Кадет

— Хороший вопрос, капрал!

Вновь ропот в строю. Удивленный, где-то даже — завистливый.

— Да-да, в этой куче навоза система намыла целых три засохших кизяка. Хотя, как по мне — имел место явный технический сбой — техники сейчас вовсю нагружают виртсервер аппаратными тестами и апают прошивку нейрохаба. Хоть какая-то от вас польза — на пару микрон обновим учебное железо за счет Минобороны… Впрочем, мне откровенно понравилось как хрупкая девица бодро эвтанировала половину собственной команды включая непосредственного командира по экипажу…

Стоящая рядом Лера густо покраснела. Поймав мой удивленный взгляд шепнула по мыслесвязи — это у нее получалось куда лучшем чем у меня.

— Я с Ливией Круз поговорила… Она мне объяснила, почему нельзя живым попадать в плен к техноразумным. А ты… тебя рухнувшей стеной привалило! Одно плечо да голова торчали! Что?! Надо было бросить? Ты там как хрен на срамном месте маячил, а имплант уже верещал о приближении пары штурмовых ботов!

— Ну ты и приложила кирпичем… — подначил я оправдывающуюся девушку.

— Арматуриной! — поправила Лера, а потом осеклась и раздраженно рявкнула на ментальном канале — Да иди ты! Придурок! По мозгам ощутимо прилетело — болью прострелило от виска и до глаза. Ох, ё! Не об этом ли говорил Док? Жить нам будет весело, хотя и не долго…

Капитан тем временем продолжал.

— Канонически правильно поступил капрал Илья. Эвтанировал раненого бойца, проявил смекалку — следуя инструкция импланта произвел неполную разборку неавторизированного ИМПа и нештатно подорвал рабочую батарею. Тем самым уничтожил собственное тело и нанес легкие повреждения «Крысе». Отлично, капрал!

Здоровенный мужик — давнишний конкурент на первое место в строю — хмуро кивнул.

— Ну а конкретно по вопросу — нет, узнать не можете! Эта информация закрыта. Забудьте об играх, раз и навсегда. Живите так, как в последний раз. Все всерьез и по-взрослому. Теряя друзей — плачьте. Бейтесь — даже упав на колени. Умирая — прощайтесь навсегда.

Люди молчали — впитывая и проникаясь короткими, но пробирающими до самых пят установками. Даже девочки-сержанты подтянулись по стойке смирно. В их глазах сверкала гордость и торжество. Они — часть Флота! Бескомпромиссного, готового к исполнению долга и самопожертвованию. Плоть от плоти! Элита элит!

Выдержав необходимую паузу, капитан заговорил вновь. Голос его был предельно серьезен.

— Ваш первый семестр начнется прямо сейчас! Группа, слушай вводную! Кстати, исторически правдивую… Силы Второго Объединённого Флота Большого Содружества дали генеральное сражение Девятому Крылу Роя около системы РИ Грумбридж. Военные историки до сих пор не пришли к единому мнению в оценках результатов битвы — был ли оправдан размен всего москитного флота на одиночный Масс-Сеятель Роя? Прорыв клина эсминцев к супертяжелому карго-носителю — это героизм или глупость? Канлодка «Елена», протаранившая крейсер ПКО техноразумных — это технический сбой или самопожертвование? В общем — вопросов много, только вот задать их некому. Остатки Второго Флота отошли вглубь системы и прижались к Новому Севастополю, то ли надеясь отсидеться под зонтиком планетарной обороны, то ли пытаясь прикрыть семьсот миллионов гражданского населения…

За спиной раздался сдавленный хрип и треск рвущейся ткани. Поневоле оглянувшись, я увидел здоровяка Илью, раздирающего ворот ставшего вдруг тесным комбинезона. Крымчанин он, что ли? Зацепила его судьба Нового Севастополя?

— …стоит признаться, что шанс у Флота был. Однако именно в этом сражении техноразумные впервые применили тяжелые стелс-торпеды с начинкой из нановормов. На подходе к цели боеголовки разделялись на десятки независимых цист, бомбардирующих туши линейных кораблей и броню орбитальных крепостей. Внешние противоабордажные кластеры тогда еще не применялись, как и контрдиверсионные ульи типов «Баньши» и «Домовой». Так что техновирус легко инфильтровался во внутренние объемы, уверенно осваивая линии коммуникаций и системные узлы. Грумбридж, с его парой тераформированных планет, главной базой флота РИ и крупнейшими в обитаемом космосе верфями — был обречен…

Капитан прервался, затем махнул рукой и жестом фокусника извлек из воздуха обгорелый бланк. Голос его зазвенел стальными нотками.

— Тринадцатая! Слушай боевую задачу! Являясь частью дублирующего экипажа авианесущего крейсера «Марат», вы были приписаны к седьмой палубе, сводной группе борьбы за живучесть. В сражении крейсер получил тяжелые повреждения, вывалился из строя и сейчас дрейфует на нестабильной орбите вокруг Нового Севастополя. Через два года он войдет плотные слои атмосферы, где и сгорит, на радость немногим выжившим аборигенам. Будучи ранены в начальной фазе боя, вы были помещены в стазис капсулы, где и провели последние семь лет, вплоть до полного усыхания элементов резервных батарей. Цель первого и второго курсов — пробиться к летным палубам и покинуть обреченный носитель до его схода с орбиты. Корпус судна находится в аварийном состоянии, плотно заселен паразитной ксенофауной, сарвами и боевыми ботами зараженными вирусом псевдоинтеллекта, агрессивными группами разумных сражающихся за скудные ресурсы. Учтите — невыполнение задачи приведет к начислению штрафных балов на УК! Успех — добавит вам весомых бонусов. Все, удачи вам, «тринадцатая»! Не подведите меня…

Свет в зале начал гаснуть, невидимая коса прошлась над полом, подсекая бойцам сухожилья и отбирая контроль над конечностями. Тела валились мягко и нарочито медленно, словно после пропущенного хлесткого удара в подбородок. Хлоп! И в глазах пустота…

Катамаран опрокинуть гораздо сложнее, чем одинокое судно. Мы с Лерой продержались лишний десяток секунд, мысленно цепляясь друг за друга и сопротивляясь попыткам погасить наш разум. Наградой был внимательный и задумчивый взгляд капитана.

Тьма…

— Выгрузка из сознания локального саб-уровня: «Зал инструктажа».

— Подключение к внешнему нейрогейту. Авторизация через имплант-хаб… Сгенерирован разовый ключ динамического пароля. Связка «прием-отзыв» — корректна. Право доступа к армейскому виртполигону — получено!

— Подтвердите разрешение на установку ментального блока «Правила общего пользования виртполигоном „Кубинка-дигитальная“». Цифровая подпись гипновнушения соответствует стандарту ISSO-9734777.

— Запуск скрипта: «Внешнее управление»…

— Спасибо что подтвердили установку м-блока. Помните, оружие созданное руками объединенного человечества призвано служить делу его защиты и процветания!

— Завершение работы скрипта: «Внешнее управление»…

— Текущая саб-локация: «Тяжелый авианесущий крейсер „Марат“».

Техническо-эксплуатационные характеристики ТК «Марат», проект «Диана» (авианесущая модификация, заказ ВКС РИ), верфи «Астероид-сити, Одесса».

Тип корпуса: стержень, усиленный силовой каркас.

Длина (максимальная): 2900 метров.

Диаметр (максимальный): 410 метров (94 обитаемые и технические палубы + трюмный объем).

Полезное тяговое усилие: в норме — 2.1 Мт, в режиме форсажа — 3.3 Мт. Дальность плазменного факела в боевом режиме (одноразовые фокусирующие сопла входят в базовую поставку) — 14000 км.

Автономность: 600 суток при наполнении топливных танков на 95 % и загрузке трюмов на 25 % внутреннего объема.

Дальность хода: 10 прыжков в гипере на дистанцию до 300 световых лет.

Тип прыжкового двигателя: гравитационный пробойник «Укор-3».

Тип двигательной установки: плазменный, смешанного типа «Торнадо Мк-21».

Энерговооруженность: два универсальных реакторных блока (термоядерные) «Сияние-М2». Мощность каждого: 40к Мвт.

Гравивооруженность: Гравикомпенсатор «Сизиф», генерация стабилизирующего поля до 75 Мт.

Максимальное ускорение: 4.5 G.

Экипаж: минимальная численность для сохранения контроля над судном: 411 человек. Рекомендуемая: 1.920. Максимальная (в расчете на полную автономность и индекс обитаемости 0.7): 4400.

Летная палуба: 8 стартовых столов. Ангар на 72 машины. Из них истребителей: 32 (4 эскадрильи), штурмовиков: 16 (2 эскадрильи), торпедоносцев: 16, специализированных: 8. Авиакрыло: 380 человек летного состава и группы техобеспечения.

Пехотная и контрабордажная секция: казармы и арсеналы из расчета на роту тяжелой пехоты со средствами усиления. Личный состав: 250 бойцов и операторов систем вооружения, 150 легких ботов, 50 средних.

Грузоподъемность: не предназначен для спуска в гравитационные колодцы.

Вооружение: главный калибр — 2 туннельных ускорителя калибром 320 мм., объем боевого погреба: 144 кубометра. 16 пусковых шахт для тяжелых ПКР, БК на четыре полных залпа.

Системы активной обороны: 48 кластеров КАО «Немезида», 36 ЗРК «Пилум», пакетные стартеры малокалиберных ГСС и ГСР, 12 арткомплексов ПКО калибром 40 мм. Лазерные, плазменные и импульсные автоматические турели — в ассортименте.

Силовые щиты: двухслойный пассивный «Тор-2х8», активный «Лепесток».

Дополнительные комплексы: РЭБ «Сияние», РЭМ «Тишина».

Броневой набор: модульный композит 60-350 мм.

Мелькнули и погасли ТТХ крейсера. Всплыла и тревожно запульсировала подсказка текущего момента:

— ТАК «Марат». Статус: KIA. Потерянно 16 % массы конструкции. Разгерметизация 21 % внутреннего объема. Усредненный индекс обитаемости: 0.34 %…

Угнетенный электроникой разум пробудили ощутимой ментальной оплеухой.

— …внеплановое пробуждение оператора. Запас энергии резервной батареи: 5.00 %. Статус организма — ограниченно здоров. Условные хитпоинты: 41/70.

Отмахнувшись от окошка текущего статуса, я огляделся по сторонам.

Лежу в мягком брюхе капсулы. Крышка бокса подрагивает и безсильно гудит сервоприводами — сквозь мутный пластик различима оплавившаяся балка навалившаяся на стазис-модуль.

Мгновенно нахлынувшая волна паники заставляет упереться руками в прозрачный гроб и напрячь все силы. Последних явно с избытком — крышка легко поддается, а стальная рельса с грохотом валится на пол. Хотя судя по бодрому звону — корабельная сталь гораздо ближе к титану или алюминию, но никак не чугуну.

Снаружи влажно — до капели с потолка, и холодно — до мгновенно проклюнувшихся мурашек. Потревоженный воздух клубится облаками фосфорицирующих спор. Другого освещения в зале нет. Жмурюсь от назойливой зеленой пыли и натужно кашляю. Условия вне стерильного нутра капсулы — ниже плинтуса. Дышать тяжело, глаза уже начинают слезиться, ночевка внутри этого холодильника может стать летальной.

Подтверждая невеселые мысли выскакивает очередное системное сообщение:

— Урон от агрессивной среды: -1 (40/70). При текущем индексе обитаемости помещения вы будете терять одну единицу хитов каждые 18 минут. Покиньте дискомфортную зону либо озаботьтесь средствами индивидуальной защиты.

Следом ругнулся имплант:

— Общая нагрузка на системы очистки организма: 62 %. Гарантированная работоспособность расходников до планового ТО — 1712 часов.

Я качнул головой — даже не хочется думать, сколько бы я продержался внутри этого полумертвого крейсера, без поддержки своего комсоставовского ки-модуля класса «альфа-прим». Хотя и так перспективы невеселые — судя по приговору, жить мне осталось часов двенадцать…

Надо шевелиться!

Перекинув ноги через низенький бортик капсулы, спрыгнул на палубу. Голые ступни ушли по щиколотки во влажный ковер разноцветного мха. Водичка, конечно, мартовская, но мягенько.

Первый же шаг в сторону заставил меня выругаться и запрыгать на одной ноге. Интерфейс моргнул алый и злорадно списал с меня две единицы хитов колотого урона.

Зашипев от боли — двести процентов чувствительности хороши только для виртуального секса — я осторожно извлек из распоротой пятки длинный шип рваного металла.

Кровь на глазах свернулась тромбами, рану быстро затягивало грубой коркой — наниты отрабатывали свою пайку, залатывая тело носителя улья.

Прикинул острую железяку по руке — обмотаю рукоять тряпкой и получится отличный клинок для космического неандертальца.

Затягивать не стал. Вспорол осколком брючину комбеза — больше на мне ничего не было, и принялся аккуратно, но быстро, затягивать узлы на будущем инструменте.

Требовалось спешить — вокруг уже пошла движуха. В тихом филиале морга сработало массовое заклинание воскрешения. Десятки разбросанных по залу капсул открывали крышки и выпускали в зеленое туманное марево своих пленников. Тринадцатая группа собственной персоной.

Кто-то вылазил сам, кто-то глухо кричал и бился за исцарапанным стеклом. Некоторые боксы валялись на палубе, похороненные обломками и затянутые мхом. Другие обгорели или были разбиты осколками. Блестевшие в дырах пластика кости намекали на судьбу неудачников. Надеюсь — это всего лишь антураж локального апокалипсиса, и все семьдесят три человека группы живы, и относительно здоровы.

Как оказалось — у меня и у вирт-программистов абсолютно понятие относительности. Стазис-капсула отнюдь не медицинский регмодуль. Дешовое массовое изделие призванное сохранить жизнь бойца до передачи его тушки на судно госпитальер.

Вот именно что тушки мы и извлекали из боксов. Трети одногрупников зачли серьезные повреждения — оторванные конечности, проломленные головы, вмятые в череп лица, массовые ожоги и обморожения. Праздник воскрешения в морге быстро превратился в выездной филиал санбата.

Стоны, маты, слезы, истерики. В течении получаса, пока не перемерли все наиболее калечные бойцы, я не поднимал головы. Таскал, укладывал, перевязывал, как мог и смачивал водой губы. В свое время я сам побывал на месте беспомощного инвалида, поэтому пройти мимо или отказать в помощи — не мог.

После того как на моих коленях болезненно дернулась и истекла последней единичкой жизни девушка с развороченным животом — чья-то рука легла на мое плечо.

— Все, это последняя.

Я оглянулся. Рядом стояла заплаканная Лера, нахватавшаяся развивающимся «пси» отголосков чужой боли и эманаций смерти. За ее спиной столпились уже отспаунившиеся экс-инвалиды. Вот сверкнула тусклая вспышка, и на ложе своей стазис-капсулы появилась та самая воскресшая девченка.

Неуверенно оглядевшись, она зацепилась взглядом за собственное тело — уже начавшее усыхать и поахивать. Быстро спрыгнув на палубу, она подбежала к нам и, сорвав со стены широкий пласт мха, укрыла им скорчившийся в последней судороге труп.

Спрятав личное и сокровенное (а что может сокровенней чем собственные потроха, вывалившиеся из распоротого живота?) девушка шагнула ко мне и целомудренно поцеловала в щеку:

— Спасибо. Когда ты гладил меня по волосам и шептал успокаивающие слова — становилось реально легче… Твари! — лицо девушки исказила гримаса ненависти. — Больно-то как было… Ну нельзя же так?!

За спиной раздался громыхающий бас Ильи:

— Не филоним, смертники! Трупов не видели? Еще насмотритесь, гарантирую! Так, слушай сюда! Бабы — на обдирку и складирование мха! Сделайте сухие лежаки, а заодно попробуйте на вкус — какой-то из них наверняка съедобный! Мужики — ноги в руки и на разбор завалов! Сейчас тут повернуться негде… Трупы свои сами в угол отащите — никто кроме хозяина его взять не может. Ну, чего стоим?!

В процессе командной речи я оглянулся. Илья успел подмять под себя будущих пехотинцев, которые повинуясь уверенным приказам уже вовсю что-то катили, тащили и драли. Вокруг меня все больше столпилась хиловатая интелектуальная шалупень в виде будущей элиты космофлота. Пилоты и отспаунившиеся калеки, которых тянуло к месту собственной гибели и одному из центров кристализации группы.

Наши с Ильей взгляды встретились, я и четко понял — без драки не обойдется. Виртинтерфейс оживил конфликт и повысил ставки:

— Внимание! Обязательная миссия для капральского звена. Любым способ определить старшего в группе. Время принятия решения — 5 минут.

Здоровяк удовлетворенно улыбнулся и ткнул себя пальцем в грудь.

— Я! — уверенно прозвучала понятная лишь нам троим фраза.

— Нет… — качнул я головой.

Я не рвался в начальники. Хотя мой батя учил — выбрал дело — стань в нем лучшим. Профи всегда в цене — будь ты сантехник, продавец спичек или воин.

Но в данной ситуации я реагировал не столько разумом, сколько эмоциями. Не нравится мне, когда припирают к стене и лишают выбора. И не хочу я попадать в подчинение к человеку, с которым у наметилась явная антипатия и косяк в отношениях. Все равно схлестнемся. Так чего оттягивать?

Да и Лера читает меня как открытую книгу. Не отступишь ведь, с безразличным лицом и ленивой отмашкой — да бери! Даром, мол, не надо… Мигом поймет — струсил, прогнулся, дал слабину. А как жить с не уважающим тебя человеком? Ответ ведь один — никак… Кстати, это еще один урок от моего мудрого бати — если жена потеряла к тебе уважение — можешь смело разводиться. Все. Фарш невозможно провернуть назад. Финита.

Делаю шаг вперед. Рядом хищно и довольно скалит острые зубки Лера, так же вступая в невидимый круг. На моей стороне…

Качаю головой, едва слышно шепчу:

— Я сам…

Девушка недовольно хмурится, но сдает назад. Краем сознания отмечаю — она не безнадежна. В критической ситуации признала в мужчине вожака. На этот раз признала. До первого промаха Акеллы…

Народ что-то почувствовал. Круг арены уже не виртуальный — люди расступаются, давая нам место. Мшистый ковер на палубе возбужденно пульсирует — сейчас прольется чья-то кровь!

Впереди меня — крупные агрессивные мужики, отобранные в тяжелую пехоту. Накачанные тестостероном альфа-самцы, оторгнутые государством и выдавленные из социума — в алкоголь, наркоту, криминал. Редкие везунчики сохранили себя и пробились в адреналиновые ниши — армия, флот, профессиональный спорт. Система распределения артефактных кристалов все ж таки слажала не полностью — часть пробойников досталась сильнейшим. Физически, и духовно. А не денежно и позиционно.

Позади меня — пилоты да инвалидная команда. Плоды сортировки оставшегося человеческого мусора. Чуть выше интеллект, присутствует — воля, чист и желанен хромосомный набор. Вот и все наши достоинства…

С Ильей мы смотримся соответственно. Он — былинный богатырь. Мышц за толстой шкурой особо не видать, о силе говорят лишь общие габариты да объемы. Бедра — как бревна, бицепсы — как мячи для регби. Эдакий матерый медведь, знатно нагулявший к зиме жирка.

Я же заматереть еще не успел. По-юношески гибкий и поджарый, венозная сетка стелится по плотным мышцам — жирка практически нет. Эдакий пляжник-физкультурник. Девчатам такие нравятся. Были бы все конечности на месте — устал бы сгонять их с коленок.