Газета Завтра 347 (30 2000)

А.П. И последнее. Ты православный, верующий человек. Я не знаю, когда ты крестился, в каком храме, какой батюшка тебя крестил. Даже если этого не произошло в детстве, а произошло позднее, ты как русский человек исходно православный. Я хочу спросить тебя вещь сокровенную: можешь не отвечать, можешь ответить наполовину. В какой степени присутствие Бога прямо или косвенно управляет твоей душой, твоими поступками, уберегает тебя, вдохновляет, спасает? Что это: нечто безымянно витающее в подсознании, или это прямое общение, мистический опыт? Есть он у тебя или нет?

М.К. Во-первых, отвечу, что крестился я в сорок три года самостоятельно и тайно. Я работал в университете — был доцентом, учил студентов. По собственному убеждению я пришел к Богу. К сожалению, надо было бы все это сделать раньше, но Бог открывает себя каждому тогда и настолько, насколько человек способен его понять в данный момент.

Ты сопоставил два момента: есть ли мистический опыт и присутствует ли живой Бог, или я интуитивно по корням своих предков связан с православием. До крещения это было именно так. Подспудно. Генетические наработки моих предков, присутствовали, толкали и говорили мне опосредованно, что в мире есть Бог и он видит все и пишет свою книгу на небесах о всех и о каждом. После крещения, конечно, не сразу в этот же день или на другой, я действительно ощутил и сегодня очень явственно ощущаю именно живого Бога рядом с собой.

Проявляется он во всем. Вот, например, еще задолго до крещения я работал на дипломатической работе в Швейцарии в международной организации заместителем Генерального секретаря Межпарламентского союза. Будучи в командировке в Африке, очень тяжело заболел. Пролежал в Женеве в больнице около полутора месяцев, и перспективу излечения врачи не констатировали. Тогда я принял решение вернуться в Россию к нашим врачам, где в течение месяца выздоровел. Каково же было мое удивление, когда я узнал, что за меня каждый день молилась теща моего родного брата Анфиса Никитична! Она молилась каждодневно о моем выздоровлении. Лекарства не помогали, от операций я отказывался, и по приезде в Россию на глазах я выздоровел, прошел обследование и стал по-прежнему годен для работы в странах с тропическим климатом.

Что это: мистический опыт? Ведь ничего нового из лекарств фактически не было предложено. По молитвам, неверующий тогда, я был излечен. В Евангелии описывается, как однажды четверо друзей на носилках принесли расслабленного к Иисусу, но так как народ заполнил все окна и двери и толпился даже во дворе, то пройти было нельзя, а тем более с носилками. Друзья проделали отверстие в крыше дома и через него спустили парализованного друга прямо к Господу. Сделано это было с большой верой, и Господь, естественно, увидел эту веру и переживания друзей, их молитвы, и он сказал расслабленному: "Встань, возьми одр свой и ступай домой". На глазах у всех калека, который не мог двигаться, встал, взял циновку, свернул ее и вышел к матери.

Это событие говорит о том, что можно по вере других исцелять, приносить благо и выходить из тяжелейшего положения. Поэтому нам, всем русским, надо молиться. Надо молиться за Слободана Милошевича, за Александра Лукашенко, за Радована Караджича, ставить свечки, заказывать молебны о их здравии и спасении точно так же, как иноки и старцы денно и нощно молятся сегодня в скитах и монастырях о спасении России.

Присутствие Бога в нашей жизни ощущается во всем, что находится вокруг... Посмотри на небо, на эти звезды, на размеренное движение планет, на цветочные бутоны, которые вспыхивают, распускаясь, на все великолепие растительного и животного мира — разве может все это возникнуть из хаоса?! Бог живет, он руководит всеми нами. Наши воззрения, наше прозрение, наше воспитание, наше стремление к добрым поступкам, они тоже идут не из хаоса, а от Бога, Господь открывает нам глаза на мир, на добро. Он живет, Он действительно присутствует рядом. Мы рождены не для того, чтобы хорошо поесть и поспать, а для того, чтобы замысел Божий о нас раскрыть во всей полноте, и своими личными делами и поступками приблизить через себя всю полноту людей к Богу, к слиянию с Творцом. Это и есть высшее благо, это и есть Царство небесное, которое каждый может организовать для себя, как это сделали Святые Божии угодники.

В этом смысл творения, в этом смысл бытия человеческого, а не в том, чтобы награбить, набить карманы и брюхо, отгородиться от проблем и нужд других людей. Страдание и милосердие, любовь и жертвенность, созидание и умножение праведных дел, поступков и мыслей — вот путь, который ведет нас к Богу, а значит, и к спасению Святой Руси.

И я обращаюсь сегодня ко всем своим соотечественникам: русские, любите друг друга и берегите свою Родину! Выше ее счастья нет в мире ничего!

Рекомендуем приобрести: мужские и женские носки оптом 3 по привлекательной цене.

Борис Александров СЕМЕРО ОДНОГО ЖДУТ

За десЯть лет, прошедших после развала и СССР, и относительно стабильного двухполярного мира, человеческая цивилизация широкими шагами движется не к обещанному Френсисом Фукуямой обывательски спокойному "концу истории", а к перманентному хаосу. США, оказавшиеся победителями в “холодной войне”, так и не сумели предложить остальному миру внятный и приемлемый образ будущего. И оттого горьки оказались плоды их победы.

Буквально на наших глазах необычайно высокими для исторических событий темпом рушится мощь этой державы, девальвируется ее политический вес. Ведь власть США над миром, по сути, складывалась лишь из двух главных составляющих — власти денег и власти оружия. Национальная валюта Америки после Второй мировой на несколько десятилетий фактически стала "всеобщим эквивалентом", к чему были определенные основания: ВВП США составляли почти 40% от мирового, а ядерным оружием и межконтинентальными баллистическими ракетами располагали лишь считанные страны.

Теперь ситуация совсем иная — ВВП США составляют не более 10-11% от общемирового, и американские товары — большая редкость не только в России, но и в Азии или в Европе (тот же Китай, например, уже давно имеет положительное сальдо торгового баланса с США, что чрезвычайно беспокоит американских экономистов и предпринимателей). Американская экономика, прославившаяся перегретым фондовым рынком и громадными капиталовложениями в сферу высоких технологий, становится все более "виртуальной", хрупкой и совершенно чуждой огромной части населения земли. Ведь африканские негры или арабские бедуины прекрасно обходятся без Интернета — им нужнее штаны, им важнее автоматы Калашникова.

Все более эфемерной становится и американская монополия на силу — ядерное оружие и средства его доставки появились у многих стран, не входящих в число традиционных членов "ядерного клуба", а успехи США в локальных войнах все более сомнительны. Международный терроризм, особенно исламский, взращенный на американские деньги и обученный американскими инструкторами, превратился в агрессивную и вполне самостоятельную силу, способную всерьез противостоять своим бывшим хозяевам.

Мировую экономику все чаще сотрясают жесточайшие финансовые кризисы, как правило, вызванные деятельностью хэджфондов — международных финансовых структур, в основном американского или европейского происхождения, способных сосредоточить в своих руках поистине астрономические суммы (в последние месяцы спекулянтами начата очередная атака на азиатские валюты). Но деятельность этих организаций, видимо, никак не контролируется правительствами входящих в “семерку” стран, так как частенько не отвечает национальным интересам последних.

Нарастают и противоречия между США и правительствами других западных стран — объединенная Европа, чей ВВП в полтора раза превысил американский, стала значительно чаще противоречить США и явно желала бы "отвязаться" от доллара, предвидя предстоящую катастрофу этой "мировой валюты".

Итак, Запад стоит на пороге глубочайшего системного кризиса: финансового (о чем недавно недвусмысленно предупредил Аллан Гринспен — глава федеральной резервной системы США), идеологического и управленческого. В такой достаточно тревожной ситуации собрались на Окинавский саммит руководители “семерки”, к которым и присоединился прибывший из дальневосточного Благовещенска Владимир Путин. Надо отметить, что японский остров не случайно выбран в качестве места встречи: "Страна восходящего солнца" — главный и чуть ли не единственный форпост западной цивилизации в Тихоокеанском регионе, многие века противостоящий Китаю, который ныне примеряет на себя роль по крайней мере регионального лидера.

Конечно, российского руководителя западные политики явно приняли не как "большого мальчика". Они, привыкшие к общению с почти умирающим от желания угодить им Горбачеву или полукоматозному Ельцину, долго хвалили Путина за "умение держаться", но не обсуждали с ним важнейших вопросов экономической политики, в основном занявшись довольно экзотическими проблемами вроде генома человека, борьбы со СПИДом и организованной преступностью, а также "искоренением полового неравенства в школах к 2005 году".

Однако новый президент России сумел поставить в тупик западных политиков, прибыв на окинавский саммит с несколькими весомыми козырями в рукаве, главными из которых оказались, конечно, удачные переговоры с руководством Китая, категорически высказавшегося против развертывания американской ПРО, и Cеверной Кореи, предложившей прекратить испытания баллистических ракет.

Напуганные призраком возможного союза России и ее восточных соседей, руководители стран “восьмерки” тут же высказались за полноправное вхождение нашей страны в эту организацию, благосклонно отнеслись к заявлениям Путина о предстоящем вступлении в ВТО (Всемирная торговая организация) и, что особенно симптоматично, даже не пытались поднимать вопросы о свободе прессы в России. Они высказали всяческое одобрение "изложенному президентом РФ курсу реформ" и замяли обсуждение "чеченской темы". Кроме того, Шредер пообещал реструктурировать долги бывшего СССР.

Благодаря удачным внешнеполитическим ходам и предкризисной ситуации, в которой сейчас находятся страны “семерки”, Путин достаточно удачно "перемахнул" саммит, представлявшийся наблюдателям одним из самых высоких барьеров в его личной карьере, и достойно вошел в круг мировой политической элиты. Сумеет ли он использовать этот успех во благо страны?

Борис АЛЕКСАНДРОВ

Георгий Судовцев КЛИНТОН - ПИЛАТ

НА ОЧЕРЕДНОЙ ВСТРЕЧЕ "большой семерки" президент США демонстративно умыл руки. Приехал позже всех, уехал раньше всех — дескать, страшно занят израильско-палестинскими переговорами, Арафат с Бараком ждут, а Мадлен там, сами знаете, не Моника... Главы стран "семерки", по сообщениям информационных агентств, "выразили понимание" этого прискорбного факта.

Ладно — Клинтон вскоре навсегда уходит из Овального кабинета Белого дома. Но ведь приоритеты внешней политики должны быть расставлены — и они были расставлены. Ведь если бы поведение президента США на Окинаве не соответствовало интересам "больших боссов" его страны, — за такие акценты ему бы досталось, что называется, по первое число. Но нет — все тихо, в комментариях преобладают благость и человеколюбие, а значит, распутать арабо-еврейский узел на Ближнем Востоке для нынешних Штатов действительно гораздо важнее, чем всерьез обсудить глобальные экономические и политические проблемы со своими союзниками по НАТО, Японией и Россией.

Нельзя сказать, что в результате такого поведения Клинтона окинавская встреча оказалась сорвана или превратилась в пустую церемонию, — нет, скорее, она получила совершенно иной формат. Если "саммит", подобно всем предыдущим, начинался как "семерка плюс Россия", то закончился — как "восьмерка минус США".

Данное рискованное утверждение вовсе не значит, будто ельцинско-путинская Россия каким-то загадочным образом "вытеснила" Америку из "клуба самых развитых стран мира". Нет, инициатива фактического ухода из "семерки" принадлежит самим Штатам. Вопрос только в том, зачем это им понадобилось.

По сути, все достаточно просто. Как высказался некогда один из британских премьер-министров, у Ее Величества нет постоянных союзников, но есть постоянные интересы. За 55 послевоенных лет Ее Величество Америка достигла небывалого в мировой истории могущества. Зависимые и запуганные "красной угрозой" страны Европы и Япония усердно поддерживали все начинания янки, даже самые сомнительные, типа вьетнамской авантюры или отказа от золотого обеспечения доллара.

Но с развалом СССР ситуация принципиально изменилась. Теперь военно-политическая мощь США стала представляться ее "младшим союзникам" избыточной, а степень их собственного участия в эксплуатации "третьего мира" — недостаточной.

В этих условиях Америка, испытывая к тому же растущую конкуренцию Китая, оказалась перед принципиальным выбором: либо по-прежнему поддерживать "атлантическое партнерство" с Европой и "тихоокеанское" — с Японией, пытаясь временно удовлетворить их растущие запросы за счет слабеющей России (модель Бжезинского), подключив сюда же и Китай; либо перейти к стратегии "глобального изоляционизма", основанной на подавляющем превосходстве США в военно- и информационно-технологической сферах.

Первый путь выглядел, несомненно, более заманчивым и легко осуществимым, но — вследствие явной удаленности самой Америки от "российского пирога" — очевидно приводил уже в ближайшей перспективе к чрезвычайному усилению основных потенциальных конкурентов США: объединенной Европы и Китая.

Между тем по эту сторону Атлантики "модель Бжезинского", распространенную по всем информационным каналам, приняли всерьез и рассчитывали именно на такое развитие событий. Ничем иным ни участие европейских стран в агрессии против Югославии 1999 года (особенно после решения Скупщины о союзе с Россией), ни сверхжесткая позиция европейцев по "чеченскому вопросу" не объясняется.

Дело дошло до курьезов: в желании продемонстрировать Америке полную поддержку "модели Бжезинского" самая традиционно антиамериканская среди стран Европы, Франция решилась реанимировать "дело" фирмы Noga и арестовала в Бресте российский парусник "Седов", прибывший туда по официальному приглашению(!) французских властей. Увы, американцы лучше старушки-Европы просчитывают свои резоны. Поэтому на Окинаве и Шираку, и Шредеру, и Амато пришлось срочно отыграть назад перед Кремлем.

Второй путь предполагает изменение всей системы международных отношений и, выражаясь на весьма популярном ныне жаргоне, "большое кидалово" Америкой своих многолетних партнеров по "долларовому союзу" с превращением самих США в своеобразный "сияющий остров" на технотронной орбите. Повторюсь, что сделанное 13 июля с.г. заявление главы Федеральной Резервной Системы США Алена Гринспена о возможности начала мирового финансового кризиса было фактическим ультиматумом, предъявленным в адрес остальных участников окинавской встречи: или они вносят очередной вклад в поддержание мирового статуса доллара, или американское правительство снимает с себя всякую ответственность за судьбу собственной валюты.

Видимо, никаких серьезных сигналов, свидетельствующих о том, что ультиматум принят к безоговорочному исполнению, в Вашингтон за истекшую неделю не поступило. Что, впрочем, не вызвало там никакого удивления, а лишь заставило Клинтона продемонстрировать всему миру заранее подготовленную смену приоритетов американской политики в рамках стратегии "глобального изоляционизма".

А осуществление этой стратегии требует прежде всего полной свободы манипуляций на фондовом и валютном рынках мира, а также приоритетного доступа Америки к сырьевым ресурсам планеты, прежде всего — к энергоносителям. Первое предполагает как минимум благожелательный нейтралитет еврейской финансовой элиты, а второе — особых отношений с арабским миром. Достичь одновременно того и другого можно лишь в случае политического урегулирования израильско-палестинского конфликта. А такое урегулирование Штаты сегодня могут и должны пытаться "купить" перспективами совместного американо-арабо-еврейского участия в "похищении Европы" (и Японии заодно).

Вот и возвратился Клинтон прямо с Окинавы в Кэмп-Дэвид ("Лагерь Давида"), ограничив свое участие на "саммите" подписанием заранее подготовленных и, по сути, ни к чему не обязывающих деклараций по "международному терроризму", "свободе информации", "ограничениям ПРО" и т.п. Умыл руки, не понимая, что на кресте мирового кризиса могут при этом распять и США — без всяких надежд на воскресение. Но это — его пилатье дело.

Надо сказать, что для России такое изменение ситуации принципиально выгодно. И "первые ласточки" появились уже на Окинаве. Здесь и "смягчение" позиции официального Парижа, и согласие лидеров ФРГ на отсрочку российских платежей по "немецкой" части внешнего долга до 2016 года. Это — важный симптом, поскольку наша страна остается по рукам и ногам связанной путами внешней задолженности. И если в этом году выплатить 3 млрд. долл. по процентам еще, поднатужившись, можно, то уже в следующем на эти цели должно уйти уже свыше 8 млрд., а в 2002 — целых 17, то есть две трети нынешнего государственного бюджета РФ.

Списывать его в условиях надвигающейся финансовой войны "всех против всех" никто, конечно, не решится. Но ситуация меняется буквально на глазах, и следует понимать, что нынешняя свобода политического маневра, обусловленная глобальными перестановками на мировой арене, — важнейший стратегический ресурс, который должен быть использован Россией в целях собственного спасения и не может служить разменной монетой для решения каких-то текущих "задач момента".

Георгий СУДОВЦЕВ

Акция. Уникальная возможность: технологичное уплотнение резьбы 4 с монтажом. Обслуживание.

Денис Тукмаков ПРО И КОНТРА

ВСТРЕЧА "БОЛЬШОЙ ВОСЬМЕРКИ" на Окинаве доказала парадоксальную вещь: удача на переговорах высшего лица государства совсем не означает выгоду для его страны. Президент Путин старался в Японии изо всех сил и действовал практически безупречно. Однако Россия как государство выглядела на саммите хорошо лишь настолько, насколько ей это позволяли, или, говоря иначе, насколько она сама могла себе позволить, находясь в роли отсталого и неравноправного партнера Запада. Путин улетел с Окинавы с личной победой — но Россия, по сути, не выиграла ничего.

С какими же конкретными вопросами, так или иначе, должен был столкнуться Путин на встрече "большой восьмерки"? В первую очередь это проблема ядерного сдерживания и построения американской национальной системы ПРО. Затем — это Чечня, общее федеральное строительство и укрепление централизма в России. В-третьих, это проблема российской коррупции и отмывания денег и самый насущный вопрос для России — списание с нее государственных долгов Советского Союза как признак общего одобрения Западом либеральной экономической реформы Кремля. Наконец, это состояние либеральных свобод, включая свободу слова и "казус Гусинский".

Наряду с этими более-менее частными вопросами саммит на Окинаве должен был негласно озвучить два мотива общего характера. Первое — указать общее место России в мировой политике. И второе, возможно, важнейшее на сегодняшний день — обозначить масштабы фигуры Путина как нового российского Президента на фоне глав ведущих стран мира.

Каждый из этих вопросов подтвердил: все наши тактические победы на переговорах — это победы Путина. А все возможные поражения — это поражения России.

Начнем с вопроса о ПРО. К нему Путин подошел, пожалуй, наиболее подготовленным и усиленным. Успешная встреча в Пекине и совместное заявление России и Китая о неприятии американского проекта трудно было расценивать иначе, как весомый козырь Путина в пятничной встрече с Клинтоном. А прорыв российского президента на северокорейском фронте, когда раздемонизированный Ким Чен Ир громогласно отказался от ядерной программы в обмен на мирные космические запуски, действительно лишал американцев важнейшего аргумента создания ПРО как "защиты от мировых изгоев". Этим, кстати, Клинтону дали понять, что ресурс движения России на Дальний Восток во много раз превосходит американский, и с этим придется считаться. Дружный афронт глав остальных шести держав новой американской программе "звездных войн" только усилила позицию России по этому вопросу. В результате все это вынудило Клинтона, по сути, прилюдно подписаться под Договором по ПРО 1972 года, вспомнить о путинском проекте совместной ПРО и в целом одобрить совместную российско-американскую программу СНВ-3, более выгодную для нас, нежели СНВ-2. В этом Путин проявил себя великолепно, однако все может перемениться уже на этой неделе, когда 27 июля в Бангкоке встретятся М. Олбрайт и глава МИД КНДР Пак Нам Сун. Не исключено, что все усилия российской дипломатии пойдут прахом, и КНДР вновь окажется "главной угрозой безопасности США". В любом случае сейчас в вопросе о ПРО мяч на половине поля американцев, и вряд ли от них стоит ждать сдачи игры.