Мифы и Легенды том IV

— Потому что они не хотят показывать, что как-то связаны с вами. Там же кругом глаза и уши. Выводы сделают быстро.

— Интересно… — Я посмотрел на Гвоздева. — И сколько же они планируют скрывать наши отношения? Насколько я понимаю, господин Скуратов, скорей всего, знает о наших разговорах.

— Даже уверен, что знает, — хмуро кивнул мой собеседник. — и даже уверен, что наши контакты с Трубецким и Голицыным не секрет для Годунова. Но все это так, несерьезно. Никто не знает о подробностях, тем более — высший свет. И чем позже это станет известно, тем лучше. Я уже, вроде, говорил вам, что вся аристократическая тусовка — это яма с ядовитыми змеями. Тут надо смотреть под ноги и очень внимательно делать шаги.

— Не понял, — искренне признался я, — но приглашение на тот самый банкет от Трубецкого, их общение со мной…Вы думаете, никто этого не видел?

— Вы правы, — согласился со мной Павел, — но вы не учитываете некоторые нюансы. Несомненно, банкет у Трубецких, как и ваша беседа с союзниками, все это делалось на публику. Эти двое князей, можно сказать, обозначили намерения. Со стороны это воспринималось достаточно индифферентно. Кто знает, может, все это лишь из-за вежливости, тем более ни Трубецкие, ни Голицыны никогда не были врагами нашему роду. Но несколько встреч — это уже не одна, тем более, повторюсь, в дворце.

— Не понимаю, — заявил я, — вокруг, что, все слепые? Все равно вскроются мои контакты с ними и…

— Личные контакты — это личные контакты, — возразил Павел. — Дворец — это дворец. Так уж повелось, что любой шаг на банкете может быть истолкован не так, как вы сами думаете. Хочешь показать для всех свое отношение к человеку — сделай это на подобном приеме. Так что будьте аккуратнее, господин. Да и я все время буду рядом. Считайте все это вашим первым серьезным экзаменом в жизни, если можно так выразиться.

Чушь какая-то! Совершенно нелогично, на мой взгляд. Но мне оставалось лишь поверить своему Главе дипломатического отдела.

Ну, а дальше мы коротко обсудили предстоящую встречу с Годуновым. Хотя, как оказалось, вводных было мало. Гвоздев сам не совсем понимал, о чем хотел разговаривать Годунов. Коснулись мы и Таис Афинской. Как выяснилось, Гвоздев серьезно озадачился тем, что дочь Годунова играет вместе со мной.

— Я все-таки предполагаю, что об этом известно ее отцу, — сообщил он мне. — Как он на это отреагирует, я даже прогнозировать не могу. Но чего гадать? Все скоро выяснится. И просьба, господин: я буду вести разговор. Не принимайте сразу необдуманных решений. Не обещайте ничего. Это первая встреча, и мы на ней не должны давать никаких обещаний. Слово аристократа — это слово аристократа, и если вы случайно что-то пообещаете, вам придётся это выполнить.

— Ты думаешь, я этому уроду что-то пообещаю? — Я почувствовал раздражение и испугался что меня опять охватит гнев, но, слава Богу, этого не произошло. Но Гвоздев, судя по его напряженному виду, явно что-то почувствовал.

— Конечно, нет, господин. Но вам нужно не показывать ваш гнев. Вы же знаете, что месть…

— … блюдо, которое подают холодным? — продолжил я его фразу.

— Именно так.

— Не переживай, Павел, я буду спокоен.

— Хорошо, — явно с сомнением произнес мой собеседник. — Итак, мы, вроде, наметили нашу позицию в разговоре. Придерживаемся нейтрального отношения ко всему. Вполне возможно, вас будут провоцировать…

— Да, понял. Буду игнорировать я все эти провокации, — успокоил я его, — но если он перегнёт палку…

— Годунов не дурак. — покачал головой Гвоздев. — Помимо вашего статуса Главы рода вы еще и потенциальный маг пятого ранга. Так что вряд ли он будет вас откровенно провоцировать. Император его точно по головке не погладит. А учитывая, что наследник престола у вас в друзьях…

— Все, мы повторяемся! — недовольно констатировал я. — Время уже три часа. Готовь все к отъезду. Мне еще надо будет примерить костюмы, которые ты привез. Где заказывал-то? У Федора Т?

— Да, у него, — признался Гвоздев. — Он, кстати, когда узнал, для кого надо сшить костюм, сделал неплохую скидку. Вы, господин, явно произвели на него впечатление.

Я предпочел не комментировать эти слова.

— Для приема костюм пошит отдельно, — продолжил Павел. — Он более строгий и официальный. Для встречи же более демократичный.

— И где у нас встреча?

— Ресторан «Африканский лев». Весьма престижный в аристократических кругах. Там есть отдельные кабинеты, так что все будет кулуарно.

Что ж, оставшееся до отъезда время я, примерив костюмы, которые, как и ожидалось, сидели на мне идеально, провел за компьютером. Вновь полазил по неофициальным сайтам «Мифам и Легенд».

На них ничего не изменилось. Сплошной негатив и, как это говорится, «срач». Единственное светлое пятно — это описание путешествий с острова на материк. Надо сказать, что я напал на рассказ явно талантливого писателя. Даже зачитался…

— Господин, пора, — заглянул ко мне Гвоздев.

Пора так пора. После того как я оделся и получил одобрение своего внешнего вида у Даши и Павла, мы вместе с Гвоздевым загрузились во флайер и в сопровождении еще двух флайеров СБ под управлением Шемякина отправились на встречу.

Глава 8 Старый новый враг

До «Африканского льва» мы добрались через час, за пятнадцать минут до назначенного времени. Нас уже встречали у входа и сразу провели в отдельный кабинет. М-да, я оценил богатый интерьер самого ресторана! Оформлен он был в стиле XVIII века, позолота и бархат, в общем. Да и официанты следовали стилю этого ресторана. Пышные парики, яркие камзолы…я словно перенесся несколько веков назад. Вот только сидевшие в ресторане клиенты своим внешним видом явно не вписывались в общий интерьер.

Кабинет, в который нас провели, тоже был выдержан в этом стиле. Мы с Гвоздевым уселись на высокие стулья, обитые бархатом, и, сделав заказ, дождавшись, когда официант уйдет, переглянулись.

— Слишком пафосно? — улыбнулся Павел, глядя на меня. — Понимаю. Но это очень модное заведение. Именно среди высшей аристократии…

— По ценам это уже понял, — проворчал я.

Действительно, одно блюдо стоило каких-то сумасшедших денег. Я, помнится, мог жить на эту сумму целый месяц.

— Насчёт цен не переживайте, господин, — вновь улыбнулся Гвоздев. — Приглашает Годунов, поэтому, по правилам, он и оплачивает счет.

Я хмыкнул, и в следующую минуту дверь открылась. В кабинет вошли два человека. Первый, несомненно, был Иваном Васильевичем Годуновым. Я, конечно же, видел до этого на фотографиях своего главного врага, но вживую он был несколько другим: крепким невысоким человеком с породистым лицом и благообразной сединой. Но сразу было заметно, как он держался. Привычка повелевать проскальзывала в каждом его жесте. М-да, серьезный враг. Это сразу стало ясно, когда холодный взгляд Главы рода Годуновых быстро ощупали меня, а следом за ним и Гвоздева. Сопровождал Годунова невысокий лысый человек с круглым благообразным лицом, одетый в старомодный костюм. Этого человека я знал только со слов Гвоздева: Сергей Алексеевич Заболотов, Глава Службы Безопасности в роду Годуновых уже двадцать лет. Еще один враг, под чьим непосредственным руководством убивали моих родных…

Я почувствовал встревоженный взгляд своего спутника и взял себя в руки. Но, похоже, мое состояние явно не укрылось он вновь прибывших, однако вида они не поняли.

Тем временем Гвоздев привстал, приветствуя пришедших, я, немного поразмыслив, повторил его жест. После того как все раскланялись, Годунов и его спутник сели напротив нас. В комнате повисла тишина, которую нарушил мой враг.

— Что ж, представлю вам Алексея Петровича Заболотова. Глава моей Службы Безопасности.

— Гвоздев Павел Николаевич, — отрекомендовался мой спутник, — Глава дипломатического отдела рода Бельских. Но, думаю, вы меня и так знаете, как и я Алексея Петровича.

— Да, вы правы… Сразу хотел бы заметить, как бы это странно ни звучало, — спокойно произнес он, как-то даже по-доброму глядя на меня. Видел я его эту доброту! — Рад вас видеть, Веромир!

— Хм… — Я вновь почувствовал, как напрягся Гвоздев. — Лично я не рад вас видеть, уважаемый. И думаю, вы лукавите: вряд ли вы хотели бы видеть меня живым!

— Ну вы не правы… — начал было Годунов, но тут появились двое официантов, принесших наш заказ и заказ Годунова, который, видимо, сделал его заранее. Как и мы, он заказал вино, так что некоторое время мы наблюдали за тем, как официанты разливают его. Но вот мы вновь остались одни, и мой собеседник продолжил:

— Так вот, Веромир, вы не правы: на нынешний момент я не представляю для вас угрозы.

— Хотелось бы услышать почему, — поинтересовался мой спутник.

— Все просто, Павел Николаевич: Веромир Бельский сейчас не просто глава …не слишком многочисленного рода. — В его голосе проскользнуло несколько ехидных ноток. — Он — маг пятого ранга, и нам с вами прекрасно известно, сколько таких магов во всем мире и конкретно в Российской Империи и как к ним относится наш уважаемый Император, долгих ему лет жизни!

Он поднял свой бокал.

— Давайте выпьем за Владимира V Рюриковича, Императора Всероссийского!

Мы выпили, после чего вновь настала недолгая пауза, во время которой все приступили к еде. Не знаю… мне, вот, несмотря на то, что блюда передо мной выглядели весьма аппетитно, кусок в горло не шел. Поэтому я, взяв вилкой кусок сыра, отдал должное вину.

— Итак, ваш резон понятен, — продолжил Гвоздев, когда эта сволочь, он же Годунов, оторвался от еды и, вытерев жирные губы салфеткой, посмотрел на меня тяжелым взглядом.

О…это уже не был добрый дядюшка, которого он изображал вначале! Но и мы не пальцем деланные. Я спокойно встретился с ним взглядом, постаравшись вложить в свой весь сарказм, который только смог в себе найти.

— Но что вы конкретно хотите от нас? — продолжил мой Глава дипломатического отдела. — Сразу предупрежу, что уважаемый князь Бельский не хотел встречаться с вами: еще жива память о войне… Поэтому хотелось бы знать причину нашей встречи.

— Что ж, как вы выразились… Логично… Веромир. — Годунов по-прежнему смотрел на меня тяжелым взглядом, в котором я без труда прочел хорошо заметную угрозу. — Я не буду ничего говорить о прошлой войне, и тем более — приносить какие-либо извинения. Ты был слишком мал в то время и не знаешь ни причин войны, ни ее последствий…

— Ну так расскажите, просветите не знающего молодого человека? — не удержался я, прервав монолог Годунова.

Тот поморщился: подобная бесцеремонность ему явно не понравилась. Кстати, именно после этого я удостоился первого изучающего взгляда Заболотного, до этого с равнодушным видом попивавшего вино. И смотрел он на меня с каким-то презрением. Что ж, я вернул ему этот взгляд, с удовлетворением заметив, как он слегка вздрогнул и, опустив глаза, вновь занялся вином.

— Думаю, сегодня это не тема нашего разговора, — отрезал Годунов.

— Тогда, как и мой Глава дипломатического отдела, я теряюсь в догадках относительно темы нашей встрече. О том, что вы передумали меня убивать, могли бы сообщить и без личной встречи. Хотя я и сомневаюсь в искренности этого желания…

— Что ж, если откровенно… — Годунов осушил стакан с вином, и Заболотов сразу наполнил его вновь. — Речь пойдет о моей дочери Варваре.

— А при чём здесь она? — уточнил Гвоздев, но Иван Васильевич не обратил на его слова никакого внимания, продолжая испепелять меня взглядом. Я же принял невозмутимый вид.

— Я могу повторить вопрос моего спутника, — сообщил я ему. — При чем здесь она?

— Она учится в вашей группе, Веромир.

— И что? — усмехнулся я. — Вы произносите это, словно обвинение. Мы учимся в Академии, и я не распределяю, кто и в какой группе будет учиться. Не понимаю сути ваших претензий…. Это же претензии?

— Это не претензии — это предупреждение, Веромир, — после небольшой паузы произнес Годунов. — Мне известно, кто такой Вергилий в вашей глупой виртуальной игре и кто такая в ней же Таис Афинская.

— Предупреждение… о чем?

О, я видел, как бесит его мой тон, как он сдерживается, чтобы не высказать мне все по-простому, без этих политесов! Я бы, честно говоря, сам все высказал, но пока у нас с Иваном Васильевичем Годуновым совершенно разные весовые категории, так что приходится сдерживаться. Да и Гвоздев уже начал толкать меня ногой под столом. Да понимаю я все!

— Не подходите к моей дочери, Веромир, — хмуро заметил Годунов. — Просто отойдите в сторону. Я не хочу, чтобы вы общались с ней в игре или в реальной жизни. Только тогда вы можете быть совершенно спокойны за ваш род…

— Не надо мне угрожать, уважаемый Иван Васильевич! — произнес я, игнорируя знаки, подаваемые мне Гвоздевым. — Я не собираюсь никоим образом влиять на Таис Афинскую. Это ее дело и ее выбор.

— Я так понимаю, мы не договоримся на этот счет? — уточнил Годунов.

— Я не имею никаких планов в отношении вашей дочери, Иван Васильевич, — соврал я ему, — поэтому не надо возлагать на меня ее проблемы. Я в няньки не записывался.

— Вы играете с огнем, Веромир! — прошипел Годунов. — Я ведь могу не послушать Императора и доделать недоделанное…

— Уважаемые, — наконец умудрился вмешаться Гвоздев, — давайте мы все-таки будем разговаривать цивилизованно. Угрозы и конфронтация сейчас не нужны ни вам, ни нам. Давайте понизим градус разговора.

— Я его не повышал! — проворчал Годунов. — Все зависит от вашего Главы. Дочь для меня главное в жизни, и за нее я перегрызу глотку любому!

— Никто на вашу дочь не покушается, — покачал я головой. — Она мне даром не нужна…

— Я запомню эти слова, — произнес мой враг.

— Давайте остановимся, уважаемые, — вновь вмешался Гвоздев. — Иван Васильевич, вы пришли только для того, чтобы предупредить по поводу дочери? Если это так, то тогда наша встреча практически подошла к концу. И я тоже не совсем понимаю ее необходимость.

— Все! — Годунов поднял руки вверх. — Возможно, я и погорячился. И вы меня до конца не поняли. В принципе, я хотел подчеркнуть два вопроса. Первый — надеюсь, что вы забудете о мести. Сейчас надо забыть о прошлом, пусть оно и неприятно для вас. Второе — считайте моей настоятельной просьбой оставить в покое мою дочь. Она ещё слишком молода и влюбчива. И если вы захотите отомстить мне через нее, то тогда будет война!

— Еще раз повторюсь… — Я посмотрел на Годунова. — Ваша дочь мне не нужна. Но никаких угроз в свой адрес я в любом случае воспринимать не собираюсь. Мир между нами невозможен, вы это прекрасно понимаете и, думаю, иного и не ожидаете от меня. Но сейчас у нас перемирие. Сколько оно будет длиться, я не знаю, но смею надеяться, что долго.

— То есть мы враги? — нахмурился Годунов.

После этих слов Заболотный встрепенулся, и все его безразличие куда-то испарилось.

Я не стал отвечать на этот вопрос и, лишь пожав плечами, вернулся к своему бокалу с вином. Ну а как иначе? Уж точно друга с этим господином я сыграть не сумею.

— Мы не враги. — вмешался Гвоздев. — Я переформулирую ответ моего главы: между нашими родами существуют непримиримые противоречия, и на нынешний момент решить их не представляется возможным. Но время покажет…

Дипломат, как есть дипломат! Я мысленно усмехнулся.

— Что ж, я вас услышал. — Годунов встал из-за стола, вместе с ним поднялся и его спутник. — Помните одно: пока вы не начнёте против нас военные действия, мы вас не замечаем! Надеюсь, что сюрпризов не будет!

Я кивнул, и Годунов направился к выходу, но вдруг остановился и, быстро вернувшись, наклонился ко мне и прошипел:

— Совсем забыл… — Он попытался ткнуть меня в грудь пальцем, но вот этого я не допустил, довольно легко отведя его руку в сторону. Это, по-моему, взбесило Годунова еще больше. — Слушай, ты, осколок рода! — В глазах его было бешенство. — Я не посмотрю ни на Императора, ни на кого вообще! Если ты хоть пальцем прикоснешься к моей девочке, тебе не жить, клянусь! Счастливо оставаться!

После такого эмоционального спича он повернулся и покинул комнату. Я даже слова не успел сказать. С Годуновым ушел и Заболотный, который за весь вечер не произнёс ни слова. М-да, эффектный уход, надо признать!

— Вы слишком импульсивно вели себя, господин, — укоризненно заметил Гвоздев.

— Я вел себя очень спокойно, поверь, Павел, — возразил я, налив себе в бокал вина и выпив его залпом. Вроде, отпускать начало. — Руки чесались, признаюсь…

— Я понимаю вас, господин, — ответил тот, — но пока надо терпеть.

— Уж поверь, терпел я долго! — фыркнул я. — И как тебе общее впечатление? С твоей стороны?

— Да все, в общем-то, понятно. — Гвоздев пригубил вино. — Я, в принципе, и ожидал этого от встречи. Зато мы увидели своего врага и обозначили наши позиции. Думаю, что вы можете не опасаться Годунова. Зная его, я уверен, что он будет устраивать покушения. Понятно, что теперь любое поползновение в вашу сторону, господин, в первую очередь будет рассматриваться как месть Годунова. Наш противник не дурак…ему сейчас крайне невыгодна ваша смерть….

— Ладно, — махнул я рукой, — все понял. Ну, пока мы тут сидим, давай тогда уже обсудим завтрашний прием.

— Конечно, господин. Ну, в целом там все просто. Мы приезжаем к одиннадцати утра. В половине двенадцатого вас примет император. Это все официально — от силы десять минут. Вам говорить особо ничего не надо будет, только «да», «нет», «благодарю». А вот после официальной части начнется банкет. Вот на нем есть возможность того, что с вами будет разговаривать Император, и тут, скорей всего, приватно. Вряд ли мне удастся участвовать в этом разговоре. Хотя вероятней всего будет разговор именно о вашем отношении к Годунову, ну и о дальнейших планах. Отвечайте нейтрально…

— Это понятно, — кивнул я. — А насчет Годунова?

— Ну, вы слышали, что я ответил сегодня ему? Это на самом деле абсолютная правда. Император будет надеяться на то, что откровенной вражды между нашими родами не будет, поэтому эту надежду надо просто поддерживать. Кстати… — Он посмотрел на часы. — Уже девятый час, предлагаю отправляться домой. Завтра у вас тяжелый день господин, нужно подготовиться.

— Да, согласен, — кивнул я, и мы покинули кабинет.

Добравшись до своей квартиры, по пути коротко отчитавшись Шемякину о результатах встречи, я отправился в свой кабинет. Кстати, ко мне вскоре присоединилась Даша. Вместе с ней и Ефимом мы примерили наряд для императорского приема. Что ж надо признать мне очень понравилось, как я выгляжу в нем. Солидно, ничего не скажешь. После этого Ефим удалился, а Даша осталась и похвасталась своими успехами на поприще компьютерного фрилансерства. Что ж, я был впечатлен ее успехами. Правда спать мне пришлось одному, так как мне заявили, что завтра очень важный день и не надо отвлекаться. Честно говоря, не понял логики, но настаивать не стал. Вдобавок к своему огромному удивлению, уже к одиннадцати часам, у меня внезапно начали слипаться глаза. Поэтому я прекратил издевательство над собой и отправился спать.

* * *

Поместье Годуновых

— Нет, какой наглец! Весь в своего отца! — возмущенно заявил Иван Васильевич Годунов, откидываясь в своем любимом кресле напротив сидевшего на диване Заболотова. — Ты видел, Сергей?! Три с половиной человека в роду, а все туда же… Враги мы, видите ли… да какой он мне бл…. противник? Мальчишка с грязной ж…И понимаешь, я, Годунов! Политесы перед ним развожу… да еще Гвоздев этот… Если бы не Император, раздавил бы, как клопа!