Помоги проекту - поделись книгой:
Его книги обещают читателям, что те сбросят килограммы с помощью «безопасных химических коктейлей» и неожиданных комбинаций продуктов, обзаведутся мускулами за один месяц, зайдя в качалку лишь на четыре часа, обеспечат женщинам пятнадцатиминутные оргазмы и смогут довольствоваться двумя часами сна в день, полностью при этом отдохнув.
От себя хочу добавить, что главная мысль «Четырёхчасовой рабочей недели» заключается в том, чтобы на американскую зарплату нанять вместо себя дешёвых индусов и филиппинцев, а самому переехать жить в страну с высоким уровнем жизни, но низкими ценами.
Феррис очень упорен и в делах, которые касаются бизнеса, беспринципен. В своё время он стал победителем Китайского национального чемпионата по кикбоксингу благодаря двум лазейкам в правилах. Первая позволила ему выступить, превосходя противников на три весовые категории, а вторая позволила ему выигрывать, просто сталкивая противников с ринга.
При издании своей первой книги он проявил ту же настойчивость, что и при штудировании правил чемпионата. Феррис безуспешно обращался со своей «Неделей» в двадцать шесть издательств, пока двадцать седьмое не согласилось опубликовать книгу. Волею судеб это была компания Crown Publishing Group, принадлежащая Random House, члену «большой шестёрки».
Чтобы издать очередную книгу, «4 Hour Chef» («Шеф-повар за 4 часа»), Феррис переметнулся в Amazon; он сам предложил компании издать «Шефа». Надо понимать, что для Amazon согласие означало начало боевых действий против «большой шестёрки». Кража автора, книги которого продаются миллионами экземпляров, вряд ли укрепляет дружбу магазина с прошлым издателем Тима.
Другими словами, несмотря на то что бизнес никогда не несёт в себе ничего личного, от сделки Amazon и Ферриса попахивает неспортивным предательством установившихся отношений между магазинами и издательствами.
Вряд ли именно этот случай разозлит издательства настолько, чтобы отказаться от выпуска книг для Kindle либо даже пересмотреть условия издания таких книг. Просто теперь они почти уверены, что переговоры идут со всеми авторами списка The New York Times.
Предполагать иное было бы непростительной глупостью.
Василий Щепетнёв: Автономная связь
С детства я радио люблю больше телевидения. Тут, конечно, многое зависит от времени, на которое пришлось детство. Телевидение, особенно провинциальное телевидение, в те дремучие годы транслировало две программы, первую и вторую. Всё. Хочешь — «Ленинский университет миллионов» смотри, хочешь — «Сельский чаc». Впрочем, не они правили бал на телеэкране. Куда больше народу собирали «Клуб кинопутешественников», «Очевидное-невероятное», «Поиск», «В мире животных», можно ещё десяток-другой передач назвать.
Но радио… На длинных волнах приёмника «Балтика» тоже было негусто, первая да вторая программы Всесоюзного радио (вторая программа затем превратилась в «Маяк»), зато на средних станции ловились десятками, да всё больше на непонятных языках, Кишинёв – город приграничный. А уж на коротких волнах чего только не услышишь! И если в классе первом-втором я больше старался отыскать третью программу Всесоюзного радио, по которой порой транслировали радиопостановки (с тремя мушкетёрами я познакомился именно на волнах третьей программы), то уже класса с шестого-седьмого всё чаще и чаще прислушивался к сладкоголосым сиренам, финансируемым конгрессом Соединённых Штатов Америки и прочими доброхотами.
Впрочем, сладкоголосыми назвать их можно только ради красного словца: в сравнении с нашими дикторами-соловьями это были, скорее, вороны, с ударением на первом слоге, Corvus corax, причём вороны больные, злые и голодные – так мне казалось. Но иногда они выкаркивали весьма любопытное, недаром же ворон слывёт вещей птицей.
Но не пророчества привлекали меня более всего, а то, что они, вороны, каркали сами по себе, не спрашивая нашу партию и наше правительство. Вольные птицы. Можно было – выбирать! Битлз, джаз с Уиллисом Кановером, пересказ «Звёздных войн» и «Дракулы», компьютеры в быту, Солженицын, Войнович, Довлатов...
И тогда, в школьном возрасте, я догадывался, что это «кар!» неспроста. Кормящий воронов заказывает пение, но после пресного потока из телеящика, радио, газетных полос и широкого экрана кинохроники — «с чувством глубокого удовлетворения весь советский народ встретил радостную весть о присуждении верному ленинцу генеральному секретарю коммунистической партии Советского Союза Леониду Ильичу Брежневу Ленинской премии по литературе за тысяча девятьсот семьдесят девятый год бла-бла-бла» — я был согласен и на продажное карканье. В меру, разумеется, в меру.
Но ещё больше, чем слушать радио, мне хотелось по радио говорить. Не вещать, нет, на это я не претендовал (а ведь не зря прижилось слово «радиовещание»!), а просто обмениваться мнениями о тех или иных событиях с кем угодно и когда угодно, как в кинофильмах про Антарктиду. Без спроса, без цензуры и без задержек.
На почту надежда была слабая: письма и по городу не ходили, а ползали, а международная почта выглядела ловушкой для доверчивых мух. Чтобы установить в квартире обыкновенный проволочный телефон, приходилось ждать пять-десять лет, а порой и больше: мол, технической возможности подключения нет. Межгород стоил очень дорого, международная же связь, как и международная почта, тоже была преимущественно теорией: вот так запросто позвонить из Гвазды в Сан-Сальвадор никто и не пробовал.
А вот радио… Что главное – полная автономность. Независимость. Подключил рацию к первой попавшейся розетке, или работаешь от аккумулятора, или от ветрячка, да хоть солдат-мотора. Антенну закинул на сосну или берёзу, настроил приёмопередатчик и…
Ага. Разлетелся. Не такое это простое дело – завести приёмопередатчик. Существовала многоступенчатая процедура получения разрешения на постройку радиопередатчика, не всякому дано было её пройти, не всякий прошедший получал заветное разрешение. Сначала нужно было послужить слухачом, следить за тем, где, кто и о чём говорит на волнах любительских диапазонов. Потом давали разрешение построить слабенькую станцию четвёртой категории мощностью в пять ватт, передающую на ста шестидесяти, кажется, метрах. С учётом того, что многие радиодетали просто отсутствовали в свободной продаже, любую радиостанцию можно было конфисковать, как построенную с использованием похищенной социалистической собственности. И так далее.
Собственно, литература это предвидела. Вспомним утопию патриарха советской фантастики Ивана Ефремова «Туманность Андромеды»: «С тех пор как наши предки поняли вред радиоизлучений и ввели строгий режим, направленные лучевые передачи стали требовать значительно более сложных устройств, особенно для дальних переговоров. Кроме того, сильно сократилось число станций». Радиосвязь по Ефремову есть прерогатива спецслужб, властных органов, рядовые же граждане коммунистического общества — это потребители профильтрованного и прокипячённого контента, не более.
Сегодня радио я слушаю в сети. Интернет-приёмник предлагает пятьдесят с лишним тысяч станций. Плюс бесплатное телевидение. Я могу с помощью скайпа или иной программы общаться с сеньоритой из любезного моему сердцу Сан-Сальвадора. Размещать видео на Ютуб. Публиковать самиздат. Чувствую себя бройлером, которого информацией прямо-таки закармливают. И всё бы хорошо, одно только нехорошо. Знаю я судьбу бройлеров. И даже если я не бройлер, а щегол, вдруг что-нибудь случится с хозяином?
Не даёт покоя отсутствие автономности. Возможности жить и общаться независимо от не принадлежащих мне каналов связи. Ведь случись переворот, смена курса, крепкая рука — и вся интернет-благодать превратится в воспоминания, воспоминания – в легенду, а легенда в бабушкину сказку о серебряной тарелочке и наливном яблочке.
Пойти, купить что-нибудь коротковолновое? Чтобы при катаклизмах не зависеть ни от провайдера, ни от повстанцев. Купить и спрятать в подвале. На случай инопланетного вторжения.
Кафедра Ваннаха: Твен как пророк
После недавних англосаксонских погромов — массовых в Великобритании, единичных в Соединённых Штатах – были сразу же найдены виновные. Ими оказались – кто бы мог подумать! — информационные технологии. Да-да, социальные сети, методы рассылки сообщений широкому кругу абонентов были провозглашены виновниками беспорядков и грабежей.
Неусыпно и неотлучно радеющие об общественном благе отцы наций тут же озаботились взятием под контроль цифровых коммуникаций. Рассматриваются различные формы фильтрации контента, вплоть до отключения мобильной связи и Сети в целых районах, а то и регионах.
Логика у разработчиков запретов простая: по обычному телефону, голосом, многих ли обзвонишь… А вот сообщение через социальную сеть или через сервисы Blackberry о том, что предлагается «поставить на рога» тот или иной гипермаркет, на халяву разжившись барахлишком, могут сразу получить очень многие, собравшись после чего флэш-мобной толпой и ломанувшись за материальными благами и потехой.
Поэтому-то и предлагается пресечь подстрекательскую деятельность ИТ. Логика изумительная: вырвать глазик, дабы не вводил он во искушение.
Вообще крайне забавно смотреть, как из сложного явления, в угоду предрассудкам политкорректности, выдёргивается один-единственный фактор – наличие и деятельность информационных технологий. Всё же остальное старательно так вуалируется…
Ну, прежде всего старательно не упоминается тот фактор, что погромы прошли там, где владение гражданами огнестрельным оружием фактически запрещено. Британцы нынешние аж охоту на лис запретили… Ну а квакеры Восточного побережья были исстари известны тем, что даже во времена индейских набегов пытались защищаться от них молитвой и добрым словом, в результате чего им надолго было запрещено занятие магистратур.
В нормальных, соблюдающих Вторую поправку штатах Среднего Запада, где у владельца плотницкого магазина полдюжины автоматических стволов (хотя ныне лицензии на автоматическое оружие в США не выдаются, но старые действовать продолжают…), а седовласая жена регулярно берёт кубок на организованных местным женским церковным (sic!) клубом соревнованиях, попытка погрома приведёт лишь к некоторому увеличению сбыта дешёвых гробов…
Кстати, уважаемые читатели, не ворчите на российские законы. Гладкоствольным огнестрельным оружием обзавестись может каждый, кто не поленится зайти, взяв те же, что и на права, справки, в разрешительную систему полиции. А через пять лет беспорочного хранения его в сейфе можете смело подавать заявку и на нарезное…
Но и это – следствие. Главное не соблазн, не наличие его, а готовность человека ему последовать. И вот эту-то готовность старательно обходят те, кто пишет о британских погромах. Неполиткорректно это, попрекать людей тем, что они делают. Лучше свалить всё на технологии, они ведь железные, что им будет…
А ведь проницательный, знающий жизнь и неоднократно битый ею Марк Твен давным-давно, ещё в 1899 году написал рассказ The Man that Corrupted Hadleyburg («Человек, который совратил Гедлиберг») — о том, как при виде иллюзии денег, виртуальной наживы сходит с пути праведного самый честный и самый безупречный город во всей округе, в котором «с пути подрастающей молодёжи были убраны все соблазны, чтоб честность молодых людей могла окрепнуть, закалиться и войти в их плоть и кровь». (Перевод Н. Дарузес.)
Вот те, кто пытается поставить под контроль цифровые коммуникации и социальные сети, и хотят уподобиться отцам марктвеновского города Гедлиберга, которые сами в первых рядах устремились в подставленную ими остроумным шутником ловушку, попались на самую дешёвую провокацию.
Ах, да! Непонятно, почему полиция норовит покуситься на свободу слова – пожалуй, единственный достойный уважения институт, признаваемый либералами западного образца, – и не склонна воспользоваться своим традиционным приёмом – провокацией. Ведь со времён Видока все правоохранительные службы проводили профилактику преступлений, сами организуя таковые и отлавливая позарившихся на чужое. (Такие же игры вели и чекисты с эмигрантами, создавая организации «Трест» и ЛД…)
Так что никто не мешает, набив полицией и оцепив водомётами хорошо застрахованный (нюансы всегда возможны…) гипермаркет, собрать перед ним толпу охотников до халявы, быстро распихать её по «воронкам» и с помощью деловитого судьи надолго избавить общество от общения с этими персонажами…
Единственное объяснение, которое приходит в голову: борьба с охотой вырастила уже поколение западных политкорректных ментов, которые ни разу не использовали ни подсадную утку, ни манок… А ведь социальные сети куда эффективнее не отключать, а использовать подобным, гибким образом. Кстати, архетипичным (охотой занимались задолго до неолитической революции) для здорового человеческого мышления.
Но это тоже – частности. Тактика полицейской работы. И, в конце концов, лично-интимное дело англичан. Но есть и вопрос стратегический. Касающийся всего нынешнего мироустройства, который мистер Клеменс предвидел более чем век назад. 15 января 1907 года Марк Твен задиктовал фрагмент своей автобиографии, названный «Купля-продажа гражданской добродетели». В нём он предсказал падение демократии в привычной ему форме.
Дело в том, что в то время политическая машина США начала практиковать очень полезные сделки – покупку голосов избирателей за места в пенсионном списке. Список этот тогда был весьма ограничен: под раздачу попадали «ветераны Великой Армии Республики», бывшие солдаты армии Севера, сражавшиеся против рабства.
Твен поражался, что «из сотен тысяч физически бесстрашных людей, которые, не дрогнув, тысячи раз встречались лицом к лицу со смертью на кровавых полях сражений, не нашлось ни одного человека, у которого хватило бы смелости открыто предать анафеме законодателей, которые низвели его до уровня жалкого прихлебателя, выпрашивающего подачки, а также изданные ими ублюдочные законы».
Впрочем, против изданного президентом Тедди Рузвельтом Приказа (Executive Order) №78, установившего нелепые дополнения к пенсионному списку, и сам Твен смеялся «в стол» (ну прям как диссидентствующие литераторы советской поры), его «Автобиография» увидела свет лишь в 1940-м году…
А логика, которой он руководствовался, была крайне пессимистична, хоть и весьма правдоподобна. «…Республики и демократии не годятся для человека: они не могут удовлетворить его потребностей», «огромное материальное благосостояние влечёт за собой условия, которые развращают народ и лишают его мужества. Вслед за этим гражданские свободы выносят на рынок; их продают, покупают, расточают и выбрасывают вон».
Дальше Твен описывал, как благое желание помочь беднейшим согражданам, выдать им немного зерна и масла оборачивается тем, что зерно и масло за казённый счет получают те, кто послушно голосует за благодетелей, и таковых становится больше и больше… Кто бесился в Британии? Преимущественно получатели социальных пособий, не работавшие ни дня в жизни и не собирающиеся делать этого впредь.
Гангстер, с отстрела которого «бобби» и началась потеха, был гангстер так, для души. Жил-то он на социальные пособия, выплачиваемые на четырёх детей (нельзя же, чтобы дети нуждались, зря что ли сын турецкого подданного так любил заботиться о таковых…). И так же, паразитируя на добросовестных членах общества, жили и прочие участники бунтов.
Так что сложился порочный круг. Технология дала социуму огромное количество благ. Политики из своих шкурных интересов кинулись подкармливать за счёт добросовестных и работящих граждан халявщиков, обладающих лишь правом голоса. Дьявол, как знали все старые капитаны, легко нашёл, чем занять незанятые руки. Полыхнули погромы… И политики кидаются брать под контроль информационные технологии, отключать нервную систему общества.
И бессмысленно советовать либералам западного образца, любящим кормить с рук бездельников (при этом неизбежно прилипает что-то к рукам), советовать читать Гиббона: они всё понимают, но свой интерес для них важнее. (Точно так же, как отечественным реформаторам, лишившим население честно заработанных сбережений, бесполезно было советовать обратиться к лорду Кейнсу – свой интерес им был ближе…)
Нам же надо запомнить одно: некомпетентность и шкурность политиков будут пытаться скомпенсировать давлением на рынки ИТ устройств и сервисов (любая регуляция есть давление…). А это – прямая угроза всей технологической цивилизации.
Дмитрий Вибе: Чего ждать от Солнца
Если ограничиться только пределами Солнечной системы (а в стародавние времена Вселенная заканчивалась уже где-то недалеко за орбитой Сатурна), то Солнце — объект не просто необычный, а совершенно исключительный. Будучи самым заметным из светил, оно всегда занимало в сознании людей особое место — как главный источник тепла, главный источник света, своеобразный метроном для счёта дней и лет (но не месяцев!). Неудивительно поэтому, что практически во всех мифологиях Солнце так или иначе обожествлялось, всегда занимая в сверхчеловеческой иерархии различные руководящие посты.
Однако Солнце было богом весьма своеобразным — таким, который является своим приверженцам не сюрпризом по особым случаям, а вполне предсказуемо и ежедневно. В результате Солнце-бог одновременно было предметом и поклонения, и научного исследования. Причём во втором случае оно занимало не руководящее, а подчинённое положение одной из семи планет, обращающихся вокруг Земли, для которой можно и должно строить теорию движения. Не так много существует богов, перемещения которых можно предсказывать математически.
Древние греки не только учились рассчитывать путь Солнца, но и оценивали его размеры и удаление, а также предполагали, что оно, в отличие от прочих планет, сплошь состоит из огня. В то же время впервые появились и догадки о том, что по своей огненной природе Солнце схоже со звёздами, однако мысль о тождестве дневного и ночных светил утвердилась в науке лишь к XVII веку — вместе с признанием того, что звёзды не закреплены на небесной сфере, а заполняют бесконечное пространство. Окончательно же сходство Солнца и звёзд было доказано во второй половине XIX века благодаря сравнению их спектров.
Однако благодаря спектральному анализу ситуация одновременно упростилась и усложнилась: Солнце оказалось похожим на другие звёзды, однако звёзды оказались непохожими друг на друга! Некоторые из них раскалены, что называется, «добела», другие светят холодным красным светом. В одних спектрах линии широки, указывая на высокую плотность вещества в атмосфере звезды, тонкие линии в других спектрах говорят о низкой плотности атмосферы. Да и собственно набор линий от звезды к звезде меняется: в одних спектрах линий очень много, в других их почти нет. Изначально спектры звёзд пытались классифицировать именно по сочетанию различных линий, назвав различные классы спектров буквами латинского алфавита — ABCDE… Однако позже выяснилось, что более физично выстраивать спектры не по линиям, а по цвету, начав классификацию с самых горячих (голубых) звёзд и закончив её самыми холодными (красными). Часть букв при этом потерялась, а остальные перетасовались в таком порядке: OBAFGKM (клубная английская мнемоника «Oh, Be A Fine Girl Kiss Me» противостоит почвенной российской «Один Бритый Англичанин Финики Жевал, Как Морковь»). Потом, правда, оказалось, что букв в спектральной классификации оставили слишком мало, и её пришлось дополнять арабскими и римскими цифрами.
В результате современный спектральный класс Солнца выглядит как G2V. Он означает, что Солнце имеет цвет, соответствующий температуре порядка 6000К, внутри спектрального класса G оно расположено ближе к границе с классом F, чем к границе с классом K, а цифра V говорит о принадлежности к карликам, то есть звёздам с компактными плотными атмосферами. Двумя словами — жёлтый карлик. Прочие параметры таковы: масса 2·1027 тонн, светимость (мощность излучения) 1026 ватт, диаметр около полутора миллионов километров.
Насколько эти параметры похожи или не похожи на параметры других звёзд? Начнём с главного — с массы. Теория звёздной эволюции утверждает, что именно этот параметр для звезды является определяющим. Вообще, звёздные массы заключены в весьма широких пределах — от одной десятой массы Солнца до сотни или даже сотен солнечных масс. Однако количество звёзд разных масс существенно разное, и чем меньше масса звезды, тем больше таких звёзд в Галактике. Скажем, на каждую звезду с массой порядка сотни солнечных масс приходится несколько сотен звёзд с массой порядка одной солнечной и около десяти тысяч звёзд, менее массивных, чем Солнце.
Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть на наши ближайшие окрестности. По состоянию на 1 января 2011 года в пределах 10 парсеков от Солнца было известно 369 объектов, в том числе четыре звезды спектрального класса А, шесть звёзд спектрального класса F, двадцать звёзд спектрального класса G, 44 звезды класса K и 247 звёзд спектрального класса M. Итого на двадцать звёзд, подобных Солнцу, приходится три сотни красных карликов, менее горячих и, следовательно, менее массивных. Иными словами, если судить по массе, то наше Солнце — звезда далеко не типичная!
То же самое можно сказать и про излучение. Красные карлики очень многочисленны, но и очень тусклы. Белых и голубых звёзд мало, но зато светимости у них очень высокие. В результате больше всего света в нашей Галактике генерируют звёзды спектральных классов A и B, более массивные и более горячие, чем Солнце. Иными словами, в целом по Галактике Солнце рядовой звездой не является. Ни в полной массе звёздного населения, ни в его полной светимости звёзды, подобные Солнцу, первую скрипку не играют.
Поэтому вопрос о типичности Солнца уместно ставить только в сравнении с другими звёздами примерно той же массы. Интерес к поиску близнецов Солнца вызван несколькими причинами. Именно такие звёзды кажутся наиболее перспективными с точки зрения поиска братьев по разуму. Астробиологи вовсю спорят о возможности зарождения жизни у звёзд других спектральных классов, но о том, что жизнь может возникнуть у звёзды спектрального класса G2V, мы знаем наверняка. Есть и более приземлённые интересы. Наша жизнь из-за активного применения различных электрических и электронных гаджетов всё более зависит от солнечной активности. Первая зафиксированная солнечная вспышка (и связанная с нею магнитная буря) — явление Кэррингтона 1–2 сентября 1859 года — запомнилась в первую очередь благодаря «бешенству телеграфных аппаратов», в которых загоралась лента и которые продолжали работать, даже когда испуганные операторы отключали их от питания. Есть и недавние примеры: в марте 1989 года и в ноябре 2003 года из-за сильных вспышек в ряде стран происходили массовые отключения электричества.
Из-за этого растут страхи некоего «солнечного армагеддона». Правда, до сих пор Солнце вело себя вполне прилично, но наши возможности слежения за краткосрочными (в масштабах жизни Солнца и Земли) проявлениями солнечной активности весьма ограничены. Детальные наблюдения Солнца ведутся около четырёхсот лет, по косвенным признакам мы можем заглянуть в его прошлое ещё тысяч на десять лет, но что если мегавспышки происходят, скажем, каждые сто тысяч лет? Узнать это можно, наблюдая за другими подобными звёздами.
Пока астрономия даёт на эти вопросы успокаивающие ответы. Среди звёзд спектрального класса G Солнце совершенно типично. Оно обладает медленным вращением и слабым магнитным полем (а это основные движущие механизмы звёздной активности). Правда, в 2000 году появилось тревожное сообщение об обнаружении сильных вспышек на ряде солнцеподобных звёзд, когда на протяжении нескольких минут звезда выделяла энергию порядка 1038 эрг. Для сравнения: мощнейшие вспышки на Солнце имеют энергию, в миллион раз меньшую. Однако вскоре выяснилось, что сама звезда тут ни при чём — к запутыванию её магнитного поля (которое потом «распутывается» с выделением колоссальной энергии) причастны близкие планеты-гиганты, которых в Солнечной системе нет. В других же случаях сильные вспышки на близнецах Солнца происходят лишь на протяжении первых десятков миллионов лет их жизни, в эпоху беспокойной юности, которая у Солнца давно позади…
Резюме такое. Является ли Солнце типичной звездой Галактики? Нет! Является ли Солнце типичной звездой своего класса? Да! Умеренно яркая, не слишком активная, весьма устойчивая в своих свойствах… В общем, с Галактикой нам повезло, со звездой — тоже. Осталось теперь разобраться, насколько нам повезло с планетной системой.
Голубятня-Онлайн
Голубятня: Сведение
Я подготовил для читателей две очень интересные Голубятни, которые позволят, надеюсь, существенно повысить производительность труда тем, кто связан в профессиональном отношении с обработкой текстовой информации. Кроме того, избранная тема в существенной мере знаменует собой завершение многолетнего периода активных поисков Старого Голубятника идеального софта для МИНОА (= Методики Изыскания, Накопления, Обработки и Анализа информации) новой — яблочной — платформе.
Начнем с рассказа о программах для чтения на мобильных устройствах. Эка невидаль! Ну да, даже сам, помнится, за десяток лет описал в Компьютерре пару дюжин софтверных читалок. Есть однако разница: одно дело описывать, другое — подводить финальную черту. Сегодня я представлю читателям именно такую программу — финальную во всех отношениях. В смысле, что не только на настоящий момент нет на рынке ничего лучшего, но и сам дальнейший поиск эта программа обессмысливает, поскольку просто затрудняюсь назвать функциональные элементы, в ней отсутствующие.
Прежде, чем назвать уникальное открытие по имени, позволю себе небольшую подводку, которая объясняет название статьи — Сведение.
Обживание айпада в мае я начал по наработанному алгоритму: поиск всех отмеченных пользовательской популярностью программ с последующим пристрастным тестированием. Признаюсь, в надкусановом универсуме сей алгоритм откровенно кусается: в АппСторе пробного шареварства не существует и любую программу приходится покупать, полагаясь на скудные описания разработчиков и субъективные комментарии уже попавших в капкан пользователей. Существуют, правда, т.н. lite-версии, но во-первых их очень мало, во-вторых они почти всегда ущербны.
Ну да ладно: цены в АппСторе щадящие, так что на благо производственного комфорта пару сотен не жалко. Через два месяца поиски набрали критическую массу: на айпаде была установлена дюжина разношерстных программ, по которым распиханы мои книжки и аналитические материалы, ожидающие изучения для будущих публикаций.
В практической плоскости сказанное означает банальную остановку всей работы: я просто перестал читать книги и изучать материалы, поскольку как-то так я устроен, что всякая болезненная множественность отбивает охоту браться за дело.
Наступил момент истины: нужно было срочно определяться, после чего удалять из айпада все альтернативы, оставив одну, максимум две программы для интерактивного чтения.
Обращаю внимание читателей на «интерактивность». Именно и только о таком чтении идет сейчас речь, поскольку ПРОСТО читать можно на чем угодно: хош на электронночернильном ибуксе, хош на мобильном телефоне.
Просто так я не читаю уже давно, потому давно же отказался от аналитического чтения на ибуксах и смартфонах. После покупки айпада айфон занял единственно полагающуюся ему экологическую нишу — прибора для мобильной связи по скайпу, VoIP и GSM. Все, больше на айфоне я ничего не делаю. Зато айпад полностью закрыл все потребности в мобильной компьютинге: на нем я читаю ВСЮ литературу, просматриваю больше половины фильмов, слушаю музыку, играю в игры, брожу по утрам по вебу, отслеживаю новости, просматриваю подписную ленту RSS, веду бухгалтерию, записываю подкасты и т.д.
Короче, прекращаю томить: Великое Сведение завершилось выживанием лишь двух программ — Stanza и GoodReader. Вторая программа как раз и претендует на титул Финального Выбора, балансирующего на грани идеала. Я не стану агитировать читателей и рассказывать, как я тестировал конкурентов и постепенно отбрасывал их один за другим в пользу GoodReader. Я просто продемонстрирую фантастические возможности этой программы на конкретном примере аналитического изучения материалов к статье, посвященной американскому движению «Чаепитие», которую на днях готовил и писал для Бизнес Журнала (выходит в сентябрьском номере). Продемонстрирую, опять же, не на словах, а на скриншнотах — для пущей наглядности.
Эту демонстрацию GoodReader я проведу во второй части серии Голубятен, посвященных Великому Сведению, сегодня же поговорим о Stanza.
Начну с форматов. До появления айфона и айпада я однозначно пользовался fb2, в который давно конвертировал добрую половину своей виртуальной библиотеки — худо бедно около 100 тысяч книг. Вторая половина книг хранится в PDF — та часть, для которой важно оформление: иллюстрации, схемы, таблицы и т.п., плохо воспроизводимые в fb2.
Все аналитическое чтение я провожу только в PDF — почему, объясню в процессе презентации возможностей GeedReader. Художественная литература и практически целиком разделы философии, социологии, психологии, истории, политики и публицистики хранились до недавнего времени в fb2, а теперь полностью переведены в EPUB.
Решение сугубо прагматическое: читалок под EPUB для устройств iOS на несколько порядков больше, чем под fb2. Сам же формат по меньшей мере нисколько не уступает fb2, а на мой скромный непрофессиональный взгляд даже и превосходит.
Таким образом изначальная моя задача свелась в поиску программы, которая бы могла одинаково хорошо обрабатывать EPUB и PDF. Скажу сразу: таковой не нашлось. Все те варианты, какие попадались, не устраивали по множеству причин, на которых нет ни малейшего желания останавливаться — банально жалко времени. Поэтому очень скоро пришлось идти в двух направлениях — поиск отдельно программы для EPUB, и программы для PDF.
Идеальным для PDF, как я уже сказал, стал GoodReader. Идеальной для EPUB — Stanza. Будет наверное затруднительно уже вспомнить все, что я перепробовал, поэтому перечислю лишь мейнстрим, сохранившийся в памяти: штатный iBooks, uBooks xl, Stanza, АйЧиталка, BookShelf, i2Reader, BookReader, exLibris, BlueFire Reader, eBookMobi, Ouiivo Reader, Blio ... дальше просто не могу уже вспомнить.
Впрочем, и этого списка достаточно, поскольку он с лихвой перекрывает 99 % рецензируемых на популярных надкусановых порталах программ. У всех программ есть какие-то достоинства и недостатки — Stanza не исключение. Штатных iBooks идеально подходит для тех пользователей, которые держат на айфоне/айпаде 20-30 книг: программа красива и удобна — хотя бы потому, что встроена в iTunes. Когда книг больше 30, работать с iTunes становится невозможно: система организации книг в программе ужасающа, все начинает еле ползать. Добавьте сюда отсутствие ночного режима чтения — для меня АБСОЛЮТНО неприемлемый вариант. Полагаю, для подавляющего большинства серьезных библиофилов — тоже.
Stanza по визуальным достоинствам iBooks как минимум не уступает, по обилию функций и опций — сильно превосходит, по умению справляться с многими тысячами книг в каталоге — вообще не имеет равных.
Наконец, последний гвоздь в гроб конкурентов: Stanza отлично интегрируется в Calibre — единственный каталогизатор профессионального уровня, существующий не только для платформы MacOS X, но и для Windows. Хранить свою библиотеку мы можете где угодно на жестком диске и в любых условиях, но каталогизировать книги и готовить их для мобильных устройств (подбор обложки, создание тематических тегов, указание языка и т.п.) нужно только в Calibre. И уж разумеется не в iTunes, в котором писатель именуется артистом и исполнителем альбома (видимо, для надкусанового мейнстрима не существует разницы между музыкой и литературой).
Максимально приближенным к Stanza кажется отечественный uBooks xl, но у программы всплывает столько мелких недостатков, что опускаются руки: чего стоит одно только неумение отображать загруженные книги в устройство в полноценном виде — то есть с обложками, обработанными выходными данными и т.д.! Загружаете в uBooks xl сотни книг и видите малоосмысленный список файлов по техническому их названию. Для того, чтобы книги обрели человеческий вид каждую нужно вручную открыть! Только после этого они фиксируются в программе адекватным образом — как разработчики умудрились додуматься до такого алгоритма, уму не постижимо!
Короче говоря, мой вердикт по EPUB однозначен: Stanza и только Stanza! Если у вас объемная библиотека, если вас не устраивает скудный набор опций iBooks, даже не тратьте времени на поиск альтернатив — Stanza почти идеальная программа. Почти, потому что и у нее свои тараканы: стоит допустить в каталог кривой EPUB, как программа виснет, да так, что самым быстрым выходом из положения становится удаление диверсанта и полная перезаливка всей библиотеки на устройство.
Ну да не будем о грустном: в случае с GoodReader аналогичных проколов нет и в помине: вот уж идеал, так идеал! А какие возможности! Об этом поговорим через денек-другой.
Поделиться книгой: