Моисей
Пошел к раввину я: он был мне должен; Он задержал меня часа с четыре, Хоть против воли: ночь уже была Темна, и я, в сапог засунув Свой кошелек, боясь воров, пошел Домой. — Луна вставала, над болотом И между гор густой туман дымился; Иду я, недалеко уж отсюда, Густым леском — и слышу звук шагов!.. Все жилки задрожали у меня, И я невольно бросился за куст: Сижу — дрожу — передо мной была поляна, И месяц ударял в нее лучами; Шесть человек стояли на поляне, И слышу: «Этой самою дорогой Идти он должен ныне… ну ж не знаю, Как он кинжалы наши выдержит. Мне жалко бы его убить до смерти, Он малый славный и к тому ж бедняк! Да делать нечего, когда велел нам патер Его отправить в дальную дорогу!..» Едва окончена была такая речь, Как вдруг я слышу крик и звук кинжалов; Он долго защищался, наконец Упал, и все они в минуту разбежались, Как будто мертвый был страшней живого!.. Когда утихло всё, я вышел посмотреть, Кто был несчастной жертвою злодейства, И что ж? мой благодетель, мой спаситель! — Я различил черты его при свете Луны… он ранен был легко; Но, странно, не узнал меня, И будто по природному влеченью Встал… я понес его… он всё шептал, Но я не понял слов… потоки крови Бежали на меня… так я принес Несчастного сюда!.. Бог сделал это чудо!.. Сара
И точно, это чудо, Моисей!.. Ноэми (которая в то время опять села у ног Фернандо)
Что? утихает боль твоя иль нет?.. Фернандо
Дай руку мне! о нежное созданье, Как обо мне она печется… Моисей (Саре)
Поди постель ему ты приготовь, Я тотчас сам приду туда… Сара
Да как Его зовут, кто он таков, нельзя ль узнать? (Уходит.)
Моисей (подходит)
Позволь, одно я у тебя спрошу: Кто ты, и как тебя зовут? Фернандо
Когда я жизнь свою подвергнул для твоей, То спрашивал ли: как тебя зовут?.. (Молчание.)
Меня зовут Фернандо! Вот всё, что я могу сказать, другое Пусть спит в груди моей, как прах твоих отцов В земле сырой!.. я не скажу моих отцов. Я ни отца, ни матери не знаю!.. Но полно: я прошу, не спрашивай меня Вторично об таких вещах!.. Ты этим ни отца, ни матери не дашь мне! Ноэми
Я буду для тебя сестрой. Фернандо
Ты для меня сестрой не будешь! Ноэми
Зачем же отвергать так своенравно Того, кому ты можешь вверить горесть Души твоей — ужель различье веры? Ужели хочешь ты, чтоб я Раскаялася в том, что иудейка!.. Фернандо
Бог сохрани меня от этой мысли: Ты цвет пустыни, ты дитя свободы: Без правил любишь ты, — испанцы только Без правил ненавидят ближних!.. У них и рай и ад, всё на весах, И деньги сей земли владеют счастьем неба, И люди заставляют демонов краснеть Коварством и любовью к злу!.. У них отец торгует дочерьми, Жена торгует мужем и собою, Король народом, а народ свободой; У них, чтоб угодить вельможе или Монаху, можно человека Невинного предать кровавой пытке!.. И сжечь за слово на костре, и под окном Оставить с голоду погибнуть, для того, Что нет креста на шее бедняка, Есть дело добродетели великой! О боже, сохрани меня от мысли, Что ты должна принять их предрассудки; Но между них одно есть существо, Но между демонов один есть ангел Души моей… но замолчу об этом… Ноэми
Ты горячишься, это увеличит Твое страданье с болью ран твоих; Не хочешь ли чего-нибудь?.. усни… Вот мой отец придет: он приготовил Постель твою; всю ночь я просижу Вблизи тебя… чего ни пожелаешь ты, Мы всё достанем, только будь спокоен; Иль кровь опять начнет течи из ран. Фернандо (в сторону)
Эмилия далеко от меня; О если б эта милая еврейка Была Эмилия!.. как скоро бы все раны Закрылися, кроме одной; Но рана эта так приятна сердцу!.. Эмилия! Эмилия!.. быть может, Умру я здесь, далеко от тебя; И ты моей могилы не найдешь; И от последней, от тебя я буду Забыт!.. забыт!.. Моисей
Усни! постель уже готова… Эй! Сара! помоги поднять его. (Две еврейки, слуга еврей, Сара и Моисей подымают слабого Фернанда и уводят. Ноэми одна остается.)
Ноэми
Проникло сожаленье в грудь мою; Так вот кого я так желала видеть, Не ведая желанию причины!.. Нет, нет, я не спасителя отца Хотела видеть в нем; Испанец молодой, с осанкой гордой, Как тополь стройный, с черными глазами, С такими ж черными кудрями Являлся вображенью моему, И мною овладел непостижимой силой И завладел моим девичьим сном; Отец мой так его подробно описал. (Молчание.)
О как судьба людьми играет!.. Кто б отгадал, что этот человек, Недавно спасший моего отца, Сегодня будет здесь, у нас, облитый Своею неповинной кровью, Измученный, едва не мертвый? Мне кажется, я чувствую любовь К нему — не сожаленье, а любовь! Как это слово звучно в первый раз!.. Когда он говорит, то сердце у меня Трепещет; точно как боится, Чтоб сердце юноши не перестало биться; Когда ж произношу его названье, Хотя бы в мыслях только я сказала: Фернандо!.. то краснею, будто бы Самой себя стыжусь или боюсь!.. Чего стыдиться, я не понимаю, Любви! — все любят — что же тут худого;. Так точно — ничего худого нет в любви; К чему же совесть тут мешается, И будто сердце предостерегает?.. Но как же слушаться ее?.. Как не любить! — ах! без любви так скучно; И даже думать не о чем! — о боже! Храни его! храни обоих нас: Прости любовь мою!.. я не могу иначе!.. (Она стоит в задумчивости.)
Действие третие
Сцена I
(В доме Алвареца. Спальня Донны Марии. Большое зеркало, стол и стулья.) (Алварец в креслах. Мария перед зеркалом надевает что-то на голову.)
Алварец
Желал бы я узнать, зачем сюда Эмилия здороваться нейдет; Уж верно плачет о своем любезном Иль с цитрою мечтает на балконе. Вот дочери! — От них забот гора, А нет ни утешенья, ни добра. Донна Мария (оборачиваясь)
Как думаешь, любезный мой супруг, Идет ли мне вот это ожерелье; И можно ли так показаться в люди? Оно не дурно!.. Алварец
Всё к тебе идет. И если б ты явилась мне теперь В измаранном и самом гадком платье, То, я клянусь мечом отцовским, Любил бы я тебя как прежде, И столько же прекрасна ты б казалась Моим глазам. Донна Мария
Неужли? ах, мой милый!.. (В сторону)
Он думает, что только для него Я одеваюсь, как прилично мне. Возможно ль быть самолюбиву так, Возможно ль быть так глупу — как мужья?.. Да странно, что так много требуют от нас; Ужель мы созданы блистать красой своею Для одного лишь в свете? Алварец
Говорил я Тебе уж о намереньи своем, Иль нет?.. Донна Мария
А что такое? Алварец
Слушай: Хочу я замуж выдать дочь свою; Боюсь, чтоб не ушла она с Фернандо; Жених готов: богат он и умен… Донна Мария
Ах, милый друг, не рано ли? Нет, погоди — она так молода. Алварец
Да слушай: ведь жених-то редкий; Он храбр, в честях, любезен и богат… Донна Мария
Да хочет ли он сам жениться? Алварец
Я покажу тебе письмо его, Оно вот в этом ящике лежало. (Хочет отпереть ящик у стола. Мария смущенная подходит. Он дергает.)
Да что ж? — он заперт у тебя — дай ключ… Донна Мария
Что хочешь ты? Алварец
Дай ключ! Донна Мария
Что? Алварец
Ключ мне! Донна Мария
Ключ? Ах боже мой, я верно затеряла! Да после мы найдем… Алварец
Как после! для чего Не то́тчас? Донна Мария (в сторону)
Если он увидит, я пропала! (Ему)
Да после я найду письмо твое!.. Зачем сердиться из пустого — как смешно!.. Алварец
И ключ потерян? чорт возьми! — досадно! Слуга (входит)
Ждет лошадь у крыльца. — И всё готово… Алварец
А я совсем забыл, что надо ехать; Прощай, моя Мария — до свиданья. (Целует ее и уходит.)
Донна Мария (одна)
Ах! — наконец от сердца отлегло!.. Переложу в другое место я Подарок патера Сорриния с письмом Его. (Вынимает ключ из пазухи и отпирает, взяв коробку с жемчугом.)
Прекрасный жемчуг, нечего сказать!.. Алмазы в кольцах точно звезды блещут! За это мне не должно помешать Увесть Эмилию!.. о старый сластолюбец, Богат ты… оттого твои подарки малы; Но так и быть, согласна я На предложение твое, Соррини!.. Эмилия самой мне надоела. Но впрочем этим ей не много зла Я сделаю… невинной девушке Приятно быть любимой стариком, Как старой молодым; затем Что пылкость одного бесчувствие другого Обыкновенно заменяет!.. Наскучила уж мне Эмилия давно. Покуда здесь она, боюсь Я пригласить к себе кого-нибудь. И хорошо, что патер захотел Избавить от нее; и жалко только, Что мужа моего увесть никто не хочет!.. (Смотрит на ящик Сорриния.)
Какое множество природных недостатков Покроют эти малые алмазы, Как много теней в блеске их потонет!.. И за подобное благодеянье, Мне не пожертвовать бессмысленной девчонкой, Которая ребяческой любовью Вскружила голову свою? — ха! ха! ха! ха! (Смотрит письмо Сорриния, которое было в ящике.)
Мой муж, я думаю, уехал на́долго, И нынче наш монах пришлет людей, Которым и вручу подарок свой! А для меня же лучше, чтоб Соррини Ее имел, чем муж законный. Алмазы, жемчуг градом на меня Посыплются, и я поеду в город, И удивленье поразит моих соперниц, Когда явлюсь в арену; я сто глаз У них украду силой красоты… Никто не отгадает, что сей жемчуг Ценою слез невинных куплен!.. Но! — я придумала. — В Мадрит отправлюсь, Там получу прощение грехов, И совесть успокоится моя…
