Помоги проекту - поделись книгой:
Идите, мужики (и, конечно, бабы), в писатели! Перспектива остаться без профессии меня не страшит нисколько. Оно, конечно, всякое в мире случается, но ремесло литератора от всяких катаклизмов и кризисов получает толчки для развития, и только. Революция породила революционную литературу, война — военную, перестройка — перестроечную, кризис — кризисную, и конца-края этому пока не видно. Другое дело, что в условиях максимально упрощенного копирования любого текста жить на проценты, за счёт написанного ранее, будет сложно. Ну и что? Девять десятых литераторов и сегодня не переиздаются в сколь-либо экономически значимых объёмах. Однако и живут, и пишут. И будут писать!
За писательскую профессию я спокоен. Работы вокруг — непочатый край. Каждый владелец завода или парохода должен оставить после себя автобиографический роман-эпопею, только не каждый это понял. Приди к нему, побеседуй по душам, возьмись оформить его воспоминания в надлежащем виде, чтобы не стыдно было дать внукам почитать, — вот писателю и доход. Разовый? Но мода — вещь великая, вслед пароходовладельцам потянутся и лавочники, и таможенники, и футболисты, да мало ли обеспеченного люда вокруг. Тут главное — не продешевить.
Или вывески для магазинов — чем не поле деятельности для писателя?
Или отзывы в интернет-заведениях о фонариках, пылесосах и утюгах: "Подарив жене утюг «Глетчер КХ-32155», я укрепил семью, и теперь жизнь наша стала сущим раем…" А поскольку этих утюгов да пылесосов с каждым днём прибавляется, — писать нам не переписать.
Наконец, писатель умеет не только писать, но и читать. Учитывая тенденции развития образования в России, да и другие тенденции тож, лет через десять один писатель, бывший космонавт, будет кормиться написанием, а другой писатель, бывший авиаконструктор, за тысячу вёрст от первого, кормиться чтением посланий с фронта: «Во первых строках моего письма, родимая матушка, спешу сообщить, что ранен я несильно, лишь рук да ног лишился, а остальное всё почти цело…»
Дмитрий Вибе: Лучшие друзья девушек
Поводом послужила статья Мэтью Бэйлеса из Суинборнского технологического университета (Австралия) и его коллег об открытии действительно весьма необычного небесного тела в системе миллисекундного пульсара PSR J1719-1438. Но насколько справедливо причислять это тело к планетам, тем более к алмазным?
Как известно, пульсары были открыты в 1967 году и изначально настолько смутили первооткрывателей невероятной регулярностью импульсов, что те подумали даже, что имеют дело с посланием внеземного разума. С тех пор минуло уже 44 года, но до окончательного прояснения механизма излучения пульсаров ещё далеко. Что не мешает, впрочем, вовсю применять это излучение к решению довольно разнообразных задач, от исследования межзвёздной среды и проверки эффектов общей теории относительности (ОТО) до технического использования пульсарных радиоимпульсов в качестве высокоточных часов.
Одно из таких применений относится к случаю, когда пульсар входит в состав двойной системы. Если плоскость орбиты системы хотя бы немного не параллельна небосводу, пульсар из-за своего орбитального движения будет то приближаться к наблюдателю, то удаляться от него. При этом времена фиксации импульсов из-за эффекта Доплера будут варьироваться — они будут приходить то чуть чаще, то чуть реже. Точность пульсарных часов настолько высока, что даже небольшие сбои в них позволяют вылавливать очень тонкие особенности движения пары.
Конечно, наибольший интерес всегда привлекала возможность использования двойных систем с пульсарами в качестве лабораторий по проверке ОТО, но около двадцати лет назад выяснилось, что эта же методика приносит и другие полезные результаты. В январе 1992 года Александр Вольштан (Wolszczan) и Дейл Фрейл сообщили, что частотная модуляция импульсов пульсара PSR B1257+12 свидетельствует о наличии в системе не ещё одной звезды, а пары тел с массами, всего в несколько раз превышающими массу Земли. Позже, в апреле 1994 года, Вольштан «добавил» в систему третье тело — на этот раз уже лунной массы. Назвать столь незначительные объекты компонентами кратной звезды, естественно, нельзя, поэтому их стали считать планетами — первыми планетами, найденными вне Солнечной системы. Правда, спутники PSR B1257+12 вряд ли появились на свет так же, как, например, Земля или Марс, поэтому термин «планета» к ним применим лишь с некоторыми сомнениями.
К таким же сомнительным телам относится и «алмазная планета» у пульсара PSR J1719-1438. Её существование, как и существование планет Вольштана-Фрейла, выведено из анализа переменности в частоте импульсов пульсара. В данном случае модуляция сигнала указывает на период обращения, равный всего 2,17 часа (именно столько на «алмазной планете» длится год), и радиус орбиты порядка 600 тыс. км (всего в полтора раза больше радиуса лунной орбиты). Третий закон Кеплера позволил оценить массу спутника (точнее, её нижний предел) — она оказалась чуть больше массы Юпитера. Эта масса и стала поводом для использования термина «планета».
Близость к центральному телу системы — пульсару — означает, что спутник не может иметь большие размеры. Если бы его диаметр превышал 60 тыс. км, его на таком расстоянии разорвали бы приливные силы. В итоге, зная массу и размер, мы можем оценить плотность — 23 грамма на кубический сантиметр. Эта величина непонятна. Она существенно больше плотности планет-гигантов (порядка 2 г на куб. см), то есть планетой в привычном понимании этого слова спутник PSR J1719-1438 быть всё-таки не может.
Авторы предполагают, что в данном случае мы столкнулись с экстремальным примером системы типа «чёрная вдова». Пульсар PSR J1719-1438 относится к разряду миллисекундных, то есть один оборот вокруг собственной оси он совершает примерно за 6 миллисекунд. «Новорожденный» пульсар таким бешеным волчком быть не может, поэтому сейчас предполагается, что раскрутка происходит позже, из-за перетягивания на пульсар вещества звезды-компаньона. Иногда — если звезда находится в опасной близости от пульсара — это перетягивание заканчивается для неё плачевно и она теряет не просто значительную, а большую часть своей массы. В результате возле пульсара — «чёрной вдовы» остаётся даже не белый карлик, а лишь его жалкий остаток с массой в несколько сотых массы Солнца (десятки масс Юпитера).
Бэйлес и его коллеги считают, что нечто подобное могло произойти в системе PSR J1719-1438, но по каким-то причинам сброс массы звездой оказался особенно катастрофическим. Сейчас мы наблюдаем не полноценную планету, а именно остаток спутника пульсара, точнее, остаток ядра бывшей звезды. Он сохранил химический состав ядра — углерод — и его высокую плотность. Углерод при такой плотности должен переходить в кристаллическую форму, отсюда и аналогия с алмазом. Это, собственно, и вся основа для «бриллиантовых» заголовков. Так что торопиться на планету PSR J1719-1438 с киркой и тачкой пока не стоит.
У истории «алмазной планеты» есть и драматическая составляющая. Дело в том, что Вольштан и Фрейл сообщили об открытии планет у пульсара не первыми. До них это сделали в 1991 году Эндрю Лин, Мэтью Бэйлес и Сетнани Шемар. В январе 1992 года обе группы — Лина и Вольштана — должны были сделать доклады о своих открытиях на конференции Американского астрономического общества. Незадолго до поездки Лин решил ещё раз перепроверить расчёты... и обнаружил в них простую, но фатальную ошибку. Выведенный шестимесячный период обращения планеты у пульсара PSR B1829-10 оказался следствием того, что авторы «открытия» неправильно учли в расчётах движение Земли. Лин исправил ошибку, и планета «испарилась». Авторы немедленно отправили опровержение в журнал, а сам Лин не стал ограничиваться обычным в таких случаях письмом, а публично рассказал об ошибке на конференции. Аудитория оценила его мужество и встретила признание аплодисментами, но легче от этого Лину и его коллегам не стало.
И вот теперь Лину и Бэйлесу представился второй шанс. Оба они входят в число соавторов статьи о планете у пульсара PSR J1719-1438, причём Бэйлес — её первый автор. Конечно, планета не совсем настоящая, но так ведь и планеты Вольштана-Фрейла не лучше... И планета у пульсара PSR J1719-1438, и спутники PSR B1257+12 на планеты похожи только массой.
А могут ли существовать «настоящие» алмазные планеты? Как ни странно, могут. Всё зависит от относительного содержания углерода и кислорода в протопланетном веществе. Если в нём больше кислорода, почти весь углерод оказывается связанным в молекулы оксида углерода (СО), а оставшийся кислород входит в состав твёрдого вещества планет — как у нас в Солнечной системе. Если же представить себе гипотетический протопланетный диск, в котором углерода больше, чем кислорода, то после образования молекул СО «бесхозными» остаются атомы углерода и твёрдые планеты должны образовываться преимущественно из них. Вот тут уже можно помечтать и об алмазных горах, и о бриллиантовом песке... Правда, на этих планетах вездесущие алмазы вряд ли высоко ценятся, поскольку глупо ценить то, что валяется под ногами. Поэтому лучшие друзья тамошних девушек — не бриллианты, а кварц и агат.
Голубятня-Онлайн
Голубятня: Ужастик Евернот
Я подготовил читателям два рассказа о софтверных ужастиках, с которыми вынужден сражаться последние годы. Сами по себе темы малопривлекательны (как и любой негатив в жизни), однако полезны с точки зрения философии программирования, ибо наглядно иллюстрируют, как не нужно делать программы.
Первый ужастик называется Evernote. О нем я впервые написал в бумажной Голубятне в апреле 2008 года («☺Глоток свободы на глубине два метра»). Тогда по рекомендации читателя я установил программу в версии для Windows (да-да, в прошлой жизни я пользовался этим чудовищем ), однако почти сразу удалил, поскольку мне не понравилась концепция хранения данных на облаке.
За три года взгляды мои по части хранения личной информации на сервере чужого дяди существенно либерализировались и сегодня я уже спокойно отношусь к неизбежному. Тем более, что облачная система предоставляет идеальную среду для синхронизации, которая с вхождением в мой обиход трех незаменимых и постоянно задействованных устройств (Macbook — iPad — iPhone) стала жизненно необходима.
По этой причине сразу после перехода два года назад на платформу Надкусана я вернулся к тестированию Evernote, тем более, что в то время эта программа практически не имела альтернатив и к тому же пользовалась культовой популярностью у яблочных фанатов.
На первых порах я проникся оптимизмом и с удовольствием принялся заполнять Evernote информацией, которую собирал ото всюду по профессиональным нуждам. Очень быстро, однако, начались неприятности: чем больше документов попадало в базу данных Evernote, тем неповоротливее эта база становилась.
Когда число вхождений перевалило за 4 тысячи, Evernote просто сдох. В прямом смысле слова: любое действие, любая операция с данными длилась не просто неприлично долго, а несовместимо с понятием осмысленной работы.
Я дождался окончания годовой подписки (да-да, Evernote штука платная, хотя формально можно пользоваться и бесплатным огрызком, однако длинный список ограничений, среди которых запрет на пользованием базой данных в режиме оффлайн на мобильных устройствах, превращают этот огрызок в насмешку) и удалил программу с компьютера.
На смену Evernote в роли моей главной информационной базы данных пришел EagleFiler, которым, собственно, пользуюсь до настоящего времени. У этой скромной программки есть много достоинств, однако имеющиеся недостатки не то, чтобы отвращают от пользования, но однозначно подвигают на постоянные поиски альтернативы. В частности EagleFiler довольно нерасторопен (хотя, конечно, ни в какое сравнение не идет с Evernote, чья неторопливость не позволяет работать) и — самое неприятное — начисто лишен каких бы то ни было форм синхронизации. Разработчик советует пользоваться Dropbox — я не против, но как работать с базой данных на мобильных устройствах, если у EagleFiler нет (и не предвидется!) никаких клиентов?!
Посему я периодически устраиваю шерстение сети на предмет выявления новых кандидатов для ведения информационной базы данных, а также проверки старых знакомых на предмет обновлений и новой / улучшенной функциональности. Поверите ли: я ставил Evernote четыре раза! И все четыре раза удалял, чертыхаясь и клятвенно обещая больше не повторять маразма. Потому что вот уж точно: рожденный ползать летать не научится никогда до самой своей смерти!
К сожалению в случае Evernote поговорка обретает зловеще хрестоматийное звучание: от версии к версии популярность программы в мире растет как ошпаренная, новых функций и рекламных примочек нарастает по самое не балуйся, однако ни один из врожденных дефектов не только не устраняется, но и с каждым разом все усугубляется и усугубляется.
Объясняется безысходность просто: все недостатки программы связаны с работой базы данных под нагрузкой. Вернее, в неумении Evernote работать под большой нагрузкой. Устранить этот дефект возможно только одним способом: переписать ядро базы с нуля, отказавшись на корню от используемого в настоящее время движка и алгоритмов. Разработчик, разумеется, ничего этого делать не будет и не собирается, поскольку проект коммерческий и главная задача — «наращивать мегапиксели», то есть обвешивать уже выращенное дерево рюшачками, фишечками и фенечками, популярными в гламурном народе.
До того, как Evernote превратился в то, во что он превратился сегодня — еле шевелящуюся разукрашенную ёлку — это была маленькая программа-блокнотик, созданный на основе концепции временной ленты. Рудименты этого нововведения сохранились до сих пор в форме никому не нужного и даже вредного (для полноценной базы данных) аппендицита. Временная лента в скромном блокнотике — самое оно: написал десяток другой заметочек («не забудь купить кефир!», «дернуть Нинку за косичку на перемене!»), прокрутил ленту по времени — лепота!
Потом, однако, этот блокнотик стали обвешивать кенгурятниками и трупоотбойниками, для него непредназначенными, в надежде превратить его в полноценный ПИМ. Вместо ПИМА вышла Шнива на 255ой резине.
Короче говоря, мораль проста: продумывайте свои софтверные творения изначально, предвосхищая даже самые последние дни их жизни! Потому что нет ничего ужаснее изменения парадигмы на середине пути: все равно ничего путного не выйдет. Если же не повезло и вы вляпались, то изыщите ресурсы для ведения параллельного проекта, пусть даже в закрытом виде, в рамках которого перепишите свою программу с нуля, подобрав для нее движок, адекватный новым заявленным функциям, а затем тихо и неприметно под очередной релиз подмените старую лошадь новой — можно даже без лишних фанфар и помпы.
Впрочем, можно и с помпой: как-никак подобный честный отказ от неработающего ядра и мобильный переход на новые рельсы с нуля многого стоит и о многом говорит!
Все эти рекомендации даю от чистого сердца, потому что вижу в Evernote потенциал, который при правильном векторе развития мог бы превратить программу в уникальный трансплатформенный облачный информационный центр.
И потом, чем черт не шутит: может разработчики, разговевшись на сочных харчах своих подписных услуг ( 5 долларов в месяц за пользование облаком — это вам не хухры-мухры!), пробудятся от гламурного морока и все-таки наберутся смелости переписать программу со здорового нуля?
Поделиться книгой: