Помоги проекту - поделись книгой:
– Не представляю. Но если Джинн – Джинн, то он, как известно из сказок, может и построить, и разрушить что угодно. Можно лишь догадываться, что произойдет, если он будет служить злу.
Глеб даже содрогнулся, подумав о том,
– Джинн – это такая могущественная сила, что она вообще не должна служить людям – ни добрым, ни злым. Это стало ясно, когда Джинн уничтожил Лемурию, и позже, когда он попал в руки праведнику по имени Лот. Старик, используя Джинна якобы во имя добра, разрушил два крупных города, погубив сотни тысяч людей, которых он сам считал грешниками.
– Содом и Гоморру уничтожил Джинн?
– А кто же еще, по твоему мог это сделать?
– Есть версия, что это был вулкан, землетрясение.
– А кто устроил землетрясение? Джин просто двинул эту местность во времени туда-сюда, из-за чего все на ней – и холмы, и здания, и люди, и скот – оказалось одновременно в одном и том же месте.
– Аннигиляция.
– Возможно, если вы это так называете.
– А что же произошло с Лемурией?
– То же самое.
– Но почему? С огромным континентом, занимавшим территория в половину Тихого океана!
Лара поведала и эту историю. В какой-то момент Глеб увидел, что по ее щеке ползет слеза. Он с удивлением смотрел на блестящую ленточку на смуглой коже: Глебу почему-то казалось, что Лара вообще не способна плакать.
По ее словам, в Лемурии враждовали два могущественных клана, условно добрый и условно злой. Лара была юной, неопытной. Главе «белого» клана удалось уговорить ее открыть ему тайну заклинания. Преисполненный самых благих намерений, этот человек вызвал Джинна и развязал войну с «черным» кланом. В результате Лемурия была стерта с лица земли вся – как «черная», так и «белая».
Глеб задался вопросом: а что конкретно связывает Доцоева и Зонгара? Что именно собирается сделать Доцоев при помощи могущественного Джинна?
Смутная догадка пришла не сразу, но все же пришла, как только Глеб подумал: а почему Зонгар и Доцоев обосновались именно здесь, в этой самой точке степи?
Глеб знал географию своего края. Километрах в десяти на севере располагалась атомная электростанция. Ничего, кроме нее, не отличало данную местность от любой другой в этой голодной степи. Что и как собирался сделать Доцоев, было не вполне ясно, но то, что в центре его внимания был именно ядерный реактор, не вызывало у Глеба никаких сомнений.
Он подошел к стене и выглянул через окно наружу. Окно выходило на север, открывая живописнейший вид на окружающие холмы. Далеко, едва различимый в розовой вечерней дымке, таял, будто летая среди легких облачков – призрачный силуэт атомной электростанции. Из трех толстых башен-градирен поднимался пар, будто и формируя эти дальние облачка.
– Отойдите от двери! – раздался голос снаружи.
– Да мы и так достаточно далеко, – крикнул Глеб.
Лязгнул засов и дверь отворилась. В солнечном луче возникла половина корпуса человека, который протянул руку и что-то поставил на пол. Когда Глеб и Лара подошли, то увидели под дверью, вновь уже запертой, серенький пакет с ужином. Хлеб, колбаса, сыр и пластиковые бутылки с холодным чаем.
Где-то высоко в небе гудел самолет. Не видя его, Глеб не мог понять, откуда и куда он летит. Он подумал о ребятах в кабине и о пассажирах. Может быть, кто-то из них сейчас смотрит вниз и видит в сине-зеленой глубине этот свинарник, который выглядит крошечной полоской с высоты десяти километров. И территория АЭС тоже ему видна. Все так буднично, мирно, ничто не говорит о том, что скоро в этой местности произойдет трагедия, в сравнении с которой Чернобыль – лишь маленькая сценка в репетиции грядущего спектакля.
Они осмотрели свинарник до последнего угла: выхода отсюда не было никакого. Окна узкие, вторая дверь, ведущая из подсобки наружу, заперта. В юго-восточном углу стена обвалилась от ветхости, но пролом был тщательно заколочен досками. Ясно, что их тюремщики позаботились обо всем заранее. И матрасы эти – вовсе они не бомжовые, а также приготовлены для них. Вполне комфортабельный зиндан. Тьфу, не годится слово, – Глеб вспомнил в который раз, что Доцоев – какой-то
Странное дело: что это за русский терроризм, каковы его корни? Конечно, хозяева за последние двадцать лет довели страну до полного разрушения. В Москве, где Глеб иногда бывал, жизнь выглядела цивилизованной, но Москва – это всего лишь потемкинская деревня. Краснодарский край, некогда богатая житница Союза, теперь снова превратился в дикую степь, какая была здесь во времена Тмутаракани. Немудрено, что появился, наконец, русский террорист, который собирается вырастить ядерный гриб в этой голодной степи, чтобы заявить таким образом о себе. Какими бы ни были его цели – заступиться за обездоленный народ, вернуть награбленное и прочее – метод он выбрал, мягко говоря, чудовищный. Чем виноваты сотрудники АЭС и жители ближайших селений? Кто поверит такому «русскому террористу», кто пойдет за ним?
Лара тем временем сидела на матрасе и рассматривала обе дудки, свою и Зонгара. Она приложила их к ушам, изображая рога, и покачала головой:
– М-му!
Вдруг помрачнела, бросила руки на бедра, крепко сжимая дудки в кулачках. Глеб понял, что это дурашливое «М-му!» заставило ее подумать о погибшей своей родине. Лемурия. Континент Му. Получалось, что в его гибели сыграла далеко не последнюю роль сама Лара. И живет неведомо сколько лет с этой виной…
– Лара, – позвал ее Глеб. – А что могут делать эти дудки, кроме как приносить еду? Может быть, мы сумеем с их помощью выбраться отсюда?
Девушка покачала головой:
– Дудки – это просто походные игрушки, подарки Джинна. Могут принести еду и табак, смену белья, развести огонь.
– Электричество для моего мобильника?
– Нет, разумеется.
– Топор, кирку и лопату?
– Реально! Копье, лук со стрелами… Все это можно. Только вот стражник бродит вокруг строения. Да и пока мы будем делать подкоп, думаю, все разрешится. Самое большее – продержат нас тут до утра.
– А разве во времени ты бродишь не с помощью дудки?
– Нет. Путешествие – это усилие мысли.
– Можешь ли ты переместиться на несколько часов назад и предупредить себя саму, что свинарник – это ловушка?
– Нет. В одном и том же времени не может существовать сразу две меня.
– Хорошо. А оставить самой себе записку? Например, возле той скирды?
– Могу, только зачем?
– Чтобы выбраться отсюда!
– А оно нам нужно? Ведь мы же сами шли к Зонгару, сами искали его. Вот и нашли.
– Да не от Зонгара я хочу уйти, и не от Доцоева даже! Я думаю, что этот человек хочет испытать разрушительную силу Джинна прямо здесь. Надо срочно связаться с людьми. Эвакуировать что ли, всех из этой местности…
Нет, бредовая идея, – тут же подумал Глеб. – Допустим, они доберутся до ближайшей воинской части, милиции, блокпоста… Что он скажет каким-то людям, вполне вменяемым? Что знает место, где окопался Доцоев? Хорошо. Но Зонгар может выпустить Джинна в любую минуту. Тем более, если сюда заявятся солдаты. Но убедить кого-то в реальности Джинна – далеко не лучшая мысль.
– Ладно, – сказал Глеб, – утро вечера мудренее. Я, между прочим, уже голоден.
Лара достала продукты из серенького пакета и разложила их на краю матраса. Пакет был самый обыкновенный, с рекламой детского питания. И эта узнаваемость, как и далекий гул пролетающих самолетов, наводила на Глеба чувство уныния.
– Неспроста сей скудный ужин, – проговорила Лара, прожевывая бутерброд от террористов.
– Что же в нем странного? – удивился Глеб.
– Ведь Зонгар знает, что у меня есть дудка. Да и свою тут оставил как приманку. Получается, что люди, которые нас заперли, понятия не имеют о том, что никакой ужин нам ни к чему.
Уснули рядом, на двух матрасах, любезно представленных террористами. Глеб принялся расспрашивать Лару о Лемурии. Оказалось, что континент был затоплен почти полностью, остались лишь только вершины его многочисленных гор, которые люди знают как острова архипелагов Океании. Жители погибли все, кроме горных племен, но в горах жили в основном неграмотные крестьяне и пастухи. Они не сумели возродить былую цивилизацию и просто одичали в борьбе за существование… Остров Пасхи? Да, это часть Лемурии. Его жители тупо копировали произведения предков, создавая свои статуи. Подобные изваяния были на родине Лары в большом количестве, сейчас оригиналы покоятся на океанском дне, занесенные илом. В чем смысл изваяний? Да ничего особенного. Первобытная культура: стояли в музеях, в мемориальных местах. Эхо доисторической Лемурии. Лара отвечала неохотно, заснула, как всегда, внезапно, но Глебу показалось, что она лишь притворяется спящей.
Скорее всего, так и было, поскольку наутро он не обнаружил ее рядом. Сразу почувствовал, что это неспроста: Лары и вовсе нет в здании. Или это было не ощущение вовсе, а просто-напросто дежавю?
Глеб встал, чтобы осмотреть свинарник, но тут раскрылась наружная дверь, и в помещение вошли трое. Вместе с ними вошел запах свежей степной травы, выросшей за ночь. Силуэты на фоне ворот были темны, но Глеб увидел, что все эти люди держат наготове оружие.
– Где подруга? – спросил один.
Надежда, что Лару забрали на допрос, пока он спал, не оправдалась. Бежала? Нашла подходящую щель и вылезла?
– Сейчас он все мне скажет, – произнес тот же голос, но тут же другой, того человека, что сторожил свинарник, возразил:
– Приказано их не трогать. Пойду посмотрю в подсобках.
Он скрылся за внутренней дверью. Глеб оценил возможность справиться с двум оставшимися и понял, что шансов с его солдатским ремнем против коротких автоматов Калашникова нет никаких.
– Что за хрень! – раздался из подсобки недоуменный возглас, и часовой выскочил из двери, как ошпаренный.
Он быстро подошел к своим товарищам.
– Я плана перекурил, наверное, – сказал он. – Поди-ка туда, посмотри.
Тот также зашел в подсобку и Глеб услышал возглас изумления. Выйдя, бандит обратился к часовому:
– Ты хочешь сказать, что не отлучался с поста?
Тут и третий сходил и вернулся тем же маршрутом.
– Тебя вздрючат, – сказал он. – Мало того, что подруга свалила, она еще и
Бандиты вышли, даже не посмотрев на Глеба. Он тотчас заглянул в подсобку. То, что он там увидел, не слишком его удивило: посередине помещения, как-то зрительно умаляя его, стояла скифская баба. Лара ушла во времени. Ничего не сказала ему. Просто бросила его здесь, расхлебывать все это с людьми Доцоева.
А что если она больше не вернется? По ее собственному предположению, Зонгар раскрыл перед Доцоевым не все свои карты. Возможно, Доцоеву известно, что у Зонгара есть некий способ взорвать АЭС. «Командир» ничего не знает о перемещениях во времени, о том, кто такая Лара и сам Зонгар. Именно поэтому они и приволокли «ужин», ничего не зная о свой свойствах волшебных дудок.
Тогда террористы просто обвинят Глеба в том, что он помог Ларе бежать. Еще и дураком посчитают, что ей помог, а сам остался. Да просто клиническим сумасшедшим: приволок еще зачем-то скифскую бабу и сидит с нею тут, ухмыляясь лицом идиота.
Впрочем, Глеб понимал, что Лара вернется, поскольку ей и Зонгар нужен, и Джинн, только вот вопрос: когда? Успеют ли его за это время застрелить или повесить? Ведь если он начнет рассказывать правду… Или даже попросит самого Зонгара подтвердить… Не встанет на его сторону Зонгар – вместе со всеми будет смеяться.
Глеб припомнил кадры из фильма, как чеченские боевики режут кому-то спереди горло, словно барану. Интересно, а какой способ предпочитают
Глеб вдруг подумал, что все эти люди, включая их вожака, народного мстителя, не могут быть интеллектуально сильнее историка с высшим образованием. Просто не стал бы умный человек пускаться в подобную авантюру. Значит, есть еще выход, значит, он может придумать что-то, найти какие-то правильные слова, чтобы хотя бы оттянуть время до возвращения Лары…
НЕБОЛЬШАЯ КОМАНДИРОВКА В ПРОСТРАНСТВЕ И ВРЕМЕНИ
Глеб не успел обдумать все это, поскольку ее смуглое лицо вдруг выглянуло из-за плеча скифской бабы: Лара вернулась из времени.
– Я хотела перепрятать его, – хмуро сказала она.
– И что?
– Его уже там не было.
– Не было – где?
– В склепе Гермона. Я думала вытащить оттуда амфору. Или его из амфоры… Но амфоры уже там не было! А репер стоит на месте.
Глеб призадумался. Что-то не сходилось.
– Постой. Но амфоры там никогда не было! Я своими руками раскопал склеп архонта Гермона… И откуда ты… Почему ты назвала склеп именно так, ведь это я придумал.
– Да он и есть склеп рода архонта: правильно ты придумал. Только не в этом дело. Амфора там была, я сама ее туда поставила. Но в какой-то момент времени Зонгар нашел ее и перепрятал. И теперь получается, что он опередил меня дважды.
– Почему же амфору нашли в скифском могильнике?
– Именно там и захоронил ее Зонгар где-то в начале новой эры. Теперь же оказывается, что он стащил ее и в четвертом веке до!
– Зачем?
– Чтобы я ее не перепрятала.
– Откуда он узнал о том, что ты ее перепрячешь?
– Люди Доцоева рассказали ему, что в свинарник кто-то приволок каменную статую. Он сразу понял, что произошло, отправился обратно и перешел мне дорогу. Думаю, всего на несколько часов опередил. Нам остается только ждать, – вздохнула Лара и присела на матрас. Глеб опустился на свой.
– Я не могу понять одного: как возможны вообще эти путешествия во времени?
– Возможны, как видишь.
– Да вижу… На как вы обходите парадокс дедушки, я в толк не возьму!
– Какого еще дедушки?
Глеб придвинулся поближе. Он давно хотел выяснить с этой путешественницей некий краеугольный вопрос. Парадокс еще требовал формулировки. Глеб мысленно повторил его и озвучил с максимальной точностью:
– Допустим, я перемещаюсь во времени назад и убиваю своего собственного дедушку, когда он еще был молодым и неженатым. Получается, что дедушка не оставил потомства, и я никогда не рождался. Кто же тогда переместился во времени и убил дедушку?
– Ты говоришь глупость, – немедленно отозвалась Лара.
– Это придумал известный ученый, человек, который во сто крат умнее тебя.
– Может быть. Великий теоретик, я понимаю. Но на практике все выглядит по-другому. На самом деле – ты просто не сможешь убить своего дедушку.
– Как это не смогу? Я возьму пистолет и выстрелю дедушке прямо в лоб.
– Пистолет даст осечку.
– Я подойду к дедушке вплотную и буду нажимать на курок, пока затвор не сработает.
Поделиться книгой: