Романов #14

Так что пока мои роботы громили особняк, зачищая людей Можайских, я прикупил костюм и отправился по цифровому следу, оставленному наемниками из все той же печально прославившейся «Мертвой головы».

Александр Витальевич знал о возможностях «Оракула». Вот только я свой искусственный интеллект как следует прокачал. Поэтому, как только великий князь вышел на улицу, я увидел его через камеру в кафетерии напротив. А дальше проследить за машиной не составило труда.

Как и взломать их средства связи.

Уже собираясь штурмовать заброшенное здание, я услышал интересный разговор внутри.

— Вы обещали меня вывезти! — громко воскликнул Александр Витальевич на немецком.

— Обстоятельства изменились, — ответил голос с сильным итальянским акцентом. — Договор был заключен с графом Киева, наделенным перспективой сесть на трон Русского царства, а ты теперь — простолюдин, к тому же объявлен врагом государства. Договор более не действителен. А за твою голову назначена награда в Германском рейхе, кайзер предложил нам завершить работу, и оплатит твою транспортировку в Берлин. Можешь порадоваться, из проклятой Московии тебя все-таки увезут.

— Я не позволю вам с собой так обращаться!

Громкий характерный звук удара приклада об кость. Похоже, бывшего великого князя заставили молчать самым простым и дешевым способом — вырубили.

— Будет еще на меня орать, щенок, — прошипел все тот же итальянец на немецком. — В наручники его!

Вот так легко и просто Александр Витальевич Можайский из выгодного и потенциально лояльного настроенного к частной военной компании возможного будущего государя превратился в дорогого, но всего лишь заложника.

Казалось бы, собаке собачья смерть. Но Александр Витальевич все еще был носителем информации, которую мог бы выторговать в обмен на свою жизнь. А я допустить этого не мог. Тот, кто посвящен в тайну «Оракула», не имеет права оставаться живым, если решился встать против власти.

Можайский наверняка захочет откупиться. А значит, тянуть и ждать подкрепление никак нельзя. Мало ли, как часто связывается с «Мертвой головой» кайзер. Но раз он успел перекупить жизнь Александра, у него прямой доступ к наемникам. И в следующий сеанс связи Можайский может попытаться вырваться из ловушки, в которую сам же и залез.

Так что я тронулся с места, быстро набирая всю доступную мне скорость. До нужного мне завода оставался квартал по промышленному району, напичканному гигантскими складами и огромными предприятиями.

— «Оракул», мне нужна картинка, — приказал я, перепрыгивая нужный бетонный забор.

Из-под пиджака выстрелили несколько дронов. Машинки тут же разлетелись в стороны, охватывая и сканируя помещения старого завода.

— Готово, княжич, — сообщил искусственный интеллект голосом моей первой помощницы.

И я сразу же направился к нужному окну.

Наемников внутри было не так уж много, и вооружены они не сказать, чтобы передовыми технологиями. Дроны не засекли даже боевых доспехов нормальных. То ли «Мертвая голова» серьезно поиздержалась, то ли изначально не планировалось никакого участия в реальных боестолкновениях.

Подпрыгнув, я зацепился пальцами за оконный проем. Осколки стекла, лежащие в раме, коснулись пальцев, но не смогли повредить кожу. А я легко забрался внутрь, ставя ноги так, чтобы не создавать лишнего шума.

И, сверившись с картой завода, пошел к ближайшему противнику. «Оракул» подсвечивал мне валяющийся на полу мусор, так что я без труда обнаружил забытую кем-то и серьезно поржавевшую отвертку.

Толпа наемников с огнестрельным оружием и один молодой человек с отверткой в руке. Кто же победит?

Усмехнувшись, я продолжил путь. Коридор делал поворот, и я замер в нише, скрывшись в густой тени.

— Княжич, — предупредил меня «Оракул», — пять метров.

Я выждал, когда первый враг пройдет мимо и, высунувшись из ниши, ударил отверткой в печень. Невысокий наемник успел открыть рот, но больше ни звука не издал — сложно это, когда наступает болевой шок. В кромешной темноте коридора я запросто мог бы промахнуться — все-таки у нас серьезная разница в росте, но все вышло достаточно гладко.

Подхватив агонизирующее тело, я уложил его в нишу, снял с трупа автомат, два запасных магазина рассовал по карманам, а наступательную гранату взял в левую руку. Изделие японцев легло в ладонь, как влитое, впрочем, косоглазые всегда умели в эргономику.

Ступая дальше спокойно и расслабленно, я добрался до другого коридора и, не выглядывая, бросил гранату. Наемник успел крикнуть, предупреждая соратника, а потом раздался негромкий хлопок и последующие за ним стоны с английской руганью вперемешку.

— Что ты сказал про мою мать? — спросил я, выходя из-за угла.

Три пули ударили в голову, разворотив жертве череп, и я продолжил шагать дальше. На сетчатку левого глаза транслировалась трехмерная карта завода, фигурки наемников подсвечивались красными точками. Но меня волновала только одна — зеленая в подвале.

Я направил ствол автомата левее и нажал на спуск за несколько мгновений до того, как засевший за ящиком наемник высунется из укрытия. Наверное, он просто не знал, с кем имеет дело, иначе зачем было так громко дышать?

Первая же пуля разворотила врагу глазницу, прошила череп и остановилась только каской. Вторая и третья окончательно превратили голову в фарш, и я пошел дальше, не трогая тела.

— Противник стягивает силы к лестнице в подвал, — доложил «Оракул» голосом Кристины.

— Понял, — отозвался я и тут же вскинул автомат к плечу.

Но наемник не спешил показываться, наоборот, медленно отползал в глубину перпендикулярного коридора. Наверное, надеялся успеть скрыться раньше, чем сюда прибудут царские бойцы. Он же не мог знать, что я здесь сейчас совершенно один.

Впрочем, и меня одного хватит, чтобы закончить все дело.

Сняв с пояса зажигательный снаряд, я метнул его под углом в стену. Граната перелетела через залегшего на полу наемника, и прозвучал взрыв. Пламя осветило коридор, заиграло на осколках в оконных рамах. Главное же — отрезало жертве возможность сбежать.

Присев на колено, я высунулся из-за угла и прикончил его. К сожалению, ничем полезным они поделиться не могут — «Мертвая голова» всего лишь низкоуровневые исполнители, заказчики не делятся с ними своими планами. Иначе я бы оставил кого-нибудь для более вдумчивого разговора. Впрочем, мне и не нужны никакие доказательства, я здесь в своем праве.

Сменив магазин, я прошел к трупу и поднял еще один запасной. Вооружены ребята стандартно, так что никаких проблем совместимости не возникало. Это не уличная шпана, которая воюет всем, до чего может дотянуться, здесь закупки промышленного масштаба.

Все-таки «Мертвая голова» не маленькая банда, а практически правительственная ЧВК. Из тех, кто работает на крупных европейских политиков, но официально трудится за большие деньги. Впрочем, их услуги действительно продаются, вот только мало у кого хватит средств, чтобы нанять таких солдат.

У Александра Витальевича, на его беду, хватило. Эта мысль повлекла за собой иную: теперь «Мертвая голова» служит напрямую кайзеру Германского рейха. А тот в свою очередь связан с корпорацией «Армтек». Так что у наемников, возможно, могут иметься какие-то особые козыри.

— «Оракул», видишь аугментации? — спросил я, уже шагая дальше по коридору в направлении лестницы.

— Нет, — ответил искусственный интеллект через секунду анализа.

Дроны продолжали крутиться вокруг здания, собирая информацию. Не зря я их в спину вмонтировал, а не на доспехе оставил. С того момента, как мы со Святославом Святославовичем использовали их на машинах «Роя», эти машинки прошли больше двадцати итераций улучшений. И теперь обладали не только камерами и микрофонами, но и целой плеядой всевозможных датчиков.

— Значит, здесь только мясо, — прокомментировал я ответ. — Продолжай следить.

Наемников оставалось всего семеро, и бойцы распределились на лестничном пролете, заняв удобную позицию. Гранатами мне их не достать, а если сунусь лично, нашпигуют свинцом.

Это единственное объяснение, почему не стали прикрываться заложником, а приготовились дать отпор. Они просто не поняли, с кем имеют дело.

Выйдя на лестницу, я спокойно прошел на пролет ниже. Сейчас стоит только шагнуть в сторону, и в меня полетят пули. Наемники напряжены и прекрасно знают, что плен им не светит.

Вздохнув поглубже, я унял бушующий в груди адреналин. Мое реальное тело находится в Красноярске, однако химические процессы в нем влияют на мое сознание здесь. Сейчас мне понадобится вся концентрация.

Не так-то просто дотянуть до своего клона на другом конце страны. Но Игорь Михайлович смог устроить огненный дождь за триста километров. А мне требуется куда более слабое воздействие, чтобы повесить простейший щит.

Воздух вокруг пошел слабой рябью, видимой только мне. Долго я этот щит не удержу, не больше пары минут. Следовало торопиться, и я перемахнул через перила.

Огонь мы открыли одновременно, но я был один, а их семеро. Все шансы, казалось бы, на стороне врага…

Но их пули застывали в воздухе, не долетая до меня какие-то сантиметры. А потом бессильно падали на бетонные ступеньки.

Одиночные ответные выстрелы с моей стороны быстро уравняли шансы. Последний наемник рухнул на пол — моя пуля разнесла ему колено. Он отполз, рассыпая проклятья, выхватил из кобуры на бедре массивный пистолет и разрядил по мне весь магазин, но пули все так же зависали в воздухе и со звоном падали на каменный пол.

— Кто ты такой?! — закричал он, когда я, совершенно невредимый, приблизился на расстояние метра.

— Я — Романов.

Ствол моего автомата дернулся в последний раз, ставя точку в нашем противостоянии.

Гильза прокатилась по бетонному полу, и я двинулся дальше — туда, где находился Александр Витальевич Можайский.

Когда подъехали машины Царской Службы Безопасности, я сидел у раскрытых ворот завода, привалившись спиной к холодному бетону. Рядом со мной покоилась голова последнего представителя клана Можайских.

А как только опричники окружили меня, глядя на мой боевой трофей, я открыто улыбнулся капитану ЦСБ, который возглавлял приехавший отряд:

— Говорят, за головы Можайских награда положена? — спросил я, поднимаясь на ноги и отряхивая руки. — Можно мне кофе?

Глава 8

Киев, особняк Можайских.

Молодая женщина с явной примесью восточных кровей, одетая в униформу Царской Службы Безопасности с нашивками капитана, наступила ногой на крошево стекла, и оно захрустело под подошвой форменных туфель.

Поведя черными глазами по сторонам, отмечая расположение лежащих на земле трупов, капитан решительно направилась к главным дверям особняка. На крыльце развалился, раскинув руки, Иван Геннадьевич Можайский.

Сделав фотографию, капитан проверила качество снимка, и только после этого продолжила путь. В самом здании уже работали криминалисты, составляющие картину прошедшей здесь кровавой расправы.

— Капитан? — обратился к женщине один из местных опричников.

— Рахимова Мухлиса Юсуфовна, — представилась та, демонстрируя удостоверение. — Спецотдел Московского подразделения. Что вы все здесь делаете?

Обратившийся к ней коллега кивнул в сторону бродящих по особняку людей в униформе.

— Выполняем свою работу, — не слишком приветливо ответил он. — Не знаю, как у вас в столице, а в Киеве мы следуем регламенту… Место происшествия оцеплено, специалисты фиксируют повреждения, нанесенный ущерб, идентифицируют погибших. Подробный отчет будет на столе нашего начальства часов через шесть. Так что если вы пришли сюда за ним, вам придется обождать, Мухлиса Юсуфовна.

Капитан тяжело вздохнула, после его отступила и вышла из здания. А оказавшись снаружи, вынула телефон из кармана.

— Андрей Викторович, я на месте. Киевское отделение возится с доказательной базой, как будто собирается судить Романовых за то, что они здесь учинили, — произнесла капитан. — Мне это не нравится.

Ворошилов на том конце провода хмыкнул.

— Езжай-ка, капитан, в киевское отделение. И посмотри в честные глаза их майора, — велел директор Царской Службы Безопасности. — Кстати, можешь сказать, что я направил к ним спецотряд. Завтра в полдень будет проведена чистка рядов киевского отделения. Так что у майора есть выбор — чистосердечное признание грехов, или плаха. О его делах с родом Можайских нам известно все. Так что пусть не рассчитывает на снисхождение. Игорь Михайлович предательства не простит.

— Будет сделано, Андрей Викторович, — отозвалась Мухлиса Юсуфовна.

И, больше не оглядываясь на особняк бывших великих князей Можайских, направилась к арендованному автомобилю.

Тот факт, что майор выслал своих подчиненных работать в особняке, по сути, дублируя информацию от «Оракула», говорил о причастности к делу Можайских начальника киевского отделения ЦСБ. И попытке свое участие в мятеже скрыть, разослав подчиненных по всему городу. Недаром кроме самого майора в отделении сейчас осталась только его секретарь, и по совместительству — любовница.

Внутреннее расследование, инициированное Ворошиловым, началось. Вскоре все, кто упустил мятеж Можайских, ответят за свою катастрофическую ошибку.

Рахимова завела мотор машины и решительно надавила на педаль газа. Автомобиль рванул с места.

Мухлиса Юсуфовна наведет порядок в этой клоаке. Андрей Викторович Ворошилов знал, кого решить проблему.

* * *

Москва, Кремль. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

Я шагал по коридорам сердца страны, не глядя по сторонам. Но глаза все равно цеплялись за следы поспешного ремонта. Отличить следы от пуль было несложно — их отмечала свежая краска на стенах и потолке. Только что выстеленные полы едва не хрустели от новизны. Да и в дальнем от входа крыле Кремля, где раньше жили родственники царя, все еще трудились рабочие.

Вместо предавшей Михаила II гвардии службу несли наши «Стражи». Разумеется, теперь без лишнего компонента — людей внутри доспехов.

Меня, кстати, тоже сопровождали двое роботов. Угрозы они, разумеется, для меня не представляли, однако следовали установленным правилам. Несмотря на то, что мы перенастроили этих «Стражей» под управление царской семьи, я все еще мог перехватить контроль над любым из них.

Придворных почти не попадалось. Зато в коридорах мне часто встречались военные, и не все из них обладали старшими офицерскими званиями.

Смена контингента внутри Кремля повлекла за собой еще одно изменение: на меня не обращали внимания. Никто не кланялся, и не заговаривал со мной. У людей имелись приказы вышестоящего начальства, и они их исполняли.

Несмотря на то, что это обстоятельство меня несказанно радовало, однако и не отметить одно упущение я не мог. Царский приказ сидеть в Красноярском княжестве формально никто не отменял, но меня даже не спросили о цели визита в Кремль, как будто так и должно быть. Беспечность или признание моего привилегированного положения?

Дверь рабочего кабинета государя раскрылась, и я прошел внутрь. Здесь почти ничего не изменилось, все предметы остались на своих местах. Никто не притронулся ни к книгам на полках, ни к недопитым напиткам Михаила II в мини-баре.

Даже Емельян Сергеевич Невский, такой же уставший и мрачный, сидел все в том же кресле, где и всегда. А вот Игорь Михайлович теперь восседал на месте государя. И это было гораздо важнее всего остального.

— Дмитрий Алексеевич, — кивнул мне цесаревич, жестом указывая на свободное кресло, — признаться, я ожидал, что ты покинешь Красноярское княжество, чтобы лично поквитаться с родом, который устроил на тебя покушение на твоей же земле.

Великий князь Невский приподнял бровь, глядя на меня.

— С меня не было снято наложенное государем ограничение, — признал я, наклонив голову. — Но на Красной площади цесаревич разрешил мне мстить. Так что я лишь воспользовался шансом.

— Да, Дмитрий, — усмехнулся будущий монарх Русского царства. — Чтобы сохранить в действии приказ государя, мне бы пришлось озвучивать ограничение для тебя лично.

Я развел руками.

— Было сказано, что за Можайскими может охотиться любой подданный. Никаких ограничений обозначено не было, а стало быть, я имел полное право действовать самостоятельно, — ответил я, заняв предложенное кресло.

Емельян Сергеевич степенно кивнул, бросив взгляд на цесаревича.

— Предлагаю так и объявить — князь Романов воспользовался лазейкой в двоякой ситуации. Думаю, не ошибусь, если скажу, что весь высший свет ожидал нечто подобное, — произнес он. — И Дмитрию Алексеевичу, кстати, была обещана царская награда за голову Можайских.

Игорь Михайлович кивнул.

— И князь Демидов тоже неплохо постарался, — заметил он с улыбкой. — Люди Руслана Александровича приложили немало усилий, чтобы сократить поголовье Можайских. И хотя я уверен, что князь Уральский действовал не из-за награды, а из-за вмешательства Виктора Игоревича в дела княжества Красноярского, его тоже следует наградить по заслугам.

— Как наследник Уральского княжества, — с поклоном произнес я, — выражаю благодарность от лица рода Демидовых. Это правильно, когда за честь и достоинство награждают, а за подлость и предательство — наказывают. Не затягивая с решением.

Емельян Сергеевич хмыкнул, а Игорь Михайлович спокойно кивнул.