— Дорогая моя, вы должны позвонить им и сказать, что завтра возвращаетесь. Они, наверное, заждались вас.
— Спасибо, это не обязательно. До полудня, думаю, я уже буду дома. Ну а сейчас пройдусь по магазинам и потом приготовлю обед. — Ариадна встала. — Надо еще к мяснику зайти. А вам не мешало бы вздремнуть. Я разбужу вас к ланчу. Миссис Притти до моего прихода, надеюсь, закончит уборку кухни и холла. Что приготовить на обед, миссис Флинт?
— Да что-нибудь попроще, на скорую руку. Не хотелось бы напоследок перегружать вас работой. И потом вам ведь тоже надо отдохнуть и собраться, утром на это времени не будет. Джонатан обычно очень пунктуален…
Ариадна обошла магазинчики и лавки в деревне, делая покупки и не без грусти прощаясь с их симпатичными владельцами, от которых за две недели пребывания здесь ничего, кроме доброго слова, не слышала. Вернувшись, она выпила чаю с миссис Притти, привычно отбиваясь от ее чисто женского любопытства по поводу взглядов девушки на будущее и брак.
Работы в этот день Ариадне хватило сполна, так что освободилась она лишь после ужина и, перемыв посуду, извинилась и пошла к себе собирать вещи.
Упаковав чемодан, она вымыла голову и теперь лежала в горячей ванне, размышляя о будущем. Насчет оплаты беспокоиться нечего, в агентстве ей должны заплатить довольно крупную сумму, но большую часть этой суммы придется сразу же переложить в семейный кошелек. Одна надежда, что Мэрион не поднакопила к ее возвращению слишком много неоплаченных счетов. Конечно, если предложат, Ариадна возьмет еще работу, но такую, чтобы возвращаться домой по вечерам. Энтузиазма при мысли о предстоящей новой работе Ариадна, по правде сказать, не испытывала, а потому решила думать о чем-нибудь более приятном, хотя бы о возвращении в Лондон с профессором Мелвиллом. Странный он человек — чересчур сдержанный, слишком поглощенный работой и в то же время добрый и чуткий. Профессор ей нравился, чего скрывать, хотя сам-то он вряд ли симпатизировал ей. Нет, и речи быть не может! Разве тут ошибешься? Он ни разу не выказал никаких чувств по отношению к ней, разве что благодарность за помощь, да и то в своей обычной рассеянно-равнодушной манере…
Мелвилл прибыл ровно в девять часов, пожелал ей доброго утра, поцеловал сестру, заверив ее, что вскорости навестит ее, как только выкроит время, усадил Ариадну в машину и они поехали. Минут пятнадцать ехали молча, потом он спросил:
— Где находится ваше агентство? — и, выслушав ответ, продолжил: — Мы можем позвонить туда, заехать по дороге, и вы сразу получите свои деньги.
— Спасибо, но в этом нет особой необходимости. Я прекрасно сама могу завтра или послезавтра наведаться туда.
Профессор что-то произнес себе под нос, но слов Ариадна не разобрала.
— Вам сразу надо впрягаться в новую работу или вы можете позволить себе хотя бы несколько дней отдыха? — спустя несколько минут спросил он.
— Ну, если подвернется работа недалеко от дома, я сразу же соглашусь.
— Если бы вашу сестру ее доктор смог убедить, что она совершенно здорова, она вполне могла бы тоже подыскать себе какую-то посильную работу, — сухо проговорил профессор. — И вам не пришлось бы так надрываться.
— Вряд ли. Я не уверена… Она же совсем ни к чему не приспособлена.
— Не то, что вы, мисс Браун.
Это замечание Ариадна восприняла как нечто призванное поставить ее на место. Она ничего не ответила, просто замкнулась и смотрела на пейзажи, пролетающие за окном автомобиля.
Подъезжая к одной из автостоянок, Мелвилл предложил:
— Может, выпьем по чашке кофе? Завтракал я так давно, что уже и не помню когда.
Народу в кафетерии хватало, но он все же нашел свободный столик на двоих, усадил ее и пошел за кофе.
Они пили его в молчании и без лишней траты времени, а когда встали, профессор без всяких затей сказал, что подождет ее в машине. Ариадна, про себя благодаря профессора за догадливость, поспешила в сторону туалета.
Когда они уже приближались к предместьям Лондона, она сказала:
— Я могу выйти у ближайшей станции метро. Времени у меня полно, а вы, наверное, как всегда торопитесь.
— Нет-нет, мисс Браун, время у меня еще есть. Я довезу вас до самого дома.
«Роллс» беззвучно подкатил к длинному двухэтажному кирпичному дому, профессор вышел, открыл девушке дверцу и, перейдя следом за ней узкий тротуар, ожидал, пока она достанет ключ и отопрет дверь квартиры. Небольшой дом с закопченным фасадом, пронизанный, казалось, холодом и сыростью, был совершенно безмолвен.
— Мэрион, — позвала Ариадна. — Ты дома?
Она заглянула в гостиную. Там было пусто и крайне захламлено и пыльно. Ариадна прикрыла дверь в гостиную и обернулась к профессору, стоящему у входной двери.
— Дома никого нет. Может, зайдете выпить чашку кофе?
Из вежливости сказав это, она надеялась, что он откажется, ведь если в гостиной такой разор, можно представить, что творится в кухне.
Профессор Мелвилл ощутил в воздухе слабый запах несвежей пищи, заметил на маленьком столике в холле тонкий слой пыли. Ему стало жалко девушку — вернуться домой в такую запущенную, неуютную квартиру, где ничто не говорит о том, что тебя здесь ждут, где не видно следов уборки, где нет ни цветочка в вазе, ничего. Ариадна держалась спокойно, хотя он подозревал, что будь она сейчас одна, то наверняка разразилась бы слезами…
Перед тем они все же, по настоянию профессора, заезжали в агентство, сам он туда не заходил, ожидая девушку в Машине, а когда Ариадна, узнав, что для нее есть выгодная работа недалеко от дома, вышла оттуда с довольным видом, он пригласил ее разделить с ним ланч, но она отказалась. Что хотел, то и получил! И вот сейчас, стоя в маленьком холле ее запущенной негостеприимной квартиры, он со своей обычной сдержанностью сказал:
— Ну вот, поскольку у вас никого нет дома, почему бы вам, в самом деле, не принять мое приглашение? Мы найдем какое-нибудь уютное местечко, где можно славно перекусить.
— Вы очень добры, — ответила Ариадна грустно, — но лучше мне остаться. Скоро сестра вернется, она может прийти с минуты на минуту. — Девушка застенчиво улыбнулась. — С вашей стороны было весьма любезно довезти меня до дома. Большое спасибо.
С минуту он с тревогой всматривался в ее лицо, затем воскликнул:
— Ой, а я же забыл принести ваш багаж!
Сходив за чемоданом, он поставил его в узком холле и теперь стоял, возвышаясь над девушкой.
— Мы с моей сестрой так благодарны вам, мисс Браун. Надеюсь, вам удастся хоть немного отдохнуть перед тем, как приняться за следующую работу?
— Вряд ли, но не беспокойтесь, профессор. Я не так уж устала, — сказала она серьезно, не придавая его вопросу того значения, который в нем мог быть. Она подала ему свою маленькую ручку и почувствовала, какая у него сильная твердая ладонь. — Я у вас с удовольствием поработала. Знаете, в Уикли было удивительно хорошо: открываешь утром дверь и видишь лишь зеленые поля и чистое высокое небо… — Ее глаза обратились на серые черепичные крыши все тех же красно-кирпичных домов напротив ее дома. Затем, посмотрев на него, она слишком уж оживленно сказала: — Ну что ж, всего доброго, профессор Мелвилл.
К собственному изумлению, он почувствовал желание поцеловать ее, но, разумеется, не сделал этого, отпустил ее руку, улыбнулся и вышел. Он уехал, ни разу не оглянувшись.
Ну вот и все, обреченно подумала Ариадна, отнесла чемодан в свою комнату и прошла на кухню, такую ужасающе тесную, что она скорее напоминала чулан, а сейчас здесь было еще отвратительнее из-за грязных тарелок, тоскующих о былой чистоте, кастрюль с засохшими остатками пищи, распиханных повсюду — на подоконнике, на плите, даже на замусоренном полу — и с грустью ожидавших доброй чистки. Ариадна проголодалась, но, пока кухня находится в ужасающем состоянии, есть не могла и, сняв с крючка возле кухонной двери передник, принялась за работу. Все вычистить здесь за один прием не представлялось возможным, но тарелки она перемыла, плиту почистила, а пол не только подмела, но и помыла. И лишь тогда заварила чаю, нашла хлеб, масло и сыр и, сделав бутерброды, устроилась в гостиной. Она уже поела и принялась за следующий этап уборки, когда вдруг хлопнул замок входной двери и на пороге возникла Мэрион.
— Ну наконец-то ты вернулась, я уже на пределе. Пока ты там дышала деревенским воздухом, я тут пропадала как последняя невольница.
— Здравствуй, Мэрион. Извини, что не предупредила тебя о своем возвращении, поскольку не знала точно, когда мы вернемся.
— Мы? Кто это мы?
— Профессор Мелвилл довез меня до самого дома.
Мэрион небрежно бросила свое пальто и пластиковый пакет с покупками на стул.
— Жаль, что я упустила его! Он что, заходил сюда?
— Нет, зачем ему сюда заходить? Моя работа на него окончена. Агентство вновь предложило мне неплохую работу — по утрам, с девяти до полудня. В десяти минутах ходьбы от нашей автобусной остановки.
— Ну, надеюсь, ты уже получила деньги? Надо оплатить счета мясника и зеленщика…
— Разве отец ничего не давал тебе на хозяйственные нужды?
— Я почти все деньги потратила на новую куртку. Знаешь, ее не отличишь от кожаной, и мне так захотелось иметь ее.
— Мэрион, ты помнишь, я ведь предупреждала вас с отцом, что у меня могут быть и свои расходы…
Мэрион пожала плечами.
— Но должны же мы оплатить счета. А я-то, дурочка, так ждала твоего возвращения…
Она — моя сестра и я должна любить ее, в отчаянии подумала Ариадна и спросила:
— Ты ходила к доктору?
— Да, но только потому, что один весьма симпатичный мужчина, твой профессор, посоветовал мне так поступить.
— Ну и что доктор сказал?
Мэрион сердито ответила:
— Сказал, чтобы я зашла показаться ему месяца через два, не раньше.
— Значит, у тебя ничего серьезного?
— Да, он так сказал, но ты же знаешь, как я слаба. Отец, во всяком случае, в этом не сомневается.
— Все равно, тебе стоит поискать работу. Тогда у тебя появятся свои деньги и не придется брать из тех, что отложены на хозяйство.
Мэрион уставилась на сестру во все глаза.
— Боже милосердный, что с тобой? Ты стала жестокой! Да у меня просто нет сил для чего-то в этом роде. Разве недостаточно, что вы с отцом работаете? За домом я еще могла бы присматривать.
— Но ты и этого не делаешь, Мэрион. Посмотри, ты превратила дом в настоящий свинарник!
— Ну, у меня порой нет сил и на мытье посуды. Не говоря о чем-то большем. Что у нас к ланчу?
— Я съела пару бутербродов с сыром. Ты купила что-нибудь для ужина?
— Отец попросил купить мяса, так я взяла в долг, денег же нет.
Ариадна готова была проглотить язык, чтобы с него не сорвались сердитые слова. Разве гнев способен что-нибудь изменить?
— Мне нужно кое-что постирать и погладить. Пойду займусь этим, — сказала она, направляясь к двери.
— Здесь несколько папиных рубашек… — начала Мэрион.
— У меня очень мало времени. Ты можешь постирать их вечером, а выгладишь утром, когда я уйду на новую работу.
Мэрион зыркнула на сестру злыми глазами.
— Что это с тобой, Ариадна? Ты всегда любила домашнюю работу, годами выполняла ее и прекрасно справлялась со всем.
— Да, я полагаю, что буду еще долгие годы выполнять ее, но в первую очередь для агентства, которое мне за это платит деньги. А ты мой труд воспринимаешь как должное. Лишний раз даже спасибо не скажешь, — сухо сказала Ариадна. — А теперь мне действительно пора заняться стиркой, завтра утром я должна прилично выглядеть. Надеюсь, у тебя хватит сил приготовить ужин?..
Но не успела Ариадна включить стиральную машину, как младшая сестра ушла. На кухонном столе осталась лишь записка, в которой сообщалось, что она обещала приятелю сходить с ним в кино, так что ее не будет до вечера.
Пришлось Ариадне и ужин готовить, чтобы накормить отца, когда тот придет с работы. И вот звонок у входной двери.
— Ты вернулась, дочка! — Отец чмокнул ее в щеку. — Рад видеть тебя, моя дорогая. Мэри совершенно не способна вести дом, ты же знаешь. Ты, надеюсь, получила деньги?
Ариадна накрывала на стол.
— Да, папа. Завтра во второй половине дня я пойду и уплачу по счетам, где они? И еще надо оставить деньги на домашнее хозяйство.
— В этой тесноте вечно все куда-то проваливается. Где-то здесь были… Один или два счета на довольно крупные суммы… Ты достаточно получила, чтобы их оплатить?
— Не уверена. Я оплачу только то, что смогу. Отец, теперь, когда совершенно ясно, что Мэрион здорова так же, как и мы с тобой, она могла бы поискать посильную работу, это было бы нам большим подспорьем. Как ты думаешь?
— Ну, моя дорогая, ведь девочке нельзя переутомляться. Если честно, мы с тобой вполне можем ее прокормить, так что пусть себе сидит дома. Мэри такая хорошенькая! Уверен, что скоро для нее отыщется приличный муж, особенно теперь, когда она стала выбираться из дома.
Ариадна в это время подавала на стол. Ей вдруг так захотелось запустить чем-нибудь в стену, перебить все чашки и тарелки; снова она попала на эту домашнюю галеру без надежды на освобождение. Но все же Ариадна подавила приступ отчаяния и только тихо сказала:
— Ужин готов, папа. Мэри ушла с каким-то приятелем в кино.
— Ну и хорошо. Должна же девочка хоть немного развлечься. Должен сказать, Ариадна, что ты не по-доброму поступила, бросив нас чуть ли не на месяц…
Ответа на сие заявление не последовало. Сразу после ужина Ариадна взялась за утюг, а ее родитель отправился смотреть телевизор. Когда Ариадна легла наконец в постель, она долго плакала, чувствуя себя совершенно несчастной.
— Какая безысходность и тоска, — горестно шептала она, уткнувшись в подушку, влажную от слез. — Кто я? Бедная простушка, изнуренная бесконечной домашней работой; простушка, которой не приходится ждать от жизни ничего хорошего. А она еще надеялась в душе, что профессор Мелвилл…
Поднялась она рано, быстро позавтракала и тотчас же направилась к остановке автобуса. Мэрион еще спала, и, уходя, Ариадна услышала, как отец стал довольно громко будить свою любимицу, потому что сама Ариадна о завтраке для него не побеспокоилась. Счета она обнаружила в ящике буфета, просмотрела и ужаснулась обозначенным в них суммам. Что делать! Платить все равно придется.
Адрес, полученный Ариадной в агентстве, привел ее на тихую улицу в восточной части Лондона, к одному из окруженных палисадниками высоких особняков викторианской эпохи с зарешеченными полуподвальными окнами. Дом казался солидным и ухоженным, и это ее обрадовало. В агентстве ей сказали, что она нужна для помощи престарелой матери домовладелицы, и оплата была обещана вполне приемлемая. Ариадна поднялась по лестнице и позвонила в дверной колокольчик.
5
Дверь ей открыла низенькая женщина в грязном переднике.
— Новая помощница? Доброго утречка, проходи, дорогуша.
Она отступила в сторону, а Ариадна вошла в просторный холл с лепным потолком, золочеными обоями и кафельным полом.
— Сюда, сюда, она уже здесь, — позвала кого-то женщина, открывая одну из дверей.
Ариадна заглянула в огромную комнату, казавшуюся все же уютной, благодаря тяжелой старомодной мебели. Занавески были наполовину опущены, закрывая окно, так что в комнате царил полумрак. На Ариадну пахнуло спертым воздухом, лекарствами. Женщина подтолкнула ее в спину и, перед тем как закрыть за ней дверь, сказала, что миссис Брик сейчас явится.
Ариадна вошла и огляделась вокруг. В углу комнаты она увидела узкую кровать и направилась к ней. Там явно кто-то лежал.
— Доброе утро, — сказала Ариадна и подумала, может ли она позволить себе смелость отдернуть шторы.
В это время дверь открылась, вошла довольно моложавая худая женщина, тотчас приблизилась к окну, отдернула шторы и, повернувшись, внимательно осмотрела Ариадну.
— Надеюсь, вы крепкая? Вы ведь из агентства?
— Да. Доброе утро.