Девять смертных грехов. Часть первая

— Мануэль! — она назвала меня по имени, и это было уже совсем другое дело.

— Я хочу выкупить у тебя эту рабыню, — я снова посмотрел на Совуна. Что самое обидное, я чувствовал, что он не против пойти мне навстречу, но в то же время, чтобы сохранить контроль над своими зверьми, ему нельзя показывать слабость. Может быть… — Я отдам тебе половину содержимого своего мешка. За это время я собрал больше сотни растений и трав, и вы получите шанс стать еще сильнее. Просто так. Что вам одна жизнь?

— Весь рюкзак! — рявкнул Совун под одобрительное уханье своей банды.

Ожидаемо. Просто так согласиться даже на самое щедрое предложение он не мог. Но для того я и предложил ему сначала только часть.

— Лови, — я кинул ему сумку с добычей. Жалко, но все же я пришел сюда не за набором для алхимии. Девушка с благородной кожей и знающая мое имя была важнее и интереснее.

Совун кивнул троице, и те с неохотой толкнули пленницу в мою сторону. Девушка тут же спряталась у меня за спиной. Каждый получил что хотел — теперь нам оставалось только разойтись… Раздался шелест маленьких лапок. Совсем рядом.

— Пауки! Потолок! — Совун окончательно забыл про меня. — Как раньше! Убивайте всех, никто не должен уйти и предупредить королеву!

Из темноты под потолком пещеры вниз скользнул первый восьмилапый хищник. Паук был размером с крупную собаку — он целился в голову мелкому пирату, но тот увернулся. Тварь тут же попыталась прыгнуть на него с пола, но мелкий снова разжег свой кулак и размозжил пауку голову с одного удара. Сразу стало понятно, как эти ребята выживают, и хорошо, что я не стал доводить с ними до драки.

— Тшшш… Тссс… Я чувствую проклятую кровь! Да, кровь, проклятую самой богиней! — странное шипение ударило по ушам, вот только кроме меня никто не обратил на это внимание.

Не слышат? Я бросил взгляд на сжавшуюся рядом девчонку — точно не слышат! Но почему слышу я? По спине побежали мурашки от нехорошего предчувствия. Моя прошлая встреча с паучихой, ее убийство, а теперь слова про какую-то богиню.

— Уходим! — я резко дернул бывшую пленницу за руку, отступая к стене.

На нас спрыгнули сразу два паука, но я на ходу разрубил их напополам. Больше не имело смысла скрывать силу, важно было только оказаться отсюда как можно дальше и как можно быстрее.

— Аккуратнее! — бывшая пленница освободила руку из моей хватки. — Чуть не оторвал!

Кажется, благодарность за спасение у нее если и была, то очень немного. Тратить время на споры было некогда — я взмахнул плоской стороной меча, оглушая девушку, и закинул ее за спину. Вот только мы все равно опоздали. Из-под потолка ударило несколько крупных сгустков паутины, запечатывая все выходы из туннеля, а потом прямо посреди зала спрыгнула огромная туша. Еще одна паучиха-гигант, и пусть у этой не было сердца и нароста-скелета над жвалами, слабее от этого она совсем не казалась. Наоборот, от нее так и разило опасностью и скверной.

На всю пещеру. Уровень дьес-идальго, не меньше.

— Умри! — мелкий пират прыгнул вперед, снова разжигая свой кулак.

Новая волна концентрированной скверны окутала паучиху, а потом вырвалась наружу, ускоряя процесс заражения в окруживших ее пиратах. Первым под удар попал мелкий.

— А-а-а-а-а! — он почти добежал до паучихи, но так и не смог ее коснуться. Его горящая за счет поглощенной скверны рука сгнила и отвалилась, а из обрубка хлынули потоки грязной черно-красной крови. Пират сделал шаг назад, а потом рухнул замертво.

— А-а-а-а-а! — к его недавнему крику присоединились и остальные. Когда волна скверны докатилась до них и коснулась изменившихся после местных трав глаз, те тоже сгнили и вытекли наружу.

Единственным, кто уцелел, был Совун. Он сделал шаг назад, пытаясь придумать хоть что-то, его губы шевельнулись, кажется, он хотел попросить о помощи. Но паучиха оказалась быстрее. Ее лапа мелькнула в воздухе и пронзила тело ушлого пирата от макушки до самого низа. Две половинки разлетелись в разные стороны, а паучиха закрутилась на месте. Она потеряла меня из виду, но я знал, что это ненадолго…

— Где ты, убийца⁈ Где ты, бурдюк с проклятой кровью⁈ Богиня обещала великую награду тем, кто убьет вора! Вора, что утащил у нее из рук такую ценную добычу! Ну же, выходи, и ты умрешь быстро!

— Кажется, ты — ценная добыча, вот уж не думал, — хмыкнул я в сторону сердца.

Несмотря на шутку, я был предельно собран и серьезен. У меня будет всего один шанс, чтобы выжить и победить, и я сделаю все, чтобы не упустить его.

— Вот ты где! — паучиха все-таки заметила меня и тут же прыгнула, собираясь подмять под свою тушу.

Почти как прошлая. Я был готов к этому! Меч рассек полетевшую перед паучихой паутину, я отбил удар лапой и приготовился вонзить клинок ей в голову. Место и момент были выбраны идеально. Седьмое движение — отражение удара и ответный выпад!

— Умри! — клинок даже пробил верхний слой хитина, но тут во все стороны ударила новая волна скверны. Меня захватило этим потоком, откинуло и впечатало в стену. Мощь была просто невероятной! Меня парализовало, а паучиха, медленно покачиваясь из стороны в сторону, приближалась. И каждый ее шаг только усиливал давление.

Во время сражения с прошлой паучихой в такой ситуации мне помог меч, но теперь он молчал, давая понять, что не делает два раза одно и то же. Мне нужно было спастись самому! И я пытался… Рука на клинке пошевелилась, плечо, голова, правая половина тела — все, чем я мог двигать под напором чистоты, шевелилось и тут. Но этого было мало!

— Еще! — заорал я. — Просыпайся! Если во мне есть древняя кровь, то сейчас самое время!

Ничего… Но мои же собственные слова навели меня на мысль. Я опустил руку на клинок ниже рукояти, а потом с силой провел, пуская себе кровь. Просыпайся! Паучиха была уже в метре, когда у меня внутри вспыхнуло яркое желтое пламя. Тело снова меня слушалось, и движения, к которым раньше нужно было готовиться, теперь получались сами собой.

Зимний стиль, седьмое движение — я заблокировал удар лапой. Потом отсек правое жвало, уходя в появившуюся слепую зону.

— Аш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! — паучиха заорала, почувствовав, что будет дальше. — Пощади! Я покажу тебе…

Она не договорила, когда я довел новый удар до конца и пронзил ей голову.

— Аш-ш-ш-ш-ш! — она снова то ли заорала, то ли зашипела. Но вот умирать даже не подумала! Даже лишившись половины черепа, паучиха просто отпрыгнула назад, а потом, развернувшись на месте, рванула куда-то в глубь скалы. Паутина, которой она до этого перегородила проходы, разлетелась хрустальными осколками, когда обезумевшее от боли и страха тварь скверны врезалась в нее.

Я стоял на месте буквально одно мгновение, а потом… Подхватил лежавшую все это время без сознания девчонку, закинул на плечо и помчался вслед за паучихой. От меня не уйдешь!

Глава 9

Тайна

Паучиха неслась по коридорам пещеры. Иногда по полу, иногда по потолку — я бежал следом без лишних выкрутасов. Один раз нам попался отряд пиратов. Она раскидала их в стороны, но не стала добивать. Некогда. Я тоже пробежал мимо, кажется, мне что-то кричали вслед… Неожиданно впереди показалось черное пятно, провал. Паучиха опять не стала замедляться и на полной скорости нырнула туда.

Я резко затормозил на краю. Только благодаря умению видеть в темноте я разглядел, что именно она сделала. Плюнула прямо в полете паутиной на стену, прилипла к ней лапами, замедляя полет, снова плюнула и полетела дальше. Все ниже и ниже, а первый кусок паутины начал таять — выходит, через пару минут этого пути больше не будет? Я несколько раз выдохнул, собираясь с силами, а потом разбежался и сиганул прямо в пропасть. Немного мешало тело девчонки за спиной, но не бросать же ее без сознания — сожрут. Да и я свои вопросы так и не задал.

Мы врезались в первый слой паутины, и вот тут стало понятно, что я не учел одну малость. Теперь до противоположной стены, где был следующий плевок, мне не допрыгнуть. Когда все липнет к рукам и ногам, не разогнаться, не оттолкнуться, разве что… Я прошелся по краям паутины, отрезая отдельную нить. Если спуститься на ней, а потом разбежаться вдоль стены, то можно будет уже и допрыгнуть до другого края. Или… Я чуть не рассмеялся. Можно было поступить еще проще: свесить паутину пониже и добраться до следующего липкого места на нашей стене.

— Ты там не проснулась? — спросил я у своей ноши.

Молчит. Ладно, придется самому ее страховать. Я намотал кусок паутины на перчатку, а потом отрубил примерно четверть от всей массы плевка. Вот и мой моток веревки! Мы разом съехали на пару метров. А потом только и оставалось, что подрезать мечом боковые нити, разматывая и дальше этот комок. Мы спустились до следующего плевка минут за пять. Вершина провала уже почти исчезла из виду, и если бы не головы десятка пиратов, собравшихся на краю и пытающихся понять, что тут происходит, ее и вовсе не получилось бы разглядеть.

— Где мы? — незнакомка пришла в себя, потом вспомнила, как потеряла сознание. — Ты меня ударил! — и, наконец, осознала, где мы находимся. — А это что? Провал? Ты затащил нас в провал? Да тут же живет мать пауков — она жрет каждого, кто покажет сюда нос! Это же из-за нее никто не может пробраться дальше уже столько лет!

Девушка разом окупила все затраты на свое спасение. Сколько полезного рассказала.

— Спасибо за информацию, — поблагодарил я. — А насчет паучихи не беспокойся. Именно за ней мы и гонимся!

— Ты? За матерью-паучихой? А ты знал, что она умеет концентрировать скверну и почти смогла создать темный грааль? Ты понимаешь, что у нас почти… Да какое почти! У нас нет шансов!

— Вот, значит, как она создавала ту концентрированную скверну, — задумался я. — Да, было неприятно. И сейчас будет непросто, но… Она враг, она хотела убить именно меня, а врагов нельзя оставлять за спиной. Разве ты не учила кодекс маэстрансас?

Я почувствовал, как девушка кивнула. Значит, я не ошибся, она из благородных.

— А что насчет моего имени? Откуда ты его знаешь? — неожиданно она напряглась. До этого я прокручивал в памяти старых знакомых отца, думал, вдруг она просто одна из тех малолетних оторв, которые подросли и изменились до неузнаваемости, но тут точно была тайна посерьезнее.

— Не хочешь говорить, — я продолжал спускаться и болтать, — твое право. Но идти дальше с человеком, которому не могу доверять, я тоже не буду.

— Убьешь? — девушка вновь напряглась. — Как ты сказал, нельзя оставлять живых врагов за спиной?

— Ты не враг. Так что просто оставлю, а дальше сама.

— В ущелье матери-паучихи? — голос девушки сочился сарказмом. — Может, тогда проще сразу мне голову отрубить? Чтобы не мучилась.

— Я тебе сказал свои условия, нет смысла давить, — я покачал головой.

— Шантажируешь?

— Можешь считать это шантажом, твое право. Для меня это просто гарантии безопасности. Кстати, мы почти приехали, — я кивнул на показавшееся дно.

Девушка молчала до самого конца. Пока мы спускались, пока я поставил ее на землю, пока развернулся и двинулся дальше по следу паучихи…

— Стой! — крикнула она, но я даже не обернулся. И так за время спуска наболтался за целый день.

— Мануэль де Луна, сын барона Васко де Луна! — она снова назвала мое имя. Пока ничего нового. — Меня зовут маркиза Паула Осуна, и я прошу тебя о помощи!

— Ты из семьи герцога Осуна? — я обернулся. — Не ожидал, что кто-то с таким положением может оказаться в подобном месте.

— Я не из главной семьи, младшая ветвь, но… И меня тут не должно быть. Вот только мой корабль отстал от остальных, а потом рядом появились пираты. Со мной почти не было стражи, младший охранник Гастон приказал мне и служанкам переодеться в простую одежду и сам переоделся. Он рассчитывал, что так нас возьмут в плен, а потом он просто выкрадет всех с острова, но… Эти гвардейцы-пираты были очень сильны, он ничего не смог сделать, и меня забрали.

— Вы же убежали, — я напомнил нашу первую встречу.

— Они поставили метку, нагнали и… София попыталась меня защитить, но ее ударили и, наверно, убили. Гастон даже не смог призвать чистоту, ему тоже досталось, но я видела, как он полз за нами по улицам. Возможно, он еще ищет шанс вытащить меня отсюда.

Странная ситуация. Охранник, который ставит свою жизнь выше безопасности госпожи. Я спасу вас, но только если не пострадаю… В этом есть какой-то смысл, но мне он совсем не нравился. Кстати, а ловко эта девица меня отвлекла.

— Что ж, приятно познакомится, Паула, — я кивнул. — А теперь вернемся к моему вопросу, откуда ты меня знаешь. Теперь я уверен, мы никогда не пересекались раньше, но ты все же назвала мое имя. Как?

Паула поморщилась, а потом призналась.

— Это сила моей семьи. Мы — Осуна, но не до конца. Нам не дается вторая форма главной ветви, но мы можем кое-что видеть. Например, имена…

— Стоп! — я неожиданно осознал кое-что важное. — Тогда, получается, в тебе есть чистота, но как ты прошла мимо драумола?

Паула смутилась.

— Мы видим чужие имена и можем прятать свои. Я усыпила свою силу, чтобы он меня не заметил, а потом все это время не могла пробудить. Иначе бы эти негодяи не взяли бы меня так легко!

Что ж, семейные способности древних родов, по слухам, позволяли и не такое.

— А что еще ты можешь? — теперь я не сомневался, что Паула рассказала лишь про малую часть своих талантов.

— Еще… — девушка нахмурилась. — Я вижу яркость чужой души, по которой легко понять уровень чистоты противника.

— То есть до того, как он покажет себя. Хорошее преимущество, — кивнул я.

— Например, я вижу, что ты уже достиг уровня дьес-идальго, но еще не открыл свой первый грааль, — Паула продолжала. — Внушает уважение, но все равно этого недостаточно, чтобы рассчитывать победить мать-паучиху. И да, я не буду спрашивать, как тебе удалось обмануть драумола!

— Ты ошибаешься, я еще не умею использовать чистоту, — ответил я.

— Что? — девушка вытаращила глаза.

В ущелье справа от нас раздалось еле слышное шуршание. Не теряя времени, я подхватил Паулу, вернув ее обратно на плечо, и бросился в ту сторону. К чести девушки, та не стала кричать на ходу и даже постаралась не шевелиться, чтобы не мешать мне.

Мы выскочили на перекресток: здесь ущелье расходилось в две стороны. Но звуков больше не было…

— Налево, — подсказало сердце. — Я чувствую тех, чью кровь ты пролил.

Я не особо доверял этому куску плоти из небесного камня, но выбора не было. Рванул в указанную сторону, и сердце нежити не обмануло — буквально через сотню метров я наткнулся на паучиху. Та старалась не шевелиться, не издавала звуков и быстро, один за другим, пожирала развешенные на стене ущелья коконы. У ее лап валялся десяток пустых, но вокруг были еще сотни… Нет, тысячи и тысячи целых. Сколько же эта тварь собрала себе тел про запас?

— У нее нет головы, — тихо зашептала Паула, свесившись с моего плеча. — Не знаю, кто ее отрубил, но нужно пользоваться, пока она не отрастила новую.

Она все еще не могла, да и не собиралась верить, что я мог ранить паучиху, но в остальном была права. Я тоже видел, как выпитая тварью кровь вытекает из раны и слой за слоем формирует ей новую голову. Пустую, словно нарост… Теперь стало понятно, почему паучиха не умерла от моего удара. Ее сердце было в другом месте, как это часто и бывает у сильных тварей скверны. Ну вот, только привык к нежити…

Я посадил Паулу на землю и неспешно двинулся к паучихе.

— Да на что ты рассчитываешь! — несмотря на возмущение и присоединившиеся к нему грязные ругательства, девушка не стала сидеть без дела. Меня почти сразу окутало облако чистоты — она вернула свою силу и пыталась меня прикрыть.

Лишнее, но пусть будет. Я на мгновение обернулся к Пауле — той пришлось встать, чтобы удерживать меня в радиусе своей способности. Она была всего лишь на уровне трес-идальго, но в то же время ее чистота ощущалась немного по-другому. Плотнее и еще она как будто пахла. Клубникой?

В этот момент паучиха заметила наше появление, заметалась, а потом выпустила во все стороны волны скверны. Чистота Паулы держалась против нее целую секунду, а потом нас накрыло черной пеленой. На этот раз я мгновенно справился с давлением чужой силы и тут же рванул к паучихе. Сейчас, когда она выложилась для атаки, я должен был до нее добраться! За спиной раздался крик Паулы, надо было спешить, а то сколько она протянет?

Я вынырнул чуть в стороне от твари. Неудобно для плевка, но идеально для удара одной из правых лап. Та не стала терять время. Долгий замах, скверна заклубилась вокруг хитиновых шипов, а потом резкий удар. Наверно, это чем-то походило на мой зимний стиль. Атака, которая строится на силе. Вот только, раз я уже оказался сильнее ее скверны, на что паучиха рассчитывала? Что владеет лапами лучше, чем я мечом? Зря.

Сталь снова вспыхнула. Я отсек лапу, а потом воспользовался тем, что путь к телу паучихи оказался открыт. Проскользнул мимо обрубка и воткнул меч в бок по самую рукоять!

— Шаааа-аааааш! — крик матери-паучихи взлетел до самого верха ущелья.

Я надавил на меч, увеличивая разрез. Тварь дернулась, отпрыгивая в сторону — ей это показалось удачной идеей, разорвать дистанцию. Мне тоже — так она открыла пузо, и одним взмахом я распорол еще и его.

— Там! — от лежащей позади Паулы вырвался шарик чистоты и подсветил точку на стыке туловища и груди паучихи. Прекрасно, значит, после нанесенных мной ран она смогла ощутить сердце твари.

— Седьмое движение, зимний стиль… — я мог сделать это сразу, но потратил пару мгновений, чтобы выровнять дыхание. Чтобы наверняка.

Паучиха успела за это время запихнуть себе в пасть сразу три трупа и встала на задние лапы, формируя вокруг себя кольцо скверны. Снова ударит во все стороны? Нет, оно собиралось во что-то единое… Неужели страх и отчаяние помогли паучихе лучше понять свою силу и прорваться? Вот же!

— Она прорвалась! Она пытается создать грааль скверны! — в уши врезался панический крик Паулы, да я и сам уже все понял.

И в последний момент, пока сила паучихи не прыгнула на следующую ступень, бросил в нее меч. Тот со звоном пролетел сквозь остатки скверны, которая уже вся собралась в один крохотный шарик… Все замерли. Паула не дышала. Паучиха пыталась удержать ускользающую мощь. Я ждал…

Из огромного тела бурным потоком хлынула волна черной крови — значит, я все-таки попал куда нужно и убил паучиху.

— Не просто паучиху, а обладательницу грааля, — тихо отозвалось мое сердце. — Неужели еще не понял? Ты смог убить ее потому, что ее тело еще не пересекло грань, но в то же время ее душа уже сделала это…

Я начал понимать. Не обращая внимания на продолжающие хлестать потоки крови, я добрался до тела паучихи, засунул руку в рану и с усилием вытащил оттуда ее сердце. Маленькое, черное, размером не больше кулака, но это было настоящее сердце скверны. Вроде того, что помогло де Полопам открыть чистоту, однако с небольшим отличием. Мое сердце смогло познать грааль, а значит, и его сила была в разы больше. Я смотрел на сокровище в своей руке, а то медленно усыхало, становясь все меньше и тяжелее. Словно… камень?

— Это нормально? — осторожно спросил я у сердца нежити.

— Да, — отозвалось то. — Сердце, сумевшее превратить чистоту или скверну в грааль, переходит в разряд драгоценных, а значит, после смерти превращается в драгоценный камень. Чему вас только учат?