След в жизни

— Спасибо за предупреждение, — поморщилась Кристи. — Тогда — мясо.

Луис заказал себе пиво и вопросительно посмотрел на нее:

— Вина нет, так что лучшего не придумать.

— Я буду апельсиновый сок.

— Ты не пьешь даже пиво? — удивился Луис.

— Нет.

Лучше уж солгать. Вообще-то она была не прочь выпить пива, но из-за беременности решила полностью отказаться от спиртного.

— Мы почти не знаем друг друга, — внезапно заявил Луис, — но иногда мне кажется, что мы знакомы много лет.

Странно, что он заговорил на эту тему, но Кристи поняла, что он имел в виду. Она взглянула на него. Красивые глаза, темные с искорками. Порой их цвет напоминал грозовое море в штормовую погоду… Прочь, прочь подобные мысли! С какой стати ей интересоваться глазами Луиса Адамса или чем бы то ни было, имеющим к нему отношение?

— Наверное, ты хочешь сказать, что эти два дня в моем обществе показались для тебя вечностью? — язвительно осведомилась она.

Луис рассмеялся.

— На самом деле путешествие пришлось мне по душе. К сожалению, дорога на север, говорят, еще хуже.

— Так ты не уедешь завтра утром?

— Почему? С рассветом уеду.

— А как же твоя рука? — заботливо напомнила Кристи. — Ты не сможешь долго пробыть за рулем.

— Со мной едет коллега. Она поведет джип.

— Она?

— Да. Шерон Годвин, фотокорреспондент. Мы уже работали вместе.

— Понятно, — сухо откликнулась она. — Ты хорошо устроился, похоже, тебя будут возить только женщины.

— Ничего не имею против, — загадочно усмехнулся Луис. — Мне нравится, когда женщина за рулем, до тех пор, пока она не становится поперек дороги.

— Очень остроумно, — поджала губки Кристи.

Официант принес ужин, который выглядел весьма привлекательно. Однако аппетит куда-то исчез.

— Наша прощальная трапеза, — как можно беззаботнее сказала она. — А я попробую завтра узнать про самолет.

— Я уже попросил управляющего позвонить твоему начальству и сообщить, что ты приехала.

— Спасибо. — Она задумчиво потыкала вилкой кусок мяса. — Я буду странно чувствовать себя в Лондоне…

— Ничего, ты быстро адаптируешься. Пожив в такой стране, как эта, на многие вещи начинаешь смотреть совершенно по-другому.

Кристи кивнула:

— По крайней мере, я больше никогда не буду жаловаться на дождливую погоду.

— Да, пару недель ты будешь радоваться облакам и туманам, но потом опять соскучишься по солнцу.

— Не думаю, ведь сейчас все равно весна, так что солнце никуда не денется. Скоро зацветут вишни и тюльпаны… А постоянное лето здесь мне до смерти надоело. — Кристи подняла взгляд от тарелки на Луиса и поняла, что тот давно пристально ее рассматривает. — А ты тоскуешь по дому? — с любопытством спросила она.

— По сыну, — задумчиво кивнул Луис. — Я всегда по нему очень скучаю.

— У тебя есть ребенок? — Кристи откинулась на спинку стула.

Из заднего кармана джинсов Луис извлек бумажник, раскрыл его и протянул ей фотографию темноволосого черноглазого мальчугана.

— Очень на тебя похож… Сколько ему лет?

— В декабре исполнилось восемь, — грустно ответил он, убирая бумажник. — Том бывает у меня только во время летних каникул и иногда приезжает на Рождество. Но этого слишком мало. Мне его очень не хватает…

— Он живет у матери?

Луис кивнул.

— Мы с Кэтрин расстались, когда ему было четыре года, и она забрала его с собой в Париж?

— А почему в Париж?

— Она влюбилась во французского фотографа, — поморщился он. — Но я вообще-то в этом сомневаюсь. Дело скорее в том, что тот помог ей продолжить карьеру манекенщицы. — В последних словах Луиса отчетливо различалась горечь. Видимо, он все еще любит свою бывшую жену. — Сама понимаешь, — продолжал Луис, — что у меня не было возможности часто видеться с сыном. Я подал жалобу в суд. Однако судья решил, что ребенку в любом случае лучше жить у матери.

— Мне жаль, — искренне посочувствовала Кристи. — Ты, наверное, был тогда в отчаянии.

— Да, пришлось пережить несколько тяжелых дней — и мне, и сынишке. — Луис сделал большой глоток. — Но он был еще мал и вскоре приспособился к жизни без меня. По крайней мере, он ладит с другом моей бывшей жены и бегло говорит по-французски… В общем, могло быть хуже. — Луис пожал плечами.

— Да, — согласилась Кристи, радуясь, что Луис, оказывается, не похож на Марка.

— А если бы ты выиграл дело в суде, то сменил бы работу?

— В то время я никуда не выезжал из Лондона, так что как-нибудь справился бы, однако судью это не убедило. Ладно, хватит об этом. Почему бы не поговорить о тебе? Расскажи, как ты здесь оказалась.

Странно, до чего легко и непринужденно они с Луисом общались. Минуты незаметно складывались в часы, и поэтому оба очень удивились, когда их беседу прервала та самая девушка-мулатка, которая встретила их за конторкой, и вежливо сообщила, что ресторан закрывается.

— Простите за беспокойство. — Она сначала улыбнулась Луису и только затем повернулась к Кристи. — Для вас у меня хорошие новости, мисс. Завтра в Англию вылетает самолет, есть свободное место, но вы должны быть на аэродроме в половине шестого утра.

Ощущения радости, вопреки ожиданию, не наступило. Наверное, из-за того, что придется расстаться с Африкой, которая стала для нее почти родной за эти два года… А может, из-за Луиса?..

— А как мне туда доехать? Здесь есть такси или что-нибудь в этом роде? — Кристи изо всех сил старалась говорить спокойным и непринужденным тоном.

— Нет проблем, я отвезу тебя, — откликнулся Луис, не обращая внимания на ее слабые протесты. — Не забывай, мне ведь тоже уезжать завтра рано утром.

Разве она могла про это забыть? На мгновение их глаза встретились, и оба замолчали. В воздухе почувствовалось почти ощутимое напряжение. Она с трудом отвела взгляд и посмотрела на часы.

— Надо же, и вправду уже за полночь.

Позже, лежа на узкой кровати и глядя в темноту, Кристи пыталась разобраться в том, что же изменилось в отношениях между ней и Луисом. Чем ближе момент расставания, тем сильнее становилось их влечение друг к другу. Она сердито повернулась на бок и закрыла глаза, стараясь убедить себя, что это лишь плод ее фантазии.

Кристи ласково положила руку на живот и улыбнулась. Ничего не могло быть важнее этого. Ничего…

Ужасный грохот грубо вырвал ее из объятий сна. В первое мгновение она не могла понять, что происходит, ей даже показалось, что она все еще находится в госпитале и слышит взрывы.

Вспышка белого света озарила комнату. Кристи в панике вскочила с кровати и бросилась к окну. В спешке она споткнулась о тумбочку, и светильник с дребезгом грохнулся на пол.

Все потонуло в непроницаемой тьме. После недавнего удара тишина казалась просто пугающей. Удушающая жара обволакивала тело липким покрывалом. Она посмотрела наверх и обнаружила, что вентилятор не работает.

Теряясь в догадках, не попал ли в гостиницу снаряд, Кристи облизала пересохшие губы и попыталась найти свалившуюся лампу, чтобы проверить, есть ли электричество.

— Крис, — раздался встревоженный голос Луиса из-за двери. — Крис, с тобой все в порядке?

Она наспех накинула халат и открыла дверь.

— Я слышала грохот снаружи… Что это было? Взрыв?

— Да нет, гроза, — успокоил он. — А молния была просто великолепна.

— А-а, — Кристи почувствовала себя последней дурочкой. На Луисе были только плавки, и трудно было не смотреть на его мускулистое загорелое тело. В его комнате вентилятор работал, и оттуда тянуло желанным ветерком.

— А мой не крутится, — пожаловалась она.

— Посмотрим. — Луис шагнул в ее комнату.

Кристи заставила себя оторваться от созерцания широкой груди и могучих рук и вошла в его комнату, чтобы насладиться легкой прохладой.

— Не могу понять, в чем дело, — присоединился к ней Луис через пару минут. — Похоже, поломка серьезная.

— Я… — Но тут раздался такой оглушительный удар, что Кристи вздрогнула от неожиданности.

— Это всего лишь гром. — Луис ласково похлопал ее по плечу, показывая на вспышки молний за окном. Он так и не убрал руку, и сквозь тонкую ткань халата чувствовалось приятное тепло. — Да ты дрожишь! — воскликнул он, сжав ее руку. — Это ведь только гроза, малышка!

Она действительно дрожала. Дрожала от желания, которое забушевало в ней сильнее всякой грозы, от простого прикосновения его руки. Кристи испуганно замерла, пытаясь побороть непрошеное чувство.

— Не хочешь ли что-нибудь попить? — Луис слегка отодвинулся от нее.

— Лучше я вернусь в постель, — помотала она головой. — До утра уже недолго. Надо попробовать уснуть.

— Можешь остаться здесь, если хочешь. — Это предложение застало ее врасплох, она тут же вспомнила его недавнюю шутку, что он пригласит ее лечь с ним в постель. — Я хотел сказать, что ты можешь остаться здесь, а я перейду в твою комнату, — усмехнулся он.

Вспыхнув, Кристи отвернулась в надежде, что он не угадал ее мыслей. Она пробормотала какие-то слова благодарности и собралась уходить. Он придержал ее за рукав халата.

— Знаешь, если надо, я могу вести себя прилично. Хотя, если говорить честно, на самом же деле я хотел предложить тебе разделить эту кровать со мной и забыть хотя бы на время о всех ужасах последнего времени, — очень серьезно произнес он. — Нам могло бы быть очень хорошо вместе…

Кристи остолбенела, потеряв на мгновение дар речи. Казалось, сердце стремилось выпрыгнуть из груди, так бешено оно заколотилось.

— Однако такое предложение было бы по меньшей мере неприлично, — произнес он, перебирая пряди ее волос. — Но ничего не могу с собой поделать — я не переставая думаю об этом с тех пор, как мы поцеловались вчера в машине. Ты мне ужасно нравишься, Крис, поверь. Ты лучше всех женщин на свете, и я так хочу тебя! — Он подвинулся ближе и провел пальцем по ее губам, вызвав сладкую истому во всем теле. — Я не мог заснуть, вспоминая твои губы… — Слова превратились в еле слышный шепот, а потом их губы встретились и слились в долгом поцелуе.

Бушевавшая стихия снаружи казалась эхом того, что происходило в душе Кристи. В смятении она прижалась к Луису, склонив голову ему на плечо, а пальцы как-то сами собой начали перебирать пряди его волос.

Какое наслаждение прикасаться к крепкому мужскому телу! Его губы, казалось, излучали страсть, так же как и руки, нетерпеливо прижавшие ее бедра к твердой восставшей плоти.

Долгие, долгие, мучительно-сладкие поцелуи заставляли забыть обо всем на свете. Кристи почувствовала — он снимает с нее халат и издала стон, стон непреодолимой страсти и желания, когда его ладонь ласково прикоснулась к ее груди.

Халат упал на пол, и она оказалась обнаженной. Мерно гудевший под потолком вентилятор посылал легкую прохладу, слегка шевеля волосы. Луис легко подхватил ее на руки и положил на кровать, на белоснежные простыни.

На мгновение ослепительная вспышка молнии осветила комнату, выхватив на секунду из тьмы могучее тело Луиса. Он избавился от единственной детали своего туалета и через миг тоже оказался на узкой кровати.

Она потеряла голову, когда он прижался к ней. Нежные, томительно-жгучие поцелуи дурманили сознание, и Кристи все глубже и глубже погружалась в сладострастную пучину наслаждения. Луис не торопился. Он покрывал частыми поцелуями ее тело, шепча при этом ласковые, нежные слова о том, как она прекрасна.

Неожиданно он отпрянул от Кристи и поглядел с укором в ее все еще искаженное страстью лицо.

— Ты назвала меня Марком!

Кристи недоуменно уставилась на него. Она все забыла, потеряв голову от его поцелуев и ласк, так что, наверное, невольно оговорилась. Конечно, она и думать не думала о Марке.

Луис отвернулся от нее.

— Так вот в чем дело! Ты, видно, очень тоскуешь по мужу… Прости, но я не воспользуюсь ситуацией.

Он встал и быстро оделся. Затем вышел, даже не взглянув на нее.

Кристи натянула простыню на свое измученное ласками тело, ждущее любви. Мысленно она умоляла его остаться. Страсть причиняла настоящую физическую боль. Боже, как же она желает его, Луиса, а вовсе не Марка.

Почему она прошептала имя Марка? Вряд ли удастся найти оправдание своей страсти, которая была так нехарактерна для нее. Видимо, ее чувства к Луису оказались гораздо серьезнее, чем она предполагала.

Это откровение было просто пугающим. Кристи всегда считала себя здравомыслящей, разумной женщиной и не допускала мысли, что способна влюбиться в Луиса Адамса. Для него она только забава, одно из многих приключений. Через несколько часов они расстанутся, и потом тот и думать забудет о ней. Кристи вспомнила, как за ним увивалась Сэнди, и разозлилась на себя за глупость.

В ту ночь Кристи так больше и не удалось заснуть, но утром она почувствовала себя на удивление бодрой. Она села в машину Луиса и улыбнулась ему.

— Жаль, что ночью так и не пролился дождь, — сухо произнес он. — Я все-таки на него надеялся, когда гремел гром.

— Да уж, — согласилась Кристи. — Дождя в этих краях не было года два, если не больше.

Она очень смутилась, когда утром он постучал в дверь ее комнаты и разбудил перед дорогой. Во время сборов Кристи не смела поднять глаза и всячески избегала возможности случайно оказаться рядом с ним.

У Луиса оказались на редкость крепкие нервы, так как он даже спросил, хорошо ли она спала, словно ничего между ними не произошло! Каким-то чудом она нашла в себе силы солгать, что отлично выспалась.

Они больше ничего не сказали друг другу за всю короткую дорогу до аэродрома, и оказаться наконец в обществе других людей для Кристи было огромным облегчением. Однако теперь, подойдя к самолету, который должен был унести ее прочь, она, казалось, отдала бы все на свете за возможность остаться вдвоем с Луисом.