».
С одним таким «коммунистическим чудовищем», которому чудом удалось выжить, нас познакомили в музее. В то время ему было 5 лет. Американские «культуртрегеры» насильно оторвали детей Синчхона от матерей и сожгли заживо и тех, и других — отдельно друг от друга… Выжили только два ребенка. Невысокий, морщинистый мужчина, легко узнаваемый по его детской фотографии на стенде, рассказал нам, как ему удалось остаться в живых, стоя под сводами здания, из которого он более 50 лет назад с трудом выбрался — по трупам более 100 таких же малышей, каким был тогда он сам… В другом здании, неподалеку, среди 400 молодых матерей, погибла и его мама…
В январе 1951 года генерал Риджвэй издал такой приказ войскам ООН (именно под знаменем «нейтральной» ООН совершались в Корее массовые убийства мирного населения и другие военные преступления!):
«Стреляйте в любого мирного жителя, подозреваемого в том, что он коммунист, — не беря его в плен. Китайцы и корейцы вмешне только немногим отличаются от зверей. Используя такой человеческий сброд, Советы уничтожают наших людей, сохраняя при этом своих собственных»…
Вот только краткое резюме «подвигов» янки в ходе несения «свободы и демократии» на корейскую землю:
«Воздушные пираты США обрушили на Северную Корею непрекращающиеся беспорядочные бомбежки, разрушили все вплоть до школ и больниц и убив неисчислимое количество мирных жителей. За 3 года войны было сброшено в среднем 18 авиабомб на каждый квадратный километр северокорейской земли. Только на Пхеньян американская авиация сбросила более 428 тысяч бомб, что равно численности населения города в то время. Все города и села Северной Кореи превратились в пепелище так, что некоторых американских летчиков мучило сознание того, что им больше нечего разрушать. Во временно оккупированных районах Северной Кореи американские злодеи организованно и планомерно истребляли мирных жителей. Расстреливали, вешали, зарывали живьем; бросали в воду с камнями на шее, сжигали на кострах, вешая людей на деревья вверх ногами… Насиловали женщин и безжалостно их убивали…
В небольшом уезде Синчхон за 52 дня оккупации жертвами такой жестокой расправы стали более 35380 человек, что составляло одну четверть населения уезда. Среди убитых оказалось более 16200 детей, стариков и женщин. США не гнушались применять бактериологическое и химическое оружие. В районах Северной Кореи во время временной оккупации они распространяли микробов натуральной оспы, разносчиков геморрагической лихорадки и тифа. По приказу Комитета начальников штабов США, с 28 января по 31 марта 1952 года в 400 с лишним точках на территории Северной Кореи более 700 раз массированным методом были сброшены бактериологические бомбы, а с февраля 1951 года по июль 1953 года в 24 северокорейских городах и уездах и в зоне передовой линии ими применялось химическое оружие. 6 мая 1951 года в районе Нампхо от отравляющего вещества удушающего действия, примененного „доблестными“ воинами американской армии, в одночасье было убито 1379 корейцев. Еще в конце мая 1951 года, когда корейская война была в самом разгаре, в Пхеньяне, при участии представителей разных международных организаций и дипломатического корпуса, состоялся специальный гласный суд по факту массовых убийств, совершенных американцами в Синчхоне. В опубликованном в мае 1951 года докладе комиссии расследования Международной демократической федерации женщин, ознакомившейся с злодеяниями американской армии на месте, отмечается: „…Такие массовое убийство и пытки по своей жестокости превышают злодеяния, совершенные гитлеровскими нацистами во временно оккупированной ими Европе“. „Факты доказывают, что эта война является войной массового уничтожения, которая разрушает больше жилых домов, чем военные объекты; и уничтожает больше продовольствия, чем военные материалы, и убивает больше женщин и стариков, чем военнослужащих. Это — война против самой человеческой жизни“». (http://younguard.narod.ru/articles/mg20/criminal.html)
Но, в отличие от гитлеровских бандитов, ни один из «героев» этой войны не был по заслугам бы повешен… Стоит ли после этого удивляться тому, что у корейцев есть песни «15 миллионов станут бомбами и пулями» и «Тот, кто провоцирует нас, не избежит смерти!»? Как бы мы чувствовали себя сегодня, если бы нацистская Германия не была уничтожена в 1945-м, а продолжала существовать и по сей день и угрожать нашей Родине? В КНДР прекрасно знают, что такое Америка и как выглядят ее «демократические ценности» и готовы отдать жизнь, чтобы в Корее их не было.
От советских военных музеев Синчхонский отличается, я бы сказала, особой наглядностью: если у нас только рассказывалось о том, каким пыткам подвергали фашисты советских патриотов, то здесь все это было наглядно изображено — при помощи фотографий, различных предметов и картин… В каждом новом зале некоторые из западных посетителей становились все бледнее и бледнее. У них был такой вид, словно им вот-вот станет дурно. Меня не тошнило — в моем сердце разгоралось чувство ненависти и жажда правосудия…
Музей в этот выходной день был переполнен школьниками. Это правильно — если не показывать детям, кто угрожает и сегодня их родной стране, с какого рода типами им придется иметь дело, не скрывая при этом всех ужасов, то зло от этого само по себе не исчезнет. С ним надо бороться. Можно сколько угодно зарывать голову в песок, убеждая себя, что уж сегодня-то американцы «не такие», что они теперь «стали нашими партнерами», как пытаются внушить сейчас нам в Восточной Европе, — суть Соединенных Штатов Америки от этого не меняется. Пройдет еще лет 10 — и точно такой же музей можно будет открывать в Ираке… И лучше уж смотреть правде в лицо.
Американцы любят твердить, что Корейская война — война «забытая».
Это для них и для их европейских союзников она «забытая» (им хотелось бы забыть свое позорное поражение), а здесь она очень даже хорошо знакомая. К сожалению, она пока мало известна нашему читателю по книгам и учебникам истории. Мы мало знаем, что творили в Корее американцы. А в КНДР с детства знают, как выглядит «американское партнерство».
Когда мы прощались с нашими гидами в Синчхоне, мимо нас проехал грузовик, полный пионеров. Пионеры, весело галдя, замахали нам руками. А я смотрела на них — таких веселых и жизнерадостных — а перед глазами у меня стояли корейские малыши, насаженные американскими недобитыми «рэмбо» на штыки в далеком 1951.
Американцы нагло пришли в чужую страну якобы для ее «освобождения», отказались из нее уходить, напакостили в ней, разделили ее надвое, превратив одну ее часть фактически в свою колонию — и еще после этого удивляются, почему их в Корее, мягко говоря, недолюбливают? Да, им очень хотелось бы, чтобы эта война стала «забытой». Но преступления оккупантов, как и героизм защитников своей родной страны, не забываются!
Из Синчхона мы отправились в Пханмунчжом, где посетили демилитаризованную зону и демаркационную линию, отделяющую КНДР от Южной Кореи. Об этом месте не любят вспоминать те, кто до сих пор громко кричит о давно уже не существующей Берлинской стене и «расстрелах перебежчиков режимом Хоннекера». И не случайно именно те же самые лица не любят говорить и о стене, возводимой сегодня в Израиле для отгорождения от палестинцев.
Попасть в демилитаризованную зону можно только в сопровождении военных гидов. Они же отвечают за твою безопасность. Обстановка здесь достаточно напряженная. Достаточно часто американцы или подстрекаемые ими южнокорейские военные совершают провокационные действия — «пробуют почву», наблюдая за тем, какая реакция будет со стороны КНДР. Самый известный из приграничных инцидентов произошел в августе 1976 года, когда американские солдаты без предупреждения решили срубить дерево в зоне совместной охраны, разрушили шлагбаум и пост КНДР. Им был дан достойный отпор: пограничники КНДР зарубили двух провокаторов их же собственным топором.
И когда ты стоишь здесь, в небольшом павильончике, где по середине стола проходит «граница», то собственными глазами можешь убедиться в том, кто же скрывается за сложившейся трагической историей разделения корейского народа — если на этот счет еще были хоть какие-то сомнения. Воины КНДР стоят на страже своих рубежей самостоятельно. Из-за спин южнокорейских пограничников же высовываются американские «вояки», постоянно опекающие их, потому что прекрасно знают, насколько южные корейцы готовы воевать за свой режим и сложить голову за «демократические ценности». И как издевательски звучит после всего этого даже название американского павильона, обращенного лицом к территории КНДР — на корейском языке на нем написано «Дом Свободы»… «Дом Свободы» украшен огромным количеством камер, фиксирующих лица всех, кто посещает демилитаризованную зону с северной стороны. Жалко еще, что отпечатки пальцев и пробу ДНК не могут брать на расстоянии!
Стоя здесь — впервые в буквальном смысле слова лицом к лицу с главным врагом современного человечества, не можешь не задаваться вопросом: когда же наконец придет пора этому бандитскому государству предстать перед суровым судом народов планеты? И достаточно ли одного участия в демонстрациях протеста для того, чтобы считать себя имеющим право отмежеваться от действий своего правительства, назвав себя «прогрессивным американцем» и на этом успокоив свою совесть? Одними демонстрациями протеста от суда истории не откупиться….
Я смотрю на цветущий Пхеньян с палубы захваченного храбрыми корейскими солдатами в территориальных водах КНДР в 1968 году американского шпионского судна «Пуэбло», которое нашло себе вечное пристанище в качестве трофея на берегу тихой корейской реки, — и надменные американские жандармы, нагло разгуливающие вдоль демаркационной линии, становятся жалкими и смешными. «А король-то голый!» — это про них.
И когда снова наступит 11 сентября, я снова откажусь соблюдать минуты молчания и скорбеть по нации жизнерадостных детоубийц. До тех пор, пока она таковой быть не перестанет.
…Да, есть на нашей планете государство, давно уже превзошедшее гитлеровскую Германию по совокупному числу совершенных за его историю в одном только ХХ веке варварских зверств и массовых убийств.
Поделиться книгой: