Во все Имперские. Том 10. Крокодил

— Алёна уже знает Тайны консерваторов, — доложил я, — Все четыре. И я уверен, скоро доберется и до либералов с радикалами.

— Четыре из двенадцати, — кивнул Словенов, — Треть всех Тайн. Это много, князь, ты прав. И это тревожно. А как насчёт тебя?

— Меня?

— Да. Покопайся у себя в кармане. Достань то, что ты украл у Яромилы.

— У кого, блин?

— У Яромилы. Старшей жены Рюрика. Она была дочкой вождя ильменских словен, которых покорил Рюрик. Браком с ней он укрепил свою власть над покоренными. А ты украл её ожерелье.

— А, точно. Прошу прощения, учитель. Нехорошо вышло.

Я достал из кармана термошинели ожерелье, состоявшее из серебристых бусин неправильной формы.

Металл ярко блестел в свете фиолетовой Луны, но само украшение выглядело архаичным, даже грубым. На каждой бусине была выгравирована руна, всего бусин было двенадцать.

— Верно, князь, — подтвердил Словенов мои догадки, — Рюрик знал о двенадцати Тайнах, составляющих духовное Перводрево. И он увековечил их в украшении своей любимой и самой верной жены. Какие Тайны ты познал, князь?

— Да я в общем-то…

— Какие Тайны ты познал, князь? — перебил меня Словенов, таким лютым басом, что у меня мурашки побежали по коже, причем совсем не от холода.

— Тайны консервативных масонов, — признался я, — Моя жена Маша подсмотрела их, когда консерваторы открывали их Алёне Оборотнич. И потом передала мне.

— Консервативные масоны… — пробасил Словенов, — Самое новое направление. Эти появились в России в девятнадцатом веке. А все их Тайны собраны Павлом Вечным и его соратниками, найдены в древних книгах или у русских кланов, хранивших отдельные Тайны еще со времен Рюрика. Их мудрость — книжная мудрость. Но все же мудрость. Так какие Тайны ты познал, князь?

Вспомнить это было легко, каждая масонская Тайна навечно впечатывалась в память, не на уровне слов или образов, а на уровне чувств и подсознания. Как будто тебя резанули ножом по мозгу, и там остался духовный шрам.

— Я познал первую Тайну — тайну гавваха, как превращать страдание в МОЩЬ, — произнёс я, стараясь, чтобы это не прозвучало слишком пафосно.

— Ты и правда познал эту Тайну, князь. Смотри!

Наставник взял у меня из рук бусы Яромилы и приложил палец к одной из бусин.

— На ней Руна Боли, — объяснил Словенов, — Боль — самая грубая и темная материя. А Тайна гавваха — самая примитивная и злая из Тайн.

Бусина вдруг зашипела под пальцем Словенова, она источала пар и плавилась, обугливаясь на глазах и становясь черной.

— Не такая уж она и злая, — не согласился я, — Я, например, извлекал МОЩЬ, причиняя боль себе самому, а не другим.

— Разумеется, мой мальчик. Не забывай, кто ты такой. Ты — Лунный маг. Отражение, а не свет. Инверсия. Ты тот, кто всегда ходит задом наперед. Тот, у кого все наоборот. И все Тайны у тебя инвертированы, ты воспринимаешь не их, а их противоположность! Ибо душа твоя вывернута наизнанку. Вот почему Либератор и его служители смогли использовать тебя, чтобы пробить ткань бытия и времени! Ты — токсичная материя, князь.

— Эй, не такой уж я и токсичный, — заспорил я, — Подумаешь, пару раз выдал сексистские и расистские шутейки! Князь Глубина и то больший токсик, чем я…

Но Словенов проигнорировал мой протест и продолжил:

— Вот почему ты извлекал боль из себя, а не из других. Это твоя сущность. И ныне ты её понял, я надеюсь?

— Это я понял, учитель, — смиренно признал я, — Но я не понял, почему я больше не могу принимать свою ГИГАНТСКУЮ форму. Похоже, что Тайна гавваха оставила меня…

— Тайна не может оставить познавшего, — осадил меня наставник, — Никогда. Ибо Тайна есть нечто вечное, субстанциональное. А свою божественную форму ты больше не можешь принимать, потому что ты утерял своё гигантское тело гавваха в битве. Ты относился к нему небрежно и растратил его. И эта способность ушла.

— Ясно, — кивнул я.

— Что еще ты познал, князь, какую Тайну?

— Вторую Тайну консерваторов, учитель. Древнее пророчество. В нём сказано, что когда будет освобожден последний раб в мире — придёт Крокодил и пожрёт магократию. И Солнце погаснет.

— Да. Эта Тайна здесь, она отмечена Руной Смерти.

Словенов приложил палец к очередной бусине, та расплавилась, почернела и скукожилась, как ягода, брошенная на раскаленную сковородку.

— А эта Тайна у меня тоже инвертирована? — уточнил я.

— Разумеется, князь. Для всех остальных людей на планете это Тайна про других. Не про них самих. Но не для тебя. У тебя все наоборот. Ты сам герой этого пророчества. И для тебя оно не ужас, но высшее торжество.

— Значит, я все-таки Крокодил?

Наставник не ответил, а вместо этого потребовал:

— Какую Тайну ты еще познал, князь? Говори!

— Я познал Третью Тайну консерваторов — Тайну Зова Перводрева. «Когда Рюрик покинул Перводрево — оно оставило ему свой Зов, как напоминание». Вот только… Боюсь, что я не вполне познал эту Тайну, учитель. Алёна её ведает, а я — нет. Ибо я был рядом с куском Перводрева на Мальте, но ощутил только смертельный ужас и тревогу…

Словенов расхохотался:

— Само собой, князь. Ну конечно! Инверсия, не забывай про неё! Алёну влечет Перводрево, как влечет девушку самый прекрасный из юношей. Она алчет и чует Зов. Но у тебя — всё наоборот. Для тебя Перводрево — ужас. Так что не принижай себя, князь. Зов открылся тебе. Только вот у тебя он работает в обратную сторону. Перводрево не влечёт тебя, а отталкивает. И его можно понять. Ибо ты есмь ПОЖИРАТЕЛЬ МАГИИ И ГУБИТЕЛЬ. И Перводрево, когда ты приближаешься, испытывает то же, что испытывает лесной олень, когда чует медведя. Оно бежит от тебя.

— Значит, мне никогда не найти Перводрева?

— Может не найти. А может и найти. Я этого не знаю. Только вот страх — худший из поводырей. Так что тебе будет трудно, князь, очень трудно. Чтобы найти физическое Перводрево — тебе придется идти туда, где лежит твой страх. А это больно. Но какое это имеет значение, ведь я уже сказал тебе, что материальное Перводрево — тлен и нет смысла искать его!

Словенов припечатал пальцем очередную бусину, которая тут же сгорела.

— На этой бусине Руна Зова, — объяснил он, — Какую еще Тайну ты познал, князь?

— Последнюю, — вздохнул я, — Четвертую Тайну консерваторов — Тайну События 2012. Я узнал, что Перводрево было найдено Оборотничем. А эта Тайна у меня тоже инвертирована?

— Ну еще бы, — кивнул наставник, — Для остальных магократов эта Тайна — Тайна о желанном. Но ты теперь ведаешь, что материальное Перводрево — бесполезно. Более того, оно опасно для тебя, потому что ненавидит тебя, оно испытывает отвращение к Ящеру! Вот в чем инверсия. Для тебя эта Тайна бессмысленна, хотя для любого другого магократа она — смысл всех вещей, Святая Святых. Но ты поднялся выше них, мой мальчик. Я гашу еще одну бусину. Руна на ней — Руна Обретения.

Словенов, верный своим словам, на самом деле сжег еще одну бусину — четвертую. Потом задумчиво повертел в руках бусы, перебирая их, как молящийся перебирает чётки.

— Четыре Тайны открыты тебе — «Боль», «Смерть», «Зов», «Обретение», — констатировал Словенов, таким загробным голосом, что у меня снова побежали мурашки по коже, — И восемь Тайн остались нераскрытыми…

— Ага, — согласился я, — Только вот оставшиеся Тайны — это Тайны либералов и радикалов. И если первые обещали мне открыть свои Тайны, то к радикалам у меня вообще нет подхода. Последней моей связью с ними был мой дядя, но он умер.

— Да, радикалы, — произнёс Словенов, его взгляд вдруг стал странно пустым, — Сама сущность Зла. Их секты впервые появились в четырнадцатом веке, в восточной Европе, когда там бушевала чума. Люди тогда были в ужасе, повсюду ходила смерть, и страх людей призвал злые тоны из других миров! Либератор был одним из этих тонов.

Он обещал справедливость, он обещал месть и расплату Богу за чуму. И часть масонов оставила свои традиции и встала на путь служения Либератору. Они столетиями скрывались, в пятнадцатом веке они нашли убежище в Москве. Иван Грозный покровительствовал им и сам был тайным служителем Либератора!

Камни Ивана Грозного, те, которые блокируют любую магию — одно из страшных творений черной магии тех времён. И когда Иван Грозный умирал — Либератор пожрал его тело и душу.

А после смерти Грозного радикалы ушли в подполье. И так не восстановили своей прежней МОЩИ, пока не пришёл твой дядя — самый талантливый и сильный служитель Либератора в истории…

Словенов стал перебирать четыре еще целые бусины — одну за другой:

— Вот они, Тайны радикалов. Тайны, собранные и похищенные слугами Либератора. Я читаю руны на них. «Идол», «Врата», «Поэзия», «Укус». Воистину, это жуткие Тайны. Самая черная тьма сокрыта в них. Я не ведаю их, и я рад этому. Это Тайны того рода, что сводят с ума любого познавшего их.

Теперь наставник провернул бусы в руке и обратился к оставшимся четырем бусинам:

— И последние Тайны — секреты либеральных масонов. Эти самые древние, собранные еще самим Рюриком. Либеральные масоны принадлежат к древнейшей традиции — они происходят от ирландских друидов, тех первых магов и стражей лесов, что научили Рюрика есть трикоины. Руны этих Тайн — «Затмение», «Лесничий», «Обитель», «Конунг». Но и эти Тайны сокрыты от меня, хоть я и дорого заплатил бы, чтобы познать их…

Словенов бросил мне бусы, четыре из двенадцати бусин теперь были сожжены и почернели, но остальные восемь оставались целыми.

Я поймал украшение и сунул его в карман.

— Выходит, что я и Алёна ближе всего к всемогуществу, — заметил я, — Мы оба собрали по четыре Тайны консерваторов, и нам не хватает восьми, чтобы собрать полное духовное Перводрево. Еще все четыре Тайны консерваторов знали князь Внутрянов и Павел Стальной. Но первого Алёнка сожгла заживо, а второй прямо сейчас умирает…

— Глупости, мой мальчик, — покачал головой Словенов, — Думай! Думай лучше!

— Да о чём думать-то? — растерялся было я, но тут же сообразил, — Хотя… Вот чёрт. Полётов. Он главарь либералов. Он знает все четыре их Тайны. А еще Тайну События 2012. Выходит, что он собрал уже пять…

— Глупости! — перебил Словенов, — Не о том думаешь. Полётову не обрести всех Тайн, ибо он не ведает о духовном Перводреве, не знает о его существовании. Как и все остальные масоны, Полётов считает значимыми лишь свои либеральные Тайны, а радикалов и консерваторов презирает. Это вечная ошибка масонов всех трёх направлений. Из-за этой ошибки они так и не обрели всемогущества за тысячу лет.

— Значит, опасность представляет только Алёна. И Либератор.

— О, да, великую опасность, — вот теперь Словенов был, похоже, доволен моим ответом, — Ибо если Алёна соберет все двенадцать Тайн — в мире не останется больше ничего, кроме её воли. Она покорит всех. Это не конец магократии, это конец человечества. Безумная богиня воссядет на престол Вселенной!

Может ли быть нечто хуже этого? Разве что власть Либератора — чистого Зла. Но Либератор не ведает о духовном Перводреве. Он вообще не способен воспринимать концепции духа, он слишком схвачен материей…

Но запомни, князь — никто, повторяю, НИКТО не должен собрать Духовное Перводрево. Ибо собравший его погубит мир. И себя вместе с ним. Человеку не унести той власти, что даёт духовное Перводрево.

А вот теперь я был уже на самом деле ошарашен. Я даже лишился дара речи на пару секунд, а потом, придя в себя, осторожно спросил:

— В смысле, учитель? А зачем вы тогда мне все это рассказали? Разве я не должен собрать все двенадцать Тайн и обрести МОЩЬ?

Словенов расхохотался, на этот раз оглушительно громко:

— Глупец! Князь, мне казалось, что ты умнее, клянусь. Впрочем, я тебя понимаю. Страх закрывает твои глаза, не даёт тебе узреть истину. И это нормально. Я знаю, как тебе страшно. Но открой свои очи и прогони свой ужас. И осознай, что я НИКОГДА не рассказал бы тебе этого всего, если бы существовал хоть малейший шанс, что ты сможешь собрать Тайны. Ибо твоя тирания была бы ничем не лучше Алёниной. Ты слаб, князь. Твоя человеческая душа слаба и открыта соблазнам. Но я рассказывал все это не твой душе, а твоей СУЩНОСТИ.

— Сущности?

— Сущности, — Словенов клацнул зубами, изображая чудовище, — Взгляни на свою ладонь, князь. Перводрево узнало и пометило тебя! И все они узнали тебя, все участники этой драмы — и Либератор, и Алёна, и Павел Стальной — все они чуят тебя. И боятся. Ибо от тебя воняет чешуей и болотом. И смертью самой магии.

Я стащил с себя перчатку и уставился на собственную ладонь. С ладони на меня скалился зубастый Крокодил — вечный шрам, оставленный самим Перводревом.

— Вы о том, что я Ящер, учитель…

— Ящер, Крокодил, Пожиратель — называй, как хочешь. Но суть одна. Ты не способен овладеть двенадцатью Тайнами. Тебе НИКОГДА не собрать духовное Перводрево. Не стать Императором. Не завести детей. Не встретить старость. Ты Крокодил. Ты всё делаешь наоборот. Каждая Тайна, войдя в тебя, обращается в свою собственную противоположность.

Так что и собрать ты сможешь не Духовное Перводрево, а разве что его уродливое искаженное отражение. Но и этого ты не сделаешь. Нет, ты будешь ПОЖИРАТЬ. Алёну, Либератора, магократию, Тайны… Не отрицай себя, князь. Ты — едок магии. И больше ничего.

А когда ты исполнишь свою миссию и магии не останется — ты просто умрешь. Ибо Крокодилы не живут без пищи.

Я обреченно завертел головой, как будто искал поддержки. Но здесь не было никого, только звездное небо над головой и Словенов, который смотрел на меня без всякого сочувствия.

Я выругался, потом присел на крупный валун, покрытый льдом:

— Дерьмо. И откуда я такой взялся?

— Хороший вопрос, — уже мягче произнёс наставник, — Тот самый вопрос, которым люди задаются с тех пор, как слезли с пальм и научились думать. Откуда мы? Кто мы? Зачем мы здесь? Вот только в твоем случае ответить на этот вопрос легко.

Видишь ли, Рюрик знал, что когда-нибудь магократия найдет материальное Перводрево, которое он в свое время спрятал. Он также знал, что когда-нибудь его злой брат-близец попытается вернуться в мир. И на этот случай Рюрик сокрыл в потоках времени КРОКОДИЛА.

И теперь Крокодил почуял, что его время пришло. И пробудился. Теперь он готов исполнить свою миссию.

Либератору надо было меньше долбить проходы между мирами! Я уверен, что именно его прогрызание межмировых порталов и призвало КРОКОДИЛА. И душа КРОКОДИЛА смешалась с твоей душой в момент твоего перемещения. Сработал магический триггер, установленный самим Рюриком.

Ты — лишь вместилище Крокодила, князь!

— И я умру?

— Обязательно. Не просто умрешь, но перед этим станешь монстром, ужасом всей магократии, как и положено. И исполнишь свой долг.

— Какой долг?

— Ну а зачем по-твоему нужен Крокодил? — усмехнулся Словенов, — Крокодил — санитар магократии, как волк санитар леса. Крокодил подъедает гнилое. Уничтожает испорченное. Пожирает зло, а потом переваривает его.

— Ага, а зачем Крокодил тогда жрёт Солнце? Разве Солнце зло? А зачем он разорвал горло Рюрику?

— Ответов не будет, князь, — Словенов покачал головой, — Ты еще не готов. Пока нет.

— А когда я буду готов? Когда сдохну? Послушайте, учитель, я хотел просто нагибать и тащить. Я хотел бабла и власти…

— Решать тебе, мой мальчик.