Самая желанная

— Спасибо, Патрик. Увидимся утром.

— Да, да. Спокойной ночи!

Когда Вивьен поднялась к себе, в комнате гулял ветер: окно было распахнуто настежь, и шторы надувались и сдувались парусами, грозя в любую минуту превратить в осколки цветочные горшки на подоконнике. Быстро закрыв окно, Вивьен села перед зеркалом и распустила волосы. В комнате стоял собачий холод, и она пожалела, что отказалась от предложенной Патриком электрогрелки. Включив радиатор на полную мощность, Вивьен надела ночную сорочку и нырнула под одеяло.

Когда погас свет, комната будто провалилась в черную дыру. Единственным доносившимся до Вивьен звуком был зловещий вой ветра за окном. Привыкнув к шумным, мерцающим огнями улицам Нью-Йорка, Вивьен напряженно вслушивалась в звуки дикой природы. Почти полчаса пролежала она с открытыми глазами, вперив взгляд в пугающую темноту.

Когда она уже почти уснула, за окном раздался душераздирающий вопль, и Вивьен вскочила. Что это было? Однако вопль не повторился, и только ветер завывал за окном. Она снова легла, пытаясь согреться и унять бешеный стук зашедшегося от страха сердца.

С первого этажа донеслись приглушенные шаги, потом кто-то взбежал по лестнице. За окном опять раздался дикий вопль. Кричали так, словно резали по живому. В тот же момент очередной порыв ветра сорвал с петель рамы, и в спальню Вивьен вновь ворвался ледяной ураган. Вивьен скинула одеяло и бросилась к окну.

— Вивьен! С вами все в порядке?! Что там у вас стучит?! — кричал за дверью Патрик.

— Кажется, рамы сорвало с петель!

Вивьен попыталась приладить обратно тяжелые створки, но ей не хватило сил. Поняв, что одной не справиться, она побежала открывать дверь. В золотом квадрате света, падающего из освещенного коридора, чернела фигура Патрика.

— Не знаю даже, что это было, — пожаловалась Вивьен. — Сначала крик, которым можно разбудить и покойника, а потом окно — настежь, и ставни никак не закрываются...

Он окинул взглядом ее полуобнаженное тело, спутанные волосы, испуганные зеленые глаза, потом перевел взгляд ниже, туда, где соблазнительно изгибались плавные линии безупречного тела, едва прикрытые черным шелком ночной сорочки. Она очень сексуальна, снова отметил про себя Патрик, и невозможно соблазнительна...

Вивьен вздрогнула, когда с улицы вновь донеслись душераздирающие вопли.

— Вот! Слышите? Опять! Что у вас, черт возьми, происходит?!

Патрик, не выдержав, рассмеялся и пояснил:

— Это Роджер.

— А отчего этого Роджера как будто раздирает ходить по дворам и кричать не своим голосом, когда нормальные люди давно спят?!!

— Роджер — волк.

— Какой, черт возьми, волк?! — взвизгнула Вивьен. — Вы что, издеваетесь?

— Самый обыкновенный. Симпатичный такой серый зверь. Не волнуйтесь, он не опасен и не станет ломиться в спальню к леди.

— Ха-ха-ха! Как остроумно! — Вивьен чувствовала, что ее дурачат, и это бесило ее еще больше. — Хоть бы предупредили, что у вас тут целый зверинец.

— Ну, насчет зверинца сильно сказано, но... вообще-то вы на ферме, — с издевкой напомнил Патрик.

Вивьен сузила глаза.

— Я, конечно, девушка городская, но знаю, что волки не живут среди свиней и коров!

— Правда? А Роджер и не живет, так, приходит по старой памяти в гости, собаки его не трогают. Я нашел его маленьким волчонком и выходил, а потом отпустил на волю. — Патрик снисходительно улыбнулся и прошел в спальню. — Давайте решим, что с окном делать...

Она не сдвинулась с места, от дверей наблюдая за его жалкими потугами вставить рамы. При этом Вивьен так и не смогла побороть злобной радости, видя, что усилия Патрика, как и ее, тщетны.

— А я-то думала, силачу вроде вас достаточно пошевелить мизинцем, и рамы тут же встанут на место, — издевалась она, радуясь возможности отыграться за волка.

— Задвижка, будь она неладна! — пробормотал Патрик. — Наверное, ветер сломал. — Он внезапно повернулся к Вивьен. Ее торжествующий вид вызвал у него приступ хохота. — Ну ладно, я не такой уж силач, каким себя возомнил. Чтобы починить окно, мне понадобятся инструменты.

— Все отговорки, отговорки... — поддела его Вивьен, театрально закатив к потолку глаза.

Он засмеялся и поднял обе руки.

— Все! Сдаюсь! Единственное, что я могу сделать в свое оправдание, это извиниться.

До Вивьен вдруг дошло, почему он так игриво на нее поглядывал. Она была наполовину раздета, а шелковый черный халатик — в пару к сорочке — так и остался висеть на стуле возле кровати. Надо было подумать, прежде чем открывать дверь полуголой, сгорая от стыда, терзалась Вивьен.

Патрик стал медленно к ней приближаться.

— Итак, мир?

Он излучает невероятную сексуальность, подумала Вивьен. Минуту назад она смеялась над его слабостью, а между тем мускулистые, сильные руки, широкая грудь и мощные плечи Патрика невольно приковывали к себе ее восхищенный взгляд. Сила, мужественность, игривый огонек в глазах Патрика пробуждали в девушке непреодолимое желание.

— Так и быть, мир, — прошептала Вивьен, отступая назад.

— Хорошо... Тогда, может, переночуете сегодня у меня?

Она удивленно вскинула брови.

— Я имел в виду, что мы поменяемся комнатами. Временно, — пояснил Патрик, довольный ее замешательством.

Вивьен почувствовала, что краснеет, и, пытаясь отогнать соблазнительные мечты, посетившие ее воображение, хрипло прошептала:

— Именно это я и подумала.

— Тогда пойдемте, я провожу вас. — Патрик пересек коридор и оказался в своей спальне, там было намного теплее и оттого уютнее. — Белье свежее. Кейт поменяла сегодня утром.

Вивьен продолжала стоять в дверях, глядя, как Патрик вынимает из комода какую-то одежду.

— А вы-то как же? — спросила она, чувствуя угрызения совести. Наверное, он не только устал, но и замерз, пока возился с щенками. — Вы же не можете спать в этой ледяной комнате!

— Предлагаете остаться? — Патрик бросил на Вивьен один из тех игривых взглядов, от которых у нее учащался пульс.

Она стоически пыталась не покраснеть.

— Не говорите чепухи!

— Значит, мне ничего другого не остается. Не волнуйтесь, мне не привыкать. Занавешу окно одеялом, а утром что-нибудь изобретем.

Едва за Патриком закрылась дверь, как Вивьен вспомнила, что все ее вещи остались там. Идти за Патриком ей не хотелось. Решив, что это подождет до утра, Вивьен приготовилась ко сну.

Его кровать была приятно мягкой, намного удобнее и теплее, чем та, в которую только что отправился Патрик. Вивьен огляделась. Кремовые стены, кремовый ковер на полу. Редкие всплески ярких красок — картины с изображением полевых цветов — висели над кроватью и комодами. Их выбирала женщина, безошибочно определила Вивьен. Переведя взгляд на прикроватную тумбочку, она увидела там фотографии Сида и Одри. Должно быть, нелегко одному растить таких сорванцов, подумала Вивьен и погасила свет.

Она устало закрыла глаза и начала думать об отце. Он тоже воспитывал ее один. Ей было столько же, сколько Сиду, когда умерла мама, но Вивьен до сих пор помнила, как тяжело было жить без нее.

Отец сделал для нее все, что мог. Подумав о Максе, Вивьен тяжело вздохнула. Вот если бы он дал ей возможность жить своей жизнью, не вмешивался бы в ее дела! Но ему претила сама мысль о том, что дочь хочет стать самостоятельной. Он лез во все, и это буквально сводило Вивьен с ума. Как раз неделю назад между отцом и дочерью разыгралась ужасная ссора. С тех пор они не виделись и не разговаривали друг с другом. Позвонив сегодня Пэт, Вивьен надеялась, что отец искал ее, но подруга сказала, что от Макса не было никаких вестей. Зато были новости от Генри Керсона, который просил Вивьен не волноваться и уверял, что все идет по плану.

При мысли о грядущем событии Вивьен хотелось петь от радости. Генри знал всех и вся, был вхож в кружок нью-йоркской богемы и теперь взялся помогать ей в организации первой в ее жизни выставки. Вивьен надеялась, что это станет поворотным пунктом в ее карьере и что, став знаменитой, она сможет наконец посвятить себя живописи.

Вивьен была наслышана о довольно темном прошлом Генри, но с тех пор прошло довольно много времени, и он, безусловно, исправился. Иногда они ходили куда-нибудь поужинать, однако, несмотря на то, что Генри был по-своему привлекателен, дальше дружбы их отношения так и не зашли. Вивьен из упрямства не хотела говорить об этом отцу. Она нарочно позволяла ему строить разного рода догадки, не допуская и тени намека на подлинную сущность своих отношений с Генри. Потому что, пронюхай Макс про готовящуюся выставку, он тут же пошлет туда своих друзей и заставит их покупать ее картины. Несмотря на похвальную заботу отца, его чересчур живое участие отнюдь не входило в планы Вивьен, ведь тогда она не сможет узнать о своем подлинном признании или... провале.

Вивьен задумчиво уставилась в потолок. Может, стоило все-таки рассказать отцу про выставку, вместо того чтобы понапрасну трепать ему нервы? Но тогда Макс как пить дать начнет выражать свое недовольство ее увлечением живописью. Ведь он всегда хотел, чтобы дочь пошла по его стопам. А если правда всплывет наружу, отец будет просто-напросто разочарован и ей будет стыдно смотреть ему в глаза.

Но с другой стороны, это ее жизнь и ее собственное решение.

Вивьен любила отца, он был самым дорогим для нее человеком, но терпеть его постоянное вмешательство было выше ее сил. А какой была его реакция, когда она в шутку сказала, что выйдет замуж за Генри! Скандал, который он устроил Вивьен, был безобразен.

Что ж, она достаточно взрослая, чтобы принимать самостоятельные решения. Отец должен это понять, иначе она не станет разговаривать с ним еще две недели. А когда ей действительно захочется замуж, она будет выбирать себе мужа сама, а не подстраиваться под волю отца, заявившего недавно, что у него есть кое-кто на примете. Услышав об этом, Вивьен едва не лишилась дара речи. Несмотря на то, что отец никогда не отличался кротким нравом, на этот раз он зашел слишком далеко.

Пусть помучается, подумала Вивьен. Пусть считает, что я собираюсь замуж за Генри. Так ему и надо!

3

В спальне было совершенно темно, когда Вивьен почувствовала, как что-то копошится у нее на одеяле. Она села на постели и помотала головой, пытаясь прогнать остатки сна. Спросонья Вивьен не понимала, где находится.

— Папа, пора вставать, — произнес детский голосок. — Уже половина седьмого.

— Сейчас еще ночь! — простонала Вивьен и включила лампу.

Две пары детских глаз уставились на нее, ослепленные ярким светом. Одри, казалось, была удивлена, Сид же выглядел разъяренным.

— Что вы делаете в постели моего отца?! — возмутился он.

— Мы поменялись комнатами. Временно, — уточнила Вивьен, взглянув на часы. — Вы всегда встаете так рано?

— Всегда! — радостно подтвердила Одри.

И дети стремглав бросились будить отца. Вивьен никак не могла проснуться. Отчаянно зевая, она прошлепала босыми ногами по коридору прямо в ванную. Душ был единственным средством для окончательного пробуждения.

Пытаясь наладить душ, Вивьен получила в лицо горячую струю, но, справившись наконец с креплением, направила воду в ванну. Скинув ночную сорочку, Вивьен встала под воду.

Какая прелесть! — блаженствовала она, чувствуя, как по всему телу распространяется приятное тепло.

А Патрик тем временем протирал глаза у нее в спальне. Надев джинсы и теплый свитер, он решил до завтрака посмотреть, что с окном. Но сначала надо было проверить, чем занимаются дети. Покинув его комнату рано утром, они вели себя подозрительно тихо.

Идя по коридору, Патрик услышал шум воды и заметил, что дверь в ванную приоткрыта. Он смело шагнул внутрь и остановился как вкопанный, увидев обнаженную Вивьен. Подняв руки, она как будто потягивалась, омываемая мощной струей теплой воды. Ее кожа была гладкой и блестящей, ягодицы — соблазнительно округлыми, а стройные ноги казались бесконечно длинными.

Он повернулся, чтобы уйти, смущенный своим неожиданным вторжением, но потом задержался, заинтересованный тем, как, зажмурившись, Вивьен пыталась дотянуться до мыла. Патрик заулыбался и в какой-то момент почувствовал опасное желание подойти и подать ей мыло.

— Какая прелесть! — промурлыкала Вивьен, поймав наконец скользкий кусочек, и начала не спеша намыливать свое великолепное тело, от которого у Патрика захватывало дух.

— Согласен, вид неплохой, — не выдержал он, поворачиваясь к выходу. — Но дверь все же следует закрывать на задвижку — дети могут войти...

Вивьен резко обернулась и, промыв глаза, успела увидеть только его исчезающую спину.

Она стояла не шевелясь, а ее сердце билось с бешеной скоростью. Она действительно не заперла дверь! О чем она, спрашивается, думала? Но Патрик не мог не слышать, что в ванной кто-то есть... Мог хотя бы постучать...

Разозлившись, Вивьен выключила воду и инстинктивно потянулась за полотенцем. На крючках не оказалось ни одного. Она огляделась и обнаружила, что все полотенца чем-то испачканы и валяются на полу, а единственный пригодный для пользования клочок ткани — микроскопическая вафельная салфеточка для лица.

— Черт побери! — пробормотала Вивьен, хватая жалкий кусок материи.

Она попыталась им вытереться, но не успела провести от запястья до плеча, как салфетку можно было выжимать. Расстроенная Вивьен стала натягивать ночную сорочку, однако проклятый шелк, прилипая к мокрой коже, развратно очерчивал упругие бугорки затвердевших от холода сосков и безупречные линии бедер.

Отбросив всякий стыд, Вивьен распахнула дверь и смело вступила в полутемный коридор. На ее счастье, там никого не было. Она без приключений достигла своей комнаты, стремительно ворвалась внутрь и с облегчением закрыла за собой дверь.

Впрочем, облегчение длилось недолго. Обернувшись, Вивьен увидела Патрика, который ремонтировал окно. Он тоже обернулся, и его глаза весело заблестели при виде соблазнительных очертаний, проступающих из-под черной шелковой материи.

— Думаю, вам надо забрать вещи и перебраться на какое-то время в мою спальню, — сказал он беззаботно, словно видел Вивьен полуголой каждое утро.

Окно, которое пытался починить Патрик, было распахнуто настежь, и в комнате стоял настоящий мороз. Вивьен, у которой зуб на зуб не попадал, не стала спорить. Она огляделась в поисках халата.

— Патрик, когда вам в следующий раз приспичит в туалет или в ванную, не забудьте постучать.

— Извините. Я подумал, кто-то из детей забыл выключить воду. Такое часто случается. А полотенца лежат в шкафчике, в коридоре.

Разглядывая Вивьен, Патрик не мог еще раз не отметить, что девушка прекрасно сложена. Нахмурившись, он отогнал игривые мысли и вернулся к работе. Во-первых, Вивьен — дочь его друга, во-вторых, отец прислал ее сюда, чтобы избавить дочь от сомнительного любовника, в-третьих... она вообще не в моем вкусе, решил Патрик.

Пока Вивьен ходила по комнате, собирая вещи, Патрик изо всех сил старался не оборачиваться и не смотреть в ее сторону. Это очень богатая девушка, внушал он себе, она привыкла к деньгам и к роскоши, она испорчена любовью отца, и в голове у нее гуляет ветер.

Краешком глаза он заметил, как Вивьен нашла-таки и надела свой халат.

— Вы случайно не видели пояс от халата? — озабоченно спросила она.

— Случайно не видел.

Теперь она стояла рядом с ящиком для инструментов. Опустив голову, Патрик увидел изящные ступни и покрытые ярко-красным лаком ногти. Вероятно, мисс Лоуэлл дни напролет проводит в салонах красоты, саркастически подумал он.

— Подайте, пожалуйста, вон те шурупы, — попросил он.

Она наклонилась и, порывшись в ящике, достала оттуда требуемое.

— Благодарю. — Патрик с шумом закрыл окно.

— Вы точно не видели мой пояс? — недоверчиво переспросила она.

— Абсолютно точно. Не подадите отвертку?

— Какую вам, обычную или крестовую?

— А вы даже знаете разницу? — вырвалось у него.